Дарья Антоненко
Жизнь, которой не было
Я прижалась к Пашке мне, конечно, было страшно, но не так как раньше. То, что мы уже смогли сбежать и оказались у милой женщины меня успокаивало. По Пашке не было видно боится он или нет, он этого старался не показывать. Но я знала то, что боязнь у него все равно есть. Я знала Пашку как никто другой. В снах я постоянно вижу его, разговариваю с ним. Мне иногда хочется вернуть время обратно, все изменить. И, может быть, он сейчас был со мной, ну или хотя бы я знала, что он есть, и могу позвонить назначить встречу и увидеть его. Его улыбку, которой мне сейчас так не хватает, глаза, румянец, когда он начинает смущаться. Мне этого всего не хватает! Я устала. Я устала ждать чего-то, сама не зная чего. Прекрасно понимая, что прошлое не вернуть, хотя я бы все отдала, чтобы оно не возвращалось, но некоторые моменты, которые делали меня счастливой, они не забываемые. Эти моменты и были связаны с моим человеком, с моей опорой, моей жизнью. Думаю, не каждый может рассказать какие-либо моменты из своей жизни, которые сразу же приходят на ум. Поверьте, пережив один раз в своей жизни террор, вы, несомненно, сразу же вспомните это.
Но вернемся к истории. Наконец-то бабушка пришла с едой. Она накрыла стол и пригласила нас. Стол был накрыт по-простому: похлебка, хлеб, овощи. Но как бы мы не хотели показаться воспитанными и культурными – все равно набросились на еду и в один миг все съели. Это не удивило старушку. Она сидела рядом и просто смотрела на нас своими добрыми, ласковыми глазами. Во время обеда ни разу нас ни о чем не спросила, понимая, что вопросы в данный момент не уместны. Мы ели очень быстро, голод одолел нас давно, и теперь, первый раз за все время, мы могли насладиться обилием еды.
В лагере после захвата нас кормили мало и один раз в день. На каждого человека доставалась совсем маленькая порция пищи, которая съедалась в считанные секунды. После того, как мы поели, то поблагодарили хозяйку. Старушка попросила нас, чтобы мы ей все в подробностях рассказали про свою беду и что с нами случилось. Много времени это не заняло – около получаса. Выслушав, старушка схватилась за голову и резко закрыла лицо. Хоть мы и не видели его, но слезы, которые шли, как ручей текли по щекам, а потом по шее. Я не понимала в чем дело, может мы сказали что-то лишнее, вроде, нет. Я не могла собраться с мыслями, чтобы спросить что случилось, может мы её чем-то обидели? За меня это сделал Пашка. Он подошел к ней, взял за руки и нежно, но все равно робко спросил: зачем она плачет, может мы сказали что-то не то. Старушка улыбнулась и тихонько сказала, что те люди, которые нас взяли в заложники здесь были и представились как археологи, ищущие древние вещи. Они выглядели очень воспитанно и мило. Даже в голову не приходило, что за таким хорошим человеком таиться такое ужасное существо. Да, существо! Как вы бы назвали их?! Бабушка винила себя в чем-то по ней это было видно. В себе я держала комок боли, мне хотелось заплакать, я хотела домой, очень, очень сильно. Что может сделать 15-летний ребёнок в такой ситуации. Ничего. Вскоре все успокоились. Старушка постелила нам, мы легли спать.
Наконец-то я заснула и проспала глубоким сном всю ночь. Никогда не могла бы подумать, что сон может быть такой умиротворяющий, сильный, эмоциональный. Мне снилась мама. Как мы с ней гуляем в парке и кушаем сладкую вату. Это весело, мне это нравится. Воспоминания делают нас людьми. Человек без прошлого – мертвый человек. У него нет истории, нет памяти. Делая выбор в настоящем, у него нет опыта, нет навыков. Мы не можем осуждать наше прошлое, так как мы его сами строим, сами вершим когда-то в настоящем.
На следующее утро, позавтракав, мы спросили, где можно позвонить. Старушка ответила, что если нам надо в город, то нужно идти на почту. К нашему сожалению, почта находилась очень далеко. Так как деревня была не большая. Делать было нечего, и мы стали собираться в путь. Но не тут то было. Стоило только нам выйти из дома, я увидела знакомые лица. Лица, тех самых людей. Я замерла, на какое-то время, Пашка не видел их, но заметив, что я чем-то встревожена, и смотрю очень долго в одну точку, навел свой взгляд туда же. Я не удивилась, когда он не растерялся. Взял меня за руку и повел обратно в дом. Увидев нас, бабушка спросила, не забыли ли мы чего-нибудь. Пашка рассказал ей, что нам пока нельзя выходить на улицу с связи с тем, что там те самые люди. Добрая старушка разрешила нам остаться еще на день.
Я никогда не забуду той доброты, которая нам подарила так милейшая пожилая женщина. Её лицо было очень нежное, лицо матери, которая смотрит на своё дитя. Те руки, которыми она лихо и очень умело делала оладьи – они были настолько вкусные, что даже во рту таяли. Мне казалось, что я вижу свою бабушку, хотя, я её никогда не видела. Она умерла, когда мне был всего год. Так что воспоминаний у меня не так уж много. Но все равно я чувствовала ту теплоту, которую мне всегда не хватало от неё.
День прошёл незаметно. Старушка больше не спрашивала нас ни о чем.
На следующее утро мы встали очень рано, так как хотели уйти из деревни, не попавшись этим ужасным людям. В дорогу старушка нам дала еды на какое-то время, и мы отправились в путь. Несколько километров мы шли пешком, не из-за того, что мимо нас не проезжали машины, они проезжали, только мы не очень хотели их останавливать, так как была боязнь встретить неприятелей. Но пришло время, когда сил больше идти не было совсем. И решив поймать попутку, стали ждать проезжавшую мимо нас машину. Ждать долго не пришлось, так как минуть через десять вдали показался грузовик.
Я была очень рада этой удаче. Где-то далеко я уже прокручивала моменты, когда встречусь со своими родителями, как обниму их, поцелую. Но я боялась. Я боялась уже всего, даже себя. Человек, не попавший в ситуации наподобие этой, не поймет меня, как это страшно и как отражается большим огромным пятном на всю оставшеюся жизнь. Пашка начал махать руками, привлекая на себя хоть какое-нибудь внимание. Вскоре машина остановилась возле нас, и мы успешно сели в кабину. Когда водитель спросил, куда нам надо, мы, не задумываясь, ответили, что в какой-нибудь ближайший город. Не помню, сколько времени мы ехали, я уснула от усталости. Проснулась я оттого, что Пашка мне говорит что-то на ухо. Окончательно проснувшись, я поняла, он говорил, что надо вставать, мы приехали.
Мы вышли из машины, и пошли в неопределенную сторону. Конечно, мы поблагодарили нашего спасителя, за то, что подвез нас, а не бросил одних на дороге. Спустя какое-то время, увидели полицейский участок. Направляясь в его сторону, меня не покидали мысли того, что нам не поверять и вдобавок еще что-нибудь сделают. Мои опасения были напрасны. Мы зашли в кабинет и все в подробностях рассказали, как сбежали, как попали сюда. Полицейский нас внимательно выслушал. По его лицу невозможно было что-либо прочитать. Он просто слушал нас очень внимательно и иногда делал какие-то заметки в свой толстый коричневый кожаный блокнот. После нашего рассказа он минуту молчал, но потом встал и сказал нам идти за ним. Мы перешли в другой более просторный кабинет и рассказали место расположения лагеря. Я долго не могла понять, почему нам так легко поверили. Мы же могли просто насмотреться фильмов и придумать себе не знай что. Немного погодя, я задала все-таки свой вопрос, на который получила легкий ответ: по нашему виду и состоянию трудно не поверить. Через некоторое время группа полицейских была готова уже выезжать на место. Да, вы наверно думаете, что они просто взяли и поехали. Нет, это были вооруженные люди, огромный отряд полицейских и не только. На место приехали еще и другие службы, которых я в то время не знала. А что касается нас, мы сказали, где живем и кто наши родители. Им позвонили и объяснили ситуацию. Через часа два родители были на пороге полиции. Мы уехали домой… Я не хочу говорить все происходящее при встрече. Мне кажется, это итак понятно…
Через несколько дней по телевизору сообщили, что задержаны террористы, захватившие лагерь. Это были те самые люди. Вскоре был суд, мы с Пашкой выступали как потерпевшие. Каждой этой твари дали очень большой срок тюремного заключения в строгом режиме. Все, думала я, все закончилось. Этот кошмар ушёл в прошлое. Но вот пришло время, когда я поняла, что ошибалась…
Глава 2
Прошло пять лет после того ужасного случая. Многие долго лечились в психиатрической больнице, особенно дети постарше. Маленькие же детки перенесли это более спокойно. Но все равно пятно в жизни осталось.
Большое количество судеб было поломано, стоптано. Знаете что самое ужасное?! Смотреть на лица родителей, у которых детей просто убили. Маленькие тела выносят друг за другом. Обезумевшие глаза родителей, когда они видят свое чадо не среди живых людей, а лежавшего на земле. Вот он вроде такой же как и прежде, но мертвый. Он не будет больше будить маму с папой по утрам и звать гулять. Он не будет больше смеяться своим естественным без какой-либо фальши смехом. Он не будет больше брать маму за руку, а потом нежно ее обнимать. Нет, этого больше не будет. И все еще не понятно за что это все им.
Неужели маленький шестилетний мальчик Гриша мог за всю свою короткую жизнь совершить настолько ужасный поступок, что наказание для него будет смерть!?
А девочка Ира, которая каждое утро звонила маме, чтобы пожелать ей хорошего дня и сказать, что она ее очень сильно любит. Она настолько была чистым и добрым человечком, что в свои семь лет заслужила уважения у всего лагеря.
Мальчик Никита. Самый маленький ребенок. Ему всего 4 года. Его вместе со своей старшей сестрой отправили в лагерь. Что он сделал? Не доел кашу в столовой или не спал в тихий час, потому что хотелось играть в машинки? В итоге ни сестры, ни Никиты нет. Его, просто расстреляли, когда испугавшись грома, он побежал от страха на улицу, а за ним его, любящая сестренка. В один момент, не раздумывая, раздались выстрелы. Их даже не занесли в здание, просто выкинули в ближайшую яму и все. Вспоминая это, я проживаю сначала все те эмоции, которые были у меня тогда. Перед нашими глазами все это происходило. Поверьте, ад существует. Я там была.
Что может заставить человека жить? Только он сам. Никто больше. Если он сам не примет себя таким, какой он есть, то каждый раз, сталкиваясь с трудностями, он будет спрашивать за что это ему и искать причину извне.
Наша жизнь – сериал, моя не исключение. Серии, где зритель видит плохих героев и хороших закончились и настали будничные многодневные серии. Дом, учеба, друзья – жизнь.
Я поступила в университет на факультет правоохранительной безопасности, училась как и все студенты, ничем особо не отличаясь от других. Конечно, я была не одна. Со мной был Паша. Мы вместе учились, вместе жили в съемной квартире, все делали вместе. Ни на одну вечеринку, ни на одно мероприятие мы не приходили по отдельности. Вы спросите, не надоело ли это нам? Нет! Я говорила, говорю и буду говорить, что рядом со мной мой человек!
Я благодарна судьбе за такой подарок как Паша. Я вам всегда говорила, что я и он – лучшие друзья, которые за все время прошли огонь, воду и медные трубы. Никогда в жизни не могла себе признаться, что он для меня в душе не просто друг, а что-то большее. Сначала я находила это забавным, потом же начала этому противиться. Я любила Пашку. Любила не только как друга. Знала, что он давно испытывает ко мне теплые чувства. Но мы лишь друзья, самые крепкие и неразлучные, но друзья. Я так себе говорила, говорю даже сейчас.
Уже было сказано, что везде мы ходим вместе и это правда. Однажды нас пригласили друзья в кафе на день рождения одногруппницы. Я не очень любила ходить на такие мероприятия, но в этот раз согласилась и мы, конечно, пошли вместе.
В университете уже все привыкли, что есть два таких человека как мы, которые везде ходят вместе как сиамские близнецы и при этом не состоят в каких-либо отношениях. Сначала этому все удивлялись, были попытки свести нас, но мы знали, что это не первый раз и уж точно ничего не получится у них. Потом все успокоились и относились к нам как к сестре и брату. В принципе это нас и устраивало.
Кафе, куда нас пригласили, было в стиле винтажа и старины. Изначально мне не очень понравилась данная задумка, создать кафе в таком стиле, но потом, присмотревшись повнимательнее, я увидела в этом что-то большее, нежели собрание старинных вещей в одном месте и хаотично расставленных по всему помещению. Приглушенный свет давал этому заведению некую загадку, атмосферу прошлого. Спокойствие и умиротворение наполняло пространство, и человек просто расслаблялся и уходил в себя, забывая обо всех проблемах и невзгодах.
Странно, что именно в таком месте и было выбрано справлять день рождение, но это только на первый взгляд. Мы пришли ближе к семи часам в назначенное место. На входе нас встретили и провели к столику, где ждали другие. Паша был в хорошем расположении духа, поэтому повода для плохого настроя у меня не было, тем более, когда ты пришел на день рождение. Мы посидели небольшой компанией, поговорили, каждый смог поистине отдохнуть от всей суеты и наполниться энергией вперед.
Я ни один раз смотрела на Пашку, на его улыбку, на его глаза. Он был счастлив, он был со мной. Если бы я знала, что вижу его таким последний раз, то просто перенесла каждую секунду этого времени на пленку. Мои чувства к нему всегда были на высоте, но чем дольше наша дружба шла, тем больше я понимала, что никого мне и не надо, кроме него – моего мужчины.
Около 12 часов все начали расходиться, и мы уехали на такси домой. Я помню в эту ночь небо. Звездное, бездонное небо, которое держало в себе столько тайн. Всю дорогу я смотрела на небо, а Пашка держал меня за руку и лежал на моем плече. Люди испытывают счастье очень часто, но не все понимают его истину.
Приехав домой, поднявшись на свой этаж, Паша посмотрел на меня своими настолько родными мне глазами и очень тихо, но с неимоверной нежностью прижал к себе. Чего я всегда боялась, произошло. Все мои чувства, которые я отвергала в последнее время, просто как огромная волна выплеснулись наружу. Только потом мне будет стыдно за все это, хотя все понимали, что когда-то к этому все и привело бы.
В моей жизни было столько зла, что терять Пашу как друга было для меня наравне со смертью. Я долго потом задавалась вопросом, со мной он или нет. Рядом еще мой самый незаменимый человек или он ушел в ту ночь? Но, если бы меня спросили, хотела бы я изменить что-либо при возможности, то, знайте, нет. Особенно сейчас, когда осознание того, что шли последние моменты нашей жизни, уже пришло.
Мы снимали однокомнатную квартиру в новостройке нового жилого комплекса. Дом был оснащен всеми технологиями современности, охрана была круглосуточная, безопасность на высоком уровне. Если бы в доме произошло какое-то преступление, то не было бы труда найти виновного. Однажды у нашей соседки украли из квартиры фамильное ожерелье, которым она очень дорожила и никогда бы не продала. Вором оказался слесарь, которого она вызвала сама, несмотря на то, что к дому была прикреплена фирма, где работали разные сферы обслуживания, в том числе и слесари. Благодаря наружным камерам преступника нашли в этот же день вместе с ожерельем. Я привожу этот случай в пример того, что если бы и произошло какое-нибудь происшествие, то виновные в скором времени были бы найдены и наказаны.
Мне было 20 лет, когда мне снова «посчастливилось» это все испытать. Что стало с Пашкой, наверно думаете? С ним все хорошо. Он поступил в институт, учился хорошо. По его виду не было ничего не видно, но я знаю, что глубоко в душе ему было больно, тяжко. Когда мы проводили время вместе, каждый раз мы чуть не затрагивали тему пятилетней давности. Жизнь шла. Но однажды когда я шла домой после учебы, идя по дороге, я заметила, что за мной едет машина. Большого значения я не придала, мало ли кто. В подъезде как всегда не было света, и приходилось подниматься вслепую. В первый раз меня это насторожило. Мне все время казалось, что позади кто-то идет. Я быстро поднялась на пятый этажа. Открыла дверь ключом и зашла домой, крепко захлопнув ее. Впервые за пять лет я сильно испугалась. Пашки дома не было. Я нашла в сумке телефон и позвонила ему. Трубку никто не брал. Мне пришлось ждать до поздней ночи пока он не придет. Увы, мои усилия были напрасны. Я уснула, не дождавшись его.