Дарья Вячеславовна Морозова
Рассказы (про) рыжего кота
Глава последняя
Эта глава последняя и самая болезненная для меня.
Я откладывала её написание так долго, как могла. Но эта невысказанная боль и чувство вины изматывают меня каждый день. И я надеюсь, что так мы сможем с ним попрощаться.
Началось тогда всё с того, что год назад у Тихона стало редеть пузо. Не критично, но заметно. Подумав, что это аллергия на корм, я стала осторожно искать ему новый. Но облысение прогрессировало, постепенно освоив внутреннюю поверхность задних лап. По моей просьбе муж свозил его ко врачу, ему взяли анализы, но ничего не нашли. Посчитали пищевой аллергией.
В то лето сыну пришлось вызвать «скорую» помощь прямо на дачу. Пока я сидела у открытых ворот Тихон и Манька бродили рядом, заразившись атмосферой нервозности. Сына увезли в больницу. Мы с ним договорились, что я с ним не остаюсь, но буду приезжать каждый день на несколько часов: я не хотела, чтобы дочка чувствовала себя брошенной.
Однако уже через 2 дня стало ясно, что мне придётся остаться с ним до выписки: сын так скучал, что почти не пил и не ел. Он даже перестал брать трубку телефона.
После того, как ему стало лучше и его выписали, мы поехали тут же в Москву, чтобы проверить всё ещё раз.
Тихон по словам свекрови почти всё время ждал нас на крыльце. Мы вернулись. Все были счастливы, но недолго.
Когда Тихон стал проводить дни под нашей кроватью, я посчитала, что он, испугавшись моего отъезда, старался теперь быть как можно ближе ко мне.
Он очень редко выходил на улицу, и всегда мурлыкал, стоило мне начать его гладить. За день до своей кончины он смог спуститься вниз, сойти с крыльца и куда-то пойти в сопровождении Маньки. Она следовала за ним, жала, пока он, передохнув, снова не поднимется на лапы и не продолжит свой путь. Теперь я знаю, что он ходил прощаться.
А потом я поняла, что он ничего не ест и слабеет. Даже не пьёт. Я приносила ему воду, он чуть пил, а затем его тошнило. Муж срочно повёз его в ветеринарную клинику. Они не знали, что с ним. Взяли анализы, прописали общий антибиотик.
Это был последний день отпуска мужа, мы обещали детям аквапарк, поэтому сделав укол Тихону, мы уехали. Он был очень слаб. Я сделала ему гнездо из одеяла в наше комнате, пообещала вернуться.
Но всё пошло не так.
Обратно мы ехали по диким пробкам, плюс мужу обязательно надо было заехать в крупный строительный магазин, и с дочерью ждала его в машине, читая сообщения от свекрови, которая описывала неутешительное состояние кота.
Я звонила мужу как сумасшедшая, строчила сообщения, но телефон стоял у него на беззвучном режиме, а на кассе была заминка.
Когда мы ехали на дачу, я истово молилась, чтобы я успела. Но смс свекрови разбивала мои надежды.
Как только мы заехали на участок я выпрыгнула из машины и понеслась в дом, заливаясь слезами.
Тихон лежал на полу на первом этаже. Без дыхания и признаков жизни.
Он умер.
В поисках меня он спустился на первый этаж, и я не хочу думать о том, чего ему это стоило: собрать свои последние силы и не свалиться с крутой лестницы.
За мной вбежал сын и заплакал, подоспевший муж оттащил его на крыльцо. Я понимала, что детям видеть смерть не стоит, мы объясним им всё про Тихона. Муж быстро нашёл скатерть, завернул его, и мы поспешили в машину, прихватив лопату: надо было скорее добраться до лесничества.
Когда мы вышли из машины и стали искать красивое место, то нас сопровождали кошачьи вопли, словно плач. Я знаю, как ругаются коты при драке и это были не такие вопли. Коты выли с разных сторон. И я до сих пор уверена, что они оплакивали Тихона.
Выбрали место, муж начал копать. И тут из кустов дикой малины вышел незнакомый кот, взобрался на поваленный пень и молча стал наблюдать за нами.
Хоронить Тихона было больно. Словно погибла часть тебя.
Но я боялась сильно плакать, отдавшись полностью своему горю: дети видели мои слёзы, мне надлежало объяснить им ситуацию максимально деликатно. Сын плакал вместе со мной дома, тихо поскуливая. Я ему объясняла, что Тихону сейчас не больно, ему уже хорошо в кошачьем раю, а наши страдания – это только наши страдания.
Как жаль, что я тогда говорила это абсолютно не чувствуя покой от своих собственных слов.
Тихона не стало. Я продолжала его искать глазами и звать, привычно цыкая и чмокая губами.
Я постоянно хотела позвать его: «Тихон! Где мой нумеро уно? Где мой намбер ван?». И отчаянно хотела, чтобы он появился откуда-нибудь с гордо поднятым хвостом и прищуренными глазками, мяукнув в ответ.
Но этого не было. И эта боль не нашла тогда свой выход. Она росла во мне, зияя в груди чёрной дырой.
Через два дня мы шли с мужем в ту самую ветеринарную клинику за результатами анализов, надеясь понять, что случилось. Я с трудом сдерживала слёзы.
Пока мы ждали приёма я хотела реветь, но рядом сидела беременная девушка и я держалась.
У Тихона оказался хронический вирусный перитонит. 90% летальный исход.
– Вы ничего не могли сделать, – заверяла меня врач.
Но я так не считаю до сих пор. Что-то я могла сделать! Могла! Должна была! И тогда мой Тихон, мой кот был бы со мной.
Мне не нужен другой кот. Даже клонированный Тихон не был бы тем самым.
Манька после смерти Тихона стала ласковей, контактной, дружелюбнее, а мне это уже не надо. После Тиши мне не нужен никакой другой кот.
Эта боль, это горе, это дикое чувство вины и нежелание отпустить его, принять естественный ход жизни убивает меня. Я не хочу выпускать его из-под кожи. Я хочу, чтобы он был рядом. Всегда. Я понимаю, что это случилось бы рано или поздно, но это не помогает.
Тихон нужен мне. Очень. Моё желание очень эгоистично, я знаю. Но… Ничего поделать с этим я не могу.
Я писала эти рассказы ещё при его земной жизни, и я надеюсь, что они помогут мне пережить его смерть наконец и отпустить.
Я хочу сказать ему спасибо за всё время, проведённое вместе. За его любовь, за то чувство дома, что он дарил. За то, что всегда ждал и радовался моему возвращению. За то, что был бережен с моими детьми. За то, что беспокоился обо мне и заботился обо мне, как мог.
Спасибо, мой рыжий толстячок за то, что показал, как сильно я могу любить.
Спасибо, что ночами сидел со мной возле кровати сына.
Спасибо, что охранял наш покой на дачах.
Спасибо, что всегда был самим собой и учил меня тому, что надо любить себя.
Спасибо, что выбрал меня из миллиона людей во всём мире.
Спасибо, что доверился мне и позволил мне стать Твоим человеком.
Даже Этот отзывался и до сих пор отзывается о Тебе, как о необыкновенном коте с человеческим лицом. Он любил тебя тоже, Тихон, так, как умел.
Спасибо тебе, что Ты был со мной. Я всегда буду тебя помнить и любить.
Морозова Дарья Вячеславовна
август 2019
В качестве обложки использована картина Меценатовой В.В. «Караулю весну» в соответствии с лицензионным договором о предоставлении права использования произведения.
