Дарья Донцова
Ромео с большой дороги
Глава 5
Болтов встал и сделал широкий жест рукой.
– Прошу вас.
Я села на стул, стоящий возле огромного стола, сказала приветливо:
– Добрый день.
Иван Николаевич бросил быстрый взгляд на лист бумаги, лежавший перед ним, затем глянул на меня, снова на бумагу, опять на меня и тихо спросил:
– Вы Уничтожькобылу?
– Наверное, в записи должно стоять «Убейконь», – усмехнулась я.
– Ах, эта Лика! – возмутился глава издательского дома. – Вечно все путает и ставит меня в идиотское положение. Представляете, она положила на стол памятку: в час дня записан Владимир Иванович Уничтожькобылу, хозяин модельного агентства «Звезда». Ладно, фамилия сложная, но вы никак не можете быть Владимиром Ивановичем.
Я улыбнулась. Иван Николаевич тоже растянул губы, и сразу стало понятно: мачо не тридцать лет, его возраст перевалил за сорок. Просто Болтов следит за собой, скорее всего, посещает тренажерный зал, ходит в бассейн, в солярий.
– Чем могу служить? – разом погасил улыбку хозяин гламурного журнала.
– Меня зовут Даша Васильева, – представилась я. – Очевидно, вы знакомы с моим бывшим мужем, Максом Полянским, и встречались с невесткой, Ольгой Воронцовой, она ведет телепередачу про спорт. Вполне вероятно, что слышали и о моем сыне Аркадии, он известный адвокат.
Глаза Ивана Николаевича потемнели.
– Вы та самая Васильева? Вдова барона Макмайера? Лика, Лика! Ну, куда подевалась краса ненаглядная!
Дверь приоткрылась, блондинка всунула голову в кабинет.
– Звали?
– Да! – сердито воскликнул начальник. – Живо кофе для VIP-гостьи.
Отдав указание, Болтов повернулся ко мне.
– Совершенно не понимаю, где люди берут толковых сотрудников, – пожаловался он. – Придешь в какой-нибудь офис, тут же помощники суетиться начинают. А я плачу хорошие деньги и каждый раз вынужден сам рулить процессом. Неужели не понятно девчонке: если в кабинете посетитель, его следует угостить. О, вот и кофеек!
Осторожно перебирая длинными ногами, Лика вступила в кабинет. Сделав пару шагов, она с грохотом плюхнула на маленький столик круглый железный поднос и, развернувшись, собралась уходить.
– Эй, эй! – остановило ее начальство. – Подай чашки гостье и мне. Что там налито?
– Кипяток, – сообщила Лика. – Банка с кофе рядом, еще печенье с сахаром. Конфеты кончились, я сходить не успела.
Болтов покраснел и процедил сквозь зубы.
– Исчезни!
Лика пожала плечами и выскользнула в приемную.
– И что прикажете с ней делать? – вздохнул Иван Николаевич. – Выгнать? Так другая еще хуже будет.
– А вы наймите женщину лет пятидесяти, – посоветовала я, – опытную секретаршу, она не подведет. Кстати, я не вдова барона Макмайера, его женой была моя сестра Наташа. [4]
– У нас гламурный журнал, – не обратил никакого внимания на мое уточнение хозяин кабинета, – обязаны соответствовать. В приемной издательского дома «Хи» посетители ожидают увидеть какую-нибудь мисску, а не каргу древнюю.
– Замечательно, – согласилась я, – поставьте у входа два стола, посадите справа брюнетку в красном, слева блондинку в голубом, запретите им разговаривать по телефону и общаться с посетителями. У красавиц должна иметься под рукой большая кнопка, и они обязаны выучить всего одну фразу: «Здравствуйте, садитесь». После этого пусть жмут на пупочку, тут же из кабинета выйдет секретарь, дама в строгом деловом костюме, и займется человеком. А брюнетка с блондинкой будут сидеть и улыбаться. Не следует впрягать в одну телегу коня и трепетную лань, нельзя требовать от мисски работы, она райская птичка, украшение. Вы же не предполагаете, что мопс станет выполнять обязанности сурового охранника? Мопсик милый пес, ласковый компаньон, а коли хотите обезопасить территорию от непрошеных гостей, заведите белого аргентинского дога, ротвейлера или немецкую овчарку, вот мимо них и муха не пролетит. А вы решили, образно говоря, купить телевизор и стиральную машину в одном флаконе. Ясное дело, агрегат не работает. Я понятно высказываюсь?
Иван Николаевич потер затылок.
– Да. Почему мне не пришло в голову столь простое решение? Две дуры и нормальный секретарь?
Я пожала плечами.
– Сама иногда задаю себе подобные вопросы. Отчего впускаю в дом гостей? Ведь способна снять им номер в гостинице. Вот сейчас у нас в Ложкине сразу два посторонних человека. Кстати, вы вчера были на дне рождения Марины Волковой?
Болтов раскрыл ежедневник.
– Простите, какое сегодня число? – растерянно спросил он.
– Понедельник, пятнадцатое.
– А месяц?
– Май. Год сказать?
– Спасибо, его я помню, – совершенно серьезно ответил Болтов. – Нет, никаких тусовок нет.
– Я спрашивала о вчерашнем дне.
– Это какое число?
– Четырнадцатое, воскресенье.
– А месяц?
– Май, – терпеливо повторила я.
– Секундочку, сейчас, – протянул Болтов, – двадцать ноль-ноль, ресторан «Квазимодо». Ну и названьице… Марина Волкова. А кто она такая?
– Женщина, – терпеливо пояснила я. – Вы там были?
– Да, – с легким сомнением ответил Иван, – вроде так.
– Неужели не помните?
Болтов потряс ежедневником.
– Тут каждый день по пять мероприятий, и везде следует показаться. Не поверите, голова кругом. Вспомнил! Волкова – это третья жена Дениса Кирова. Ясное дело, я туда приперся.
– А с кем?
– В смысле? – не понял Болтов.
– Мне нужны координаты вашей спутницы.
– Кого? – вытаращил слегка подкрашенные глаза Иван.
Тупость владельца гламурного глянца стала раздражать. Я набрала в грудь побольше воздуха и принялась простыми, доходчивыми фразами растолковывать издателю суть вопроса.
– С ума сойти! – воскликнул Иван через четверть часа. – Розовая шиншилла… Говорите, некрашеная?
– Нет.
– Вязаная?
– Да.
– А кто автор шубы?
– Вот его не назову, не знаю.
– Ваша подруга не откажется дать манто для съемок в разделе «Вещь месяца»? – оживился Болтов.
– Сначала шубу надо найти, – напомнила я. – Так кто вас вчера сопровождал?
– Лика! – заорал Болтов.
Блондиночка вошла в кабинет.
– Чего?
– С кем я вчера ходил в «Квазимодо»? – спросил начальник.
– Это какое ж число было? – задумчиво протянула девица.
Болтов в легкой растерянности глянул на меня.
– Четырнадцатое, – ответила я, – воскресенье. Месяц май.
– Надо в компьютере глянуть, – промямлила Лика.
Не успела девица захлопнуть ярко накрашенный ротик, как в кабинет ворвался сильный запах пота, а за ним влетел растрепанный мужик.
– Слышь, Иван, – завозмущался он, – твоя девка дура! Пришел, а она вызвала охрану! Че происходит?
– Вы, очевидно, Владимир Иванович? – засуетился мгновенно забывший обо мне Болтов. – Садитесь. Лика, кофе для VIP-гостей!
– Так вон стоит, – указала блондинка на нетронутую мною чашку.
В глазах Ивана Николаевича загорелся нехороший огонек. Я поднялась с места, схватила Лику за руку, выволокла в приемную и велела:
– Назовите имя той, с кем начальник вчера ходил веселиться!
Секретарша подошла к столу и принялась неумело елозить мышкой по резиновому коврику.
– Вечно всем недоволен… – бубнила она, – уйду отсюда… Думала в модели пробиться, а теперь… нет, лучше шпалы таскать… Вешалки – самые разнесчастные люди. Все их пинают, денег не платят…
– Интересная информация, – поддержала я беседу, – но лично я слышала иное. Вроде гонорары моделей исчисляются десятками тысяч. Долларов. Говорят, «Вог», французское издание, платит за обложку около…
– Ваще прям! – подскочила Лика. – Это у них там, на Западе, порядок, а у нас бардак и все наоборот. Наши девки и ста баксам рады, кланяться будут и благодарить. Та же Рита Секридова, к примеру.
– Это кто такая?
Лика ткнула пальцем в монитор.
– Ритка вчера с Иваном Николаевичем была. Ясное дело, денег ей никто за это не даст!
Я села на стул.
– Лика, понимаете, совершенно не ориентируюсь в вашем мире и не очень пока улавливаю нить событий. Сделайте одолжение, выслушайте. Вчера у моей подруги пропала шуба…
После моего рассказа про исчезнувшую розовую шиншиллу Лика разинула рот.
– Ох и ни фига себе! Но, думаю, Ритка ни при чем. Она не дура, чтобы такую дорогую шмотку спереть.
– Говорят, спутница Болтова была пьяна, как, впрочем, и Таня, которая отдала манто.
– Вот это совсем невозможно, – твердо ответила Лика.
– Почему? На тусовке спиртное лилось рекой, а на закуске сэкономили.
Лика выключила компьютер.
– Ритка туда не пить поехала. Попробую объяснить…
– Вся внимание, – кивнула я.
Сведения, вываленные Ликой, совершенно не удивили. Иван Николаевич Болтов абсолютно равнодушен к моделям. Да оно и понятно: если у тебя перед глазами ежедневно маячат полуголые красотки, волей-неволей пресытишься зрелищем. Так гурмана, потребляющего фуа-гра, деликатесные сыры, икру и всякие там плавники голубой акулы, начинает тянуть на гречневую кашу с постным маслом.
Болтова скрючивает при виде длинноногих, с размерами 90—60 – 90 девиц, и в последнее время у Ивана Николаевича случилась любовь со страшненькой девицей-скрипачкой, блеклым существом в очках, упоенно рассуждающим о Моцарте. Обожэ Болтова наотрез отказывается ходить по вечеринкам, музыкантше жаль терять время на тупую болтовню. Но владелец модных изданий просто обязан посещать приемы, это одна из составляющих его работы. Причем появляться в зале он должен не один, иначе сразу змеями поползут слухи о нетрадиционной ориентации издателя или, что намного хуже, о том, что его бизнес пошатнулся. Если успешный мужик не женат, то около него непременно обязана маячить моделька или начинающая актриска, на худой конец, юная певичка. Вот и приходится Ивану тащить с собой «чемодан».
Болтов поступает просто – утром велит Лике:
– К шести вечера приготовь бабу.
Секретарша хватается за телефон и мигом находит начальнику эскорт-сопровождение. Одна беда: тот требует, чтобы дамы постоянно менялись, он не желает, чтобы его имя связывали с одной моделью. Красавицы охотно соглашаются составить пару издателю, появиться на тусовке с Болтовым почетно: на тебя налетят папарацци, потом обнаружишь свое фото с ехидными комментариями в прессе. А что в наше время главное? Правильно, выделиться из толпы. Иван в принципе милый человек, он только никак не может запомнить имя очередной девицы и ничтоже сумняшеся зовет всех одинаково – Киска.
– Следовательно, вчера с начальником была Рита Секридова? – уточнила я.
– Ага, – кивнула Лика. – Мисс «Торговый центр «Блу».
– Кто? – удивилась я.
Лика снисходительно улыбнулась.
– В Москве есть магазин «Блу», здоровенный универмаг, там проходил конкурс красоты среди сотрудниц, на нем победила Рита, а потом она попала к нам.
– Давайте ее телефон, – приказала я. – Кстати, у вас тут есть поблизости кафе?
– За углом вполне приличное заведение, – закивала Лика.
Я вышла из здания издательства, нашла рекомендованную секретаршей кофейню и вынула мобильный. Домашний телефон Риты не отвечал, зато, набрав длинный, начинающийся с восьмерки номер, я мгновенно услышала веселый голосок:
– Алло.
– Рита?
– Да. Слушаю. Вы кто?
– Пожалуйста, верните шубу, – решила я сразу брать быка за рога.
– Какую? – с огромным изумлением осведомилась Секридова.
– Розовую, из шиншиллы.
– У меня такой нет, – окончательно опешила собеседница, – и никогда не имелось. Простите, что вам надо? И как вас зовут?
– Даша, – походя представилась я и продолжила гнуть свое: – Риточка, вам лучше отдать манто. Понимаю, что шубку хочется оставить себе, но это невозможно. Муж Татьяны, конечно, не жадный человек, но, согласитесь, расшвыриваться пальтишками стоимостью в особняк не захочет ни один, даже самый богатый, олигарх.
– Не понимаю, о чем идет речь.
– Риточка, очень глупо отпираться! Есть свидетели.
– Чего?
– Того, как вы брали шиншиллу.
– Ничего подобного! – взвизгнула Секридова.
– Боюсь, вы плохо оцениваете серьезность своего положения. Боровиков скоро прилетит и…
«Ту-ту-ту» – донеслось из трубки. Секридова решила прекратить беседу.
Тяжело вздохнув, я вновь набрала тот же номер.
– Алло, – откликнулась уже не так весело девушка.
– Риточка…
– Опять вы!
– Конечно. Отдайте манто.
– Отцепитесь!
– Верните шубу, я никому не расскажу, что вы ее увезли.
– Сумасшедшая! – заорала Секридова. – …, …, …, …!
– Прекратите ругаться!
– …! …! …!
– Послушайте, – попыталась я остановить разбушевавшуюся девицу, – вы ведете себя глупо!
«Ту-ту-ту».
Я залпом выпила кофе и упрямо набрала тот же номер.
– Алло! – проорала Рита. – Если это опять ты, кретинка долбаная, то лучше сразу иди на …!
– Ладно, – почти мирно ответила я, – не хочешь по-хорошему, выйдет, как получится. Сама виновата. У Боровикова имеется служба безопасности, ее сотрудники, милые мальчики, и не таких обламывали…
«Ту-ту-ту».
Я положила сотовый возле вазочки с салфетками. Однако эта Рита, похоже, не собирается расставаться с манто. И как теперь поступить? Да очень просто. Сейчас позвоню одной своей знакомой, Ларисе Репкиной, попрошу «пробить» домашний номер Секридовой и, узнав по нему адрес наглой девицы, поеду к ней на квартиру. Думаю, сразу увижу шиншиллу на вешалке.
Но выполнить задуманное я не успела, мобильный занервничал, затрясся и зажужжал.
– Слушаю вас, – сказала я.
– С этого номера мне только что звонила какая-то дура, – послышался вполне спокойный голос Риты. – Чего надо?
– Шубу из розовой шиншиллы, – ответила я. – Ту, что вы вчера украли на дне рождения у Марины Волковой.
– Не знаю никакой Волковой.
– Охотно верю, манто унесли у Татьяны Борейко.
– При чем здесь тогда Волкова?
– Дело случилось у нее на вечеринке, которую вы посетили вместе с Болтовым. И не надо отрицать. Карина Коралли готова подтвердить в суде, что шиншиллу сначала померила, а потом унесла спутница Ивана Николаевича.
– Я вчера никуда не ходила, – неожиданно отреагировала Рита.
– Ой, совсем смешно! Детский сад просто! – не выдержала я. – У Лики, секретарши Болтова, в компьютере четко указано: Ивана Николаевича сопровождает Маргарита Секридова. Откуда я взяла ваш телефон, думаете? Мне его Лика дала. Прекратите идиотничать, верните манто, и забудем о ситуации. Я никому о ней не расскажу. Татьяна тоже хочет сохранить происшествие в тайне.
Из трубки сначала донесся треск, потом Рита заявила:
– Нет, правда, я вчера никуда не ездила.
– Вы зря упорствуете!
– У меня сыпь на лице выступила, – вздохнула Секридова и пояснила: – Купила себе маску из плаценты, намазала и – представляете? – прыщами покрылась. Какая уж тут тусовка!
Я растерялась:
– Значит, сидели дома?
– Угу.
– А с Болтовым кто ходил?
Рита чихнула.
– Алиса Виноградова.
– Тоже модель?
– Нет, она диджей, на радио работает. Когда меня обсыпало, я попросила Алиску: «Выручи, сгоняй с Ванькой, познакомишься там с нужными людьми». Алиска, правда, сначала кочевряжилась, типа, не хочу, он меня не знает, я с ним никогда не виделась… Только я ей объяснила: Болтову плевать, с кем идти, лишь бы блондинка с сиськами. А тусовка пафосная, там полно нужников будет.
– Кого?
– Нужных людей, – хихикнула Рита. – Таких, которые красивой девушке помочь могут.
– И она пошла?
– Ясное дело, побежала.
– Вы уверены?
– Ага, она у меня туфли одолжила и сумку, – ответила Рита.
– Давайте телефон.
– Чей?
– Алисин.
– Ладно, пишите.
Я внесла в свою телефонную записную книжку продиктованный номер, а потом моментально набрала его.
«Ту-ту-ту-ту».
Алиса не собиралась поднимать трубку.
Глава 6
Я заказала еще кофе, выпила его и снова попыталась соединиться с Алисой. Шесть, семь, восемь… Минуточку! Номер внезапно показался знакомым. Я нажала на кнопку и обозлилась до невероятности. Ну, Рита, погоди! Думаешь, обманула? Сейчас узнаешь, где зимуют пингвины!
– Алло! – опять весело откликнулась Секридова.
– Это Даша.
– Которая?
– Та, что с шубой. Верни шиншиллу!
– Тебя заклинило? Говори с Алисой.
– Врунья!
– Кто? – обиженно воскликнула Секридова.
– Ты. Чей телефон мне дала?
– Алискин. Домашний.
– Ты мне продиктовала свой собственный домашний номер. Думала, я его не знаю? Ошиблась, дорогуша.
– Правильно. Мы вместе живем.
– В одной квартире?
– Ага.
– Алиса не подходит к телефону, – растерянно ответила я.
– Дрыхнет небось.
– Сейчас полтретьего, люди уже пообедали.
– И чего? – удивилась Рита.
Действительно, совершенно обычное дело – храпеть до полдника.
– Алиска утром приперлась, – продолжила Рита, – у нее сегодня эфир вечером, вот и давит подушку.
– А ты сейчас где?
– На работе.
– С прыщами?
– Они прошли.
– Хорошо, – протянула я. – Теперь скажи, ты шубу не видела?
– Опять двадцать пять! Сказано – нет.
– Я ведь не обвиняю тебя в краже.
– И на том спасибо.
– Просто подумала, может, на вешалке манто висит.
– Ничего нового там утром не было, – недовольно ответила Рита. – Езжай к Алиске, с нее и спрашивай. Она ваще такая…
– Какая?
– Ну… безголовая. И поддать способна.
– Ясно, давай адрес, – потребовала я.
Огромный серый дом вытянулся вдоль Солянки. Я никак не могла найти место для парковки, пришлось слегка нарушить правила – бросить машину за знаком «Остановка запрещена». Очень хорошо понимаю желание городских властей наказать тех, кто плюет на всякие ограничения, но тогда сделайте для людей подземные парковки, и никто не захочет оставлять свои «лошадки» где попало. Ну как поступить автовладельцу, если везде торчат запрещающие круги? Мне сейчас следовало устроить машину у метро, на площади, а потом идти два километра пешком. Интересно, есть ли в столице люди, четко выполняющие все предписания гаишников?
Побоявшись воспользоваться лифтом, похожим на мыльницу, засунутую в клетку для попугая, я пошла вверх пешком по нескончаемым пролетам. Квартира восемь оказалась на последнем, четвертом этаже. Дыша, словно марафонец в конце дистанции, я нажала на звонок. Похоже, Зайка права, нам всем следует начать вести правильный образ жизни. Может, и впрямь бросить курить?
Алиса не торопилась в прихожую, я упорно давила на коричневую кнопку, слушая, как за створкой заливается электрический «соловей». Потом, потеряв терпение, стукнула кулаком по ободранной деревяшке. Внезапно дверь приоткрылась. Я вошла в темную, пахнущую дорогими духами прихожую и крикнула:
– Алиса, ку-ку! Не бойтесь, ваш адрес мне дала Рита.
В апартаментах стояла напряженная тишина. Я огляделась. Раньше, в советские времена, журналисты любили употреблять в статьях про разные западные города фразу: «Нью-Йорк (Париж, Лондон, Вена) – город контрастов, нищета тут мирно уживается с богатством». Так вот, про прихожую, в которой я сейчас стояла, хотелось сказать именно эти слова.
Темный, грязный пол из плохо подогнанного паркета, затрапезный резиновый коврик у двери и пара дорогих кожаных сапог на тонких каблуках. Стены с засаленными обоями, роль вешалки исполняют простые железные крючки, а на одном из них – красивое черное велюровое пальто, за которое заплачено не меньше тридцати тысяч рублей. Колченогий комод, потерявший от дряхлости первоначальный цвет и половину фурнитуры, на растрескавшийся шпон столешницы которого небрежно брошены дорогущие лайковые перчатки, а на банкетке с поеденной молью бархатной обивкой маячит модная сумочка. Очень хорошо знаю, сколько стоит аксессуар, недавно боролась около прилавка с собственной жабой, глядя на милый ридикюльчик. Мое земноводное победило, я ушла домой, так и не купив неоправданно дорогую штучку, а вот Алиса порадовала себя.
Отчего я решила, что сумочка из телячьей кожи принадлежит радиоведущей? Да потому, что на ручке болтался брелок со стальной буквой «А».
– Алиса! – заорала я. – Проснитесь! Ау! Отзовитесь! Вы где?
Я прошла по коридору, толкнула первую попавшуюся по дороге дверь. Открылась захламленная комната: обшарпанная мебель, грязные тряпки вместо занавесок, простецкий телевизор, допотопное трюмо и… шикарное вечернее платье, свисающее со стула. На протертом ковре валялось три туфли. Две черные замшевые, и одна ярко-красная, с мыском, украшенным бантиком. Кроватью для хозяйки норы служил диван, постельное белье смотрелось ужасно – похоже, его не стирали ни разу со дня покупки.
– Алиса, – позвала я, – Алиса, ау!
Спальня явно была пустой. Я пошла дальше, ноги привели в другую комнату, столь же грязную и неубранную, как первая, и вновь безлюдную. Испытывая некоторое разочарование, я изучила неожиданно чистую кухню. Очевидно, девицы не утруждали себя готовкой, да и вообще редко заглядывали сюда. Затем проверила ванную и даже туалет и констатировала: дома никого нет.
Я постояла пару минут в задумчивости, потом позвонила Рите.
– Это Даша.
– Ну, что опять?
– Приехала к Алисе.
– Отлично.
– Ее нет.
– Значит, ушла.
– Куда?
– Понятия не имею.
– Она не делилась с вами планами?
– С какого такого счастья?
– Вроде вместе живете.
– Вот уж не повод для отчетов.
– Можно мне поискать шубу?
– Где? – удивилась Рита.
– В шкафах, в коридоре. Навряд ли Алиса отправилась в розовой шиншилле на улицу.
– Эта дура и не на такое способна, – хихикнула Рита. – Ладно, ищите, коли надо. Эй, погодите! Если Алиски нет, то как внутрь попадете?
– Извините, я уже вошла. Дверь была не заперта.
– Вот, блин, идиотка! – завозмущалась Секридова. – У нас замок не захлопывается, его обязательно надо ключом закрывать. Сколько раз я ей твердила: не забудь про ключ, да проверь, подергай за ручку…
– Значит, можно заглянуть в шкафы?
– Да! – гаркнула Рита. – Надеюсь, найдете свое пальто и отстанете от меня.
Получив разрешение на обыск, я распахнула дверки и едва успела отскочить в сторону – с верхней полки упала коробка, набитая фотографиями. Чертыхаясь, я стала собирать глянцевые отпечатки. Интересно, кто запечатлен на большинстве из них? Если Алиса, то она настоящая красавица: высокая, стройная блондинка с тонкими чертами лица. А вот и изображение девушки в бикини – придраться не к чему, похоже, талия у девицы сантиметров пятьдесят, и никакого целлюлита. Интересно, ей от природы досталась грудь третьего размера или хирург вмешался с имплантатами?
Я аккуратно укладывала фото, невольно цепляясь взглядом за некоторые. В основном на них была запечатлена одна и та же симпатичная длинноволосая блондинка в разных позах: то девица стояла, призывно изогнув стан, то сидела в кресле, выставив на обозрение стройные ножки. Внезапно в куче карточек мелькнула одна, явно сделанная в студии усталым фотографом. Думаю, подобные «кадры» есть во многих семейных альбомах. Лет двадцать тому назад личный фотоаппарат был очень дорогой игрушкой, позволить его себе могли не многие, люди ходили в студии, и там их «щелкали» самым традиционным образом. У нас дома есть снимок с точь-в-точь такой же композицией, как на том, что сейчас я держала в руках. На фотопортрете была запечатлена довольно полная дама с круглощеким лицом и ярко-синими большими красивыми глазами, а на коленях у нее сидит девочка, по виду первоклассница. Волосы малышки украшает огромный капроновый бант. Вторая школьница, чуть старше, стоит слева от женщины, а из-за спины выглядывает коротко стриженный мальчик.
Я перевернула снимок и улыбнулась, прочитав надпись на обороте: «Ксюша, Рита, Алеша и Феня, первое сентября». Значит, я угадала, после торжественной линейки в школе семья и отправилась в студию.
В руки попало другое фото, и я вздрогнула. На снимке надгробие, самое простое – прямоугольный камень с фарфоровым овалом и надписью: «Волков Алексей. Спи спокойно». Мне стало не по себе: очевидно, коротко стриженный мальчик рано ушел из жизни.
Устранив беспорядок, я поставила коробку на место, пошевелила вешалки, не нашла на них никакой шиншиллы и открыла второй гардероб. В нос ударил странный запах. Наверное, девушки пользовались разным парфюмом. Одна любила нежные, цветочные ароматы, другая предпочитала нечто удушающе-сладкое, на мой вкус – отвратительное, тошнотворное.
Я подняла глаза, осмотрела платья. Затем решила проверить, не спрятана ли шуба в глубине двустворчатого монстра, раздвинула в разные стороны плечики и заорала от неожиданности.
У стенки из плохо покрашенной фанеры скрючилось тело в черном, сильно декольтированном платье. Мне стало страшно до невозможности.
– Эй, – прошептала я, – вы живы?
Тишина.
– Алиса, вам плохо?
Нет ответа. Длинные белокурые волосы закрывали лицо девушки. Следовало отвести в сторону пряди, посмотреть в глаза девушки, пощупать пульс, но у меня не хватило мужества на столь простые действия.
Слабыми пальцами я схватилась за мобильный.
– Рита!
– Как ты мне надоела! Если нашла свою крашеную дрянь, то забирай и уходи! – рявкнула модель.
– Скажи, у Алисы есть татуировка на ноге, вокруг щиколотки?
– Да, – удивленно подтвердила Секридова.
– Сине-красная? Кошка с крыльями?
– Ага. Она собезьянничала, – мирно пустилась в объяснения Рита. – У меня такая наколка очень давно. Алиска увидела и захотела такую же, мне пришлось с ней в салон ехать. Когда ей татушку сделали, сообразила: ну не дура ли я? Теперь уже не оригинально выгляжу.
– Можешь приехать домой?
– Зачем?
– Очень надо.
– Слушай, я ведь на работе.
– Дело в том… Алиса сидит в шкафу, – запинаясь, стала я объяснять ситуацию, – молчит, не шевелится. Похоже, ей совсем плохо! И так странно пахнет…
– Буду через полчаса! – заорала Рита. – Только не уходи!
Я машинально положила трубку на комод. Потом задом, задом – лишь бы не оставаться в такой вязкой тишине квартиры! – попятилась к выходу, выбралась на лестницу и рухнула на ступеньку. Сердце сильно стучало, в висках торчало по гвоздю, к горлу подбиралась тошнота. Пытаясь не свалиться в обморок, я тупо смотрела на стрелки часов. Прошло пятнадцать минут, полчаса, сорок пять, час… Где Рита?
Стукнула дверь лифта, из крохотной кабинки вылетела очаровательная блондинка в голубом плаще, та самая, фото которой лежали в коробке.
– Это ты Даша? – подлетела она ко мне.
Я кивнула:
– Да.
– Где Алиска?
– Там, в шкафу.
– Пошли.
– Куда?
– В квартиру.
– Ой, не хочу…
– А придется! – рявкнула Рита. – Давай двигай!
На дрожащих ногах я поплелась за Секридовой и сразу за дверью навалилась в коридоре на стену.
– Она там? – уже шепотом спросила хозяйка. – Во втором шкафу?
– Да, – прошептала и я.
– Мертвая?
– Похоже, неживая.
Рита очень осторожно приблизилась к гардеробу, шумно вздохнула, перекрестилась, заглянула внутрь, потом повернулась ко мне:
– Где?
– Кто?
– Алиска!
– Там лежит. Неужели не видишь?
– Нет.
– Вешалки раздвинь.
Рита подняла руки.
– Никого.
– У стены, в черном платье.
– Тут пусто.
– Врешь! – вырвалось у меня.
Рита покрутила пальцем у виска.
– Ваще! Сама глянь.
– Боюсь, – честно призналась я.
Секридова ухватила меня за правую руку.
– Нет уж, гляди, идиотка фигова!
Я зажмурилась и моментально получила подзатыльник.
– Ну-ка, – резко сказала Рита, – растопырь зенки!
От боли и возмущения я невольно разомкнула веки и увидела… пустое нутро гардероба.
– Ой, мама! – вырвалось из груди.
– Ну и че? – уперла руки в бока Секридова. – Сегодня не первое апреля, дура! Хорошо придумала… Говори, чья идея? А, знаю! Катьки Малкиной работа!
– Труп был здесь, – прошептала я. – Понюхай, запах остался!
Рита подергала носом, пробормотала что-то, я разобрала только слово «война».
– Что? – окончательно потеряла я способность правильно оценивать действительность. – Ты о чем?
– Духи так называются, – пояснила Секридова, – «Война», лимитированный выпуск. Мы их представляли, и дилеры подарили по флакончику. Пожадились, сволочи, пробничками отделались. Правда, мне запах не понравился, тошнотный. Но ведь на халяву получила. Принесла домой и Алиске отдала, а та рада стараться, облилась с головы до ног. Такой едкий аромат оказался! Она вчера постаралась, когда на тусню собиралась, тем парфюмом и несет.
– Вот видишь, – обрадовалась я, – была тут Алиса! Иначе откуда запах?
Рита сдернула с вешалки боа из лисы, сунула мне под нос.
– Во, нюхай, отсюда валит! Алиска вчера эту крашеную кошку на плечи бросила. Дерьмовая вещь, но ей нравится.
Я машинально пощупала шкурку, потом поднесла пальцы к носу.
– Ну и мерзость!
– Согласна, – усмехнулась Рита. – А теперь ответь, сколько тебе отвалила Малкина, чтобы меня со съемки сорвать? Ее рук дело! Катюнечка мигом просекла, какой резонанс от календарика будет, и пустилась во все тяжкие.
– Был труп, – тупо твердила я, – вот тут, у стенки.
– Хватит! Могла бы придумать более правдоподобную историю! – сверкнула глазами Рита. – Понимаю, тебе заработать подфартило. Я на тебя не злюсь, сама такая, готова ради денег на многое, но Катьку урыть охота. Рассказывай!
– У тебя есть кофе? – робко попросила я, пытаясь справиться с головокружением.
– Пошли на кухню, – скомандовала Рита. Потом она быстро подошла к входной двери, вытащила из кармана ключ, заперла замок и, прищурившись, сказала: – Не уйдешь, пока всю правду не выложишь. Я Малкину с твоей помощью закопаю.
