Дарья Вячеславовна Морозова
Мальчик Небо
Так они добрались до многоэтажки, и девушка не смогла сдержать облегчённый вздох. Небо сделал вид, что не заметил этого.
– Ты сейчас пойдёшь курить? – спросила Света, заметив, как молодой человек неуверенно мнётся у балконной двери в её комнате. – Я пойду что-нибудь приготовлю. Надеюсь, что тебе понравится!
– Не сомневаюсь! – одними губами улыбнулся тот.
Да, ранее она предложила заказать пиццу, но денег не хватит на большую, а маленькая достанется тогда только Небу. И, несмотря на свою любовь к молодому человеку, ей пришлось признаться себе: ещё немного и она умрёт от голода.
– Чем хочешь заняться? – услышала девушка, поставив кастрюлю с водой на плиту.
– Целовать тебя, пока дыхания хватит, – себе под нос прошептала она, а потом громко прокричала: «Давай фильмы посмотрим!».
Спагетти с сыром были почти готовы, когда Небо вошёл на кухню и сел на табуретку.
– Прости, что такая простая еда, но от души, – пробормотала Света.
– Неважно, главное – с любовью! – откликнулся молодой человек и взял вилку.
Поставленное перед ним блюдо было наполнено грёзами девушки о том, как они будут целоваться, лёжа на диване под просмотр фильма, как его пальцы одной руки нежно зароются в её короткие волосы, а другой он крепче прижмёт девичий стан к себе. Эти мысли клубились над горкой макарон, сплетаясь в образы, и кружились невысказанными желаниями.
Небо улыбнулся: таким насытиться невозможно. Ел бы и ел.
Позже, на середине второго фильма, Света, отчаявшись спровоцировать молодого человека на первый шаг с его стороны, хоть она и отчаянно жалась к нему и поглаживала его длинные пальцы, лежащие на её плече. Зардевшись, она потянулась к его губам и не сразу поняла, что уткнулась в выставленную мягкую ладонь.
– Почему? – взвилась она, оскорблённая отказом.
– Потому что – нет.
– Но других ты целуешь и ещё как!
– Других – да.
– А чем я плоха?
– Разве я это сказал? Не додумывай, пожалуйста.
– Тогда почему ты не целуешь меня?! И ведь ты сам сказал, что сегодня ты мой и будешь делать, что я скажу!
Внезапно Небо схватил её за запястья и строго потребовал ответа.
– Зачем? Зачем ты тогда это сделала?
Света побледнела и подалась назад, но парень крепко держал её руки, сжимая всё сильнее.
Под многочисленными разноцветными браслетами всевозможных фактур и размеров скрывались горизонтальные короткие полосы. Они давно зарубцевались, но выглядели по-прежнему слишком очевидно.
– Я помню, как ты смело ответила тому мальчугану. На остановке прошлым летом. Он спросил у мамы, что это у тебя на руках. Ты тогда улыбнулась ему и задорно ответила: «Маму не слушалась, поэтому меня дракон поцарапал!». Замешательство этой женщины, как и вопрос мальчика задели тебя. Я видел. После этой встречи ты стала носить браслеты.
– Ты это помнишь? – удивилась Света, отчаянно ища способ уйти от разговора.
– Я даже помню, как тебя увозили на скорой, – почти зло прошипел Небо, чуть сильнее сжав запястья девушки. – И помню твой отрешённый взгляд, направленный куда-то мимо меня в той палате. Но что произошло? Почему ты решилась на это? Ну?
Света тщетно пыталась высвободить руки, отвернув голову в сторону и с силой закусив губу. Как же больно! Прошло столько времени, а все ещё больно!
– Ты ведь тогда стала на меня смотреть так, как сейчас смотришь! Заметила меня. Ну, говори!
То ли непривычно злой тон, то ли давнее желание высказаться, то ли влияние момента, но слова – сбивчивые, рваные, вперемешку со слезами – стали вылетать изо рта девушки.
Про развод родителей, про обиду на отца, про случайно задравшуюся юбку в автобусе, чем воспользовался какой-то извращенец, про жаркие споры с матерью о том, чтобы Света бросила институт и шла работать… И много мелочей, которые и заставили её закрыться в ванной с бритвой из швейного набора, который на 8 марта подарила ей старшая сестра лет 10 назад. Она снова вспомнила тот острый и животный страх при виде крови, однако ей тогда казалось, что позови она на помощь, то будет хуже: скажут, что хотела внимания, что надо было закончить начатое, что тратит драгоценное время врачей, которое они могли бы потратить на настоящих пациентов.
Все эти мысли заставили девушку откинуться спиной на стенку ванной и, глотая слёзы, ждать конца.
Потом вернулась Мила, заорала от ужаса, дрожащими руками вызвала скорую, завязала на запястьях по полотенцу. Плакала, ругала, жалела, просила потерпеть…
В больнице, Света дичилась персонала и соседок по палате больше от стыда, чем от упрёков, которые к слову сказать не было. Лишь один раз пожилая уборщица проворчала что-то вроде «вот я же живу, а эти таблетку глотают», и эти слова не вызвали никаких негативных эмоций.
– Это такое клише, – подумалось девушке, – недовольная уборщица.
Однако в другую смену дежурила совсем другая женщина, она-то ласково и предложила Свете, калачиком свернувшейся на кровати, хотя бы к окну подойти и на свет Божий посмотреть, а то вон какая бледная, как наволочка. Неохотно, больше от желания угодить такой милой женщине, пациентка подчинилась.
И вот тогда. Именно тогда это случилось.
Хмурое весеннее небо, затянутое плотными грязно-белыми облаками, разверзлось и яркая лазурь взглянула на землю. Словно какой-то огромный пушистый кот лениво приоткрыл один глаз, чтобы оценить обстановку: не разбушевались ли мыши? Затем яркие солнечные лучи ударили Свете в грудь и лицо, согревая, слепя, требуя внимания.
И тут девушка впервые за долгое время широко улыбнулась и, сама удивившись своей реакции, закрыла глаза, и там, под красно-жёлтыми всполохами ей пришлось признать: как же хорошо! Как же хочется жить!
Это прекрасное чувство охватило её полностью, до мурашек по спине и забинтованным рукам, до лёгкой дрожи в тонких пальцах с короткими ногтями, которыми она впилась в пластиковый подоконник.
– Я буду жить! – стучало у неё в висках. – Буду жить! – заволновалось сердце. – Буду жить! – оповещала весь мир её широкая улыбка.
И неважно, что облака вскоре заволокли и тот кусочек неба, и жадно закрыли от людей солнечные лучи! Чудо свершилось! Мила, пришедшая навестить сестру, застала её у окна и поразилась переменам: в глазах Светы появился свет и интерес к жизни!
– Слава Богу, – чуть не плакала старшая из девушек, обнимая сестрёнку за худые плечи, – ты пришла в себя!
С той самой минуты Света часто сидела или стояла у окна, задрав голову и улыбаясь внутреннему монологу с недостижимым небосводом.
Любоваться небом – его величественной красотой и меняющейся природой – стало для неё той самой палочкой-выручалочкой, которую она, казалось, искала всю свою жизнь.
Постепенно она пришла в себя. Учёба, отношения с настойчивым сокурсником, поддержка от сестры и её мужа – всё это, считала девушка, только из-за того, что в тот день небо показалось из-за тяжёлых туч, которые стали для неё аллегорией её сложных времён…
Небо внимательно слушал Свету. Он давно не держал её руки, а только мягко поглаживал кожу через нагромождение браслетов.
– Знаешь… – тихо сказал он, прерывая возникшую паузу после того, как девушка закончила свой рассказ. – Я не люблю глаза самоубийц. – Света встрепенулась. Это признание было искренним! – Когда они смотрят на меня, то не видят. Я хватаю их за ворот, кричу прямо в лицо, жмусь к груди, а они… Думают лишь о себе. Это так обидно! Эгоисты.
– А ты – нарцисс! – усмехнулась Света, стирая остатки слёз с уголков глаз.
– Но красивый же! – отзеркалил ухмылку Небо и откинулся на спину. – Иди сюда.
Послушно девушка положила голову ему на плечо, а руку – робко ему на грудь: там, где через тонкую ткань белой футболки просвечивалась татуировка в виде круга или венка – непонятно.
– Что означает твоя татуировка? – спросила она, осторожно водя пальцем по контуру рисунка на тёплой коже. – Её надо бы обновить.
При этих слова Небо невольно вздрогнул, а потом провёл ладонью над головой девушки.
– Это – напоминание… Спи, моя прелесть. Тебе нужно поспать, – полушёпотом промурлыкал парень, кончиками пальцев зарываясь в девичьи волосы.
Уже засыпая, Света вспомнила про учебники и семинар, про неполученный поцелуй, но сон властно остановил поток её мыслей и забрал в свой дом.
Когда девушка крепко уснула, Небо осторожно выбрался с дивана и подошёл к балконной двери с задумчивым видом. Он достал из кармана сигарету и долго крутил её между пальцев, не решаясь зажечь. Затем взглянул на спящую девушку, словно ещё раз что-то обдумывая. Так и не чиркнув зажигалкой, сел за рабочий стол студентки, достал блокнот со стихами и стал медленно читать страницу за страницей.
Незадолго до трели будильника, он ушёл.
-7-
Расстроенная и раздосадованная, Света вышла из института.
Семинар она провалила, за что заслужила справедливую критику от преподавателя.
Она робко надеялась на чудо: раз Небо так всемогущ, то он мог бы сделать так, что она всё запомнит без труда!
Но чуда не произошло.
Самооценка девушки стремительно рухнула вниз.
Впрочем, настроение мгновенно улучшилось, как только она подошла к выходу из института.
У самых ворот её поджидал Небо: вот сюрприз!
К нему подходили девушки, смелые и уверенные в себе, остальные либо стояли поодаль, либо уходили, сворачивая шеи. Было чертовски приятно, когда он миновал их всех и подошёл прямо к ней!
– Как семинар? – вместо приветствия спросил он, широко улыбаясь.
– Так стыдно мне ещё никогда не было, – тяжело вздохнула Света, в этот раз принимая предложенный локоть в качестве мнимой опоры.
– Никогда? Даже когда ты в 8 лет стащила девочку с забора, и она упала на асфальт?
Света замерла, вспоминая болезненный эпизод детства.
– Ты это помнишь?
– Конечно.
– Нет, тот эпизод – худшее, что я делала в своей жизни, – лицо девушки исказилось гримасой стыда и сожаления.
– Значит, не так всё страшно, – Небо провёл костяшкой пальца по её носу, желая убрать с лица это загнанное выражение. – Кстати, ты помнишь, почему тогда это сделала?
– Конечно. Я рассердилась на неё… Она говорила плохие вещи обо мне и сестре, я вспылила. Сейчас я бы точно такого не сделала!
– Опасная ты личность! – ласково пожурил девушку молодой человек, мягко массируя ей макушку. – Никогда не знаешь, чего от тебя ждать!
– Слушай, Небо. Я думала… Почему ты не помог мне? С семинаром! Я думала, что ты как-то наколдуешь и я всё буду знать!
– Наколдую? – переспросил тот, останавливаясь. – Но я не маг и не волшебник.
– Но ты же бог!
– Я не бог, – терпеливо поправил он Свету. – Я – небо.
– А есть разница? – всё ещё ворчала девушка, понукая молодого человека продолжить путь.
– Огромная! Ох, как же с вами – людьми – сложно! С динозаврами было проще…
– Правда? Ну да, ты же видел динозавров…
– Конечно. И тех, кто жили до вас.
– До нас?
– Ты думаешь, что вы – единственные разумные существа, что смотрели на меня?
Девушка со вздохом вынужденно призналась в легкомысленности такого предположения.
– Небо, можно вопрос? Я заметила… Может это пустяк, но ты не куришь с того момента, как мы вернулись вчера домой. Почему?
– Есть причины, – уклончиво ответил собеседник и легонько приобнял девушку за талию. – Пойдём.
Пока они медленно брели вдоль забора возле института, Света не могла оторвать восхищённого взгляда от своего спутника: как же он красив! И идёт сейчас именно с ней, а не с любой из этих привлекательных девушек, что буквально вешались на него! А ещё он не смотрит в свой телефон. Он рядом с ней. Разве это не счастье?
Однако пауза между ними затянулась, девушка чувствовала себя обязанной поддержать разговор.
– Небо, скажи, а вот земля тоже может воплотиться в человеческий облик? Думаю об этом с момента нашей первой встречи.
– Может, но тебе он не понравился бы, – Свете показалось или на лицо Неба действительно легла тень ревности?
– Почему?
– Грубый мужлан, у которого на уме только труд до седьмого пота.
– А может это то, что мне надо!
– Не смеши меня.
– А вода? То есть моря и океаны?
– Океан – псих. Никогда не знаешь, что от него ждать. С ним весело до поры до времени. Моря – это просто дети, сущее наказание! С ними невозможно говорить о чём-то серьёзном, хотят только играть.
– А реки?
– Реки…
Небо не успел договорить, так как резкий окрик за их спинами прервал его.
– Света!
Данил догнал их и, схватив девушку за плечо, пытаясь отдышаться от быстрого бега.
– Кто это? – молодой человек кивнул в сторону Неба, впившись глазами в лицо растерянной девушки.
В институте они видели друг друга, но ограничились только приветственными кивками головы. По разным причинам каждый из них счёл этот жест единственно приемлемым.
Небо с интересом уставился на молодого человека, ожидая дальнейшего развития событий.
Его спутница с надеждой взглянула в лицо не-богу-а-просто-небу, который вдруг стал рыжеволосым с кучей веснушек на лице и глубокими глазами цвета жжёной карамели, а затем с досадой цокнула: стало ясно, что тот не намеревается вмешиваться как тогда в клубе, значит, угрозу от Данила не чувствует. А жаль.
– Привет! Ты чего?
– Кто это? Это твой парень? Да? – на Данила было больно смотреть и, самое ужасное заключалось в том, что он сам понимал это.
– Дэн, тебе лучше идти. Всё совсем не так.
– Не так? Кто этот тип?
– Здравствуйте! Меня зовут Небо. Приятно познакомиться. – невозмутимо вмешался наконец молодой человек, обезоруживающе улыбаясь и протягивая руку. – Не надо обо мне говорить в третьем лице.
– Небо?.. – выдохнул Дэн, демонстративно игнорируя ладонь соперника, и перевёл мучительный взгляд на свою бывшую девушку. – Ты это серьёзно, Свет? Ты вообще в себе?
– Тебе лучше уйти, – нервно вцепившись в лямку рюкзака попросила та.
– Я… Свет, это предел, – на Дэна было физически больно смотреть: открытый, всё ещё влюблённый, честный, сейчас буквально крошился на куски. И это несправедливо по отношению к такому человеку. – Небо… – практически сплюнул он, бешеными глазами воззрившись на спутника Светы. – Удачи тебе, Небо!
Засунув руки глубоко в карманы куртку – явно сдерживаясь от бессмысленной драки, в которой для него нет приза, – Данил широкими шагами стремительно удалялся прочь, кляня себя на чём свет стоит за то, что вообще побежал за ними.
– Вот земля выглядит почти так же, только без акне на лице, – протянул Небо, глядя ему вслед.
– Не надо так. Он очень хороший человек.
– Да знаю я! – отмахнулся тот, наморщив свой прямой нос. – Он тебе рассказывал, как в 12 лет он 5 километров нёс в руках щенка, которого кто-то сбил на дороге? Это было летом, на даче. Жара стояла немилосердная. Я хотел нагнать туч, чтобы облегчить ему путь, однако тогда он бы потерял всякую надежду, а мне хотелось его подбодрить. Щенок не выжил, к сожалению. Умер где-то на середине пути. Мальчик понял это сразу, но всё равно упрямо нёс его до дома, говоря, что надо немного потерпеть, что скоро ему помогут, что они теперь всегда будут вместе и он исправно будет его выгуливать, покажет друзьям, которые будут его гладить и играть… Когда перепуганная бабушка, выбежавшая из дома, наскоро вытирая руки о фартук, огласила очевидное, он так громко и надрывно выл, словно потерял родного человека… Вечером я сотворил для него дождь: мне хотелось ему показать – мне тоже не всё равно, и я плакал вместе с ним. Странно, что он решил пойти на экономический. Я был уверен в том, что выучится на ветеринара, всё же столько лет читал книги о животных.
– Я не знала этого… – сокрушённо призналась Света. – Он никогда не говорил.
– А ты и не спрашивала, да? – закончил за неё молодой человек с насмешкой и осуждающим выражением лица.
– Я – эгоистка, да?
– Ты мне скажи.
Внезапно Небо повернул голову в право, словно услышал что-то, а потом, не сказав ни слова, быстро пошёл вперед. Через минуту он ускорил шаг, и девушке пришлось почти бежать за ним.
Сначала Света не могла понять, в чём причина их пробежки, однако, заметив впереди одну фигуру, с мольбой подумала: «Только не туда!».
Ей очень хотелось ошибиться в их направлении, однако буквально через пару секунд пришлось смириться, останавливаясь вслед за Небом около парковой скамейки.
Молодой человек опустился прямо на асфальт, удобно устраиваясь рядом со сгорбленной старушкой-бомжихой, источавший почти невыносимый запах мочи и грязи. Рядом с ней стояла небольшая видавшая виды железная тележка из магазина известной торговой сети, наполненная рваными пакетами с таким же вонючим мусором, каким сама и казалась его владелица.
Старушка завалилась на бок на скамейке, что-то тихо бормоча себе под нос. Она вся сжалась, поджав ноги в грязных валенках, отчего стала казаться ещё меньше. Чёрный шерстяной платок был плотно повязан вокруг головы, закрывая почти весь лоб.
Небо сел прямо рядом с ней, положил свою ладонь на изрезанную глубокими морщинами щёку и ласково улыбнулся старой женщине. Она обхватила его запястье грязными сухими пальцами и подняла на него свои маленькие белёсые глаза.
– Я… Я сейчас вызову скорую, – неуверенно сказала Света, роясь в рюкзаке. – Не надо, не трогай её, она же может быть заразной.
– Я не заражусь, – ответил Небо, по-прежнему ласково поглаживая большим пальцем впалую старушечью щёку. – Она была таким милым ребёнком. В четыре года она порвала новое платье, пока спасала котёнка от собаки, а мать поставила её в угол, сильно отшлёпав. А в 9 лет она подралась с мальчишкой, которой отнял у неё деньги, но он был сильнее и расшиб ей бровь. В тот день она сидела у ручья под старой ивой и сквозь слёзы пыталась смыть кровь с лица: ей было стыдно показываться людям в таком виде. Вон до сих пор шрам остался. Она доучилась до 8 класса, пошла на завод, вышла замуж, родила сына. У её соседки тоже родился сын через пару недель после неё, но было плохо с молоком, поэтому вот она делилась своим каждый день почти год. После смерти мужа, который плохо обращался с ней, она так надеялась жить с сыном в мире и ладе, а он, запив, выгнал её из дома…
Свету трясло от раздирающих её противоречивых чувств слёзы катились градом по щекам, но она не замечала их. История жизни этой грязной бомжихи, которая сейчас была похожа на ворох грязной дырявой одежды, история человека, фактически заживо погребённого, тронула её до глубины души. Ведь действительно она не всегда была такой жалкой вонючей попрошайкой, мимо которой хочется пройти как можно скорее, задержав дыхание. Нет, Небо помнит её совсем малышкой – трогательной и смелой, несправедливо наказанной матерью за спасение чужой жизни, помнит застенчивой малообразованной девушкой, вынужденной прекратить обучение и идти на физически трудную работу, помнит женщиной, терпящей грубость от мужа, помнит пожилой женщиной, которая была вынуждена скитаться по улицам в поисках еды и крова…
И сейчас он говорил с ней так мягко и нежно, как Света бы точно не смогла бы, даже зная всю эту историю! Брезгливость щекотала ей нервы, заставляя непроизвольно задерживать дыхание и не позволить себе подойти ближе.
– Маша… – тихо позвал Небо старушку тоном, каким разговаривают с любимым ребёнком, и та улыбнулась. – Машенька… Пора домой.
Её глаза закрылись, дыхание стало совсем тихим, но она продолжала держаться за руку, удобно устроившись щекой на ладони молодого человека.
Через минуту Небо выпрямился и, засунув руки в карманы свободных брюк, кивнул своей спутнице.
– Вызывай, кого ты там хотела.
– Она… Она… – всхлипывала девушка, не в силах вынести своё собственное душевное страдание: ведь она не знала эту старушку, но отчего же она не может сдержать этих бурных слёз, словно умер кто-то очень близкий и дорогой сердцу?
– Умерла, – участливо констатировал Небо. – Нужно, чтобы кто-то позаботился о теле. Ты сделаешь это?
– Да, – всё ещё надрывно всхлипывая, подтвердила Света. – Да, я сейчас… Вызову…
– Вот и хорошо, – кивнул молодой человек. – Мне нужно идти. Увидимся дома.
Света хотела было окриком остановить его, не веря в то, что он может оставить её здесь одну разбираться со всем этим, но не осмелилась. Словно почувствовав на себе её взгляд, Небо, не обернувшись, поднял руку и помахал на прощание.
Спустя несколько безуспешных попыток привести сбитое дыхание в порядок, девушка набрала телефон скорой и сообщила о смерти бездомной пожилой женщины.
Она дождалась приезда медиков, которые сразу сурово спросили: «Она вам кто?».
– Никто, – растерялась Света.
– Сознательная гражданка, значит, – хмыкнул один из санитаров. – С активной гражданской позицией? Ну что ж, сознательность – это хорошо. Так что тут у нас?..
– Да нет, я просто мимо проходила, – зачем-то, словно извиняясь, пролепетала девушка.
Санитары положили тело старушки в мешок и понесли к дверцам машины. Одна из них закрылась.
– Эй, сознательная, помоги! – окрикнули девушку. Однако прежде, чем Света успела подойти, мужчины отпустили оба края мешка и тело глухо ударилось об асфальт. От этого у девушки сердце пропустило удар.
– Осторожнее! – Света подалась вперёд, возмущённая таким поведением с усопшей. – Она же человек!
– Уже нет, – тоном, который предупреждал о неприятностях и потока жёстких слов, которые польются на девушку, если она продолжит лезть не в своё дело, откликнулся один из мужчин.
– Её зовут Маша! – почему-то выкрикнула Света, сжимая лямку рюкзака.
– Маша так Маша, – пожал плечами один из медиков.
– Ты точно её не знала? – с нажимом спросил другой.
– Не знала, – тяжело вздохнула девушка, – но она была хорошей.
– Заберём? – шёпотом спросил коллегу рослый мужчина и едва заметно кивнул в сторону зарёванной Светы.
– Да ну, возиться ещё, – насупился другой, залезая в машину. – Поехали! Пока, сознательная!
Проводив взглядом машину скорой помощи, Света, крепко обхватив свои локти, побрела домой, натыкаясь на прохожих и идя практически на автопилоте.
Она не знала, когда придёт Небо и вернётся ли сегодня вообще, поэтому легла на разложенный диван и попыталась уснуть. И ей это почти удалось, когда дверь в ей комнату открылась, впуская свет ночника в коридоре и высокую мужскую фигуру.
– Я так устал.
С этими словами Небо грузно упал рядом со Светой. Та подорвалась было уступить ему спальное место, но молодой человек перехватил её за запястье и потянул обратно. Девушка повиновалась и снова легла. Мужская рука легла вдоль её талии, чуть сжав за бок.
– Я отсюда слышу, как бешено бьётся твоё сердце, – расслабленно прошептал Небо, уткнувшись носом девушке в плечо.
Света очень осторожно коснулась его руки пальцами, он не был против, моментально уснул. Она хотела было дотянуться до телефона, чтобы, включив экран, развеять свои опасения: ей показалось, что она видит на руках «соседа» по дивану синяки. Мягко проводя подушечками пальцев по его коже она не могла не ощущать шероховатость. Ссадины? Царапины? Что произошло?
Девушка ужасно хотела встать, рассмотреть всё при любом источнике света эту некогда идеально гладкую мягкую кожу, обработать все повреждения и целовать, целовать, целовать, бесконечно целовать эти руки, чтобы забрать любые неприятные ощущения и боль!
