Дмитрий Пейпонен
Цвет заката – ультрамарин

Часть 1. «Цитадель демократии»

Глава 1. «Большое яблоко»

…Натке сразу не понравился Таймс – Сквер. Эта была нелюбовь с первого взгляда.

– Как на рынке, блин! – в сердцах сказала она, когда они пошли от станции метро до автобусного вокзала на пересечении с 42 улицей. От этого автовокзала каждый день уходило какое-то колоссальное количество огромных автобусов, щедро украшенных хромом и лаком.

– Это точно! – согласилась Инга. И девчонки были правы. Таймс – Сквер, действительно, напоминал вещевой стихийный рынок: вдоль тротуара стояли разноцветные прилавочки, на которых торговцы разложили свой товар на любой вкус и кошелек. На решетках подземки, из которых шел теплый воздух, спали бомжи, совершенно не обращая внимания на толчею и шум мегаполиса вокруг. Везде сновали какие-то подозрительного вида юноши и девушки, торгуя чем-то с рук: фотоаппаратами, часами, телефонами.

Но больше всего девчонок поразило обилие разложенных прямо на тротуаре сумочек дорогих брендов: они просто были навалены кучами и возле каждой такой кучи стоял торговец – как правило, или чернокожий, или араб. Также здесь можно было купить поддельные часы дорогих марок, ремни и другие предметы роскоши, сделанные явно из дешевых материалов где-нибудь во Вьетнаме.

–Вы только посмотрите, девки! – сказала Машка, взяв в руки ярко-красную сумочку «Гуччи» – Красота какая! Натуральный дерьмотин! А блестит как! Лаковая!

– Твой цвет как раз! – хмыкнула Вита – Купи себе! И ремешок еще впридачу какой-нибудь от Версаче! Я здесь чувствую, как эта сумка воняет химией! Из чего, блин, ее сделали?! Девки, и это Юнайтед Стейтс Оф Америка?! Я разочарована! Блин, самый центр Нью – Йорка, елы-палы, вон Эмпайр – Стейт Билдинг впереди маячит, а продают откровенную подделку, да еще и такого паршивого качества! Тоже мне, Большое яблоко!

– А ты что хотела, чтобы тебе на тротуаре навалили кучей сумочки за двести долларей? – спросила Натка – Капитализм, детка! Спрос рождает предложение! Общество потребления с его уродливой мордой в виде внешних атрибутов так называемой «успешности»! Кстати, действительно, всегда было интересно, почему Нью-Йорк называют «Большим яблоком»!

– Потому что первые поселенцы посадили здесь именно яблоню – сказала Инга – И яблоня стала первым деревом, давшим плоды на земле Нью-Йорка. Вот поэтому и стало яблоко символом Нью-Йорка!

– Алова – проворчала Машка – Как же ты бесишь порой своим всезнайством! Просто до изжоги бесишь! Ну ведь спокойно могла сейчас промолчать, чтобы остальные не выглядели на твоем фоне бледно! Так нет же! Надо подчеркнуть свое интеллектуальное превосходство!

– А я другую версию читала – сказала Вита, уворачиваясь от тетки в костюме Статуи Свободы, которая пыталась чуть ли не силком вложить ей в руки большой керамический, очень грубо и криво сделанный, магнитик с изображением той самой Статуи Свободы и надписью «Нью-Йорк». – Что прозвище возникло из-за того, что во времена Великой Депрессии, состоятельные семьи продавали на улицах Нью-Йорка яблоки, чтобы хоть как-то выжить. Отсюда и повелось это яблочное название.

– Есть еще теория – сказала Инга – Что назвали так в честь француженки Эвелин Клодин де Сент-Эмеронд, которая содержала в Нью-Йорке в девятнадцатом веке бордель «Яблоки Евы»

– А вот это больше всего похоже на правду! – усмехнулась Машка – Действительно, похоже на большой бордель! Точнее, бардак!

– Это точно – ворчливо поддакнула Лика – Бардак и есть! Девки, пожрать бы? Уже полчаса идем, желудок к позвоночнику прилипает!

– Сейчас найдем какую-нибудь дрянную забегаловку и поедим – сказала Натка. – Отлепим твой желудок от позвоночника!

– А почему дрянную? – спросила Вита. – Я не хочу в дрянной! Мне заворот кишок не нужен! Или что там бывает в дрянных забегаловках? Ботулизм? Отравление? Изжога? Так вот, мне это не нужно! Я в Америку не за расстройствами ЖКТ приехала, а работать, на секундочку! Давайте найдем нормальную забегаловку с нормальной американской невкусной, но не отравленной кишечной палочкой или другой дрянью, жратвой!

– А какую вы еще хотите найти забегаловку здесь?! – сказала Натка, красноречиво обводя картину улицы рукой – какая улица, такая и забегаловка! Другой Америки я вам предложить не могу!

– Ладно! – сказала Лика, вздыхая. – Меня хоть какая сейчас устроит! Лишь бы было, что пожрать!

Девчонки шли на автовокзал, чтобы поехать на автобусе в Чарльстон – небольшой городок, который Нью – Йоркцы, почему-то, называли деревней. В Чарльстоне их ждал резидент Внешней разведки, чтобы объяснить суть их задания и передать необходимую информацию и оборудование. Вообще, задание в США девчонки получили, практически не успев отдохнуть после Амстердама, когда им пришлось распутывать историю с фальшивыми украшениями, которые, по факту, являлись наркотиком и в виде дорогой бижутерии поставлялись в Россию. Полковник, отправляя их в Америку, поклялся, что предоставит им двойной отпуск с оплаченными путевками на какой-нибудь морской курорт. Но девчонки и не роптали. Они понимали, что это их работа и не особо жаловались на судьбу. Наоборот, их охватило некое воодушевление, потому что они почувствовали, что они нужны и их работа важна. И вот сейчас они шли по Нью – Йорку, разглядывая происходящий вокруг них бедлам, который назывался Таймс – Сквер. Они выглядели, как всегда, шикарно: Натка была в белых облегающих джинсах, белой рубашке навыпуск и светло-коричневых коротких сапожках на каблучке. Инга – в коротеньком синем платье с белым пояском, так выгодно подчеркивающим ее тонкую талию, и синих туфлях на высокой шпильке. Лика была в желтом платье из тонкого шелка с белым воротничком и белых босоножках. Машка – в джинсах в обтяжку, красных с белыми полосками кроссовках и в красной шелковой блузке. Вита была в клетчатой юбочке в складку и белой блузке. На ногах – белые гольфы и кроссовки. Прохожие, особенно мужчины, оборачивались им вслед. Но девчонки не обращали на эти взгляды никакого внимания. Они искали кафе, чтобы перекусить и выпить кофе. Наконец, они нашли уличный лоток с хот-догами и кофе-машиной. Натка купила на всех хот-догов и по стаканчику кофе и они пошли дальше.

– Девки – с набитым ртом сказала Машка – До меня только что дошло, что мы в Америке, блин! Везде ведь мы с вами побывали, а в Америке – еще не были!

– Да как-то параллельно! – сказала Лика – Ну, Америка, ну, не бывали! Ну и что? Америка, как Америка! Ничего особенного! Бардак, как на рынке в каком-нибудь Бангладеш или Марокко! И воняет почти также!

– Это точно! – кивнула Натка – Правда, мы других мест еще не видели! Это же только лишь Нью – Йорк! Посмотрим, что там в этом самом Чарльстоне будет!

– Да что там будет!? – фыркнула Вита – Такая же Америка! Цитадель демократии, блин!

Натка вдруг подумала о том, что действительно, они так часто меняли страны и города, что уже практически не реагируют на смену обстановки. Как-то стерлись эмоции, пропало ощущение новизны. Весь мир стал им настолько привычен, что казалось, трудно их чем-то удивить. Рутина. Обычная рабочая рутина. Права Лика – как-то параллельно! И никаких эмоций – словно просто перешли на другую сторону улицы в городе, в котором прожили много лет. И все, как будто бы, настолько одинаковое, что и удивиться, при всем желании, нечему! Натка невольно улыбнулась, вспомнив, как наивно мечтали они с Машкой когда-то давно, как будут они ездить по миру и казалось им, что это будет похоже на какой-то непрекращающийся праздник: разные страны, разные люди и бесконечное путешествие. Но на самом деле, ощущение новизны пропало очень быстро и перелеты из одной страны в другую стали настолько же привычными, как и все остальное. Рутина… Обычная рабочая рутина… Натка вздохнула с каким-то даже сожалением. Ей, наверное, все же хотелось испытывать это волнительное ощущение любопытства, как раньше, когда они с девчонками попадали в новую страну и впитывали, как губки, новые ощущения. Но вот губки оказались переполненными и новые эмоции впитывать были уже не в состоянии. Натка посмотрела на девчонок. Красивые, стройные, они шли по Таймс – Сквер так, словно эта улица принадлежала им и была построена специально для того, чтобы сегодня у них была возможность пройти по ней, шагая в ногу и притягивая взгляды прохожих. И даже толчея и сутолока, казалось, обтекали их, словно вода в реке обтекает волноломы перед мостом. Натка снова улыбнулась и подумала о том, что неважно, нравится ей эта суетная улица в центре Нью – Йорка с ее шумом, запахами и голосами людей, или не нравится. Главное, что рядом с ней сейчас ее сестры. И с ними Натка готова не то что в центр Нью – Йорка, но и к центру Земли отправиться, чтобы отпилить рога Дьяволу или отрезать ему хвост!

– Ты чего это, Мурашки, так загадочно улыбаешься? – прищурив свои изумрудные глаза и склонив голову на бок, спросила Машка – Про нас всякие гадости думаешь, поди?

– Да не боже мой! – ответила Натка – Наоборот! Только хорошее! Поэтому и улыбаюсь! Особенно, Красная, про тебя думаю хорошее! Лучше просто не бывает! Вспомнила, какими мы дурочками были и мечтали по миру колесить и играючи мир спасать!

– Да, было время! – усмехнулась Машка – Правда, до сих пор не особо-то и поумнели, если объективно! Какими были наивными и легковерными, такими и остались!

– Ну ты за все-то не говори! – сказала Лика, носовым платком вытирая губы от кетчупа и прикладываясь к стаканчику с кофе. – Некоторым все же удалось кое-какой багаж в голову положить за прошедшие годы! Причем немаленький такой багаж из мудрости, опыта и навыков!

– Не умничай, блондинка! – махнула рукой Машка и тряхнула волосами – Если ты про себя сейчас, то ты как была пупсом с ямочками на щечках, так им и осталась! Девочка – ангел, елы – палы! Воплощение всего нежного и женственного!

– Из твоего рта, Красная, это звучит так, как будто это не очень хорошо быть воплощением женственного и нежного – заметила Вита – Завидуешь?

– Вот еще! – фыркнула Машка – Было бы чему! Подумаешь, амбассадор трепетности нашлась! Все это из-за того, что она блондинка! И из-за ямочек ее, да из-за глазок голубеньких! Куколка, тоже мне!

– Завидует Красная – кивнула головой Инга – Факт, завидует! Машка, да тебе-то чего завидовать? Ты на себя посмотри! Вот кто амбассадор чувственности, женственности и страсти! Тебе ли жаловаться? Уж кого точно природа не обделила выдающимися эээ… способностями, так это тебя! Ты же выглядишь, как Лилит, только перекрашенная! Или как Фата Моргана какая-нибудь! Фам Фаталь, одним словом! Роковая женщина, если кто не понял. Так что не жалуйся на жизнь, не гневи бога, как говорится!

– Ладно – сказала Машка – Уговорила, Барракуда! Ведь знаю, что врешь, а все равно приятно!

– Да не врет она – сказала Натка – Мы все, между прочим, так думаем! Ты у нас отвечаешь за страсть и темперамент! Невкусные, кстати, у них хот-доги, в Америке этой! – Натка вытерла руки носовым платком, достала из белой сумочки губную помаду и подкрасила губы. – Пришли, кажется!

И действительно, перед ними возвышалось здание автовокзала, похожее на какую-то недостроенную конструкцию из стали и бетона. Из него один за одним выкатывали с грохотом и в клубах выхлопных газов, яркие большие автобусы, сверкающие хромом и лаком и разъезжались в разные стороны, вплетая в общий шум Таймс – Сквер резкие, похожие на пароходные, гудки…

Глава 2. «Мистер Домбровски – американский коммунист»

…Чарльстон очень удивил девчонок. После шумного и пропахшего выхлопными газами, Нью – Йорка, Чарльстон выглядел, как уютный и тихий городок где-нибудь в Европе. Особенно усиливал этот эффект то обстоятельство, что девчонки только что были в Голландии и Чарльстон очень напоминал Амстердам своими разноцветными старинными зданиями, тихими зелеными улочками и свежим воздухом. Единственным отличием от Амстердама было почти полное отсутствие на улицах велосипедистов. Здесь все ездили на машинах. Впрочем, машин было так мало, что они не в состоянии были испортить воздух в этом похожем на какую-то декорацию к сказке, городке.

– А красиво здесь! – сказала Машка, разглядывая пальмы, растущие вдоль улицы, на которой стояли девчонки после того, как автобус уехал. – Не ожидала я такой красоты рядом с Большим Яблоком вашим червивым! Ну что, Мурашки, куда теперь?

– Сейчас определюсь – ответила Натка, читая название улицы на ближайшем доме – Это, стало быть, у нас Маркет – стрит. Нам к порту нужно. Там наш контакт живет, возле порта.

– А в какую сторону порт? – не унималась Машка

– Туда – уверенно махнула рукой Натка.

– Та как поняла? – спросила Лика.

– А как ты жратву находишь обычно? – улыбнулась Натка – По запаху, конечно же! С той стороны морем пахнет! Чуете, мадамы?

– Чуем – ответила Инга и демонстративно понюхала воздух, в добавок зачем-то послюнявив палец и подняв его вверх, как делают, когда пытаются определить направление ветра – И действительно пахнет!

– Ну так а я о чем? – сказала Натка – Слушаться надо мамку! Идемте, заразы! На самом деле мне генерал объяснил, в какую сторону идти, когда из автобуса выйдем, вот и весь секрет! «Действительно, пахнет!» – передразнила она Ингу – Идемте, кумушки! – И Натка повела девчонок по тихой улице, обставленной красивыми домами старинной архитектуры, к дому, адрес которого сказал ей полковник.

– Кстати, вы знаете, что гражданская война в США началась именно в Чарльстоне? – сказала Инга – В середине девятнадцатого века в Чарльстонской гавани?

– Да откуда?! – закатила глаза Вита – Мы же не ходячая энциклопедия под заглавием Инга Алова! Барракуда, ты просто вместилище каких-то бесполезных знаний, по-моему! Вот зачем нам эта информация, скажи на милость?! Никакой практической ценности она не имеет! Ты просто в очередной раз повыпендривалась, вот и все! Вообще, могла и сама придумать – знаешь, что мы проверять не станем, вот и ляпнула!

– Командир, угомони Витька, пожалуйста, пока я ей в глаз не дала! – попросила Инга у Натки.

– Так, всем ша! – сказала Натка – Хватит сраться, мадмазели! Витек, завидуй интеллекту Аловой молча! Не наезжай на нее! А то и правда в глаз выхватишь сейчас! Причем от меня, чтобы не буксовала! Иди тихонько, любуйся видами, блин! Смотри, пальмы какие красивые! И не вноси смуту в наши стройные ряды! И не зли тетю Барракуду, пока она кусаться не начала. Давно пора бы привыкнуть, что Инга у нас знает все и про все! Я вот давно не удивляюсь. А вы с Красной постоянно как личное оскорбление воспринимаете это!

– Так бесит же – тихонько сказала Машка

– Бесишься, значит прими успокоительное! – наставительно сказала Лика – Хочешь, сбегаю в ближайшую аптеку?

– У них в аптеках, кстати, еду и напитки продают – сказала Инга – Так что заодно можешь и пару сэндвичей прикупить и колы полведра. Или лимонада какого-нибудь со льдом, например. Они любят такое. Правда, лимонадом они называют воду, в которую бросают дольки лимона или апельсина. А газировку они называют «содовой» Так что пойдешь в аптеку, имей в виду!

– А что, я пожрала бы немножко! – сказала Лика – Кузнечик, давай пожрем где-нибудь?

– Пожрем обязательно, если хозяин угостит – сказала Натка – Мы почти пришли, если верить описанию генерала. Нам два квартала осталось, и мы на месте. Сейчас мы должны пересечь Ист-Бей стрит, потом будет Конкорд – стрит, а вот на ней-то и живет наш контакт, некий Джон Домбровски.

– А что, наш контакт гражданин Ю – Эс – Эй?! – спросила Лика – Это нормально?

– Самый что ни на есть гражданин – ответила Натка – Причем, в четвертом поколении, если я не ошибаюсь. Потомок польских эмигрантов, когда-то давным-давно приплывших в США в поисках счастья и достатка, как водится у всех эмигрантов.

– Ну и что, нашли? – усмехнулась Машка – Счастье это свое в цитадели демократии и свобод всяческих?

– А вот мы у мистера Домбровски это лично и узнаем – сказала Натка – Когда придем! Генерал говорил, он коммунист и очень сильно в свое время любил СССР, а сейчас Россию, как правопреемницу СССР. То есть любовь перешла по наследству. Вообще, он вроде как любит все русское.

– То есть, у него где-то на стене над камином висит балалайка, а на полочке стоят матрешки? – усмехнулась Лика.

– Да, а по ночам он при свете свечи читает Есенина, пьет водку с соленым салом и картошкой в мундире и плачет! – сказала Вита – А еще у него настольная книга «Русский мат, правила использования»

– Точно! – улыбнулась Инга – Только про Калаш забыли на чердаке! Чтоб уж полный комплект!

– Вообще-то он поляк – заметила Натка – И скорее, вишневку он пьет, а не водку. А вместо Есенина читает Станислава Лема! Или какой там у поляков еще есть писатель известный?

– Сенкевич есть – сказала Инга – Януш Корчак, Станислав Ежи Лец, Хмелевская Иоанна, Сапковский Анджей. Вишневский еще есть! Больше как-то не вспоминается навскидку!

– Да и этого достаточно! – сварливо сказала Машка – И так все поняли, что ты умнее всех!

– Давайте дойдем и посмотрим уже, и не будем гадать! – сказала Лика – Заодно и узнаем, чем питаются польские эмигранты в четвертом поколении на американщине проклятой!

– А почему проклятой? – машинально поинтересовалась Инга

– Ну а какая она еще? – пожала плечами Лика – Капитализм же кругом вонючий! Общество потребления и всякое такое! Видели, сколько бомжей на Нью – Йоркских улицах? И что характерно, никого они не удивляют! Как будто, так и должно быть!

– Привыкли – пожала плечами Машка – Вот и не реагируют!

– Я же говорю – сказала Лика, вздохнув – Капитализм проклятущий! Эксплуатация человека человеком, социальное неравенство, вопиющая бедность одних и вопиющее богатство других. Ужасная картина!

– Ты речь перед американским коммунистом сейчас репетируешь?! – усмехнулась Вита – Думаешь, понравишься ему еще сильнее, чем это возможно в твоем случае? Ты еще про Карла Маркса и его «Капитал» добавь что-нибудь!

– Учение Маркса всесильно, потому что оно верно! – сказала Лика, многозначительно подняв указательный палец. – Это еще Владимир Ильич в свое время сказал!

– Ну надо же! – ахнула Машка – Еще один эрудит! Блондинка, ты-то куда?! Хватит одной Барракуды с ее премудростями! Мой бедный мозг вас двоих не вместит!

– Ладно, Красная, не прибедняйся! – сказала Натка – Твой мозг и не такое вынесет! Не прикидывайся дурой сейчас, не напрашивайся на комплимент!

– А почему бы и не напроситься лишний раз? – тряхнула волосами Машка – Всегда приятно послушать, когда тебя хвалят! Особенно, если это заслуженно! Как там народная мудрость звучит? Доброе слово и кошке приятно, так? А я-то точно не кошка, а более совершенное существо!

– Шагай давай, совершенное существо! – смеясь, сказала Натка – Вон, видишь особнячок в колониальном стиле?

– Розовенький? – спросила Вита – С флажком над воротами?

– Да, он самый! – ответила Натка. – Только у них тут все с флажками, если ты не заметила! Патриотизм напоказ, мать его! Цинизм мира наживы и капитала! Везде вранье! Тоже мне, цитадель демократии!

– И что там, в этом буржуйском домишке? – спросила Машка – Неужели наш скромный коммунист проживает в таком теремочке?!

Дом, действительно, был очень вычурным. Окрашенный в розовый цвет, с лепниной, где только можно и где нельзя, окруженный аккуратно постриженной зеленью, за ажурными кованными воротами, над которыми реял звездно-полосатый флаг, особняк больше был похож на дом какой-нибудь Скарлет О`Хара из «Унесенных ветром». Девчонки подошли к воротам.

– Точно этот дом, Мурашки? – с недоверием спросила Машка, разглядывая дом. – Уж очень он нескромный!

– Точно! – уверенно сказала Натка- Этот! Давай, звони! – и Натка указала Машке на кнопку звонка, вделанную в стойку ворот. – Мне генерал так и описал этот дом – как особняк рабовладельцев, розовый, с пошлой лепниной и кованными воротами. Звони давай!

– Да позвонила я уже! – огрызнулась Машка. И словно в ответ на ее слова, створки ворот дрогнули, раздалось тихое жужжание моторчиков и ворота медленно открылись.

– Музычки, как в передаче «В гостях у сказки» не хватает! – сказала Лика

– Ага, и тети Вали! – добавила Вита – И сказки про трех поросят!

– Почему про поросят? – спросила Инга – Нас же не трое.

– А мы-то здесь при чем? – сказала Вита – Про поросят, потому что там тоже про домики сказка!

– Логика, наверное, в твоих словах есть – задумчиво сказала Инга, первая делая шаг по дорожке из коричневой каменной плитки, ведущей к высокому крыльцу дома, украшенному колоннами и обвитому плющом – Только искать ее я не буду. Пусть Красная ищет, она у нас существо совершенное, с интеллектом, вот пусть и разгадывает твои ребусы!

– Сама ты ребус! – сказала на это Машка.

Резные дубовые двери дома открылись и на крыльцо вышел крепкий блондин лет пятидесяти в клетчатой домашней вязанной кофте и в потертых джинсах. У блондина было узкое костистое лицо с глубоко посаженными умными серыми глазами, острым, чуть длинноватым, носом и тонкогубым ртом. Узкие кисти рук с тонкими подвижными пальцами делали его похожим то ли на пианиста, то ли на скрипача.

– Добрый день, девушки! – сказал блондин по-английски. Голос у него был немного не подходящим к внешности – тихим и даже чуть-чуть вкрадчивым. Такими голосами иногда читают сказки дикторы на радио. – С утра вас поджидаю! Меня Раскатов предупредил о вашем визите! Добро пожаловать в мое скромное жилище!

– Скромное! – фыркнула Машка – Здравствуйте, господин Домбровски! Славный домик у вас, однако! Красивый! И что характерно, внимания не привлекает! На фоне остальных – так просто сарайчик!

– Что верно, то верно! – засмеялся хозяин дома. Смех у него был какой-то очень тихий, почти беззвучный. – Но я здесь не при чем! Это мои предки постарались! Еще в девятнадцатом веке! Тогда модно было строить такие особняки в стиле времен плантаторов и конфедератов. Если вы заметили, весь городок в таких домах. Давайте, девушки, проходите, не стесняйтесь! Чувствуйте себя, как дома!

Девчонки вошли в большой холл дома. С высокого потолка каскадами свисала красивая люстра из состаренной бронзы и цветных стеклышек. У дальней от двери стены уютно потрескивал дровами огромный камин, сложенный из сероватого кирпича. Перед камином стояло большое резное кресло с высокой спинкой и немного потертой коричневой бархатной обивкой. На приземистом столике перед креслом стоял стакан с виски и в пепельнице тлела сигара – видимо, хозяин сидел ц камина и курил до того, как открыл дверь девчонкам. Все остальное пространство холла занимали книжные полки, стоящие вдоль стен, вплотную забитые разноцветными корешками книг. На полу лежал огромный круглый ковер ярко – зеленого цвета с искусной вышивкой по краю золотой нитью.

– Не хотите ли перекусить с дороги? – предложил хозяин. Лика оживилась

– Очень хотим! – с жаром сказала она.

– Тогда пойдемте в столовую – сказал блондин и повел девчонок в соседнюю комнату через большие арочные двери. Столовая была поменьше, чем холл, но достаточно просторная. По центру стоял длинный стол из темного дерева на изогнутых резных ножках. По обеим сторонам стола стояли стулья с резными спинками и подушечками из зеленого гобелена на сиденьях. Стены столовой были увешаны какими-то портретами в золоченых рамах. На портретах были мужчины, мимолетно похожие на хозяина дома и женщины различной степени красоты в костюмах различных эпох. Видимо, это были те самые предки Джона Домбровски, которые и оставили ему в наследство этот царский особняк. Хозяин быстро сварил кофе в кофе-машине, стоящей у стены на барной стойке, из резного шкафчика достал конфеты в вазочке, печенье на большой тарелке из голубого фарфора и стеклянную вазу с фруктами. Вслед за всем этим поставил на стол пепельницу. Налил девчонкам кофе, сам сел во главе стола и сделал приглашающий жест рукой. Девчонки уселись за стол, принялись пить кофе с печеньем. Лика с сожалением оглядела стол, явно разочарованная скудностью меню. Перехватив ликин взгляд, Домбровски улыбнулся.

– Не волнуйтесь, через полчаса будет нормальный обед – сказал он – Его уже готовят на кухне. Это все считайте аперитивом. Если хотите, можете курить. Итак, девушки, давайте знакомиться. Меня зовут, как вы наверняка уже знаете, Джон Домбровски.

Девчонки по очереди представились Джону, закурили.

– Мне очень приятно принимать у себя таких красивых… эээ… Работниц спецслужб – сказал Домбровски, тоже закуривая. Сигару из холла он приносить не стал, ограничившись сигаретой. – Раскатов поручил мне ввести вас в курс дела и обеспечить всем необходимым. Мисс Соловей, вы, насколько я знаю, командир группы, верно?

– Да, верно – сказала Натка, кивнув. – Зовите меня просто Наташа, без всяких ваших этих «мисс», пожалуйста.

– Хорошо, Наташа – сказал Джон, явно смакуя русское имя. – Как скажете. Итак, небольшое предисловие, если вы не возражаете.

Девчонки кивнули, давая понять, что они не возражают.

– Итак, девушки – начал блондин – Я, как вы, наверное, знаете, работаю на русскую разведку. Работаю давно и уже заработал хорошую репутацию. Под моим руководством работает несколько агентов, завербованных вашей разведкой в разное время. Сам я являюсь владельцем небольшого предприятия, выпускающего электронные устройства, в том числе и по заказу министерства обороны.

– Поэтому, видимо, вы и вхожи в нужные для шпионской деятельности, кабинеты? – спросила Натка – И имеете доступ к нужной информации?

– Да, поэтому – ответил Джон, улыбнувшись.

– Теперь понятно, откуда такой дом! – сказала Машка – Вы типичный капиталист?

– Дом достался от родителей – сказал Джон – Как и фабрика. – В свое время мои предки были довольно успешными дельцами. Собственно, для этого они и приплыли много лет назад в Америку. И я не склонен их упрекать за это, кстати.

– А как это совмещается с тем, что вы коммунист? – спросила Инга – Нет внутренних противоречий, когда получаете прибавочную стоимость?

– Есть немного – с каким-то виноватым выражением сказал Домбровски – но это нужно для легенды, так сказать, чтобы не выделяться, поэтому я научился договариваться со своей совестью. Тем более, что мои рабочие получают очень достойную заработную плату! Нет, я не хочу сейчас сказать, конечно, что работаю с убытком для себя, так как содержать такой дом, как вы понимаете, стоит определенных денег, но стараюсь людей не обижать! Именно поэтому я и не нанимаю в дом никакой прислуги, кроме разве что повара, чтобы не чувствовать себя уж совсем эксплуататором – Джон улыбнулся. – Вот так коммунисты в Америке и живут, балансируя между учением Маркса и капиталистическими реалиями. И не скажу, что у всех получается выдерживать этот баланс! Все-таки, капиталистические реалии чаще всего берут верх и люди не могут противостоять соблазнам общества потребления.

– Можно только посочувствовать, конечно – сказала Машка – И где-то даже пожалеть, наверное.

– Понимаю ваш сарказм, Мария – сказал Джон – Прекрасно понимаю. Но ведь в России тоже сейчас капитализм, верно? Как там объявляли ваши лидеры? Капитализм с человеческим лицом? Очень интересно, что сказал бы Карл Маркс по этому поводу!

– Нас это не касается – сказала Вита – Мы служим державе, хоть государство и пытается хороводиться с олигархатом. И капитализм в России, я вам доложу, вовсе не с человеческим лицом! Он какой-то дикий у нас получается. Видимо, в силу менталитета. Этакий капитализм по-русски, без полутонов, а только либо черное, либо белое. Либо сверхбогатые, либо сверхбедные. Вот так, мистер Домбровски. Впрочем, простите, перебила. Продолжайте, пожалуйста!

– Да, Джон – сказала Натка – Извините. Что у вас произошло? Генерал ничего не рассказал о сути нашей работы, только сказал, что вы введете в курс дела и поставите задачу.

– Да, Наташа, я как раз собирался рассказать о нашей ситуации – сказал Домбровски, доставая из шкафчика граненый графин с виски и несколько стаканов. Он поставил стаканы на стол и мимикой спросил у девчонок, будут ли они виски. Получив в ответ одновременный утвердительный кивок головами, Джон быстро налил виски по стаканам и раздал девчонкам.

– За приезд и за знакомство, как говорится! – сказал Джон, поднимая свой стакан. Они чокнулись и сделали по глотку.

– Как вы наверняка знаете, под моим началом трудится небольшая агентурная сеть агентов. Я, говоря профессиональным языком разведчиков, резидент местной агентурной ячейки.

– Джон, извини, что перебиваю – сказала Инга – А как ты стал шпионом?

– Завербовали – пожал плечами Домбровски – Внешняя разведка ваша, тогда еще советская. Впрочем, меня особенно уговаривать не пришлось. Я всегда любил Советский Союз, даже несколько раз бывал у вас в качестве туриста. Собственно, в компартию я вступил именно благодаря тому, что я увидел в СССР. А уж после того, как я стал коммунистом, меня завербовали ваши спецслужбы, чем я внутренне очень горжусь. Я очень люблю Россию и все русское, даже если учесть, что социализм в вашей стране закончился. Я ответил на ваш вопрос, Инга?

– Да, вполне – кивнула Инга – Спасибо!

– Я продолжу, с вашего позволения – сказал Джон, сделав еще глоток виски – Полтора месяца назад начались странные события в моей и Нью – Йоркской организации. Агенты стали совершать самоубийства совершенно без видимых причин! То есть, буквально, как говорится, с ровного места, без личных трагедий, без каких-то стрессовых ситуаций, без угрозы разоблачения. Просто – раз! И нет агента. Кто застрелится, кто из окна выпрыгнет, кто отравится – в общем, простите за цинизм, проявляют выдумку и нестандартный подход к решению вопроса! За месяц самоуничтожилось восемнадцать человек – семь из моей резидентуры и одиннадцать – в Нью – Йорке. Вот такая, девушки, ситуация у нас здесь, сложилась – сказал Домбровски и закурил.

– Да уж – протянула Натка – Структура момента, однако! В целом, все ясно, что ничего не ясно. Что ж, будем распутывать этот узелок. Джон, посоветуйте нам хорошую гостиницу в Чарльстоне, пожалуйста.

– Нет необходимости! – сказал Джон – У меня есть гостевой домик, думаю, вам подойдет! Он на заднем дворе, там спокойно, тихо, вокруг зелень и пальмы, надеюсь, вам понравится!

– Спасибо, мистер Домбровски – сказала Натка, улыбаясь – С удовольствием примем ваше приглашение! Можете нас отвести туда прямо сейчас, чтобы мы как-то начали обустраиваться? Если честно, устали с дороги.

– Да, конечно, девушки – сказал Джон – пойдемте за мной, я вам все покажу…