Елена Земляника
Бойтесь ангалларийцев, дары приносящих
– Маен Дмитрий, когда вы снимете с меня чары?
Руководитель так внимательно читал меню, что его лица даже не было видно. Решив, что он не услышал, я пересела поближе, передвинув стул. Не хотелось повышать голос, за соседними столиками были мужчины, но и писать тоже не хотелось, раз я могу говорить.
– Это вы здорово придумали, гаятэ Анастасия! – обрадовался он, и я увидела, что он улыбается, прячась за меню. Значит, он всё прекрасно слышал, просто не отвечал. Тогда я решила не жалеть его. Наклонившись почти к его уху, прошептала:
– Маен Дмитрий, долго мне ещё ждать?
С опозданием до меня дошло, что это не Сашка – шутить надо осторожно.
Руководитель подозрительно часто задышал и, не оборачиваясь ко мне, сказал: «Я отойду ненадолго».
Когда он ушёл куда-то вглубь кафе, я открыла меню и выбрала салат и десерт. В ожидании возвращения моего то ли мучителя, то ли спасителя, стала смотреть на море, в котором солнце уже плескалось расплавленным золотом.
Подошёл официант, принял заказ, а руководителя всё не было.
Он вернулся, когда я уже ела салат. Волосы у него были влажными, как и воротник рубашки. Даже комментировать не стала, продолжила есть салат.
– Нет, ждать осталось недолго, как только солнце сядет, – ответил он, как будто и не уходил, а я только что задала вопрос.
Руководитель подозвал официанта, выбрал блюда и продолжил:
– Это было жестоко! Вы знаете, что при обращении по имени в мозгу мужчины будто звучит приказ: «Она только твоя. Забери её подальше от всех и немедленно!»
Интересная информация, но ведь он сам напросился.
– И вы как раз показали пример истинной ангалларийской выдержки. В следующий раз подумаете прежде, чем экспериментировать на себе, – резюмировала я, когда он сел рядом.
– И знаете, вы правы, маен Ангалларийский, власть над вами – это упоительное чувство. И никаких последствий – это было не предложение, а сказка. Спасибо! – призналась я.
Совсем неожидала, что в этот момент он меня поцелует. И то, что я отвечу и даже ближе прижмусь к нему, положив руку на его затылок.
Прервало наш поцелуй вежливое «гкхм» от официанта, который принёс заказ. Я стала пунцовая, наверно, даже пятки покраснели. Отвернувшись от Дмитрия, и стараясь не смотреть на официанта, я бессмысленно уставилась на набережную. Уже опустились сумерки и зажглись фонари.
– Не надо так смущаться, Анастасия, – тихо проговорил руководитель, – вы не сделали ничего плохого.
Немного успокоенная этими словами, я посмотрела на него.
– К тому же мне очень понравилось! – «добил» он меня, – с удовольствием бы продолжил! Ммм, как же вы хороши в гневе – глаза сверкают! Ну а я, пожалуй, продолжу есть – впереди долгая ночь!
Какая еда! Я так разозлилась на него, на себя, на всю ситуацию в целом.
– Вы обещали рассказать, как будете снимать чары, – почти прошипела я.
– А, так вы об этом! А я уже снял их. Для этого и нужно было поцеловаться! Да вы кушайте, что-то вы совсем побледнели! – нагло ответил он.
Я почти задохнулась от возмущения:
– Вы же сказали, что только ночью снимете!
– Я же не знал, что у нас дело до поцелуев раньше темноты дойдёт, – отреагировал со смехом руководитель на моё негодование.
Я хотела продолжить возмущаться, но вдруг до меня дошло – всё, я свободна от магии голоса!
Я могу работать, где хочу. Если мужчина пригласит на свидание, значит, ему понравилась именно я, а не «сирена». Я зажмурилась от удовольствия, сколько всего теперь смогу сделать. Так хотелось скорее поделиться новостью с Сашкой, что я быстро доела салат, десерт опять не захотелось. Потом уставилась на руководителя, ожидая, когда он закончит с ужином. От нетерпения даже стала барабанить пальцами по столу.
– Так не пойдёт, – сказал Дмитрий, – вы куда-то торопитесь?
– Да, домой! – радостно сообщила я, – если вы не можете меня отвезти, я могу позвонить Сашке, то есть маену Крылову.
– Какая вы непостоянная! Только что целовались со мной и сразу звонить жениху! – продолжая не спеша есть, прокомментировал руководитель. – Я вас сам отвезу, как только доем.
Подошёл официант убрать пустую посуду.
– Спасибо! Всё было очень вкусно! – я поэкспериментировала своё возвращение в отряд разговорчивых.
Официант вежливо поблагодарил в ответ и ушёл. Вот это да! Работает! Я не могла убрать улыбку с лица, она упрямо возвращалась.
– Проверяете? – спросил начальник и добавил. – Развлекайтесь. Кстати, вы помните, что я всё ещё под действием чар голоса? Так вот, после поцелуя у меня ничего не закончилось. Я бы сказал, даже усилилось.
Я удивлённо посмотрела на него. Действительно, я и забыла, но он так спокойно себя вёл – не смотрел влюблённым взглядом, не делал предложение, разве что целовал, ну так это с кем не бывает, я же тоже целовалась. На всякий случай пересела подальше и разглядывала добровольного «страдальца». Да нет, не выглядит он зачарованным. Аппетит вон какой хороший, всё съел да ещё и мой десерт забрал. Доев пирожное, руководитель тоже на меня уставился. А дальнейшее я не могу объяснить разумно.
Сначала мы просто смотрели друг на друга. Затем ангаллариец облизнул губы. Что было потом запомнилось отрывками. Вот мы уже целуемся в неомобиле и у Дмитрия не только ворот, но и вся рубашка расстёгнута. Вот он несёт меня на руках и заносит в дом, явно не мой, а рубашки на нём уже нет. А потом и моё платье куда-то делось, и я стою на носочках, смотрю в синие-синие глаза, а потом целую его нежные губы. Затем он просто приподнял меня, и показалось вполне естественно обнять его ногами и наслаждаться поцелуями, объятиями и сильным желанием раствориться в нём. Вот мы уже каким-то образом оказались на кровати, и я почувствовала спиной приятную ткань покрывала.
А вот с момента боли всё помнится чётко. И его удивление, и моя неловкая просьба продолжать, и всё разрастающееся удовольствие, что отозвалось иголочками на кончиках пальцев.
Потом Дмитрий наполнил ванну для меня и отнёс на руках к ней. Залез в воду вместе со мной, и мы опять целовались. Потом намыливали друг друга и смеялись от щекотки. Когда вытирались полотенцем, я была уже настолько сонная, что едва дойдя до кровати, уснула.
Говорят, утро вечера мудренее. Это точно. Утром я бы ни за что не сделала то, что вытворяла вчера вечером. Сначала огляделась – в спальне я была одна. Это радовало. Но я была без одежды, а это уже не радовало.
Намотала на себя покрывало и пошла искать платье. Хотя бы платье ведь должно было найтись. Попыталась вспомнить, в какой момент оно ещё на мне было. Ничего не всплыло. Ладно, будем искать. В коридоре поиски не увенчались успехом. В комнатах везде было чисто, на кухне – пусто. В ванной нашла своё бельё – уже чистое и сухое. Хм, я что, во сне его стирала. Надела, но с покрывалом не рассталась. Опять пошла на кухню, уже понимая, что я одна в доме. Открыла окно в цветущий двор, вдохнула свежий воздух. Солнце светит, птички поют. Красота! Но вот как мне на работу теперь попасть? Сумка явно осталась в неомобиле вчера.
В покрывале ходить надоело – решила позаимствовать какую-нибудь одежду в шкафу. Нашла подходящую футболку, надела и сразу почувствовала себя более приличной девушкой. Послонялась по дому, обнаружив по часам, что на работу я уже опоздала. Не огорчилась, всё равно буду увольняться.
Нашла комп, зашла как гость, подсоединилась к сети и поискала работу в туристическом бизнесе. Запланировала сегодня уволиться, а завтра уже сходить на собеседование. Выбрала три подходящих турагентства и скинула им резюме.
Почитала книгу онлайн, посмотрела визор и, наконец, услышала, что открылась входная дверь. Вышла навстречу. Руководитель закрыл дверь и посмотрел на меня.
– Что, меня уже уволили? – насмешливо спросила я, пытаясь скрыть неловкость, – у вас такой вид, будто придётся сообщить мне печальные новости.
Улыбнулся:
– Нет, не угадала. – Потом продолжил, – тебе идёт моя футболка.
И прошёл в ванную. Нет, теперь я в молчанку играть не буду. Последовала за ним с насущным вопросом:
– А где мои сумка и платье?
– Сумка в неомобиле осталась, забыл прихватить, – ответил он, намыливая руки. – А платье…– тут он смущённо улыбнулся, – я его случайно порвал. Оно никак не хотело сниматься, и застёжка там была какая-то сложная…
Я тут же вспомнила этот момент и покраснела.
– Отвезите меня, пожалуйста, домой. Я потом футболку верну, только постираю, – вежливо попросила я.
– Да, конечно. А ты не хочешь обсудить то, что было ночью? – спросил руководитель, проходя на кухню.
– Нет! – как-то поспешно и громче, чем хотела, воскликнула я.
– Поедим? – предложил Дмитрий, – я очень голодный! Правда, кроме яичницы ничего не умею готовить.
Он достал хлеб, помидоры и яйца. Пока руководитель жарил глазунью, я нарезала помидоры дольками и разложила на тарелках. Хрустящий батон мы просто поломали на куски. У меня даже аппетит проснулся, и я быстро съела свою порцию. Затем включила чайник и спросила:
– А где у вас заварка?
Ангаллариец ответил:
– На полке слева от тебя, чуть выше.
Пока я тянулась до нужной полки, он внезапно подошёл сзади, обнял и зарылся головой в мои волосы.
– Я так хочу тебя, – прошептал Дмитрий. – А ты?
Высвободившись из объятий, я достала заварку.
– Мне бы хотелось чая, – отошла к столу и начала наливать кипяток в чашку. – Будете тоже?
В ответ он только молча кивнул. Наполнила ему кружку и отошла к окну со своей чашкой. Если бы не предательская истома, что начала подниматься с низа живота и теперь распространялась по всему телу, я бы и дальше изображала безразличие. Но желание уже накрыло меня, и я подошла к руководителю, который сидел за столом спиной ко мне. Совсем тихо призналась:
– Я тоже хочу, сильно-сильно!
С изумлённо-обрадованным выражением на лице, Дмитрий развернулся ко мне, привлёк поближе и стал медленно снимать с меня футболку.
– А я всё гадал, если у тебя что-нибудь из одежды под ней, – сказал он, легко щёлкнув резинкой трусиков.
Приподнялся, чтобы стащить футболку. Снова сел и уставился заворожённо. Лифчик я не одевала, поэтому ему как на блюдечке была подана моя грудь. Он повёл себя с ней, как ребёнок с новой игрушкой – рассматривал, трогал, а потом потянул в рот.
Услышав мой невольный стон после этого, подхватил на руки и понёс в спальню. А там повторилось почти всё то же, что была вчера ночью, только теперь всё моё тело казалось «взорвалось фейерверком» от ощущений, а после мы не пошли в ванную, а лежали, отходя от пережитого.
Дмитрий лёг головой мне на живот, повернувшись ко мне лицом, а рукой рассеянно водил по моему бедру.
– Какая ты нежная, – сказал он, продолжая гладить меня уже с внутренней стороны бедра, забираясь выше.
Я ничего не ответила, так как все чувства сосредоточились на его поглаживаниях. Заинтересованно глядя на мою реакцию, он продолжил водить пальцем и только улыбнулся, когда я судорожно вздохнула.
– Мне продолжать? – невинно поинтересовалась эта наглая морда, прекрасно зная ответ.
Я покраснела, закусила губу и кивнула. Совсем не ожидала, что от его поцелуев там будет и так хорошо, и так стыдно. Удовольствие просто накрыло волной, и я вскрикнула от переполнивших меня эмоций.
– Понравилось? – довольно улыбаясь, спросил ангаллариец. – Можно теперь я получу удовольствие? Ты там такая горячая и влажная сейчас!
И, едва дождавшись моего «да», сразу вошёл и задвигался. Потом замер и лёг рядом со мной. Отодвинул прядки волос с моего лица и чмокнул в щёку.
– Ты так часто краснеешь. Не знал бы, что это не так, подумал бы, что ты девственница! – поддразнил меня Дмитрий.
А я даже не могла возмущаться, только смотрела на него и улыбалась от счастья. Глупее не придумаешь, я влюбилось в это синеглазое чудо.
Он поднялся, ушёл в душ, вернулся уже с полотенцем на бёдрах и спросил:
– Ты останешься здесь или домой отвезти?
Я сразу подскочила, накрылась покрывалом и тоже побежала в душ. По пути бросила: – Домой!
Воду в душе сделала похолоднее, чтобы убрать любовный дурман хоть чуть-чуть. Вышла, намотав большое полотенце и пошла на кухню искать трусики и футболку. Потом вернулась в спальню. Дмитрий уже почти полностью оделся и завязывал галстук перед зеркалом. Пользуясь тем, что он стоит спиной, размотала полотенце и начала одеваться.
– Вообще-то в зеркало всё видно, а мне надо на работу, милая, – сообщил руководитель, обернулся и с улыбкой наблюдал за моими судорожными попытками быстро одеться.
В прихожей обула босоножки, понимая, как нелепо выгляжу в футболке. Мы вышли в залитый солнцем двор. Свет немного приглушали кроны деревьев и вьющиеся вдоль террасы растения. Мне сразу захотелось остаться здесь, где фруктовые деревья, удобная скамейка в тени и большая клумба цветов навевали мысли о неге.
Когда взлетели на неомобиле, увидела, что мы были в восточной части города. Вдалеке сверкало море, и вообще день был чудесный. Я нашла свою сумку, проверила фоник. Несколько сообщений от Сашки: «Чем занимаешься?», «Почему не отвечаешь?», «Ты где?», «Ты вообще проверяешь фоник?», «Я начинаю волноваться!», «Настя-я-я, ответь!»
Быстро набрала: «Всё в порядке, сегодня взяла выходной», и отправила. Тут же дилинькнул ответ: «Да уже знаю от Аглаи, что ты взяла отгул».
Класс, я даже догадываюсь, кто сказал Аглае про мой «отгул».
Когда опускались на стоянке возле моего дома, я решила попрощаться уже в неомобиле. Но руководитель сказал, что проводит до квартиры, чтобы сразу забрать футболку. Видимо, я умудрилась одеть его любимую футболку, иначе не объяснить, что он не может дождаться, пока я верну её попозже.
Оставила его дожидаться меня в прихожей и быстро переоделась в свои майку и шорты. Отдала ему футболку и полюбопытствовала:
– Это любимая футболка?
– Не была, но теперь стала такой, – ответил, улыбнувшись, Дмитрий.
Потом протянул мне небольшую коробку и пояснил:
– Совсем забыл сразу отдать. Это ангалларская трава – корей. Её заваривают и пьют, чтобы не забеременеть, а то ты ведь ничего не предусмотрела, да?
– Да, то, что произошло, я точно не предполагала, – сообщила, не удержалась от едкости в голосе.
Ангаллариец кивнул:
– Я так и подумал. Надо заваривать покрепче и пить два раза в день. Пойдём, я покажу, в какой пропорции заваривать.
Он прошёл на кухню, отложил футболку и включил чайник. Когда вода вскипела, приготовил ароматный чай из травы, что принёс, и проследил, чтобы я всё выпила.
– Вот так два раза в день и последствий не будет! – довольно улыбаясь, сказал руководитель.
Где-то я уже слышала эту фразу: «… и последствий не будет!», и мне кажется, в тот раз она означала обратное. Но в любом случае, такой способ удобен и настой очень вкусный.
Наконец проводила Дмитрия и ещё раз проверила фоник. Увидела сообщение от Сашки: «Говорят, ты заболела. Вечером заеду». Ответила: «Приезжай! Буду ждать. Есть новости», и завалилась спать.
Проснулась от звонка в дверь. Предполагая, что это друг, открыла. На пороге стоял ангаллариец:
– Ммм, сонная и тёплая! Хочу!
Я возмущённо отступила на пару шагов. Я ему не секс-игрушка всё-таки. Дмитрий воспринял это как приглашение войти. Зашёл, обнял, поцеловал. «Пришёл, увидел, победил!» – всё, как в известной фразе, подумала я. Он провёл медленно руками по спине, нагло влез в шорты и сжал ягодицы. Потом одну руку переместил вперёд и провёл пару раз. Надо было, конечно, возмутиться, но я совсем потеряла голову от поцелуя.
– Как же ты быстро заводишься! Как новейшая модель неомобиля! –прошептал Дмитрий.
«Все мальчики одинаковы – думают только о машинках!» – пронеслось в голове, пока он нёс меня в спальню.
Бедная моя кровать – такого бесстыдного поведения хозяйки она ещё не видела.
– Зря вы забрали днём футболку – сейчас и одеть вам нет ничего комфортного, – сказала я, когда мы лежали и отдыхали после всех приятных безобразий.
– Ничего, я не стесняюсь, – потягиваясь, ответил ангаллариец, – могу вообще голым походить.
Тут дилинькнул фоник, сообщение от Сашки: «Моя мама тебе бульон передала. Скоро буду!»
– Сейчас Сашка, то есть маен Крылов приедет! Маен Дмитрий, оденьтесь, пожалуйста, и уезжайте! – постаралась вежливо выставить любимого.
– Не, я хочу посмотреть, как ты будешь краснеть перед своим женихом! – нагло развалившись, руководитель ещё и руки за голову положил, всем видом показывая, что его не сдвинуть с места.
Я растерялась, не зная, что делать, но вспомнила, что в фильмах героини всегда плачут, и суровые мужчины сразу смягчаются.
Надела быстро шорты и футболку, побежала на кухню, достала лук, быстро разрезала и резко вдохнула. На глазах сразу выступили слёзы. Повернулась бежать в спальню и вздрогнула – Дмитрий, уже одетый в брюки и расстёгнутую рубашку, внимательно наблюдал за моими действиями.
– Мне просто было любопытно, зачем ты так быстро побежала на кухню. Сначала логично подумал – пить настой корея. Но вижу, что там, где есть женщина, логика не работает.
В ожидании моего ответа, ангаллариец начал застёгивать рубашку. Зря я нюхала лук. Не стала объяснять свои действия, просто улыбнулась и поцеловала его, чтобы он забыл свой вопрос. Потом заварила корей – себе, и предложила уйти – руководителю.
– Нет, я шоу с маеном Крыловым не пропущу, и не надейся, моя сладкая, – ответил на мою просьбу этот варвар.
– Понимаете, он думает, я заболела, бульон куриный везёт, а тут вы… – я начинала злиться, что ангаллариец не уходит.
– Понимаю, и с удовольствием поем этот бульон вместе с тобой. Честно, очень проголодался. А то тебя пока удовлетворишь, никаких сил не останется. Так что восстанавливающий супчик я заслужил, – нагло сообщил Дмитрий и стал наблюдать, как я пью настой корея.
Когда позвонили в дверь, я уже решила, что поговорю с Сашкой в дверях, скажу, что хочу побыть одна. Сотворить эту ложь мне не дали. Руководитель первым открыл дверь, и я увидела ошарашенное лицо Сашки.
– Да, – протянул он, – я вижу, доктор тебе уже не нужен! К тебе сам главврач заглянул! – и друг вручил мне кастрюлю с бульоном. Потом повернулся и ушёл.
Я расстроилась, что Сашка ушёл, что я ничего не могу ему сейчас объяснить. Короче, чувствовала себя очень виноватой. Поэтому холодно попросила Дмитрия:
– Уйдите, пожалуйста! Я хочу побыть одна.
Руководитель красноречиво посмотрел на кастрюлю с бульоном, но я непримиримо сжала губы и отрицательно покачала головой. Тогда он ушёл.
Я отправилась на кухню разогревать бульон и страдать в одиночестве. Но не получилось. Вскоре раздался звонок в дверь. Увидев, что это Сашка чуть не запрыгала от радости.
– Сашка, заходи! – пригласила я друга.
Он прошёл, хмуро поглядывая на меня.
– Ты удивила меня, печенюшка! Связаться с ангалларийцем! С руководителем! Из королевской семьи! – начал гневно парень, а потом добавил. – Ты говоришь?!
