Edd Jee
Побочный эффект

1 глава

Алиса прижималась спиной к ободранным обоям рядом с окном. Сорванные вместе с карнизом шторы лежали на подоконнике, прочно зацепившись за осколки стекол. Холодный ночной ветер забирался за воротник камуфляжной куртки, слишком тонкой для испортившейся еще в середине дня погоды, трепал короткие спутанные рыжие волосы. По стене напротив окна плясали световые пятна от фонарей. Приближался патруль, который наверняка прибыл на только что проехавшем невдалеке джипе. Алиса осторожно выглянула из-за угла, и в глаза ей ударил свет фар. Она поспешно отступала в тень, надеясь, что никто ничего не успел заметить. Хотя если они уже вышли из машины, значит что-то их и без того насторожило. А ведь она могла бы быть среди них, а не прятаться здесь без верхней одежды и с единственным ножом в руках. Захотелось вернуться в казарму, на свою койку, под казенное колючее покрывало. Но этому не бывать. Назад пути нет. Как и нет возврата к тому, что было целую жизнь назад. Хотя всего год прошел. Целый год.

По городу, по всем подразделениям наверняка уже прошло оповещение о дезертире. А сбежать из повстанческой армии мог только тот, кто перестал быть человеком – нелюдь, тварь, недостойная жизни. Да еще и взрывы наверняка ей припишут.

Послышались звуки, только не с улицы, а из-за межкомнатной двери, висящей на одной петле. Сердце, и так бешено колотящееся о ребра, застучало еще быстрее, почти до физической боли. Заметили? Отвлекли и окружили. Но затопившая паника вдруг схлынула, а все вокруг стало будто объемнее и четче – такое за прошедший день с ней случалось уже несколько раз, и становилось все продолжительнее. Уж лучше бы интерфейс вернулся. А в сердце все еще едва теплилась надежда, что это ошибка, что ей показалось.

Тень, протиснувшись через щель между притолокой и повисшей на одной петле дверью, тихонько, не издавая лишних звуков, прокралась к окну и прильнула к стене по другую сторону от оконного проема. Алиса выпрямилась и сильнее прижалась к стене. Рука сильнее стиснула нож. Обострившимися чувствами девушка легко определила, что этот человек не из патруля. Тем хуже. Эти нелюди хуже проказы. И как же некстати интерфейс отключился. Сейчас его очень сильно не хватало.

Меньше минуты назад прошедший мимо патруль вернулся и вновь по стене, оклеенной обоями, метнулся свет фонаря. Слышны были негромкие голоса. Судя по звукам, ополченцы заглядывали в окна. Громыхание армейских ботинок и позвякивание амуниции раздавалось совсем близко, за окном, и пятно света уже не прыгало, а методично обследовало всю комнату. Алиса перестала дышать и будто против воли отстранилась от окна, в самый угол и тихонько сползла на пол. Пятно света дернулось в ее сторону, а голоса стихли. Незнакомец, притаившийся в другом углу, не шевелился и даже начало казаться, что там и нет никого. Но вот тень шевельнулась и Алиса поняла, что этот человек смотрит на нее. А рука, стискивающая нож, между тем уже занемела.

Фонари еще раз метнулись по комнате, тени скользнули по стене и поваленной мебели и звуки шагов стали отдаляться. Следом за людьми уехал тяжелый внедорожник. Но Алиса не спешила расслабляться. От своих хотя бы понятно, что можно ожидать. А эти… одним словом чужие. Только с виду люди. Впрочем, она ведь теперь тоже. Только почему же она продолжает чувствовать себя человеком? А что она вообще должна чувствовать? Или не должна.

Что-то хлопнуло вдалеке, с той стороны, куда уехала машины. Скорее всего, выстрел. Алиса так увлеклась своими мыслями, что не успела понять, и мир вдруг стал прежним, плоским, а тени будто уплотнились. И вот, не успела она ничего сообразить, одна из теней нависла над ней, зажимая при этом ей рот мозолистой рукой.

– Не дури, Алиса. Ты же понимаешь, что если они вернутся и найдут нас, то сразу поймут, кто мы, и тогда прихлопнут на месте без каких-либо сожалений. Здесь оставаться нельзя. Иди за мной. Ты же уже поняла, что назад пути нет. Мы теперь с тобой опять по одну сторону баррикад.

Жека отстранился от нее и, поднявшись, зашагал к двери.

– Поторапливайся. И оставь хотя бы куртку и ремень здесь. Остальное потом снимешь. В соседнем доме есть схрон с одеждой. Переоденешься, и пойдем дальше.

– Что, твои дружки не так поймут, если я буду в этой форме? – злобно проговорила Алиса, не сдвинувшись с места.

Жека замер и обернулся.

– Дура. На тебе же жучков больше, чем в трухлявом пне. Думаешь, они случайно именно здесь ошиваются? Хочешь вернуться назад?

Алиса медленно поднялась. Вздохнув, Жека протиснулся в щель и скрылся в кажущейся кромешной тьме за покосившейся дверью.

А ведь всего год назад все было нормально. Ну, по крайней мере казалось.

***

Дома совершенно не пахло жилым помещением, будто бы он ушел на работу не утром, а неделю назад. Бросив куртку на стул в прихожей и, поставив рядом сумку с ноутбуком, Серега разулся и отправился на кухню, изучать содержимое холодильника.

– Как будто кто-то мог туда что-то положить в моё отсутствие. И какого черта я прошел мимо магазина?

Захлопнув холодильник, он болезненно зажмурился и потер виски. Потом устало поднялся и вышел в прихожую, чтобы одеться. Спустя десять минут, изрядно промокший, он зашел в супермаркет, мимо которого, совершенно не задумываясь об ужине, прошел меньше получаса назад. Сергей вообще редко задумывался, и еще реже вспоминал о чем-то вовремя.

По пустынному супермаркету в достаточно поздний уже час, изучая ценники, прохаживались три или четыре покупателя. Работников зала и вовсе не было видно, не считая уборщицы – старой противной тетки, которую без застиранного халата, бывшего когда-то черным, невозможно представить, уж больно он ей подходил. Бурча что-то себе под нос, она собирала тряпкой свежую грязь, принесенную проклятущими покупателями.

Подхватив батон, упаковку с десятком яиц, пачку пельменей и кефир, Сергей направился к ликероводочному отделу купить пару банок пива. Держа продукты в охапке, только сейчас мужчина подумал, что было бы неплохо при входе взять хотя бы корзину, а лучше и вовсе тележку. Но не возвращаться же. Пытаясь подхватить все ранее взятое одной рукой, Сергей медленно, приставным шагом шел вдоль стеллажа, выбирая пиво. В конце ряда показался охранник. Никуда конкретно не глядя, он прохаживался между полками. С другой стороны из-за угла вышла девушка, сверяющая ценники со списком. Иногда она останавливалась и фотографировала что-то. Сзади послышалось покашливание. Обернувшись, Сергей увидел соседку по площадке. Она стояла у холодильника с молочкой и изучала пачку кефира. Будучи бывшей учительницей, она очень любила учить “юношу” жизни. Пить пиво тотчас расхотелось, так как не было желания в очередной раз выслушивать ее нотации. Наслушался уже, и не раз было дело.

Разозлившись на самого себя, Сергей подхватил банку с пивом, даже не вспоминая, что еще не решил, какое взять, взгромоздил ее поверх прочих товаров, на упаковку с яйцами и прижал подбородком. Добавил туда еще одну банку, третью прижал к себе рукой, стараясь одновременно с этим поправить выскальзывающий из подмышки кефир, и поспешил к кассе. Дорога пролегала мимо молочного отдела. Взгляд Сергея скользнул по ряду пакетов, коробок и бутылок с молоком и встретился с взглядом соседки. Отстранившись от обдуваемых холодным воздухом полок, старушка изучала маркировку на коробке с молоком. И она продолжила свое занятие, не задержав взгляда на своем соседе даже на мгновение. Будто не узнала. Засмотревшись на нее, Сергей натолкнулся на уборщицу. Ойкнув и отступив в сторону, опрокинул ведро и сам едва не растянулся на мокром полу. Продукты выпали из его рук. Пиво, ударившись об пол, зашипело, разбрызгивая пену, коробка с кефиром порвалась, яйца разбились и вытекли через порванную упаковку. Попятившись, мужчина глянул на уборщицу. Та, не поднимая глаз и все еще что-то бурча про грязь после дождя, продолжала возить шваброй по полу. Охранник, все так же неторопливо прохаживаясь вдоль ряда касс, скрылся из вида. Старушка соседка продолжала изучать коробку с молоком.

Не в силах оторвать взгляда от продолжающих заниматься своими делами женщин, Сергей пятился к кассам. Натолкнулся на охранника, который, даже не обратив на это внимания, продолжил свое шествие. Поворачиваясь к выходу, зацепил плечом стойку с шоколадными батончиками и опрокинул ее. Не оглядываясь, он зашагал к кассам и, едва миновав их, бросился бежать. Сшиб с ног девочку лет десяти. И вновь никакой реакции ни с ее стороны, ни от ее матери. У выхода в тамбур, где стоял шкаф для сумок, едва не опрокинул девушку. Выскочив за дверь, сначала замер на ступенях. Оглядел улицу. И везде видел людей, которые шли по своим делам, не замечая ничего вокруг. У всех у них были одинаковые остановившиеся взгляды, как у роботов.

Вновь попятившись, он уперся спиной в стену, а потом бросился бежать, шарахаясь от припозднившихся прохожих.

***

Хмурилось с самого утра, а к вечеру пошел дождь.

– Алиса Сергеевна! Голубушка. Вернитесь.

Алиса, перетряхивая рюкзачок в поисках зонта, остановилась и обернулась. Сухонькая старушка, выскочив из приемной, бодро зашагала через проходную.

– Марья Петровна, что-то случилось?

– Алиса Сергеевна, Вы телефон забыли. Как же так можно в нынешнее-то время?

– Спасибо, – девушка искренне улыбнулась. – Я вам так благодарна. До свидания.

– Скорее уж спокойно ночи, душечка.

– Да-да. Вы бы тоже не задерживались. Темнеет уж. Да и дождь.

– Конечно. Витенька сейчас соберется, и мы поедем домой. Ну, ступай, милая. Зонтик-то есть?

– Есть, – отозвалась Алиса, нажимая на кнопку автомата.

Улыбнувшись на прощанье, Алиса закинула рюкзак на плечо и, удобнее перехватив пестрый зонт, вышла на улицу.

Сегодня ей удалось вырваться с работы только в половине девятого. И стоило бы для начала зайти в супермаркет, чтобы прикупить хлеба и чего-то, что можно было бы выдать за ужин, ну и может быть чего-нибудь сладкого к чаю, а уже потом идти на троллейбусную остановку. Неделя выдалась тяжелой. Заказчики требовали сдачи проекта на две недели раньше, но и заплатить обещали неплохо. Еще чуть-чуть, и они всем коллективом ночевали бы на работе, прямо на диванчиках в приемной.

Вывеска супермаркета светилась ярким неоном, отражающимся в тонкой пленке воды на асфальте. Не поднимая глаз, чтобы нечаянно не наступить в глубокую лужу, Алиса взбежала по ступенькам крыльца, встряхнув головой, толкнула дверь и подошла к шкафу для сумок, чтобы оставить там зонт. В первую очередь нужно отправиться к хлебобулочному отделу, потом в холодную комнату. А уже по пути к кассе взять кое-какие консервы и сладкое.

Заперев дверцу, Алиса направилась к входу в торговый зал, и буквально через мгновение кто-то налетел на нее, едва не сбив с ног. Мужчина, натолкнувшийся на нее, не разбирая дороги, побежал дальше, к выходу.

***

Аркадий стоял на углу дома и курил. Вид отсюда, из-под стриженых тополей открывался прекрасный. Центральная улица спального района, затерявшаяся в самом центре областной столицы, омываемая весенним дождем, готовилась к ночному сну. Редкие прохожие: мамочки с колясками, подростки и собачники заканчивали свой променад. Изредка проезжали автомобили. Неоновые отблески магазинной вывески, расчертив мокрый асфальт, вкупе с силуэтами башенных кранов и недостроенных высоток, создавали иллюзию города будущего.

Хлопнула дверь и на крыльцо выскочил молодой мужчина в джинсах и черной ветровке. Почти уже рванув прочь, он шарахнулся от проходивших мимо ребят в спортивной форме и с рюкзаками со сменкой. Прижавшись к стене, он заозирался. С дальней стороны улицы со двора на тротуар вышли мужчина и женщина. По противоположной стороне улицы прогуливалась старушка с собачкой. К стоянке перед магазином подъехал автомобиль. Ссутулившись, мужчина зашагал прочь, обходя немногочисленных прохожих. Засмотревшись на вышедшего с прилегающей территории мужчину в кепке, шарахнулся прочь и буквально перекатился через капот автомобиля, свернувшего во двор. Из кармана его куртки выпал телефон, но он даже не заметил этого. Опять заозирался. Впереди шли люди. Сзади шли. У въезда в следующий двор остановилась машина, хлопнула дверь.

Аркадий немного сместился, чтобы его прикрывал стриженый куст акации, и выкинул окурок в урну у лавочки. Сам присел рядом со шлемом и, повернув голову, продолжил наблюдать сквозь прореху между ветками. Где-то пикнуло и послышалось негромкое шипение.

– Все пути отсекли?

– Третья группа на месте.

– Первая на месте.

– Вторая. Все по плану.

Пора надевать шлем.

– Четвертая на месте.

– База готова?

– Так точно.

– Ждем.

Мужчина бросился бежать через дорогу и спустя пару мгновений пробежал мимо Аркадия.

– Начали, – сказал он, застегивая шлем и поднимаясь со скамейки.

Поправив рацию, он оглядел улицу – мужчина в кепке поднял оброненный объектом телефон, кивнул едва заметно и скрылся за домом. Убедившись, что остальные тоже ушли, Аркадий зашагал следом за мужчиной во двор пятиэтажки.

Мужчина, то и дело вздрагивая и оглядываясь, торопливо шел по пустому проезду вдоль подъездов панельной пятиэтажки. По правую руку возвышалась подпорная стенка. Впереди показался человек в черном, и мужчина предсказуемо остановился, оглянулся и, встретившись взглядом с Аркадием, метнулся по затерявшейся под сенью ильмов лестнице. Взбегая по ступеням, он почти на каждом шагу оглядывался и потому ничего не успел сделать, когда его под руки подхватили двое в черном, со странными, похожими на мотоциклетные, разве что не такими объемными, шлемами на головах, и надели черный тканевый мешок на голову. Третий человек свел его руки за спиной и застегнул пластиковые наручники.

К тому времени, когда Аркадий поднялся по лестнице, мужчину уже затолкали в черный микроавтобус, стоявший тут же. Забрались внутрь сами. Дождавшись, когда еще два человека скроются в машине, Аркадий закрыл сдвижную дверь и сел на пассажирское место рядом с водителем. Оглядел салон. Все на месте.

Сняв шлем, он кивнул водителю, и автомобиль тронулся с места.

***

Жека ждал. Он пропустил три троллейбуса под номером один. Прочих троллейбусов и автобусов проехало без счета. Выглядывая из-под крыши остановки на темнеющее небо, проливающееся на весеннюю землю дождем, он то и дело бросал короткий взгляд на проход между двумя пятиэтажками. Задерживается.

Подкатил еще один нужный троллейбус. Что за напасть, почему, когда не надо, они идут один за другим? А когда надо – не дождешься.

Она показалась между домами как раз, когда троллейбус остановился. Глянула на борт и, увидев нужный номер, пробежала несколько шагов, а потом остановилась и продолжила идти не спеша. Рыжая, в джинсах и коротком пальто со стоячим воротничком, с рюкзаком на плече, пакетом с продуктами в руках и с зонтом. Сегодня она была задумчива и то и дело останавливалась, будто что-то припоминая. Может сегодня?

Присев на лавочку и убрав мокрый зонт в пакет, она достала из кармана пальто телефон и подключила наушники. Включила музыку и уставилась в пустоту перед собой. Минут через пятнадцать подъехал еще один троллейбус номер один. Она очнулась только когда двери открылись прямо перед ней. Встала и вошла в салон через заднюю дверь, пристроилась у поручней у самого окна и уставилась все тем же остановившимся взглядом на дорогу.

– Неужели ошиблись? – пробормотал Жека, заходя в троллейбус через среднюю дверь. – Во всяком случае, точно не сегодня.

Остановившись у выхода, будто намереваясь выйти на следующей остановке, он встал так, чтобы не нужно было оборачиваться. Девушка, держа в руках деньги за проезд, стояла и не шевелилась. И даже когда несколько минут спустя к ней подошла кондуктор, она рассчиталась все с тем же выражением на лице.

На следующей остановке Жека вышел.

***

Заперев входную дверь, Алиса сбросила обувь, повесила пальто и, подхватив пакет с продуктами, прошла на кухню. Глянула на электронные часы на полке. Начало десятого. Что ж, они и позже ужинали. Поставив на плиту воду для макарон, Алиса отправилась в спальню, а оттуда, спустя несколько минут в ванную.

Когда получасом позже Александр пришел домой, ужин был почти готов. Алиса, что-то напевая под нос и поглядывая то на часы, то в окно, помешивала на сковороде мясо с овощами. Поцеловав жену, мужчина ушел переодеваться. Поужинав, они посидели немного обнявшись перед телевизором и легли спать. Не в силах выкинуть из головы произошедшее в супермаркете – приступ психоза у незнакомого мужчины, уснула Алиса только далеко за полночь. И все же ей было невдомёк, что Александр тоже не спал.

Ему казалось, что он никогда не сможет расслабиться – так перенапрягся на работе, изучая отчеты из области. А если сюда прибавить вчерашнюю анализ сведений по району и городу, то впору за голову хвататься. За предыдущие два года, как сейчас оказалось, работы было меньше, чем за последний месяц. Может весеннее обострение? В прошлом году тоже наблюдался всплеск, но не такой активный. Что уж там говорить, если бы не Алиса, Александр и вовсе перестал бы возвращаться домой, и спал бы на диванчике у себя в кабинете.

***

Жека опаздывал. Все же два десятка человек для него – многовато. До следующей точки наблюдения три квартала. Судя по маячку, она вышла с работы. Ее нельзя упустить. Никого нельзя, но уж точно не ее.

Очень кстати подошел троллейбус, хотя Жека даже не думал о нем. Номер один – то, что надо. Одна остановка и он на месте. Времени есть немного. Наверняка она, как и всегда, зайдет в магазин. Что ж, будет немного времени отдышаться. Может быть, даже будет возможность выкурить сигарету. А то с таким режимом он курить бросит поневоле – просто некогда.

Войдя в салон последним, Жека развернулся в дверях и остался стоять, хотя троллейбус в довольно позднее уже время был почти пуст. Он задумался, поэтому, когда двери открылись, и он лицом к лицу столкнулся с объектом, невольно вздрогнул и попятился. Девушка, как и всегда в последнее время одетая в джинсы и куртку, коротко на него глянула, перевела взгляд на женщину, сидевшую неподалеку, осмотрела рекламки, приклеенные к окну напротив входа и только потом шагнула на ступеньку. Жека недолго думая сел на ближайшее сиденье. Что ж, кажется сегодня. Нужно приготовить телефон. Подтолкнуть ее все равно нужно будет. Незадолго до ее остановки нужно будет позвонить.

2 глава

Когда неделю назад Алиса думала, что наконец-то аврал на работе закончится, стоит только разделаться с этим проклятущим заказом, и тогда настанет спокойная жизнь, она и не представляла, что та напряженная работа совсем скоро начнет казаться ей вполне себе рутинной и даже расслабленной. На этот раз им заказали дизайн-проект развлекательного центра, который по задумке владельца должен совмещать в себе всё, чем только человек может себя развлечь: ресторан, пиццерия, кафе, в том числе мороженого, кинотеатр, как обычный, так и всякие пятьДэ и более; танцпол, живые выступления самой разной направленности; скалодром и разные игровые автоматы, и все то же самое для детей; прокат велосипедов и самокатов; продажа сладостей. В общем, проще было перечислить то, чего там не будет. И все это нужно сделать как можно компактнее, но чтобы тесно не было. Первоначально заказчик вывалил на работавшего с ним специалиста такую кашу, что все с приемной собрались вокруг стола и стояли с разинутыми ртами. Но дяденька, как все его называли за глаза, был более чем при деньгах, поэтому на работу с ним выделили целый отдел – тот, которым руководила Алиса.

Уже привычно, в сумерках, выйдя с работы, Алиса сразу направилась на остановку. Сил на посещение магазина попросту не было. И если бы не желание немного пройтись и подышать, она бы вызвала такси. А может быть стоило бы, как и настаивал иногда Александр, начать ездить на работу на машине? Может быть, как-нибудь потом, когда не будет такого завала на работе.

Троллейбус подошел почти сразу. Не сбавляя хода, Алиса шагнула в открывшуюся дверь и едва не столкнулась с молодым мужчиной, стоявшим в проходе. Встретившись с ней взглядом, он попятился и сел на ближайшее сиденье. Окинув салон взглядом, Алиса вошла и расположилась в кресле напротив входа. Спустя пару остановок она достала из рюкзачка телефон и включила музыку. Погромче. Ей хотелось, чтобы звуки музыки заглушили собой все, и даже мысли в голове.

Раздумывая о том, не выйти ли на пару остановок раньше, чтобы и правда немного прогуляться и все же зайти в магазин, купить к ужину чего-нибудь, Алиса смотрела в окно. День был теплым и солнечным, и ночь обещала быть звездной. Все ярче разгорались фонари и вывески на магазинах.

Зазвонил телефон. Алиса глянула на экран. Входящий номер был скрыт. Такое было впервые. Задумавшись на мгновение, она чиркнула по зеленой кнопке пальцем. Соединение установилось и тотчас в ушах противно запищало на едва различимом ультразвуке. Поморщившись, Алиса попыталась нажать на отбой, но экран телефона будто завис. На кнопку отключения экрана телефон тоже не реагировал. Окинув салон троллейбуса задумчивым взглядом, Алиса вынула наушники, привычно скрутила их и убрала в карман. Троллейбус между тем тронулся от остановки, на которой она хотела выйти. Теперь, если захочется, придется зайти в небольшой магазинчик у дома, где мало что есть, кроме дешевого пива и закуски к нему, а также сигарет. Еще раз поморщившись, теперь уже совершенно по другому поводу, Алиса откинулась на спинку кресла и тяжело вздохнула. Прилично заполнившийся в центре города, к конечной остановке троллейбус опять опустел и помимо мужчины, с которым она столкнулась в дверях, оставалось еще с пяток человек. Трое из них сидели в передней части троллейбуса, спиной по ходу движения, лицом к Алисе. Они сидели. Они просто сидели и смотрели перед собой. Все как один. Безусый студентик, длинный как карандаш. Старушка с сиреневыми волосами, напоминающими одуванчик. Тучная женщина лет пятидесяти с двумя клетчатыми сумками. Обернувшись, Алиса увидела еще троих. Женщину средних лет с сыном дошкольником и мужчину лет сорока в форме какой-то неведомой государственной службы. И у всех один и тот же взгляд – в никуда. Сердце застучало быстрее, во рту пересохло, захотелось уйти, убежать, подальше от этих бездушных людей. Алиса села ровно и уставилась перед собой и попыталась успокоиться. И тогда она увидела, что не все сидят бездумно и неподвижно. Тот мужчина, с которым она столкнулась на входе, скорее даже парень еще, светловолосый и лохматый, невзрачно одетый. Он затравленно озирался по сторонам. Его глаза ни на мгновение не останавливались, а сам он казалось, едва заставлял себя оставаться на месте. Он почти безумным взглядом осмотрел каждого пассажира. Алису он разглядывал дольше всех. А потом, когда троллейбус остановился, без раскачки вскочил с места и выбежал на остановку, едва двери раскрылись. Но и там не остановился, а побежал прочь и не успел троллейбус тронуться с места, скрылся из вида.

Алиса, судорожно сглотнув и облизав пересохшие губы, медленно отвернулась. Ей хотелось сейчас же вскочить и бежать, колотить кулаками по закрытой двери. Потом разбить стекло и выпрыгнуть в окно.

Перед перекрестком, за которым, буквально в двухстах метрах была остановка, троллейбус остановился, дожидаясь разрешающего сигнала светофора. Двигатель, как это часто бывает, совсем затих. В этой тишине и неподвижности люди стали напоминать манекенов.

С трудом дождавшись, когда троллейбус тронется, Алиса, сдерживая дыхание, поднялась и неспешно подошла к двери. Как всегда.

Когда перед глазами, прямо по центру зрения появилась небольшая табличка с надписью “Инициализация начата”, Алиса едва сумела сдержать крик, вырвавшийся из горла. Отшатнувшись, она чуть не упала. Крепче вцепившись в поручень, она выпрямилась и все же сумела не оглянуться, чтобы проверить, заметил ли кто-то, что она чуть не упала.

***

Смеркалось. Александр стоял в коридоре у окна и пил кофе из автомата. Пять минут назад из собственного кабинета его выдворила уборщица – уставшего вида женщина средних лет. В этом здании, кажется, работают только уставшие люди. Имея ставку помощника кадровика, двоих детей и мужа пьяницу, она подрабатывала уборщицей, а также подменяла почти всех из конторских, кому посчастливилось вырваться в отпуск хотя бы на недельку. Жалуясь, что невозможно нормально отработать вечером, когда всем бы уже давно разойтись по домам, она торопливо вытирала пыль пахнущей хлоркой тряпкой.

Кофе был неплох. Хотя возможно от усталости Александр был неспособен почувствовать хоть что-то, кроме его крепости.

После целой недели дождей наконец-то установилась ясная весенняя погода. День стал заметно длиннее, и теперь уже не так долго по вечерам казалось, что пора домой. А на часы уже почти и не смотрел никто.

На пропускном открылись внутренние ворота, и въехал автобус с тонированными до черна стеклами. Проехав по свежезабетонированному двору почти целый круг, он остановился у подъездной двери в здании напротив. Александр был почти уверен, что расслышал шипение, с которым открылась дверь. Потом едва заметно автобус стал равномерно покачиваться. В открытую дверь потянулась вереница людей. При каждом оперативнике был человек с мешком на голове и со сцепленными за спиной руками. Больше десятка за раз. А ведь еще неделю назад, когда задержанных привозили несколько раз в день по двое-трое, казалось, что наступил аврал на фоне весеннего обострения. Но весьма вероятно, что и сейчас еще не пик. Еще неделю назад каждого зараженного после долгого анализа донесений вылавливали целым отделением. Сейчас выезжают взводом. А донесения даже документировать не успевают. Да что уж там, десять процентов контингента в карантине. И то это данные вчерашнего дня.

Допив кофе, Александр отстранился от окна. На плацу, расположенном за бараками, загорелись фонари. Давно бы пора отключить их. Все равно плац не используется и вскоре на его месте вырастет еще один барак. Помещений для карантина катастрофически не хватает. Хотя в чем смысл, если они за прошедшие пять лет так и не нашли ничего. Вирус? Бактерия? Психогенное влияние? Ни-че-го. Разве что научились подавлять приступы ярости.

А может, это просто массовый психоз?

– Александр Юрьевич, все готово.

– Хорошо. Спасибо.

Александр отвернулся от окна и направился к кабинету, сохранившемуся в своем убранстве все то, что осталось от предыдущей госструктуры. И только за стеклом на табличке висела другая надпись: “Стацкий Александр Юрьевич. Глава отдела обработки информации”.

– Давайте, я выкину, – уборщица выхватила из его рук пустой пластиковый стаканчик и, наклонившись, затолкала его в полиэтиленовый мешок с мусором, привязанный к уборочной тележке. – Хочется, чтобы хотя бы до утра все было чисто.

– Спасибо, Елена… Елена.

– Елена Петровна. Доброй ночи.

Ухватившись за ручку тележки, она пошла прочь по темному коридору.

– Доброй ночи, – запоздало отозвался Александр.

Вернувшись в кабинет, он опустился в рабочее кресло и, поставив локти на стол, уткнулся в ладони лицом. Потом помассировал виски и кожу головы и, сложив руки перед собой, переплел пальцы. Глянул на фотографию, стоящую на столе. На ней была запечатлена Алиса. Он тоже, но видно только затылок. Где же они сделали эту фотографию? Кажется в отпуске, когда ездили к морю. Последний отпуск. Пять лет назад.

Алиса изменилась. Не за эти пять лет. Точнее не это изменение его тревожило. Эти годы не только он был занят работой. Алиса тоже. Окончив университет, она устроилась в дизайнерское бюро и от простой практикантки доросла до руководителя отдела. И она не могла не измениться. Стала увереннее, профессиональнее. Но нет, не это его тревожило. А её поведение. Он заметил странности пару недель назад. Но наверняка и раньше были признаки. И как он мог упустить их? А теперь уже, скорее всего, поздно.

Конечно, сидя в конторе и перебирая бумажки с отчетами, он не мог назваться специалистом в этом деле, но все же немало насмотрелся за это время, наслушался. Его жена, его Алиса тоже стала иной. И наверняка скоро это заметят наблюдатели, и тогда он уже ничего не сможет сделать. А из запертых в застенках только каждый четвертый становится самим собой и выходит на свободу, остальных увозят за город. Из тех, кого увезли еще ни один…

Решительно выпрямившись, Александр усилием воли отбросил все мысли и взглянул на стопку бумаги, дожидавшуюся его внимания. Никуда она от него не убежит, эта работа.

Подхватив пиджак со спинки кресла, Александр вышел из кабинета.

***

Двери закрылись позади Алисы, и троллейбус уехал, а она осталась стоять, опасаясь пошевелиться или посмотреть по сторонам. Потому что никто не смотрел по сторонам. Мимо шли люди. Немного в столь поздний час. Кто-то гулял, кто-то возвращался домой. Группами, парами, поодиночке. Но, даже разговаривая друг с другом, они смотрели только прямо перед собой, будто их не интересовало ничего вокруг. Или будто их глаза не способны были вращаться, а веки – моргать. И ведь если постараться припомнить, так было всегда. Но тогда почему раньше Алиса не замечала этого? И почему сейчас это наваждение спало?

Перед глазами, привлекая внимание, вновь мигнула полупрозрачная табличка “Инициализация начата”, а мгновением позже там же появилась надпись “Загрузка: 0,01%” и пустая горизонтальная шкала.

Алиса выпрямилась и, не моргая, уставилась перед собой. Табличка была яркая, серебристо серая с более темной синеватой рамочкой – все вокруг, и так погруженное в вечерние сумерки, потемнело еще больше. Такая же, какие бывают в компьютерных играх, разве что не было знакомого крестика в правом верхнем углу. Исследовав взглядом все ее четыре угла, Алиса шагнула в сторону, чтобы обойти ее, но она будто прыгнула следом и вновь была прямо перед глазами. Скосив глаза, девушка осмотрелась. Немногочисленные припозднившиеся прохожие безучастно шли по своим делам, явно не замечая ничего необычного. Алиса зажмурилась, но и тогда табличка никуда не делась. Девушка попятилась и едва не упала, запнувшись о бордюр. Шедшая мимо женщина остановилась, а потом, спустя долгие несколько секунд повернулась. Пустой взгляд был устремлен будто в никуда. Алиса похолодела. Выпрямившись и расправив плечи, девушка зашагала домой. Хотелось побежать, но она понимала, что привлечет внимание. И что ничем хорошим это не кончится. Нет, эти странные люди не бегают. И она не побежит.

Привычный путь от остановки до дома пролегал через дворы, пустынные в столь поздний час. Сумерки уже лишили окружающий мир красок. Похолодало. В окутавшей засыпающий город тишине издалека доносились звуки проезжающего по мосту железнодорожного состава и механический голос, объявляющий о прибытии поезда на вокзал.