Дина Фархуллина
Проклятье меча с рубином

1

«Речная 13».

Табличка на доме проржавела, уголок ее свернулся в трубочку. Надпись едва читалась под слоем паутины.

«Пожалуйста, только не этот!» – в отчаянии подумала Мира, когда их машина подкатила к самому старому дому на всей улице. Хотя, сказать честно, остальная деревня выглядела не лучше. Кусты и деревья, прячущие в тени косые домики, все покрылись пылью и паутиной.

Такого захолустья Мира в жизни не видела.

– Серьезно? В этом ужасном месте ты собираешься оставить меня? – с вызовом спросила Мира у матери.

Та посмотрела на дочь в зеркало заднего вида. Лицо у мамы раскраснелось, круги под глазами стали еще темнее от усталости. Последние несколько часов они ехали по жаре со сломанным кондиционером. А маме еще предстояло возвращаться в город по раскаленной дороге и пробкам. Мира готова была к такому испытанию. Все, что угодно, лишь бы не оставаться в этой проклятой деревне!

– Ужасное место? – переспросила мама. – А вот Данте считает по-другому.

Данте, смоляно-черный песик, шевелил острыми ушками. От жары у него случалась одышка, он уже скреб лапой дверь автомобиля и норовил выпрыгнуть через открытое окно. Но Мира не спешила выходить. Знала: как только ее нога ступит на землю, пути назад не будет.

– Для тебя любое место, где нет компьютера, ужасное, правда? – продолжала мама. – Но и здесь я пошла тебе навстречу. Можешь играть сколько угодно, только помогай дедушке, если он попросит.

– Ты ничего не понимаешь! – воскликнула Мира, чувствуя, как подступают к горлу слезы. Всё так, сумка с игровым ноутбуком лежала рядом на сиденье. – Это же деревня. Здесь может вообще не быть интернета. А у меня онлайн-чемпионат! Если я не смогу выйти в сеть, я подведу всю команду!

– И ничего страшного не случится. Посмотри вокруг: тут же лепота, птички поют…

– Лепота?! – вспыхнула Мира. – Вон на том окне сплел паутину паук, размером с трех птичек! Жду не дождусь, когда он запоет!

Мама повернулась к Мире и нахмурилась.

– Мирослава. Прекрати мне дерзить, – сказала она, чуть сдвинув брови, и Мира тотчас присмирела.

Мама работала директором в крупной компании. В последнее время на работе случились какие-то неприятности, приходилось задерживаться допоздна. Она возвращалась домой раздраженной, и у нее едва хватало сил, чтобы принять душ и доползти до кровати.

– Мира, посмотри на это с другой стороны. Здесь ты по-настоящему отдохнешь. У дедушки есть лодка, вы можете на ней поплавать. Или порыбачить. Ты можешь купаться, сколько хочешь. А дедушка будет за тобой присматривать.

– Мне не нужно, чтобы за мной присматривали, – буркнула Мира. Мама вечно командовала и стремилась всех контролировать.

Данте бешено завилял хвостом. Из калитки вышел белоголовый старик в болотно-зеленой футболке и шортах, у него были худые загорелые лодыжки и резиновые тапки на босу ногу.

– А вот и дедушка, – улыбнулась мама и высунулась в окно. – Привет, пап! Открывай ворота.

Но дедушка, казалось, не узнал собственных дочь и внучку. Невысокий, сутулый и худой, он шел поразительно быстрым шагом. Седые волосы торчали в разные стороны, а серые водянистые глаза казались безумными.

Мира хотела поздороваться, но тут дедушка сорвался на бег и пронзительно закричал:

– А ну давай сюда этого черта!

Он подбежал к машине и схватил Данте.

2

Мира не успела и глазом моргнуть, как похожие на иссушенные ветви руки дедушки просунулись в салон машины и рванули пса за шкирку. Тот жалобно заскулил.

– Пап, что ты делаешь?! – ужаснулась мама.

– Отпустите мою собаку! – закричала Мира. Она не могла открыть дверь, но сумела высунуться в окно и отнять Данте у старика.

– Что это? А? Просто собака? – не отрывая взгляда от дрожащего в Мириных руках пса, произнес дедушка. Он казался растерянным.

– Конечно, собака, – ответила мама. – А ты что подумал?

– Ничего, – сказал дедушка, придя в себя. – Страшная какая. Зачем вы такую купили?

– Мой Данте не страшный, – возразила Мира. Дедушку она не видела уже много лет. И после такого теплого приема оставаться не собиралась.

Мама как ни в чем не бывало вышла из машины.

– Помочь тебе открыть ворота? – спросила она.

Дедушка, казалось, не понял ее.

– Это еще зачем?

– Я не хочу оставлять машину на дороге. Пыльно здесь и места мало.

– Оставляй девчонку и уезжай. Вы и так поздно приехали. Я же просил приехать до полудня. А теперь вон солнце к горизонту клонится, – старик махнул рукой в сторону озера и раздосадовано покачал головой.

Когда он скрылся за железными воротами, мама велела Мире выходить из машины.

– Ты что, не видела? Он же сумасшедший! – взмолилась Мира. Данте все еще скулил у нее на руках. – Он нам не рад, разве ты не видишь?

– Не выдумывай. Мира. Выходи из машины, – потребовала мама. – Не то увезу твой ноутбук с собой.

Пришлось повиноваться. Мира взяла сумку с драгоценным ноутбуком и вышла.

Мама достала из багажника рюкзак с вещами Миры и пакеты из супермаркета. Железная створка калитки загрохотала и захлопнулась, Данте едва успел проскользнуть, чуть не прищемив хвост. Мира даже пискнула от неожиданности, но тут же взяла себя в руки.

Территория возле дома выглядела куда приятнее, чем со стороны дороги. Грядки, кустики смородины и крыжовника – все зеленело. Похоже, пауки облюбовали только вишневые деревья вдоль забора.

Но Миру по-прежнему пугал дом. Серая краска облупилась на старых деревянных стенах. Окна закрыты рассохшимися ставнями. Мира остановилась напротив приоткрытой входной двери и почувствовала, как изнутри дохнуло холодом и сыростью. Данте прижался к ее ногам (чего обычно никогда не делал) и задрожал.

– Мама, я не хочу здесь оставаться, – взмолилась Мира. – Здесь… зловеще!

– Не придумывай, – отмахнулась мама. Она порылась в сумочке и достала купальники. – И слово-то какое! «Зловеще»! Все эти компьютерные игры развили в тебе слишком бурное воображение. Пойдем-ка лучше искупаемся.

– Что?! Искупаемся?! – вдруг воскликнул дедушка. Мира даже не заметила, как он подкрался к ним из-за спины. – Поздно уже купаться, не пущу!

– Пап, я уже не маленькая, – расхохоталась мама. – Да и что может случиться? Течения в озере никакого. Середина лета на дворе, вода прогрелась.

Дед снова покачал головой, но спорить не стал. Широко шагая, он пошел по дорожке вглубь огорода. Мира заметила, что между огромных ив выстроен хлипкий заборчик с еще одними воротами. Рядом стояла баня, широкие круглые брусья почернели от времени и сырости. Стены заляпаны пятнами черной маслянистой краски – Мира заметила несколько кованых решеток, прислоненных тут же. Рядом была еще одна постройка с огромной трубой, от которой валил жар. Мира почувствовала его даже на расстоянии.

– Это кузница, – сказала мама, проследив за взглядом Миры. – Не ходи туда. Дедушка кует решетки для заборов. Там горн, он очень горячий. Это не место для игр. И Данте не пускай.

– Не хочешь, чтобы я поранилась, увези меня из этого опасного места, – пробурчала Мира. Но мама пропустила ее слова мимо ушей.

– Пап, ты крышу бани чинишь? – спросила мама, показывая на лестницу, прислоненную к банной стене.

– Нет. – Ответил дедушка.

«Какой разговорчивый», – подумала Мира.

Баню, кузницу и огород от берега отделял высокий глухой железный забор. В нем открывалась лишь небольшая дверца, на которой висело не меньше дюжины замков. И кроме них дверь наискосок перекрывал длинный железный прут.

– К чему такие предосторожности? – удивилась Мира.

– К тому, чтобы твой черт не побежал случайно в воду и не утонул, – ответил дед, вынимая прут из пазов.

– Данте – пес, а не черт. Собаки умеют плавать, – сказала Мира. Впрочем, о том, что Данте побаивается воды, она решила промолчать. – И он совсем не глупый.

Дедушка уставился на нее своими блеклыми глазами. А потом пожал плечами и щелкнул замком на двери. Та медленно, со скрипом раскрылась.

«Дверь отворилась в туман», – поначалу восхитилась Мира. Ей понравился вид: тонкий мосток врезается в воду, клубящуюся туманом. Она медленно вперед и, дойдя до края мостка, помахала руками. Туман густой пеленою обвивал ее.

– Я в облаке, мам! Гляди, я в облаке! – закричала Мира и тут же уловила в своем голосе истерические нотки. Стоять здесь, на краю, было немного страшно.

«Что это со мной? Как странно, что туман над озером клубится! – подумала она. – День-то был солнечный!»

– Мира, вернись сейчас же, мы тебя не видим! – крикнула мама. Данте, благоразумно оставшийся на берегу, гавкнул, поддерживая ее.

Мира опустилась на колени и свесила руку над водяной гладью. Вода стального цвета блестела, как зеркало, и Мира видела свое отражение.

– Мирослава! – кричала мама.

– Гав-гав! – вторил ей Данте.

Мира как завороженная смотрела на свое отражение в воде. Вода притягивала ее к себе. Она протянула руку, коснулась ладонью прохладной глади и…

… закричала.

3

– Что случилось? Что случилось?! – тут же затопал по мосткам дед. Когда он подбежал к Мире, та все еще визжала и с отвращением трясла кистью.

– Во-во-водоросли! – чуть не прорыдала Мира.

– Водоросли?

Мира закивала. Дед хлопнул себя по лбу.

– Что случилось? Ты поранилась? – захлопотала мама, тоже подбежав к ней. Мостки, от такого перегруза угрожающе затрещали.

– Они склизкие, – сказала Мира, успокаиваясь. Теперь ей было неловко от того, что она распсиховалась из-за такой мелочи. Но на мгновение ей показалось, что водоросли сами обхватили ее ладонь и потянули…

«Нет, что за глупости», – тряхнула Мира головой.

– Вот видишь, что меня ждет? – заговорил дед, переводя взгляд с дочери на внучку. – Истерики на пустом месте. Крики. Еще и недовольство, подростковое бунтарство! У меня сердце такого не выдержит.

– Да, мама, у дедушки сердце не выдержит, – тут же подхватила Мира. – Лучше мне уехать.

– Переживешь, – ответила ей мама, не поддавшись на уловку и, повернувшись к деду, улыбнулась и ему. – И ты переживешь, пап. С внучкой надо общаться. А купаться я передумала – гляди, все дно заросло. Ты вроде в прошлом году целый камаз с галькой сюда завозил?

– Все смыло, – пожал плечами дед. – Подводные течения.

– В озере-то? Ну-ну. – Мама уже решительно шагала к берегу. Данте, так же ждавший у ворот, замахал хвостом и поплелся за ней. – Нет, Данте, ты тоже остаешься. А я уезжаю. Пока вы не придумали еще какой-нибудь способ расшатать мне нервы.

Мира раздумывала: кинуться к ее ногам, лить слезы, молить, упрашивать? Нет, не поможет. Дедушка тяжело вздохнул, будто думал о том же самом. Они с Мирой поглядели друг на друга.

– А интернет у вас в деревне есть? – спросила Мира.

– Интернет? – дед почесал затылок. – На крыше кузницы ловит иногда.

Мира распласталась по мосткам и тихонько завыла.

Туман над озером начал рассеиваться и вся таинственная атмосфера пропала. Когда Мира сходила с мостков, она разглядела, какой бардак творится на крошечном пятачке берега. Между ивами, росшими по обеим сторонам от ворот, скопилась прелая листва, обломки кирпичей, прогнившие весла и мусор, принесенный от других участков по воде. У самого берега вода уже не казалась такой притягательной. Она была мутной, с илистым дном, коснуться которого, наверное, было ничуть не приятнее, чем дотронуться до склизких водорослей.

– Буэ-э, – не сдержав отвращения, скривилась Мира.

– Что такое? Ты что-то видишь? – тут же напрягся дедушка. Он резко развернулся в сторону озера и поднял кулаки.

«Он еще и дерганый», – подумала Мира, вскидывая бровь.

– Да, я вижу всё, – она обвела руками бережок, – это безобразие.

– Иди-ка лучше в дом, – только и ответил дедушка.

Данте водил из стороны в сторону мордой, шевелил густыми бровями – тоже не одобрял.

Когда Мира проходила мимо ворот, она заметила на земле аккуратно насыпанную полоску.

– У вас здесь соль просыпалась, – сказала она, присмотревшись.

– Да, так нужно. И смотри, чтобы твой пес не разметал ее.

Данте посмотрел на Миру и непонимающе склонил голову на бок.

– Я знаю, я говорила ему что ты – не дурак, – прошептала псу Мира уже по пути к домику. Данте старался идти с ней вровень и не залезать на грядки. – Честно сказать, этот дед сам немного того…

Мама как раз наклонилась над своей сумочкой, брошенной на крыльце, убирала купальник. Пакеты с продуктами она уже занесла в дом.

– Если Данте будет отказываться есть сухой корм из-за этого переезда – я поставила в холодильник контейнер гречневой каши с тушенкой, – сказала она, увидев Миру. – Остальная готовка на тебе. Позаботься о дедушке. Он слишком долго живет один.

Мира решилась в последний раз попытать счастья.

– Ты не представляешь, как я подвожу команду, – проговорила Мира, стараясь состроить жалостливые глазки. У Данте, когда она услышал про сухой корм – вот сразу вышло. – Они же без меня продуют на чемпионате!..

Мама обняла ее и погладила по волосам.

–Кто знает, Мира? Ты ведь все равно не хочешь быть лекарем. Кем ты, говоришь, хочешь там быть?

– Танком!

– Вот. Может, продув, они поймут, насколько ты ценный член команды, – мама неловко клюнула ее сухими горячими губами в лоб. – Я уверена, ты сможешь обернуть все в свою пользу. Правда?

Мира кивнула. Тут подошел дедушка.

– Данте – домашний. Ему нельзя ночевать на улице, – сказала мама.

– Конечно! – усмехнулся дед и поглядел на Миру. – Кишка тонка у твоего черта ночь под отрытым небом провести, да?

– Не смейся над ними. Лучше поучи чему путному! Ладно, Мирославочка, – мама еще раз поцеловала ее в лоб и погладила Данте на прощание. – Пойдем, пап. Поможешь мне вырулить?

Они скрылись за калиткой. Мира поднялась на крыльцо и, наморщив нос, покосилась на зияющий чернотой вход. Данте тоже не спешил забегать внутрь.

– Ну, пойдем, посмотрим. В этом доме, кажется, будет не лишним свет включить.

4

Внутри пахло сыростью. В неверном свете постоянно помигивающей тусклой лампы Мире удалось разглядеть тесную кухоньку.

– Если я наступлю на тебя, не вздумай дуться, – сказала она Данте, и пес уселся под столом, выискав свободное место между ножками стульев.

Мира принялась раскладывать по захламленным полкам. Открыла холодильник.

– Ну нет! – воскликнула она в отчаянии.

Морозильная камера покрылась толстой коркой льда, что и дверцу не откроешь. А судя по многослойному рисунку подтеков – лед подтаивал регулярно.

Мира уже видела такую картину у себя дома. Тогда скакало напряжение, и их домашний холодильник постоянно отключался. Из-за этих перебоев с электричеством сгорел мощный игровой компьютер Миры.

– Ты понимаешь, что это значит?

– Гав?

– Да. Мы не сможем даже включить ноутбук без риска отрубить его.

Она опустилась на пол прямо рядом с холодильником и обхватила себя руками.

«Почему? Почему мне так не везет?!»

Данте тут же начал суетиться вокруг – тыкался в руки холодным носом, ставил лапы ей на ноги, мол, хватить страдать – давай играть. Он уже знал, как ободрить хозяйку – не раз Мира вот так впадала в ступор, когда переживала из-за очередного проигрыша.

Уже два года Мира играла в команде «Сокрушителей». Пятеро игроков – таких же подростков, обычных, ничем не примечательных, как и Мира, – настолько накачали мышцы, кликая по мыши, и так натренировались жать «q», «w», «e» и «r» в нужные моменты, что теперь были в шаге от того, чтобы стать настоящими кибер-спортсменами.

Первые матчи были провальными – никак не могли найти хорошего игрока на роль «танка». Мира предлагала свою кандидатуру, но остальные члены команды протестовали – она была слишком хорошим лекарем. Пару месяцев назад игрока все-таки удалось найти – какую-то противную девчонку под ником Драконесса – ничего особенного в игре она из себя не представляла, но зато помогла команде получить допуск на профессиональный чемпионат.

Вот только теперь, кажется, команде придется играть без лекаря. Мира могла поднапрячься и придумать что-нибудь с интернетом – например, экстренно связаться с телефонной компанией и провести в дом кабель. Но вот электричество – Мира не ожидала, что такая обыденная, привычная вещь как глупое электричество будет играть против нее!

Данте тем временем перешел во вторую фазу заботы о хозяйке – начал носиться по дому и приносить ей носки, засохшие макаронины, брошенные пластиковые стаканчики с землей (Мира заподозрила, что дедушка остался без части рассады) – словом все, что искренне считал сокровищем. А Мира так и сидела на полу, раздумывая, как бы разом решить все неурядицы, и слушала, как Данте суетливо исследует дом. В какой-то момент она поняла, что стало подозрительно тихо.

– Данте?

Он забежал в соседнюю комнату, это точно. Мира прислушивалась: бежит? Нет. Вместо того, чтобы откликнуться на ее зов, Данте, кажется, начал что-то рыть и скрести.

Мира рывком поднялась на ноги, схватила со стола телефон и врубила фонарик – все равно толку от него больше, чем от здешних ламп – и пошла на звук.

Она вошла в комнату, примыкавшую к кухне. Зал. Окна были закрыты ставнями и занавешены плотными пыльными шторами. В дальнем углу стоял огромный старый телевизор, вдоль стен – два громоздких дивана с сальными, продавленными сиденьями.

– Данте, я надеюсь, ты не жуешь там что-нибудь, что может тебя убить? Если так, то выплюнь сейчас же!

Данте только фыркнул. Его привлекло что-то посреди комнаты. Он уткнулся носом в самый центр старого ковра с ворсистыми розочками.

– Что тут? – Данте повернулся и вильнул хвостом. – Давай посмотрим.

Но когда Мира подошла ближе и осветила ковер фонарем, то ничего не увидела.

– Данте, что тут?

Пес снова ткнулся носом в ковер и вильнул хвостом. Мира осторожно прощупала это место носочком. Под ковром чувствовался какой-то твердый, круглый предмет.

Мира скатала ковер, надеясь найти что-то вроде монеты. Но ее ожидало разочарование. В полу оказался люк. Старый, вровень с дощатым полом, с железным кольцом вместо ручки. Данте, впрочем, энтузиазма не потерял. Он обнюхал кольцо, вытянул лапы вперед и замахал хвостом.

– Я не буду его открывать. Это просто старый погреб, ничего таинственного и загадочного, Данте.

Тогда пес сел и непонимающе наклонил голову набок.

– Посторонись-ка, надо вернуть ковер на место, пока дед не заметил, что мы тут хозяйничали.

Но Данте не двинулся, только оглушительно гавкнул.

– Данте!

– Гав!

«Он ведь прекрасно знает, как регулировать громкость лая», – подумала Мира и сощурилась. Данте не собирался уступать.

– Хорошо. Давай проверим. Вот увидишь, самое интересное, что будет внизу – это проросшая картошка!

Мира потянула за кольцо, люк не поддался. Пришлось подняться на ноги и взяться обеими руками, только тогда люк скрипнул.

– Какой тяжелый!..

Мира запыхалась от натуги, откинула крышку люка. С оборотной стороны та оказалась обита железом. В самом погребе помигивал свет. Должно быть, лампа внизу загорелась, когда Мира нажала на один из выключателей, входя в дом.

«Почему здесь? – пронеслось в ее голове. – Разве соления и все такое хранят в погребах гостиной? И свет вниз провели. Странно…»

– Хорошо, Данте, я проверю, что там.

Пес снова замахал хвостом. Мира с опаской поглядела на уходящую вниз шаткую лестницу. Взяла телефон с фонариком – электричеству в этом доме точно доверять не стоит. И начала спускаться в погреб.

5

– А-а-а-а! – вскрикнула Мира.

Данте наверху залился лаем.

– Все хорошо, Данте! Просто последняя ступенька обломилась.

Мира осветила крошево под ногами. Потом свой носок. Ступня саднила.

«Наверняка насажала заноз!»

Лампа мигнула и загорелась ярче. Мира смогла оглядеть весь погреб целиком, а не выхватывать отдельные участки светом фонарика. Ее удивило, как внизу оказалось чисто. Пол был ровным, недавно выметенным. Таким холодным, будто прямо под ним земля была скована вечной мерзлотой.

В погребе ничего не было. Ни корзин, ни банок, ни ящиков с овощами. Просто серые бетонные стены и пол. Мира нахмурилась.

«Зачем же здесь этот погреб?» – спрашивала она себя, медленно поворачиваясь.

Вдруг она заметила какую-то картину на стене. Или не картину?

Мира настроила фонарик на максимальную яркость и двинулась вперед, на цыпочках ступая по ледяному полу.

– Здесь меч! – воскликнула она, не веря своим глазам.

На щите с серыми полосами, на двух креплениях висел длинный – не меньше метра в длину – меч.

Меч! С клинком, гардой и огромным рубином в навершии.

Мире пришлось привстать на носочки, чтобы дотянуться до щита и снять меч с держателя. Очень тяжелый. И острый – там, где Мира коснулась пальцами лезвия, у нее остались тонкие порезы. Она с трудом удерживала меч обеими руками, но когда осторожно взялась за рукоять – его тяжесть показалась какой-то очень правильной.

Наверху забурчал Данте. Наверняка он расслышал тонкий звон лезвия в тишине подвала.

– Я иду. Иду.

Когда Мира выбралась из люка и вытащила наверх меч, в глазах Данте блеснул восторг. Мира, насколько у нее хватало сил, воздела меч вверх так, что острием царапнула штукатурку на потолке.

Данте волчком завертелся вокруг хозяйки – они нашли настоящее сокровище!

Повинуясь какому-то странному чувству, Мира вдруг решила идти к воде. Не помня саму себя, она вышла из дома. Волоча острие меча по земле, она прошла весь огород, отперла ворота, ведущие к озеру и вышла на мостки.

Край мостков манил ее к себе, и она не заметила, что острие меча прочертило тонкую полоску в рассыпанной по земле соли, нарушив ее целостность. Это заметил Данте, и носом попытался восстановить полоску – ему вовсе не хотелось, чтобы дедушка ругал Миру – но, кажется, сделал прореху только шире.

Мира же дошла до самого края. Туман рассеивался, в лилово-сизом сумеречном свете ей показалось огромное озеро, хлипкие мостки других участков и дальний берег, покрытый густым темным лесом.

Мира улыбнулась. Впервые, с тех пор, как она приехала сюда, ей показалось, что все это – тянет на настоящее приключение.

Она потрясла рукой, будто пробуя, сможет ли еще раз высоко поднять меч. Рукоять, обвитая черной кожей, удобно лежала в ее ладони. Последний луч заходящего солнца блеснул в огромном рубине. Стальной клинок засиял призрачным светом.

«Да что же я, зря на физру хожу, что ли?!» – возмутилась Мира и высоко над головой подняла меч.

– Та-да-а-а! – возликовала она.

Данте, оставшийся на берегу, поддержал ее звонким лаем.

Тогда Мира взяла меч в обе руки и описала перед собой широкую дугу. Потом вторую, потом рубанула воздух наискосок.

«Да я настоящая воительница!»

Она запела на торжественный, чем-то напоминающий гимн, мотив и продолжила махать мечом.

И вдруг произошло это.

Клинок блеснул и воздух перед ним замерцал багровым светом. По глади озера от места, где стояла с мечом Мира, разошлась волна, как если бы кто-то уронил в воду тяжелый камень. Вот только ни камня Мира не бросала, ни плеска не слышала.

Волну вызвал меч.

Мира испуганно оглянулась на Данте. Тот настороженно провожал взглядом волну. Мира понимала, что так с обычными мечами не бывает. Она махнула мечом еще раз – и снова рассеченный воздух замерцал, и от мостков разошлась еще одна волна.

У Миры внутри все затрепетало.

«Да я настоящая волшебница!»

Она взмахнула еще. И еще. Данте заскулил, выказывая тревогу. Он боялся забежать на мостки, но всем видом будто предупреждал: «Хозяйка, хватит! Это слишком странно!»

– Брось, Данте! Смотри, как здорово!

Вдруг налетел холодный порыв ветра, всколыхнув на водной глади волны. Мира оступилась и едва не выронила меч в воду, но сумела вовремя удержать равновесие.

Над озером словно разнеслось эхо.

Послышался призрачный шепот, что у Миры волоски на руках встали дыбом.

«Тулен-меген… Туленмеген…» – слышалось в этом шепоте, в гуле ветра, в плеске волн.

Тут Мира испугалась не на шутку. Она сжала рукоять меча покрепче и собиралась уже идти к берегу, но тут что-то зашевелилось на противоположном берегу.

Туман.

Там начинал клубиться обычный туман, но Мира не могла оторвать от него глаз, словно этот туман звал ее.

– Что ты наделала… – голос деда прозвучал тихо, обреченно. Но он мигом вырвал Миру из морока.

– Дедушка, – выдохнула Мира, приходя в себя.

Дед уже подошел к ней и взял меч.

– Пойдем, – сказал он. Похоже он не собирался ругаться. – В сумерках и ночью к воде ни-ни!

Он взял ее за руку и повел к берегу. Мира пришла в себя только когда лязгнула задвижка закрывающихся ворот, и когда Данте лизнул ее ногу. Она поглядела на деда. Тот торопился, волновался, на его висках выступила испарина. Заметив пристальный взгляд Миры, он сказал:

– Твой черт унюхал меч, а?

– Да, – сказала она, скрестив руки на груди. Мира боялась, что дедушка разозлится, поэтому сама решила атаковать: – Зачем ты спрятал такой его в подвале?

– Чтобы глупые девчонки и их глупые собаки не покалечили себя, – ответил дед.

Мира не переставала удивляться – почему он не кричит и не ругается? Она сама теперь готова была провалиться под землю. Чего ей вздумалось тащиться на озеро и махать мечом? Сияние и волны, вызванные мечом, вызывали только одну догадку: меч волшебный. Но как такое возможно? Мира растревожилась не на шутку. А дедушка, напротив, будто собрался, сконцентрировался.

– Больше не спускайся в подвал, – говорил он строго, но не зло. – Прятать меч мне больше негде. Так что я тебе запрещаю туда спускаться. И брать меч. Тем более, махать им как сумасшедшая. Как у тебя вообще хватило сил удержать его?

Мира не знала. Она молча глядела на деда.

– Да впрочем, можешь не отвечать. Все-таки из нашей ты породы. С виду тонкая, да силушка есть. Ума бы еще в придачу.

– Это настоящий меч. Ты ведь тоже видел, что он мерцает?

Дед развернулся и повел ее к дому.

– Мерцает? – деланно засмеялся он. – Что ты! Тебе, наверное, привиделось. Может, солнце так в воде отразилось, а может, тебе в машине голову напекло!

Они остановились у крылечка и стали снимать обувь. Мира заметила, что дедушка старается не показывать ей лица. Он явно что-то скрывал и боялся, что Мира раскусит его.

– Ты сам его выковал? – не отставала она.

– Нет. – Ответил дед сначала, и, вдруг остановившись перед входной дверью, резко обернулся к ней с улыбкой: – То есть, да. Конечно! Откуда он, по-твоему, мог здесь взяться?

Мира плотно сжала губы. Откуда еще мог взяться меч с рубином в этой глуши она не знала. Но чувствовала, что дед ей лжет.

– Ладно, поздно уже, – сказал он. – Иди за мной, я покажу твою комнату.