Екатерина Николаевна Широкова
Эпидемия. Дневник

Дом топится газом, есть своя скважина и канализация. Есть камин, вполне рабочий, но он отапливает только часть огромного дома. Если (когда) газ пропадёт, отопление может стать проблемой. Но это в будущем, пока неактуально.

Есть дизельный генератор. Яна сказала, он достаточно мощный, чтобы всё работало. Канистры с соляркой есть, но надо сделать ещё стратегические запасы.

Весь вчерашний день Яна показывала, что и как тут устроено, решали, кто в какой комнате будет жить и какой график дежурств. Не на кухне, конечно, а на случай загородных мародёров.

Маме не говорила, что уезжаю, чтобы не волновалась раньше времени. Теперь позвонила и доложилась. У неё какой-то усталый голос, кажется, что-то не так.

Сегодня решили поехать за дизелем – для начала попробовать ближайшую заправку.

В гараже есть ещё машина, гораздо более быстрая, чем неповоротливый микроавтобус. Решили взять её – для мобильности, всё равно пустых канистр не так много.

А хорошо быть богатеем! Запасные машины в гараже, запасные комнаты в доме! Тьма-тьмущая всяких полезных вещей. Даже оружейный шкаф есть – будто каждый уважающий себя домовладелец обязан иметь ружьё для защиты от бунтующих народных масс. В нём много всего нашлось, Петрович одобрил – теперь у нас неслабый арсенал.

От тех богатеев теперь осталась только Яна, любимая тёща бывшего хозяина. Спросила – зачем она нас всех позвала с собой?

А она спокойно так говорит, что одному выживать – не вариант. А вы, говорит, компания совершенно подходящая, это сразу ясно педагогу с большим стажем.

За дизелем в результате поехали Антон и Аня. Петрович остался дома за старшего.

Пошла прогуляться по посёлку – рассмотреть красивые дома, хоть через забор. Даже не спрашивайте, почему решила, что это безопасно. Реально одна отправилась прогуляться – вернее, с Заразой.

У одного из домов забор был почти символический, кусты пока не разрослись, и с фасада – огромные окна в пол. Современный интерьер, похоже на клуб даже.

Встала напротив, развесив уши, и вспоминала, как мы с Веркой совсем недавно отжигали.

Зараза делала свои дела неподалёку, как вдруг гаражные ворота дома поехали вверх и оттуда послышался глухой рокот заведённого спорткара. И приглушенный мужской смех, явно детишки-мажоры.

Так быстро я давно не бегала. Они медленно выехали из дома, не пытаясь меня преследовать, но крикнув вдогонку, что я могу заходить к ним на вечеринку в любое время дни и ночи.

А Антон и Аня вернулись ни с чем – на ближайшей заправке дизеля не было.

День 26

Звонила маме, говорит, что всё в порядке. Не знаю, это какое-то чудо, что сотовая связь до сих пор работает.

Мажоры, засевшие в нашем посёлке, пока проблем не создают. Хотя, если разобраться, это мы «понаехали» в их ареал обитания. Пару раз было слышно рёв их машины – интересно, куда ездит нынче золотая молодёжь, когда вокруг апокалипсис?

Похоже, они проявляют к нам интерес – заметили дрона, настойчиво летающего вокруг дома. Данила пытался подстрелить, но не попал.

Аня и Антон продолжают вылазки на заправки в попытках найти дизель, пока безрезультатно. Судя по всему, в области волна интереса к топливу для генераторов уже давно прокатилась, опустошив всё вокруг.

С другой стороны, раз электричество пока работает без сбоев – всё это топливо где-то припрятано?

У тёти Тани после первого культурного шока от площади газонов проснулся весенний дачный зуд – предложила всё перекопать под картошку, надо же переходить на натуральное хозяйство. Теперь шок у Яны, имеющей за домом лишь символическую грядку с зеленью.

Но цепляться за ухоженный газон в свете разумного предложения по выживанию было нелепо – нечем крыть.

Немного переварив идею, Яна рассказала, что в городке неподалёку есть оптовая база овощей. Там можно попробовать найти материал для посадки, ну и что-то для борща, а то есть макароны с консервами начинает немного утомлять.

Решили ехать все, кроме Петровича, – он охраняет базу.

Робкая тётя Таня настояла на своём личном участии – видимо, риск неправильного выбора картошки превысил всё остальное.

Яна за рулём, Данила при нас в качестве последнего свободного мужика с ружьём.

Овощебаза явно была чьим-то последним прибежищем. Ворота сломаны, везде гильзы… Я бы не удивилась, если оттуда хлынули бы зомби, но обошлось. Что бы там ни было, всё уже закончилось. Засевшие здесь отстояли своё.

Оружие. Ящики с овощами и фруктами. Тут не только борщ, тут целый ресторан можно открывать! Забили микроавтобус.

Но главное – мы нашли за зданием припаркованную машину с целой цистерной дизеля! Оставлять нельзя, нужно было садиться за руль и ехать прямо на ней. Ключи в замке зажигания.

Хорошо, что дедушка учил меня водить на ручной коробке передач. Пришлось осваивать вождение грузовым транспортом за пять минут для чайников.

Поехали медленной колонной, Яна впереди, я – за ней, рывками. Особенно трудно давались повороты с такой махиной на прицепе, но ничего не снесла. Вроде бы.

Уже в самом посёлке, когда все вздохнули спокойно, нас нагнал мажорный кабриолет. Они притормозили, рассматривая наш микроавтобус и цистерну, потом рванули прочь, к своему дому.

Рекламная акция «у нас большие запасы» успешно прошла.

Будем дежурить по двое.

День 27

В целом, мы отлично устроились в условиях эпидемии – никто пока не заболел, запасов полно. Только соседи могут стать проблемой. Но сейчас всё тихо.

Хуже всех утро удалось у Антона. Его погнали на рабские сельхозработы по перекопке газона. Тётя Таня руководила, а Яна даже не стала смотреть, как портят её газон – ушла дежурить с Петровичем на пару.

Именно Антон первым заметил, как дрон осторожно завис над нами. Бросив лопату, быстро пошёл в дом – не захотел, чтобы мажоры смотрели, как он копает? Думаю, зря волновался, им точно чихать на чужой газон.

Оказалось, он сообразил, что тот, кто управляет дроном, должен быть недалеко, и незаметно прошмыгнул на улицу. Незаметно для дрона, но не для Яны – она увидела и заволновалась, куда рванул.

Вернулся почти сразу, с пультом от квардокоптера, очень довольный собой. Рассказал, что в переулке отловил щуплого подростка и без проблем отнял пульт.

Соседи пожаловали неожиданно.

Сразу делегация, и, действительно, довольно худенький подросток с ними. Уверенно шли к воротам, когда Петрович с балкона приказал им стоять.

Те начали выкрикивать нецензурные слова и выражения, смысл которых сводился к тому, зачем мы, нехорошие люди, обидели ребёнка?

Петрович выстрелил предупредительно в воздух и предложил проваливать.

Достаточно доходчиво – сразу исчезли.

Не знаю, как-то всё-таки некрасиво – напасть на подростка, отнять игрушку, он же ничего плохого не делал, только любопытствовал?

Предложила вернуть соседям дрон и пульт. Петрович сказал, что обойдутся, Антон вообще обиделся. Остальные как-то замялись.

Мы с Данилой сейчас караулим периметр, наше дежурство. В доме есть мансарда, с которой открывается полный обзор на все четыре стороны. Сидим у окон, смотрим в оба. Нервничаем.

Страшно, как соседи отреагируют на выходку Антона? На их месте я бы психанула.

Плохие новости. Антон слег с высокой температурой. Пока организовали карантин – не выходить из комнаты, еду будем ставить под дверь. Зато в ближайшее время не заставят перекапывать землю…

Плохо, что никаких простудных симптомов. Очень похоже на вирус «светлячка».

Сотовая связь не работает? Не могу дозвониться до мамы. Абонент выключен или находится вне зоны действия…

Ночью получили ответку. Через забор прилетела горящая бутылка. Сразу потушили, конечно, но с этим надо что-то делать.

День 28

Что там с мамой? Связи нет, голос у неё в последнее время был не такой, как обычно. Непривычно, всегда она обо мне беспокоилась, а тут – словно дыра образовалась. Нет звонков, и я даже не знаю, всё ли в порядке с ней.

Спросила у Данила, что с его родителями, они же во Франции. Показал последние смс. Озноб, температура. Светится кожа. Потом – тишина…

Мама не говорила про температуру, но могла специально промолчать, чтобы я не беспокоилась. Только теперь ещё больше волнуюсь.

Антон сегодня уже в порядке, но, конечно, не выходит из комнаты. Все ждут, когда он станет «светлячком».

Или не станет – есть же шанс? Но никто не верит, включая его самого. Злющий сидит. Тётя Таня притихла, даже про вскапывание будущих грядок забыла. Относит сыну еду, пытается подбодрить, поговорить через дверь, но он только огрызается.

Антон придумал, чем себя развлечь. Освоил квадрокоптер и гоняет его по периметру. Сказал, что с детства мечтал жить в богатом доме и иметь дорогие игрушки, тупо теперь не воспользоваться.

К вечеру пришёл подарок от соседских мажоров. Просто нет слов. Выгнали двух девушек – светятся, как новогодние гирлянды. Пришли к нам, звонят в домофон и просят впустить. Похоже, с утра заливали горе, еле на ногах стоят.

Тётя Таня не растерялась, такими выражениями их отшила! В ней было столько гнева, как будто заражённые барышни посмели покуситься на её единственного сыночка. Думаю, бедные девушки в жизни ничего более обидного не слышали. Хотя, кто знает?

Петрович крикнул им вдогонку, что, мол, полный посёлок же пустых домов – выбирай любой!

Те далеко ходить не стали, полезли в дом напротив. Махнули через забор и разбили окно. Освоились. Похоже, нашли ещё напитки, пошло веселье по полной – врубили музыку, басами всю улицу трясло. Танцевали до упаду – было видно с верхнего этажа. Стихли только под утро.

День 29

Наконец-то тихо! Спать было невозможно. Сижу свою вахту с Аней, глаза слипаются. Ближе к обеду начала удивляться – почему не просыпаются наши буйные соседки? Исчезли уже?

Предложила Ане сходить, проведать, может, нужна помощь какая-то? Жалко всё-таки, выкинули их, как ненужный хлам. Может, продукты нужны? У нас же полно.

Аня скривилась – мол, недостойно так себя вести, как эти дамочки. Что за люди, говорит, если не могут встречать свои проблемы достойно? Слабаки. Сами пускай выживают.

Прозвучало, как приговор. Стала думать, а как я выгляжу в её глазах? Может, тоже могу дать слабину? Загрустила.

Сбегала всё-таки с Заразой, проверила соседок. Никого не нашла. Глупо было думать иначе. Конечно, исчезли.

Антон начал светиться. Хотела с ним поговорить, а он накричал, что мы-то здоровые, а ему хана. Возможно, нам всем теперь крышка, нечему тут завидовать.

День 30

Зря мажоры девушек заразных выгнали. Сегодня у нас в посёлке опять вечеринка – соседи сами светятся и гоняют по посёлку на кабриолете, с включённой на максимум музыкой. Как будто атака на барабанные перепонки победит вирус этот дурацкий. Додумались подъехать к нам, девушек своих поискать.

Нарвались на Аню – объяснила популярно, куда идти и где их искать.

Те проверили дом напротив и, очевидно, нашли девчачью одежду. Ушли. Больше не катаются.

Вечером с температурой были уже тётя Таня и Аня.

Аня молча сидит у себя и не разговаривает даже, а тётя Таня плачет, судя по звукам.

Все на нервах. Яна готовила еду, обнаружила, что кто-то в одно лицо съел все её драгоценные запасы копчёной рыбы. Петрович сразу сознался, сказал, не устоял, слаб по этой части. А Яна вдруг раскричалась, как он мог. Потом даже стыдно ей стало, похоже. Пожадничала рыбы мужику…

День 31

Антон сбежал из дома. Не исчез, а именно сбежал, оделся и ушёл. Тётя Таня лежит с жаром, ей не сказали пока.

Яна с Петровичем на карауле, а мы с Данилой решили пройтись по посёлку, поискать Антона. Зараза с нами. Без особой надежды пошли, но надо же что-то делать.

Нашли. Ну и придумал этот Антон! Залез к соседям, решив, что там уже нет никого, и угнал кабриолет. Вообразил себя крутым. Пытались его остановить, но он только посмеялся и уехал. Чуть Заразу не сбил даже.

Но у соседей наших мажорных, похоже, и правда никого нет. Раз не хватились своей тачки. Или им уже не до тачек.

День 32

Антон не появлялся. Петрович заболел.

Зато пришёл тот подросток, у которого Антон отнял дрон. Говорит, все исчезли, а ему есть нечего. Мишей его зовут. У Миши дома был старший брат и его друзья. Никого теперь не осталось.

Яна сначала даже не хотела его пускать – спросила, не он ли бутылку с зажигательной смесью бросил через забор? Сказал, что нет. Даже и не знаю, может, врёт, а может, и нет.

Покормили, он сразу со своим ноутбуком пристроился на диванчик, будто и нет его. Сидит, не отсвечивает. Удобный ребёнок. Теперь ясно, что мог не заметить, как Антон угоняет машину из их гаража.

Яна его попросила посуду за собой убрать, а он только ресницами хлопает и молчит. Непоротый ребёнок.

Общий командный дух упал.

День 33

Антон по-прежнему не возвращался. Дежурим пока по одному, из здоровых остались только Яна, Данила и я.

Миша, соседский подросток, практически не поднимает голову от своего ноутбука, только на еду отвлекается, и то – не очень. Пытается есть прямо на диване, без отрыва от игры. Его, конечно, не ставим в караул – во-первых, ребёнок, ну и особого доверия нет.

День 34

А это нам повезло, что мы Мишу в караул не поставили. Зря вот только вообще в дом пустили…

Ночью Зараза всех подняла оглушительным лаем – ворота открыты, двери тоже. Янина очередь была караулить, но кто знал, что мальчишка откроет всё нараспашку? Сверху же не видно.

Почти сразу внизу, на первом этаже, послышались выстрелы. Там был Петрович, он успел среагировать.

Я выскочила из своей комнаты на втором этаже и увидела Аню со светящейся кожей. Она приложила палец к губам и прошмыгнула к лестнице с травматическим пистолетом в руках. Внизу больше не стреляли, только Зараза лаяла, не переставая. Аня медленно спустилась по лестнице, прижимаясь к стене.

Данила с охотничьим карабином в руках открыл окно в коридоре и тихо сказал, что спрыгнет со второго этажа и попытается обойти нападающих сзади. Велел мне сидеть тут.

Высунулась в окно, проверить, как он, и успела увидеть, как Данила вскочил на ноги и осторожно побежал вдоль дома. Во дворе никого не было видно.

Тётя Таня выглянула из комнаты с глазами, полными ужаса, на слабо, но отчётливо светящемся лице. Махнула ей, чтобы спряталась у себя.

Услышала ещё выстрелы и увидела в окно, как один из нападавших бежит к машине с цистерной топлива. Но не добежал, упал, как подкошенный. И всё затихло.

Спустилась осторожно вниз. Зараза металась по дому, подбегая то к одному, то к другому.

Петрович немного ранен в руку, Аня и Данила целы. Аня обработала рану, похоже, ничего серьёзного.

Сверху спустилась Яна. У неё натуральная истерика от того, что надо было стрелять, но она не смогла. В результате слегла с жаром. Надеюсь, это просто нервы.

Миши среди нападавших мы не нашли. Похоже, убежал.

День 35

Почему всё так быстро теперь происходит? Очень боюсь остаться одна. Всё чаще думаю о маме – что с ней?

Ещё утром светящиеся Аня и тётя Таня были на месте, а теперь их нет. Петрович тоже подцепил это голубое свечение… Яна пока в норме, жар спал, но, кажется, «светлячок» – это вопрос времени.

Яна плюнула на карантин и ухаживает за раненым Петровичем. Его сильно подкосило исчезновение дочери, а Яна от него почти не отходит. Отличная пара могла бы быть…

Мы думали, что отлично подготовились выживать здесь довольно долго, а что получилось в итоге? Запасов набрали под завязку, да только нас самих почти не осталось.

Спим по очереди с Данилой, караулим. Я теперь не расстаюсь с охотничьим карабином. Хотя, кого мы боимся, какого-то мальчишку? С другой стороны, неизвестно, кто ещё может пожаловать.

День 36

С утра нашли только их одежду, ни Яны, ни Петровича.

Мы с Данилой теперь вдвоём, и где-то ещё, возможно, прячется Миша.

Я хочу поехать к маме, узнать наверняка, что с ней случилось. Посмотрели по карте, это примерно полтыщи километров от нас.

Данила сказал, что нужно загрузить микроавтобус и поехать – так даже проще будет охранять друг друга. Я спросила, зачем ему отправляться со мной в такую даль, а он ответил, что это довольно глупый вопрос и поцеловал меня…

Загружаем машину, пытаясь продумать как можно более длительную автономность. Для двоих микроавтобус – почти целый дом. А оружия и патронов у нас очень много, так что получается маленькая крепость.

Заразе, конечно, непросто будет с нами трястись, но что поделать. Хорошо хоть, что животные не превращаются в «светлячков». Ей ничего не грозит.

Решили выехать завтра, пораньше, как только рассветёт.

День 37

Стартовали по плану.

Довольно скоро натолкнулись на разбитый кабриолет. Проверили – внутри вещи Антона. Исчез прямо на ходу, скорее всего.

Людей нигде нет.

Включили радио, а там опять тот самый ненормальный с бесконечным монологом про судный день! Талдычит про смертные грехи и про наказание за них. Неужели он вещал всё это время? Трудно представить, что у него в студии происходит.

Заметила очень странную вещь, и это не только мне кажется, но и Данила подтвердил: как будто всё вокруг стало каким-то блёклым, потеряло цвета.

Остановились перекусить – у еды почти нет вкуса. Да и запаха тоже.

Только Зараза радостно размялась, побегав вокруг машины. Похоже, её ничто не угнетает.

Весь мир становится чёрно-белым, почти серым, и с каждым часом – всё более бесцветным. Это очень страшно.

Надеюсь, мы успеем доехать.

День 38

Мы просто ехали вперёд, потому что больше ничего не оставалось.

За рулём сидели по очереди, но в последние пару часов останавливаться стало страшно, как будто сама дорога может исчезнуть, если отвернуться.

Тускнеющий мир стремительно сжимался вокруг нас, превращаясь в картонные декорации. Даже собственное дыхание стало казаться приглушённым и чужим.

Увидев знакомые очертания пригорода, стало чуть полегче. Данила улыбнулся и погладил меня по щеке, сказав, что мы всё-таки смогли добраться до места, где я родилась.

Карты больше были не нужны, дальше я сама показывала дорогу.

Мы остановились возле маминого дома. Вокруг – яблоневый сад, как будто припорошённый серой пылью.

Зараза выскочила из машины и резво побежала к дому.

Мне трудно было заставиться себя решиться и пойти. Дверь незаперта, а внутри пусто, как будто много лет здесь никто не жил.

Я вышла из дома и увидела Данила, стоящего возле машины. Покачала головой и шагнула навстречу.

Это был дневник Евы, последней женщины на Земле.

Эпилог

Ева и Данила стояли в саду, полном зелёной листвы и яблочных ароматов.

Вокруг, сколько хватало глаз, плодородная земля – то цветочный луг, то поле золотистых упругих колосьев пшеницы, то заросли крупной и спелой малины.

И ни единого человеческого следа, кроме тех, что могли оставить они сами.

В воздухе висели, как одеяло из обрывков тумана, целые облака миллионов крохотных светлячков.

Ева протянула руку и увидела, как несколько ярко-голубых светлячков сели на её раскрытую ладонь.

Событие 201

Сразу понял – что-то происходит. Валентин Маркович, как обычно, был скуп на комментарии, предпочитая тех сотрудников, которые сами угадывают направление мыслей начальства. У меня это получалось лучше других, так что за долгие двадцать пять лет закономерно достиг вершины внутренней служебной лестницы, стал незаменимым человеком, которому доверяют самые деликатные и ответственные поручения, не опасаясь за результат.

Молодые сотрудники из охраны называли меня правой рукой шефа, что было почти правдой, кроме немаловажного обстоятельства – все решения Валентин Маркович принимал исключительно в одиночку. Даже жена, дородная женщина с хорошо сохранившимися следами былой красоты и твёрдым характером, никогда не лезла с непрошеными советами в рабочие вопросы, предпочитая безраздельно властвовать в своих сферах, милостиво отданных ей на откуп.

Дело было даже не в неожиданном интересе к обустройству бункера, модель премиум, доработана на заказ с учётом индивидуальных пожеланий. Сам бункер, в соответствии с веяниями моды, давным-давно был имплантирован в роскошное загородное жилище недалеко от второго пневмо-кольца Москвы и включал в себя непременные атрибуты: искусственное море, теннисный корт и набор капсул виртуальной реальности на каждого члена семьи, плюс две гостевые.

Супруга Валентина Марковича, понимая значение бункера, лично проконтролировала выбор мебели, текстиля и столового сервиза, хотя всё-таки заметно надеялась, что красивая игрушка останется лишь формальным признаком элитарности её обладателей.

Тщательнейшая проверка под нагрузкой всех систем жизнеобеспечения бункера, заказанная двум разным исполнителям, отечественному и зарубежному, говорила сама за себя. Видимо, возникло в кулуарах элит нехорошее предчувствие, что линии обороны, выстроенной в начале смутных лет, может стать недостаточно.

Явно участились и полёты над Москвой, хотя шеф, подверженный слухам о заразности воздуха над жилыми районами, перенаселёнными до такой степени, что характерный запах активно существующий человеческой биомассы отчетливо ощущался даже на высоте, принятой для частного воздушного транспорта, обычно предпочитал вести виртуальные переговоры.

Сомнений нет – отчётливо запахло жареным.

А когда великовозрастные дети Валентина Марковича начали азартно набивать отведённые им комнаты бункера личным барахлом, со вкусом обсуждая приоритеты отбора вещей, это уже был не дым, а почти что сам пожар.

Вернувшись после встречи, шеф пригласил зайти, и по выражению его лица сразу стало понятно, что мне выделено место в бункере. Очевидно, в светлом послезавтра удобно иметь своих людей, привычных ко всему.

Выслушав великодушное предложение-распоряжение, вынужден был побеспокоить начальство личной просьбой.

Числясь совершенно одиноким, бессемейным сотрудником, по факту около полугода назад неожиданно перешёл в когорту родителей взрослых детей – всплыла родная дочь, двадцати шести лет, оставшаяся без матери. История давней связи уже покрылась толстым слоем пыли, но факт родства был установлен со всей определённостью.

Девочка жила в хорошем районе для специалистов и получила нормальное техническое образование благодаря усилиям матери, работавшей инженером по связи. Навещая дочь раз или два в месяц, замечал, что её жилая капсула, хоть и крохотная, всегда выглядит чистой и опрятной, а многочисленные девичьи вещи аккуратно убраны.

Беспроблемная девушка никому не помешает и сможет убираться в бункере, например. Всё лучше, чем роботы-уборщики, совсем другое качество будет.

Высказав Валентину Марковичу просьбу разрешить эвакуацию вместе с семьёй, понимал, что она будет воспринята без восторга, но всё-таки оценивал шансы на успех, как два к трём, ведь и доверенные люди на дороге не валяются, а уж кто, как не мой шеф, прекрасно знал вечную проблему с кадрами.

Лицо Валентина Марковича на секунду поморщилось, но брезгливость мгновенно уступила место обычному, спокойно-сосредоточенному выражению лица.

Сказав, что подумает, попросил зайти через полчаса. Нужно было пробить личное дело дочери, разумеется. Полчаса вполне достаточно для поверхностного изучения вопроса, за это время вряд ли всплывёт что-то неприятное, чего мог не знать я сам.

Так и вышло – шеф согласился, назначив сбор на завтра и лично подтвердив своими биометрическими данными её пропуск в охраняемую зону.

Аккуратно предупредив дочь, чтобы завтра утром была готова, погрузился в отработку потока поручений шефа.

Вечером уточнил, правильно ли дочь всё поняла и пакует ли вещи, не поднимая паники. Конечно, сказал ей далеко не всю правду, представив отъезд внезапным совместным отпуском на экваториальную океаническую платформу с очищенной солёной водой – от уникальной возможности покрасоваться в бикини ни одна девушка никогда не откажется.

Во время утренней пробежки на тренажёре неожиданно царапнуло прослушивание блока новостей, даже не сразу понял, что произошло. Осознание пришло постепенно – ночной пожар в районе проживания специалистов, полностью выгорели три системы жилых капсул. Да, одна из них была моей дочери. Да, информацию по ней сразу подтвердили.

Валентин Маркович выслушал новости и изобразил приличествующее случаю сочувствие, выждав пару скорбных минут и перейдя непосредственно к делу. Открыв небольшой чемоданчик, показал три запечатанные пробирки с ярко окрашенной субстанцией внутри.

Нужно было разбить их прямо во дворе, обязательно в зоне действия прямых солнечных лучей. В течение пятнадцати минут биологическое оружие перемешает свои компоненты, активизируется на солнце и начнёт решать проблему перенаселённости раз и навсегда. Предположительный срок естественной дезактивации составит около года.

Вся семья Валентина Марковича уже обосновалась в бункере, начав поздний завтрак. Шеф присоединился к ним, дав последнее указание разбить пробирки строго в десять утра и сразу же эвакуироваться, заперев бункер изнутри.

Стоя рядом с бункером, я не отрывал взгляда от часов внутри чемоданчика. Вокруг не было ни души – персонал заранее распустили, чтобы не путались под ногами.

Ровно в десять взял пробирки, зашёл в бункер и разбил их на пляже искусственного моря, включив освещение в режим солнечного дня. Быстро вышел наружу и задраил люк. Для надёжности, припарковал многотонную воздушную подушку прямо поверх входа в бункер, очень плотно подперев.

Следующее утро началось с экстренного выпуска новостей. Во всём мире исчезли политики, олигархи и финансовые воротилы. Что самое странное, все они исчезли вместе с семьями. Журналисты выдвигают самые разные гипотезы, теряясь в догадках.

Мир полностью обезглавлен, что теперь будет дальше?