Дмитрий Светлов
Командир разведотряда. Последний бой

– Будь уверен, всё сделаю как надо, – садясь в машину, твёрдо пообещал Олег.

Первые пятьдесят миль порадовали идеальным бетонным покрытием, а дальше пошла слякотная грунтовка. Но неудобства создавала не дорога, а правила движения. Каждый раз после обгона очередной повозки Олег оставался на правой стороне и спохватывался с появлением встречного транспорта. Очередную забывчивость прервал дорожный патруль, который принялся монотонно стыдить офицера за пренебрежение общим для всех законом. Через полчаса Олег не выдержал и сознался:

– Прошу меня простить, но я русский и впервые сел за руль в вашей стране.

– У вас есть водительские права Объединённого королевства?

– Увы, мне дали только автомобиль.

– Куда вы направляетесь?

– В лагерь коммандос Харвуд, что вблизи города Лидс.

– Мы можем увидеть ваши документы? – предельно вежливо спросили полисмены.

Протягивая полученные в Гибралтаре документы, Олег был готов буквально ко всему, начиная от немедленного ареста и заканчивая продолжением нотации. Но произошло совершенно иное, полисмен вернул документы и попросил:

– Пересядьте на пассажирское сиденье, мы сами доставим вас к месту службы.

Если за рулём Олег автоматически выезжал на встречную полосу, то на левом сиденье чувствовал себя ужасно. Ощущения кошмарного сна: машина едет, а привычных органов управления перед ним нет! Руки помимо воли искали руль, а ноги педали. Благо полисмен оказался разговорчивым, что постепенно сняло напряжение кажущейся беспомощности.

Дорога до лагеря началась с рассказов о местных фермах, где остались одни женщины. Он сетовал по поводу пропавшей армии, которая почти полностью оказалась в немецком и японском плену или утонула во время эвакуации. Затем заговорил о сыне, которого призвали во флот и отправили в Индийский океан. Там очень опасно, япошки отдали немцам бывшую британскую базу Пинанг, итальянцы – двенадцать портов в Абиссинии^[4], а парень служит на эсминце. Британские войска никак не могут прорвать итальянскую оборону, увязнув в Египте и Кении.

За разговором незаметно проехали Лидс, и вскоре «Астон Мартин Атом» покатил по ухоженной дорожке имения Харвуд. Граф встретил гостей на крыльце, что было неудивительно. Из имения дорога просматривается на несколько километров, а эксклюзивный автомобиль подразумевал важного гостя. Хозяин, не моргнув глазом, заключил Олега в дружеские объятия, затем галантно поцеловал Вале руку.

Полицейский скромно откланялся и направился к машине сопровождения, как вдруг оказался в окружении коммандос. Потрясая над головой бутылками виски, они повели «пленных» к крыльцу, где началось чествование Студента. Граф благоразумно распорядился накрыть в вестибюле столы, а сам вместе с Валей удалился во внутренние комнаты. Впрочем, об Олеге хозяин не забыл, ловкий мажордом помог уйти «по-английски».

Хозяин имения скучал в большом кабинете, а перед входом переминался с ноги на ногу офицер финчасти. Жалованье за время службы, плюс боевые, плюс премиальные за выполненное задание в общем составили солидную сумму. Олег на всякий случай уточнил даты начисления, после чего расписался в получении.

– Заходите, скрасьте моё одиночество, – пригласил граф.

– Благодарю, честно говоря, мне не хочется пить виски, хотя парни показали себя отличными воинами и прекрасными товарищами.

– Предлагаю насладиться прекрасным армянским коньяком.

– Торговая марка «коньяк» вроде бы запатентована французами, – заметил Олег.

– Ну что вы! Они подали заявку лишь восемь лет назад, а Шустов открыл производство в Ереване ещё в прошлом веке.

– Откуда вы знаете?

– Ха! Русские спиртные напитки всегда пользовались в Британии популярностью. Надо отдать должное красному правительству, они заметно улучшили качество ваших напитков.

Олег лишь пожал плечами: откуда ему знать о качестве, если в двадцать первом веке на натуральных коньяках баснословные ценники. Тем временем слуга разлил ароматный напиток, и граф с наслаждением сделал крошечный глоток. Олег последовал примеру и ощутил легкий миндальный привкус с нотками спелых фруктов.

– Ого! Никогда не пробовал ничего подобного!

– Ещё бы! Это «Ной», лучший армянский коньяк пятидесятилетней выдержки!

Бутылка копировала форму традиционной армянской фляги, которую пастухи носят на ремешке. «МПП АрмССР Ереванский коньячный завод, выдержка пятьдесят лет», прочитал на этикетке Олег и спросил:

– Почему надпись на русском языке?

– Это тоже традиция, – улыбнулся граф и неожиданно сменил тему: – Как вам премьер-министр?

Олег ничуть не удивился вопросу, хозяин имения в родстве с правящей династией, а приближённые к трону знают больше руководителя МИ-6.

– Оставил впечатление волевого человека и целеустремлённого политика, – честно ответил он.

– Его целеустремлённость слишком дорого обходится Объединённому королевству.

Черчилля критиковали все кому не лень и давно заменили бы, но парламент не решился трогать правительство во время войны. Тем не менее вмешательство в европейскую войну поставили премьер-министру в вину. Правые осуждали за конфронтацию с американцами, левые за несговорчивость со Сталиным. Население возмущалось резким падением благосостояния и почти крахом экономики. Палата лордов вела непрерывное расследование военных неудач. Небывалое дело, за столько лет войны Великобритания ни разу не отпраздновала победу!

Как ни прискорбно, но Объединённое королевство вступило в войну империей, а закончило обычным государством с долгами перед Штатами. Империя не только финансовое могущество, в первую очередь это огромная территория, раскинувшаяся по всему земному шару. Германская подводная лодка не может создать базу в Арктике, с белых медведей и тюленей взять нечего. Завезти самим? Анекдот! Нереально погрузить на борт даже обычную бочку, конструкция не позволит, нет в корпусе дырок соответствующего размера.

В тёплых морях немцы неплохо поживились, нагло захватывали острова, где получали дармовое топливо, продукты и воду. На охрану своих владений британцы тратили огромные средства и несли колоссальные потери, включая гибель всех линкоров. В результате расходы на ленд-лиз втрое превысили затраты СССР, главным образом из-за покупки эсминцев и торговых судов. Гигантский флот не только гордость, это огромные деньги на постройку и содержание. Плюс ко всему требуются экипажи, в данном конкретном случае очень много людей.

В то же время Черчилля нельзя винить, он мстил за обман. Гитлер обманул не только Сталина, он подло обманул лидеров всех держав. Нападение без объявления войны на самом деле уже распустившийся бутончик злобной агрессии. До этого фюрер вёл дружественную политику, обещая всем правительствам мир и сотрудничество. По этой причине ни Великобритания, ни Франция, ни СССР не готовили армию, не форсировали производство военной техники.

– Не так давно был спор с генералом, – глотнув коньяка, заговорил граф, – он утверждает, что вы победили нахальством, я полагаю, что отвагой.

– Ни то, ни другое, – не согласился Олег, – вы говорили о чертах характера, а мы применяли полученные во время обучения навыки.

– Тем не менее не каждый сможет открыто пойти на врага, тем более многочисленного.

– Это звери по запаху определят чужака, а люди никогда не обратят внимания на открыто идущего человека.

– Но вы пришли со стороны зарослей, – заметил граф.

– Охрана вообще не ожидала нападения и стояла к нам спиной. К тому же за кустарником возвышались склады.

– Вы строили план на их незнании окружающей местности?

– Вермахт давно лишился своих лучших воинов, а тыловые части набраны из самых никудышных солдат.

– Психология войны тоже входила в программу вашего обучения?

– Пришлось осваивать на практике, у меня были замечательные командиры, – похвастался Олег.

Он не стал говорить, что британские коммандос на самом деле самые обычные воздушно-десантные войска с включением отрядов морской пехоты. Лучшие по уровню подготовки соответствуют фронтовым разведчикам, не более того. Для действий в глубоком тылу врага они не подходят, впрочем, командование Империи не ставит подобных задач.

– Дорогой граф, мой муж не утомил вас рассказами о своих подвигах? – заглянув в кабинет, поинтересовалась Валя.

– Ну что вы! Как раз наоборот, это я его измучил расспросами! – Хозяин поднялся из кресла. – Прошу простить, но мне надо уйти.

– Образец вежливости! – шепнула жена. – Он не отпустил тебя, а сам ушёл якобы по делам.

Обнявшись, юная пара отправилась в приготовленные комнаты, а утром распрощалась с любезными хозяевами. Добросовестные слуги успели заправить машину, смыть налипшую чёрную грязь и даже натереть воском. Олег заметил стоящую на выезде полицейскую машину и хотел было поблагодарить служителей закона за помощь, но был остановлен женой:

– Не тревожь людей, дай им проспаться после вчерашней попойки, – остановила Валя.

– Они перепили? Откуда тебе известно?

– Слуги посмеивались, вчера твои бывшие сослуживцы специально их напоили. – Оба несдержанно хихикнули и поехали дальше.

Вскоре дорога начала петлять меж холмов и дважды пересекла настоящий лес. Зимняя слякоть никуда не делась, но твёрдый грунт и утоптанный гравий позволяли ехать достаточно быстро. Олег уже обвыкся с зеркальным движением и больше не шокировал крестьян на повозках своими фортелями.

Глазго оказался большим промышленным городом с частоколом дымящих труб и чёрными от копоти домами. Южная дорога, по которой они въехали, обогнула центральные кварталы, после чего стала именоваться Портовой. Со сменой названия изменилась и плотность движения. Теперь пришлось ехать в непрерывном потоке гужевого транспорта и разнокалиберных грузовиков.

– Направо, направо, поворачивай направо! – потребовала Валя. – Вон та улица называется Тихоокеанский проезд.

Олег послушно свернул, запоздало сообразив, что по местным правилам подобный маневр приравнен к привычному повороту налево. Пропустив мимо ушей изощрённый мат шотландских драйверов, начал высматривать проезд между складами.

– Налево! – снова потребовала жена. – Смотри на указатель, а не по сторонам.

Оказалось, что движение в порту организовано по часовой стрелке, и перед ними открылась потрясающая картина. Док до отказа забит судами, а многокилометровая причальная линия вдоль берегов реки скрыта серыми корпусами «Либертосов»^[5] и «Викторий». Сколько же через океан перевозят грузов, если каждый транспорт берёт на борт более десяти тысяч тонн?

– Какое судно вам надо? – строго спросила девушка с повязкой ополченца на рукаве.

– Мне нужен военный представитель, который грузит судно «Иван Кулибин».

Ополченка нашла в блокноте соответствующую страничку и пояснила:

– Погрузка скоро завершится, отход назначен на вечер, русский суперинтендант должен быть на складе F в комнате учётчиков.

Причалы запружены повозками и грузовиками, поэтому ехать пришлось с максимальной осторожностью. Вот и длинный приземистый склад с литерой «F» на торце, напротив, у причала, грузится «Иван Кулибин». Олег припарковался у глухой стены и направился к стоящим рядом с грузовиками шоферам, но резко встал. Он намеревался спросить о комнате учётчиков, но, подойдя ближе, увидел, что в группе только женщины. Остановила не робость перед шотландскими дамочками в мужских спецовках, а ядрёный мат с вкраплением английских слов.

Жизнедеятельность Объединённого королевства обеспечивает гигантский флот. Сейчас в порту стоит более сотни «Либертосов», на каждом экипаж в семьдесят человек в возрасте от четырнадцати до шестидесяти. На боевых кораблях служит как минимум в десять раз больше. Всё это создало серьёзный напряг с мужчинами и вынудило Империю поставить под ружьё даже африканцев.

Острая потребность в людской силе заставила британское военное командование прибегнуть к созданию воинских частей из аборигенов Восточной и Западной Африки. В итоге из жителей Кении, Нигерии и Родезии сформировали две африканские дивизии и шесть бригад общей численностью в четыреста тысяч человек. Плюс ко всему в войне участвовала двухмиллионная индийская армия.

Размышления над нелёгкой участью британских женщин прервал попавшийся на глаза странный грузовичок. На вид обычная полуторка, только о трёх колёсах! Олег с интересом обошёл вокруг и даже записал марку «Sunbeam Alpine Roadster». Встреча с транспортом необычного дизайна заставила обратить внимание на другие грузовики, и взгляд зацепился за большой алый шар на капоте соседней машины. Он подошёл поближе и не поверил собственным глазам. На капоте написано: «Пузырёв A 28/40», а сбоку – «Русский автомобильный завод»!

– Это вы Студент? – спросил подошедший человек в британской форме без погон.

– Что это? – в свою очередь спросил Олег.

– В Империалистическую Пузырёв продал англичанам несколько тысяч своих грузовиков.

– У нас при царе производили грузовые машины?

– Кроме грузовиков, Пузырёв выпускал автобусы, самосвалы и поставлял в армию броневики со штабными машинами.

– Впервые слышу! – воскликнул Олег.

Военпред словно не заметил восклицания. Догматика коммунистов базируется на тезисе «отсталой России», и слова о дореволюционном процветании могут дорого обойтись.

Они прошли на причал, где у борта судна стояли огромные ящики. Один из них оказался открытым с торца, и Олег увидел аккуратно сложенную мебель вперемешку с большими чемоданами.

– Машину подгоняйте сюда, докеры подготовят брусья под колёса, затем руками затолкают вовнутрь, – пояснил военпред.

– Кто-то переезжает? – указывая на вещи, предположил Олег.

– Нет, это посылки домой, здесь дешёвая мебель, рекомендую прикупить, здесь достаточно свободного места.

Мебель действительно хороша, в Москве она добротная, но только дубовая, а здесь красивые резные стулья из красного дерева или фигурные столики из сандала. Предложение понравилось, и он спросил:

– Адресочек не посоветуете?

Словно ожидая вопроса, военпред сразу протянул визитку:

– Здесь рядом, в тылу склада Y, только не задерживайтесь, погрузка самолётов начнется через час.

– Самолётов?

– В каждом ящике находится разобранный «Spitfire», в трюмах каучук и олово.

– Кстати, где и когда я смогу забрать свою машину? – спохватился Олег.

– Ящики привезут в Люберцы, и вам сразу позвонят. Не забудьте оставить мне номер телефона, а сроки доставки неизвестны.

Поблагодарив за визитку, Олег с женой направились по указанному адресу, где нашли не магазин, а обычный склад. Хозяин оказался ловким дельцом, колониальные товары скупались у моряков и продавались здесь же, в порту. Справедливости ради надо сказать, что цена неимоверно низкая, а выбор всяческих диковинок необычайно широкий.

– Слоники из слоновой кости! – воскликнула Валя и ринулась к стеллажам.

Эти безделушки сейчас обязательный атрибут каждой европейской квартиры. В СССР они идут нарасхват, и только фаянсовые, а здесь за копейки продаётся настоящий шик. В результате Олег с Валей накупили гору всякой всячины с расчётом ублажить тестя с тёщей, начальников и даже домработниц. Не удержались от классической шкуры тигра с огромными клыками и глазами из индийских самоцветов. На причале у ящика их уже поджидала бригада докеров женского пола.

– Для кого машина? Королевские грузы перевозятся судами под нашим флагом, – прокурорским тоном заявила бригадирша.

– Подарок братьям по оружию, глянь на табличку в салоне, – ответил Олег и протянул литровую бутылку вискаря.

– Это по-нашему, – заулыбалась женщина, – погрузим без единой царапинки.

– Погодите, возьмите мою посылочку, – подбежал военпред. – В Москве вам позвонит моя мама.

– Так ты русский? – удивилась бригадирша. – Забирай бутылку, мы с союзников ничего не берём.

– После смены разопьёшь с подругами за победу, – отказался Олег.

– Девочки! Это тот парень, что в газетах писали! Ну, тот, с фотографии, что у немецких подводников зарплату спёр! – опознала самая молодая.

– Тсс. – Он прижал палец к губам. – Не разглашайте военную тайну.

Кто сказал, что на острове живут сдержанные до чопорности люди? В мгновение ока Олег оказался в окружении радостно галдящих женщин и подвергся пытке поцелуями с крепкими дружескими ударами по спине. Валя отошла в сторонку и устроила фотосессию «чествования народного героя». Шотландки не ограничились объятиями с поцелуями, на причал выехал самый настоящий кэб, а женщина-возничий в традиционном котелке требовательно крикнула:

– Дорвались девоньки! Хватит тискать господина лейтенанта-полковника, им с женой пора в гостиницу!

Валя восторженно ахнула и поспешила забраться на удобное сиденье. Олег тоже не стал таращиться на одноосное чудо с огромными колёсами и сидящей сзади почти на крыше возницей. Кабина на двоих оказалась с отличным обзором, а латунная переговорная трубка позволяла общаться с кэбменом, в данном случае с cabwoman. Женщина с удовольствием прокатила гостей по старому сити, а после регистрации в отеле отвезла в ботанический сад с великолепной коллекцией тропических орхидей.

2
Персональные разборки

Неделя в Глазго получилась утомительной, из развлечений город заводов и верфей мог предложить лишь кинотеатры и рынок с невообразимым выбором вязаных изделий. Наконец пришёл приказ отправляться поездом в Кимберли. Учитывая предстоящую ночную поездку, они купили билеты в вагон класса люкс и получили купе с сидячими местами на шесть человек. Путешествие превратилось в изощренную пытку: ноги не вытянуть, яркий свет не даёт заснуть. Более того, две дамы, что сидели рядом с Валей, громко обсуждали запрет ходить на работу без чулок, а соседи Олега уткнулись в газеты и дымили трубками.

Они вышли на полустанке, а Кимберли выглядел крошечным городишком. От перрона прямой стрелой тянулась слякотная грунтовка, и никакого транспорта, не говоря о встречающих. Олег уныло посмотрел на свои начищенные ботинки и посочувствовал жене, которая красовалась в лакированных полусапожках.

– Ты уверен, что мы вышли на правильной станции? – растерянно спросила Валя. – Военная академия не может находиться в подобной дыре.

– В Британии всего три военных училища, первое создано в середине восемнадцатого века, а это совсем недавно.

– При царе тоже не было военного обучения, – заметила жена.

– Это сейчас так говорят, на самом деле Московский Шляхтенский Корпус существовал при Иване Грозном.

– Поляков учили?

– Шляхтой звали неродовитое дворянство, а славянский язык разделился на национальные наречия лишь в восемнадцатом веке.

– Вроде карета едет, – прервала неинтересную тему Валя.

И правда, со стороны города приближалась бричка с солдатом на козлах. Олегу хотелось рассказать жене, что при Иване Грозном созданы «Устав пограничной службы» и «Устав сторожевой и станичной службы». На рубеже восемнадцатого и девятнадцатого веков военные училища появились в самых отдалённых городах, включая Тамбов. Но жене подобная тема не интересна, и он сдержался.

– Это вы Студент? – без приветствия спросил ездовой.

– На перроне много офицеров с жёнами? – ехидно поинтересовался Олег.

– Извините, сэр, я слабовидящий. – Солдат повернулся лицом, показывая почти заплывшие бельмом глаза.

Зрелище не из приятных, Валя неловко отшатнулась, схватила мужа за руку и отвернулась. Чтобы сгладить неловкость, Олег помог жене забраться в бричку, сам сел рядом и крепко обнял. Ехали недолго, небольшой двухэтажный домик Штабного колледжа находился почти в центре города.

– А где учебный корпус? – поинтересовалась Валя.

– Здесь всего шестьдесят слушателей, – ответил Олег.

– На всю Империю?

– Цвет нации служит на гигантском флоте, а сухопутные войска формируются в колониях.

Правительство учло уроки Первой мировой войны, во время которой флот кайзера нанёс Британии серьёзный ущерб. Сразу после победы Империя принялась лихорадочно строить новые типы кораблей, причём снова неправильно расставила приоритеты. Японские самолёты одним махом утопили все тяжёлые корабли, а Рейх взялся за торговый флот. Пришлось в срочном порядке обращаться к Штатам и покупать эсминцы с транспортами.

Олег полагал провести занятия сразу по приезде, после чего отоспаться в местной гостинице. Дело в том, что пассажирские поезда ходят только ночью, причём медленно, на так называемой «безопасной» скорости. Ограничение введено парламентом из-за опасений попасть под немецкие бомбы или ФАУ-2.

– Я десять лет воевал, начал полковым знаменосцем, а закончил майором, – проигнорировав приветствие, похвастался старенький генерал.

– Наш начальник прославился в Бирме, завоевав этот богатый край для Британской империи, – пояснил адъютант.

– Э… а когда это было? – растерянно спросил Олег.

– Разве вы не знаете? Бои закончились в конце прошлого века.

– У нас своих войн было в избытке, так что извините за незнание военной истории Империи.

– Я понимаю, – снисходительно ответил адъютант, – прошу ознакомиться с составленным для вас расписанием.

– Мне предстоит провести со слушателями весь день? – непроизвольно воскликнул Олег.

– А чем ещё заниматься? Гостиницы в городишке нет, кафе с ресторанами тоже отсутствуют, здесь нет даже кинотеатра.

Печально, но ничего не поделаешь, тихо сопеть в уголочке тоже не лучший выход. Бабулька в парике – жена начальника колледжа – предложила Вале испить чая и увела в жилой блок, а Олег направился в конференц-зал. Батюшки! Половину слушателей составляют индусы, среди прочих в большинстве австралийцы, канадцы и новозеландцы. Те немногие в британской форме оказались офицерами колониальных войск, главным образом уроженцы Южной Африки.

– Я разделил слушателей на десять групп, и мы начнём с разбора предложенных вариантов проведённой вами акции, – заявил преподаватель тактики.

Олег героическими усилиями сдерживал зевоту: разработанные планы составлены под копирку. Если коротко, отряд сбрасывается на парашютах, затем выходит к железной дороге, подрывает состав, забирает деньги и на подвернувшемся грузовике укатывает куда подальше. Всё не то и не так, Великобритания начала войну совершенно безоружной. Пистолет-пулемёт «Lanchester Mk.1» всего лишь копия немецкого MP 28/II, а больше ничего путного для десантников на острове нет и не может быть.

Некоторые специалисты умудряются утверждать о неком копировании советскими конструкторами разработанных на Западе систем оружия. Бред сивой кобылы! В Европе и Америке не сумели разработать ничего толкового, а упёрлись они в работу автоматики. Камнем преткновения стало неполное закрытие канала ствола, что вынуждало применять патроны слабой мощности. Отсюда и хилая дальность выстрела, для пистолетов двадцать – двадцать пять метров, для пистолетов-пулемётов сто – сто пятьдесят, для пулемётов менее километра.

– Нет, господа, так не пойдёт, – не выдержал Олег. – Браунинг относится к полицейскому, а не боевому оружию.

– Других пистолетов мы не знаем, – забавно покачивая головой, ответил один из индусов.

Всякие-разные разрекламированные в Штатах револьверы с прочими супер-пупер пистолетами всего лишь непригодное для боя гражданское оружие. Вступая в Первую мировую войну, американская армия приняла на вооружение пистолет Browning (М1911), который к началу новой войны безнадёжно устарел. У него низкая пробивная способность, невысокая убойная сила, а вес равен весу ТТ. Надо что-то ответить, и Олег предложил нейтральный вариант:

– Пистолеты-пулеметы системы Томпсона М1 слишком тяжелы, но дадут шанс вернуться с задания.

– Вы сами что предпочитаете? – поинтересовался новозеландский майор.

Олег продемонстрировал аудитории свой ТТ-39, затем навернул глушитель и произнёс:

– Прицельная дальность выстрела более двухсот ярдов.

– Мы ничего не знаем об оружии Красной Армии, – огорчённо заметил индус.

– Теперь о вашей главной ошибке. Все предложили десантирование с самолёта и не подумали о последствиях…

– Вероятность травмирования во время прыжка не превышает одного процента, – прервал канадец.

– Наблюдатели ПВО обязательно засекут самолёт, а наземные службы организуют поиск парашютистов.

– Вы предлагаете сбросить отряд на большом удалении от объекта атаки?

– Это мало что изменит, в любом варианте группе коммандос придётся выходить из района усиленного патрулирования.

Объяснять принятую в СССР тактику проникновения в глубокий тыл врага Олег не захотел. Он лишь посоветовал слушателям изучить принятую в Великобритании систему поиска немецких диверсантов. Затем инициатива перешла к преподавателю, который затеял теоретический экскурс. Слушатели занялись расчётами расхода боеприпасов и сухих пайков, необходимых для выполнения гипотетических заданий. В итоге занятия затянулись почти дотемна. День завершился рассказом Олега о проведённой акции, при этом он сумел скрыть реальную цель задания.

На этот раз летели на новеньком пассажирском Пе-8 с герметичным салоном и мягкими креслами. Олегу больше всего пришлась по душе оригинальная система обогрева: короб проложили ниже сидений, и тёплый воздух приятно грел ноги. В результате все шесть часов полёта до Москвы он проспал сладким сном. Вале, как единственной женщине, предложили койку между кабиной пилотов и салоном. Она так разоспалась, что после посадки её пришлось будить.

Резкий толчок с последующим гулким пересчётом стыков бетонных плит вырвал из сна. Олег посмотрел на часы и перевёл стрелки на три часа вперёд, поставив полседьмого по московскому времени. На борту самолёта всего девять пассажиров, так что пограничный контроль не займёт много времени и они с Валей смогут добрать несколько часов в домашней кровати.

Таможенные ограничения появились при Хрущёве как один из рычагов борьбы с проникновением западной пропаганды. При Сталине можно ввозить или вывозить всё что угодно в любых количествах. Наличная валюта так же не ограничивается, как не требуется никаких оправдательных документов на её получение. До войны туристические поездки были крайней редкостью, зато моряки ввозили дефицит тюками.

Символом государственной границы служил обычный стол, за которым сидел невыспавшийся сержант. Взяв у Вали паспорт, он глянул на штамп убытия, затем нашёл нужную запись в потрёпанной конторской книге и шлёпнул штамп прибытия. Олег протянул британские документы, ибо других не имелось. Сержант долго рылся в папке с надписью: «Посольство Великобритании», затем на сносном английском огорчённо сказал:

– Извините, сэр, но вашей фамилии нет в списке.

– Я офицер Красной Армии, командирован по линии Генштаба, и мои документы должны быть в отдельном пакете.

Сержант нажал кнопочку вызова начальства и предусмотрительно разложил в ряд все журналы и папки. Выслушав доклад, дежурный офицер задал Олегу вопрос:

– Вы перед отлётом заходили в наше посольство?

– Нет, я находился в британской воинской части, откуда по указанию военного атташе отправился в Эдинбург на самолёт.

– А до этого посещали посольство или консульство? – продолжал допытываться капитан.

– Только в Гибралтаре, в Лондоне это было исключено, я должен был соблюдать инкогнито.

– Вы нелегал? – не скрывая сарказма, спросил дежурный офицер.

– Нет, меня послали по запросу союзного командования.

– Вам знакома женщина, что вышла из самолёта вместе с вами?

Ненужные вопросы начали донимать Олега, и он ответил излишне резко:

– Да, это моя жена.

– Она тоже выполняла секретное задание?

– Никаких секретных заданий не было! Я работал инструктором, а жена угощала гостей чаем.

– Где и когда вы покинули территорию Советского Союза?

– Улетел на четырёхмоторном самолёте.

– В таком случае я должен вас задержать для выяснения личности, – сурово заявил капитан.

Вот попал! В управление раньше полудня звонить бесполезно, кроме дежурного там никого нет. По инструкции он обязан сообщить начальнику, а тот обязательно припомнит прерванный сон. Ладно, можно поспать на здешней лавочке, только Валю надо отправить домой. Он посмотрел по сторонам и увидел жену рядом с Марией Васильевной. Вот и чудненько, приехала палочка-выручалочка, способная быстро разрулить возникшую непонятку.

Встретившись взглядом с домработницей, Олег демонстративно скрестил запястья, как бы показывая арест. Та моментально въехала в ситуацию и, взяв Валю под руку, спешно покинула зал.

– Что-то вы быстро согласились надеть кандалы, – заметив движение рук, язвительно заметил пограничник.

Олег отмолчался, на самом деле ему ничего не грозит, при Сталине строго соблюдают законы. Сейчас Борис Пастернак с Михаилом Зощенко почитаемые члены Союза писателей, а гнобить их начнёт Хрущёв во время так называемой «оттепели». В жестокое сталинское время самоуправство практически исключено, оно приравнивается к политической неблагонадёжности и жестоко карается.

Ещё в самом начале разговора Олег заявил, что является офицером Красной Армии, поэтому с чемоданом жены невозмутимо последовал за капитаном. Начальник смены пограничного перехода должен иметь инструкции на все случаи жизни, вот пусть сам и выясняет истину. Но пограничники приволокли из самолёта два огромных тюка и тайными тропами утащили из аэропорта. Следом солдаты забрались в автобус и уехали в казарму, а капитан задал, казалось бы, простой вопрос:

– Ваша фамилия, имя, отчество и воинское звание?

– Майор, фамилию, имя и отчество заменяет кличка Студент.

– Я позвоню своему начальству и скажу, что задержал некого студента? – с сарказмом спросил капитан.

– Вы забыли о моих документах?

– Что у вас в чемодане? Возможно, там найдутся другие документы.

– В нём вещи жены.

Олег захотел сказать какую-нибудь колкость, но сдержался. Строго говоря, виноват он сам, не зря пограничник спросил о визите в посольство.

– Я тоже женат. – Доброжелательный, даже по-дружески свойский тон как бы предупреждал о возможной сделке.

Не самый худший вариант, пороется в вещах, найдёт нечто интересное и намекнёт на подарок в обмен на свободный выход. Олег решил не кочевряжиться, если объектом интереса станет не важная для жены вещь, то можно согласиться. Под крышкой чемодана лежало демисезонное пальто, капитан отложил его в сторону и застыл в нелепой позе. Пограничник сначала побледнел, затем кожа начала принимать зелёный оттенок мертвеца. В чём дело?

В первый момент Олег с интересом наблюдал за изменением цвета лица, а затем увидел подарочную фотографию с подписями вождей, которая лежала под пальто. Резко встав, он прикрыл снимок ладонью:

– Здесь нелегал, посторонним нельзя видеть его лицо.

– Я ничего не видел, – помертвевшими губами прошепелявил пограничник.

В комнату дежурного буквально ворвался давешний генерал НКВД, что когда-то давал задание, и стиснул Олега в объятиях:

– С возвращением, Студент, заждались! – затем сделал шаг назад и показал на звёздочку Героя: – Твоя заслуга!