Дмитрий Владимирович Абрамов
Товарищ Брежнев. Большой Песец

10–11 февраля 1943 года

г. Москва

Напряжённый день выдался у Верховного. Помимо разбора с военными ситуации на фронте и обсуждения планов на весну была ещё у Сталина продолжительная финальная встреча с большой группой учёных по «урановой проблеме». Сталин подписал решение ГКО о начале работ по созданию атомной бомбы. Руководителем работ по этому проекту был назначен Л.П. Берия^[55], научным руководителем проекта стал И. В. Курчатов.

Вечером Сталин уехал из Кремля в Кунцево на Ближнюю дачу. На дачный ужин Верховный пригласил Молотова, Берию, Василевского и наркома ВМФ Кузнецова.

Скромный ужин. «Школьные» паровые котлеты, отварная картошка, солёные огурцы и грибы, квашеная капуста, брусничный морс и минералка. Вино на стол не подавали. Перекусили и перешли в рабочий кабинет.

– Располагайтесь, товарищи, – подождав, пока все рассядутся, Сталин продолжил: – Вот что хотел ещё раз обсудить. А правильно ли мы поступаем? Немцев ещё кое-где и на четыреста километров от Москвы не отогнали, Смоленск ещё оккупирован, Турция с Роммелем вот-вот с юга на Кавказ двинутся, Англия союз с Гитлером заключила, а мы на Скандинавию замахиваемся. Что, если немцы ударят в центре фронта, а турки – с юга через Кавказ, а мы на севере раскорячились? Что скажете, товарищи?

Сталин оглядел присутствующих, остановил взгляд на Василевском.

– Какое мнение по этому поводу имеет Генеральный штаб, товарищ Василевский?

– Разрешите. – Генерал армии кивком указал на висящую на стене и задёрнутую шторками карту. Сталин кивнул. Василевский прошёл к карте и раздёрнул шторки.

– Начну с юга, товарищ Сталин. По данным ГРУ ГШ и ГУГБ НКВД, – кивок в сторону Берии, – на Кавказе у нас есть ещё минимум три недели до начала активных боевых действий. Роммель формирует группу армий «Кавказ», в неё войдет часть соединений группы армий «Африка», турецкие части и соединения, перебрасываемые из Сирии и Палестины, остатки британских войск из Судана, Ирака и Ирана. Всего по нашим подсчётам группа «Кавказ» будет иметь миллион шестьсот – миллион восемьсот тысяч личного состава при девяти сотнях танков, пяти тысячах орудий калибром более 70 миллиметров и около тысячи различных самолётов.

– Охренеть! – не удержался от восклицания Молотов.

– Да, серьёзная сила, – согласился Василевский, – но продолжу. С нашей стороны мы имеем на данный момент в составе Закавказского фронта девятьсот тысяч бойцов, тысячу танков и сравнимое с Роммелем количество артиллерии и авиации. Кроме того, группа советских войск в Иране имеет численность в двести тысяч при двух сотнях танков, правда, почти все они старых моделей, ВТ, Т-26, Т-40 и Т-50. Есть несколько американских «Шерманов». Сто орудий и полторы сотни различных самолётов. САВО^[56] к концу февраля закончит формирование ударной механизированной группировки. Пятьсот тысяч бойцов, пятьсот танков, четыреста САУ, четыреста единиц буксируемой артиллерии, шестьсот самолётов. Все части и соединения группировки полностью механизированы, включая и тылы двух формируемых кавалерийских корпусов. Итог по нашим войскам на южном, турецком направлении – миллион шестьсот тысяч бойцов, две тысячи сто танков и САУ, тысяча семьсот самолётов и пять с половиной тысяч стволов артиллерии. Кроме того, в иранском Курдистане активно формируются курдские и армянские отряды ополчения общей численностью до пятидесяти тысяч. С началом боевых действий на Кавказе они уйдут в рейды по тылам противника. В целом Генеральный штаб считает, что имеющихся на юге сил и средств хватит для отражения первого удара группы армий «Кавказ» и для последующего перехода в наступление.

– Уверены? – Сталин испытующе взглянул на Василевского. – Всё-таки у нас существенная часть войск там не имеет боевого опыта и только недавно сформирована.

– Уверен. От трети до половины офицерского и сержантского состава таких подразделений и частей – фронтовики, выписанные из госпиталей. До четверти рядовых тоже имеют тот или иной боевой опыт. Кроме того, к концу февраля Закавказский фронт получит существенное пополнение трофейной бронетехникой.

– Поподробнее, пожалуйста.

– Под Сталинградом, на Северном Кавказе и у Ростова нами было захвачено около тысячи ремонтопригодных немецких танков и почти полторы тысячи бронетранспортёров и различных САУ. Сейчас на заводах Сталинграда, Ростова и на кавказских заводах их спешно ремонтируют. По предварительным оценкам, Закавказский фронт сможет к концу месяца получить до пяти сотен БТРов, до двух сотен САУ и пятьсот-шестьсот танков. Часть из этой бронетехники из-за отсутствия запчастей может быть использована только в обороне как подвижные, малоподвижные и неподвижные огневые точки.

– Малоподвижные? Что за термин?

– Это когда танк или БТР может стрелять, двигатель более-менее в порядке, а в КПП у него включается только первая или вторая передача или еще какая-либо поломка в ходовой присутствует, и танк имеет возможность передвигаться только со скоростью пешехода. Ремонтировать такие КПП нет времени, да и по понятной причине запас запчастей на трофейную технику у нас весьма ограничен. Кроме того, мы до сих пор собираем по Северному Кавказу брошенную немцами автотехнику. Скоро к тридцати тысячам грузовиков подойдём. До девяноста процентов из них имеют повреждённые или разбитые двигатели. Восстановить в короткие сроки все эти машины вряд ли имеется возможность. И думаю, было бы неплохо заказать в США отдельную поставку тридцати тысяч автомоторов. Тогда к лету мы сможем бблыпую часть этого неподвижного автопарка отправить в войска.

– Вячеслав, займись этим вопросом.

– Хорошо, Коба.

– Продолжайте, товарищ Василевский.

– Роммель имеет существенный минус. Его соединения очень неоднородны по личному составу, вооружению, организации и боевой технике. Совсем недавно турки воевали с англичанами и резали их в лагерях для военнопленных, англичане воевали с немцами, в немецких соединениях служат арабы и поляки, предавшие англичан. Так что существенные как минимум трения среди личного состава армия Роммеля получит. Турецкие и арабские части и соединения крайне слабо механизированы и имеют по большей части устаревшее и весьма разнородное вооружение. В общем, справимся, товарищ Сталин.

– Немцы формируют в Средиземном море мощную эскадру. Что об этом думают наши моряки? – обратился Сталин к Кузнецову.

– Скорее всего немцы планируют поддержать приморский фланг своей группировки на Кавказе, разгромить наш Черноморский флот и его базы, парализовать наше судоходство в Чёрном море. Кроме того, эту эскадру можно будет задействовать для поддержки десантов на наше побережье. К сожалению, надводные корабли Черноморского флота не могут противостоять этой эскадре. Слишком разнятся весовые категории. Для борьбы с немецким флотом мы планируем активно использовать флотскую авиацию и подводные лодки. Авиация флота уже приступила к интенсивным бомбёжкам румынских и болгарских портов. На подходах к этим портам выставляются минные поля. Разработан план минирования турецких черноморских портов и минирования Босфора. Как только Турция объявит войну или начнёт боевые действия без объявления войны, сразу же Черноморский флот начнёт установку минных полей в турецких территориальных водах.

– Что турки отвечают на наши ноты относительно нахождения на их территории немецких войск? – обернулся Сталин к Молотову.

– Игнорируют. Молчат, как рыба об лёд. Объявили немцев техническими специалистами и называют их гастарбайтерами.

– Стоит ли нам объявить Турции ультиматум? Могут они одуматься?

– Вряд ли, Коба. У них уже почти всё готово к войне. Маршал Чакмак-паша^[57] не остановится. По распространяемым в Анкаре слухам Гитлер обещал Чакмак-паше признать провозглашение Османской империи и Чакмак-пашу как халифа Мустафу пятого этого имени.

– Ладно. Так что, наш флот сможет с немцами справиться?

– Если немецкая эскадра прорвётся в Чёрное море, то нам будет очень сложно с ней справиться. Вся надежда будет на авиацию. Сейчас мы срочно пополняем на черноморских аэродромах запасы торпед и крупнокалиберных бомб, пополняем личный состав авиаполков Черноморского флота, перегоняем туда новые самолёты. Но есть надежда не пропустить основную часть немецкой эскадры в Чёрное море, – Кузнецов сделал жест в сторону Берии, – флотская разведка совместно с НКВД готовит диверсию в одном из турецких портов. Пока о чём-то конкретном говорить рано, но есть существенные шансы на то, что нам удастся не допустить прохода линкоров и авианосца немцев в Чёрное море.

– ? – Верховный посмотрел на наркома внутренних дел.

– Так точно, товарищ Сталин. Готовим спецоперацию. Лучшие силы задействовали. Шансы не пустить немецкие линкоры в Чёрное море есть.

– Надо сделать так, чтобы мы говорили не про шансы, а про факт! Про факт отсутствия больших кораблей противника в Чёрном море.

– Приложим все силы к этому, товарищ Сталин.

– Давайте пойдём дальше. Что у нас здесь, между так сказать, морями, Чёрным и Балтийским? Генштаб?

– РККА вышла к сегодняшнему дню на линию Одесса-Умань-Киев-Чернигов-Брянск-Ельня-Велиж-Невель-Екабпилс-Елгава-Тукумс. В Одессе окружён румынский корпус. Ведём переговоры о капитуляции. Скорее всего румыны там сдадутся – вопрос одного-двух дней. Киев блокирован. Наши части уже в пригородах. Через два дня начнём штурм. На Северном Кавказе окружённых частей Вермахта не осталось – все уже в плену. Окружённые соединения группы армий «Север» отступили от Ленинграда. В настоящий момент они сосредоточены в четырёх пунктах-районах: Новгород, Луга, Нарва и Волосово. В Новгороде и Нарве сосредоточены по две пехотные дивизии с частями усиления. В Нарву идёт постоянный приток разрозненных подразделений противника с оставляемой им территории. В Луге – пехотная дивизия и ещё около десяти тысяч человек из всевозможных тыловых и полицейских подразделений. В Луге, Нарве и Новгороде немцы контролируют территорию вокруг городов радиусом двадцать – двадцать пять километров. Волосовская группировка – самая сильная, до пяти дивизий. Контролирует район Копорье-Елизаветино-Сиверская-Болыпая Вруда. Авиация у всех группировок, кроме нарвской, – отсутствует. Нарва используется противником как аэродром подскока для самолётов, базирующихся в Финляндии. Топливо для техники во всех группировках практически закончилось. Они более не способны к каким бы то ни было осмысленным манёврам. Продовольствие и боеприпасы у них тоже заканчиваются. Воздушный мост немцы даже не пытались организовать. Имеют место только единичные случаи перелёта транспортных самолётов в Нарву из Финляндии. Войска Волховского фронта занимают оставленную противником территорию в Новгородской, Псковской и Ленинградской областях. Через два дня будет закончено создание сплошного кольца окружения вокруг всех указанных группировок противника. Штурмовать Новгород, Нарву и Лугу Генеральный штаб считает нецелесообразным. Две-три недели в полной блокаде, и они сдадутся. Волосовская группировка. Её будем уничтожать. Она закрывает путь с востока к Луге и Нарве. Пока активно обрабатываем её с воздуха. Наземная часть операции начнётся через два дня.

– Это понятно. Но что Генштаб предлагает предпринять на центральном участке фронта в ближайшее время?

– В связи с тем, что на юге и северо-западе мы существенно продвинулись на запад, линии снабжения сильно растянуты. Двигаться дальше на Украине и в Прибалтике в течение ближайшего месяца РККА не имеет возможности. Наши фронты, действующие против группы армий «Центр», ведут интенсивные позиционные бои, не переходя в наступление. Цель этих боёв – не дать возможности немцам перебросить войска на другие участки фронта. К концу февраля Генштаб планирует сосредоточить ударные группировки в районе Чернигова и Невеля с тем, чтобы, прорвав оборону на флангах группы армий «Центр», выйти с юга и севера к Минску. Таким образом, будет окружена почти вся центральная группировка противника. По данным разведки, существенные резервы – английские и немецкие дивизии из Франции, Англии и Северо-Западной Африки – на фронте у немцев могут появиться не ранее начала-середины марта. Таким образом, резервы, прибывающие из Европы и Африки, не успеют повлиять на ход операции по окружению группы армий «Центр».

– Как-то слишком гладко у вас получается. Про овраги не забыли?

– Генштаб всегда учитывает овраги, товарищ Сталин.

– Ой ли?

– Мы сделали выводы из опыта прошлого и позапрошлого годов. Все овраги под микроскопом рассматриваем, товарищ Сталин.

– Ну, ладно. Давайте перейдём к северу. Зачем нам вообще там активничать, когда основные силы противника у нас на Кавказе и в центре?^[58]

– К северу от Ленинграда противник имеет три основные группировки. На Карельском перешейке и между Ладогой и Онегой – финны. На севере Финляндии и Норвегии – немцы и немного финнов. Собственно, в Скандинавии существенных контингентов противник не имеет. Если мы не очистим от немцев Норвегию до конца весны, то в начале лета вполне вероятен англо-германский десант восточнее Мурманска или даже в районе Архангельска. С учётом возросших возможностей флота противника это вполне осуществимо. Пока на севере погода, так сказать, нелётная, немцы не рискнут на такую операцию. Но как только шторма к лету пойдут на спад, так вероятность таких десантов увеличится. Если же мы выбиваем немцев из Норвегии, то десанты на нашу территорию становятся невозможными. Слишком далеко придётся им отрываться от баз снабжения.

– Но тогда нам придётся отбиваться от десантов в саму Норвегию. А там побережья… Даже если не учитывать все изгибы и фьорды – тысячи три километров! Как это оборонять будем?

– Все три тысячи оборонять не надо, товарищ Сталин. В смысле пехотой оборонять. Севернее Тронхейма можно будет ограничиться усилением авиации. Севернее Тронхейма истребители из Дании и Британии не дотянутся. Бомбардировщики без истребительного прикрытия будем сбивать. А морской десант без авиаподдержки весьма уязвим. Авианосцев сейчас у англичан осталось всего два или три, по 30–50 самолётов на борту. Погоды они против авиации берегового базирования не сделают. Так что не получится у немцев севернее Тронхейма высадиться.

– А южнее – получится?

– Смысла всё равно нет никакого.

– Поясните эту мысль.

– Швеция и Норвегия до сегодняшнего дня играли действительно весьма существенную роль в снабжении промышленности Германии ресурсами. Но с заключением союза с Англией Гитлер получает и ресурсы британских колоний, и вообще снимаются какие-либо существенные препятствия для морских поставок ресурсов в Германию. Так что и биться насмерть за Норвегию и Швецию им нет необходимости. Если посмотреть на ситуацию с немецкой стороны, то всё выглядит следующим образом. Судьба войны решается в Европейской части СССР. Части РККА, находящиеся в Скандинавии, фактически отрезаны от основного фронта войны Балтийским морем. И когда немцы наконец-то победят Советский Союз, то части РККА в Скандинавии просто будут вынуждены сдаться. Как-то так должны немцы рассуждать.

– Но нам-то зачем часть своих войск отправлять к чёрту на кулички?

– Три цели. Предотвращение десантов противника на нашу территорию и снижение давления на нашу хозяйственную деятельность в северных морях. Рудники Норвегии и Швеции дадут дополнительные ресурсы нашей промышленности. И третье. Десант в Данию. Когда основные силы Красной Армии подойдут к границам Германии, десант из Швеции и Норвегии в тыл противнику будет весьма нам полезен.

– Ну, а немцы что, не увидят опасности десанта?

– Увидят. И оставят в Дании адекватную нашим силам в Скандинавии группировку. Но сами в Скандинавию больше не полезут. Потому что будут все силы прилагать к достижению победы на Восточном фронте. Им ведь Скандинавия без победы над Советским Союзом и на фиг теперь не нужна. А когда немцы окончательно поймут, что все их планы на Востоке бесперспективны, то тогда уже будет поздно им в Скандинавию лезть. Не будет у них больше войск для этого.

– Как Генштаб предполагает провести эту операцию?

– Северо-Западный фронт держит линию фронта в Латвии, войска Волховского фронта – частью занимаются блокированием и уничтожением окружённых частей группы армий «Север», частью передаются Ленинградскому фронту. Ленинградский фронт целиком перенацеливается в сторону Финляндии, кроме Карельского перешейка ему передаётся полоса между Ладогой и Онегой. Севернее Онеги и до Баренцева моря – Карельский фронт, с выделением в его составе Северной группы на приморском участке фронта. Операция, мы её назвали «Полярный Лис», начнётся 19 февраля с активных действий ДРГ в тылу финнов между Ладогой и Онегой.

– «Полярный Лис», говорите? – Верховный задумался, проговаривая про себя название операции. – Шуткуете? Так надо яснее выражаться. Песец – хорошее, ёмкое, русское слово. Вот так и назовём. «Малый Песец» – операция по разгрому Финляндии, «Большой Песец» – оккупация Скандинавии.

– Есть, «Большой Песец», товарищ Сталин, – улыбнулся Василевский и продолжил: – Через неделю после начала действий ДРГ, 26-го, переходим в наступление на этом же участке фронта. Смотрим на реакцию финнов. Если начинается переброска финских войск с Карельского перешейка, то через два-три дня, 1–2 марта, начинаем наступление и там, на перешеек, и за неделю, к 10 марта, выходим к Выборгу. Если переброска не начнётся, то наших сил между Ладогой и Онегой вполне хватит на то, чтобы, обойдя Ладогу с севера, к 11–12 марта выйти в тыл финским войскам на Карельском перешейке и к Выборгу. От Выборга до Хельсинки финны уже не смогут что-либо существенное противопоставить Ленфронту. Одновременно с началом наступления от Выборга на Хельсинки 9-я ГМД при поддержке двух мотострелковых бригад от Кандалакши идёт в прорыв к северному берегу Ботнического залива и далее на Нарвик. Для обеспечения этого рейда ГРУ ГШ совместно с НКВД готовит ряд спецопераций в тылу противника и в Швеции.

– 9-я ГМД?

– Гвардейская механизированная дивизия, сейчас формируется в Череповце на базе бригады генерал-майора Брежнева. Генеральный штаб считает, что дивизия с приданными мотострелковыми бригадами должна быть развернута в мехкорпус. – Начальник Генштаба вопросительно посмотрел на Сталина.

– Разворачивайте. Кого на корпус предлагаете поставить?

– Генерал-майора Брежнева.

– Не возражаю, готовьте приказ на Брежнева. – Сталин прошёлся по кабинету, вспоминая, всё ли обсудили. – По Швеции согласуйте действия с НКИДом. – Верховный кивнул на Молотова. – И да, ещё… Товарищ Берия, ещё раз обращаю ваше внимание на сегодняшнее, – Сталин взглянул на часы и поправился, – на вчерашнее поручение ГКО. У вас и так большая зона ответственности, но и вопрос по урановой бомбе весьма серьёзен. Приложите все силы, чтобы мы не отстали от капиталистов, всех капиталистов, и враждебных, и союзных, в этом вопросе!

– Так точно, товарищ Сталин. Я это понимаю. Будет сделано всё возможное.

– Разрешаю делать и невозможное! Максимально необходимо ускорить наши работы в этом направлении и приложить усилия для торможения работ по этому проекту и в Германии, и в Англии, и в США. Но в США – поосторожнее, всё-таки они наши союзники. Пока союзники^[59].

11 февраля 1943 года

г. Берлин

За десять дней работы в Центральном аппарате Абвера майор Босс успел уже разочек скататься в командировку по портам Остзее. Один день он потратил на раздавание пинков кёнигсбергскому отделению Абвера и пару дней весьма плодотворно провёл в Данцигском порту. Ему удалось разговорить ставшего начальником порта мужа обворожительной Катарины. По результатам этого разговора Абвер смог зачислить в свои агенты парочку капитанов шведских торговых судов, иногда баловавшихся контрабандой. Про русских шпиёнов-диверсантов эти шведы ничего не знали, но обещали, как только, так сразу сообщить. Кроме того, из этой поездки Пауль привёз солидную подборку документов по ходящим по Остзее сухогрузам, подходящим под интересующие Абвер параметры. Раскрыть-раскопать ничего серьёзного не удалось, но сильно сузить круг поисков получилось. Теперь можно было ставить конкретные задачи территориальным подразделениям контрразведки.

Утром в свой рабочий кабинет Пауль зашёл, держа в руке объёмистый и увесистый бумажный свёрток.

– Привет, Иоганн, – поприветствовал майор уже корпевшего над бумагами оберлейтенанта Бюлоффа, – смотри, что я привёз! Ставь кофе, сейчас будем сибаритствовать. А вечерком можно будет пивасиком размяться.

И Пауль начал разбирать свой свёрток. В свёртке оказалось полдюжины довольно крупных форелей. Три рыбины были копчёными, а ещё три были просолены. Ещё в свёртке присутствовал килограммовый каравай белого хлеба и приличный кусок сливочного масла. Из кармана шинели майор достал парочку ярко-жёлтых лимонов. Все рыбины, кроме одной солёной, перекочевали в холодильник. А из булки, масла и оставшейся форелины Пауль начал мастерить бутерброды, украшая их тонко нарезанным лимоном.

– Спасибо, герр майор, – печально молвил оберлейтенант, – если только по-быстрому. Дел – по горло. Ни черта не успеваю.

– Фигня, Иоганн. Солдат должен быть сыт! Иначе он будет думать не про службу, а только про свой желудок.

– Я уже и про желудок забыл. Только служба на уме. Вчера таких звиздюлей от Шлоссера получил!

– Не переживай. Сейчас кофейку с бутиками вмажем, и Шлоссеру гостинец занесём. Подобреет начальник.

– Не, не подобреет, – Иоганн продолжал жаловаться, разливая по чашкам ароматный кофе, – ему самому сверху неслабо прилетело.

– Так и что это за проблема такая?

– Да всё из-за этого свинячьего объединения! Раньше это был вопрос по линии СД. А теперь нам передали. Вроде бы как мы теперь одно и то же. Только вот у нас никогда такого не было.

– Ни черта не понял. Ребусами изъясняешься.

– Да какие там ребусы! На Узедоме какой-то полигон. Это проект какой-то секретный, СС курирует. А безопасность соответственно там эсдэшники блюли. А теперь, после объединения, снабжение этого отдела СД на нас свалили. И вот первая заявка от них пришла. А там такое! У нас никогда такой номенклатуры не было. И никто не знает, кто и где в Рейхе делает то, что они запрашивают. А сроки горят! Начальство лютует.

– Тоже мне проблема! У нас же здесь парней из СД немерено. Пробовал с ними поговорить?

– Ага, поговоришь с ними… Там на бумагах такие грифы – SG!^[60]

– Да у нас тут почти всё – совершенно секретно.

– Не. Тут другое. Никогда раньше так не носились, как с этим Узедомом.

– Ладно. Пошли к Шлоссеру. Попробую помочь разрулить.

Пауль закинулся последними каплями ароматного напитка и полез в холодильник доставать копчёную рыбу. С рыбой наперевес майор Босс зашёл в кабинет к начальнику отдела. Доложился о возвращении из командировки. Вручил аппетитный гостинец и перешёл к проблеме стоящего у него за спиной оберлейтенанта.

– Что за проблема? Вся номенклатура есть в справочниках, – буркнул гауптманн.

– Так там этих справочников – десять томов. Я только три успел пролистать. А кое-где поставщики указаны без адреса, а только с кодовым номером. В общем, у меня только по пятой части их заявки за четыре дня получилось найти поставщиков. Либо надо ещё кого-то сажать на этот вопрос, либо смириться с тем, что мне ещё недели три придётся с этим разбираться, – выпалил Иоганн.

– Вы совсем не в себе, оберлейтенант? Срок исполнения – до конца этой недели. По этому проекту фюреру каждую неделю докладывают!

– Но эта секретность, герр гауптманн… Я же совсем не в курсе. Если бы мне дали какого-нибудь сотрудника, кто этим раньше занимался…

– Нет уже этого сотрудника! Сгорел вместе с Герингом в Темпельхофе^[61].

– Извините, герр гауптманн, – вклинился в разговор Пауль. – Можно с другой стороны к этому вопросу подойти.

– ?

– Через бухгалтерию или экономический отдел. Они ж это всё раньше как-то оплачивали…

Шлоссер на несколько секунд задумался.

– Вот что, герр майор, я сейчас согласую у руководства вам допуск к этой теме, и можете идти к эсдэшникам в их финчасть разбираться. Будете с Иоганном вместе по этому полигону работать. И все заявки до конца недели должны быть исполнены.

– Есть, герр гауптманн.

Ещё до обеда Пауль получил допуск к работе с документами по ракетному полигону в Пенемюнде. А в обед майор уже потчевал начальника финчасти и его зама слабосолёной форелью, запиваемой полудюжиной бутылок биттера^[62], которые по просьбе Пауля оперативно достал хозяйственный начальник АХО.

– Да не проблема, Пауль. У меня по этому полигону отдельная папка имеется. Ща допьём и выдам. Только из здания не выносить! Сам понимаешь, секретность!

– Мне бы с ней пару деньков поработать-разобраться. А если ещё и сотрудника дашь, что в этой теме волочёт…

– То с тебя ещё парочка таких рыбок, Пауль, и ящик вот этого эля.

– Совсем не проблема, Франц. Для хорошего человека ничего не жалко. А если этот человек ещё и зарплату выдаёт, то хоть целый рефрижератор этой рыбы приволоку. Мы тут на днях одного капитана прищучили, таскал беспошлинно рыбку через границу. А теперь будет пошлину натурой отдавать прямо в Абвер.

А через два дня советская разведка получила первые сведения по ракетному полигону Третьего рейха в Пенемюнде.

10–12 февраля 1943 года

г. Череповец

Наконец-то добрался до своей бригады. Только она уже и не бригада. Дивизия. Механизированная. Нестандартного состава. Из трёх танковых и трёх мотострелковых батальонов бригады делаем два танковых полка и два мотострелковых. Ну и остальные подразделения по дивизионному штату. Почти со всей бронёй трофейно-немецкой придётся расстаться. Ресурсы вышли. У мотострелков кое-что из трофейных «ганомагов» останется, а остальное добавляют отечественной и ленд-лизовской техникой. У танкистов только один батальон на немецких танках остаётся. Остальные комплектуются Т-34-76 и КВ-1с.

Только начал вникать в дела, принимать доклады от подчинённых, чего они в моё отсутствие успели наворотить, как новая вводная. С узла связи принесли-обрадовали. Те две мотострелковые бригады, что я просил у Василевского придать на время рейда, мне не придают, а подчиняют. Извольте формировать корпус, товарищ генерал-майор. Одна бригада завтра начинает выгружаться в Шексне, вторая через пару дней к нам в Череповец приедет.

Неожиданно. Ну что ж, начинаю передавать дивизию Хайретдинову и параллельно ломаю голову, кого забрать с собой в штаб корпуса. Югова и Корнеева – однозначно забираю, за разведку-контрразведку можно будет быть спокойным. Потянут парни. Лисовскую тоже заберу, мне без неё теперь никак – соскучился, за медслужбу корпуса будет отвечать. И пофиг, что шептаться будут. Я теперь – вдовец. И никакого морального разложения мне уже не пришить. А будут надоедать – женюсь. Оппа! Чёй-то тебя, генерал, заносит. Жениться вздумал. А чего? Неужто Татьяна против будет? Стоп-стоп. Про свадьбу-женитьбу попозже. Сейчас про другое голова должна болеть. Да, но в гостинице тот номер, из которого меня прокурор выцарапал, нужно забронировать. А то обещал женщине ночь и не доспал с ней до утра. Надо повторить-доспать, ну то есть переспать. Да что ж это такое? Соберись, Лёня! Так об чём это я? Вакансии в штабе корпуса. Остальные вакансии в штабе вроде бы должны из резерва Ставки заполнить. Надеюсь, толковые офицеры будут. Хотя вряд ли Василевский других пришлёт, дело-то серьёзное. Обгадиться никак нельзя.

И понеслось. Мотаюсь по частям корпуса-дивизии, звездюли-трендюли выписываю, ускоряющие пинки раздаю. Крутится-вертится процесс формирования нового мехкорпуса РККА.

Одиннадцатого числа в Шексну прибыли первые эшелоны мотострелковой бригады. Поехал встречать-знакомиться. Знакомиться не пришлось. Комбриг – полковник Вячеслав Андрианов, десантникам которого мы передали Тихорецк, уходя в рейд к Ростову. И который смог организовать в Тихорецке кровавую баню немецким панцерваффе, попытавшимся отбить у него город. Ага. Из десантников в мотострелки… Отлично! Десантникам вообще во время нынешней войны «везёт» на смену рода деятельности. В начале войны были десантные корпуса, но за малым количеством транспортной авиации и в связи с отступлениями их расформировали. Переформировывали корпуса в стрелковые дивизии, из остатков десантников опять формировали десантные бригады, бригады укрупняли до дивизий. Десантные дивизии превращались в мотопехоту. Даже я, обучаясь в будущем в Академии, путался, когда и что с десантными войсками во время войны делали. Неизменным оставалось только одно – десантники – это надёжный резерв Ставки ГВК Заткнуть дыру в линии фронта, усилить наступательный порыв линейных частей, стать основой для формирования более крупных ударных соединений, для всего этого в первую очередь и использовались Ставкой десантные подразделения и части.

Вот и полковник Андрианов со своими бойцами, отстоявшими Тихорецк, будет формировать в Шексне новую гвардейскую мотострелковую бригаду. Не простую. Два батальона и часть подразделений боевого и тылового обеспечения Вячеслав привёз с собой. Остальное будет наращиваться-нарастать здесь. Бригада будет не трёхбатальонная, а пяти. Четыре батальона – мотострелки, а пятый – танковый на лёгких Т-70 с двухместной башней.

Вся пехота, как и в моей дивизии, будет кататься на американских и немецких бэмээрах. Артиллерия – вся самоходная – дивизион новеньких, только с завода, СУ-76 уже по железной дороге к нам едет. Кроме того, должны ещё чуть позже появиться американские бэмээры М-2 с установленными на них 120-мм миномётами миномётного дивизиона. Понятно, что при такой мощи роты ПТО с пэмээрами в бригаде не предусматривались – лишние они уже будут.

12-го в Череповце, уже не удивляясь, встретил на перроне вокзала полковника Полищука. Тоже десантник. И тоже мне знаком. Он ко мне в Ростов со своими бойцами на усиление прилетал. Вместе от супостата город обороняли. Спасибо товарищу Василевскому большое человеческое, за толковых комбригов! У Владимира Андреевича ситуация с бригадой аналогична андриановской. Тот же штат и та же комплектность.

Под вечер пришло сообщение из Москвы, что штаб одной из придаваемых корпусу для обеспечения прорыва инженерно-сапёрных бригад уже выдвинулся в Кандалакшу и будет там через два дня. Надо будет туда слетать – нарезать задачи сапёрам.

Уже собирался свалить из штаба домой, ну то есть в гостиницу, Татьяна уже небось заждалась, а тут Корнеев заявился. Принёс пакет из Москвы. Секретный. Расписался на квитанции. Вскрываю. Чего там старшие товарищи напридумывали? Ага. Забота о развитии кругозора высшего командного состава. Аналитический обзор о ситуации в мире и сопроводиловка. Во как! Генштаб обещается в сопроводи-ловке, что пару раз в месяц такие обзоры будет рассылать всем командирам начиная с комкора, чтобы, значит, политическую и военную ситуацию в мире представляли и если у кого какие дельные мысли в связи с этой информацией появятся, то следует немедля в Генштаб отписывать. Это на Василевского моя аналитика так подействовала? Правильно, один Брежнев за всем не уследит, пущай и другие генералы головы себе загрузят или мозги – у кого они есть. Шутка. Судя по всему, Ставка и Генштаб ударными темпами избавляются от генералов, у которых проблемы с мозгами. Если совесть чиста, а мозгов не хватает, то посиди в тылу, там тоже места с генеральскими вакансиями есть. А если с совестью проблемы, то такими Лаврентий Палыч займётся. Иногда такое чувство посещает, что Палыч тоже попаданец, слишком прицельно он выхватывает персонажей, по которым в будущем неудобных вопросов у потомков накопится на ещё парочку «военных заговоров». Но скорее всего где-то наши «Штирлицы» умыкнули нехилый такой вражий архив, ну и, наверное, та куча фрицевских генералов и полковников, что мы в полон за последние два месяца набрали, тоже кое-чем смогла поделиться с рабоче-крестьянскими компетентными органами.