Елена Фили
Герцог и наследница леджаев

Глава 1. Встреча

Черный пес мчался по лабиринту подземных закоулков. На его блестящей шерсти таяли снежинки, превращаясь в крошечные капельки воды. Пес загнанно дышал, взгляд его желтых глаз лихорадочно метался по появляющимся во влажных мшистых стенах ходам. Куда повернуть? За спиной то нарастал, то затихал шум погони: топот и крики. Вдруг вместе с запахом гнили и разложения нос почуял, как потянуло человеческим жильем. Пахло марципанами, ванилью и теплым тестом. Пес резко остановился и прислушался: крики и топот удалялись – видимо, преследователи свернули не туда и потеряли его след. Он встряхнулся, отчего брызги с шерсти полетели в разные стороны, и вдруг обратился в человека. Человек был высок – его голова подпирала потолок лабиринта – и широк в плечах. Черные вьющиеся чуть влажные волосы доставали до плеч. Одежда, хоть порванная в нескольких местах, запылившаяся и грязная, была дорогой, явно пошитой модным портным. А вот желтые глаза не изменились, только приобрели более яркий золотистый оттенок.

– Тебе, как всегда, повезло, Леонард, – пробормотал сам себе молодой мужчина и двинулся в сторону наплывающих волнами запахов кухни.

Он надеялся, что запахи приведут его к одному из трактиров, коих немало на улице Казненного прорицателя, где Леонард проводил сегодня свободное время вместе с одной баронессой, сбежав из дворца. Баронесса была замужем, но когда это останавливало Леонарда? В свои двадцать восемь он считался завидным женихом при дворе. Воспитанник короля, почти приемный сын, богатый, независимый, необремененный родственниками в провинции.

Леонард надеялся на сегодняшнем свидании закончить отношения с баронессой, даже приготовил для нее шикарный отступной (обычно Леонард так расставался со своими любовницами): браслет с изумрудами. Но в ресторанчике все пошло не по плану. Сначала баронесса закатила скандал и швырнула ему в лицо коробочку с драгоценностью, затем на выходе из заведения Леонард неосторожно толкнул какого-то человека с бандитской рожей. Завязалась драка, подоспели подручные бандита, пришлось бежать. Он не взял с собой на свидание оружия, и немного подправил внешность, чтобы его не узнали. Но полный кошель, висевший на поясе, а еще крики баронессы, предлагавшей ему «подавиться своими изумрудами», видимо, привлекли к нему внимание криминальных элементов. Пришлось уносить ноги, петляя по переулкам, словно заяц. Внезапно он оказался в тупике и, оскалившись, совершил оборот в свою тайную ипостась – черного пса, готовясь зубами и когтями добывать себе свободу, но вдруг увидел неясное пятно подземного лаза и без колебаний кинулся в него. Это был целый лабиринт, и поначалу Леонард подумал, что спасен. Оставалось всего лишь отсидеться в темноте, не последуют же бандиты за ним во влажное черное нутро лабиринта? Но бандиты уже лезли вниз, толкаясь и ругаясь. И Леонард рванул вперед, уходя от погони. Что ж, приключение хоть куда! Когда он доберется до Альбера, расскажет ему в красках, как чудом избежал позора. Вместе посмеются. Ну, где тут выход?

Навязчивый запах марципанов вел его по подземелью. Продвигаясь все дальше и дальше от места, где он попал в лабиринт, Леонард вдруг понял, что дорожка стала шире, стены суше – на них уже не висел клочками влажный мох. Еще один поворот, и впереди показались чистые ступеньки, ведущие вверх, к двустворчатой двери с отделкой из дорогого дуба. Это точно был не трактир. Леонард подкрался и прислушался. Заодно потрогал ручку двери. Дверь неожиданно поддалась, он ввалился внутрь, упал на четвереньки и ошарашенно огляделся. Его окружал дивный зимний сад.

И не простой. Рядом с Леонардом из земли тянулись побеги аурелии, усыпанные мелкими лиловыми цветками. Редкий и красивейший кустарник, который рос только в соседнем государстве. Леонард сам привез такой из их столицы несколько лет назад, когда там шли переговоры о женитьбе Анри, младшего сына короля, на дочери правителя. И мать невесты отправила с Леонардом саженец аурелии в подарок королеве Изабелле, будущей свекрови своей дочери. Откуда здесь такая редкость? Цветки нежно пахли, и у Леонарда от смешения запахов выпечки и аурелии чуть закружилась голова. Или, скорее, от голода. Оборот забирал очень много энергии, после него всегда хотелось есть. Леонард огляделся в поисках чего-нибудь съестного. Рядом должна быть кухня, откуда и доносились чудесные запахи. Раздвинув ветки кустарника, Леонард двинулся вперед, но внезапно его слух уловил легкие торопливые шаги.

Дверь, в которую только что вломился Леонард, распахнулась, и в зимний сад вошла девушка в непромокаемой накидке с капюшоном, подбитой мехом. К запахам марципанов, ванили, цветков аурелии присоединился запах снега и едва уловимый аромат незнакомых духов.

Леонард застыл неподвижно, старясь не дернуться, чтобы не выдать себя. Казалось, что ветки аурелии надежно прикрывают его высокую фигуру. В помещении было совсем темно, и чтобы девушка заметила непрошенного посетителя, она должна быть оборотнем, как и Леонард, то есть видеть в темноте лучше других, слышать звуки, не различимые человеческим ухом, улавливать и классифицировать даже слабые запахи. Представить, как незнакомка, от которой веяло приятными духами, вдруг оборачивается собакой или еще каким-нибудь животным, Леонард не мог. И не хотел. Единственное, что он хотел сейчас, – разглядеть ее лицо. Но девушка отвернулась, рукой в тонкой замшевой перчатке ухватила колокольчик с маленького столика, который Леонард не заметил, когда осматривался, и помещение наполнил мелодичный перезвон.

Открылась дверь в противоположной стороне зимнего сада, и в комнате появился слуга. В руке он нес подставку с пятью магическими лампами. В зимнем саду вдруг стало светло, и Леонард осторожно переступил чуть в глубину, полностью спрятавшись за аурелией. Он перестал видеть, зато слышать мог все. В голове мелькнула мысль, что нужно бы выйти из укрытия и представиться, объяснить свое появление, иначе ситуация может показаться двусмысленной и неловкой для девушки, но любопытство приказало здравому смыслу и манерам придворного заткнуться.

Девушка зашуршала накидкой, видимо, сбрасывая ее на руки слуге, и что-то ему приказала. Язык был незнаком Леонарду, а он, учившийся у репетиторов вместе с принцами, знал пять языков: родной, языки двух соседних по суше государств и одного островного, и древний. Слуга торопливо вышел, но быстро вернулся. Сквозь просвет в листьях Леонард увидел, как тот несет на подносе… пистолеты? И через минуту услышал:

– Выходите. Кто вы и что делаете в моем доме?

Понимая, что оружие сейчас нацелено на него, Леонард вышел на свет. Получилось и правда неловко. Незнакомый мужчина прокрался в зимний сад к девушке, спрятался и подсматривает. М-да. Пожалуй, она его задержит и вызовет полицейскую стражу. Служаки Леонарда, конечно, опознают, и к скандалу с баронессой и побегу от бандитов присоединится случай незаконного проникновения. Весело уже не будет. Леонард представил, какие сплетни поползут по дворцу, обрастая, словно снежный ком, красочными выдуманными подробностями, и скрипнул зубами, приготавливаясь оправдываться и любой ценой не допустить вызова стражей порядка.

– Герцог Леонард? – вдруг услышал он и изумился. Девушку он точно видел впервые. А она, получается, его знает? – Ваша светлость. – Незнакомка грациозно присела в глубоком реверансе.

На него смотрели голубые в рыжую крапину глаза. Леонард растерялся. Как себя вести? Судя по манерам, девушка явно бывает при дворе. Но кто она? Какого сословия? Он должен быть надменным, как воспитанник короля и приближенный к принцу Альберу? Или попробовать очаровать ее? Девушка прехорошенькая, отметил машинально про себя Леонард. Очаровать, попытаться свести все к нелепой случайности, назначить свидание и улизнуть. Девица станет ждать продолжения, а у Леонарда появится время узнать о ней подробнее.

Девушка положила на поднос пистолет, но слуге почему-то не приказала сделать того же, и Леонард насторожился. Вопрос, как себя вести, совсем не разъяснялся.

Девушка медленно и изящно стянула с рук тесные перчатки, красиво уложила их на поднос рядом с пистолетом и насмешливо проговорила:

– Вы так и будете молчать? Объяснитесь. А, понимаю… – Девушка подошла к зеркалу у столика, посмотрелась в него и поправила выбившийся золотой локон из прически. – Вы не знаете, как себя со мной вести. «Кто она? – думаете вы. – Нужно ли мне разговаривать с ней свысока, если она простая горожанка и обывательница? А возможно, она придворная дама, и тогда можно закрутить с ней интрижку, ведь она прехорошенькая. Или вообще, ничего не объясняя, уйти?».

Девушка тихо засмеялась и снова присела в реверансе.

– Раз меня некому представить, я сама. Анжелика де Ланж. Графиня. Но вам мое имя ничем не поможет. Оно ненастоящее, а моя внешность изменена. Этот дом – мое тайное гнездышко. Но я придворная дама, и вы можете расслабиться. Здесь вам ничего не угрожает.

Леонард, ошеломленный, растерянный, ничего не понимающий, продолжал молчать.

– Как вы сюда попали, ваша светлость?

– Я… – Леонард наконец отмер и спохватился: не рассказывать же незнакомке о свидании с баронессой, о том, как, обратившись в пса, он бегал, высунув язык, по подземному лабиринту от бандитов, а сюда пришел на запах марципанов? – Я… гулял, случайно провалился в подземный лаз и, пытаясь выбраться, заблудился. Потом почувствовал запах выпечки и двинулся в сторону человеческого жилья. Увидел дверь, она не была заперта, и вошел. Прямо перед вами. Я даже не успел толком оглядеться.

– А одежда ваша пришла в негодность, когда вы просто бродили по подземелью? – Анжелика кивнула слуге, и тот наконец убрал с подноса оружие. Леонард сделал шаг навстречу и учтиво поклонился.

– Я тотчас покину ваш дом, только покажите, где выход. Мне не хочется снова лезть в подземелье и искать дыру, в которую я по недоумению провалился. Именно в тот момент я и повредил одежду.

Леонард себя похвалил. Ловко выкрутился! Ничего не рассказал, напросился на сочувствие, сейчас мадмуазель де Ланж его пожалеет, выпроводит, и он наконец помчится домой во дворец. Флирт и интрижку Леонард отмел после слов Анжелики об измененной внешности и имени. А вдруг за этой хорошенькой головкой скрывается старая карга в поисках любовных приключений. Нет, нет. Увольте.

– Я приглашаю вас поужинать со мной. Слуги приведут в порядок вашу одежду. Потом я отведу вас коротким путем в ваши дворцовые апартаменты, минуя стражу. Или вы предпочитаете покинуть мой дом прямо сейчас, вызвать наемную карету и появиться перед охраной дворца в таком виде?

Как это? Леонард изумился в который раз за этот вечер. Коротким путем в его апартаменты, минуя стражу? Да он не уйдет отсюда, пока все не выяснит, даже если эта де Ланж начнет его выгонять. Нужно узнать, что за пути, по которым можно тайно пробраться во дворец, ведь он, Леонард, отвечает за жизнь принца!

– Мадмуазель, я в вашем распоряжении.

– Вас отведут в гостевую комнату. Там вы сможете привести себя в порядок, пока слуги занимаются вашей одеждой. А потом они проводят вас столовую.

Анжелика, придерживая подол зеленого, по виду дорожного, но с изящной отделкой, платья, как влитое сидевшего на точеной фигурке, вышла из комнаты, а слуга слегка поклонился. В одной руке он держал поднос, в другой – пистолет, Леонард намек понял и двинулся за слугой, приняв независимый вид, что было весьма сложно в такой разорванной и грязной одежде.

В комнате, куда его привел слуга, Леонард с отвращением сдернул с себя воняющий сырой землей и гнилью камзол, брюки и, оставшись в одном нижнем белье, прошел в ванную комнату. Хорошо! Нежно-голубые стены, ванна с булькающей душистой водой, чуть притушенные магические светильники, большое, в рост, зеркало. Скинув на пол белье, Леонард шагнул в горячую пенную воду и впервые за вечер расслабился. Телом. Но мозг лихорадочно продолжал анализировать положение, в котором Леонард по воле случая оказался. Главные вопросы: кто эта дама, которая скрывается под внешностью хорошенькой мадмуазель, и как себя вести? Так ничего не решив спустя полчаса, Леонард быстро оделся и посмотрел на себя в зеркало. Вычищенная и высушенная с помощью бытовой магии одежда и обувь придали ему уверенности. Он красив, умен, прекрасно одет – ему, конечно, удастся узнать все тайны насмешливой незнакомки. Вперед!

В столовой его ожидал новый сюрприз. На столе стояли его любимые блюда. И коньяк! Коньяк, который он любил, и который ему привозили с островов. Там на горных склонах, террасами спускающихся к побережью, рос сорт винограда, который виноделы называли «деликаси» и из которого производили этот божественный напиток. Откуда? Откуда девушка, называющая себя Анжеликой, знает такие подробности о его вкусах? И Леонард пошел в атаку.

– О! Все как я люблю! Приятно. Не могу остаться в долгу, правила воспитания не позволяют, но ничего не знаю о ваших вкусах и привычках, Анжелика. Не поделитесь?

Он положил на стол коробочку с изумрудным браслетом. Плащ, в кармане которого коробочка идеально помещалась, остался лежать в грязи у крыльца таверны, сброшенный во время драки, в узкие карманы брюк костюма коробочка влезала, но сидеть было совсем неудобно. Леонард посмотрел на другой край стола, где находилась Анжелика, и вопросительно поднял бровь, ожидая ответа.

Анжелика к ужину переоделась. Серо-лиловое платье с открытыми плечами и пышными рукавами до локтей удивительно ей шло. На нежной шее, опускаясь в ложбинку груди, в свете магических ламп сверкало рубиновое колье. В мочках ушей, когда она поворачивалась, вспыхивали капельки таких же рубинов. Золотистые локоны в красивом беспорядке лежали на плечах. На столе перед ней стояли лишь тарелка с салатом и фужер белого вина.

Леонард сделала глоток из низкого пузатого фужера – проверял вкус коньяка. Божественно! Он на секунду прикрыл глаза и вдруг замер, услышав голос Анжелики.

– Это браслет с изумрудами, который вы приготовили для расставания с баронессой? О, Создатель, как трогательно. Бедная баронесса. Никак не может найти себе богатого постоянного покровителя. И вы тоже через полгода от нее отказались. Какой-то роковой срок – полгода. Надеюсь, и эту неудачу она переживет.

Анжелика пригубила вино и поддела вилкой листик салата.

– Это из-за баронессы вы подрались и в итоге провалились в подземный лабиринт?

Да что происходит! Леонард одним глотком допил коньяк, обжег горло, выругался про себя и грубо ответил:

– Я не уверен, что могу в таком тоне говорить о знакомой мне даме. И вам не советую. Есть правила. Воспитание. Учтивость. Надеюсь, в вашем детстве были учителя, которые рассказывали об этом.

– Ах, условности. Но с Альбером вы же делитесь подробностями телосложения ваших любовниц? Слухи о розовой родинке в виде сердечка как раз полгода циркулируют по дворцу.

Леонард запихнул в себя последний кусок жареного стейка, встал из-за стола и кинул салфетку.

– Я наелся. Прикажите подать карету. Спешу.

– Принц Альбер с утра был в дурном настроении, и вы боитесь, как бы чего не случилось? – Анжелика как будто не услышала. – Не волнуйтесь, он сейчас в объятиях своей любовницы.

Леонард сжал руки в кулаки и прошел широкими шагами разделявшее его и Анжелику расстояние. Встал напротив и сложил руки на груди.

– Кто. Вы. Такая? Откуда знаете дворцовые сплетни и про любовницу принца? Она стала его любовницей…

– Три дня назад.

Анжелика допила вино и тоже встала.

– Пойдемте. Карета ждет. Я расскажу вам все по дороге.

– И не забудьте, – с сарказмом напомнил Леонард, – вы обещали провести меня незаметно мимо охраны сразу во дворец.

Про себя Леонард усмехнулся. Интересно будет увидеть разочарование на хорошеньком личике. Посты охраны он проверял лично каждый вечер. Сегодня еще не успел, но охрана наверняка ждет. Это была своеобразная игра. Иногда просто рутинная проверка. А иногда Леонард устраивал испытания. Скрываясь под разными личинами и легендами, пытался проникнуть во дворец. И если ему удавалось, наказание следовало незамедлительно: увольнение виновного и ссылка в армию. Конечно, проверки не всегда были честными. Леонард не раз пользовался своим даром превращаться в черного пса, незаметного в темноте. Перекинувшись, он неслышно подкрадывался и подслушивал разговоры постовых. Выбирал момент для проверки. Несмотря на подставы, гвардейцы его любили. Леонард знал проблемы каждого и всегда помогал, хотя откуда знал – они не догадывались. В общем, за охрану Леонард был спокоен. Идя за Анжеликой по широкому коридору к выходу из особняка, Леонард мечтал, как сорвет эту надменность с ее лица, арестует с помощью стражи и допросит. А придворный маг легко сбросит с нее наведенную внешность. Слишком много девица знает. И на шпионку не похожа. Рассказывает, словно хвастается, а шпионы – это тайна, тишина и интриги.

Леонард сосредоточился. Нужно собрать как можно больше информации об этом «тайном гнездышке» и хорошенькой графине. Сейчас они выйдут на парадное крыльцо, он увидит улицу, фасад особняка и завтра…

Анжелика коснулась стены, и во всем доме разом потухли магические светильники. Леонард почувствовал, как его крепко ухватили за руку и повлекли за собой. У него тотчас включилось звериное чутье: зрение, обоняние и слух. Леонард шел за незнакомкой, не спотыкаясь в темноте, но желание увидеть и запомнить обстановку сразу пропало. Благодаря острому нюху Леонард почувствовал, что после лестницы и коридора они вышли на кухню, и догадался, что никакого парадного крыльца не будет, а будет черный ход для прислуги. Что ж, подбодрил себя Леонард, улицу графиня изменить не сможет, а он знает, как выглядят в этом квартале улицы, ведь свидания с баронессой проходили в съемных особняках в этой части города, а не во дворце. Леонард усмехнулся. Так-то, милая графиня, готовьтесь к разоблачению.

Но и на улице было темно. Не просто темно, а вокруг плавала кромешная тьма, хоть выколи глаз. Ошарашенного Леонарда подтолкнули внутрь распахнутой кареты, стоящей вплотную к входу. И толкала его явно мужская рука. И без должного почтения.

– Кстати, о новой любовнице Альбера, – проговорила Анжелика, едва карета двинулась с места и медленно поехала, чуть покачиваясь на неровностях. За плотно задернутыми шторками стало чуть светлей – зажглись уличные фонари.

– Что о новой любовнице Альбера? – Леонард сам не заметил, как стал разговаривать с Анжеликой на равных, потому что понял: она действительно знает много дворцовых тайн. Ну и впечатляло, как ловко она обвела его вокруг пальца, не позволив даже на мгновение увидеть ничего, что проливало свет на местоположение странного дома, у которого двери зимнего сада выходили в подземный лабиринт.

– Вы не могли не собрать о ней сведения, Леонард, я права? Значит, знаете о брате девицы. И о друге брата. Так вот, милый друг и любовница Альбера когда-то были очень близки. Очень. Понимаете? Так что пусть Альбер учитывает это, когда подписывает указы.

– Вы о последнем указе про назначение управляющего королевскими конюшнями?

Леонард попытался вспомнить, как именно Альберу пришла в голову идея сменить управляющего конюшнями. Получается… Да, Альбера просила об этом фаворитка. Он вдруг разозлился. Как могли пропустить такие пикантные подробности биографии избранницы Альбера его служащие? Хаос!

– Чтобы кидаться такими обвинениями, нужны веские доказательства, – процедил он, едва сдерживаясь от переполнявшего его гнева.

– Завтра вполне откровенные магические снимки и записка, собственноручно написанная прелестницей, будут лежать у вас на столе.

– Что? Что?! – взорвался разъяренный Леонард. – Откуда у вас то, чего не обнаружили мои подчиненные?

– Мы приехали. – Анжелика отодвинула край шторки, быстро глянула в окошко и стукнула в стену, где сидел кучер.

Тот спустился, открыл дверь и подал руку Анжелике. Но тут Леонард не сплоховал. Он быстро спрыгнул на землю, минуя ступеньки, оттолкнул кучера (в расчете!) и сам, чуть склонив голову, предложил Анжелике руку.

Леонард злился, гневался, был раздражен, но упускать шанс узнать как можно больше, особенно про тайные ходы в подземелье дворца, не собирался. Он уже жалел, что взорвался, вдруг Анжелика обиделась, и не принесет ему завтра документы, уличающие новенькую фаворитку Альбера? И нужно постараться хоть в эти последние минуты пустить в ход все свое обаяние и не выглядеть придурком на высокой должности. А именно так он себя и чувствовал. За два часа знакомства Анжелика уже столько раз поставила его в тупик!

– Анжелика, – провожая глазами удаляющуюся карету и надеясь, что графиня захочет остаться во дворце, заговорил Леонард, – мне бы не хотелось так быстро с вами расставаться. Не хотите продолжить ужин у меня в апартаментах? Клянусь, я не причиню вам никаких неприятностей!

Все это он пробубнил ей в спину, входя в неприметную калитку среди разросшихся кустов облетевшей акации. Акация? Но нигде вдоль ограждающего дворцовый парк забора акация не росла, это Леонард точно знал. Где они? И точно ли идут во дворец? Или он сглупил, доверился непонятно кому, и сейчас, как осел за морковкой, идет в расставленную ловушку?

Анжелика, не отвечая, приподняла подол платья и длинного шелкового плаща и перешагнула небольшую лужу, образованную растаявшим снегом. Мокрый снег валил с утра, сейчас низкие черно-серые пухлые тучи все еще угрожали разразиться снегопадом. Заглядевшись на показавшуюся из-под подола платья ножку, обутую в изящный ботинок с высокой шнуровкой, Леонард наступил в лужу и тихо зарычал. Нужно не ножки рассматривать, а запоминать путь, по которому его ведут!

Сад, через который они сейчас шли, никак не заканчивался. Голые ветки плотно обступивших тропинку деревьев тянулись вверх. Тусклый свет уличного фонаря едва освещал путь. Но Анжелика шла уверенно, и Леонарду снова пришло на ум сравнение с ослом и морковкой.

Наконец они остановились. Леонард после тепла кареты продрог и был рад, что скоро окажется дома. Но сначала он допросит таинственную графиню.

Анжелика открыла низкую дверцу, едва приметную в каменной стене и встала неподвижно. Леонард оглядывался в ожидании стражи, поэтому не сразу понял, что они стоят, а не идут дальше. Ему вдруг стало очень холодно и показалось, что замерзло даже сердце, пропуская удар за ударом. Краем глаза он увидел, как в дверь перед Анжеликой полетел бесформенный белесый дым. И как только дым скрылся, сердце успокоилось. Леонард посмотрел на Анжелику: может, ей тоже стало плохо? Но девушка будто к чему-то прислушивалась, прикрыв глаза.

– Пойдемте, в коридорах никого нет, – проговорила она и первой шагнула в проем двери, низко нагнув голову.

Леонард последовал за ней, ему пришлось согнуться почти вдвое. Где же стража? Не разговаривая, они прошли сухим ходом, настолько узким, что платье и плащ Анжелики задевали стены с обеих сторон, и вышли к такой же узкой каменной винтовой лестнице. В руках Анжелики оказался магический светильник, и она, внимательно глядя под ноги, начала подъем. Леонард же остановился внизу. Ему не хотелось верить, что никто их не поймает, что он зря надеялся победить надменную графиню. Может, стража вот-вот подойдет? Неужели любой, знающий этот путь, если захочет, сможет пройти во дворец и совершить преступление? А потом беспрепятственно уйти? Вот так мог уйти и отравитель короля и королевы год назад. И даже именно из этой двери. Прошел через сад, раздвинул ветки акации, оказался на городской улице и затерялся среди прохожих.

– Поторопитесь, ваша светлость.

– А то что? Стража подоспеет? – горько пошутил Леонард и принялся подниматься. Ему уже было понятно, что никакой стражи он не дождется.

– В этом крыле обитает призрак. И он очень злой. Поэтому вашу стражу сюда не заманить. У людей, впервые попадающих в место обитания призрака, останавливается сердце.

Вот как? Леонард приободрился и ускорился. Он почти догнал Анжелику и с удовольствием почувствовал, что на лестнице пахнет не только пылью, но и ароматом ее волос, и духами.

– А как же вы? Призрак не обижает вас?

– Нет.

Анжелика выбралась на площадку. Лестница продолжила виться вверх.

– Вот коридор, который через четыре поворота выведет вас к лифту. А дальше вы сами все знаете. Прощайте.

Она подошла к стене, нажала на чуть выдвинутый камень, и дверь, неотличимая от стены, отъехала в сторону.

– Нет, постойте!

Леонард дернул рукой, и на его запястье появился гладкий металлический браслет, на витой цепочке свисал другой такой же. Он одним движением застегнул второй браслет на тонком запястье Анжелики.

– Приказываю следовать за собой, Анжелика де Ланж. Вы задержаны до выяснения всех обстоятельств тайного проникновения. Стража! Ко мне! – гаркнул он во весь голос и посмотрел в голубые в рыжую крапину глаза. – Это дворец. Я отвечаю за охрану принца.

И тотчас почувствовал, что ему снова сдавило сердце. Но перед тем, как упасть и потерять сознание, успел увидеть, как изумленное лицо Анжелики заволокло серым дымом.

– Зачем? – Анжелика присела, помахала ладонью перед лицом, прогоняя дым, протянула руку и, обшарив карманы камзола герцога, вытянула ключи от наручников. Освободившись, она долго смотрела на его красивое лицо, но увидев, что герцог начал приходить в себя, быстро поднялась и вышла в проход. Дверь задвинулась и плотно встала в проем, а камень, на который Анжелика нажимала, выровнялся в общей кладке, став незаметным.

Глава 2. Сыскное агентство «Грация»

Я пробивалась сквозь стену мокрого снега, время от времени останавливаясь и пережидая мощные порывы ветра. Мои меховая шапочка и удлиненная теплая куртка были засыпаны снегом, ноги в ботинках промокли, подол платья представлял собой жалкое зрелище. Мне никто не встретился по пути к жилищу: обитатели тупика Копченой крысы и соседней улицы Казненного прорицателя предпочитали в такую погоду сидеть дома. Время от времени в грохот металлических щитов на крышах и беспорядочные удары незакрытых калиток вплетался собачий вой. Знакомый собачий вой. Это воспитанник тети Лоры выводил голодную песню. Значит, тетя опять где-то провела ночь и нарушила собачий кормовой режим. И теперь Чанга возмущался. И я ориентировалась в сплошной пелене снега на его возмущенные завывания. Спустя минут пять ветер на миг раздул белую завесу, и я разглядела впереди крыльцо двухэтажного домика. Пришлось пробежать последние метры, но перед тем, как заскочить на крыльцо, я приостановилась и с любовью кинула быстрый взгляд на вывеску. Сыскное агентство «Грация» – было написано там. Замерзшими пальцами я вставила ключ в замочную скважину и наконец оказалась под защитой теплых стен.

Гостиную, расположенную сразу после прихожей и делившую дом на две половины, освещал только слабый свет от углей, еле тлеющих в камине. Зато тепло. Я скинула мокрую куртку, шапочку, разулась и, оставляя на полу мокрые следы, подошла к камину, чтобы согреться. Из левой половины дома доносился тихий храп. Ну, так и есть. Тетя Лора пришла под утро, не захотела подняться в спальню, и теперь спит где-то на диване или в кресле на своей половине. Значит, удачно погуляла. Значит, Чангу придется кормить мне.

Чанга приблудился к нашему дому несколько месяцев назад. К нам часто приходили собаки. У Лоры был дар – она понимала собачий язык. Называла Лора себя не иначе, как зоопсихолог, и развлекалась – за оплату – как хотела: составляла гороскопы на собак, подбирала породы, на сеансах разговаривала с питомцами и затем объясняла хозяйке (клиентами Лоры были владелицы, владельцы категорически отказывались верить в эту «ерунду»), почему ее песик так поступил или что его тревожит.

Чанга приполз к крыльцу весь израненный, тощий, с порванным ухом и волочившейся задней лапой. Лора его выходила, откормила, потом «поговорила» с ним и объявила, что Чанга остается. В нашем совместном проекте – сыскном агентстве «Грация» (название тоже придумала Лора) – он станет партнером. А работать будет за еду и жилье – теплую будку на заднем дворе. На мой резонный вопрос, какие будут у нового партнера обязанности, Лора, переглянувшись с Чангой, который стоял рядом и внимательно смотрел на мою реакцию, ответила: «Ты не пожалеешь». И я действительно не пожалела.

Вчера вечером Лора и Чанга ушли «на задание». Но вернулись, судя по голодному вою «патнера», в разное время. Заглянув на половину тети и убедившись, что она действительно спит в кресле, да еще и в платье какой-то кухарки, я с миской собачьей каши вышла на задний двор. Чанга накинулся на еду, за минуту вылизал миску и благодарно ткнул мокрым носом в мою ладонь.

– У Лоры новый поклонник? Какой-нибудь повар? А, Чанга? Почему она в таком странном платье? – попыталась я вызнать подробности бурной тетиной ночи. Собачий язык не знаю, но по выражению морды можно о многом догадаться. Чанга только сыто зевнул и ушел к себе в будку.

Понятно. Своих не сдаем.

Когда я вернулась в дом, тетя уже не спала. Она переоделась в шелковый расписной халат и покачивалась в кресле. В тетиных пальцах тлела длинная сигарелла. Тетя пускала колечками дым и мечтательно смотрела в окно.

– Ты когда вернулась, Лора? Чанга поднял на уши весь квартал своим воем. И что за платье? Где ты пропадала?

Я сгребла в охапку и с отвращением понюхала тетин ночной наряд.

– Ах, Стелла! – Тетя выпустила в потолок целое ожерелье из дымных колечек. – Я не маленькая девочка и сама знаю, что такое хорошо и что такое плохо. Но после двадцати лет брака, когда ничего нельзя было сделать без одобрения мужа, теперь, когда я вдова, мне хочется…

– Грязи? – Я кинула платье в бак для стирки.

– Свободы. Свободы от мужа, от соседок, которые везде суют свой нос и дают гадкие советы. Делать не так, как нужно окружающим, а как нужно мне. И не бояться порицания и общественного мнения. Жить для себя. Понимаешь?

– Нет. Я бы все отдала, чтобы вернулось прежнее несвободное время: мама ворчит, если я не идеальна с самого утра, папа смотрит недоуменно, листая мой академический табель успеваемости, преподаватели в академии без конца назначают отработки. Я жила, окруженная вниманием и любовью. А сейчас я свободна, да. Но мне приходится выполнять папины обязанности, жить в твоем доме, а не в своем особняке, работать магдетективом. Никаких балов и поклонников, а раньше, чтобы быть рядом со мной, претенденты бились на магдуэлях.

– Я плохо о тебе забочусь? Тебе со мной нелегко? – Тетя встала с кресла, сложила пухлые ручки на большой груди и посмотрела на меня с жалостью.