Елена Носова
Тайны скрытого мира и его невероятные обитатели

Что поведали русалки

Никита шел домой и все думал, сколько еще тайн может открыться перед ним. Мир представлялся мальчику полным неведомых обитателей. Все вокруг, казалось, жило своей тайной жизнью и было наполнено глубоким смыслом.

Придя домой, Никита сделал так, как велел человечек, положил сверток за печку. «Интересно, что можно подарить домовому, – думал Никита. – Должно быть, нечто такое, что есть в лесу, но трудно достать в деревне».

Впереди был длинный день. Это у взрослых полно забот, а дети беспечны, как лягушата. Никита пошел на речку и плавал до синих губ. Мальчик представлял себе проворных русалок, которые резвились на глубине. И так в это верилось, словно по-другому и быть не могло.

На следующее утро, проснувшись спозаранку, Никита первым делом заглянул за печку. Сверток пропал, а на его месте лежала записка, начертанная угольком на обрывке бересты. Как ни пытался Никита, но не смог разобрать написанное. Быстро умывшись, мальчик вместе с Вуфом отправился в лес, передать послание. Добравшись до заветной полянки, Никита позвонил в колокольчик, как было условлено.

Голос Мокейки раздался совсем рядом:

– Я тут! Малиной завтракаю.

Никита обернулся и разглядел маленького человечка на зеленом кусте. Мокейка пытался отцепить свой пиджачок от колючей ветки. Мальчик помог ему выпутаться.

– Коли ты так рано сегодня проснулся, пойдем к реке, я тебя с русалками познакомлю! Поспешим, я знаю короткий путь, – предложил человечек.

Мальчик уже ничему не удивлялся.

Лесная тропа петляла и все время шла вниз. Темп задавал Вуф, который бежал впереди, с Мокейкой на загривке. Мальчик старался не отставать, и ему приходилось бежать почти всю дорогу. Вскоре они выскочили из леса и оказались у реки. По берегам стелился плотный туман. Мокейка достал из-за пазухи деревянную палочку. Стоило человечку подуть на нее, как на конце палочки загорелся еле заметный свет, Мокейка подул снова – и огонек разгорелся ярче, и вдруг от него во все стороны разбежались лучи, которые проникали повсюду, будто искали и звали кого-то. Тогда на воде появилась рябь, и началось какое-то движение, в воде блеснули серебристые спины, зашлепали хвосты, будто приветственно помахивали ладошками.

– Подойдем поближе, – предложил Мокейка.

Никита сел на камень у самой воды. Все затихло на минуту, и вдруг совсем рядом вынырнула русалка, обдав мальчика фонтаном брызг. В руках она держала детеныша с чешуей на теле и хвостом вместо ног.

– Здравствуй, чудо-мальчик! Я знаю, это ты спас моего малыша. Тысячу раз спасибо! Помнишь ту ночь, когда ты распутал сеть на реке? Все русалки, отправились тогда проучить браконьеров. Мы отвязали их лодку и ее стало уносить течением. Горе-рыбаки бросились догонять лодку. А мы ради смеха подбросили им на пути коровьи лепешки. Браконьеры так спешили, что не заметили и вляпались. Тогда их стали преследовать слепни и искусали так, что они надолго запомнят эту ночь.

Русалка заливисто рассмеялась, но в секунду стала печальной.

– Я строго-настрого запретила малышу плыть за мной, но он не послушался и на свою беду запутался в сетях. Он стал плакать и звать меня, но я была далеко. Тогда ты услышал и освободил его!

– Я очень рад, что помог, – только и смог проговорить Никита.

– Когда ты плавал, малыш скользнул по твоему животу плавником и оставил рисунок. Это твой пропуск в скрытый мир. Все жители нашего мира видят его как свечение и понимают, что тебе можно доверять.

У горизонта появилась тонкая розовая полоска, и забрезжил рассвет.

– Нам пора, прощай, чудо-мальчик, еще свидимся!

С этими словами Русалки скрылись под водой.

А над рекой вставало солнце. Его лучи разогнали туман и окрасили все небо розовым светом. Друзья от души любовались этим зрелищем пробуждения природы от ночного сна.

– Вот оно что выясняется, только появился, а уже и пригодился! – засмеялся Мокейка.

Завтрак на траве

Никита проснулся оттого, что Вуф лизал его руку. Было еще темно, и мальчик не сразу сообразил, что уже утро. Но стоило ему вспомнить про Мокейку, его сонливость как рукой сняло. И чтобы не тратить время на завтрак, мальчик завернул творожных плюшек с собой и налил морса в бутылку.

Придя к кусту шиповника, Никита позвонил в колокольчик и стал ждать. Через несколько минут выглянул Мокейка.

– Рано ты, я только за стол сел.

– Извини, пожалуйста, заканчивай спокойно свой завтрак. Я тут подожду и тоже перекушу, я дома ничего не ел, вот с собой взял, – похлопал по рюкзаку Никита.

– Завтрак на траве! Прекрасно! Погоди тогда, я тоже что-нибудь захвачу, – обрадовался человечек, а потом вдруг остановился, посмотрел на Никиту и задумчиво произнес: – Только как же быть? Вон ты какой огромный, разве тебя прокормишь?

– А ты обо мне не беспокойся, у меня все есть.

– Ладненько, сейчас приду.

Пока Никита ждал друга, из куста стали осторожно выглядывать чудики, которые ненадолго показывались, осматривали пришельца и сразу же скрывались.

Через некоторое время появился Мокей, он с трудом тащил тяжелую, непомерно большую для него, корзинку, накрытую льняной салфеткой.

– Уффф, чур ты несешь, – подмигнул Мокейка. – А меня посади куда-нибудь повыше. На плечо, что ли. Я тебе покажу одно место, от которого у тебя дух захватит. По той же дороге как к реке идти, только мы не вниз пойдем, а вверх полезем. Сейчас ты и сам все увидишь.

Слева от тропинки был резкий подъем вверх, а справа – обрыв, в котором были видны развороченные паводком камни. Можно было представить, как по весне, когда тает снег, вода обрушивается вниз стремительным потоком, расчищая себе дорогу. Пройдя немного вперед по тропинке, Мокейка скомандовал лезть вверх по почти отвесному склону. Ноги у Никиты скользили по траве. Мальчик цеплялся за редкие ветки, чтобы удержаться и продолжить подъем. Затем последовало небольшое сражение с густыми зарослями, и путники выскочили на круглую поляну. Друзья оказались на самой вершине высокого холма, с которого открывался вид на долину реки.

– Вот это место! Как надежно оно спрятано, его, пожалуй, можно увидеть лишь с высоты птичьего полета. Удивительно, что полянка почти ровной круглой формы, – восхищенно проговорил Никита.

– Ага, тут ведьмочки шабаш устраивают в лунные ночи. Им удобно, они на метлах, не надо карабкаться.

– Шабаш? – удивился Никита.

– Ну да, ничего такого, просто собираются, разводят костер, танцуют, веселятся. Если колдуют, то чуть-чуть, и то в шутку.

Густая, невысокая трава была как мягкий ковер, на который так и тянуло прилечь.

Никита и Мокейка стали доставать свои припасы и раскладывать на льняной салфетке. Человечка привели в восторг творожные плюшки, которые принес мальчик. А у него самого в корзине были ягоды, орехи и маленькая красивая коробочка. В ней лежали завернутые в цветные бумажки ровные шарики. Мокей объяснил, что это конфеты из толченых орехов, меда и еще кое-чего. Это кое-что сообщало сладостям просто волшебный аромат, а вкус был незабываемым. Во рту оставалось долгое сладкое воспоминание об этом блаженстве, и дыхание становилось свежим и душистым.

– Что и говорить, это наша гордость. Полесные лиллы хранят секрет изготовления этих сладостей уже много-много лет – сотни, наверное, а может, и тысячи. Это настоящая тайна, – рассказывал человечек.

– Не эти ли конфеты ты передал для нашего домового?

– Для Трофима-то? Конечно, это желанный подарок для каждого.

– Ой, забыл спросить, а что же он тебе в письме написал?

– «Заходи, – говорит, – друг любезный, когда тебе будет угодно. Всегда рад».

– Вот здорово! Теперь ты сможешь ко мне в гости приходить! – Никита от радости подхватил Мокейку и закружил в воздухе. А тот не унимался, просил кружить и подкидывать его снова и снова.

– Люблю карусели! – восторженно заключил Мокей, когда оказался на земле.

Затем он чинно устроился на траве и взял творожную плюшку. И несмотря на то, что плюшка была больше, чем его голова, человечек, видимо, был намерен съесть ее целиком. Так серьезно и обстоятельно он обхватил ее руками и ногами, откусывал, жевал, сопел и улыбался. – В следующий раз я попрошу бабушку сделать плюшечки помельче, специально для тебя.

– Спасибо. Ничего, мне и такие нравятся, – проговорил Мокей, растягиваясь на траве. Сахарная пудра покрывала его словно иней.

Никита набрал побольше воздуха в легкие и подул на малыша.

– А то ты как приманка для ос.

Не успевшая растаять сахарная пудра легко слетела, и Мокей стал снова похож на себя. – Мокей, а можно с ведьмами познакомиться?

– Ха, ишь ты, какой шустрый! Можно, отчего ж нельзя. Надо дождаться полнолуния. А ты не боишься? Вдруг они тебя заколдуют, превратят в зверя лесного или, например, в червяка?

Никита поморщился:

– А нельзя без этого обойтись?

Мокей не выдержал и, видя серьезное лицо Никиты, расхохотался.

– Как же мне нравится тебя стращать! Хотя ты мог бы пугаться и посильнее, тогда бы еще смешнее было, – веселился он. – Ну хорошо, только знакомиться будем с молоденькими, потому как взрослые не такие забавные. Ведьмочки, к сожалению, когда вырастают, становятся слишком серьезными. Впрочем, как и люди. Это крайне печально. Надеюсь, с тобой этого никогда не случится!

Полнолуние

Никита с нетерпением ждал полнолуния, чтобы познакомиться с ведьмочками. Он нарисовал лунный календарь и наблюдал, как растет месяц день ото дня на вечернем небе. И наконец, тот самый день настал.

– Надевай черное, чтоб тебя в темноте незаметно было, – давал наставления Мокей.

– Попробую что-нибудь найти. А что мы преподнесем ведьмочкам в подарок? Будем действовать как обычно и возьмем чудесные конфеты? – спросил Никита.

– Не-а, ведьмочки не любят сладкое. Они обожают маринованные огурчики. Захватишь с собой баночку?

– Конечно!

В дорогу отправились уже в темноте, чтобы ровно в полночь быть на месте, на той самой лысой горе. Банка маринованных огурцов надежно лежала в рюкзаке у Никиты, а Мокей сидел у него на плече, Вуф бежал рядом.

– Луна светит, как огромный фонарь, – заметил Никита.

– Угу, – задумчиво отозвался Мокей. – Ты, главное, вот что запомни: когда тебя спросят, чье колдовство было самым изобретательным, скажи, что тебе понравилось все. Как бы тебя ни уговаривали, ни в коем случае не выбирай кого-то одного. Это как история с Парисом и яблоком раздора.

– Постараюсь. А что это за история?

– Это один из древнегреческих мифов. Их особенность заключается в том, что богов там много, и всяких разных, у каждого свои особенности и свой характер. Суд Париса – излюбленная тема художников. Богиня раздора Эрида подбросила богиням золотое яблоко с надписью «Прекраснейшей». Каждая из трех богинь хотела, чтобы яблоко досталось ей. Но кому-то нужно было сделать выбор между ними: Герой – покровительницей брака, богиней любви Афродитой и воительницей Афиной. Зевс отказался решить этот спор и отправил богинь к царевичу Парису. А тот, на свою беду, выбрал Афродиту. В результате началась Троянская война.

За разговорами друзья и сами не заметили, как оказались на месте. Пока что никого, кроме них, там не было, только посередине были сложены поленья для большого костра.

Никита и Мокей улеглись на траве и стали смотреть на полную белую луну на темном, казалось, черном небосводе.

– Слишком редко люди смотрят на небо, а там столько всего! – проговорил Мокей. – А уж в ночное небо всматриваются единицы, да и то лишь те, кому по службе положено. Моряки, например, еще пастухи от нечего делать и, конечно, влюбленные. Пока погода позволяет, спать надо на воздухе, а не в светелке, как красна девица.

– А это мысль! Следующей же ночью постелю себе в саду, – решил Никита.

– Смотри-ка, вот и они! Летят, красавицы, – встрепенулся Мокейка.

Одновременно пять ведьмочек приближались к лысой горе с разных сторон. Сначала они казались всего лишь черными точками, еще более темными, чем ночное небо. Но по мере их приближения стало возможным различить очертания этих бестий. Их длинные платья развевались по ветру.

Ведьмочки пошли на снижение, стали кружить над самыми верхушками деревьев. И в каком-то магическом хороводе одна за другой изящно совершили посадку. Оказавшись на твердой земле, они аккуратно поставили свои метлы в рядок, и те так и остались стоять, не падая. Только теперь Никита заметил, что платья у всех разного покроя, у кого-то с лентами, у кого-то с вышивкой или украшены стеклярусом. Ведьмочки стали снимать с голов шляпы и платки и расправлять свои длинные огненно-рыжие волосы. Все они были белокожие, и в контрасте с темными одеждами их голые босые ноги так и сверкали в свете луны.

– Привет вам, ночные девы, – начал Мокей.

– Ты же знаешь, мы эти церемонии не любим. А это тот самый мальчуган, о котором ты писал?

– Именно! Это Никита, прошу любить и жаловать.

– Смотри-ка, стоит и не боится. Ты что же, не знаешь, что можешь домой не вернуться, а жуком в лесу затеряться?

– Знаю. Но вы же зря никого не станете наказывать и превращать.

– Думаешь, тебя не за что проучить?

Мокей решил вмешаться:

– Ну что вы так на гостя накинулись, он к вам сам пришел. Да и не с пустыми руками.

Никита догадался достать банку маринованных огурчиков. И услышал восхищенные возгласы. Ведьмочки обступили его, лезли пальцами в банку, выуживали огурчики и ели с аппетитом, причмокивая и закрывая глаза от удовольствия.

– Ой, какой хорошенький. Ты к нам почаще заходи, не стесняйся.

Когда с огурцами было покончено, самая серьезная из подружек первая опомнилась.

– Пора!

Все как по команде выстроились вокруг горы веток на месте костровища, одновременно взмахнули руками, и откуда-то из складок платьев возникли диковинные музыкальные инструменты. Стоило им заиграть, как родилась ритмичная завораживающая музыка, инструменты поднялись в воздух и продолжили играть сами по себе, а ведьмочки взялись за руки, в каком-то странном хороводе начали приплясывать все быстрее и быстрее, пока в центре не вспыхнул огонь. В одно мгновение огромный костер запылал и затрепетал на ветру. Танцовщицы не остановились, но расцепили руки и стали танцевать каждая свой особый танец. В конце ведьмочки издали победный клич, музыка прекратилась, и та, что, видимо, была за старшую, сказала:

– Настало время разбора полетов. Я так часто говорю эту фразу, что скоро она станет крылатым выражением. Надеюсь, вы приготовили что-нибудь интересное, у нас ведь гости. И им очень хочется повеселиться. Итак, с кого начнем?

Одна из ведьмочек поднялась, подошла к костру и бросила в огонь какой-то порошок. В воздух поднялся столбик дыма, и по мере того, как она рассказывала, картины происходящего проходили перед глазами слушателей.

– На этой неделе мне поступило задание «подшутить» над одним драчливым мальчиком.

– И что же ты придумала?

– Я решила, что, как только он захочет кого-нибудь ударить, у него из носа сразу же пойдет кровь.

– Почему ты выбрала именно это средство?

– Видишь ли, когда ребята дерутся, кому-то всегда достается. А тут кровь идет еще до начала драки. Это совершенно не больно, но крайне неудобно. Так вот, пока мальчуган бегал умываться, сразу же забывал о своих намерениях кого-то отколошматить. И так как в драку он лез часто и, значит, кровь у него лилась регулярно, родители отправили его к врачу, и ему назначили отвратительную настойку и рыбий жир.

– Прекрасно! Кто следующий?

– А мне достался один ленивый мужичок, который часто сказывался больным и отправлял жену работать, а сам валялся дома целыми днями.

– Так-так, интересно…

– Я и решила, что надо ему дома устроить невыносимую жизнь. Подговорила домового, тот учинял ему всяческие бытовые неприятности. Ну всем известно, какие: теряются мелкие вещи или молоко раньше срока прокисает и все такое прочее. А еще я наслала на участок диких ос, а в дом – мух и устроила нашествие крыс. Осы не давали умыться или полежать в гамаке, мухи, как только он засыпал, облепляли его лицо, а крысы топотали по чердаку ночью и мешали спать, прогрызали мешки с мукой и крупой, и она вся высыпалась. Он боролся с вредителями, но напрасно. Тогда-то он и решил выйти на работу. Тут-то все напасти и прекратились. А ленивец начал усердно трудиться и перестал жаловаться.

Наблюдая за меняющимися картинами злоключений непутевого мужика, Никита и Мокей смеялись так, что не успевали вздохнуть, у них даже разболелись щеки и животы.

– Замечательно! Следующий.

– А у меня была капризная девочка. Она была просто несносна. Все время что-то у родителей выпрашивала. А главное, что бы они ей ни дарили, ничего-то ее не радовало, она сразу же начинала требовать все новых и новых забав. Друзей у этой девочки совсем не было, так как она у других игрушки отнимала, а со своими никому играть не давала.

– И какое же ты нашла решение?

– Для начала я послала ей сон, в котором все ее игрушки сбежали. Самая красивая кукла жаловалась на нее и говорила, какая она неблагодарная. Как только наша капризуля проснулась, то ужасно испугалась, а вдруг это правда, и даже расплакалась. Побежала она скорее проверять, смотрит, а все игрушки на месте. Тогда она схватила ту самую красивую куклу и вышвырнула ее за окошко от злости. Увидели это мама с папой и сказали: «Все, больше никаких тебе подарков. Пока не научишься ценить то, что имеешь». А девочка и отвечает: «Тогда я вас любить не буду». Тут я поняла, что пришло время для более серьезного вмешательства. Настала ночь, и цыгане залезли в их богатый дом, стали смотреть, чем поживиться. Я осветила лицо нашей белокурой девчушки лунным светом, цыганка заметила ребенка и решила ее украсть ради выкупа. Утром родители обнаружили пустую детскую кроватку, стали бегать по соседям, а те рассказали, что видели цыганский табор.

Все жители деревни решили помочь несчастным родителям, разошлись в разные стороны на поиски. К вечеру нашли покинутый бивуак и чумазую девчонку, которая рыдала и размазывала слезы да сопли. Цыгане оставили ее одну. Ночью спящая девочка показалась им сущим ангелом, но стоило малышке проснуться, как всем стало ясно, какое это невыносимое создание. «Пожалуй, родители будут только счастливы избавиться от нее, и денег нам за нее не видать. Оставим девчонку и уедем, пока нас не начали искать», – решили они.

Мама с папой бросились обнимать дочурку, а та плакала, просила прощения и говорила, что очень их любит и что не нужны ей никакие игрушки, только бы они были рядом.

– Сложный был случай. Кто продолжит?

– Мне поручили сварливую жену. Муж у нее был работящий, спокойный, терпеливый. Да и баба была хозяйственная, уважаемая. И что уж случилось – не знаю, да стала она браниться, все-то ей не так да все-то не эдак. Измучила мужа, стал он у нее худеть да хворать. Пришлось вмешаться. Сначала наслала я на нее неприятный запах изо рта, как начнет говорить – все отворачиваются. А она не понимает, да давай сильней орать. Потом от этого крика у нее голос пропал, осипла она, охрипла, да не успокоилась. Стала она тумаки да затрещины раздавать. Тут я призадумалась. Как-то ночью проснулась баба от сильной жажды, взяла стакан компота со стола, а там, на ее беду, оса барахтается. Стала она пить, да вместе с компотом осу и проглотила. Та ее как укусит. Горло у бабы стало распухать, так что она на помощь позвать не может, скоро уже и вдохнуть тяжело стало. Растолкала мужа, побежал он за доктором. Успели спасти. Да пока она ждала помощи, образумилась, решила про себя, что, если выживет, – весь век будет мужа ценить и говорить всем вокруг только приятные слова.

Когда все ведьмочки рассказали свои истории, старшая обратилась к Мокею и Никите:

– Ну что ж, какая история вам понравилась больше всего?

– Нам понравились все без исключения.

– Прошу все же выбрать.

– Простите, но это невозможно.

Чтобы как-то прервать спор, Никита решил спросить что-нибудь и неожиданно для самого себя проговорил:

– А вот я знаю, что вы сладкое не кушаете, что, не любите?

– Не кушаем, потому что от сладкого того и гляди раздобреть можно.

– В каком смысле?

– Во всех смыслах: во-первых, станешь такая добренькая-сладенькая, что не сможешь кого надо проучить, а значит, не будет никакой пользы. А во-вторых, растолстеешь и не сможешь летать, колдовство-колдовством, но и вес имеет значение.

Напряжение спало. И тут Никита на свой страх и риск спросил:

– А нельзя ли и мне на метле прокатиться?

– Можно, коли не боишься.

– Я попробую.

– Тогда залезай.

Никита уселся позади самой молоденькой ведьмочки, и они плавно поднялись в воздух. – Ты, главное, крепко держись, а то еще свалишься, – проговорила она, и в тот же момент метла рванулась вперед и ветер засвистел в ушах. Никита затаил дыхание и всеми силами старался сохранить равновесие.

Ведьмочка оглянулась и с улыбкой прокричала:

– Дыши!

– Что? – удивился Никита.

– Срочно начинай дышать, а то сознание потеряешь.

Только сейчас мальчик понял, что совсем забыл вдыхать и выдыхать.

Рядом Мокей летел на метле с другой ведьмочкой и всячески забавлялся, отпускал руки, переворачивался вверх ногами.

Через несколько минут полета Никита ощутил, что уже не чувствует своего веса, нет никакого неудобства, а есть только сила, которая несет его вперед, свежий ветер, звезды, река, свобода, волшебство всего мира и этой минуты.