Елена Николаевна Маруфенина
Мир Берегини

1

Ну, почему ни один вечер в моей семье не проходит без скандала. Каждый вечер то с мужем, то с сыном, то с дочерью. С мужем уже лет пять общего языка найти не можем. Пока молчим и не ругаемся, только стоит мне хоть слово сказать, скандал обязательно будет. С сыном и дочерью тоже разговаривать спокойно не получается, они меня совсем слушать не хотят. Переходный возраст, сыну 17, дочери 15. Муж у меня второй, детки не от него, поэтому к воспитанию ребят он никакого отношения не имеет. Сама пытаюсь их уму разуму научить.

Вот и сегодня вечер закончился скандалом, Артёмка, сын, хлопнул дверью, ушёл вещи собирать. В общагу, к друзьям жить собрался. Я, видите ли, ему свободы не даю. Маруська, дочь, обиделась, что я ей с парнем двадцати летним не разрешила встречаться, ещё и пообещала посадить этого любителя маленьких девочек. На что мне было заявлено, «что она уже взрослая и у неё любовь, а я старая, сама не живу и всем вокруг мешаю». Дима, муж, попытался за меня заступиться, я его заткнула, мои дети, сама разберусь.

Вот и обиделись все, по комнатам разошлись, а я на кухне осталась, посуду убирать, после семейного ужина. Может и правда дело во мне, я всем жить мешаю? Из глаз покатились слёзы, до того стало обидно. Даже в глазах от обиды потемнело.

Хлопнула входная дверь, Артёмка ушёл. Пусть идёт, сейчас только в автобус сядет его полиция домой привезёт. После одиннадцати до восемнадцати лет на улице нельзя находиться. А сейчас без пяти одиннадцать, пока до остановки добежит, время выйдет. Объясняться только придётся, да ладно, суну рублей пятьсот, протокол писать не будут. А сыну впредь наука будет, слушать мать надо.

Опять хлопнула входная дверь, мимо кухни промелькнул Артём, вот и ладушки, сам вернулся. Выскочил на улицу, напугался и вернулся. Завтра поговорю, может всё же услышит меня. В армию он собрался. Ага, как же, так и пустила я его туда. Техникум закончит, а там может, что и придумаю, чтобы не отпускать его. И доводы-то, какие придумывает. В оружие он разбирается. И что, это не повод в армию идти. Ещё и Димка потявкивает, «все мужики служить должны». Все, да не все. Мой сын не все. И точка.

– Мать, послушай, – в кухню зашёл Дима, – на улице, как-то пусто. Тишина, на уши давит.

– Не морочь голову, давай спать, поздно уже. Завтра всем на работу, вот люди и успокоились, спят давно.

– Ну, да наши соседи сверху часов до трёх ночи обычно шумят, а это и у них тихо. – Возразил Дима.

– Устали люди, – почему-то начала заводится я. Бесит он меня. Хоть бы раз своё мнение отстоял, так нет, во всём со мной соглашается. Вот и сейчас пожмёт плечами, развернётся и пойдёт в комнату.

– Как знаешь, – Дима пожал плечами, развернулся и пошёл в комнату, спать. А я встала у окна. И правда, на улице ни души, время ещё не так и поздно, машины по трассе не едут, странно. И соседи, действительно, тишина сверху. А и хорошо, хоть выспимся.

Будильник прозвенел в шесть, как раз собрать на стол завтрак, собраться самой, посмотреть, чтобы ребята ушли в школу и техникум и на работу.

– Странно, – Артём стоял у окна, – а на улице никого. Я вчера до часу ночи в окно смотрел, так никто и не появился. И магазин круглосуточный с открытыми дверьми стоит, а людей нет.

– Ты, как Димка, рано ещё, вот и нет никого. – Возразила я.

– Семь уже, – к окну подошла Маруся, открыла фрамугу. В окно ворвался гомон птиц, весенний ветер, запах свежей, зелёной листвы и всё. Ни шума машин, ни громкого разговора дворника, ничего. Такого не может быть. Мы хоть и не живём в центре, но шумы и запахи у нас вполне городские. А тут пахнет весной и никакого города. Я подошла к окну и уставилась во двор. Ни души. Странно.

– Дим сходи, посмотри, что произошло, где все, – обратилась я к мужу. – Маруся, включи телевизор.

– Точно, вот я баран, – Артёмка стукнул себя по лбу, – я в интернете посмотрю, сеть знает всё.

Через минуту ребята вошли в кухню, телевизор не показывает, интернета нет.

– Это что значит? Война? А где тогда все? – У меня в голове ничего не сходилось.

– Нет на улице никого, – вошёл в кухню Дима, – я и в магазин заглянул и к соседям позвонил, пусто кругом. Понять бы, что произошло.

Мне стало дурно, и я опустилась на табурет. Так, надо взять себя в руки, ребят пугать нельзя. Сейчас позавтракаем, а потом начнём разбираться, что и где произошло.

Ели молча, с улицы доносился весёлый щебет птиц, где-то залаяла собака, заорали коты. А вот люди где?

Пока я не помыла посуду, мои домочадцы не проронили ни слова.

– Ну, что, – бодро сказала я, по своим рабочим местам?

– Мам, – перебил меня Артём, по каким местам? Куда?

– Так, ты панику не разводи, выйдем на улицу, а там разберёмся.

– Мне страшно, – опустил голову Артём, – я вчера вечером вышел, а на меня такая жуть накатила, в глазах потемнело, я и пустился бегом домой. Не смог далеко от подъезда уйти.

– Мне тоже вчера плохо было, – отозвалась Маруся, – но я решила, что от слёз.

И я решила, что от слёз. Я молча уставилась на Димку.

– Что! В туалете я был, живот прихватило, решил, что от боли.

– Понятно, что-то мне подсказывает, что работа и учёба отпадает. Пошли все на улицу, друг от друга не на шаг. Чёрт его знает, что здесь происходит.

Улица нас встретила тишиной, ну, как тишиной. Пели птицы, лаяли собаки, орали коты. Для городского жителя это и есть тишина.

Во дворе стояли машины, в магазине всё продукты были на своих местах, Артёмка даже сбегал в подсобку, никого. На остановке стоял автобус с открытыми дверьми. Было такое чувство, что всех людей взяли и куда-то перенесли. Только нас почему-то забыли.

– Круто, – восхитился Артём, – Мы одни в городе! Как в фильме «Я легенда», только он там один остался, а мы всей семьёй.

– В каком фильме ,– возмутилась я, – мы не в кино! Это жизнь, а в жизни так не бывает. Дима! Что происходит?

– Не знаю, но Артём прав и ты права. Так девочки, вы домой, а мы с Артёмом пойдём дальше, посмотрим, что и как.

– В смысле домой?! – Я глянула на Диму и осеклась. В нём, что-то неуловимо изменилось, во взгляде, в осанке, спорить с ним расхотелось. Я взяла Марусю за руку и потянула в сторону дома. Маруся уставилась на меня не понимающим взглядом и беспрекословно последовала за мной.

Войдя в подъезд, я начала стучатся в каждую дверь. Дом у нас трёхэтажный, на каждой площадке по четыре квартиры. Мы живём на втором этаже. Во всех одиннадцати квартирах была полная тишина.

2

Через час вернулись мои мужчины увешанные оружием.

– Вы, где были? – Строго спросила я.

– В ПОМе, – ответил беззаботно Артём.

– Где?! С ума сошли? Полицию ограбили!

– Успокойся, – перебил меня Дима, – нет там никого, вообще никого нигде нет.

– Оружие зачем? Раз мы одни, зачем вам автоматы? Выбросьте эту дрянь из дома! – Начала заводится я.

– Это, не дрянь, это оружие, нам выжить надо, – Дима говорил спокойно, уверенно, глядя мне в глаза, – свои истерики заканчивай, что я скажу, то и будем делать. Уяснила?

– Это почему? Ты умеешь принимать решения? – Тон я сбавила, но сдаваться не собиралась.

– Умею и буду. Закончился матриархат. Слушай меня внимательно, ты и Маруся переносите продукты к нам домой, а я и Артём ещё принесём оружие. Чует моя задница, что недолго мы будем одни. Найдутся охотники на халяву. – Сказано это было таким тоном, что возражать перехотелось. На удивление и Маруська не спорила.

До самого обеда я и Маруся таскали пакеты из магазина. Сначала честно носили на второй этаж, затем сообразили, что нашей кухни на все пакеты не хватит и стали аккуратно составлять их на лестничной площадке первого этажа. Димка, вернувшись с Артёмом со второй партией оружия, похвалили нас с Маруськой. Решили сегодня больше никуда не ходить, а сделать хороший запор на дверь подъезда. Мало ли, свет отключат, и заходи кому не лень.

– А завтра четырнадцатую квартиру вскроем, и продуктовый склад там устроим. – Сказал Дима.

– А если хозяева вернуться? – Робко поинтересовалась я.

– Что-то мне подсказывает, что не вернуться. – Вздохнул Дима.

– Ты что-то знаешь?

– Нет, но вот чувство есть такое, и это чувство мне подсказывает, что укрепляется нам надо.

И тут меня прорвало. Сначала покатились слёзы, затем я начала всхлипывать, а уж затем началась истерика. Маруська глядя на меня тоже разрыдалась.

Подождав минут, пять и, дав мне накричаться, Димка больно стукнул меня по щеке. От возмущения я перестала реветь.

– Ты меня ударил, – зашипела я, – я тебе… – Договорить мне не дала вторая пощёчина. Я замолчала и ушла в квартиру.

– Тебя тоже стукнуть? – Обратился Дима к плачущей Марусе. Та вытаращила на него испуганные глаза, утёрла слёзы и замотала головой. – Вот и чудно, с истериками покончено. – Констатировал Димка и пошёл с инструментами делать запор на дверь.

Когда мои мужчины вернулись на кухню, моя истерика закончилась. Я спокойно накрывала на стол. Для себя я решила, никаких больше истерик. Я сильная женщина. И вообще мечтала же я о настоящем мужчине, вот он, надо просто подчиниться.

Так день и прошёл, мы всей семьёй перетаскивали продукты с кругляша, как называли у нас в районе круглосуточный магазин, к себе в подъезд. Утром мужчины решили стащить со всего города генераторы. Мало ли свет отключат и закончатся наши продукты быстро. А так холодильники те же притащим в подъезд, и будет нам благодать.

– Ох, страшно мне вас оставлять, – говорил Дима, собираясь с Артёмом за генераторами, – вы же с Марусей за себя постоять не сможете. Стрелять не умеете, защитить вас не кому. И Артёмку оставить не могу, сам не справлюсь. Ладно, будем, надеется, что сегодня нам ещё повезёт. А с завтрашнего дня с утра будем учиться стрелять.

– Ещё чего, – возмутилась я, – я и не знаю, с какой стороны ваши автоматы держать. Да и не умею я.

– Вот я и говорю, учиться. А сейчас заприте дверь и не ходите с Марусей никуда. Так спокойней будет. Квартиру я вам открыл. Обустраивайте склад.

– Слушаюсь, товарищ командир, – чмокнула я Димку в щёку, потрепала Артёмку по голове и закрыла за ними дверь.

– Мам, мы, правда, будем в чужой квартире склад устраивать? – Поинтересовалась Маруся.

– Будем, – кивнула я, – нам теперь надо как-то выжить. Когда спасатели до нас доберутся. И есть ли они. Думаю, Дима прав, одни мы остались.

– Точно, как в кино. Только зомби где?

– Тьфу, на тебя, нам ещё этого добра не хватало. Всё же придётся учиться стрелять. А может мы в коме? Ну, угорели все. Я газ плохо выключила и мы угорели.

– Ага, – согласилась Маруся, – И у нас общая галлюцинация. Одна на четверых. Да ещё такая реальная. Нет мам, такого не бывает.

– А люди ни с того ни с сего пропадают, такое бывает? – Вздохнула я, – ладно, жизнь всё расставит на свои места.

Странные у меня сегодня заботы. Перетаскивать вещи в чужой квартире, рыться в чужих тайнах. Я себя поймала на мысли, что мне это нравится. Особенно, когда я нашла не большие сбережения и золотые украшения. У меня появилось желания ломать двери в другие квартиры. Пришлось даже прикрикнуть мысленно на себя. Мародёрщица блин. И откуда у меня это. Законопослушная гражданка, даже мыслей никогда не мелькало, что-то взять чужое. А тут на тебе, разошлась.

– Мам, – окликнула меня дочь, – ты чего задумалась?

– Да, вот, поймала себя на мысли, что мне это всё нравится.

– А ты знаешь, мне тоже. Не знаю, как дальше, а пока я не хочу назад.

Во дворе раздался шум подъезжающей машины. Я и Маруся кинулись к окну, посмотреть.

У подъезда остановился грузовой автомобиль, дверь открылась и я увидела Диму. Поспешила открыть подъездную дверь.

– А если бы меня под конвоем вели, тоже бы смело дверь открыла? – Дима чмокнул меня в щёку и заглянул в наш импровизированный склад, – молодцы. Хорошо получается. Из вас хорошие партизанские жёны получатся.

В подъезд зашёл Артёмка, его лицо мне совершенно не понравилось.

– Мальчики, что случилось? – Забеспокоилась я.

– Мам,– как – то отрешённо проговорил Артёмка, – города нет.

– В смысле нет? – Я глянула в окно. Дома все стоят на месте. – Вон город, как нет? Ты о чём?

– Обрезан, ровно по центру, – вступил в разговор Дима, – до площади город, за площадью поле, за полем лес.

– Ага, – вступил в разговор Артём, – а на поле коричневые жирафы пасутся. Мам ты видела коричневых жирафов? Или, как их там. Они полностью коричневые, без пятен.

– Да, вы о чём? Какие жирафы? Ближайший зоопарк за сотню километров. И почему коричневые?

– А кто же их знает, – пробормотал Дима, – и лес странный, такой зелёный, как на картинке.

– Как такое может быть? – Наконец-то очнулась Маруся

– Да, кто же его знает? Я думал, это экран такой здоровый натянули, прошёл, пощупал. Нет, поле настоящее и трава живая. Мы с Димой тоже понять не можем, как это. – Артёмка для убедительности пожал плечами.

– Дома мы сегодня останемся, а завтра с утра в другую сторону съездим, глянем, что там, – Принял решение Дима и пошёл в нашу квартиру. – Есть будем?

– Будем, – заспешила я следом, – правда я не готовила, но собрать есть, что. Сейчас стол накрою.

3

– Сейчас пойду, гляну, где стрельбище устроить. Сегодня уже начнём учиться стрелять, – Проговорил Дима, вставая из-за стола, – спасибо, было вкусно.

–Сегодня, так сегодня, – согласилась я, – сейчас только со стола уберу и подойду.

– Какая ты покладистая стала, аж настораживает, – улыбнулся мне Дима.

– Страшно да? – Прошипела я, – а это ты мне ещё оружие в руки не дал, не боишься?

– Тебя? Нет. А надо? – Дима обнял меня за талию и прошептал на ухо, – Ночью напугаешь, я постараюсь испугаться.

– Шнурки! Вы это, обжимайтесь за углом. Так не честно! – Возмутился Артёмка.

– Рядовой сын! Рот прикрой! И фи, что за выражения, «шнурки»?

– Пардон, командир, предки, имейте совесть, моих то девочек рядом нет.

–Тёма! – Воскликнула я.

– Привыкай мать, взрослый малый уже. Ладно, жду тебя и Марусю за домом. Там за гаражами и устроим стрельбище. Артём, выбери женщинам автоматы и пистолеты, пусть привыкают.

– Чего выбирать, всё одно и то же. – Проворчал Артём, – Маруська, пошли, сам, что ли я буду это тащить.

И всё же непривычно находится на улице и не встречать людей. Всё время, кажется, что вот сейчас кто-то выйдет из-за угла. С кем-то надо будет поздороваться. И всё время непроизвольно оборачиваюсь, пытаясь увидеть хоть кого-нибудь. А на улице пустота. Может, и привыкну когда-нибудь.

Дима нарисовал на одном из гаражей мишень.

– Вот сюда и будем стрелять. Этот гараж пустой, точно знаю. Расстояние до него нормальное, для первого раза пойдёт, а там другое стрельбище подыщем. Значит слушайте. Пистолет ППМ, в просто наречии Макаров. Патрон 9 на18, магазин вмещает в себя восемь патронов. Прицельная дальность стрельбы 50 метров.

– Дим, – перебила я его, – ты сейчас с кем разговариваешь?

– С вами. – Опешил Дима.

– Тогда говори по-русски.

–Так вроде все слова русские

– Вроде, да, – согласилась я, – только вот не понятно. Давай так, мы сейчас стреляем, а лекции на вечер отложим.

– Понял, – улыбнулся Дима. – Так и сделаем.

Первой выстрелила Маруся, руки её взметнулись вверх, она завизжала и разжала ладонь. Пистолет грохнулся на землю. Дима витиевато выматерился.

– Так дело не пойдёт. Смотрим внимательно. Вот так держим оружие, вот так стреляем. И он нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, Маруська опять завизжала.

– Чего орёшь, как дура – не выдержала я, – никто на тебя не смотрит, не перед кем выделываться. Бери и стреляй.

Через час тренировки я и Маруся кое-как научились нажимать на спусковой крючок и не выбрасывать пистолет после каждого выстрела.

– Всё, на сегодня хватит. – Прервал наши занятия Дима, – хоть пугнёте кого и то ладно. Каждый день ходите сюда, стреляйте. Получится. Научитесь пистолетами пользоваться, научу автоматом владеть. – Димка глубоко вздохнул.

– Что, – поинтересовалась Маруся, – совсем плохо?

– Совсем, – согласился Дима, – В кино вон, как красиво, взяла в руки оружие и сразу владеет им. Ни отдачи, ни перезарядки. А тут морока.

– Ты уж потерпи, – успокоила я его, – выхода у тебя нет. И мы не в кино.

– Сюда! – Раздался крик Артёма, – Сюда бегите!

Мы ломанулись на голос. Забежав за гаражи, увидели Артёмку машущего нам руками. Он стоял на углу пятиэтажного здания, прозванного в народе китайской стеной, за свою конструкцию. В доме было двенадцать подъездов. Вот Артём и бежал к одному из углов, мы побежали следом.

Картина за домом открылась сюрреалистическая. Двора не было. И города за пятиэтажкой тоже не было. Был сосновый лес. Самый настоящий сосновый лес. Мы стояли и хлопали глазами.

– А где «Магнит»? – Подала голос первой Маруся. – Я косметики мечтала набрать.

– Вот и ехать никуда не надо, – проговорил Дима, – на этом наш город заканчивается. Прикольно.

– Я глянуть пошёл, двор то у китайки здоровый, думаю, стрельбище здесь и устроим, а оно вон, что, – Рассказывал Артём.

– Дим, получается, нас вырезали из города? А почему только нас?

– Ты меня спрашиваешь? Самому интересно. – Он вздохнул, – ладно пошли домой, время всё расставит на свои места.

– А мне здесь нравится, – задорно проговорил Артём, – Мы ещё и на охоту ходить будем.

– Или на нас охотится, начнут, – пробурчал Дима.

Утро нас разбудило новыми звуками. Трубил слон. Да-да именно слон. Мы его слышали, когда ездили в зоопарк.

Я подскочила к окну. По двору действительно ходило стадо слонов или табун. Чем там слоны считаются. Это смотрелось дико.

–Там слоны, – проговорила я.

– Вижу уже, откуда у нас слоны?

– Откуда и жирафы. Зоопарк, наверное, где-то сломался, вот и бродят.

– А ты целыми стадами в зоопарках слонов видела? – С издёвкой, спросил Дима.

– Мам, что там за шум? – В дверях спальни стояла Маруся.

– Слоны в гости пришли, – спокойно, как ни в чём не бывало, ответил Дима

– Хи-хи. Шутите?

– Смотри, – Дима широким жестом пригласил Марусю к окну. Поглядывая не доверчиво на нас, Маруся подошла к окну и выглянула.

– Еб..... Простите, сорвалось. Это, что мы в Африку попали?

– С этой стороны да, а с той в тайгу. Где-то на границе саваны и тайги.

– Так не бывает, – мотнула головой Маруся.

– Не бывает, – согласился Дима, – но есть. Давайте завтракать, может слоны уйдут тогда.

4

– В общем, так, – сказал за столом Дима, – что здесь творится пока не понятно, какой-то бред пьяного неуча. Пока мы не разберёмся, в чём здесь дело расставаться не будем. Ходим всегда и везде вчетвером. Замок на подъезд я сейчас придумаю. С нашей стороны города остались две аптеки. Сегодня их обнесём.

– А может, не надо, – робко вмешалась я. – Вдруг это сон?

– Надо, если это сон, то и аптеки останутся не тронутыми. Проснёмся и всё. Мы вчера три генератора не разгрузили, сейчас затянем их в подъезд и в путь. Городок у нас теперь игрушечный, быстро управимся.

Генераторы оказались не тяжёлыми, Артём с Димой их выгрузили сами. А мы с Марусей собрали перекусить. Налили чай в термос и сделали бутерброды. Всё же не думаю, что с аптеками мы быстро управимся.

Так и вышло, до вечера мы загрузили только одну аптеку. Решили забирать всё, мало ли, сколько мы здесь пробудим, и что в жизни может пригодиться.

Уже заканчивая грузить последние коробки, услышали мужской голос.

– Молодцы, аптеки в первую очередь обносить надо.

Артём с Димой схватились за автоматы и начали водить стволами, пытаясь понять, где находится человек.

– Вы это, не пальните, я уже с полчаса здесь стою, наблюдаю. Хотел бы убить, не заговаривал бы. – Голос раздавался из-за остановки, – выхожу я, без оружия.

Из-за остановки показались сначала две руки, а уж потом перед нами появился мужчина, лет пятидесяти.

– Откуда вы? – Спросил Дима, не опуская автомат.

– Ты пукалку-то опусти. Я же в вас оружием не тычу. Отсюда я, – мужчина обвёл всё вокруг руками. Две недели назад в Завидово шёл, пустырь был. А сегодня смотрю, городок образовался. Давно обосновались?

– Третий день сегодня. Завидово это, что? – Спросил Дима

– Кусок Москвы, парк и близ лежащие дома. Рынок там устроили. Всё же Москва! – Ответил мужчина, – меня Егорычем кличут, лет десять я здесь, а может больше, перестал считать. Вы смотрю, везунчики, всей семьёй провалились. Счастливые! – С завистью произнёс Егорыч.

– Провалились куда? – Терпеливо задал вопрос Дима.

– Так разговор длинный, а уже вечер, на ночлег надо устраиваться. Ночью здесь не безопасно.

– Коробки сейчас загрузим, и домой двинем. Я Дима, это моя жена Вера, сын Артём и дочь Мария.

– Счастливчики, за всё время, что я в этом мире второй раз семья полностью попадает.

– Так людей здесь много? – Заинтересовалась я. Вообще-то, вопросов было очень много, но надо все задавать по порядку, а то сами запутаемся и Егорыча собьём.

– Не очень, – Егорыч не остался сидеть на ступеньках, а помог таскать коробки. – С каждой локацией не больше пяти человек попадает. Почему так, не спрашивайте, никто не знает. К нам даже два учёных попало, вот они-то и пытаются разобраться в причине этого явления. Но пока не получается

– С локацией? – Артём остановился и уставился на Егорыча, – мы в игре? Что за игра?

– Вся жизнь игра, – философски заметил мужчина, ставя коробку в машину, – вы шевелитесь тут ночами такие твари ходят, и не отобьёшься.

– Мы ещё никого не видели, если не считать слонов, а ещё жирафы коричневые. – Возразил Дима.

– Жирафы и слоны это не страшно, они тут давно, не известные животные бывают, я вам и описать их не могу. Ну, вот например: Не пойми кто, пёс с крокодильей головой, но она короче, чем у крокодила, орёт как кот. Что за чудо и откуда. Ха, стихи складывать начал. – Усмехнулся Егорыч, – часто на людей нападает, вообще неведома зверушка, кусок черноты. Налетит из темноты чёрное облако и утащит человека, что дальше с ним никто не знает. Не видели их.

– Ладно вам страшилки на ночь рассказывать, – перебила я Егорыча, глянув на Маруську. Она даже дышать перестала, слушая его.

– Кабы страшилки, да сами увидите. Но лучше если через окно дома или автомобиля.

– А вы чего пешком? – Поймал старика на слове Артём.

– Кто тебе сказал, что я пешком. Городок новый увидел, машину оставил, пошёл на разведку. Кто же на машине в разведку идёт? Да и солнышко высоко ещё было. И с оружием я, к вам вот решил с пустыми руками подойти. Зачем людей не знающих пугать, шмальнут ещё с перепугу. Вон оно лежит, за остановкой. Заберу сейчас. – И он двинулся в сторону остановки. – Надеюсь, на ночь глядя не прогоните?

– Нет, конечно, – обрадовалась я, – вы нам хоть как-то проясните, что с нами произошло.

– А вы ночью в зомбака не превратитесь? – Спросила Маруська.

– Нет, живой я, нет здесь зомби, и так всякой твари хватает.

Загрузив все коробки, и кое-как разместившись в машине, мы поехали домой. Егорыча решили после ужина в соседней квартире разместить. И нас не стеснит и самому свободней.

За столом Егорыч расспрашивал нас о нашем городке, спрашивал, кем мы работаем и что умеем делать. А уж после ужина начал рассказ об этом мире.

Весь этот мир состоит из кусков прошлого. Причём куски разновременные, оказывается, Егорыч с 2022 года. А живёт здесь уже больше десяти лет. А мы вот, с 2021 только провалились сюда. По каким критериям кто-то выбирает, какой сюда кусок закинуть никто понять не может. И периодичность попаданий не понятна. То лет пять тихо кругом, то каждые полгода новые локации попадаются. Локациями здесь привыкли называть новые поселения. Городов больших здесь нет, кусками. То микрорайон закинет, то одну улицу. И один дом может посреди поля появится. А вот людей мало, очень мало. Редко люди сюда попадают. Животные часто, а люди нет. Каким тут образом всё происходит, никто понять не может, да уже и не пытаются, кроме трёх чудаков, которые хотят всё назад вернуть. Свет, газ, горячая вода могут месяц жителей радовать, а могут и на следующий день пропасть. У нас вот ещё все коммуникации в порядке, но это не навсегда. Егорыч совет дал то, что мы аптеку вынесли молчать. Обыск никто проводить не будет, не поверят, конечно, что аптека пустая была, да и бог с ними. Дня через два нас обнаружат и приедут всё вывозить. Продукты, аптеку, инструменты, в общем всё. А потом на рынке выставлять. Лет пять назад власть здесь объявилась, всё под себя гребёт. Все шепчутся по углам, а против не идут. Привыкли пресмыкаться.

А Егорыч отдельно живёт, не хочет, он никому подчинятся. На рынок в Завидово ездит, кое-что продать, кое-что купить. А с властью не хочет дел иметь. На севере от нас четыре хутора есть, они тоже не подчиняются новоявленной власти, сами по себе.

– А если мы тоже сами по себе хотим? – Спросил Дима.

– Можно и по себе, поскрипит Головченко, так узурпатора звать, зубами и отстанет. Сил у него нет в открытую бороться. А вот исподтишка пакостить будет. Постарается всё сделать, что бы вы к нему на поклон пришли. Так, а что вы будете делать, когда он городок ваш подчистит?

– Постараемся не дать ему разграбить наш городок. Егорыч, ты с нами?

– Хм, Головченко сюда вместе с НПЗ провалился. У него запас горючки большой. Горючка всем нужна, вот и подчиняются ему. Хутора он терпит, потому что ему кушать хочется. Они ему жратву, он им горючее.

– Да, – почесал затылок Дима, – армия у него большая?

– Какая армия,– хмыкнул Егорыч, – двадцать человек прихвостней. А те люди, что живут в округе за ним не пойдут, уж очень жестокий паразит. Уважения к людям нет. Уже поздно, заговорили вы меня. Устал. Не обессудьте, я спать. Завтра домой надо.

– Дома у тебя кто?

– Да и никого. Один я как перст. Даже собаки нет. – Егорыч вздохнул. Была, да чёрное облако её утащило. Жалко. И поговорить не с кем.

– А чего тебе тогда дома делать? – Поинтересовалась я, – Оставайся с нами, а то без соседей тоскливо.

– Ишь ты. А и останусь, дом, какой на разграбление отдадите? А то жаба меня от жадности задушит. Столько добра и всё мимо. Я когда городок увидел, обрадовался, вот думаю, богатство подвалило, пока Головченко пронюхает, я успею пошарить здесь. А тут вы.

– Дед так ты же нас мог просто прибить и всё? Мы же тебя не видели. – Артём посмотрел прямо в глаза Егорычу.

– Я тебе внучок чего убивец? – Разозлился он. – Из-за барахла жизни лишать.

– Да ты дед не сердись, но ведь так могло быть?

– Могло, – согласился Егорыч , – И ты на будущее запомни нельзя убивать людей из-за вещей, не хорошо это.

– Запомню, – Артём протянул руку Егорычу, – оставайся, у меня деда никогда не было, теперь будет.

– От оно как. Никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Ладно, поживу, осмотрюсь, а там видно будет. Дом-то дадите.

– Да выбирай любой, – рассмеялся Дима, – с нас не убудет.

С дверьми соседней квартиры справились быстро, Егорыч отказался, что бы я ему постель стелила, сам с руками, всё умеет. Ну, и ладно. Как говорится, баба с возу кобыле легче.

– Артёмка, – распорядилась я утром, когда мы сели завтракать, – сходи, позови Егорыча. Уже всё на столе.

– Я мигом, – помчался Артём в коридор. Вот надо же, в той жизни пока уговоришь его куда-то выйти, все нервы вытерпит. А тут «Хорошо мам» «Ладно мам», «Сделаю сам». Удивительно. И за компьютер даже и не вспоминает. Бывало, и ужинать не оттащишь от игры. А сейчас даже и не вспоминает. А может, потому что нет интернета. Вот странно, свет есть, горячая вода есть, газ есть, а интернета и телевидения нет. Странно.

– Мам Егорыч не придёт, он поел уже. Сказал, что пока мы выспимся, он и с голоду умрёт, – тарахтел Артём, усаживаясь за стол.

– Всего-то восемь утра. – На работу не надо, чего вскакивать чуть свет, – Ворчал Дима, заходя на кухню, – ну, что, чем сегодня занимаемся. Вторую Аптеку вывезем?

– Да, – я согласилась, – неужели ли будем кому-то оставлять?

– Вот и я думаю, появилась возможность жить самостоятельно, а тут опять какой-то правитель. Егорыч говорит, что бандиты здесь не шалят, Головченко сам бандит. Нам его защита ни к чему. Какие мы с тобой Артёмка молодцы, что оружие сразу всё с собой прихватили. Только если, что, мы не отобьёмся с тобой вдвоём, ну ещё Егорыч конечно, но будет ли он за нас впрягаться. Поэтому решим так. Когда нагрянет этот Головченко, с ним буду говорить я. Попробую пойти на хитрость.

– А жить чем будем? – Задала я давно интересующий меня вопрос. – Запасы-то у нас есть, но они же не вечны. А когда свет пропадёт, то всё уменьшится в половину. Егорыч говорит, есть фермеры, которые вывозят свою продукцию на рынок. Но для этого нужны деньги, а их где брать. И кстати, какие деньги здесь ходят. Забыли спросить у Егорыча.

– Да, спросим ещё, сегодня. А вот про зарабатывание надо подумать, действительно о будущем надо думать уже сейчас. Спасибо, всё было вкусно. – Поблагодарил Дима, вставая из-за стола. – Я к Егорычу, решим, что сегодня делать. Ну, и посоветуюсь, как быть разделится лучше или всем кучей ходить? Он всё же бывалый.

Через час мы стояли у буханки Егорыча. Решено было, на общем совете, что заниматься мы будем железом. Уж очень много железа у нас в городке, а здесь оно в дефиците. Аптеку решили пока оставить, с сегодняшнего дня начинаем сливать бензин с автомобилей и стягивать их в одно место. Что на запчасти пойдёт, что на переплавку. Есть тут кузнец, вот он пусть думает, как будет перерабатывать это всё.

Только сначала объедем весь городок по кругу, посмотрим, сколько улиц сюда закинуло.

– Интересно, нас там ищут? – Задумчиво проговорила Маруська. – Ещё и целый микрорайон пропал.

– Думаю, не пропал, – Егорыч уверенно вёл свою буханку по бездорожью, – и вы не пропали.

–То есть? Умерли? – Почти хором воскликнули мы.

– Может, и нет, есть такая версия, что жизнь на ветви делится. Вот вы в этой ветви остались, а другие вы, дальше живут себе и не подозревают о вашем существовании.

– Ты хочешь сказать, – удивился Дима, – что в нашем мире ничего не изменилось?

– Ну, да, – согласился Егорыч, – ты когда-нибудь слышал, чтобы куски города бесследно исчезали. Вот, не слышал. Вон в Петровке пол моста появилось. Причём речки нет. В поле половина моста стоит и не падает. А в Ручейках озеро появилось, с пляжем, с лежаками и ларьками. А слышал, чтобы озеро, где пропало. Вот и я не слышал. Так что думается мне, что всё в вашем мире в порядке.

– Какая-то ерунда, Дим смотри, это что. Не было у нас в городе такого. – Указывал Артём в окно.

Перед машиной был высокий железный забор, обнесённый по периметру колючей проволокой. Егорыч остановил машину.

– Ну, что пошли на разведку, – позвал всех он, – да не шумите вы, мало ли кто там есть.

Пройдя немного, наткнулись на открытую калитку.

– Так ребятки, – остановил всех Егорыч, – я пройду гляну, а вы тут в оба смотрите. – И он смело шагнул за калитку.

5

Не было его минут пять, затем в калитке появилась его рука, машущая нам. Дима осторожно заглянул во двор, а уж потом разрешил всем заходить.