Екатерина Антонова
Ведьма: Обреченная жить

Глава 1

– Ты уверена, что твой директор… делает подобные вещи? Это серьезное обвинение Рина.

Грузный милиционер заглядывал мне прямо в глаза. Я с трудом держала себя в руках, то и дело всхлипывала, теребя пальцами подол белой ночной рубашки. Подняв взгляд на директора школы и, увидев, как вокруг него клубятся черные тени, вскрикнула. Новая порция рыданий рвалась из груди и сдерживать ее становилось все сложнее.

– Ну, успокойся, маленькая. Что-то ее сильно напугало, – с теплотой в голосе говорила школьная медсестра в белом халате, – Рина испытала сильный стресс.

– Ей тяжело дается учеба, – снисходительно произнес высокий жесткий мужчина с проседью, стоящий рядом с директором, – девочка очень домашняя и…

– Нет!

– Рина… – пухлые пальцы охранника правопорядка сомкнулись на моем запястье.

– НЕТ! – я вырвалась и попятилась к окну. 

– Вы уверены, что все нормально? Может, стоит показать ее психиатру? – милиционер поднялся и надел фуражку.

Они не верят! Никто не верит! Но я видела то, что видела. И своим глазам доверяла. Потому что так учила мама.

– У нас есть специалист, он приедет утром. Пока дадим девочке успокоительное. Простите за столь поздний звонок, мы проведем воспитательную беседу, – вздохнул директор.

– Она и правда очень напугана. Надеюсь, вы все же начнете внутреннее расследование, и найдете того, кто в вашей школе пугает девочек аж до истерик.

– Конечно. Мы все сделаем.

Я сделала крошечный шаг к окну. За ним спасительная тьма шептала мне слова успокоения, звала за собой. Шепот нарастал, умолял бежать. Эту ночь я могла не пережить. 

Ещё шаг. Тем временем директор проводил милиционера и вернулся в кабинет вместе со своим другом. Медсестра семенила за мужчинами.

– Ты нас разочаровала, волчонок, – сказал второй мужчина.

– Нельзя вызывать милицию. Плохая девочка. И сейчас мы тебя накажем.

– Нет… – по щекам текли горькие слезы.

– Может… – подала голос медсестра.

– Иди спать! – жёстко произнес директор.

Женщина бросила на меня взгляд, полный сочувствия и вышла. Я окончательно упёрлась спиной в окно. Нужно бежать! И когда оба мужчины ринулись на меня, сзади раздался звон стекла, а спину обожгла сильная боль…

Рыжее солнце настойчиво стучало в окно квартиры Каина Вуда. Все та же постель, в которой я умерла когда-то, и в которой он кормил меня кашей. От боли в груди хотелось кричать. Но все, что могла – глотать слезы и давить рыдания. На тумбочке рядом стоял поднос с остывшим ужином.

После того как я сбежала с поля боя между хорусами и богами, Каин нашел меня, бродящей по городу вокруг "Венефики".

Он вернул меня, посадил на замок в своей квартире, но я не могла понять, что чувствую. Запуталась. Кто я? И он… изменился. Стал куда выше, мощнее, а больше всего поражали глаза. Один цвета глубокого океана, а второй – бескрайних зелёных лугов. Но смотреть в них было слишком больно, поскольку я видела нашу дочь, которой так и не суждено было родиться на свет.

Взглянула налево. Кресло, вычищенное и совершенно обычное, стояло напротив, как ни в чем не бывало. Будто до этого мертвый врач не сидел в нем и не пытался потом меня убить. Подтянула колени к подбородку, и спрятала лицо в рубашке. Почувствовала запах порошка и кондиционера. Каин…

Как ответ на мой немой вопрос, раздался щелчок в замочной скважине и в спальню вошёл мой мужчина. Бог, который сейчас казался самым далёким на свете.

– Тебе нужно есть, – он старался говорить буднично, но голос Чернобога был приправлен нескрываемой тоской.

Ему тоже больно на меня смотреть.

– Я не голодна…

– Ты уже неделю ничего не ешь Катя.

Он сел на краешек кровати. Мой. Родной. Любимый. Хотелось броситься ему на шею и забыться. Но внутри будто что-то сломалось. То, что очень долго гнулось. И пути назад нет. Между мной и Каином теперь стена, выстроенная на костях нашего нерожденного ребенка.

Он протянул руку, но я отпрянула. Мы оба не хотели говорить. В глубине души понимали, что смерть нашей дочери раскрошила доверие между нами. Я знала: он сделал все, что мог, но этого оказалось недостаточно. Слишком поздно. Чернобог пришел слишком поздно.

– Уходи… – отвернулась, но мужчина лишь придвинулся ближе.

– Катя…

– Прошу, Каин. Не терзай меня ещё больше. Отпусти…

– Нет, – сказал он, – ты моя ведьма и всегда будешь рядом. У нас будут еще дети.

– А если я не хочу?

Мои запястья взорвались сильной болью от сказанных слов. Я сжала зубы, пытаясь скрыть ее от своего бога. Но мужчина видел. Он приблизился, обжигая родным и любимым ароматом, от которого хотелось умереть. Затем крепко обнял, не позволяя отодвинуться. Вцепилась в его плечи, впиваясь ногтями до алых следов. Хотелось рвать его кожу, вгрызаться и добраться до самой души, если она есть. Узнать, так ли ему больно, как должно быть.

Каин игнорировал мои слезы и отчаянно сжимал в объятиях, но я не испытывала ничего, кроме боли.

– Нет! – закричала, пытаясь вырваться.

– Да! – прорычал мужчина и жестко впился в мои губы.

Несмотря на умирающую душу, тело отозвалось ярким желанием. Горячие касания были одновременно и желанными, и ненавистными. Каин разорвал рубашку прямо на мне, затем сорвал ее и швырнул прочь, покрывая кожу настойчивыми поцелуями.

– Мне это надоело, – шептал он, сминая мою грудь в руках, – ты моя, Катюша. Хватит бороться.

– Отпусти… прошу…

Я чувствовала слишком сильное удовольствие, которое постепенно отодвинуло страдания на задний план. Горячие потоки сплетались внутри и вынуждали выгибаться, умоляя продолжать жестокую ласку. Стянула со своего бога рубашку. Татуировки теперь покрывали его целиком до самой шеи. Вцепилась зубами в мощное плечо, вызывая почти звериный рык. Почувствовав его губы на груди, выгнулась, позволяя Каину все больше. Что я делаю? Но нами двигало лишь отчаяние.

Моя кожа пылала, и лишь его пальцы могли подарить долгожданную прохладу. Все естество тянулось к тому, кого хотела ненавидеть. Но любила так сильно, как никого. Эта любовь убивала меня. Но продолжая прижиматься к своему мужчине, стонала все громче.

– Я не отпущу тебя, – шептал он, целуя, всасывая и кусая самые чувствительные места, – никогда.

– Прости, – только и смогла выдавить, – что не уберегла ее.

Каин навис надо мной, ласково убирая растрепавшуюся прядь почти белых волос. Сейчас я узнавала того, кто неоднократно спасал меня. Не жестокий хозяин теней, а мой любимый властный бизнесмен, от которого сходила с ума. Пропустила сквозь пальцы его черные, как смоль, волосы. Мягкие, шелковистые. Тогда, после битвы, я не узнала своего бога. Видела, как он вырвал крылья Грира и искренне восхищалась, но потом вдруг мной завладела паника. Страх, будто специально высаженное внутри зерно.

Рина

– Нет! – вскрикнула и стала вырываться с новой силой, но Вуд держал меня крепко.

Забрался между ног, сорвал белье и ворвался внутрь. Жестко, грубо, но тем самым успокаивая. Меня бесило, что тело реагирует так ярко, ведь душа болит, но стремительно приближающийся оргазм вышиб все мысли прочь. Каин не желал завершать мои мучения. Развернул и поставил на четвереньки.

– Вот в таком виде ты мне нравишься, щеночек, – мужчина отодвинулся и рассматривал меня сзади.

– Войди в меня, умоляю, – теряя саму себя, вертела ягодицами из стороны в сторону, приглашая своего бога.

– Тебе идет эта покорность, Катюша, – резкий толчок вырвал крик из горла.

Спустя миг все вокруг перестало существовать. Мне казалось, что кровь закипела, разрывая вены. От душевной боли оргазм стал еще ярче. Но мужчина не остановился. За окном уже клубилась ночь, как Вуд отпустил меня. Не помню, сколько раз кончила, но в голове было пусто. Я лежала на его сильном теле, очерчивая пальцами татуировки. Слов не было, да и зачем они? Он всегда будет приходить и брать меня, когда захочет. И не смогу ему отказать. Запястья приятно покалывало. Верно. Больше не могу сказать “нет”.

– Тебе нужно поесть, – сказал Каин, поднимаясь и надевая брюки, – это не дело. Ты так умрешь от истощения.

Я лишь отвернулась.

– Посмотри на меня, – жестко произнес он.

Проигнорировав требование, всхлипнула. Как вдруг мое лицо само по себе развернулось к моему богу. Воздух в спальне становился все тяжелее с каждой секундой. Каин был зол. И жесток. Я чувствовала его божественное начало, бушующие тени, которые могли бы разорвать меня на части. Страшно.

– Я боюсь… – прошептала сухими губами.

– Кого? – голос Каина смягчился.

– Тебя…

Следующее, что я помню – это громкий хлопок закрывающейся двери и звук ключа, вновь оставляющего меня наедине с самой собой. Свернулась на кровати, обняв колени руками и тихо заплакала. Если бы позвала его, поведала о своих страданиях, между нами не было бы этого яда. Но я просто не могу просить о таком.

Вернись 

Но произнести этого слова не смогла. Как ни пыталась. Не знаю, сколько прошло времени, я продолжала лежать на постели. Чернобог больше не приходил. С трудом поднявшись, глянула на часы. Прошла всего одна ночь. Свесила ноги с постели, как вдруг машинально обернулась. Мухорт… он погиб. Интересно, Вуду больно? Босыми ногами протопала к месту, где колдун полгода назад успокаивал меня после нападения Лобанова. Я была такая же нагая и беспомощная, как и сейчас.

Боль в запястьях усилилась. С момента, когда убежала с площади, не видела никого. Ни Хару, ни Юки. Я подвела эту девушку, позволив ее возлюбленному умереть за меня. Усмехнулась, касаясь едва теплой стены. Что бы он сейчас сказал? Посмеялся бы и спросил – готова ли я к такому? Нет. Не готова. Терять близких очень сложно. Первый шок – ничто по сравнению с опустошающей агонией, которую чувствуешь потом. Осознание смерти проникает внутрь потихоньку, захватывая клеточку за клеточкой, вынуждая вспоминать. Это и убивает. Память, которую не стереть.

Но помимо боли потери, я испытывала жгучий и всепоглощающий ужас. Сны о страданиях маленькой девочки стали практически неотъемлемой частью существования. Кто она такая и почему вижу эти образы, ее воспоминания? Что с ней делал этот директор и почему она убежала? Не испугалась нырнуть вниз сквозь острое стекло, лишь бы он не коснулся ее. Бедняжка. Но причем здесь я?

Рина любила маму, это чувствовалось слишком явно. И до последнего верила, что ее заберут домой из страшной частной школы. Внутри что-то сопротивлялось этим мыслям, словно они могли меня уничтожить. Сознание отчаянно скрывало воспоминания Рины. Необходимо выяснить, кто она и как мы с ней связаны. Я должна сбежать от Каина и найти ответы. Помочь этой девочке обрести покой. Жива ли она? Полностью погрузилась в мысли о бедной малышке, как вдруг дверь вновь открылась.

– Ты свободна, ведьма, – услышала знакомый голос.

И рядом со мной на пол упала связка ключей…

Глава 2

Ведь живой связи с прошлым действительно нет, прошлое кануло безвозвратно – это совершенно ясно, если вдуматься: оно больше не существует. Остались лишь эмоции, которыми можно манипулировать (с) Айрис Мёрдок.

Ева с трудом продрала глаза, в которые сквозь полупрозрачные шторы слепил утренний свет. Бросив руку вправо, нащупала лишь мягкое одеяло. Он снова ушел? Хотя стоп! Туман в голове пока не раскрывал события прошлой ночи. Но кровать точно не ее. С кухни раздавались скворчащие звуки готовки. Девушка спрыгнула с постели и голышом направилась к своему мужчине.

Быстров стоял спиной, одетый лишь в спортивные брюки низкой посадки. Ева почувствовала, что вновь его хочет. Все эти недели парочка буквально не вылезала из кровати.

Сестра белого волхва отчаянно боялась отпустить Никиту, чтобы он не исчез. Ведь однажды любимого она уже потеряла. Незаметно подкравшись, девушка сомкнула ладони на животе следователя. Он готовил яичницу с беконом и помидорами – всем тем, что смог отыскать в холодильнике. Ведь в магазин парочка тоже не ходила. Вот, доедали остатки.

– Доброе утро, – Ева прижалась губами между лопаток своего мужчины, вдыхая его свежий аромат после прохладного душа.

– Привет, синеглазка, – выдохнул он, затем положил силиконовую лопаточку и накрыл ладонью маленькую ладошку.

Никита сильно пострадал в последнем сражении. Его левая рука была сломана в трех местах, внутренние органы отбиты, а все тело покрывали синяки и ссадины. И в отличие от богов и волхвов, он не восстанавливался так быстро, как они. Ева, например, через три дня была в норме. Но девушка страдала жуткими кошмарами, так что следователь настоял, чтобы она переехала к нему на ПМЖ. Конечно, синеглазка сразу начала сопротивляться, но Быстров уже научился усмирять ее буйный нрав. Рядом со своей блондиночкой он чувствовал себя живым.

– Я такая голодная, – весьма двусмысленные слова вызвали напряжение в районе паха.

– Готовлю завтрак. Но сегодня придется пойти в магазин. И ещё…

– М?

Девушка, покачивая бедрами, прошла мимо своего мужчины к кофеварке. Быстров проводил ее хитрым взглядом. Он с самой первой встречи не мог сопротивляться соблазнению мелкой строптивицы. И вот, казалось бы, он ее получил. Но все еще не насытился. Такое с бывалым ловеласом впервые. Каждый день он открывал в Еве что-то новое. То она казалась забитым маленьким котенком, то яростной хищницей. Выглядела порой как неприступная крепость, требующая долгой осады, а иногда – как хитроумная ловушка с множеством замков. Девушка-загадка, одним словом.

– Мне нужно на работу. Мы теперь живём по-новому и предстоит разгребать кучу дел. Даже после победы над хорусами люди все еще люди. Они грабят, убивают. Нужно навести порядок.

– Думаешь, мир действительно изменился? – она непонимающе хлопала своими синими глазами.

– Все зависит от нас. Теперь, после того как мы встретили богов, я верю в любое чудо. В том числе и в то, что наш мир способен стать лучше. Но над этим нужно много и упорно работать. Зло, оно в головах знаешь ли.

Ева прикрыла глаза, вдыхая аромат крепкого кофе и вздохнула. Она любила этого несносного следователя и это до чёртиков пугало. А ещё волновалась за ведьму. После потери ребенка Катя изменилась. И если накануне сражения Ева видела сильную и готовую на все воительницу, то теперь…

– Ладно. Все равно мне нужно в клуб, – равнодушно пожала плечами, но от Быстрова не укрылась язвительная нотка.

Она была вся такая – острая и колючая. Эту наглую девчонку каждый раз приходилось приручать, словно дикого зверька. Следователь был всегда в тонусе.

– Яра… – она разрешила Никите называть себя настоящим именем.

– Пойду собираться, – рванулась, но крепкие мужские руки ловко подхватили лёгкое тело и усадили на стол.

– Не капризничай, – Быстров потерся небритой щекой о лицо своей синеглазки.

Его руки скользили по ее коже, полностью сметая весь здравый смысл. Миг, и домашние брюки полетели на пол. Следующий, и девушка вскрикнула от чувства наполненности. Толчок, и воздух в ее лёгких мгновенно испарился. Откинувшись и опершись на руки, позволила ему все, что он хотел. Сплетённые потные тела, одно дыхание на двоих и сладкие стоны сделали утро терпким, словно корица в горячем капучино.

Спустя час они мирно попивали кофе, довольные и удовлетворенные.

– Ты теперь там постоянно работать будешь? – спросил мужчина.

– Пока Каин не найдет менеджера.

– И как скоро?

Ева пожала плечами. Внезапно ее обдало волной ледяного воздуха. Словно крылья, пролетевшие совсем низко и едва коснувшиеся кожи. Ледяные, темные, шепчущие что-то нечленораздельное.

– Что ты сказала? – спросил Никита.

– Я молчала.

– А что… ладно, забудь. После всей этой сверхъестественной херни нервы ни к черту.

Ева вновь ощутила прикосновение тени. Что за ерунда? Кожа мгновенно покрылась мурашками. Девушка машинально отмахнулась.

– Ты чего? – Быстров заглянул в синие глаза своей синеглазки.

– Все нормально.

Этим Ева дала понять, что не намерена сейчас откровенничать. Ей вообще было тяжело открыться. Ведь девушка до сих пор сильно переживала смерть колдуна. Следователь довёз синеглазку до «Венефики». Заглушив мотор, взглянул на Еву. Его сильно беспокоило состояние девушки, но она, словно еж, отталкивала любые попытки залезть к ней в душу.

– Я не знаю, сколько придется все восстанавливать. Сможешь вечером добраться на такси? Или Ч… – Быстров осекся, – Вуда попроси отвезти тебя ко мне.

– Она там будет? – вдруг спросила Ева, ощущая растущую внутри волну гнева.

Какого лешего? Девушка понимала, что с Людмилой у Никиты все давно кончено. Но вдруг старая ревность дала о себе знать горячей вспышкой, сжигающей сердце. Такой смеси боли и ярости она никогда не испытывала.

– Не знаю, – Быстров пожал плечами, – она фельдшер, а медики всегда нужны.

– Точно? – она заглянула прямо в глаза своему мужчине

– Между мной и Людой все кончено Яра. Она с твоим братом, забыла?

– Надеюсь, – Ева вновь ощутила дичайший прилив ревности.

Заскрипела зубами не понимая, откуда такая эмоциональность. Схватив сумку, вылетела из машины и широкими шагами направилась в клуб. “Венефика” была закрыта, а перед дверьми с ноги на ногу переминалась девушка. Блондинка с длинными волосами. Длинноногая, стройная и на первый взгляд весьма приятная.

– Ждете кого-то? – спросила Ева, доставая ключи от клуба.

– Нет, я… забейте, – схватив сумочку, девушка рванула прочь.

– Странная какая-то, – буркнула синеглазка, как вдруг все внутренности будто в спираль скрутило, и она ощутила стойкое желание все-таки узнать, чего хотела эта странная девица.

Догнав ее, схватила за плечо.

– Так все-таки, чего вы хотели?

***

Внутри Каина Вуда бушевал ураган. Он подступался к Кате и так, и эдак, пытаясь успокоить и приласкать. Но ведьма была непреклонна. Ее сердце словно остыло, не позволяя Чернобогу вторгнуться и прочитать поселившуюся там тоску и боль. Мало того, он и сам не мог понять, почему внутри него зияет черная дыра. Они победили врага возрастом в тысячу лет, а ему совершенно не хочется радоваться. Ведь его любимая женщина потеряла дитя. Его дитя.

Девочку, судя по словам Кати. Маленькую дочь славянского бога.

Каин сидел в своем кабинете в абсолютной темноте и курил. После битвы с хорусами прошло две недели. Москва быстро восстанавливалась, клуб “Венефика” уже выглядел более-менее прилично. Боги после встречи с людьми стёрли тем память, чтобы их явление не стало достоянием общественности.

А сейчас в большом новеньком окне, выбитом ранее Сомнией, сияли тысячи огней. Люди продолжили жить и строить свое будущее. Мир изменился, ведь заражённые политики и управленцы погибли. И теперь русский люд создавал справедливое общество. Насколько это было возможно.

– Они молодцы, – послышался голос его брата Хорса, – а вот мы капитально застряли.

Блондин появился из ниоткуда и уселся в гостевое кресло, где обычно сидел колдун и бесил его, Вуда. Каин теперь выглядел иначе: сильное, мощное тело и оба глаза на месте. Вещи пришлось выбросить, ведь он теперь не помещался ни в один костюм. В итоге мужчина сменил вообще весь гардероб.

– Как она? – спросил Хорс.

– Плохо. Не понимаю… этому ребенку и месяца не было. Просто сгусток клеток.

– Эээ, нет. Этим ты себя не успокоишь, – резко произнес бог солнца, – сгусток, не сгусток, а внутри уже была суть. Наш отец одарил твое дитя душой. И она ушла к Велесу.

Каин молчал. Он отчаянно бултыхался в собственной боли, пытаясь вырвать ее с корнем. Раньше он бы утонул в алкоголе и вызвал любовницу. Но теперь был ответственен за двоих. И это ему не нравилось. Днём он ворвался к Кате в комнату и грубо взял ее. Конечно, тело ведьмы охотно откликнулось, но почему сейчас Чернобог чувствует себя самым настоящим насильником?

Ему были чужды человеческие страсти, но теперь нужно было что-то делать. Он боялся выпускать свою девушку из спальни, поскольку внутри жил страх. Что она покинет его, примет решение уйти, разорвать связь. Каин больше не сможет без нее, ведьма нужна своему богу даже больше, чем он ей. Затушив сигарету, взял следующую. Хорс укоризненно покачал головой.

– В нынешнем мире все принято решать диалогом. Поговори с ней.

– И что я скажу? Ребенка мои слова не вернут.

– Но она поймет, что не одна. Сколько ты ее держишь в своем доме, словно собаку на цепи? Две недели?

Каин поморщился от столь неприглядного сравнения. Но брат был прав. Однако тихий диалог прервала ворвавшаяся в дверь Ева. Она злобно глядела на Каина.

– Мне это надоело, – заявила жёстко.

Оба бога разом прищурились, глядя на беловолосую строптивицу. Хорс нагло осмотрел ее с ног до головы и широко улыбнулся.

– Здравствуй, Яра-солнце.

– Добрый вечер. Сразу скажу. То, что вы боги, ничего не меняет.

– Понял, – он ухмыльнулся, и улыбка стала еще шире.

– Так чего ты хотела? – спросил Вуд.

– Каин, это нечестно. Я вовсю занимаюсь реконструкцией клуба. Одна! А ты тонешь в депрессии. Дико извиняюсь, но тебе нужен менеджер.

– И где же его найти?

Глаза девушки вспыхнули нездоровым блеском. Она распахнула дверь, и внутрь вошла молодая девушка. Блондинка, на вид не более двадцати лет. Она скромно топталась у порога. Каин глянул на часы.

– Я привела ее на собеседование, – заявила Ева.

– В двенадцать часов?

– Это я настояла, – подала голос незнакомка.

Каин присмотрелся. Особа очень напоминала Катю. Почти белые волосы, зелёные глаза и красивое личико. Стройная фигура, но грудь совсем небольшая. Длинные ноги и осиная талия. На глазах – модные очки, добавляющие ей лет пять возраста. Эта девушка была куда выше ведьмы. Что ж, внешность вполне презентабельная для главного менеджера «Венефики». Но Вуду было не до этого. Сердце Чернобога сильно заныло. Захотелось сжать в объятиях своего щеночка. Эта девушка, хоть и похожая на Катю, не вызывала в нем никаких эмоций.

– У меня есть опыт, – сказала блондинка и достала папку с резюме.

Хорс цокнул языком. Для людей боги, находящиеся среди них, ничем не выделялись. Так что внезапная гостья видела перед собой лишь двух мужчин. Красивых и статных, но все же простых человеческих мужчин. Каин нехотя открыл документы и стал просматривать. Периодически бросал на блондинку любопытные взгляды.

Почему она так похожа на его Катю? Или он уже сходит с ума?

– Вы учитесь? – сухо спросил у нее.

– Да. На четвертом курсе. Очно, – отчеканила блондинка.

– Будете совмещать?

– Да! – ее глаза прям засияли.

– И это удобно? – в глубине души ему совершенно не хотелось всем этим заниматься, – ночная работа может плохо сказаться на вашей успеваемости. Готовы к этому? Родители не против?

В душе Чернобога грызла тревога. Он ощущал, что с ведьмой прямо сейчас что-то не так. Срочно нужно к ней вернуться! Внезапно начал нервно постукивать пальцами по столу. Девушка выглядела спокойной, выдавая мандраж лишь ладонями, что есть силы сжимающими кожу сумочки. Каину не хотелось мучить ни ее, ни себя, так что он быстро закрыл папку.

– Ладно, – устало потёр переносицу, – начинаете завтра. Испытательный срок два месяца. Юля, да?

Девчонка кивнула, а в зелёных глазах загорелся радостный огонек. Она вскочила и захлопала в ладоши, словно дитя.

– Класс! Спасибо, господин Вуд! Я не подведу!

– Ева введет вас в курс дела. Езжайте домой, – выдохнул он, – поздно уже. А у меня дела.

– Ой! Да!

Она начала рыться в сумочке и с каждой секундой выглядела все растеряннее.

– Ой, – блондинка сжала руки в кулаки, – я забыла телефон и кошелек. Вот растяпа!

– Я отвезу вас, – равнодушно сказал Каин, – все равно мне нужно кое-куда съездить.

– Ох, это неприлично, – она горько улыбнулась, – не с лучшей стороны я предстаю перед новым боссом.

– Все нормально, – мысли мужчины витали совсем в другой плоскости.

– Ты уверен? Эта дева очень напоминает твою ведьму. Не наделай глупостей, – протянул брат Чернобогу, когда Юля скрылась за дверью.

– Не неси чепухи. Другие женщины меня не интересуют, только Катя.

– Надеюсь…

Спустя полчаса "Вольво" Вуда неслось по кольцевой дороге. Он размышлял, стоит ли сейчас ехать к щеночку. Боялся ранить ещё больше. Такого чувства вины хозяин теней никогда не испытывал. Юля жила в достаточно престижном спальном районе. Каин заехал в подъезд многоэтажки и заглушил мотор.

– Неужели так хотелось работать у меня? – развернулся к блондинке, смущённо потупившей взгляд.

Он чувствовал, что с этой девчонкой что-то не так и пытался понять, что именно.

– Да! Вы – мой кумир, мистер Вуд! – воскликнула она.

Брови мужчины взметнулись вверх.

– Неужели?

– Я лишь однажды смогла попасть в Венефику, – мечтательно произнесла Юля, – и с тех пор грезила о том, чтобы работать там. И вот, моя мечта сбылась.

– Мелковато, – Каин достал сигарету, – для мечты.

– У вас самый лучший клуб в стране! Все наши девчонки мечтают хоть раз оказаться в «Венефике»! – щебетала Юля.

Вуд пристально наблюдал за этой девушкой. Она так ярко улыбалась, была полна мечт и стремлений. Как и его Катя раньше. А теперь ведьма сломана, словно фарфоровая кукла. Лежит в постели и не хочет жить. А он ходит вокруг и не знает, как ей помочь.

– Ладно, мне пора. Огромное спасибо, что подвезли, – она вдруг рванулась и поцеловала мужчину в щеку, затем быстро выпорхнула из машины.

Он так и остался сидеть, в непонимании сжимая руль. Каин сжал зубы до боли, чтобы избавиться от приятной волны, растекающейся по телу. Что это за странное чувство? Он не может так себя вести! Жёстко нажав на газ, Вуд сорвался с места и выехал на дорогу прочь от своих порочных чувств.