Е. Г. Белякова
Судебная финансово-экономическая экспертиза по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц

© Белякова Е. Г., 2021

© ООО «Проспект», 2021

* * *

Автор:

Белякова Е. Г., судебный эксперт, преподаватель кафедры судебных экспертиз Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА).

Под редакцией доктора юридических наук, профессора Е. Р. Россинской.

Введение

В условиях развивающейся рыночной экономики в Российской Федерации рассмотрение дел о признании должников несостоятельными (банкротами) остается одним из актуальных направлений. Количество судебных решений о признании должников несостоятельными (банкротами) остается на достаточно высоком уровне. При этом, доля погашенных требований кредиторов, представляющих собой отношение суммарного объема удовлетворенных требований к суммарному объему требований, включенных в реестры кредиторов, в денежном выражении имеет тенденцию к регулярному снижению, а средний срок длительности процедур банкротства превысил период более двух лет, что является негативным фактором для кредиторов. Затягивание процедур банкротства, в том числе и преднамеренное, влечет утрату значимой для дела информации, повышает риски невозврата имущества в конкурсную массу и невозможность рассчитаться с кредиторами по долговым обязательствам.

Преднамеренные банкротства юридических лиц характеризуются высокой латентностью ввиду серьезного уровня экономической подготовки преступников, их глубоких знаний специфики экономической деятельности, в том числе отраслевой, оперативностью вывода активов и их трансформации в денежные средства. Статистика по количеству дел по ст. 196 «Преднамеренное банкротство» Уголовного кодекса Российской Федерации является ничтожно малой. Так, например, в 2017 г. было вынесено 27 обвинительных приговоров, в 2018 г. – 29 приговоров, а в 2019 – лишь 22.

При расследовании и рассмотрении дел, связанных с преднамеренным банкротством юридических лиц, особое значение имеют специальные финансово-экономические знания, основной формой использования которых является судебная финансово-экономическая экспертиза. Оспаривание сделок кредиторов с целью возврата имущества в конкурсную массу нередко возможно именно на основании результатов судебной финансово-экономической экспертизы. Роль судебной финансово-экономической экспертизы также важна при оспаривании заключений арбитражных управляющих о наличии (отсутствии) признаков фиктивного и (или) преднамеренного банкротства юридических лиц и об анализе финансового состояния должника.

В настоящее время отсутствуют теоретические, методические и организационные основы, а также обобщенная судебная, следственная и экспертная практика по вопросам, связанным с проведением судебной финансово-экономической экспертизы, что, по мнению 93 % респондентов, создает ряд проблем, среди которых:

– недостаточность методической базы при производстве судебной финансово-экономической экспертизы (отсутствие единой экспертной методики, единой классификации судебных экономических экспертиз, типовых вопросов эксперту);

– недостаточный объем документов, предоставляемых эксперту для полного и всестороннего исследования;

– недостаточная компетентность экспертов;

– сложность изложения экспертом исследовательской части для восприятия правоприменителями и другими лицами;

– недостаточное количество судебно-экспертных учреждений и экспертов в данной области.

В связи с этим, разработка теоретических и прикладных аспектов судебной финансово-экономической экспертизы по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц на основе общей теории судебной экспертологии представляется весьма актуальной.

Отдельные аспекты судебной финансово-экономической экспертизы по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц исследовались в работах А. А. Савицкого, Э. Ф. Мусина, И. И. Лихановой, Ю. А. Евстратовой, Ж. Т. Ковгана.

Вопросы анализа финансового состояния юридических лиц рассматривались в работах Л. В. Донцовой, Н. А. Никифоровой, В. Ю. Жданова, И. Ю. Жданова, Н. А. Казаковой, В. В. Ковалева, Е. В. Негашева, Г. А. Савицкой, В. Э. Черновой, А. Д. Шеремета, Т. В. Шмулевич и др. Несмотря на значительное количество научной литературы, посвященной вопросам преднамеренного банкротства юридических лиц, вопросы, касающиеся судебной финансово-экономической экспертизы по делам данной категории, практически не рассматривались. Большинство научных работ посвящено исключительно рассмотрению юридических либо экономических аспектов преднамеренного банкротства юридических лиц.

Данное монографическое исследование посвящено комплексному рассмотрению судебных финансово-экономических исследований по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц, разработке понятийного аппарата судебной финансово-экономической экспертизы по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц с учетом вектора цифровизации судебно-экспертной деятельности, включая предмет, объекты, задачи, место в видовой классификации судебных финансово-экономических экспертиз. Автором сформулирован подход к разграничению компетенции судебного эксперта и арбитражного управляющего при определении наличия (отсутствия) признаков преднамеренного банкротства юридических лиц, а также предложена унификация понятийного аппарата в части установления наличия (отсутствия) признаков преднамеренного банкротства юридических лиц посредством разграничения компетенции судебного эксперта и арбитражного управляющего и действующих норм, принятых различными ведомствами в соответствии с судебной экспертологией и кодифицированными законами в части проведения судебной финансово-экономической экспертизы по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц, научно-методические рекомендации по назначению судебной финансово-экономической экспертизы по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц, а также алгоритм финансово-экономических исследований по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц, трансформирующийся в зависимости от поставленных задач.

Глава 1. Теоретические аспекты судебной финансово-экономической экспертизы по делам о преднамеренном банкротстве юридических лиц

§ 1.1. Историко-правовые аспекты развития преднамеренного банкротства юридических лиц в уголовном, арбитражном процессах и производстве по делам об административных правонарушениях

Термин «банкротство» происходит от итальянских слов banco^[1] и rotta^[2], что дословно означает «разбитая лавка». Возникновение данного понятия связано с тем, что, когда торговцы разорялись, у них отсутствовала возможность рассчитываться по обязательствам. Тогда они ломали свои скамьи/лавки перед всеми и произносили слово Bancarotta, что означало публичное объявление окончания своей неудачной торговли.

Преднамеренное банкротство имеет давнюю историю. Первые упоминания о преднамеренном банкротстве встречаются в Русской Правде в виде несостоятельности, наступившей вследствие пьянства, порчи чужого имущества: «аже который купецъ <…> пропиется или пробиется, а в безумьи чужь товар испортить»^[3]. В Судебниках XV–XVI вв. встречается несостоятельность «безнапрасньства» (неслучайная), когда виновник «каким безумием товар погубит»^[4].

Банкротский устав 1740 г. указывал на существование злостной несостоятельности, называя злостного банкрота «хуже вора»^[5]. Одним из оснований ее наступления называл неосторожность в действиях, «что должник могъ ихъ не совершить, но тъмъ не менъе совершил»^[6]. В качестве возможных случаев наступления неосторожности, Устав указывал на сговор «с явным обманщиком» в целях намеренного банкротства, дачу займов лицу с плохой кредитной историей, дачу займов, в состоянии предвидения несостоятельности и прочее^[7].

В Уставе о банкротах 1800 г. было предусмотрено понятие злостного банкрота, которым являлся «138… тот, кто умышленно приведет себя в банкротское состояние в том намерении, чтоб всем тем воспользоваться ему одному, что другим может обратиться в убыток или в разорение, кто даст на себя ложные вексели, крепости, контракты, заклады или иные какие-либо обязательства, по которым упомянутого в оных платежа не получил…»^[8]. Впоследствии, принятый Указ о торговой несостоятельности 1832 г., заменил Устав о банкротах 1800 г., поскольку «открылись в сихъ правилахъ разныя неудобства и недостатки»^[9] и определил, что «несостоятельность есть подложная и называется злонамереннымъ банкротствомъ, когда неоплатность соединена с умыслом или подлогом»^[10].

Русский криминолог И. Г. Щегловитов обращал в своих трудах внимание на ответственность в ходе преднамеренного банкротства: «банкрот, признанный злонамеренным, и участники в подлоге отсылаются к суду уголовному»^[11].

В современной отечественной юридической науке и законодательстве помимо термина «банкротство» выделяют термин «несостоятельность». На сегодняшний день существуют разные мнения о том, являются ли данные термины синонимичными или же это разные понятия.

ФЗ о банкротстве приравнивает значения терминов «несостоятельность» и «банкротство». Некоторые ученые также считают правильным считать синонимичными термины «несостоятельность» и «банкротство». Например, Г. К. Таль придерживается данной позиции, однако в качестве отдельного термина предлагает рассматривать «неплатежеспособность». Если отсутствует решение арбитражного суда о признании должника несостоятельным, его следует именовать неплатежеспособным. Интересным представляется его высказывание о сравнении несостоятельности со смертью бизнеса, а неплатежеспособности – с болезнью^[12]. П. Д. Баренбойм также придерживается мнения о правильности употребления терминов «несостоятельность» и «банкротство» как равнозначных^[13].

Другая группа ученых считает необходимым разделять понятия «несостоятельность» и «банкротство». Профессор Г. Ф. Шершеневич считает, что банкротство необходимо рассматривать как уголовно-правовой аспект гражданско-правового термина «несостоятельность»^[14]. Л. В. Щенникова предлагает соотносить данные термины как общее и частное, и под банкротством понимать частный случай несостоятельности, при котором должник намеренно причиняет ущерб кредиторам^[15]. М. И. Кулагин обращает внимание на строгое отнесение термина «банкротство» к уголовно-правовому полю, а термин «несостоятельность» – к гражданско-правовому^[16]. В. О. Диденко высказывается о соотношении терминов от причины к следствию, где несостоятельность может являться причиной наступления банкротства и подкрепляется наличием решения арбитражного суда^[17].

В зарубежной литературе данные термины характеризуют разные аспекты ухудшения финансового состояния юридического лица. Например, известный американский экономист, профессор финансов Нью-Йоркского университета, Э. Альтман в своем труде выделил термин «несостоятельность» («incolvency»^[18]), подразумевающий невозможность отвечать по текущим обязательствам и отсутствие ликвидности, и термин «банкротство» («bankruptcy»^[19]), связанный анализом стоимости чистых активов юридического лица. Одновременно с этим, Э. Альтман выделил термины: «failure»^[20] – финансовое состояние, подразумевающее ухудшение рентабельности капитала, а также «default»^[21] – состояние, подразумевающее взаимодействие с кредиторами и сопутствующей неуплатой по их обязательствам (юридическая неуплата) и нарушением условий договора (техническая неуплата).

Мы придерживаемся мнения, что необходимо разделять термины «несостоятельность» и «банкротство». На наш взгляд, на законодательном уровне необходимо закрепление различий между данными терминами, поскольку неоднозначность в толковании свидетельствует о несовершенстве юридической техники и вызывает противоречия у правоприменителей. Полагаем, что принятие внесенного в марте 2020 г. законопроекта^[22] позволит разграничить термины «несостоятельность» и «банкротство» исходя из признания судом. Одновременно с этим, полагаем, что целесообразным является внесение соответствующих изменений в наименования статей в УК РФ и КоАП РФ. В ст. 196 УК РФ и ст. 14.12 КоАП РФ вместо наименования «Преднамеренное банкротство» считаем целесообразным изменить на «Преднамеренная несостоятельность».

Анализ законодательства выявил, что термин «преднамеренное банкротство» используется как в уголовном, так и в административном судопроизводстве, при этом термины «несостоятельность» и «банкротство» используются в арбитражном судопроизводстве в качестве синонимов.

Согласно ФЗ о банкротстве под несостоятельностью или банкротством понимается «признанная арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей»^[23].

Иными словами, под понятием «несостоятельность (банкротство)» в данном случае законодатель понимает отсутствие у субъекта возможности полного выполнения договорных обязательств, при этом обязательным элементом является подтверждение данного факта определением арбитражного суда о признании должника несостоятельным (банкротом).

УК РФ раскрывает содержание преднамеренного банкротства как «совершение руководителем или учредителем (участником) юридического лица либо гражданином, в том числе индивидуальным предпринимателем, действий (бездействия), заведомо влекущих неспособность юридического лица или гражданина, в том числе индивидуального предпринимателя, в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если эти действия (бездействие) причинили крупный ущерб».

Другими словами, преднамеренное банкротство представляет собой умышленно совершенное преступление с материальным составом, которое заключается в совершении умышленных действий по ухудшению финансового состояния юридического лица с целью невозможности выполнения своих финансовых обязательств, и считается оконченным в момент совершения общественно опасного деяния с причинением крупного ущерба на сумму не менее двух миллионов двухсот пятидесяти тысяч рублей. Аналогичная дефиниция содержится в ст. 14.12 КоАП РФ. При этом единственным критерием позволяющим разграничить необходимость привлечения к административной ответственности, а не к уголовной, является размер причиненного ущерба в размере не более двух миллионов двухсот пятидесяти тысяч рублей.

Таким образом, в ФЗ о банкротстве, предусмотрено обязательное признание арбитражным судом юридического лица несостоятельным (банкротом), однако, исходя из буквального толкования норм закона, такое признание не является обязательным в уголовном и административном законодательстве.

В научных кругах идет активное обсуждение вопроса относительно обязательности наличия определения арбитражного суда о признании должника несостоятельным (банкротом) для возбуждения уголовного дела по ст. 196 УК РФ «Преднамеренное банкротство». Дискуссии по данному вопросу ведутся ввиду того, что в рамках ФЗ о банкротстве для признания должника несостоятельным или банкротом необходимо наличие определения о признании должника несостоятельным (банкротом). Одновременно с этим в уголовном и административном законодательстве обязательное наличие данного определения не усматривается. Данная проблема является крайне значимой для расследования дела, в том числе и для целей судебно-экспертной деятельности.

Для успешного расследования целесообразным является возбудить уголовное дело или производство по делу об административном правонарушении сразу после факта выявления сведений и информации, свидетельствующей о факте преднамеренного банкротства (например, в ходе оперативно-розыскных мероприятий либо сообщения бухгалтером информации о сделках организации, совершенных по завышенной, а не рыночной стоимости и т. д.) до момента получения определения суда о признании юридического лица несостоятельным (банкротом). Обусловлено это тем, что с момента вынесения данного определения преступники, вероятнее всего, скроются и выведенные со счетов юридического лица активы будут переданы соучастникам, среди которых могут быть как юридические, так и физические лица. Для экспертных целей данный факт является значимым, поскольку привлечение специалиста при обыске в рамках дел о преднамеренном банкротстве является неотложным мероприятием, так как направлено на предотвращение возможного уничтожения преступниками экономически значимых документов и иной криминалистически значимой информации.

Большинство ученых (в частности, Д. А. Бажин, Б. В. Волженкин, А. Г. Ненайденко^[24]) считают, что отсутствует необходимость наличия юридически закрепленного признания арбитражным судом должника несостоятельным (банкротом) для отражения факта совершения преднамеренного банкротства.

Т. А. Кули-Заде считает, что принятие решение о возбуждении уголовного дела не представляется возможным до момента «пока не установлен факт неоплатности долгов, который устанавливается исключительно решением арбитражного суда о признании должника несостоятельным (банкротом)»^[25]. Мы не согласны с данной позицией, поскольку с 2013 г. в ч. 4 ст. 195 УПК РФ внесены изменения, согласно которым судебная экспертиза может быть проведена до возбуждения уголовного дела. Соответственно данный факт возможно установить в ходе экспертного исследования до возбуждения уголовного дела. При этом наличие определения арбитражного суда о признании должника несостоятельным (банкротом) не является обязательным условием для возбуждения дела по ст. 196 УК РФ «Преднамеренное банкротство».

Другими исследователями (в частности, Д. Г. Красновым^[26]) в обоснование противоположной концепции приводятся тезисы, подтверждающие обязательность судебного признания должника несостоятельным (банкротом) перед привлечением к уголовной ответственности за преднамеренное банкротство. Интересным представляется подход в английском праве, рассмотренный И. А. Кондрашиной, согласно которому возбуждение уголовного дела по факту криминального банкротства связано, в том числе, и с принятием решения о признании должника банкротом, однако отмена решения суда не имеет правовых оснований для прекращения уголовного дела^[27].

Мы придерживаемся позиции большинства ученых, согласно которой наличие определения арбитражного суда о признании должника несостоятельным (банкротом) не является обязательным при установлении факта преднамеренного банкротства юридического лица. Полагаем, что определение арбитражного суда о признании должника несостоятельным (банкротом) является одним из оснований к возбуждению дела по факту преднамеренного банкротства юридического лица, но не единственным.

В современных условиях развивающейся рыночной экономики признание должников несостоятельными (банкротами) остается одним из актуальных направлений.

Согласно статистическим данным, количество судебных решений о несостоятельности юридических лиц за 2019 г. уменьшилось на 5,5 % до 12 401 решений к аналогичному периоду 2018 г.^[28], что представлено на рис. 1.

Рис. 1. Количество судебных решений в отношении юридических лиц о признании (несостоятельными) банкротами и открытии конкурсного производства

Однако объем удовлетворенных требований по отношению к требованиям, включенным в реестр требований кредиторов за январь-сентябрь 2019 г. в денежном выражении снизился до 4,7 % по сравнению с 6,3 % аналогичного периода 2018 г., что полагаем, является крайне негативной тенденцией^[29] и представлено в табл. 1.

Таблица 1. Доля удовлетворенных требований кредиторов, включенных в реестры требований

Процедура банкротства юридического лица с момента подачи заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) до момента вступления определения о признании должника несостоятельным (банкротом) в законную силу занимает довольно продолжительный срок. Для признания должника банкротом необходимо пройти ряд следующих этапов:

1. Подача заявления о признании должника несостоятельным (банкротом).

2. Рассмотрение обоснованности заявления в ходе проверки наличия признаков банкротства.

3. Введение судом процедуры наблюдения в случаях, когда требования кредиторов не соблюдены на дату судебного заседания. В случаях подачи заявления о признании должника несостоятельным (банкротом), находящегося на стадии ликвидации, вводится процедура конкурсного производства. Срок процедуры наблюдения, согласно действующему законодательству, не должен превышать семи месяцев^[30]. Задачами данного этапа являются сохранение имущества должника, уведомление кредиторов, проведение первого собрания кредиторов, составление реестра требований кредиторов, анализ финансового состояния юридического лица. На основании ст. 65 ФЗ о банкротстве для проведения анализа финансового состояния юридического лица привлекается временный управляющий. В ходе анализа финансового состояния временный управляющий выясняет текущее финансовое состояние должника, причины ухудшения финансового состояния, имеется ли возможность восстановления платежеспособности и т. д. Кроме того, на практике, кредиторы пользуются правом заявлять требование о проведении судебной экспертизы по вопросу определения признаков преднамеренного банкротства^[31].

4. Введение одной из следующих процедур: введение внешнего управления либо финансового оздоровления, направленных на восстановление платежеспособности и удовлетворение требований кредиторов, либо введение конкурсного производства, являющегося альтернативой первым двум, и, как правило, заканчивающееся ликвидацией юридического лица.

5. Возможность заключения мирового соглашения на любой стадии рассмотрения спора.

Согласно статистическим данным средняя длительность процедур конкурсного производства, завершившихся в январе – сентябре 2019 г. составила 732 дня и возросла на 8,5 % по сравнению с данными за аналогичный период 2018 г. Таким образом, средняя итоговая длительность процедуры банкротства, впервые начиная с 2015 г., составила более двух лет^[32], что представлено на рис. 2.

В качестве основных причин увеличения сроков рассмотрения дел, мы полагаем, следует отметить:

большое количество заявлений о признании должников несостоятельными (банкротами), что связано с постоянной нагрузкой на судебную систему;

появление новых и усложнение существующих способов вывода активов юридического лица, что также затрудняет выявление причин ухудшения платежеспособности, а также сделок, повлекших ухудшение финансового состояния должника.

Мы считаем, что в подобных ситуациях наиболее значимый фактор при расследовании дел о преднамеренном банкротстве – время – будет утерян, что повлечет утрату значимой для рассмотрения дела информации, невозможность возвращения имущества должника и возможность рассчитаться по долгам. Как следствие, негативно повлияет на процесс расследования и исход дела о преднамеренном банкротстве юридического лица.

Рис. 2. Средний срок длительности процедур банкротства компаний (в днях)

Нередкими бывают ситуации, когда у должников недостаточно документов для проведения анализа финансового состояния, без которых определение наличия (отсутствия) признаков преднамеренного банкротства не представляется возможным, что также влияет на затягивание сроков процедуры банкротства юридического лица.

Например, арбитражный управляющий, являющийся одним из участников рассмотрения дела в арбитражном процессе, для анализа финансового состояния юридического лица в силу п. 1 ст. 20.3 ФЗ о банкротстве правомочен запросить информацию о юридическом лице, о составе органов управления, о контролирующих юридическое лицо субъектах, о принадлежащем им имуществе (в том числе имущественных правах), о контрагентах и об обязательствах юридического лица и т. д.

При необходимости оценки текущего состояния должника арбитражный управляющий правомочен обратиться с запросом о предоставлении ряда необходимых документов в различные органы государственной власти. Запрашивая документы и, получая ответы на них, арбитражный управляющий формирует наиболее полную картину финансового состояния должника и проводит детальный и тщательный анализ. Основные сведения, которые может запросить арбитражный управляющий (АУ), представлены в табл. 2.

Таблица 2. Виды сведений, предоставляемых по запросу арбитражного управляющего

Согласно п. 14 Постановления Правительства РФ от 27.12.2004 № 855 «Об утверждении Временных правил проверки арбитражным управляющим наличия признаков фиктивного и преднамеренного банкротства»^[33] (далее – Временные правила) арбитражным управляющим по итогам проведения проверки составляет заключение о наличии либо отсутствии признаков фиктивного и (или) преднамеренного банкротства. Однако ФЗ о банкротстве не дает разъяснения, что следует понимать под заключением о наличии либо отсутствии признаков фиктивного и (или) преднамеренного банкротства и его структурой. При этом данный документ является одним из основных, предоставляемых в рамках данной категории дел.

Согласно п. 15 Временных правил, вышеуказанное заключение предоставляется собранию кредиторов, арбитражному суду, а также органам, уполномоченным составлять протоколы об административных правонарушениях, по ст. 14.12 указанного Кодекса в 10-дневный рабочий срок для принятия решения о возбуждении производства по делу об административном правонарушении.

В тех случаях, когда заключение о наличии либо отсутствии признаков фиктивного и (или) преднамеренного банкротства подтверждает наличие крупного ущерба в размере двух миллионов двухсот пятидесяти тысяч рублей, его необходимо направлять лишь в органы предварительного расследования. Вместе с заключением о наличии признаков фиктивного и (или) преднамеренного банкротства представляются результаты финансового анализа, который проводится в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 25.06.2003 № 367 «Об утверждении Правил проведения арбитражным управляющим финансового анализа» (далее – Правила проведения финансового анализа). Кроме этого, представляются копии документов, ставшие основой выводов о наличии признаков фиктивного и (или) преднамеренного банкротства юридического лица.

Именно от арбитражного управляющего во многом зависит дальнейший порядок рассмотрения дела, поскольку подготовленное им заключение является одним из оснований к возбуждению уголовного дела либо производства по делу об административном правонарушении, исходя из размера причиненного ущерба. Подготовленное арбитражным управляющим заключение содержит информацию, имеющую доказательственное значение, ввиду этого, должно быть составлено с учетом ряда предъявляемых процессуальных и методических требований.

Согласно статистическим данным, за 2018 г. увеличилось на 12,8 % количество заключений о наличии признаков преднамеренного банкротства, по сравнению с предыдущим периодом. Одновременно с этим возросло на 20,62 % количество заключений об отсутствии признаков преднамеренного банкротства и составило 23 043; возросло на 8,18 % количество заключений с признаком «недостаточно информации». Доля заключений о наличии признаков преднамеренного банкротства сократилась на 1 % и составила 6 %^[34].

Возможны ситуации, когда заявители предлагают кандидатуру своего арбитражного управляющего и затем могут оказать воздействие на его мнение и выводы по заключению. Для предотвращения подобной аффилированности лиц Правительством Российской Федерации предложено внесение изменений в ФЗ о банкротстве в части функционирования Регистра арбитражных управляющих, в соответствии с которым определение кандидатуры арбитражного управляющего по конкретному делу осуществляется путем случайного выбора с помощью «средств, предусмотренных программно-аппаратным комплексом сайта Регистра»^[35], что окажет положительное влияние на независимость арбитражного управляющего при его назначении в арбитражном процессе.

Основными целями преднамеренного банкротства юридических лиц являются уход от уплаты налогов, нежелание платить кредиторам по обязательствам, а также смена собственника имущества, которым нередко сопутствует незаконное обналичивание денежных средств.

Вывод активов путем продажи имущества третьим лицам незадолго до банкротства, является одним из наиболее популярных способов для исключения возможности обращения взыскания и включения в конкурсную массу указанного имущества. Так, например, в рамках дела № А43–5622/2016 общество продало физическому лицу земельный участок за 5 млн рублей, а впоследствии данное физическое лицо продало земельный участок за 32 млн рублей. Впоследствии общество сменило юридический адрес и утратило правоспособность^[36]. В рамках другого дела № А40–33328/2016 акционерный коммерческий банк через взаимосвязанные операции и юридические лица путем заключения договоров займа и договоров купли-продажи векселей с последующим предъявлением к исполнению вывел 300 млн рублей на двух физических лиц^[37].

В отношении незаконного обналичивания хотелось бы отметить, что современное законодательство не предусматривает легального определения незаконного обналичивания денежных средств, однако, на наш взгляд, необходимо ввести данное понятие в правовое поле, поскольку оно является сопутствующим элементом большого количества экономических преступлений, в том числе и преднамеренного банкротства юридических лиц. Председатель Центрального Банка РФ Э. С. Набиуллина отмечает, что «использование наличных денег в объемах, больших, чем это необходимо для обслуживания потребностей легальной экономики, является серьезным фактором риска легализации доходов, полученных преступным путем»^[38].