Лорд Дансени
Полтарниз, глядящий на океан

На следующий день Ательвок явился во дворец Азирим вместе с рассветом, покинув страну Толдиз и поспешив через поля на Восток, и Хильнарик вышла на балкон и встретила его на террасе. И спросила его принцесса, доводилось ли ему убивать гариака, и юноша заверил, что на его счету уже три, и поведал ей, как поразил первого у лесной заводи. Ибо, вооружившись отцовским копьем, спустился он к самой кромке озера и затаился там среди азалий, дожидаясь звезд; ибо с первой звездой гариаки сходятся к заводи утолить жажду; а пришел он слишком рано, и ждать предстояло слишком долго, и часы казались ему длиннее, нежели на самом деле. И вот все птицы вернулись в гнезда, и летучая мышь покинула свое убежище, и миновал час диких уток, но гариаки так и не показались, и Ательвок решил уж было, что они не придут. И как только опасение его переросло в уверенность, кусты бесшумно раздвинулись, и вот уже гигантский бык-гариак стоит напротив него у самой воды, и огромные рога его расходятся в разные стороны и на концах загибаются вверх, и от одного острия до другого будет добрых четыре шага. Ательвока зверь не заметил, ибо находился на противоположном берегу заводи, а подкрасться к нему в обход возможным не представлялось (ибо гариаки, что в сумраке лесных чащ видят плохо, полагаются по большей части на слух и чутье). И пока бык стоял там, подняв голову, в каких-нибудь двадцати шагах от охотника, юноша измыслил план. И вот бык опасливо принюхался, поводя ноздрями, и прислушался, а затем опустил могучую голову к самой поверхности и принялся пить. В это самое мгновение Ательвок скользнул в озеро и стремительно поплыл сквозь пронизанную водорослями толщу воды, между стеблей невиданных цветов, что раскинули широкие листья на озерной глади. А копье Ательвок держал прямо перед собой, крепко-накрепко сжав пальцы левой руки, так, чтобы острие не торчало над водой, и, ни разу не поднявшись на поверхность, несся вперед, увлекаемый силой отталкивания, и проплыл, не запутавшись в стеблях цветов. Когда Ательвок прыгнул в заводь, зверь, должно быть, резко вскинул голову, испугавшись всплеска, а затем прислушался и принюхался, и, не услышав и не учуяв ничего подозрительного, застыл на несколько мгновений, потому что именно в этой позе застал его Ательвок, вынырнув у самых ног чудовища и с трудом переводя дыхание. Не теряя ни секунды, охотник нанес удар и вогнал копье прямо в шею зверя, прежде чем могучая голова и грозные рога надвинулись на него. В следующее мгновение Ательвок вцепился в один из гигантских рогов, и гариак помчал его с головокружительной быстротой через кусты рододендронов, и скакал бык, покуда не рухнул, но тут же снова поднялся и испустил дух стоя, сопротивляясь из последних сил, залитый собственной кровью.

Хильнарик слушала; и казалось девушке, будто один из героев древности возродился к жизни в сиянии славы своей легендарной юности.

Долго прогуливались они взад и вперед по террасам, говоря те слова, что не раз произносились до них и после них, и что уста еще не созданные станут произносить снова и снова. А вдали высился горный кряж Полтарниз, любуясь на Море.

И вот настал день, когда Ательвоку пришла пора отправиться в путь. И сказала ему Хильнарик:

– В самом ли деле и вправду ли ты непременно вернешься, только один взгляд бросив с вершины хребта Полтарниз?

И отвечал Ательвок:

– Воистину я вернусь, ибо голос твой прекраснее, чем гимны жрецов, нараспев воздающих хвалы Морю, и пусть даже много морей-притоков впадают в Ориатон, и все они сольют красоту свою воедино перед моим взором, все равно возвращусь я, клятвенно повторяя, что ты прекраснее их всех.

И отозвалась Хильнарик:

– Голос сердца моего подсказывает мне, или, может быть, древнее знание или пророчество, или сокровенная мудрость, что не суждено мне снова услышать твой голос. И за это я тебя прощаю.

Но Ательвок, повторяя слова уже произнесенной клятвы, отправился в путь, то и дело оглядываясь назад, покуда склон не сделался слишком крут, так что теперь юноша внимательно глядел себе под ноги. Вышел он поутру, и поднимался весь день, почти не отдыхая, по тропе, где каждая выбоина была отполирована поступью многих прошедших до него. Еще до того, как странник добрался до вершины, солнце скрылось, и над Глубинными Землями мало-помалу сгущалась мгла. А юноша рванулся вперед, дабы увидеть до темноты все то, что готовы были открыть ему горы Полтарниз. Сумерки уже воцарились над Глубинными Землями, и в пелене морского тумана мерцали и вспыхивали огни городов, когда достиг Ательвок вершины, и впереди него солнце еще не ушло за горизонт.