Екатерина Верхова
Проделки богини в академии магии
Глава 7
Ну и пыли в этой академии! Они натурально издеваются! Одно из престижнейших мест в королевстве, а поскупились на уборщицу. Не говоря уже о простеньких бытовых чарах.
Да и комендант в общежитии – мрак! Полуглухой-полуслепой старикашка, который может посоревноваться в фактическом возрасте даже со мной! Мне пять раз пришлось повторять ему свое имя, чтобы получить заветный ключ в комнату.
Жить мне, кстати, предстояло на последнем этаже. И это только кажется, бац, щелкни пальцами, и ты в любой части земли или неба – нет, приходится своими ножками топать. А они у меня, между прочим, не казенные. А вот наволочки и прочее постельное очень даже казенное, и ой как хотелось оставить это все где-то тут – на ступеньках.
Однако фантазия рисовала мне соломенные подстилки и удобства в ведре – ничего большего от этого общежития я уже не ожидала. Заранее готовилась к худшему-с. Но надеялась, конечно, на лучшее. Подстава в виде Феликса и ночные игры с мастером Петэром должны были выдать мне такой заряд удачи, что я имела на это полное право!
Впрочем, хотела вкушать все прелести человеческой жизни – получай.
Дверь в мое будущее жилище, как назло, оказалось в самом конце коридора. Недолго переводя дух, я вставила ключ в замочную скважину, но не успела даже провернуть, как створка со скрипом отворилась. Жутковатенько, я вам скажу. С учетом полной темноты по ту сторону.
Но богиня я или где? Уверенно сделала шаг вперед, и почти тут же в глубине комнате раздался грохот, от которого натурально мурашки по спине побежали. Так, а вот это уже не я и не мое благословение.
– Апчхи! – раздалось еще более оглушительное следом. – Привет, прости за кавардак…
Щелчок пальцев, и над потолком зажегся магический светляк. Почти сразу затрещал, из него начали сыпаться искры и… Я успела его загасить, пока не взорвался. С трудом, признаюсь, нужная формула до последнего отказывалась идти в голову. Однако с зажиганием нового справилась без проблем – не зря это было самым первым заклинанием из списка необходимых для поступления.
А нерадивые студенты как учатся? Пра-а-авильно! Первые пять вопросов, последние десять – это на зубок. А остальные как придется.
– Прости, я тут уборку затеяла… – раздалось под завалами ЧЕГО-ТО.
Наклонив голову вбок, оценила размер катастрофы. М-да, так могло подгадить только Зло. Ну, или кто-то из ее верных миньонов. На полу целый ворох самых разных вещей и… перевернутый шкаф. Звонкий женский голос раздавался куда-то оттуда.
– Боюсь представить, что в комнате происходит, когда бардак… – протянула я. – Сейчас, погоди.
Решив не экспериментировать с человеческой магией, я попыталась справиться вручную. Но вот если бессмертием похвастать и могла, то нечеловеческой силой как-то не обладала. Пришлось хитрить с рычагами в форме вполне себе крепкого – на первый взгляд – зонта.
Из образовавшейся щели выползло миниатюрное тело, закутанное во всякую разную одежду. Рассмотреть новую соседку по комнате не представлялось возможным. Ей, судя по всему, наличие лишнего тоже мешало. Она попыталась выпутаться. И тут же рухнула на многострадальный шкаф, подхватить ее я не успела.
Смиренно перестала копошиться, словно вообще ничего странного не произошло и так оно и надо. Уже куда спокойнее и без лишней спешки начала стягивать с себя длинный шерстяной палантин.
– У тебя все еще есть шанс поменять соседку по комнате, – убитым голосом произнесла она. – В графе причин можешь написать «моя соседка катастрофа локального масштаба».
Избавившись от палантина, она взялась за платье, обвязавшееся почему-то вокруг головы. Стянув и его, поморщилась от резкого света. И начала нащупывать очки. Я же…
Я же замерла истуканом, не веря своей удаче.
Тарина Скиф! Мой неофициальный личный проект! Это же надо было так попасть.
– Я остаюсь с тобой, – решительно заявила я, улыбаясь так широко, что моя гримаса вполне могла сойти за маньячную. Тари так не показалось, она всего-то нахмурилась, водружая круглые очки на переносицу.
– Тарина Скиф.
Она протянула руку.
– Латарина фон Громс, – восторженно ответила я.
* * *
– Вот там у нас столовая, – бодренько продолжала экскурсию, махнув рукой в сторону вытянутого коридора с огромными окнами.
Светлее помещение от этого не стало, все окна оказались покрыты плотным слоем грязевых разводов. Мда, с чистотой в академии не просто крах, а целая катастрофа. И куда ректор смотрит?
– На завтрак, обед и ужин каша разной степени паршивости и добавок. Вечернюю рекомендую не есть, у меня ощущение, что ее готовят из завтрака и обеда, – уныло добавила она. – С противоположной стороны библиотека, только книг там не всегда на всех хватает. Многие в городскую ходят, чтобы раздобыть материал для докладов.
Вот, значит, как. В свете таких новостей не такой уж и удивительной кажется встреча с принцем в обычной торнтонской библиотеке… С тем же успехом можно увидеть суслика на шее у пегаса.
– Как-то… тухло тут у вас, – заметила я, намекая на полную разруху.
Может, у них так принято? Ни на одно собрание, посвященное человеческому образованию, я не ходила – туда вход свободный, присутствие необязательно. Теперь, как вижу, зря. Стоит не только на доклады Фикуса в обязательном порядке богов и богинь притаскивать, но и на обсуждения уровня образование. Штраф за пропуск – уборка в стойлах на протяжении недели. Поверьте, пегасы и единороги гадят совсем не радугой.
Хм, а я ведь даже не знаю имени божка, который мог бы ответить за такой упадок в академии…
– Мы привыкли, – отмахнулась Тари, бросив на меня осторожный изучающий взгляд.
Я ее удивляла – не надо было читать мысли, чтобы это понять. Начиная с того момента, как чуть ли не с объятиями на нее набросилась в комнате, лишь услышав имя. Такое ощущение, что все остальные от нее шарахаются, как от прокаженной.
Дверь открылась и… мне оставалось лишь зажмуриться. Всего на одно мгновение, потому что отдернуть соседку по комнате от летящей на нее створки я бы попросту не успела. Та тихо ойкнула и болезненно поморщилась, потирая лоб.
Из-за двери тут же показалась стайка девиц, которые весело о чем-то щебетали.
– Вот так выглядят наши лаборатории. Мастер Химли тако-о-ой зануда… – говорила высокая симпатичная блондинка, обращаясь к пока невидимому собеседнику. Чем-то девица казалась мне знакомой, но я далеко не сразу сообразила, чем именно. Иначе симпатичной я бы ее точно не посчитала!
Замерла, ожидая, что красотки как минимум извинятся перед Тари. Те даже внимания не обратили. Как, впрочем, и студентка Скиф. Она и за рукав меня потянула, чтобы поторопить, при этом смотря на девушек несколько затравленным взглядом.
– Да-да, он вечно нас заставляет всякие формулы учить. Такая скука, – вторила подруге темноволосая студентка. Они также продолжали стоять в дверях.
– Вы не хотите извиниться? – не выдержала я.
Только после моего вопроса на нас глянули. В этот же момент из кабинета вышел «невидимый собеседник». Бес его за ногу! И тут этот Феликс!
– Что, прости? – высоко задрала брови блондиночка. – Это ты мне?
– Если именно ты открывала дверь, то тебе, – пожала плечами, изо всех сил стараясь не смотреть на Феликса.
– А я именно тебя задела? – в тон ответила она. Я даже не успела сказать, что это не играет значения, как она обратилась к Тарине: – Сестричка, разве ты на меня обижаешься?
В ее тоне сквозила такая едкая неприязнь, что я узнала сводную сестру соседки по комнате именно по тону. Интере-е-есная встреча. В последний раз я видела Эмбер в образе сероволосой мерзкой мыши пару-тройку лет назад. Видимо, поработала над образом за это время. И свитой обзавелась.
– Нет, Эмбер, ничуть, – тихо ответила Тари, поправляя очки на носу. И тут же обратилась ко мне: – Латарина, пойдем.
– Вот это да, – протянула брюнетка. – Неужели у тебя новая соседка по комнате! Ставлю пять золотых на то, что она сбежит от тебя не позже третьего дня!
В целом, и эту по голосу узнать можно. Тоже поработала над стилем, сменив блеклые мышиные волосы на иссиня-темную копну. Дорогое удовольствие, как я уже имела возможность убедиться.
Эмбер и Кэмбер в окружении подружек-подпевал. Вот так удача!
– Ты хочешь сказать, что ставишь деньги Тарины на то, чтобы поспорить о ней же? – добавила я в голос холода.
– Ты что мелешь? – прошипела Эмбер. – Какие у этой нищенки деньги?!
– Оставшиеся ей от ее отца, конечно же, – спокойно ответила я. – Которые вы с матерью так бездарно тратите на всякую ерунду вроде пари.
– Деньги от ее отца?! – на лице Эмбер проявились красные пятна от раздражения. – Когда наша мать вышла за него замуж, он был беден, как храмовая мышь! Если бы не она…
– Вранье, – сухо ответила я, подмечая, с каким интересом подружки-подпевалы прислушиваются к нашему разговору.
– Ты больше верь ей, – вторила сестре Кэмбер, кисло поморщившись. – Что, уже наплела тебе историю про то, как ее обижали в самом детстве? Заставляли спать у потухшего очага?.. Ты верь ей больше!
Во-первых, повторяешься. А во-вторых… В смысле «верь»? Да я за этим воочию наблюдала! Тарина вообще о себе ничего не рассказала, не успела! Ой… Я искоса бросила взгляд на соседку по комнате. Та потупилась и крепко сжала губы. Сложно было прочитать эмоции по ее лицу, но уже такая реакция заставила меня прикусить язык.
Ну, прилете-е-ели… Надо же было так глупо подставиться.
– Кэм, – блондиночка положила ладонь на плечо сестры. – Не трать на эту врушку и ее подружку свое время, оно того не стоит.
Именно после этой фразы они решили степенно удалиться, не забывая при этом подхихикивать.
– Пойдем, Фел, мы тебе поле боевиков покажем, – протянула Кэмбер.
Фел?! Он для них уже просто «Фел»?..
Феликс, молча наблюдавший за этой женской баталией, остался на месте. Выдержал мой раздраженный взгляд, тяжело вздохнул, нахмурился и только после этого развернулся и направился за стадом этих овец-переростков. На прощание буркнув что-то вроде:
– Я не лезу в твою жизнь.
Вот и не лезь. И иди за этими лживыми курами, словно пес на поводке. Резко выдохнув, я повернулась к Тарине. Та даже взгляда на меня не подняла, так и продолжала стоять: крепко сцепив губы, опустив взгляд и сжав пальцы в кулаки. Своей позой она напоминала радужных фламинго. Вот только если у тех над головами всегда светило микро-солнышко, то у Тари скорее нависли тучи.
И что следует говорить в таких ситуациях?.. Как-то поддержать? Вероятно. Вот только каким образом?
– Не обращай внимания на этих дур, – осторожно произнесла я.
Та-а-ак? Что дальше? Положить руку на плечо в знак поддержки? Люди вроде так делают? Только я потянулась, как соседка по комнате почти отпрыгнула от меня. Не преминула тут же оступиться и несильно подвернуть ногу.
– Давай помогу… – сделала я шаг навстречу, чтобы помочь ей подняться.
Мда, похоже, с благословением я все же перестаралась. Теперь ее явно фонит от моей божественной благодати. Надо было не по мелочи работать, а более изящно. А то до своего «долго и счастливо» девушка попросту не доживет.
– Кто. Ты. Такая?! – почти по слогам выдала она, отчего у меня по спине пробежал неприятный холодок.
Неужели догадалась?!
– …чтобы лезть в мою семейную жизнь? – закончила она. И я выдохнула с облегчением. – Откуда ты вообще про нее знаешь?
Каюсь, ступила. Но я еще молодая богиня и вообще впервые в мире смертных. Особенно в таком близком с ними контакте! И как это все объяснить так, чтобы ни про богиню, ни про смертных не сказать? Вообще промолчать?
Сложновато. Когда тебя сверлят взглядом, слишком уж далеким от симпатии.
Видят коллеги по божественности, пик моего напряжения достиг Верхнего неба. Но вдруг Тари как-то сникла: ее плечи опустились, взгляд упал…
– Тебе комендант рассказал, да? – с грустью в голосе произнесла Тари.
Комендант? Я от него ни слова не по делу не услышала. Мы ограничились чем-то вроде: «Я новенькая, Латарина фон Громс, хотела бы заселиться в общежитие». И в ответ: «Держи ключи, знакомься с соседкой, после десяти вечера отбой».
– Да, – слишком поспешно согласилась я. И решила добавить: – Прости, что влезла. Это действительно не мое дело.
Тут я покривила божественной сутью. Во-первых, своей вины я не чувствовала – ей бы злиться на сводных сестричек, а не на тех, кто за нее вступается. А во-вторых, дело очень даже мое. Тари моя подопечная, пусть и неофициальная, бросать ее на произвол судьбы я не стану.
А если вдруг Тари побежит узнавать все у коменданта, спишу на возрастные проблемы с памятью. Интересно, а почему комендант в женском общежитии – мужчина?
– Не лезь больше в это, хорошо? Ты, может, и из лучших побуждений, но… не надо, ладно? – она заглянула мне в глаза и негромко шмыгнула носом.
– Ладно-ладно… – каюсь, соврала.
Мысленно же прикидывала, как подкорректировать свою божественную благодать. Раньше я никогда об этом не задумывалась. Точно знала, что если с моей легкой руки на кожуре какого-то экзотического фрукта поскользнется товарка, то буквально через пару часов найдет кошель с золотом, которым сможет покрыть не только все долги, но и сына в академию отправить. Ну и что, что сын с утра оступился на мостовой и разбил коленку, на него благодать тоже распространяется.
И в то же время я знала, что пользоваться силой можно более виртуозно – отказаться от легкого членовредительства и привлечь куда более значительные неудачи. Потерял фамильную драгоценность? Не беда, уже после обеда выиграешь в лотерее дом. Ну а то, что семья от тебя отказалась из-за потери украшения, так они все равно бы тебя заставили всю жизнь работать на общее дело и отдавать большую часть заработка – оно тебе надо? Располагая недвижимостью, ты наверняка откроешь лавку или ресторацию, что через год сделает тебя богатым человеком, и все эти родственники прибегут обивать пороги у твоего дома.
С неудачами оно же как… Чем крупнее неудача, тем сильнее радостная отдача. Это я еще в детстве придумала, как только обрела силу.
Отец моей сути не оценил, он рассчитывал на что-то более… кхм, глобальное. Вот старшая сестричка за справедливость отвечает, пусть на нее свои надежды и возлагает. И на других детей – они все как на подбор значимые и уже входят в пантеон. А мне вполне неплохо быть черным пегасом в белоснежном выводке – все веселее, чем испытывать постоянный груз ответственности за чужие судьбы и решения.
Мы с Тариной вернулись в комнату. Тут царила все та же разруха, и у меня аж ладони зачесались от желания взмахнуть рукой и навести порядок в одну секунду. Жаль, что подходящей формулы не знаю. Как оказалось, Тари тоже в этом деле несведуща. До третьего курса никто их этому не обучал.
Честное слово, если бы получила благословение от самой себя, я бы первым же делом изучила чары уборки и залечивания ран. С этими мыслями я и взялась наводить порядок.
Уже через полчаса в дверь постучали. Я вопросительно глянула на соседку по комнате, она не менее удивленно на меня.
– Ты кого-то ждешь?
– Нет.
– И я нет, – она пожала плечами и направилась к двери.
Когда ей оставался один шаг, в голову стрельнула мысль о том, кто это может быть.
– Стой! – тут же выдохнула я, заставляя Тари испуганно замереть и оглянуться.
– Ты меня не видела, знать не знаешь, как я выгляжу, и вообще, весь день своими делами занималась! – с этими словами я залезла в шкаф, с трудом сдержав чих от пыли.
Если я права, и к нам в гости пожаловало его неуемное высочество, то дело дрянь. Он ведь так просто не отстанет.
Дверь тихо скрипнула, и я тут же услышала уже знакомый голос.
– Ты?!. Ладно, – с явным неудовольствием выдал принц. – Где твоя соседка по комнате?
Я замерла. Честное слово, в моей голове в тот момент целая лавина мыслей прошлась по поводу ее ответа. От «да она тут, в шкафу сидит» до «не твое дело, убогий». Но Тари меня поразила:
– Какая соседка? – и в голосе сто-о-олько удивления, что я бы поверила, если бы стояла по ту сторону двери.
Глава 8
Верхнее небо
– Зло, ты издеваешься?!
Гром метал молнии. Буквально. С его пальцев то и дело срывались мощные, но маленькие искорки, однако Верховному злу было глубоко по барабану. Она сидела за небольшим столиком у окна, довольно щурилась на заходящее солнце и попивала какао с зефиром.
«Лучшее, что могли придумать люди», – размышляла она. На разгневанного главу всея пантеона она при этом обращала внимания не больше, чем на бегающего из угла в угол Мурлика.
Малыш достиг переходного возраста и пытался учиться летать – но с крыльями как у запеченной в духовке курицы сделать это почти нереально. Мурлик обиженно морщился, но не сдавался.
– То есть ты приносишь мне мое же блюдце, на котором запечатался след моей дочери, способный привести к ней, но просишь… Нет, требуешь, чтобы я этого не делал?! И это твое желание?!
– Гром, дорогой, – мягко начала Зло, откидывая за спину светлые волосы. – Во-первых, ты мне должен не желание, а услугу. И если ты меня до конца дослушаешь, то…
– Нет, ты совершенно точно издеваешься! – возмутился Гром, отпуская искры блуждать по залу.
Те довольно быстро направились к Верховному злу, не причиняя ей никакого вреда. Разве что прическу немного подправили, сделав ее похожей на одуванчик.
– М-м-м, смена имиджа, – с насмешкой произнесла Верховная, длинными пальцами касаясь вздыбившихся прядей. – Согласна, легкая пушистость отразит мою истинную темную натуру!
Пусть Гром и властвовал в пантеоне, но оба сидящих в комнате бога прекрасно знали, что именно Верховному Злу причинить хоть какие-то неудобства своей магией он не сможет. По силе она ничуть не уступала отцу Латарины.
– Так, Зло, давай по порядку. Что ты от меня хочешь? – выпустив пар, с мрачной решимостью спросил Гром.
То, что Латарина сбежала в мир людей, выводило бога из себя. Он уже придумал тысячу и один способ наказать дочь. И тот факт, что Зло сама дала ему в руки ниточку, по которой ее можно отыскать, но требовала этого не делать… не укладывалось ни в какие рамки!
– Я хочу, чтобы ты спустился к людям, занял пост ректора академии, в которую сбежала Латарина, навел там порядок и попытался найти с дочерью общий язык, – совершенно спокойным голос произнесла Зло, делая еще один глоток какао.
– Тебе не кажется, что это выходит за рамки одной-единственной услуги, что я тебе задолжал?! – вновь вспыхнул Гром.
– Кажется, но именно так ты и сделаешь, – Зло широко улыбнулась. – У нас, знаешь ли, процентики набежали. К тому же тебя никто не заставлял приходить ко мне с просьбами. Это было исключительно твоей инициативой.
Верховная отвернулась к окну, мысленно считая до пяти. Именно столько времени требовалось Грому, чтобы осмыслить все, что озвучила темная богиня, и усмирить божественную силу.
– Зачем это тебе? – вдруг спросил Гром, заставляя Зло резко обернуться и всмотреться в лицо главы пантеона.
Она ожидала свежей порции молний, новой волны раздражения, но вместо этого увидела спокойное лицо главы пантеона. Правильные черты лица, прямой нос, длинные медные волосы – Зло на секунду даже залюбовалась.
– На Верхнем небе – скука. А так у меня появляется возможность посмотреть спектакль с тобой и Риной в главной роли, – Зло указательным пальцем постучала по лежащему подле нее блюдцу. – К тому же ее давным-давно пора инициировать. Может, понаблюдав за ней вблизи, ты наконец поймешь, что она готова.
– Она разрушительница! – тут же заметил Гром. – Светлые боги не должны приносить столько боли и страданий людям!
В тот же миг Мурлик запрыгнул к нему на колени, посчитав, что именно это поможет ему ощутить радость полета. Гром замер и брезгливо поморщился. Выглядел он при этом презабавно.
– Что и требовалось доказать!
– Так отдай ее мне, – Зло пожала плечами.
– А темные боги не должны нести добро, – тут же ответил Гром. – Она же… Ни туда, ни сюда. Хаос во плоти!
– И после этого ты удивляешься, почему она сбежала?! – Зло не сумела скрыть раздражения.
Черты лица заострились, светло-голубые глаза потемнели, вокруг нее проявилась густая темная аура. Верховная редко по-настоящему злилась, но этот разговор начал ее утомлять. Упрямство Грома пробудило совсем уж темные чувства и эмоции, но Злу удалось сдержать божественную силу.
«Не то время, не то место и не та тема, из-за которой всерьез стоит ссориться», – рассудила она.
Слишком уж хорошо понимала, что божественные войны могут длиться годами – а страдать будут люди. Еще от прошлых разборок в пантеоне не отошли, не привели дела в порядок. А значит, недопустимо ругаться. Баланс должен быть во всем.
– Девочке попросту скучно! Ей даже сходить тут некуда, ведь добрый папаша запретил! Иди, дорогая Латарина, погуляй в саду, загляни в единственный доступный музей и не мешайся под ногами, пока мы будем вершить великие дела. Я бы на ее месте тоже сбежала.
– Ты просто не понимаешь, что значит быть отцом! – произнес Гром и тут же осекся.
– Зато я понимаю, что значит быть матерью, – сухо ответила Зло. – И при этом по твоей, между прочим, просьбе не способной сказать собственному ребенку, кто я есть. И да, дорогой Гром. Ты сделаешь все в точности, как я сказала. Повторюсь. Отправишься в мир людей, займешь пост ректора академии и посмотришь на нашу дочь в другой ситуации. Причем ни словом, ни делом не намекнешь ей на свою истинную природу и слова дурного не скажешь по поводу ее сумасбродства.
Гром тяжело вздохнул. Даже его порядком пугало, когда Верховное Зло начинала злиться.
– Ты могла просто попросить, чтобы я позволил ей инициироваться, – ответил Гром. – Это было бы куда проще. И она бы быстрее вернулась сюда.
– На Верхнем небе та-а-а-ак скучно, – уже спокойно ответила Зло.
Темная аура пропала, лицо вновь озарила светлая улыбка.
– Феликс, – в воздух сказал Гром.
Через мгновение в центре комнаты, в которой состоялся разговор двух сильнейших богов, появился парень. Он выглядел напряженным и явно не знал, чего ждать от этой встречи.
– Ты должен стать студентом в земной академии. И учиться будешь на том факультете, куда умудрилась поступить Латарина, – заявил Гром, уже готовый погрузиться в подробности.
Однако этого не потребовалось. Феликс вдруг выдал совершенно неожиданное:
– Уже.
Зло хрипло рассмеялась.
– Неужели ты думал, что твой мальчик на побегушках не в курсе, где находится Латарина? – отсмеявшись, произнесла она.
Гром перевел тяжелый взгляд на Феликса, но тот даже не смутился. Он слишком хорошо понимал, что все секреты Рины будут раскрыты в первую же неделю после ее исчезновения с Верхнего неба. С его помощью или без, Гром в любом случае нашел бы дочь в кратчайшие сроки.
А вот чем могло грозить его самоуправство – другой вопрос.
– Хорошо, – произнес Гром. А после уже совсем другим тоном добавил: – А когда ты планировал рассказать об этом мне?!.
– Оставь мальчика в покое, – тут же вмешалась Верховная, поднимаясь со стула.
Какао закончилось. Тут ей больше делать нечего.
– Феликс выполнял мою просьбу. Не только глава пантеона задолжал мне услугу. Оплатить долг – обязательство бога, даже если глава пантеона требовал иного.
Верховное Зло подмигнула оторопевшему от удивления Феликсу, щелкнула пальцами и растворилась в воздухе. Гром перевел тяжелый взгляд на Феликса.
* * *
Латарина фон Громс
– Ты не сможешь бегать от него вечно, – талдычила Тари по пути в столовую. – Рина, он же… принц!
– И что теперь? – мрачно поинтересовалась я.
Вчера я добрых пятнадцать минут просидела в шкафу, притворяясь божественной молью. Его высочество явно не сразу поверил соседке по комнате, тут же завалил ее каверзными вопросами. Соседка по комнате держалась молодцом.
– Если принц Адальберт чего-то от тебя хочет, он этого добьется!
Адальберт? Так вот как зовут его надоедливое высочество? Ну и имечко. Если бы меня так назвали, я бы тоже надоедала всяким богиням. Я бы вообще всем надоедала, лишь бы называли как-то иначе!
– Хотелка сломается, – вяло ответила я. Сама же попыталась придумать хоть одну внятную причину для того, чтобы объяснить свое умение смотреть сквозь фамильный артефакт монаршей семьи. Обходя божественную тематику, разумеется.
Мда, обстановка в столовой оставляла желать лучшего. Заляпанные столы, посуда со сколами и неприветливая кухарка, разливающая по тарелкам кашу у стойки выдачи. Меня даже радует, что я, как и любая богиня, не испытываю голода.
Нет, мы любим съесть что-то вкусное, но у нас нет в этом никакой необходимости. Однако придется создавать видимость того, что есть.
Я вяло ковырялась в каше, когда мы с Тари уселись за столом в углу.
– Первая пара у тебя у мастера Петэра.
Сквозь толстые очки она вглядывалась в мое расписание.
– Весело вам придется, – хмыкнула девушка. – Он очень трепетно относится к своему предмету.
– М-м-м?
Мастер Петэр не производил впечатления человека, который радеет за образование.
– Он принимал у меня вступительные экзамены.
– У-у-у-у, – сочувственно протянула Тари. – Сложно тебе, наверное, пришлось.
Сложно – вот уж точно. Всю ночь потратить на кости и карты! Вслух благоразумно ничего не сказала.
– Вы сидите на нашем месте, – раздалось над головой.
Никогда такого не было, и вдруг опять. Над нами возвышались Эмбер и Кэмбер. В окружении уже знакомых девиц-подпевал я вновь увидела Феликса. Тот сухо кивнул, перехватив мой взгляд.
– Вам столов мало? – делано равнодушно уточнила я.
– Вы же раньше сидели в другом месте? – почти одновременно со мной произнесла Тари.
Я скрипнула зубами. Все же есть несправедливость в том, что Эмбер и Кэмбер так хорошо устроились за счет Тарины. Так мало того, еще и постоянно ее цепляют. И куда, спрашивается, смотрит моя сестричка?! На принца?
– Решили пересесть, – тут же произнесла Эмбер.
Обе сестры выжидательно на нас уставились под тихое хихиканье подружек. Детский сад, честное слово. Складывается ощущение, будто сестры решили, что лучшего способа самоутвердиться не существует.
Я клятвенно пообещала Тарине, что не стану лезть в ее семейную жизнь, однако терпеть подобного рода обращение была не намерена. Если соседке по комнате нравится жевать сопли, пусть жует.
– Место занято, – повела плечами, бросая еще один испепеляющий взгляд на Феликса.
Вот что он за ними хвостом вьется? Неужели понравился кто-то из этих смертных? Трижды ха-ха, если так. Они не только люди, но и непроходимые дуры.
– Рина, пойдем… – шепнула соседка по комнате, подхватывая поднос с несъедобной кашей.
– Вот еще, – буркнула я, откидываясь на спинку. – С чего вдруг я должна вставать и пересаживаться? К тому же мне жутко интересно, что они будут делать дальше.
Что-что? Прошипят что-то несуразное, покудахчут, да и пойдут за другой стол – так оно и вышло. А вот Феликс подзадержался. Окинул меня цепким внимательным взглядом, сощурился – явно намереваясь что-то сказать, – но после последовал за сводными сестрами Тарины.
– Теперь они будут мстить, – едва слышно пробормотала соседка по комнате.
– Так не тебе же, а мне, – равнодушно пожала я плечами.
Верх мести этих дурищ – налить клея в волосы. На большее они наверняка не способны.
– Ты не боишься? – удивилась она. – Они… кхм, королевы академии. Не каждая неаристократка может добиться такого признания.
– А чего бояться-то? – фыркнула. – Знаешь, чем плох статус королевы? Королев с легкостью свергают.
Я бросила на Тарину оценивающий взгляд. Пожалуй, мне предстоит провести целую работу с подопечной. Благодать благодатью, но она должна уметь за себя постоять, поверить в себя и… вообще. Вот куда это годится?!
* * *
– Латарина фон Громс, к доске! – рявкнул мастер Петэр, войдя в просторную аудиторию.
Я вздрогнула, но скорее от неожиданности, чем от страха. Зашла в аудиторию буквально за десять секунд до звона колокола, оповещающего о начале занятий, даже разложиться не успела!
– Феликс Хубер, составьте девушке компанию, – тут же скомандовал преподаватель.
Вот пегасьи отходы! Ну почему опять он?!
Интуиция запоздало предупреждала о форменной подставе. Я намеренно медленно двинулась к доске, пытаясь сообразить, что будут спрашивать. В человеческой магии я, мягко говоря, почти не соображала. Интересно, у Фела дела обстоят так же грустно?
По его лицу сложно сказать. Стоит – смотрит на меня выжидательно.
– Латарина, поторопитесь, – произнес мастер Петэр. – На вступительных экзаменах вы мне продемонстрировали чары левитации. Давайте усложним задачу…
– А у нас разве не вводная лекция? – поинтересовалась коротковолосая девушка, сидящая за первой партой.
Моя же ты девочка! Лови благословение!
В тот же миг у студентки затрезвонил артефакт связи. Она покрылась румянцем и судорожно попыталась нашарить источник звука в сумке под раздраженным взглядом преподавателя. Тщетно.
– Студентка Эмилис, покиньте аудиторию, – сухо произнес мастер Петэр. – Вернетесь, как решите все свои личные дела. После пар жду от вас объяснительную, по какой причине вы не выключили артефакт перед занятиями.
– Простите, – хрипло произнесла девушка и, прижимая к себе сумку, спешно выскользнула в коридор.
– Теперь вернемся к нашим ба… студентам, – мастер Петэр посмотрел на нас взглядом, не предвещающим ничего хорошего. – Чары левитации. Латарина, ваша задача – направить этот самый лист к Феликсу. Ваша, Феликс, – перехватить управление и направить в Латарину. Тот, кто первым коснется правой руки соперника листом, тот победил.
Я и осмыслить задание не успела, как лист, на который указывал мастер Петэр, подхватило воздухом и метнуло в мою сторону. Увернулась в последний миг, да еще и взвизгнула от внезапно накатившего страха. Позорище! Богиня, испугавшая пергамента!
– Феликс, во-первых, леди вперед. Начать должна студентка фон Громс. Во-вторых, поправьте в формуле значение точности! Сначала.
То есть он еще и небожественной магией пользовался?! Везде успел!
Я умудрилась перехватить лист и метнуть в Феликса. Тот почти достиг руки моего противника, но парень взял власть над предметом. Я и сообразить не успела, как это произошло. Пергамент вновь направился в мою сторону. Сцепив пальцы, обновила формулу, лист дрогнул, но продолжил движение.
