Дарья Викторовна Шаповалова
Слёзы в глубине ненависти
Жизнь… Потом я осознал, что она прекрасна, что счастье лишь дышать, но тогда не ценил и решил, что мне нет смысла радоваться тому, что столь скоро у меня заберут.
Никогда не говори себе, что я не могу чему-то радоваться, потому что оно временное. Радоваться всегда есть смысл, а я, дурак, этого не понимал, и когда меня похитили в четырнадцать лет, как-то равнодушно к этому отнёсся. Теперь я понимаю, что до четырнадцати просто был ходячим трупом, считающий себя уже мёртвым и безжалостно требующим других себя развлекать. Опять отвлёкся.
День нашей встречи изменил меня. Ты стала моим дыханием во всех смыслах слова. Ты даже и не представляешь, как твои шуточки спасали меня, возвращали к жизни…
Это правда, в первые года Марианна действительно по-доброму подшучивала над принцем, пыталась с ним подружиться. Кир всегда воспринимал всё в штыки, и в дальнейшем девушка решила, что у него нет юмора, а потому не стоит напрасно шутить. Но в то же время Марианне нравилось это делать, ведь она чувствовала себя совсем одинокой. Охрана и прислуга принца оказалась на редкость молчаливой. Родителям же, всем друзьям и знакомым визиты в Дамантию были строго ограничены.
«Во имя безопасности принца», – как поясняли им и расстроенной девушке.
«Но ведь Кир мог бы что-нибудь сделать, он же, по сути, был первым человеком Дамантии», – внезапно подумала Марианна. Эта мысль впервые пришла к ней за все шесть лет.
Она снова отпустила глаза в письмо.
… и отпускали меня с небес, где я был спасителем страны, на землю, где я превращался в капризного подростка, постоянно требующего к себе внимания. Слишком много истины оказалось в них, а я был слишком самолюбив, чтобы признать это, поэтому никогда и не звал тебя по имени. Тогда я решил, что раз ты связана со мной, то и должна страдать так же, как и я от одиночества и бессилия что-либо изменить».
Письмо выпало из рук Марианны.
«Значит… всё это было только лишь из желания мести?» – подумала девушка, вытирая слёзы.
Запрет заниматься магией и продолжить хоть на расстоянии обучение, столь редкие встречи с родными, постоянное молчание всего окружения и упорная угрюмость Кира – всё это было тщательно спланировано живым мертвецом, человеком, посчитавшим возможным забрать с собой в могилу, если не жизни, то счастье людей уж точно. Ужасный человек!
Марианне следовало сжечь это письмо, забыть о Кире и позволить себе насладиться праздником, но она этого не сделала. Был один случай из прошлого, в обстоятельствах которого следовало бы разобраться.
«Но ты смогла жить, даже в таких условиях, и тогда я всё больше и больше понимал, насколько я жалок, что многое смог бы сделать и так в жизни хорошего, скольким людям помочь. Но я посчитал, что в мои восемнадцать лет уже поздно что-либо исправлять, и решил последние годы прожить так, как получиться. Тем более, что перемены в моей жизни и так произошли.
Я не был больше ходящим мертвецом. Я влюбился, и моя любовь придавала мне сил жить дальше и не думать о скорой смерти. К кому чувства? Разумеется, к тебе, потому что лишь тебя я считал выше себя!»
«Это не любовь, это какое-то идолопоклонство», – с грустью подумала Марианна, потом внимательно перечитала эту часть.
