Дмитрий Тагунов
Меня нет
Оставив кубик на стойке (им тут же заинтересовался местный кошачий бог Чизес), Джон приобнял свою жену, глядя на неё с гордостью и обожанием. Вот она, любовь тунеядца.
– Паш, – спросила Оля. – Ты останешься? Будет весело.
– Извини, – с сожалением вздохнул Павел, и девушка непритворно огорчилась. – И у меня дела.
– Только прилетел, а уже сбегаешь!
Марсобойщик развёл руками.
– Срочное дело? Серьёзное? – полюбопытствовала Оля, заглядывая другу в глаза.
– Угу.
– Ты б хоть побрился что ли…
– Некогда! В пути! Постараюсь закончить со всем побыстрей, – пообещал Павел, отступая к выходу. – Обязательно зайду ещё. Посидим, в картишки порубимся. Удачи, Оль! – И, уже стоя в дверях, крикнул дяде Наде: – И Джон, смени ты уже Чизесу имя!
Бармен нервно засмеялся, выдавая свой высокий и сиплый голосок.
***
Прав был дядя Толя. Лучше ни во что не ввязываться. И откуда такое неприятное ощущение, что назад уже не повернуть?..
– Проходите. Присаживайтесь, пожалуйста. – Ричард пропустил в свой кабинет гостя и указал рукой на одинокий стул, стоявший перед массивным столом. Кроме этих двоих в помещении больше никого не было. Павел огляделся. Небогато, честно говоря. От «Марсинок» ожидалось чего-то более пафосное, показное, блестящее. А так: парочка стеллажей с документами и папками, два календаря – марсианский и земной, несколько портретов в рамочках.
Ричард сел напротив гостя в удобное кожаное кресло, негромко скрипнувшее под владельцем, и склонился над столом, положив подбородок на сплетённые пальцы рук.
Этому человеку на вид было где-то шестьдесят. В глаза бросались такие детали его внешности, как приятная строгость в одежде и привычка улыбаться сквозь плохо снимаемую гримасу усталости. Короткие седые с тёмным отливом волосы аккуратно разведены жиденьким пробором. Морщины делали лицо ещё более хмурым. Глаза, потускневшие и бесцветные, внимательно оглядывали посетителя.
– Начнём, пожалуй, – решил он. – Скажите мне, Павел Антонович, вы когда-нибудь слышали про такого человека, как Джеймс Форест?
– Боюсь, что нет, – признался собеседник.
– А между тем он является членом Совета Евросоюза и одним из владельцев «Mars Global Incorporated». Это его проект. И его деньги. Вы же помните? Двадцать миллионов.
– Я не забыл, – качнул головой Павел. – Но вы пока ни словом не обмолвились о моём задании.
– Верно. Наберитесь терпения. Я сейчас всё объясню. – Хозяин кабинета негромко кашлянул и посмотрел на один из висевших на стенке портретов. – Мистер Форест коллекционер и большой ценитель древностей. В частности его привлекают экспонаты старинной техники девятнадцатого, двадцатого и двадцать первого веков. Не так давно он начал собирать экземпляры космической промышленности былых лет. Знаете, плоха та коллекция, что не мечтает стать музеем.
– На это уходят деньги компании?
Ричард едва заметно прищурился, искоса посмотрев на Павла.
– А вы не так миролюбивы, как кажетесь. Но если хотите, я вам отвечу. Да, это деньги компании. Но это благое дело – собирать и охранять достижения наших предков. Это нужно людям, пусть человечество и не всегда способно оценить заслуги былых веков в сравнении с нынешним прогрессом. Но не о том речь. Вы слышали о марсоходе «Кьюриосити»?
– Что-то слышал. Кажется, его случайно нашли рабочие где-то в Южном полушарии.
– Да. Этот аппарат действовал на Марсе в первой четверти двадцать первого века. Его антикварная стоимость оценивается в шестьдесят миллионов марсианских долларов. Сейчас это один из более двух десятков экспонатов нашей коллекции.
– Понятно. То есть, вы нашли нечто новое в неисследованных землях? – предположил марсобойщик. – Нечто менее ценное, но столь же старое?
– Старое, да. Но насчёт ценности, – Ричард улыбнулся, – вы ошиблись. Наша находка стоит на порядок больше половины всей собранной нами коллекции! Двадцать миллионов – всего лишь плата вам за доставку этой бесценной вещи. Мы с вами заключим договор, и вы станете нашим представителем. В договоре будет указана и ваша зарплата, и владелец находки, то есть мы.
– Чтобы я не присвоил её себе? – выразил обиду Павел.
– О, не поймите неправильно, мы вам полностью доверяем! Ваша репутация безупречна.
Марсобойщик поёрзал на месте, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Похоже, не всё так страшно, как казалось поначалу. Его посылают в рейд по бездорожью в богом забытые пески. И платят такие деньги просто за то, чтобы доставить в целости и сохранности какую-то доисторическую рухлядь. Что ж, это можно. И репутация тут действительно сыграла не последнюю роль: к Павлу и правда никогда не было претензий от нанимателей, и груз он всегда довозил без повреждений. Следует похвалить «Марсинок» за хороший выбор?
– Что же вы такое нашли?
Ричард откинулся в кресле, медленно опустив сухие ладони на подлокотники. Его голос неуловимо изменился, обретя не терпящую пренебрежения серьёзность.
– Прежде, чем я отвечу на ваш вопрос, – неторопливо проговорил он, осторожно подбирая слова, – я хотел бы узнать ваше решение. Вы теперь знаете достаточно, но мы не можем рисковать. На упомянутый мной экземпляр наверняка будут претендовать и другие организации, так что если вы откажетесь с нами сотрудничать, в этом случае я вынужден буду немедленно с вами попрощаться. Либо вы даёте своё согласие, и тогда мы продолжим беседу. Итак? Ваше слово?
Не о чем размышлять. Сомнения остались, но решение, как ни странно, было принято ещё в баре Джона Надда.
– Я берусь за это дело, – твёрдо ответил Павел.
Ричард удовлетворённо кивнул, улыбнувшись одним уголком рта.
– Очень хорошо. – Он вынул из ящика стола тощую папку, положил на стол и подвинул её в сторону гостя. – Это останется у вас. Здесь все необходимые сведения. Если коротко, то речь идёт о беспилотном космическом корабле «Свобода», потерпевшем крушение над Марсом сто шестьдесят лет назад. Это случилось во время Канадо-китайской войны. В том конфликте канадцам, как вам, наверное, известно, помогали америкобританцы. Они посылали свои беспилотники к Марсу для снабжения продовольствием канадских космических баз. «Свобода» была сбита над нейтральной территорией китайской ракетой и до настоящего времени считалась потерянной навсегда. Но несколько дней назад наш спутник обнаружил обломки корабля, отчасти засыпанные песком. Видимо, они обнажились после недавно прошедшей бури, так мы полагаем. И ваша задача заключается именно в том, чтобы извлечь корабль из песка и доставить нам. В целости, как вы понимаете, и сохранности.
Павел полистал папку, мельком изучая документы, и поднял озабоченный взгляд на собеседника.
– Разве корабль не является собственностью Америкобритании?
– Вот в этом и заключается неприятный нюанс, – заговорщицки улыбнулся ему Ричард. – Формально то, что упало на Марсе во время боевых действий, перестаёт быть чьей бы то ни было собственностью. Эта вещь была утеряна и вычеркнута из всех списков. И, стало быть, владелец тот, кто её нашёл. – Он нахмурился и наклонился вперёд, сложив руки на столе. – С другой стороны америкобританцы могут потребовать права на «Свободу». Пусть это уже антиквариат, но он стоит сотни миллионов долларов! Нам достоверно известно, что они уже в курсе о нашей находке. Корабль с юристами вылетел с Земли десять часов назад. Их представительство штурмует наш офис, но мы пока делаем вид, что ничего не понимаем, тем более что «Свобода» пока не у нас. Надо действовать немедленно, Павел Антонович. В течение двух недель корабль должен стать частью нашей антикварной собственности. Вам в качестве аванса мы выплатим полмиллиона долларов, чтобы вы не стеснялись в расходах. – Он вытащил из кармана платок и протёр усталые глаза. – Если у вас есть вопросы, спрашивайте, я вам отвечу.
– Самое главное: вы до сих пор не сказали куда ехать.
– Ох, да! Забыл! Простите! – встрепенулся старик. – Там, вообще-то, всё есть, – он указал на папку, – но я, конечно, уточню. Цель находится в пятнадцати милях к западу от каньона Эхо.
– Где это? – нахмурился Павел.
– К северо-западу от основной системы Долины Маринера, – терпеливо пояснил Ричард.
– К Маринеру дороги не ведут…
– Не думаю, что для вашего грузовика это составит проблему. В примерном месте расположения «Свободы» мы сбросили маячок с радиусом действия около пяти миль – чтобы не засекли америкобританцы. Если корабль снова занесёт песком, вы будете знать, где искать. К вашему грузовику в данный момент наши техники прицепляют специальный кран, который поможет вам высвободить корабль из земли. Также вам в услужение отданы два робота, которые освободят «Свободу» от песка. Они полностью автоматические, и сами знают, что делать. Ещё вопросы?
– Да. Почему бы вам просто не слетать туда на дисколёте или теплоплане и не забрать корабль? По-моему, так гораздо быстрее и надёжнее.
– Мы бы с радостью, Павел Антонович, но, увы, местность вблизи корабля непригодна для посадки. Мы даже технику выгрузить рядом не можем. Так что остаётся только один путь: использовать услуги марсобойщика.
– В связи с этим последний вопрос: почему бы вам не задействовать собственных шофёров? У вас их, насколько я знаю, полно. Хороших шофёров на хороших грузовиках.
Ричард деланно развёл руками.
– Мы бы с радостью, но, во-первых, все наши шофёры задействованы в линиях снабжения марсианских городов, а во-вторых, любое отклонение нашего шофёра от графика немедленно попадёт под прицел америкобританцев, и груз может быть перехвачен. Здесь имеет место некоторая опасность. Юридического толка. – Он потёр ладоши и немного оживился. – Вопросы, как я понимаю, закончились?
– Есть ещё один. Почему бы вам не перебросить мой грузовик по воздуху куда-нибудь поближе к месту назначения? Так мы сэкономим время…
– По той же причине, по которой мы не можем использовать собственных шофёров. Мы под наблюдением враждебных нам структур, и как только мы задействуем свои воздушные силы, это станет известно всем.
– А то, что мой грузовик сейчас стоит в вашем ангаре, ничьего внимания не привлечёт? – было сказано с заметной долей скепсиса.
– Думаю, что нет. Вы же искали работу. Мы сделали вид, что наняли вас для каких-то перевозок. Никакой конкретики, как видите. Вас, возможно, возьмут на заметку, но опасаться чего-то более серьёзного не вижу причин.
Павел вздохнул, закрыл папку и, поудобнее её перехватив, поднялся со стула.
– Время, и правда, не ждёт, – сказал он. – Давайте сюда ваш контракт. Я бы хотел поскорее проведать свой грузовик.
Ричард тоже поднялся.
– Очень хорошо. Идёмте со мной. Уверен, наше сотрудничество принесёт прекрасные плоды!
– Не сомневаюсь, – проговорил Павел.
Хотелось бы в это верить, подумал он.
Запись вторая: Свободная любовь
Президент России сегодня встретился с Президентом Украины.
В первый раз, естественно, ничего не получилось…
Команда КВН Харьковского авиационного института
Кто-то из древних греков говорил: «Мудрец спит три часа». Павел себя мудрецом не считал, и вообще был довольно скромного мнения о собственной персоне. Но спал и правда мало. Рассвет ещё даже не забрезжил, а марсобойщик уже выбрался из кабины в предутренний холод и начал разминать закоченевшее тело. Присел тридцать раз. Отжался раз двадцать. Покрутил руками вперёд-назад полсотни оборотов. Покачал торс из стороны в сторону. И снова взялся приседать.
Вдох, выдох. Вдох, выдох. Изо рта вырывались клубы быстро рассеивающегося пара. Небо, холодное и чёрное, местами заштрихованное лёгкими сеточками облаков, плавно соединялось с космосом, из невообразимых глубин которого проглядывали звёзды. Где-то среди этих звёзд можно отыскать и Землю. Сейчас родная планета недалеко от Марса. Яркая, манящая. Но познаний в астрономии у Павла было, мягко говоря, недостаточно, чтобы отличить её от тысяч других огоньков.
Вокруг на стоянке высились другие грузовики. Стёкла некоторых из них запотели. Корпуса мерцали застывшими капельками льда. Тускло светили в стороне огни круглосуточной закусочной, за стеклянными стенами которой тенями сидели без движения двое унылых посетителей.
Надо будет тоже чего-нибудь перехватить перед выездом.
Стоянка для грузовиков располагалась на выровненном склоне холма в стороне от шоссе. По ту сторону дороги вилась змейкой линия фонарей, за которой можно было различить железнодорожное полотно, а ещё дальше несколько домиков и округлые крыши складов. Вдоль шоссе пробежался одинокий человек в спортивном костюме. Тоже не спится, наверное.
Бегом на Марсе увлекались все. Из-за низкой гравитации здесь быстро толстеют. Павел, между прочим, сбросил на Земле больше десяти килограммчиков. Здесь-то он их не замечал, но при нормальной силе тяжести лишнее дало о себе знать. Это и одышка, и заторможенность движений, и неприятная потливость. Тяжко.
Так что хочешь не хочешь, а спортом заниматься надо. Оля вот не заметила, что он похудел. Или, может, ей просто хватило тактичности не говорить об этом? Ну, да, похудел, но не атлетом же приехал назад, в самом-то деле!
Окончив зарядку, Павел устало выпрямился и поёжился. На нём кроме майки, штанов и кроссовок ничего не было, и тепло, разошедшееся по телу после получаса волевых издевательств над собой, быстро исчезало. Открыв дверцу кабины, марсобойщик взял полотенце, отёрся, затем нащупал на высоком сидении свитер и куртку и быстро облачился, начиная всерьёз задумываться о завтраке. Очень хотелось чего-нибудь пожевать.
Двое посетителей закусочной даже не обратили внимания на вошедшего человека. Павел бесшумно приблизился к автоматам, выбрал на экране нужные ему продукты и всунул несколько купюр в приёмную щель. Автоматы загудели, защёлкали, внутри что-то грохнуло. Послышались глухие удары. Затем открылся небольшой тёмный проём внизу, и всё заказанное, предусмотрительно запакованное в непрозрачный пакет, выехало по ленте наружу.
Павел подхватил пакет, забрал чек, подождал, пока машина отсчитает сдачу, и бодрым шагом направился к своему «МААЗу». Сразу бросалась в глаза непривычная деталь – длинный прицеп с открытым сверху контейнером синего цвета, прятавшим внутри сложенную вдвое руку грузового крана и двух роботов-чистильщиков цилиндрической формы, отдалённо напоминавших дройда из старенького двадцати четырёх серийного кино-сериала «Звёздные войны». Верхний проём контейнера был накрыт неэластичным гласситовым чехлом.
Павел обошёл вокруг прицепа, присмотрелся и, не найдя ничего подозрительного, вернулся в кабину. Разорвал пакет, загрузил снедью маленький холодильник в брюхе грузовика и, сжав в зубах бутерброд, уселся на переднем сидении с папкой в руках. Необходимо было внимательней ознакомиться с полученной информацией, наметить план действий, выбрать маршрут, всё рассчитать.
По первому вызову активировался на приборной панели монитор компьютера. Как там звали того мужика, который всё организовал? Кажется, Ричард упомянул некоего Джеймса Фореста. Вот и глянем, что за птица. Наверняка в Сети есть какие-то данные по этой персоне.
Данные и впрямь быстро нашлись, правда, не так много, как хотелось бы. Родом из богатой семьи, корни которой уходили к американским эмигрантам, осевшим в Германии в конце двадцать первого века, Джеймс быстро сделал себе карьеру в политике, проявив такие качества, как цепкость, находчивость, в некотором роде даже бескомпромиссность, позволившие утвердиться на занятых позициях среди конкурентов и прочих соискателей власти. К тридцати пяти уже входил в сотню самых богатых людей мира. Уделял много времени научным разработкам. Вкладывал средства в развитие космической промышленности. В сорок девять основал вместе с партнёрами на Марсе компанию «Mars Global Incorporated», расширяющийся круг интересов которой рано или поздно должен был превратить её в планетарную монополию.
Далее лишь обрывочные сведения. Место в Совете Евросоюза. Представитель Марсианских Колоний, защитник прав марситов, реформатор, организатор межпланетных форумов. Какие-то связи с военными проектами, тут поток информации практически иссякал. Сказано лишь, что некоторые из последних реформ провалились: власть предержащие оказали на Джеймса заметное давление, не без оснований опасаясь, что Колонии попытаются добиться независимости от метрополии. Последствия не заставили себя ждать – Марс тут же лишился любых объектов, связанных, так или иначе, с ядерной энергетикой, и теперь обеспечивался бесперебойным потоком поставок с Земли.
Этот последний факт дал толчок к ускоренному развитию такой отрасли, как грузоперевозки, и марсобойщикам меньше всех нужна была независимость Колоний.
Вспомнилась почему-то Оля и её пока ещё не родившийся малыш. Марсит. Марсит-бандит. Какое у него будет гражданство? Как сложится его судьба? Увидит ли он когда-нибудь Землю? Появится ли новая нация на Марсе? Наверное, появится, но не скоро. Не при нас.
Микросреда марсобойщиков напрямую зависела от поставок с Земли, и как бы ни сочувствовали шофёры местному населению, какому бы то ни было изменению дел они были явно не рады. Это же касалось и Павла.
Что ж, с экскурсом в историю, можно считать, покончено. Теперь неплохо бы определиться с маршрутом. Если считать по прямой, то до точки назначения больше шести тысяч километров. Но по прямой ехать не получится: овраги, каньоны, расщелины – всё это представляет известные трудности. Значит, придётся делать крюк и выбирать для пути более ровную местность.
Карта дорог на мониторе обрывалась достаточно быстро – к Маринеру дороги и правда не вели. А цель, между прочим, находится почти на экваторе. Что делать? Что решить?
Марсобойщик вызвал на экран спутниковую карту поверхности и внимательно к ней пригляделся. Ломоносов находится недалеко от северной полярной шапки. Цель почти у экватора, к северо-западу от гигантской Долины Маринера – колоссальной системы каньонов, очертаниями напоминающей силуэт космического крейсера из всё тех же «Звёздных войн».
Естественно, вначале придётся преодолеть Ацидалийскую равнину, тут и сомнений быть не может. Ацидалийская равнина – крупнейшая обжитая территория планеты, тут полно дорог и скоростных трасс. Тут, если не останавливаться в городах, можно будет разогнаться и до двухсот километров в час и перемахнуть через всю равнину за один день. Половина пути долой! А вот дальше… Нет, пока ещё не бездорожье, но уже и не автострада. И есть не один вариант, где проложить свой маршрут.
Самым естественным, быстрым и простым решением казался путь через высохшее русло древней реки в долине Касэй. Можно было бы, конечно, прорваться через Лунное плато, но там уж точно нет дорог, а местность испещрена высокими продольными хребтами – преодолеешь один и тут же перед тобой уже второй. Невесело. Так что решено, едем через долину Касэй. Русло у реки ровное. По некоторым рукавам даже проложены (или лучше сказать протоптаны?) вполне сносные дороги. Правда, русла уходят на запад, что не приближает марсобойщика к цели, но зато потом поворачивают на юг и выходят прямо к каньону Эхо. Хороший маршрут. Четыре-пять дней, и уже там.
Если, конечно, ничего не случится…
Осталось последнее. Пролистав несколько страниц, Павел внимательно прочитал строчки, касающиеся, собственно, цели всего путешествия. Данные, надо признать, весьма скудные, тут даже широкие возможности спутника не помогли. Но что есть, то есть. Итак, изначальные характеристики «Свободы» – двадцать два метра в длину, на пару метров больше размах крыльев. Корпус цилиндрический, метров трёх в диаметре. Это то, что было известно о корабле до катастрофы.
Спутник же передал иные данные. Самое главное – крылья оторвало взрывом, уже хорошо. Корма разворочена ракетой, то есть кораблик стал короче – тоже нормально. Корпус чуть сплющен. Просто прекрасно! В контейнер влезет. Правда, кран придётся выгрузить и бросить в пустыне, но ничего, он своё отслужит и будет уже не нужен. Довезти бы только его в целости – чинить его в случае чего будет негде и нечем.
Ох, ну что? Всё, кажется? Тогда в путь! Поехали!
Павел доел бутерброд, спрятал папку под сиденье и взялся за руль. Загудел негромко мотор, свет фар рассёк темноту, и грузовик, шурша колёсами, медленно выехал со стоянки.
***
Во тьме бегут фонари. Вьётся полотно дороги. Пунктиры разметки сливаются в сплошные линии. На спидометре сто девяносто. Холодно.
Включить что ли радиостанцию? Послушать эфир. Может, кто из старых знакомых откликнется?
Павел щёлкнул по кнопке и обратился в слух. Рация молчала. В общем-то, ночь ещё, на дороге почти никого. Попробовать, может, падать голос? Впрочем, это всегда успеется.
Потихоньку начинало светлеть небо по левую сторону дороги. Звёзды меркли, освобождая место рассвету. Мир обретал чёткость, наполнялся пока ещё однотонными красками. Наконец, из-за горизонта робко выглянуло солнце – небольшое, на треть меньше, чем оно кажется с Земли. Рассветный белый ореол сливался с бледно-розовым марсианским небом, постепенно переходящим в фиолетовый сумрак на западе.
Солнце в этих широтах никогда не поднималось высоко, а уж зимой и вовсе летало где-то у кромки горизонта, словно боясь приподняться поближе к зениту. Так что фонари вдоль главных трасс продолжали гореть и днём, пусть и не так ярко.
Постепенно движение на автостраде усиливалось, становилось всё больше машин. Встречные грузовики приветливо сигналили, и Павел отвечал им тем же. Однообразная песчаная равнина оранжево-красного цвета с редкими кустиками становилась всё более обжитой. Мелькали по сторонам пункты заправки аккумуляторов, небольшие придорожные мотели, маленькие самобытные поселения, и чем ближе к мегаполисам приближался марсобойщик, тем такие поселения встречались чаще. Наконец, начинали подниматься вокруг башенные небоскрёбы, искрящиеся на солнце, фабрики и заводы, испускавшие белёсые клубы искусственных облаков, супермаркеты и офисные центры, битком набитые народом. Проносились мимо вагончики монорельсовой дороги. Автострады сливались в эстакады и поднимались на высоту десятков этажей над городом, откуда открывалась впечатляющая панорама. Отсюда, казалось, рукой можно было дотянуться до спокойно висящих теплопланов, округлые бока которых всецело принадлежали пёстрой рекламе.
Затем дорога вновь приникала к земле, дома становились меньше, будто врастая в холодный грунт, и постепенно кругом освобождалось пространство. На окраинах лучились стеклянные оранжереи, под прозрачными сводами которых круглый год собирали урожай. Здесь же на окраинах копошились немногочисленные, но быстро размножающиеся птицы. В основном, голуби и вороны.
И дальше снова открывалась пустынная равнина, выглядевшая после разнообразия города скучной и унылой. От одного вида красных песков становилось тоскливо, словно, покинув город, марсобойщик упускал нечто живое, нужное, необходимое. Но что осталось позади – не вернуть, и надо двигаться дальше.
После шести часов беспрерывного движения «полтинник», наконец, остановился на заправке рядом с небольшим, в сотню домов, посёлком. И хоть холодильник был полон, Павел всё-таки не удержался и посетил придорожную закусочную, решив приберечь провиант на будущее. К тому же его охватило опасное ощущение вальяжности: его банковский счёт заметно вырос со вчерашнего дня, и расставаться с небольшими деньгами стало как-то легко, как с чем-то не имеющим значения.
Один миллион сто одиннадцать тысяч марсианских долларов. Шестьсот тысяч, накопленные за восемь лет самостоятельной работы, плюс полмиллиона от «Марсинок» в качестве аванса за порученную работу. Ведь подумать только – миллионер! Самый дорогой заказ, который до сей поры выполнил Павел, принёс в копилку восемьдесят тысяч долларов. Тогда он перевозил взрывчатку для одной строительной компании. А тут сразу полмиллиона на счёт! Не глядя! Вот так просто!
Хотя нет, не просто. Работа предстояла хлопотливая, наверняка с трудностями, которые невозможно предвидеть. Радоваться можно будет только по завершении задания. До тех же пор лучше воздержаться от преждевременной эйфории и всецело сосредоточиться на исполнении дела. Миллионер-сумасброд, коллекционирующий старинные аппараты, сорит деньгами? Это его дело. А у нас своё.
Вспомнилось, как только-только начинал осваивать азы профессии. Устроился по молодости в одну из быстро расплодившихся транспортных компаний, три года гонял на старенькой «десятке», пока, наконец, накопил денег на собственный грузовик и почувствовал в себе уверенность начать новое дело. Открыл фирму, купил за двести тысяч новый по тем временам «МААЗ-32», любовно называвшийся в народе «зубастик», и отправился покорять обширный мир перевозок.
Кто-то шёл иными путями. Брал кредит в банке, чтобы купить грузовик, но Павел решил не рисковать. Пусть он и покрутился достаточно в транспортной среде и вполне изучил местные дороги, но вот уверенности в быстром успехе не имел, понимая, что только упорный труд может дать результат.
Когда-то даже сам для себя решил, что не станет нанимать новых водителей, пока не накопит миллион. Для любого расширения нужен надёжный капитал. Ну вот, теперь миллион есть. Как только «Свобода» попадёт в лапы «Марсинок», и неизбежный шум вокруг этого дела уляжется, можно начинать обзванивать знакомых с деловыми предложениями.
Павла, кстати, некоторые знакомые сами зазывали вступить в стройные ряды под эмблемами различных фирм. Громила звал к себе: его компания «Джон Картер» имела прекрасную репутацию и была на хорошем счету у нанимателей. Приглашали к себе и «Марсинки». Большой Бонус – мировой мужик! – призывал к сотрудничеству под патронажем его фирмы «ГАНГ», но Павел не пошёл, отказался. Пожалел свои начинания.
«Dobro» – это тоже бренд, пусть пока и маленький, почти невесомый.
– Да ладно! – громкий голос одного из посетителей закусочной вывел Павла из раздумий. Он обернулся и увидел сидевших за столиком у окна двух молодых мужчин, что-то оживлённо обсуждавших.
– Да говорю, только сегодня об этом вычитал! Секс! Именно секс! – доказывал второй.
– Не может такого быть, – не верил первый. – Не может. Кекс – вот правильно!
– Угу, – с сомнением кивнул второй. – Ты лингвист, что ли? Я тебе не своё мнение высказываю. Это учёные открыли…
– Учёные, как же!
– Учёные! – с нажимом повторил мужчина. – Они нашли много старинных рукописей, где этот самый процесс называется именно «секс»! А вовсе никакой не кекс! У них тысячи письменных подтверждений!
– Чихал я, – махнул рукой первый собеседник. – Что это вообще за слово такое – секс? Что оно означает? Бред какой-то. Вот кекс другое дело! Это сладость! Это пышность! Это имеет смысл!
– Думай, как знаешь…
Павел мысленно согласился с приверженцем кекса. Это правильно! Напутали что-то эти таинственные учёные, если они, конечно, существуют не только в воображении того малого.
Допив остывший кофе и затолкав в рот малиновый пирожок, марсобойщик отряхнул ладони, поднялся из-за стола и покинул закусочную, машинально поправив кислородный воротничок.
