Екатерина Дудукалова
По следам трех беременностей, или Где обещанные радуга и пони?
Я рассказала про процедуру ЭКО. Врач согласилась с тем, что гормонотерапия могла негативно повлиять на состояние зубов, но на лечении настаивала. Мне назначили время следующего визита.
Это был ужаснейший день. Я еле вытерпела и потом решительно заявила, что не смогу продолжить лечение, пока не пройдет тошнота. Врач дала справку об отсутствии санации и отправила меня восвояси.
Помимо стоматолога меня не порадовал и окулист. С подросткового возраста у меня близорукость – 0,75. Врач диагностировал ухудшение зрения в два раза, и теперь у меня минус 1,5. Получив рецепт на новые очки, я еще три дня сокрушалась: эта беременность мне дается тяжелее прежних. Ох, как я была права, хотя еще не знала даже трети своих проблем!
Буквально через пару дней у меня обострился шейный хондроз. Гинеколог, терапевт и невролог были солидарны: никаких лекарств и процедур! Боли были жуткие, терпеть их сил не хватало. Тогда мне присоветовали массажиста. Созвонившись и объяснив ситуацию, я пришла на первый сеанс. Под грудь и бедра мне подложили валики, чтобы живот не касался кушетки. Дальше всё происходило настолько мягко и легко, что даже не верилось, что у меня обостренный хондроз. Лишь изредка массажист предупреждала о точечной боли, приходилось немного потерпеть, однако позже становилось намного легче. Уже после третьего сеанса массажа я спала всю ночь, не просыпаясь от боли. Посетила все десять сеансов и была счастлива, что узнала такого профессионала. Теперь только к ней!
Параллельно с хондрозом я обнаружила отеки. Исключила сладкое, соленое и всё остальное, задерживающее воду в организме. Не помогло! Выручила брусника! Перед сном съела очередную порцию лесных ягод, а утром совершенно случайно заметила уменьшение отеков. Позже мои догадки подтвердились и с брусникой мы не расставались. Она мой спаситель.
Прошло еще некоторое время, и у меня сильно выступили и начали болеть вены на ногах. В подростковом возрасте уже было такое, но врач сказал, что это со временем пройдет. Однако тяжесть в ногах и периодические боли всё же шли со мной рука об руку всю жизнь. Тогда внешний вид ног приводил в ужас: выпирающие вены толщиной с мизинец, сосудистые звездочки и вдобавок боли. Гинеколог направила меня к хирургу.
Внимание доктора приятно удивило. Хирург расспросил меня обо всем: первые боли, первое обращение к врачу и результат лечения, характер и частота болей, беременности и даже наличие варикоза у близких родственников. Диагноз был однозначный: варикозное расширение вен. Мне прописали таблетки и компрессионные чулки, строго наказав не прерывать лечение.
Цена таблеток и чулок не обрадовала, но здоровье дороже. С таблетками всё было ясно и просто: одна таблетка в день. А чулки – еще тот бином Ньютона. Их нужно надевать лежа. А теперь представьте: у тебя еженедельно растущий живот, ты пытаешься лежа натянуть на отекшие ноги совершенно не растягивающиеся чулки… Я честно пыталась это сделать! Ничего не вышло, только матка вошла в тонус. Но я приноровилась надевать чулки сидя, правда, прилагая неимоверные усилия. Сколько раз я слышала: «Снимайте чулки перед осмотром» – и не сосчитать. Но я ни разу их не сняла ни в женской консультации, ни перед осмотрами в больницах, каждый раз, как заклинание, проговаривая: «Это компрессионные чулки, прописанные врачом-хирургом». Почему же я так упорствовала? Всё просто: мало того, что их трудно надеть, их еще и сложно снять! А ходить нужно ежедневно с утра и до вечернего душа перед сном. Это «нужно» сначала было озвучено врачом, а позже я поняла, что уже не могу обойтись без чулок, так как без них начинали болеть ноги. Итак, в мою копилку «омолаживания беременностью» добавился варикоз со всеми его «прелестями»: боли, звездочки и некрасивые ноги из-за вздутых вен.
Шло время, близился Новый год. Токсикоз начал медленно, но верно сдавать позиции. Запахи еще доставляли дискомфорт, однако не давали отмашку на спринтерскую дистанцию, финишной прямой которой была уборная. Есть я стала больше, но усваивалось по-прежнему не всё. Новый год мы встречали дома в тесном семейном кругу. На этот раз мужу пришлось больше похлопотать на кухне, нежели в прошлые года. В новогоднюю ночь мой организм разрешил мне есть всё. И я ела! И даже без тошноты! Это был лучший подарок!
Сразу после новогодних каникул был плановый осмотр у гинеколога. Врач отправил меня срочно мерить длину шейки матки. Шейка оказалась короткой, дали направление в ту самую ужасную больницу.
На следующее утро я уже лежала в больнице и ждала решения врача. Тут я узнала о пессарии и швах. Пессарий – это такое колечко, укрепляющее дно матки. Швы накладываются на шейку матки, и они якобы помогают ей не сокращаться. Выслушав всё о данных видах сохранения беременности, я ждала решения заведующего отделением. Его вердикт был неумолим: наложение швов. Как же я боялась! Перерыла весь Google, спросила у всех знакомых и знакомых знакомых, как это будет. Страх только усилился.
В назначенный день нельзя было пить и есть. На минуточку, уже 22-я неделя беременности, кушать хочется неимоверно и пить тоже. Подъем в больнице в 6 утра, но я проспала до 7.30, дальше спать нельзя: ждем обход. Врач сообщил, что, как только он освободится (закончатся аборты и плановые операции), меня позовут на наложение швов. Есть и пить НЕЛЬЗЯ! Алё! Люди! Остановите Землю, я сойду. Беременных – последними! О’кей… жду…
Жду час, два, три… Уже прошел завтрак, близится обед, и только в первом часу дня меня позвали в операционную. До этого момента я жутко хотела пить и есть. Переступив порог операционной, все желания улетучились, меня охватил животный страх неизвестности. Ложусь на гинекологическое кресло. Меня привязывают и говорят:
– Сейчас введем препарат, и ты будешь в состоянии, похожем на сильное опьянение.
И тут меня натурально трясет от страха, дрожат руки и ноги, пульс пополз вверх. Врачи, строго взглянув на меня, осведомились, хочу ли я доносить ребенка. Получив положительный ответ, распорядились успокоиться и дышать глубоко. Собрав всю силу воли, я сделала несколько глубоких вдохов и максимально попыталась успокоиться.
Вводят препарат. Почти моментально начинаются «вертолеты». Я пьянею. Дальше всё как в бреду, всё слышу, но через раз понимаю. Чувствую точечную слабую боль от проколов иглы. Насчитала три прокола. Один где-то пропустила))) Потом меня везут в палату, и через пару минут первое, что я спрашиваю, можно ли мне воды? Разрешили. Выпиваю треть стакана и засыпаю на два часа. Проснувшись, ем и снова засыпаю. На следующий день врач сообщает: если через три дня всё будет хорошо, то выпишут. Через три дня я была уже дома!
С появлением швов никаких изменений я не ощутила. Единственной загвоздкой был запрет на половую жизнь. Но это мы переживем, муж не рад, но что поделать
Сразу после выписки – второй скрининг УЗИ. Естественно, хотелось узнать пол детей. Девочки! Две девочки! Когда я это услышала, меня пробрал смех. Муж будет жить в малиннике: четыре девки (я, старшая дочь, близняшки) и двое мужчин (муж и сын). Веселуха!
Но прежде чем мне сказали пол деток, я поняла, что не могу лежать на спине. Через восемь минут после начала УЗИ сердце рвалось из груди, кружилась голова и появился необъяснимый страх. Врач заметила мое состояние и прекратила исследование. Я повернулась набок и полежала минут пять. После этого исследование продолжилось. Однако шло оно в ритме: 8-10 минут исследование, пять минут отдыха. С этого момента на спине я лежала лишь на УЗИ, и только в ритме 10 через 5.
На 22-й неделе я обнаружила отеки. Ничто не помогало: ни брусника, ни отказ от сладкого, соленого и так далее. К отекам добавилось онемение трех пальцев правой руки: среднего, безымянного и мизинца. Оказывается, у каждой четвертой беременной есть такая проблема, и связана она именно с отеками. Это временное явление, и проходит оно после родов у одних сразу, у других через неделю или пару месяцев. У меня онемение прошло через два дня после рождения девочек.
В феврале ко мне пришла изжога, еще один спутник и «омолаживающий эффект» беременности. Народные методы: молоко, мороженое, семечки – не спасали. Помогло только лекарство. И с ним мы были неразлучны до родов.
В том же феврале я вышла на работу за две с половиной недели до декретного отпуска. Сваяла отчетный концерт на 20 минут и в последний рабочий день, отчитавшись перед родителями деток и администрацией школы о проделанной работе, с поздравлениями покинула рабочее место на полтора, а может, и три года.
На следующий день меня положили на сохранение в роддом. И на очередном УЗИ врач огорошил:
– У меня сорок лет стажа. Но я впервые вижу таких крупных двойняшек, – за этими словами сквозила неприкрытая жалость ко мне и моему организму.
Я улыбнулась и поковыляла в палату. Отеки не давали спокойно жить, чулки натягивала с невероятными усилиями, пальцы немели, позвоночник ныл от напряжения.
В роддоме я пролежала 14 дней без каких-либо назначений, проходя лишь обследования и соблюдая постельный режим, а точнее, режим ног на стене и коленно-локтевого положения. Отеки не прошли. Организм страдал. Потеряв десять килограммов в первом триместре, к этому периоду набрала уже 17 килограммов. Мой вес был распределен крайне неравномерно: худые ножки и ручки-палочки, худое лицо и выпирающий живот, но при этом не огромный, даже казался маловатым для двойни. Я видела в роддоме женщин с большими животами и одним плодом. Словом, где во мне помещались эти 17 килограммов, непонятно, но факт остается фактом: килограммы были. И были в животе.
После выписки из больницы мы с мужем поехали за вещичками. Кроватки, коляска, распашонки, бутылочки и еще много-много всего. Еще я купила ткань и решила сама сшить постельное белье и пеленки для двойняшек, собственно, так же, как и в предыдущие беременности. В первую беременность много чего сшила свекровь, а сейчас я решила отказаться даже от помощи моей мамы и делала всё сама.
Одной темной ночью я проснулась от схваток. Боли не было, но то, что это именно схватки, я знала точно. Стала засекать время. За ночь было три схватки с интервалом в час. Утром я поняла, что начались предвестники. С этих пор они «радовали» меня каждую ночь.
Всё было куплено, помыто, сшито, постирано и отглажено, когда меня вновь разбил хондроз. Срок большой, отеки, онемения и дикая боль… Я обратилась к массажисту. Избегая области поясницы, чудо-мастер проминала меня, с каждым разом улучшая мое состояние. Но счастье длилось недолго. Через четыре сеанса меня положили в роддом снимать швы и уже не выпускали даже с этажа из-за ковидных ограничений.
Швы мне так и не сняли, а через два дня у меня начались схватки. Я по привычке подумала о предвестниках и, покрутившись, заснула. Через какое-то время проснулась и снова заснула. Окончательно пробудилась в четыре часа утра. Усевшись на кровати, я осознала, что уже не усну и сегодня точно рожу. Боли не было. Я сходила в туалет, съела банан и легла глазеть в экран телефона. Идти к акушерке было бессмысленно. «Схватки с интервалом в час – это не повод переводиться на этаж родильного зала», – так говорят дежурные на посту. Я решила ждать. Интервал сократился до 30 минут, и так прошло три схватки, после чего около часа меня ничего не беспокоило.
На часах шесть утра. Пора идти на взвешивание и замер давления – ежедневные процедуры в роддоме. По ходу дела рассказала всё дежурной акушерке и получила грандиозный ответ:
– Иди полежи, может, уже всё прошло.
На секундочку, у меня третьи роды, и я знаю, что такое схватки и родовая деятельность. В смысле: иди полежи?!? Ругаться не хотелось. Я ушла в палату. Прошло полтора часа, и я поняла, что интервал сократился до 15 минут. Вновь пошла на пост и объяснила ситуацию. Получила ответ: жди. Чего ждать? Неясно. Дойдя до палаты, решила во время следующей схватки заорать во всю глотку, может, так до акушерок дойдет, что я рожаю, а то я молчу, мне ж не больно. И тут в палату забежала сменившаяся акушерка: