Ден Истен
Нина. Сборник рассказов
Ураган
Дерево рухнуло прямо на капот, сминая металл и сдирая краску. Ольга подпрыгнула от неожиданности. Ну почему именно сейчас?! Сейчас, когда ей надо ехать! Срочно, безотлагательно!
В отчаянии посмотрела в окно. Вокруг бушевала стихия. Ветер был такой силы, что сбивал людей с ног, волочил их по земле, не давая шанса встать. Дождь, усиленный ветром, бил ледяным косым ножом. Автомобиль, двухтонный внедорожник, качало словно он был сделан из фольги. Дворники на стекле еле справлялись с потоком воды.
«Будь что будет», – подумала Оля, вытерла мокрое лицо и повернула ключ в зажигании. Сквозь рев урагана шум двигателя был едва слышен. Перевела ручку селектора, нажала на педаль. Машина, взревев оборотами, дернулась назад, выбираясь из-под массивного тополя.
«Отлично», – с облегчением подумала она. Обернувшись и вращая рулем, выехала с парковки. Еще раз посмотрела на экран телефона – связи не было. Переставив селектор, нажала на педаль… Последнее, что она увидела, так это огромный рекламный банер, который вращаясь и стремительно увеличиваясь в размерах, летел прямо в лобовое стекло…
***
– Дамочка! Штормовое предупреждение! Тебе это вообще о чем-нибудь говорит?! – небритый мужчина возмущенно смотрел на Ольгу.
– Мне просто надо было… Срочно, – простонала Ольга.
– В первый раз слышу, чтобы на тот свет так торопились.
– А где я?
– В подвале.
Ольга приподнялась на локтях, в глазах слегка двоилось. Пощупала лицо, и сразу одернула руку. Нестерпимо болел нос. И кажется, распух.
– У вас зеркала нет? У меня лицо болит все, – пожаловалась она.
– Есть. Венецианское, во весь рост, – съязвил он. – Я и без зеркала скажу. Слива у тебя сейчас – на пол-лица! И щеки осколками лобового стекла поцарапало. А так, нормально.
Он вытащил из кармана маленький радиоприемник. Нажал на кнопку. Из динамиков полились квакающие звуки, мало похожие на человеческую речь.
– Черт! – выругался незнакомец. – Сломался! С тебя триста рублей!
Ольга приподнялась, села на грубо сколоченном топчане. Попыталась сфокусировать взгляд. И правда подвал. Тусклая лампа, свисающая с низкого потолка, освещала обшарпанные стены, вдоль которых бежали трубы. Где-то капала вода и пищали крысы. Окон не было, но вой урагана был слышен даже здесь.
– Триста рублей? За что? – спросила она.
– А я из-за тебя радио разбил! Увидел, что тебя в машине зажало, так сразу к тебе и побежал. А вещь уронил.
– Спасибо, что не бросили, – Ольга пошарила в карманах и внезапно вспомнила, что у нее только кредитка. Наличные были, какие-то мелкие, но в машине.
– Вы знаете, у меня нет наличных, – виновато сказала она. Почувствовала, как на нее наваливается противная слабость.
– Другого ответа и не ждал! Людская благодарность!
– Я вам обязательно отдам! Даже больше! А сейчас мне надо ехать, – она попыталась слезть с топчана. Ноги были словно ватные.
– Там! – мужчина многозначительно ткнул пальцем вверх, – Порывы ветра до 30 метров в секунду. Ты даже мявкнуть не успеешь – тебя снесет к чертовой матери!
– А что с моей машиной? – она будто его не слышала.
Незнакомец в изумлении уставился на нее.
– Не, ну что за люди?! Еле живая осталась, а все равно о куске железа волнуется, – он презрительно сплюнул в угол. – Машина твоя – в хлам. Щит углом в руль угодил, его аж с мясом вырвало! Ну а тебя уже рулем и приголубило. Подушка смягчила… Повезло.
Ольга чувствовала, как внезапно подкатывает тошнота. Она резко перегнулась через топчан.
– Ну, началось! Давай, заблюй мне тут все! – возмутился мужчина, слушая гортанные звуки.
Ольга закашляла.
– Кажется, у меня сотрясение мозга… – просипела она. Через секунду ее снова скрючило.
– Сотрясение чего? – издевательски переспросил мужчина. – Не льсти себе! Человек, имеющий мозги, не выйдет в такую погоду.
– У меня ребенок. Один. В детском саду, – она вытерла рот рукавом. Откинулась на топчане, прерывисто дыша.
– Один? – удивился незнакомец.
– Да. Ну, с воспитательницей, конечно. Частный садик. Я просто сегодня задержалась, она согласилась посидеть с дочерью до моего приезда. За доплату, естественно. А тут это… И ураган этот… И машина…
Ольга разрыдалась. Мужик закатил глаза.
– И так сыро, ты еще воешь! Ничего с твоим ребенком не случится, забьются где-нибудь в цоколе, переждут до завтра. Если, конечно, воспитательница не такая безмозглая как ты!
– До завтра?! – взвизгнула Ольга. Мужчина недовольно поковырялся в ухе.
– Не ори! Да, до завтра. По крайней мере, так по радио сказали. Которое я из-за тебя разбил, между прочим!
– Я не могу до завтра! Мне надо сегодня! Она с ума сойдет без меня!
Незнакомец раздраженно посмотрел на нее.
– Там ночь и ураган. Какое слово из этих тебе не понятно? Хочешь – иди! И приятного полета!
Ольга рыдала так горько, громко и долго, что мужчина не выдержал.
– Где сад находится?! – рявкнул он. – Адрес!
– На Лугово-о-о-ой! – Ольга ревела белугой. – Двена-а-а-дцать!
Мужчина, матерясь, порылся в картонном ящике возле топчана и вытащил карту, вдоль и поперек склеенную скотчем. Развернул ее на бетонном полу, что-то там долго изучал под светом тусклой лампочки, несколько раз задирал голову к потолку в задумчивости, почесывая заросшее щетиной лицо. Повернулся к ней.
– Хватить выть! Помогу я тебе к дочери добраться!
***
– Смотри, – мужчина ткнул пальцем в карту. – Мы здесь. Детский сад здесь. Расстояние – полтора километра.
– Недалеко, – кивнула Ольга, вытирая слезы.
– Это на машине недалеко, пешком в хорошую погоду – тоже. Но у нас уйдет на это часа три.
– Я понимаю.
– Ты думаешь, мы пойдем по земле? Нет! Мы пойдем под землей!
У нее от удивления моментально высохли слезы.
– Это как?
– Это как? – передразнил он. – Под городом есть система подземных коммуникаций, канализация, тоннели, коллекторы. Вот по ним и пойдем.
– А как вы по этой карте определили, куда ведут тоннели? – с сомнением спросила Оля. – Это же обычная автомобильная карта!
– А вот это – не твое дело. Я знаю!
Он опять ткнул в карту.
– Вот здесь придется выбраться на поверхность. Перебежать улицу и снова спуститься. То же самое нужно сделать здесь. Готова?
Ольга быстро закивала. Ради дочери она готова на все.
Незнакомец встал с пола и откуда-то из-за трубы вытащил фонарь и упаковку дешевых пальчиковых батареек. Рассовал по карманам.
– У тебя подсветить есть чем? Телефон?
– В машине остался.
– Понятно. Волосы своих лохматые прибери как-нибудь. Мешать будут. На, веревкой что ли перевяжи…
Ольга торопливо завязала волосы в конский хвост. Мужчина взял валяющуюся у двери автомобильную монтировку.
– Я открываю дверь, и мы выходим. Держись за мной.
Он подошел к гремящей на ветру металлической двери. Вытащил из наваренных ушек толстый прут. Выдохнул и навалился плечом. Дверь тяжело поддалась, прижимаемая мощным напором снаружи.
А снаружи творилось невообразимое. Летело все, что не могло летать в принципе. Обшивка домов, куски кровли, супермаркетные тележки, мусорные баки. Все слилось в нескончаемую разноцветную карусель. Черное ночное небо заволокло непроглядными тучами. Уличные фонари моргали.
– Вон там! – закричал мужчина, стараясь перекрыть вой ветра и показывая в сторону старой пятиэтажки, в метрах ста. – Там есть канализационный люк! Нам туда! За мной!
Он рванул первым. Оля побежала следом, прикрывая глаза от лупившего ветра. Почувствовала, как ноги съезжают в сторону и она заваливается набок. Успев сгруппироваться, она упала, и ее тут же потащило в сторону парковки. Она вцепилась кончиками пальцев в выбоину в асфальте (хвала косоруким дорожным службам!) и закричала. Крик утонул в мощном реве ветра. К своему ужасу почувствовала, что ноги поднялись вверх – еще немного, и ее просто унесет порывом.
– Помоги-и-ите!!!
Он успел схватить ее за запястье. Очень вовремя, потому что именно в эту секунду ее пальцы выскользнули из выбоины.
– За монтировку держись! – услышала она прямо над ухом. Ольга вцепилась в холодный граненый металл.
Мужчина, держа монтировку в вытянутой руке, пригибаясь, упорно шел вперед. Он буквально волочил Ольгу за собой. Спустя минуту они были у люка.
– Отпусти! – он пытался вырвать у нее монтировку. Ольга в панике не могла разжать пальцы. – Да отпусти ты, дура!
С силой разжал ее пальцы. Лег на живот.
– За ноги мои держись!
Ольга вцепилась в его штанину. Он поддел монтировкой крышку люка, приподнял. Торопливо подхватил край и, рыча от напряжения, отодвинул в сторону.
– Штаны мои отпусти! Отпусти, говорю! За край держись! Так!
Он закинул ноги в колодец, нащупал лестницу и исчез в дыре. Спустя пару секунд оттуда ударил свет фонаря.
– Ныряй! Я тебе поймаю! – услышала Оля.
Она подползла к краю и, зажмурив глаза, упала внутрь.
***
Он задвинул крышку люка. Сразу стало намного тише.
– В тебе веса сколько? – вытер мокрое лицо.
– 45 килограммов, – Ольга в изнеможении привалилась спиной к лестнице.
– Негусто… Фитнес, да? Диеты всякие?
– Два раза в неделю, – кивнула она, пытаясь отдышаться. – Ну, и диеты тоже.
– Ну и кому это надо?
Он повернулся и направил свет фонаря вглубь. Длинные протекающие трубы, мокрый пол и запах сырости.
– Пойдем! За мной держись.
Это были самые настоящие подземные лабиринты. Мужчина уверенно ориентировался, за полчаса остановившись лишь дважды, подсвечивая цифры на стенах.
– Мы не заблудимся?
– Нет.
– Вы так хорошо ориентируетесь. Откуда?
– Оттуда.
– А как вас зовут?
– Михаил.
– Очень приятно. А меня Ольга.
– И зачем мне это знать?
Ольга вздохнула.
– Ну так, просто…
Решила больше ничего не говорить. За последний час она услышала столько хамства и оскорблений в свой адрес, сколько не слышала за всю жизнь. Впрочем, долго молчать она не смогла, потому что поскользнулась и шлепнулась прямо на сырой пол. Ойкнула. Луч фонаря ударил прямо в глаза.
– Ну, что еще? Нашла время отдыхать!
– Я просто упала, – Ольга встала, отряхнула насквозь мокрую одежду.
Он снова направил свет ей в лицо. Она зажмурилась и выставила вперед ладонь.
– Михаил, вы не могли бы… – начала она.
– Не мог бы! – грубо прервал он. – Пошли!
– Михаил, ну почему вы такой хам?! – не выдержала она. – Почему вы постоянно меня оскорбляете?! Я вам очень благодарна, что вы не бросили меня в машине, и за то, что помогаете сейчас, но зачем же так грубить?! Ну простите, что оказалась в вашем подвале, что вы из-за меня разбили свое радио, простите за то, что меня стошнило на ваши полы! Вот такая я! Простите за все! Ну, неужели нельзя по-человечески разговаривать, а?!
Свет снова ударил в глаза.
– Все сказала?
– Все, – обреченно выдохнула она, прикрываясь ладонью.
– Пойдем.
***
Ольга шла молча, глядя в его широкую спину. Начинала болеть голова. Она остановилась, оперлась руками о колени, чувствуя тошноту и слабость.
– Что на этот раз? – спросил Михаил.
– Голова разболелась что-то, – прошептала Ольга. – Сейчас пройдет.
Услышала его раздраженный вздох, но обычной хамской реплики не последовало. Похоже, слова Ольги на него все-таки подействовали. Но рано радовалась.
– Видимо, у тебя действительно сотрясение чего-то там, – услышала она.
– Да, наверное, – покорно согласилась она, медленно дыша затхлым воздухом.
– Еще не поздно вернуться, отлежишься у меня, а днем пойдешь, – в его голосе она уловила что-то похожее на сочувствие. – Или здесь переждем.
– Нет, надо идти! – решительно сказала она и выпрямилась.
– Как хочешь.
Через пятнадцать минут они подошли к маленькой лестнице, ведущей наверх.
– Тут нам придется выйти наружу, пересечь улицу и выйти на спортплощадку. Рядом с ней находится другой колодец. По прямой – метров 150.
– Я готова! – твердо выдохнула она.
– Постой пока здесь. Я крышку сниму. Фонарь держи. Наверх его направь. Вот так вот, ага.
Он взобрался по лестнице и уперся руками в тяжелую крышку люка. Скривился от усилий, сдвинул крышку, и в коллектор сразу же ворвался рев, гуляющей наверху стихии. Михаил осторожно высунулся. Огляделся, прикрыв ладонью глаза. Выругался непечатным.
– Что там?! – закричала Ольга.
– Там кабель сорвало со столба! Искрит! Как раз возле площадки! Его мотыляет во все стороны! Ветер усилился! Если нас не унесет, то точно чем-нибудь прибьет!
– И что же делать? – растерялась Ольга.
Он не ответил, продолжая выглядывать из колодца.
– Михаил! А может нам какую-нибудь машину… ну… это самое…, – Ольга сама не ожидала, что может вообще предложить такое.
– Угнать?! – донеслось с верху. – Я догадывался, что у тебя мелкоуголовные наклонности! Здравая идея! Только давай сразу распределим роли, кто потом из нас будет сидеть, а кто – передачки носить?!
– Ну, мы же ее вернем! – в отчаянии закричала Оля.
Михаил спустился, забрал у нее фонарь и по своему обыкновению направил ей в лицо.
– Угонять легковую – нет смысла, ее сразу перевернет. Особенно в движении. Минимум Камаз или Урал! И потом, сейчас дороги завалены всяким хламом. Поэтому, с учетом всего вышеперечисленного, нам нужен танк. Какая мелочь!
– А сколько до детского садика?
Михаил задумался.
– Мы немного сместились, поэтому – около километра.
Ольга закрыла глаза. Всего один километр… Несчастных тысяча метров! Непреодолимых метров…
***
– Я боюсь, – захныкала четырехлетняя Катюша, вздрагивая от завываний и грохота наверху.
– Не бойся, Катенька, – воспитательница обняла девочку и прижала к себе. Вот уже три часа в детском саду не было света, и они сидели в кромешной темноте в хозяйственной подсобке, слушая, как наверху бьются оконные стекла и переворачивается мебель.
– Хочешь шоколадку? – она зашуршала в темноте. – Давай, угощайся.
– А с мамой ничего не случится? – спросила девочка, засовывая липкий растаявший шоколад в рот.
– Ну что ты! – уверенно ответила воспитательница. – Не волнуйся за маму. Она сейчас сидит в офисе на своей работе, в тепле и безопасности, а рядом с ней сильные и надежные люди!
***
С ног сбило сразу же, едва они вылезли из колодца. Теперь их волочило по асфальту в сторону дворов. Михаил, удерживая Ольгу одной рукой, другой, бросив монтировку, схватился за столб.
– Держись! – заорал он. Закрыл глаза, слезящиеся от бьющего в лицо холодного ветра. Ольга его не услышала. Она вцепилась в его куртку и, зажмурив в ужасе глаза, молилась.
– Обратно надо! Не пройдем! – его крик потонул в реве урагана. Он подергал ее за плечо и жестом показал в сторону колодца. Схватил монтировку и с силой воткнул ее в стык между брусчаткой. Так, ползком, они вернулись к колодцу и свалились в спасительную дыру.
***
Мокрые, грязные и продрогшие, они сидели в темноте коллектора, слушая под плотно прикрытой крышкой завывания наверху. Ольга тихо плакала, обняв ободранные колени.
– Ты пойми, – неожиданно виновато сказал Михаил. – Это просто невозможно!
– Я понимаю, – всхлипнула Ольга. – Вы и так для меня слишком многое сделали. И совсем не обязаны рисковать жизнью… Спасибо. И… извините.
Он не ответил. В темноте потряс фонарь, высыпал из отсека севшие батарейки. Вытащил из кармана новую упаковку. Через минуту в коллекторе стало светло. Встал.
– Ты в своем фитнесе штанги не тягала? – неожиданно спросил он.
– Штанги? Нет, – Оля вытерла нос. – Ну, гриф от штанги только.
– А сколько он весит?
– Килограммов 20-25, наверное… Ну, плюс пару блинчиков можно. Это еще десять. А что?
– Сиди здесь! – приказал он и пошел вглубь тоннеля. Через минуту сидящая в темноте Ольга услышала его пыхтение. Михаил волочил какую-то странную ржавую конструкцию с вентилем.
– Это что? – спросила она, вытирая глаза.
– Это сантехническая задвижка. Когда шли, увидел. Сейчас еще одну принесу. Там еще пара-тройка валяется.
– И зачем они нам?
– Займемся фитнесом! Лишние сорок килограммчиков нам не помешают!
***
Наверное, это было очень смешно со стороны. Но посмеяться было некому, их никто не видел. Ольга и Михаил, сидя на пятой точке и держась обеими руками за круглые вентили, отталкиваясь ногами от земли и пригибаясь от шквального ветра, тащили задвижки, спиной передвигаясь в сторону спортплощадки. Положение осложнялось тем, что пришлось огибать беснующийся на ветру электрокабель, разбрызгивающий вокруг себя сноп искр.
Через полчаса, Михаил, держа монтировку синими от холода руками, поддел крышку люка…
***
Смех отдавался в темноте коллектора гулким эхом. Они лежали на куче мусора и хохотали. От ужаса пережитого, усталости и нервного напряжения.
Спустя пять минут, просмеявшись, пошли по длинному, благоухающему канализационными ароматами, тоннелю.
– Михаил? Скажите, а вы…
– Давай уже на «ты», – отозвался он, освещая путь.
– Хорошо. Миша, а все-таки, откуда ты знаешь про все эти ходы, что куда ведет?
– Работал инженером в Департаменте городского хозяйства. Поэтому знаю. Неоднократно спускался под землю. Правда, так далеко еще не забирался.
– А как ты оказался в подвале? Ты там живешь?
– Ну, можно и так сказать, – неохотно ответил он. – Жена выгнала, запил, с работы вылетел. В один момент всего лишился. Так бывает… Устроился в управляющую компанию сантехником. Разрешили жить в подвале.
Ольга аж остановилась от удивления.
– Выгнала?! Как можно выгнать человека практически на улицу?
– Всякое бывает, – бросил он и вдруг резко остановился. – Да ну на…!!!
Ольга выглянула из-за его спины. Луч фонаря блуждал по массивной сварной решетке, преграждающей им путь.
– Как так-то? – в бессилии прошептала Оля, чувствуя, как подкашиваются колени. Ей даже пришлось опереться о холодные бетонные стенки, чтобы не упасть. – Этого не может быть! Миша! Этого не может быть!!!
***
Воспитательница Марина Николаевна гладила по голове спящую на ее коленях девочку. Несмотря на жуткий грохот наверху, Катя уснула.
Достала телефон. Связи не было, вот уже несколько часов.
Ей было страшно. Страшно за этого маленького человечка, мирно сопящего у нее на коленях, за себя, за своего больного отца, который сейчас дома один, наверняка без света и воды, и тщетно пытается до нее дозвониться.
«Когда же это закончится-то?», – тоскливо подумала она.
***
Навесной замок был старым и ржавым, но крепким.
Михаил еще раз дернул монтировкой – толстая дужка даже и не думала поддаваться. Ольга стояла рядом, держа фонарь и с надеждой глядя на него.
– Бесполезно. Замок еще с другой стороны, неудобно. Даже не подлезть по нормальному, – он уперся лбом в решетку, тяжело дыша.
– Это кто там беспредельничает? – раскатился гулким эхом трескучий голос по ту сторону решетки. Ольга от испуга чуть не выронила фонарь. Направила. Луч осветил абсолютно маргинального вида мужчину с зажигалкой в руках.
– Кто такие?! – выкрикнул бомж.
– Мы? А-а-а… Скажите, а вы можете открыть эту решетку? – спросила Ольга.
– Решетку-то? Ну, допустим. Только на кой мне это делать?
– Понимаете, у меня дочь. В детсаду. Одна. А нам нужно попасть туда, – просящим тоном сказала Ольга. – А тут решетка… Минутку!
Она, положив фонарь на пол, торопливо вытащила из ушей серьги – золотые гвоздики с бриллиантовыми вставками. Потом сняла часы. Просунула руку через решетку. Тот подошел и с готовностью захапал содержимое ее ладони своей грязной рукой.
– Ну, откроете? – с надеждой спросила Ольга.
– Маловато будет! – нагло сказал маргинал, пряча в карман. – Да и толкнуть это надо еще. Мне бы наличку.
– У меня нет налички. Вот возьмите мою карту! Я вам пинкод скажу! Там около двухсот тысяч! Только откройте!
– Ага, щас. Чтобы потом меня у этого, как его там, банкомата повязали. Короче, будет наличка – обращайтесь, а пока… – он повернулся.
– Слушай, дружище! У меня есть рублей семьсот с собой! – соврал Михаил. – Может договоримся. На черпак и закусь хватит!
– Ладно! – повернулся бомж. – Давай!
– Прыткий какой! – засмеялся Михаил. – Ты сначала ключ покажи! А то деньги дам, а ты тю-тю…
Маргинал полез в карман грязной куртки и вытащил ключ. Покрутил его.
– И откуда он у тебя?
– Неважно. Деньги давай, – маргинал спрятал ключ и протянул руку через решетку.
– Держи, – Михаил подошел вплотную и вдруг резко схватил его за руку. Рванул на себя. Второй рукой схватил его за шею и буквально впечатал лицом в железные прутья. Тот испуганно ойкнул.
– Оля, ключ! Живее! – скомандовал Михаил.
Ольга быстро залезла к нему в карман.
– Открывай!
Нащупала невидимый с ее стороны замок. Вставила ключ, провернула. Дужка послушно щелкнула, открываясь. Вынула его из стальных ушек, бросила на землю.
Михаил толкнул решетку, прижимая маргинала к бетонной стене.
– Цацки на базу! Живо!
Бомж трясущейся рукой вытащил из кармана сверкающие при свете фонаря аксессуары Ольги.
– Ей верни! – рявкнул Михаил. – Не будь ты таким жадным, мог бы часы носить… И серьги…
***
– Ну?! Не можешь сад своей дочери узнать, что ли?!
– Я как-то не привыкла смотреть на него из канализационного люка! Вроде он. Да! Точно он! А почему там темно?! Миша, там свет не горит?! – в ее голосе стали отчетливо проступать нотки паники.
– Тьфу ты, женщина! – донеслось снизу, из темноты. – Если ты не заметила, то у нас ураган! Столбы с корнем выворачивает, провода рвет, какой свет?! Ну-ка, брысь с лестницы! Я сам посмотрю!
Ольга спрыгнула. Михаил забрал у нее фонарь, забрался, осторожно выглянул.
– Всего 20 метров! И забор сетчатый! Легче будет перелезать! Да и вокруг сада высотки – меньше ветра. Просто подарок какой-то! Готова?
– Да!
– Пошли!
***
– Катя! Катя! Марина Николаевна! Вы где?!
Луч фонаря метался по перевернутой детской мебели.
– Внизу что? – услышала она голос Михаила из коридора. Он подсвечивал отобранной у бомжа зажигалкой.
– Не знаю. Кухня, наверное…
– Пошли вниз.
Михаил расчищал путь к лестнице, сдвигая поваленные шкафы, отбрасывая поломанные стулья и столы.
– Катя! Марина Николаевна! Вы где?! – кричала Ольга.
– Мы здесь! Здесь! Внизу! – услышала она голос воспитательницы из подсобки.
Неделю спустя…
Город постепенно приходил в себя, расчищался, строился, восстанавливался. По местным телеканалам шли репортажи о последствиях сильнейшего урагана за всю историю города. Мелькали сытые лица чиновников, клятвенно обещавших восстановить город в ближайшие сроки.
Ольга смотрела в зеркало. Нос уже приобретал знакомые изящные черты, порезы на щеках и лбу от осколков лобового стекла почти исчезли. Можно и на улицу выходить…
Раздался телефонный звонок. Звонила секретарь Лена.
– Ольга Владимировна. Вы просили найти варианты квартир? Есть замечательная однокомнатная квартира! 50 квадратов. Премиум-класс. С видом на реку. Подземная парковка, охрана. Правда, из-за урагана пострадала придомовая территория, но этот вопрос уже решает застройщик. Цена… 150 тысяч за квадрат… Фотографии вам отправила. Могу поискать что-нибудь подешевле, в другом районе.
– Не надо, Леночка! Я покажу фото человеку, для которого ее покупаю. Решение за ним. Да, и еще! Ты помнишь мою просьбу насчет лекарств для отца воспитательницы моей дочери?
– Конечно, Ольга Владимировна. Я все сделаю.
Ольга подошла к большому панорамному окну, посмотрела на вечерний город. Люди, люди! Спешат по своим делам, озабочены собственными проблемами, казалось бы, им нет никакого дела до других. Лица хмурые, неприветливые, серьезные. Но кто знает, если вдруг придет беда, возможно именно эти люди придут тебе на помощь? Взять хотя бы Михаила… Редкостное хамло, жуткий циник, невыносимый грубиян, виртуозный матерщинник, да и просто алкаш, но для нее он навсегда останется самым лучшим и настоящим человеком!
