Елена Сазоновна Конева
Эффект Клинти

– Жду пояснений.

Клим доложил:

– Была применена турбина особой конструкции и система ловушек Тимура.

– А ты заметила, – спросил Тимур, – что концентрация искр в ореоле цветка немого больше, чем в окружающей среде?

– Конечно. Но все же она еще недостаточна.

– Мы будем думать, Инга, – пообещал Клим. – Направление, в котором нужно двигаться, в принципе нам понятно.

Решение

Тимур и Клим, чьи умы в последнее время пребывали в состоянии непрерывного поиска, остановились перед началом рабочего дня в институтском парке. Они перебирали все новые и новые варианты, но удовлетворительное решение задачи пока не просматривалось.

Они не заметили, как около них остановилась молодая женщина, шедшая со стороны института. Она прислушалась к их разговору и скривила губы в усмешке.

– Да-а-а, бездарям наука дается нелегко, – громко и едко сказала она и удалилась.

– Рита, – узнал ее Тимур. – Надо же, разбрызгала во все стороны капли яда и пошла себе дальше.

Клим смотрел на товарища во все глаза.

– Что, Клим? – забеспокоился Тимур. – Никак нашел какое-то решение?

– Но ты же сам только что его озвучил.

Невидимый искровой разряд от Клима дошел до Тимура.

– Я понял тебя, Клим. Отличная идея. Рита невольно помогла нам. Будем считать, что она тем самым слегка уменьшила свой долг перед тобой.

Тимур хотел сказать что-то еще, но не решился. Клим сам спросил его:

– Ты беспокоишься, что Рита попытается снова зацепить меня на крючок?

Тимур кивнул.

– Она обезврежена надолго. Но доступ ко мне ей закрыт навсегда.

– А Аня?

– Я отпустил ее.

Тимур молча ждал пояснений.

– В последние дни я осознал, что мы ничего не знаем о том мире, куда уходят наши близкие. Но если они там существуют, то в гораздо более легких телах, чем мы. Я представил себе, что Аня – это легкий поплавок, на который я навешиваю груз своего отчаяния. И я снял с нее эту тяжесть, чтобы она могла уйти как можно выше.

– Думаю, что ты прав, Клим. Интересно, что Инга недавно сказала, что если связь между душами существует, то она может быть только прямой и не нуждается ни в каком посредничестве медиумов.

– Тимур, я переживаю по поводу Инги. Я даже не знаю, как мы скажем ей о том, что собираемся сделать. Мне кажется, ей будет немного больно.

– Она ученый, Клим. Все будет нормально.

Инга любовалась серебряным цветком. Она обернулась к вошедшим молодым людям, и на лице ее еще сохранялся отсвет радости.

– Вы хотите разрушить цветок? – просто спросила она. – Не буду вам мешать.

Она хотела выйти из комнаты, но Тимур удержал ее.

– Нет-нет, Инга. Сейчас готовится не сюрприз для тебя. Сейчас предстоит много дней напряженной работы всем нам троим. Будут нужны твои расчеты – старые и новые. Потребуются все технические умения – мои и Клима.

– И мы создадим конструкцию, которая будет не просто красивой, но неповторимо прекрасной, – поддержал товарища Клим.

Игоря Сергеевича пригласили через неделю.

– Неужели все уже сделали? – спросил он.

– По крайней мере, работающий вариант у нас готов, – ответил Тимур.

– Я волнуюсь, – предупредил шеф.

– Мы тоже, – отозвалась Инга.

Игорь Сергеевич стоял перед аквариумом, который был безмятежно спокоен. В однородной голубой среде, как и прежде, вспыхивали, по какому-то своему закону, серебристые искорки.

Внезапно возникшая грандиозная картина ошеломляла и завораживала. Два потока устремлялись сверху и снизу навстречу друг другу и, сталкиваясь, закручивались в центре аквариума в нарастающий торообразный вихрь. Этот голубой тор в какой-то момент внезапно сжимался и взрывался, и множество маленьких вихрей брызгами разлеталось по всей голубой среде. Малюсенькие торы успевали захватить в зону своего притяжения вспыхивающие искры и превращались в серебристые шарики. А шарики эти, уже стабильные и достаточно массивные, устремлялись к центральному вихрю, закручиваясь вокруг него серебряной метелью. На какое-то время вихрь отключался, и метель по винтовой траектории уходила вниз, исчезая в примагничивающих ее уловителях. А потом все повторялось вновь и вновь.

Демонстрация закончилась. Игорь Сергеевич что-то обдумывал перед затихшим аквариумом.

– Вы хоть сознаете, что сделали открытие? – спросил он наконец.

Тимур молча кивнул.

– А то, что нас теперь завалят корреспонденцией, тоже понимаете?

– Вполне, – ответила Инга. – Но к чему вы клоните, Игорь Сергеевич?

– Ваши достижения будут обсуждаться публично. Но тогда должно же быть у этого открытия какое-то наименование.

Молодые люди заулыбались.

– Конечно, оно есть, – ответил за всех Тимур.

– С огромным интересом жду оповещения.

– Мы назвали его «Эффект Клинти».

– Клима, Инги, Тимура – не так ли? – быстро догадался Игорь Сергеевич. – Ну что ж, звучит вполне благозвучно.

Вечером в маленьком кафе трое друзей отмечали возвращение Клима в родное конструкторское бюро.