Денис Станиславович Проданов
Колыбельные неведомых улиц. Разговоры с бездомными об их жизни

Типичным примером в этом отношении стала благотворительная общественная организация „Преображение России“, которая получила общероссийский статус в 2008 году. Организация эта стала крупнейшей сетью в стране, которая занималась помощью „в трудной жизненной ситуации“. На пике своего развития „Преображение“ имело под своим контролем около 300 учреждений в 180 городах страны, причём порядки были чрезвычайно строгими, а бездомных нещадно эксплуатировали. С 2009 „Преображение“ стала регулярно попадать в криминальную хронику, а один из бездомных жильцов был убит сотрудником организации, который в боксёрских перчатках избил его за появление в нетрезвом виде.^{36}

В 2010 году началась череда закрытий филиалов, а проверка выявила массу нарушений, цинизма и использование людей в качестве бесплатной рабочей силы. Неслучайно протоиерей Александр Новопашин заметил, что за последний год своей официальной деятельности „Преображение России“ превратилась в тоталитарную секту.^{37} В июне 2011 года Верховный суд ликвидировал „Преображение“, после чего та раскололось на ряд организаций поменьше: „Инициатива“, „Возрождение“, „Благодать“, „Твой путь“, „Путь преодоления“, „Ника“, „Берег надежды“ и так далее. Большинство их по-прежнему связано со старой, коррумпированной администраций осуждённого на 9 лет лидера Андрея Чарушникова.^{38} Между тем эксплуатация бездомных якобы некоммерческими организациями продолжается.

В этой связи любопытен аспект бесправия. Бесправие бездомных проявляется во всём: в изнурительной работе на стройках, в расписанном с утра до ночи ритме трудовых домов и требовании охранников платить ежедневную дань за нахождение на вокзалах. Проявляется бесправие и в вымогательстве полицией „штрафов“ за отсутствие регистрации, который полицейские по закону не имеют права взимать. Оно также показательно в случаях принудительной дактилоскопии, когда в ряде случаев полиция и ОУФМС незаконно заставляли бездомных в приютах делать отпечатки пальцев.^{39}

Всё это не говоря уже об унизительных полицейских рейдах против бездомных в Абакане, Хабаровске и Улан-Уде, целью которых стало фотографирование, дактилоскопирование и оформление специальных опознавательных карт бездомных.^{40} Половина подобных операций имеет постыдное кодовое название „Бомж“. Причём в отдельных случаях стражи порядка просят население сообщать о фактах местонахождения бездомных граждан в отдел полиции, то есть попросту доносить на них.^{41}

Бесправие также выражается отсутствии безопасной питьевой воды и в медицинской сфере: вынужденной антисанитарии, эпидемиологической опасности и том, что уровень заболеваемости бездомных туберкулезом в 44 раза выше, чем в среднем по стране.^{42} Характерна также и недоступность гинекологической помощи для бездомных женщин. Женские консультации отказываются ставить на учет, обследовать и лечить беременных бездомных. И это ведёт к запущенности заболеваний, передающиеся половым путем, вплоть до врожденного сифилиса у детей.^{43} Наконец, бесправие бездомных выражается и после смерти. Муниципалитеты не прилагают особых усилий для того, чтобы установить личность умерших бездомных и организовать им достойные похороны. Они презрительно хоронят их в целлофановых мешках и гробах по минимальному тарифу. На кладбищах места эти имеют безличные номера и называются „места для захоронения неопознанных граждан.“^{44}

Хотя в теории бездомным можно находиться на улице и в общественных местах, на практике их отовсюду регулярно гонят. Как правило это происходит со стороны правоохранительных структур и охранников, но часто осуществляется всеми теми, кто ненавидит бездомных и нищих. Характерен пример, когда в декабре 2017 года сотрудница питерского филиала KFC отобрала у бездомного еду, которую тому оставил посетитель, вышвырнула её в мусорку и злобно выгнала человека из заведения.^{45} Тут уж свобода пнуть ближнего абсолютная, делай что хочешь – никто не остановит.

На эту тему мне вспоминается эпизод из жизни. Как-то я разговаривал с бездомным по имени Паша. Это было в центре Москвы, и мы присели на картонку у решётки возле пустой парковочной стоянки. Вскоре к нам подошёл какой-то развязный, полный тип лет тридцати с лишним и стал вмешиваться в разговор. Был он на редкость неприятен. Назвался „шерифом“, потребовал мои документы, лез с никому не нужными советами и всячески подчёркивал свою важность. Как выяснилось, типа звали Сергей, он был охранником парковки и был знаком с Пашей. В конечном счёте Сергей милостиво разрешил нам общаться, но захотел стоять рядом и слушать. Я отказался, заметив, что наш разговор – это личное. И тогда охранник мгновенно отправил нас на другой угол парковки – за мусорные баки.

Реакция охранника была совершенно смехотворной – нам пришлось пройти всего тридцать метров с одного места на другое. Но цель была не в этом, а в том, чтобы показать свою власть и унизить нас. Сергей был мелочным, глубоко закомплексованным человеком, но сделать ничего было нельзя. Он был хозяином своего крошечного микромира и распоряжался в нём как диктатор. Я посмотрел на Пашу. Он молча поднялся, взял свои вещи и послушно пошёл в направлении мусорки. Я с раздражением последовал за ним. То, что для меня было новостью, для Паши и миллионов таких, как он было ежедневной реальностью. Каждый бездомный сталкивается с подобным и худшим произволом сотни, а то и тысячи раз.

Случай этот, конечно, пустячный. Но суть в том, что в России много таких, как Сергей. Для них произвол по отношению к бездомным – это отдушина, возможность почувствовать свою силу, проявить характер, даже если такового и нет. Кто-то из более успешных граждан, возможно, думает, что охранник по своему статусу сам находится где-то внизу социальной иерархии, но в мире всё относительно. На своём посту охранник по отношению к бездомным вовсе не охранник, он – шериф. Вверенная территория становится его собственностью, вотчиной, и вот глядишь – а наш секьюрити уже на вершине пирамиды. И слово человека, которого никто никогда не слушал, вдруг становится непреложным законом.

Ещё одна причина написания этой книги заключается в том, что в России существует масса превратных представлений о бездомности, а также ложных стереотипов, негативных клише и устоявшихся мифов, которые я бы хотел развеять. К ним относится идея о том, что бездомными становяться или в силу уличной „романтики“, „любви к бродяжничеству“ или по собственной вине – предположительно, люди неорганизованные, пьющие, ленивые, не желающие работать. Но согласно одному научному исследованию, только 2,8 % бездомных стали бездомными в результате личного выбора.^{46}

Согласно другому распространённому стереотипу, бездомные – это попрошайки и „потрошители“ мусорных контейнеров. В действительности, согласно одному исследованию, сбор милостыни является практикой только 16,8 % опрошенных бездомных, а содержимое мусорных баков и свалок является источником средств существования всего для 0,9 % бездомных.^{47} Ещё один миф гласит, что бездомные, якобы, представляют опасность для общества. Это тоже неверно. Бездомных в основном задерживают не за уголовные, а за административные правонарушения, то есть за отсутствие регистрации или распитие алкогольных напитков. Подавляющее большинство опрошенных сотрудников милиции (72,4 %) считает, что бездомные совершают правонарушения не чаще, чем остальные граждане.^{48}

Ещё один миф заключается в том, что все бездомные – грязные и, якобы, не любят мыться, поскольку не заботятся о личной гигиене и давно махнули на себя рукой. Люди забывают о том, что мыться бездомным попросту негде. Немногочисленные дневные центры, ночлежки и дезстанции существуют лишь в крупных городах в абсолютно недостаточных количествах, а социальных прачечных в России считанные единицы.^{49} При отсутствии подобных мест удивительно, что бездомные вообще умудряются мыться.

Многие из живущих на улице проявляют впечатляющую изобретательность и креативность, пользуясь раковинами общественных туалетов и заправочных станций. Бездомные, которые заботятся о поддержании личной гигиены и чистоты одежды, не выделяются из массы и не привлекают внимания на улице. В силу этого они вообще не расцениваются прохожими как бездомные. В результате, лишь вид опустившихся бездомных укрепляет негативный общественный стереотип, в то время, как большинство борющихся за выживание трудоспособных и законопослушных бездомных игнорируется.

Наконец, одно из главных заблуждений заключается в том, что возвращение из бездомности, якобы, не представляет труда. Многие всерьёз думают: надо только захотеть, взять себя в руки, оформить документы, найти работу, жильё и всё образуется. А если нет, значит, человек не хочет, значит с ним что-то не то. Словом – сам виноват. То, что отсутствие регистрации и жилья ведёт к дискриминации, нелегальному трудоустройству и бесправию совершенно сбрасывается со счетов. Игнорируются и другие важные факторы вроде социальной депривации, депрессии, страха будущего, холода и голода. Игнорируется и то, что существующая система сознательно вставляет бездомным палки в колёса и не даёт им вернуться в общество, даже если они об этом мечтают.

Почти все мифы о бездомности базируются на одном и том же ложном посыле – личной вине. Но именно этот посыл вдребезги разбивается о факты. По статистике причины бездомности заключаются совсем в другом. Так по данным, приведённым авторитетной Санкт-Петербургской „Ночлежкой“ не её сайте, 36 % процентов оказываются на улице по семейным обстоятельствам. То есть из-за семейных конфликтов и желания получить недвижимость родственники выселяют своих близких. Вторая причина бездомности (22 %) – это внутренняя миграция, то есть переезд в другой город в поисках работы. Третья (17 %) – это мошенничество при сделках с недвижимостью. Жертвами „чёрных риэлторов“ становятся главным образом одинокие люди – пожилые, выпускники детских домов и лица, имеющие ментальные нарушения.^{50}

Ещё одна важная причина бездомности (10 %) – это отсутствие жилья при освобождении из мест лишения свободы, будь то из-за смерти родственников, лишения прав на общежитие или расселения аварийного жилья. Другие факторы бездомности включают в себя процент иностранных граждан и лиц без гражданства (6 %), принудительное выселение из-за смерти родственников и потери служебного жилья (4 %) и обладателей жилья, непригодного для проживания, вроде погорельцев (3 %). И лишь ничтожные 2 % бездомности заключается в других причинах.^{51}

Таким образом, личная ответственность в потере жилья играет лишь периферийную роль. И это является подтверждением тому, что проблема бездомности куда сложнее, чем индивидуальный выбор или конкретная неудача того или иного лица. Бездомность имеет глубокие экономические, политические, социальные и исторические корни. Она неразрывно связана с экономическим кризисом, безработицей, инфляцией, недостаточными пенсиями, повышением тарифов жилищно-коммунального хозяйства и отсутствием перспектив. Ещё один фактор заключается в отсутствии реабилитационных центров и том, что неприспособленным к жизни подросткам-сиротам после детского дома не удаётся получить жильё. В результате, огромное их количество становится нищими и бездомными.

Бездомность также напрямую связана с алкоголизмом. Но никто не говорит о том, что алкоголизм нередко является не причиной, а следствием бездомной жизни. Выпивка становиться возможностью согреться от холода, средством для преодоления физической, психической и моральной боли, а также бегством от реальности.^{52}

Никто также не говорит о том, что чрезмерное потребление алкоголя в России уже много лет агрессивно продвигается в массы, поскольку означает миллиардные вливания в казну, от чего правительство напрямую профитирует. Женская бездомность помимо алкоголизма нередко связана и с насилием в семье. Социальных же убежищ для защиты женщин, как и политического курса на защиту жертв домашнего насилия в стране практически не существует, и многие женщины оказываются на улице.

Наконец, количество бездомных пополняется и многочисленными участниками военных конфликтов от Афганистана, Приднестровья и Чечни до Восточной Украины. Тут разница между первоначальным ура-патриотизмом с обещаниями пропагандистской военной машины и реальной жизнью после войны просто ошеломляющая. Бывшие военные сталкиваются с изоляцией, инвалидностью, травмой, отсутствием медицинской и психологической поддержки, невыплатой пособий и пенсий, нищетой и бездомностью. И это особенно характерно в отношении тех тысяч добровольцев, которых неофициально отправляли воевать за сепаритизм Восточной Украины. До 2015 года, когда про-российские бандформирования признали армией, вся выслуга и ранения на территории ДНР и ЛНР, не зачитываются, и Российское правительство относится к собственным калеченным солдатам так, будто они призраки.

Любопытно, что хотя ряд мифов о бездомности совершенно не соответствует действительности, они принимаются большинством на веру. Причина этого проста. Политический климат в России таков, что средства массовой информации – телевидение, радио, печатные и интернет-издания всячески насаждают подобный упрощённый, карикатурный взгляд на мир. В одном исследовании стигматизация бездомных в СМИ была метко названа как „язык вражды“.^{53}

В условиях информационной монополии подобный уничижительный „анти-имидж“ рассматривается некритично и принимается за чистую монету.^{54} В результате, большинство склонно думать, что восстановить утерянные документы легко, что работу бездомым достать тоже несложно, что государство их поддерживает. Словом, у бездомных, якобы, есть достаточно альтернатив – дневных центров, ночлежек, служб социальной помощи и даже бесплатной юридической помощи.

В действительности это не так. Формально центры социальной помощи, ночлежки, дома на полдороги и пункты обогрева существуют, хотя и в недостаточных, смехотворно малых количествах. Помощь властей бездомным в России – это капля в море. Сути проблемы подобные учреждения не решают, так как в стране отсутствует главное: желание государства реинтегрировать бездомных в общество, протянуть руку помощи людям, попавшим в беду. Для Путинского режима такое отсутствие эмпатии чрезвычайно характерно. Тот уже давно ведёт целенаправленную войну с бедными. И к ним относятся не только бездомные, но и матери-одиночки, и многие многодетные, и безработные, и пенсионеры, и ветераны войны и Чернобыля, и дети-сироты и многие, многие другие.

В Путинской России господствует капиталистический миф, что все граждане, якобы, равны и каждый может честным трудом достигнуть всего, чего хочет. Но в реальности это, конечно, ложь. Правительство создало ситуацию, при которой учителя, рабочие, строители и труженики сельскохозяйственного сектора получают маленькую зарплату, а члены Госдумы и Совета Федерации – огромную. Младший и средний медицинский персонал, дворники, уборщики, курьеры и повара-бюджетники получают крошечные оклады, а приближённые к верхушке администраторы и главы банков и корпораций – астрономические.

В результате, даже по очень скромным данным опроса фонда „Общественное мнение“, 61 % россиян недовольны своей зарплатой.^{55} Согласно данным Росстата, обнародованным в первом квартале 2017 года, доходы ниже административно установленной величины прожиточного минимума в стране получали 22 миллиона человек, или 15 % населения.^{56} Это говорит массовом расширении „социального дна“, которое растёт за счёт бедности работающего населения. Это также свидетельствует о масштабах утраты обществом социальной стабильности и делегитимизации власти.^{57}

Исторически бездомность всегда была дочерью бедности. И, значит, если мы хотим понять первую, мы сначала должны понять последнюю. В России человек, живущий за чертой бедности – это тот, чей месячный доход составляет ниже прожиточного минимума. Последний же диспропорционально занижен и не отражает реальную индексацию цен. Таким образом, даже официально признанное Росстатом число бедных в России де-факто занижено, не отражает реального положения и тяготеет скорее к нищете. К концу лета 2017 года прожиточный минимум составлял 10 701 рублей на трудоспособного человека, 8 178 рублей на пенсионера и 9 756 рублей на ребёнка. Глядя на эти цифры, неудивительно, что треть россиян ощущают себя нищими.^{58}

Директор Центра макроэкономических исследований Сбербанка Юлия Цепляева верно заметила по этому поводу, что прожиточный минимум – это условная величина: „прожить на прожиточный минимум нельзя, можно только не умереть с голоду. Поэтому вопрос, что считать прожиточным минимумом, – политический.“^{59} Политики же в Кремле хоть и знают, что прожиточный минимум это насмешка над людьми, не только не пытаются его увеличить, но и искусственно его занижают. Так старший аналитик инвестиционной компании „Риком-Траст“ Владислав Жуковский отметил, что реальный прожиточный минимум в России в два-два с половиной раза выше официального. По словам Жуковского, искусственно сдерживая его, „государство пытается сократить социальную нагрузку на бюджет.“^{60}

Это правда и независимые эксперты в России согласны с Жуковским. Манипуляция стала очевидна в 2013 году, когда формирование потребительской корзины, от стоимости которой зависит прожиточный минимум, было радикально пересмотрено правительством. Из трёх частей расходов корзины – продовольственного набора, непродовольственных товаров и услуг власти оставили лишь продовольствие. Таким образом, произошла незаметная подмена, приведшая к статистической манипуляции. Вместо того, чтобы урезать гаргантюанские зарплаты высокопоствленных чиновников, государство стало экономить социальный бюджет на самых уязвимых – малоимущих слоях.^{61}

В итоге, вместо решения проблемы создаётся имитация такового. По мнению экспертов, расчёт прожиточного мунимума должен вычисляться на основании принципов концепции „базовых потребностей“ Международной организации труда (МОТ). Расчёт также должен учитывать и другие затраты, вроде затрат на воспроизводство населения, что также изменит общую оценку границы бедности. По оценкам исследователя В. В. Локосова, уровень бедности при таком измерении составит не официально статистические 12 %, а не менее 40 %, что примерно соответствует данным социологических опросов.^{62}

Исходя из существующей ситуации привилегированное меньшинство в стране наслаждается благами сладкой жизни, а большинство отчаянно борется за выживание. Поляризация в обществе растёт. Уровень образования любого ребёнка, его конкурентноспособность и шансы на будущее напрямую зависят от состоятельности его родителей и их связей. И поэтому неравенство в обществе запрограмировано с самого начала.

В исследовании „Неравенство доходов как фактор экономической и демографической динамики“ верно указывается на то, что существующие сегодня в России механизмы формирования и перераспределения доходов населения настроены и работают в пользу богатых. В итоге большая доля совокупного роста доходов уходит на рост доходов наиболее обеспеченных слоев населения, а на повышение доходов наименее обеспеченных остаются крохи. Специалист в области анализа и моделирования социально-экономических процессов А. Ю. Шевяков также отметил, что богатые группы населения „имеют институциональные преимущества, что позволяют им перетягивать эффекты экономического роста на себя.“^{63}

В дополнение к этому рост реальных доходов в России происходит чрезвычайно неравномерно. Приближенный к кормушке состоятельный слой богатеет, в то время, как реальные доходы групп населения с низкими доходами падает. Что же до группы населения с самыми низкими доходами, то они остаются за чертой абсолютной бедности.^{64} Исходя из вышесказанного, феномен бездомности существует не в вакууме, он – лишь часть более широкого феномена бедности. Бедность же в России в свою очередь неразрывно связана с классовом расслоением и избыточным неравенством. Другими словами, огромное количество бедняков в общем и бездомных в частности возможно лишь благодаря несправедлимому распределению средств в России. Львиную долю народного состояния поглощает элита, стоящая на плечах бедняков.

Доказательств этому масса. Уже в 2008 году, по расчетам негосударственной Российский экономической школы (РЭШ) „золотой миллион“, составляющий примерно 0,7 % населения России получал 30 % всех доходов населения.^{65} Причём даже эта пугающая цифра, вероятно, занижена, поскольку оценки были сделаны без учёта дохода от роста стоимости капитальных активов и других доходов, не отражаемых в российской статистике. Казалось бы, куда уж хуже? Но нет – за последующие годы ситуация стремительно ухудшилась.

Согласно отчёту 2016 года о глобальном благосостоянии независимого швейцарского исследовательского института Credit Suisse, самые богатые 10 процентов россиян владеют 87 % богатством страны. Эти данные значительно превышают показатели всех крупных экономических держав на земле: так в США 10 процентов владеет 76 % богатством страны, а в Китае – 66 %. Беспрецедентных уровень неравенства выражается также и в том, что в России 92 тысячи миллионеров в долларах и 122 тысячи лиц, которые принадлежат к глобальной верхушке богачей, составляющей 1 %.^{66}

В России также насчитывается 90 миллиардеров, состояние каждого из которых могло бы с лёгкостью решить массу социальных пороков.^{67} Но олигархи скорее умрут, чем согласятся на перераспределение средств. Тенденция к расколу общества на супербогатых и чрезмерно бедных последовательно прослеживается последние двадцать пять лет и в особенности в последнее десятилетие. Неслучайно британская газета „Гардиан“ по праву назвала Россию „мировой столицей неравенства“. По оценкам инвестиционного российского банка „ВТБ Капитал“, 1 % самых богатых россиян владеют 46 % всех персональных банковских вкладов в стране.^{68}

Проблема заключается в том, что политическая элита в России живёт по собственным законам и безнадёжна оторвана от жизни простых людей. Богатые администраторы, политики и бизнесмены из списка Forbes, жители Рублёвки и „Золотой мили“, владельцы шикарных особняков, яхт, офшорных счетов и виноградников – это класс в себе. Класс, живущий в блаженном Элизиуме, где мечты сбываются и небо в алмазах.

Убеждённые в собственном превосходстве, верхи считают естественным существование нищенского прожиточного минимума. Поэтому даже официально признанное количество 22 миллионов бедных – это пустяк. Для элиты не важно и существование многолетних поселений бездомных возле огромных мусорных полигонов, где тошнотворная вонь круглосуточна, а еда просрочена.^{69} Не важна для власть имеющих и зашкаливающая смертность среди беспризорных подростков. В России даже разрыв между политической верхушкой и простыми гражданами настолько колоссален, что едва поддаётся описанию. Что уж тут говорить о бездомных – существование нескольких миллионов нежеланных граждан власти попросту не замечают. Бездомные для Путинского режима и его окружения как инопланетяне, как неведомые существа из далёкой галактики.

Классовая поляризация способствует созданию социального апартеида. Она также напоминает нам, что в России люди живут по различным законам и правилам в зависимости от их статуса. К примеру, в случае коррупции статус привилегированного чиновника позволит ему избежать тюрьмы или максимально смягчить наказание. В то же время простой человек будет отбывать срок по полной, а бездомный будет зачастую сидеть за преступление, которого вообще не совершал.

Наконец, и медицинская сфера напрямую подчинена финансам: богатые получают лучшее обслуживание в сверсовременных клиниках, в то время, как бедняки вынуждены довольствоваться худшим обслуживанием или вообще отсутствием такового. Миллионам дорогостоящие медикаменты и операции просто не по средствам. Таким образом, право на жизнь негласно соседствует с правом на смерть.

Бездомные в России находятся в угрожающем положении. Бездомность везде не сахар, но на Западе, по крайней мере, есть развитая социальная система поддержки. В России же её практически нет. Другим значительным минусом является холодный климат, долгие зимы и высокая смертность от переохлаждения. Ещё одним – это невероятный русский бюрократизм, из-за которого часть государственных ночлежек в стране полупустует из-за слишком сложной системы оформления.^{70} Такой же бюрократизм распространяется как на трудовую, так и на жилищную, и на медицинскую сферу. Государство само создало абсурдную ситуацию, когда бездомный без регистрации теряет право не только на жильё, но и на труд, на доступ к медицинской сфере, на пенсию, на образование, на выплату социальных льгот и даже на избирательное право.

Таким образом гражданин России становится привязан к месту регистрации и без регистрации теряет все свои права, становится деклассированным элементом. Такой административный произвол – злостное нарушение прав человека, которое перечёркивает не только все нормы международного законодательства, но и противоречит Конституции РФ. Более того, территориальный принцип регистрации в России идёт наперекор элементарной человеческой логике.

Требование Кремля оставаться на местах нарушает свободу передвижения и места жительства. Оно напоминает мне времена Крепостного права, когда народ был насильно прикреплён к земле. Власти отказываются понять очевидное: система регистрации дисфункциональна – бездомные вынуждены мигрировать в большие города и особенно на запад страны, потому что на местах не создано условий и нельзя найти работы. Мигрирующих же бездомных наказывают и дискриминируют, урезая им помощь и вычеркивая их из списков нуждающихся.

В результате, Россия в социальной сфере напоминает средневековые княжества, в которых каждый сам за себя. Территориальный принцип и бездумная зацикленность на регистрации приводят к своего рода феодальной раздробленности. Представители казённых социальных центров в Москве говорят пришедшему за помощью бездомному из Перми: поезжай обратно. В Питере мурманчанину талдычат то же самое. На Смоленщине не рады астраханцу, в Саратове – соседу-воронежцу, а во Владивостоке бездомному настойчиво рекомендуют возвращаться за несколько тысяч километров обратно в Сургут.

Все берегут собственный бюджет и отдают предпочтение местным. Никого не интересует, что дома перспектив нет, и люди оказались там, где оказались в силу объективных экономических причин. В результате люди выпадают из системы и застревают „в подвешенном состоянии“, а само понятие национального единства и взаимопомощи вышвыривается за борт.

Отсутствие регистрации также неизбежно увязана с проблемами в трудоустройстве, которые опять-таки не позволяют найти постоянную крышу над головой. Согласно статье 64 Трудового Кодекса РФ, наличие регистрации не является обязательным условием для трудоустройства. По закону, ограничение прав на основании места жительства (в том числе наличие или отсутствие регистрации по месту жительства или пребывания) не допускается.^{71}

Но в действительности происходит именно „ограничение прав“. Работодатели сверх документов, предусмотренных Трудовым кодексом, требуют и свидетельство о постановке на учёт в налоговом органе по месту жительства – ИНН.^{72} В атмосфере безработицы и конкуренции на рынке труда работадатель пользуется отсутствием регистрации у людей и либо совсем не нанимает их, либо платит им по заниженным расценкам из-под полы, пользуясь их отчаянным положением. Формально в случае отказа в трудоустройстве из-за отсутствия регистрации можно обратиться в Трудовую инспекцию. Но все знают, что это ничего не даст и потому бессмысленно.

Так государство создало для бездомных стену номер один. Она представляет собой замкнутый круг: без регистрации нет работы, а без работы нет жилья. Вторую стену представляет собой отсутствие какой-либо финансовой поддержки со стороны государства, которая по-прежнему привязано к регистрации. Бездомных в качестве безработных не регистрируют, не дают направление на трудоустройство и не выплачивают пособий по безработице.^{73} В России, человек, потерявший жильё и работу, остаётся без копейки. Он оказывается брошен на произвол судьбы. И людям предоставляется бороться за выживание на улице, пусть даже они много лет работали и законопослушно платили налоги.

Очередную стену для бездомных представляет собой сложность в восстановлении утерянных документов. Она и для простых граждан непроста, а для бездомных осложнена ещё более. Для получения паспорта гражданина РФ необходимо обратиться в территориальный отдел по вопросам миграции УМВД России по месту фактического пребывания. Там нужно лично предоставить четыре фотографии (300 рублей), квитанцию об оплате госпошлины за бланк паспорта, стоимостью 1500 рублей, справку из линейного участка на 6 февраля 1992 года. В дополнение к этому понадобится листок убытия с последнего места постоянной регистрации и массу других документов при наличии. Срок оформления паспорта при отсутствии регистрации занимает от двух месяцев и более, хотя причина для этого для меня и многих других абсолютно непостижима.

Понятно, что для большинства бездомных, живущих на улице, подобная операция по восстановлению паспорта совершенно нереальна. В поддержку им существуют социальные службы, которые помогают в восстановлении документов и даже оплате таковых. Но существуют они в основном в крупных городах, то есть не для всех, да и о существовании их нужно знать. Многие же бездомные необходимой информацией не обладают и ей их не обеспечивают.^{74} Так, например, „Справочник бездомного“ с необходимыми адресами и телефонами формально издаётся крошечными тиражами, но его практически не распространяют. В результате, „Справочник“ часто оседает в бюро администрации ночлежек и центрах социальной помощи, то есть у тех, кто обо всём и так отлично информирован. А те, люди, которые нуждаются в нём больше всего, часто его ни разу не видели.

Одна из самых большых преград для бездомных старшего поколения заключается в получении паспорта РФ, если у них на момент шестого февраля 1992 года не было регистрации на территории Российской Федерации. Здесь для бывших жителей Союза начинается настоящий кафкианский процесс. Сложность заключается в том, что если к 6 февраля 1992 года человек с паспортом СССР был зарегистрирован в России, то он признаётся гражданином РФ. Если же регистрации у него не было, то – нет.