Джеремия Кэртин
Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников
Советники Ярополка пришли в ярость от этого мира. Они хотели уничтожить Всеволода и отомстить за своих товарищей, павших в недавних сражениях, но Ярополк был тверд. Он распустил свое войско и возвратился в Киев, где правил в течение некоторого времени, а затем умер после семи лет тяжких испытаний и напряжения.
В 1150 г. преемником Ярополка стал его брат Вячеслав – князь «слабый умом и простой», как уверяет нас летописец, но на самом деле это был человек незаурядный и очень интересный – один из юродивых, говоря языком сказок и мифов. Теперь у Всеволода появился шанс, и он жадно схватился за него. Он пообещал Чернигов своим двоюродным братьям – потомкам Мономаха, а затем отдал в залог своим братьям все владения тех самых потомков Мономаха, таким образом пообещав людям то, что принадлежало не им, а их соседям. Он напал на Киев, поджег его пригороды и послал такое сообщение Вячеславу: «Уходи с миром из Киева». «Я не по своей воле пришел в Киев, – ответил Вячеслав. – Я пришел по воле своих предков, как преемник своего брата. Если ты, оставив свою вотчину, пришел взять то, что принадлежит старшему над тобой, я не буду оказывать сопротивления; я стану подчиненным». И он ушел из Киева, а его уход стал упреком и позором для Всеволода.
Однако этого князя ничуть не тревожили упреки и позор; он хотел власти. Для него все остальное – правильно это было или неправильно – не имело значения. Так что он с пышной церемонией вошел в Киев. Для киевлян был устроен большой пир, а монастырям и церквям были пожалованы богатые подарки. Обладавший даром угождать, Всеволод быстро завоевал симпатии простонародья, щедро расточая деньги и лесть.
Этот захват и приход к власти человека из младшего княжеского рода, исключенного из круга наследников, был настоящим подвигом. Как Всеволоду удалось совершить его? И как, оказавшись в Киеве, он сумел удержать его? Почему потомки Мономаха позволили сыну Олега завладеть городом, который принадлежал им по праву, и тем самым потерять то, что отличало их от остальных князей?
Положение потомков Мономаха в этой ситуации было непростым и запутанным сверх меры. И хотя это была самая сильная группа людей на Руси, у них не было лидера. Самый старший из трех остававшихся в живых сыновей Мономаха Вячеслав не был умелым полководцем; второй сын – Юрий Долгорукий такими способностями обладал, но в тот момент не был готов действовать. Он был малоизвестен в южных регионах и не пользовался там авторитетом. Их младший брат Андрей был любим народом, но не имел лидерских качеств.
Человеком, наиболее подходящим для великокняжеского трона, был Изяслав, который тогда правил в Волыни. Он был старшим сыном Мстислава Великого – самого старшего сына Мономаха. Но действовать Изяславу мешали трое его дядьев – младшие братья отца. Без них он не мог завоевать Киев, а они никогда не стали бы ни уступать, ни помогать ему.
Таким образом, род Мономаха разделился. Всеволод ясно видел это: благодаря этому разделению он смог захватить столицу и удерживать ее. Поэтому он поспешил перетянуть Изяслава на свою сторону, послав ему следующее сообщение: «После смерти твоего отца Киев должен был бы стать твоим, но твои дяди не допустили бы этого; они изгнали тебя и твоих братьев отовсюду, и если бы я не помог, у тебя сейчас не было бы земель на Руси. Я хочу княжить в Киеве. Ты и твои братья будут для меня как моя собственная кровь. Вы получите лучшие вотчины, а после моей смерти Киев отойдет тебе, Изяслав, но ты и они не должны помогать своим дядьям в борьбе со мной».
Эти слова были приятны Изяславу; он заключил с Всеволодом договор и поцеловал крест в знак его соблюдения. Благодаря этому договору Всеволод пришел в Киев с небольшим войском и встретил незначительное противодействие, хотя Киев мог бы легко оказать сопротивление. Оказавшись у власти, Всеволод занял выжидательную позицию: хотел посмотреть, как будут развиваться события.
Потомки Мономаха – и дяди, и племянники – быстро собрались на совет. Изяслав поехал в Смоленск, чтобы переговорить с Ростиславом, к которому приехал и Долгорукий. Ростислав не мог действовать заодно и с дядьями, и с племянниками. К Долгорукому он всегда относился с уважением, и теперь переговоры Долгорукого с ним были успешными. Всеволод узнал об этом и был готов действовать немедленно. Он сделал Изяславу определенные предложения и пригласил его в Киев. Изяслав не хотел ехать, так как потерял доверие к Всеволоду, и не желал больше иметь с ним дела.
Теперь Изяслав и его друзья начали подготовку к нападению на узурпатора.
Всеволод решил опередить своих врагов: сразиться с каждым по отдельности, захватить его земли и отдать их своим братьям, как он и обещал. Против Вячеслава, которого он изгнал из Киева, и против Изяслава – своего двоюродного брата – он послал другого Изяслава – сына Давыда с Владимирко и Ростиславом – галицких князей, внуков Ростислава. Сам Всеволод выступил в поход против сына Мономаха Андрея, княжившего в Переяславле, взяв с собой своего родного брата Святослава, которому и предназначался этот город. Находясь в пути, он послал Андрею сообщение, в котором была такая фраза: «Уходи в Курск!» «Я скорее умру, чем покину свою вотчину, – возразил Андрей. – Мой отец правил здесь, а не в Курске. Если для тебя недостаточно земель в других местах на Руси и ты хочешь взять эти земли себе, убей меня и возьми их. Пока я жив, я не оставлю то, что принадлежит мне».
Всеволод не стал лично нападать на войско Андрея, а послал своего брата Святослава, и тот потерпел поражение. На следующий день они заключили мир. По условиям мира, насколько известно, Андрей остался в своей столице, а сам он обещал не воевать с Всеволодом и признать его великим князем. Так что князь возвратился в Киев побежденный, но все же отчасти с победой.
Нападение на Волынь было неудачным, но Владимирко Галицкий со своими союзниками-поляками кое в чем преуспели. Они захватили небольшие города, но им не удалось изгнать ни Изяслава, ни его дядю. В тех краях, как и в других местах вокруг Чернигова, люди поддерживали род Мономаха, хотя ни Юрий Суздальский, ни Ростислав Смоленский не оказали им помощи. Причина, по которой помощь не пришла, состояла в том, что Новгород не хотел помогать Изяславу и изгнал сына Юрия – Ростислава. Юрий тогда вернулся в Суздаль и захватил Торжок, чтобы наказать Новгород за прекращение поставок товаров.
В то время как Юрий действовал таким образом, Ростислав Смоленский не осмеливался выступить против Всеволода. Мир был заключен благодаря этому равновесию сил. Изяслав получил Волынь, а Всеволод был признан великим князем.
Разногласия среди его противников дали Всеволоду возможность занять главенствующее положение. Если бы они были едины, он не смог бы взять Киев, а если бы взял, то не смог бы удержать. Даже теперь его власть в Киеве, хоть и эффективная, была очень слабой и хрупкой, так как среди его приверженцев, то есть его родных и двоюродных братьев, шли постоянные распри и споры.
Глава 3
Борьба за киевский трон
Смерть сына Мономаха Андрея принесла большие перемены. Всеволод убедил Вячеслава, брата Юрия, захватить Переяславль – город, княжение в котором вело к наследованию Киева, и оставить Туров, куда он посадил княжить своего сына Святослава. «У него есть княжество для собственного сына, а для нас у него нет ничего», – вскричали братья Всеволода. «У них на сердце было тяжело», – добавляет летописец.
Вслед за этим Всеволод созвал своих родных и двоюродных братьев на совет, сказав, что хочет заключить с ними мир, если это возможно. Не доверяя Всеволоду, они решили не ездить в сам город, так что две стороны встали лагерем у Днепра под Киевом и поддерживали сообщение друг с другом через реку. Так как условия, предложенные великим князем (по одному городу каждому родственнику), были ни для одного из них неприемлемы, братья поцеловали друг другу и своим двоюродным братьям крест и заключили между собой договор с целью противостоять несправедливости Всеволода, который по-прежнему не добавлял ничего к своему первоначальному предложению. После этого они пошли войной на Вячеслава, рассчитывая одержать над ним такую же легкую победу, какой добился Всеволод, когда отнял Киев у этого бесхитростного старого князя. Но Переяславль встретил их стойко, и, так как им не удалось взять город с наскока, они его осадили.
Всеволод быстро укрепил город, а Изяслав из Волыни спешно отправил войско своему дяде. Осаждавшие потерпели поражение и были отброшены от города Вячеславом.
Ростислав Смоленский теперь с запада вступил на территорию Чернигова; Изяслав атаковал ее с востока и, захватив много населенных пунктов, с почетом вернулся домой. Вскоре недовольные князья совершили новое нападение на Вячеслава; в течение трех дней они вели сражение, в котором потерпели жестокое поражение.
Теперь Всеволод позвал к себе своего двоюродного брата Святошу – монаха, широко известного своей святостью, – чтобы тот помог ему урезонить родственников, и отправил им такое послание: «Дорогие братья, возьмите то, что я предлагаю вам с добрыми чувствами; не воюйте со мной больше». Удрученные своим поражением и вняв увещеваниям монаха, они приняли его предложение и поселились в Киеве.
Всеволод, который всем, чем владел, был обязан своему хитроумию и разногласиям, царившим среди князей, был недоволен союзом, заключенным между его родными и двоюродными братьями. И чтобы отделить сыновей Давыда от этого союза, он сказал им: «Оставьте моих братьев; я дам всем вам прекрасные земли». Соблазнившись этим обещанием, они расстались со своими союзниками и получили хорошие земли.
Братья Всеволода пришли в ярость от такого открытого предательства, но какое-то время молчали. Однако позднее они очень громко выразили протест, когда по совету Всеволода Вячеслав поменялся своим княжеством с Изяславом – своим племянником в Волыни, а затем отдал Волынь за Туров, из которого Всеволод отозвал своего собственного сына и немедленно отправил его в Волынь.
Переяславль как трамплин для попадания в Киев был готов принять Изяслава, который хотел стать преемником великого князя, что было самым торжественным образом ему обещано. Но родные и двоюродные братья Всеволода сильно разгневались из-за такого обмена, смысла которого не поняли и рассматривали его как чудовищное предательство. «Наш брат держит при себе самых худших врагов нашей семьи, – выражали они свое недовольство. – Он оставляет нас без лидера и без вотчин». И они стали побуждать Всеволода действовать против потомков Мономаха и требовать земель, которые он обещал им раньше, но не дал.
Всеволоду было бы трудно – более того, невозможно, – сдержать данные обещания, да он и не пытался это сделать. Однако Изяславу было тревожно. Он ясно видел, что делает Всеволод. Знал, что Всеволод – закоренелый обманщик, который обманет всех, кем бы они ни были, когда подвернется случай и если это будет в его интересах, поэтому он решил изменить по возможности ситуацию и попытаться привлечь на свою сторону своего дядю Юрия. Он поехал в Суздаль повидаться с ним, но не сумел произвести должного впечатления на Юрия. Затем он поехал к своему брату Ростиславу в Смоленск и к самому последнему своему брату в Новгород, где и провел зиму. Таким образом, потомки Мономаха и Олега противостояли друг другу. А как обстояли дела с другими князьями?
Первыми среди них были потомки Ростислава, чьи сыновья Володарь и Василько нам хорошо известны. Оба умерли в 1124 г.; первый оставил двух сыновей – Владимирко и Ростислава; второй – тоже двоих – Григория и Ивана. Из этих четверых выделялся лишь Владимирко. Этот князь сумел не только сохранить свои земли, но и оставить сильное княжество своему сыну, дружеские или враждебные отношения с которым приобрели огромное значение. Будучи сначала слабее большинства своих соседей, Владимирко работал на успех, невзирая на верность или методы. В 1127 г. он позвал венгров и восстал против своего старшего брата Ростислава. Его двоюродные братья пришли на помощь Ростиславу, как и киевский князь Мстислав, и спасли его. Ростислав умер через несколько лет; умерли и двое его двоюродных братьев. После чего Владимирко забрал себе весь Галич, не обращая внимания на своего племянника Ивана, правившего тогда в Звенигороде. Войны, последовавшие за смертью Мстислава Великого, дали Владимирко свободу действий.
В борьбе Всеволода с потомками Мономаха Владимирко помогал ему, но все изменилось, когда сын киевского князя был переведен в Волынь. Всеволод мог позволить Владимирко отнять земли у какого-нибудь потомка Мономаха, но не у его сына Святослава. Оба князя думали исключительно о себе, их не терзали никакие сомнения, и в 1144 г. Всеволод поссорился с Владимирко из-за Волыни и прошел на Галич с большим войском. С ним пошли девять русских князей и польский князь Владислав. Владимирко позвал на помощь своих друзей-венгров, но его войско, меньшее по численности, было отрезано и вынуждено сдаться, если бы он благодаря своей изворотливости не спасся с помощью Игоря – брата киевского князя, которому он послал такое лукавое сообщение: «Помири меня со своим братом, и я сделаю тебя князем Киевским после Всеволода». Под влиянием этого обещания Игорь начал хлопотать о мире и добился его.
Владимирко вышел из своего лагеря и склонился перед Всеволодом. Этот «хитроумный и велеречивый» князь, как о нем отзывались люди, заставил Всеволода думать, что для него гораздо лучше не ослаблять Галич слишком сильно. Так что Всеволод, взяв с Владимирко клятву и большой выкуп, возвратил все захваченные им города и вернулся в свою столицу.
Враги Владимирко теперь стали более дерзкими, и жители города Галича посадили в нем княжить его племянника Ивана, прозванного позднее Берладником (по названию города Берлада в Молдавии, полного искателей приключений всех мастей). Владимирко поспешил с войском в Галич и безуспешно осаждал его три недели, до тех пор, пока Иван не совершил на него ночное нападение, не отошел от города слишком далеко и не оказался отрезанным от своей столицы. Не имея возможности вернуться, он пробился через окружившие его вражеские порядки к Дунаю и через степи – в Киев, где его тепло принял Всеволод. Владимирко вошел в Галич и там безжалостно расправился со своими противниками.
Тот факт, что Всеволод принял Ивана, был, без сомнения, причиной второй войны с Владимирко. В 1146 г. Всеволод повел на Галич большое войско, в котором были поляки, новгородцы и половцы. Был осажден Звенигород. Когда некоторые горожане захотели сдаться, тысяцкий Владимирко убил их троих лидеров, разрубил тело каждого пополам и сбросил разрубленные тела со стен города. После этого оставшиеся в городе жители храбро сражались. Всеволод, пытавшийся штурмовать город, бился от зари до вечера. Он поджег город в трех местах, но люди гасили огонь и отчаянно сопротивлялись. Наконец киевский князь снял осаду и возвратился домой, принужденный к этому, главным образом, болезнью, от которой он умер несколько позже.
Положение Новгорода во времена Всеволода было самым тяжелым; когда этот князь изгнал Вячеслава из Киева, Юрий Долгорукий попросил помощи у Новгорода в борьбе с узурпатором, но город отказал ему в ней. Он немедленно призвал к себе своего сына, который тогда был новгородским князем, и, захватив Торжок, перекрыл Новгороду снабжение. Тогда город отправил к Всеволоду гонцов за князем и был вынужден принять князем его брата Святослава – во второй раз. Сторонниками Мономаха был поднят бунт, который бушевал, когда в город прибыл новый князь. Святослав, низложенный недавно за неудачу под Псковом, помнил своих врагов и наказал их. Их это возмутило, и вскоре ситуация зашла в тупик. «Горестно мне быть здесь с этими людьми, – писал князь своему брату. – Я их терпеть не могу».
Чтобы ослабить сторонников Мономаха и разровнять дорогу для Святослава, Всеволод убедил горожан отправить к нему семь их самых выдающихся жителей. Когда они прибыли к нему, он их всех приказал бросить в темницу. Это сильно вывело из себя новгородцев. Они били сторонников Святослава на вече, а сам он, узнав, что его могут схватить, бежал ночью из Новгорода, и посадник Якун уехал вместе с ним. Якун был схвачен в пути и привезен назад в город вместе с его братом Прокопом. Сначала люди их избили до бесчувствия, а потом сорвали с них одежду и сбросили с моста в реку Волхов. Когда они выплыли, их снова схватили, но уже не били. Якун был оштрафован на тысячу серебряных гривен, а Прокоп – на сто. Затем их руки привязали к шее, а самих посадили в темницу. Однако через некоторое время они бежали к Юрию в Суздаль, который отнесся к ним доброжелательно.
Тем временем епископ Новгородский прибыл в Киев с несколькими знатными людьми и сказал Всеволоду: «Дай нам в князи своего сына; мы не хотим твоего брата». Всеволод согласился и послал в Новгород своего сына Святослава. Пока молодой князь ехал в Новгород, люди послали Всеволоду второе сообщение: «Мы не хотим ни твоего сына, ни любого человека из твоей семьи. Дай нам сына Мстислава». Всеволод сразу же задержал епископа Новгородского и знатных людей и, не желая видеть человека из княжеского рода Мономаха в Новгороде, призвал к себе братьев своей жены – Святополка и Владимира – и отдал им Брестское княжество. «Не думайте о Новгороде, – сказал он. – Пусть там будет такой князь, какой им по нраву». После этого в Новгороде не было князя в течение девяти месяцев, что для этого гордого города было невыносимо. Поставки зерна были остановлены Юрием Суздальским, и цена на продовольствие стала огромной. Партия врагов Киева, нашедшая поддержку у Юрия, значительно увеличилась численно и усилилась и пригласила Юрия в Новгород. Сам он не хотел ехать туда, но послал своего сына Ростислава.
Теперь Всеволод увидел, что ошибся, не отправив в Новгород своего шурина, и поэтому дал выход своему гневу на Юрия. Он завладел столицей Юрия Городком и захватил его стада в южных регионах. Однако это не решило новгородскую проблему. Изяслав – брат жены Всеволода и теперь князь Переяславский – отправил своей сестре послание, в котором было написано в том числе следующее: «Добудь Новгород для твоего брата Святополка». Она принялась за дело, и в конце концов Всеволод согласился. Разумеется, он видел без чьего-либо совета, что для него брат жены в Новгороде лучше, чем сын князя Юрия. Кроме того, высылка сына Юрия в пользу одного из его племянников расширила бы разрыв между Юрием и всеми его близкими родственниками, что было весьма желательно для Всеволода.
Когда новгородцы узнали, что к ним едет Святополк, а с ним их епископ и знатные люди, власть противников Юрия снова усилилась, так как город должен был выбрать, сохранить своим князем сына Юрия и оставаться враждебными по отношению к Всеволоду и всем его приверженцам или принять Святополка князем и иметь врагом одного Юрия. Князем стал Святополк, а Ростислав уехал к своему отцу. Так был решен этот вопрос.
Лицемерный и изворотливый Всеволод пообещал сделать своим преемником в Киеве и своего брата Игоря, и брата своей жены Изяслава, который, словно избранный для этого поста, получил во владение Переяславль. В Галиче это обещание было подтверждено Игорю, когда он заключил мир между киевским князем и Владимирко, который гарантировал ему свою помощь в получении этого поста.
В 1145 г. в присутствии своих двоюродных и родных братьев – Изяслав тоже был на этом собрании – Всеволод объявил Игоря своим преемником. «Владимир Мономах, – сказал князь, – посадил своего сына Мстислава на киевский трон. Мстислав отдал Киев своему брату Ярополку. Когда Бог призовет меня к себе, Киев отойдет Игорю».
Потомки Олега прекрасно знали, что эти два случая наследования Киева потомками Мономаха нарушали старое правило, по которому Киев должен был принадлежать старшему из потомков Ярослава Мудрого. Потомки Мономаха нарушили это правило в своем роду, отвергнув его. Так как они первыми начали отвергать прецеденты, то Всеволод теперь имел веские основания следовать их примеру. Изяслав не одобрял этого решения, но был вынужден поцеловать крест Игорю.
Возвращаясь в 1146 г., будучи больным, со второй войны с Галичем, Всеволод остановился в Вышгороде и позвал к себе видных киевских сановников. «Я болен; примите моего брата великим князем», – сказал он. «Мы с радостью сделаем это», – ответили киевские сановники. Игорь вошел с ними в столицу, где собрал всех горожан, и они поцеловали ему крест. «Ты наш князь», – провозгласили они, но «обманули его», по словам летописца. На следующий день жители Вышгорода тоже поцеловали крест Игорю.
Перед самой смертью Всеволод послал гонцов к Изяславу и своим братьям, чтобы узнать, верны ли они своим торжественным клятвам. «Мы верны нашей клятве», – ответили все. После смерти Всеволода Игорь заставил киевлян дать повторную клятву, и, казалось бы, вопрос был исчерпан. Но позднее киевляне снова собрались и послали Изяславу сообщение: «Приди к нам, о, князь!»
Игорь послал своего брата Святослава в Киев, а сам остался с воинами. Киевляне стали жаловаться на тиунов Ратшу и Тудора. «Ратша разграбил Киев, а Тудор ободрал Вышгород, – сказали они Святославу. – Теперь целуй крест своему брату, что будешь судить нас по справедливости». – «Я целую крест своему брату в том, что вы не будете страдать от насилия, и у вас будут такие тиуны, которые будут вас устраивать». Сказав это, он спешился и поцеловал крест. Выбранные люди поехали со Святославом к Игорю, который поцеловал крест в знак согласия сделать то, что пообещал его брат. Но так как все старые тиуны остались на своих местах, люди побежали к дому Ратши и напали на него. Игорь послал войска во главе со своим братом защитить тиунов, что им с трудом удалось. Тем временем он отправил Изяславу сообщение, в котором спрашивал, придерживается ли тот данной им клятвы. Изяслав не ответил и даже задержал гонца.
Так как Игорь оставил всех старых тиунов, киевляне быстро приняли решение и отправили к Изяславу сообщение: «Приди к нам, князь, мы желаем тебя князем!» Теперь Изяслав пошел на Киев. По пути все города объявляли ему о своей поддержке. «Ты наш, мы не хотим сына Олега. Ступай дальше! – кричали люди. – Мы за тебя!» И он пошел дальше, и вскоре ему повстречались посланцы из Киева. «Ты наш князь, – заявили они. – Мы не станем вотчиной сына Олега».
Тем временем Игорь послал за помощью к своим двоюродным братьям – сыновьям Давыда. Они захотели продать эту помощь по самой высокой цене. Игорь дал им, что они требовали, и пообещал дать все, что сможет, когда добьется власти, если они выступят в войне на его стороне. Еще важнее для Игоря были воины его усопшего брата. Он также стремился обеспечить себе поддержку главных бояр, обещая им сохранить их должности, но он опоздал со своими обещаниями боярам, которые, видя, что народ не на его стороне, уже тайно покинули город. Быстро отказавшись от проигранного дела, они послали сообщение Изяславу: «Торопись, князь. На помощь твоему противнику идут сыновья Давыда». Люди Святослава были не более верны ему, чем люди его брата Игоря. Они тоже были готовы дезертировать в критический момент.
Когда Изяслав предстал перед Киевом со своим войском, люди собрались на одной его стороне большой массой. На некотором расстоянии находилось войско Игоря. Изяслав немедленно послал к киевлянам воеводу со знаменем. На лагерь Игоря напал один отряд, а затем началась жестокая сеча. Бояре, преданные Изяславу, немедленно перешли на его сторону, и Игорь проиграл очень быстро. Все его войско бежало.
При бегстве конь Игоря увяз в болоте, и князь, не имея возможности двигаться, остался один вместе со своим конем. Брат Игоря Святослав бежал в Чернигов, а его племянник Святослав укрылся в Киеве, где и был схвачен.
Изяслав вошел в столицу с почестями и сел на трон своих отца и деда. Все верные Игорю бояре были схвачены и находились в неволе, пока не заплатили выкуп. Киевляне разграбили дома приверженцев Игоря и чиновников усопшего Всеволода, забрав много разного имущества. Самого Игоря нашли в болоте четыре дня спустя и привезли к Изяславу, который сначала заточил его в монастырь, а затем в темницу, из которой тот вышел через некоторое время.
Так власть вернулась к потомкам Мономаха. Обойдя двух дядьев – Вячеслава и Юрия, она пришла к их племяннику, потому что благодаря своим личным качествам Изяслав нравился народу, а дядья – нет. Сначала, когда Изяслав восстал против Игоря, он говорил, что сделал это для того, чтобы вернуть киевский трон своему дяде, но когда выступил в поход, люди провозгласили: «Ты наш князь». Поэтому взяв Киев, он оставил его себе, потому что так хотел народ. Конечно, и он сам очень этого хотел. Народ не хотел Вячеслава, хотя его право было бесспорным, но бояре, зная, что через него смогут сами править, предпочитали видеть на троне старика. Действуя по их совету, он захватил несколько княжеств, в том числе Волынь, но Изяслав вскоре заставил его вернуть их, так как новый князь твердо держал власть в руках.
Тем временем брат Игоря Святослав бежал с небольшим войском в Чернигов и там спросил у сыновей Давыда, намерены ли они сдержать клятву, данную его брату. «Да», – ответили они ему. Оставив с ними своего боярина Коснятку, Святослав отправился в свои собственные земли, чтобы принять клятву верности у их жителей. Как только он уехал, сыновья Давыда стали строить свои планы без ведома Коснятки, который, случайно узнав о том, что они замышляют схватить Святослава, немедленно послал к нему гонца предупредить его. Сыновья Давыда – так как теперь их двоюродные братья не могли получить ничего к западу от Днепра – боялись, что те отнимут их земли в Чернигове, и поэтому решили присоединиться к великому князю в борьбе против своего двоюродного брата и отправили к Изяславу такое сообщение: «Игорь такой же враг нам, как и тебе; крепко держи его», а Святославу – такое: «Бери Путивль и уходи от своего брата Игоря». «Я ищу своего брата, не земли», – ответил Святослав. «Бери землю и целуй крест», – сказали сыновья Давыда. Святослав зарыдал и послал Юрию Суздальскому такое сообщение: «Бог забрал Всеволода, а теперь Изяслав схватил Игоря. Будь милостив, поди на Киев, освободи моего брата, а я с Божьей помощью приведу войско тебе на помощь».
Затем он попросил войско у половецких ханов – дядьев своей жены. Они быстро прислали отряд воинов. Из Мурома пришел Владимир – внук того Ярослава, которого Всеволод изгнал из Чернигова, чтобы потом взять Киев, что ему и удалось.
У этого Ярослава, ставшего родоначальником рязанской ветви князей, было два сына: Святослав и Ростислав. Когда первый умер в Муроме, Ростислав забрал его земли и послал своего сына Глеба править в Рязани, ничего не дав своему племяннику Владимиру, который пришел теперь, чтобы присоединиться к Святославу. После него пришел племянник Владимирко Галицкого Иван по прозвищу Берладник. Иван нашел там убежище, и к нему присоединилась небольшая группа сорвиголов. Сыновья Давыда хотели теперь разгромить Святослава любой ценой. «Мы затеяли трудное дело, – сказали они друг другу. – Давайте закончим его. Убьем Святослава и заберем его владения». Они видели, что, пока Святослав жив, он будет бороться за освобождение Игоря; в этом был залог его успеха. Победа и любовь к своему брату стали для него единым целым. Они помнили, что в годы правления последнего киевского князя Игорь и его брат постоянно требовали черниговские земли; их обуздывали только обещания Киева и киевских земель. Что могло сейчас сдержать этих людей? Конечно, только черниговские земли. У них не было возможности получить земли в другом месте.
Сыновья Давыда умоляли о помощи киевского князя, который послал к ним своего сына Мстислава с войском. Союзники напали на Новгород-Северский и бились там три дня. Они разграбили окрестности и захватили всех лошадей, принадлежавших Игорю и Святославу. В этот момент пришла весть о том, что союзник Святослава Юрий Суздальский идет к нему на помощь.
Великий князь Изяслав теперь попросил Ростислава Муромского напасть на земли Юрия. Муромский князь немедленно выступил в поход. Мы уже упоминали, что племянник и враг Ростислава Владимир находился в лагере Святослава, являясь таким образом союзником Юрия, поэтому Ростислав был готов сразиться с Юрием. Кроме того, Ростислав не мог дружески относиться к сыновьям Олега, так как один из них сверг его отца с трона Чернигова.
Юрий достиг Козельска, когда узнал, что Ростислав Муромский напал на его земли. Это вынудило его повернуть назад, но он послал своего сына Ивана, который получил Курск и земли на реке Сейм в качестве награды от Святослава. Было ясно, что последний отдаст все, что у него есть, чтобы сохранить этот союз и с помощью Юрия освободить Игоря (за выкуп). Передав половину своих земель союзнику, он по совету своих бояр попытался склонить на свою сторону сыновей Давыда и послал к ним священника со следующим сообщением: «Вы разорили мои земли, захватили мои стада и стада моего брата. Вы сожгли мои продовольственные запасы и уничтожили мое имущество; теперь вам ничего не остается, кроме как убить меня». «Откажись от своего брата», – ответили сыновья Давыда. «Я скорее умру, чем откажусь от своего брата, – возразил Святослав. – Я буду бороться за него, пока жив».
Сыновья Давыда теперь грабили все, что им попадалось. Они захватили город Игоря, в котором находился его дом. В его погребах были вина и медовуха, а в его хранилищах – очень ценные вещи. Все, что можно было унести, эти люди забрали с собой и подожгли усадьбу, в которой сгорели большие запасы зерна.
В то время как Изяслав спешил из Киева со своим войском, сыновья Давыда пошли на Путивль, но город упорно удерживали его жители до тех пор, пока к нему не подошел киевский князь. Они сдались ему; он поцеловал крест в знак уважения к ним и оставил в городе своего посадника вместо старого. Однако он и его союзники захватили все добро Святослава в Путивле – вино, медовуху, продовольствие и семьсот рабов. Сам Святослав по совету своих союзников бежал на север, чтобы быть ближе к запасам продовольствия и Юрию Суздальскому, взяв с собой жену и детей, а также жену Игоря. Некоторые его воины дезертировали, но лучшие из них остались ему верны. Сыновья Давыда пришли в ярость, узнав о бегстве своего двоюродного брата, и решили немедленно схватить или убить его. Изяслав сказал: «Давайте последуем за Святославом. Если по воле случая он скроется от нас, мы, по крайней мере, схватим его жену и детей и заберем все его имущество». И с тремя тысячами всадников он отправился преследовать своего двоюродного брата. Когда это войско стало настигать Святослава, тот задумался, что лучше: спастись самому бегством и позволить своим воинам и семье попасть в плен или остаться с ними и положить свою жизнь в бою. У него было немного людей, зато они были отличными воинами: Иван – сын Юрия Суздальского, Иван Берладник, Владимир Муромский, отряд половцев и другие. Он должен был противостоять тысячам с сотнями воинов, но он решил остаться и, внезапно напав на сына Давыда в лесу, обратил его в бегство; затем он продолжил свой путь так быстро, как только мог.
