Брендон Сандерсон
Тираны и мстители

– Камеры наблюдения все еще работают, – сообщил всем Коди по открытому каналу. – Эвакуация продолжается.

– Задержи последние взрывы, – спокойно ответил Проф. – Разбросай листовки.

Позади послышался негромкий хлопок, и я понял, что с верхних этажей опускаются на город листовки, объявляющие о приходе нового эпика. Мы назвали его именем, которое предложил я, – Зеленый Луч. Листовки были заполнены пропагандой, требующей изгнания Стального Сердца и заявлявшей, что Зеленый Луч теперь новый хозяин Ньюкаго.

Еще до того, как Коди объявил отбой, мы с Меган были уже возле нашей машины. Я забрался на сиденье водителя, но Меган села с той же стороны, отодвинув меня на место пассажира.

– Я умею водить, – сказал я.

– В прошлый раз ты разбил машину, проехав всего один квартал, салага, – ответила она, заводя двигатель. – Кажется, еще свалил два дорожных знака. И вроде бы я видела останки нескольких мусорных баков. – На ее губах промелькнула едва заметная улыбка.

– Я не виноват, – сказал я, оглядываясь на возвышающуюся в темном небе станцию номер семь. – Эти мусорные баки сами напросились. Нахальные слонцы.

– Даю большой взрыв, – произнес в моем ухе Коди.

Здание содрогнулось, из окон вырвалось пламя. Похоже, сработала и та взрывчатка, что заложили мы с Меган.

– Гм, – озадаченно пробормотал Коди. – Не рухнуло.

– Хватит и этого, – ответил Проф. – Доказательств нашего вторжения больше нет, и станция вряд ли вновь заработает в ближайшее время.

– Угу, – разочарованно проговорил Коди. – Просто хотелось пущего эффекта.

Я достал из кармана ручку-детонатор. Вряд ли она чем-то могла помочь – от заложенной в стенах взрывчатки наверняка сработала и та, что под полом. Но я все же щелкнул кнопкой на колпачке.

Последовавший за этим взрыв оказался вдесятеро сильнее предыдущего. Машину тряхнуло, сверху посыпались обломки, пыль и каменная крошка. Обернувшись, мы с Меган успели увидеть, как здание с чудовищным треском и грохотом оседает на землю.

– Ого, – сказал Коди. – Ничего себе. Похоже, взорвались энергобатареи.

Меган посмотрела на меня, потом на авторучку и закатила глаза. Несколько секунд спустя мы уже мчались по улице навстречу пожарным машинам и аварийной технике, направляясь к месту встречи с остальными мстителями.

Часть третья

23

Я невольно застонал, перебирая руками веревку. С каждым моим движением полиспаст жалобно пищал, как будто я привязал несчастную мышь к пыточной машине и с наслаждением закручивал ворот.

Конструкцию соорудили вокруг туннеля, который вел в убежище мстителей и являлся одновременно входом и выходом. Прошло пять дней с нашей атаки на энергостанцию, и на это время мы залегли на дно, планируя следующую операцию – нанести удар по Конденсатору, чтобы обезглавить охранку.

Абрахам только что вернулся с очередной вылазки за припасами, и я превратился из специалиста по тензорам в источник бесплатного подросткового труда. Я продолжал тянуть, чувствуя, как пот стекает по лбу и пропитывает футболку. Наконец из глубины появился ящик, Меган втащила его в помещение и отвязала веревку, которая тут же уползла обратно в туннель, чтобы Абрахам мог привязать к ней новый ящик.

– Хочешь поработать? – спросил я Меган, утирая лоб полотенцем.

– Нет, – пренебрежительно ответила она.

Водрузив ящик на тележку, она покатила его к небольшой пирамиде, составленной из точно таких же ящиков.

– Уверена? – спросил я, чувствуя, как болят руки.

– Ты отлично справляешься, – сказала она. – К тому же физическая нагрузка тебе сейчас не помешает.

Поставив ящик, она села на стул, закинула ноги на стол и продолжила читать книгу на своем мобильнике, потягивая лимонад.

Я покачал головой. Невероятная девушка.

– Представь себя рыцарем, – рассеянно проговорила Меган, перелистывая текст на экране. – Который спасает беззащитную жертву от ужасного монстра.

– Беззащитную? – переспросил я, и тут же снизу крикнул Абрахам.

Вздохнув, я снова взялся за веревку.

– В абстрактном смысле, – кивнула она.

– Как можно быть абстрактно беззащитным?

– Можно, – ответила она, прихлебывая напиток. – Если очень постараться. Примерно как с абстрактным искусством.

– Абстрактным искусством? – пробормотал я, наваливаясь на веревку.

– Ну да. Знаешь, когда кто-то рисует на холсте черную линию, заявляет, будто это метафора, и продает за миллионы?

– Никогда такого не бывало.

Она озадаченно посмотрела на меня:

– Еще как бывало. Ты что, не учил про абстрактное искусство в школе?

– Я учился на фабрике, – ответил я. – Основы математики, чтение, география, история. На все остальное просто не было времени.

– А до этого? До Напасти?

– Мне тогда было восемь, – сказал я. – И я жил в бедном районе Чикаго, Меган. Так что мое образование в основном сводилось к тому, чтобы избегать бандитов и не высовываться.

– Ты этому учился в восемь лет? В начальной школе?

Я пожал плечами, продолжая тянуть. Похоже, мои слова чем-то ее задели, хотя, если честно, точно так же меня задели и ее слова. Я чувствовал себя полностью сбитым с толку. Похоже, до Напасти люди были немного странными.

Я вытащил наверх очередной ящик, и Меган снова спрыгнула со стула, чтобы поставить его на место. Я с трудом представлял, как ей при этом удается еще и читать, но, похоже, перерывы не слишком ее волновали. Я решил выпить воды и, пока пил, исподтишка наблюдал за ней.

После ее признания в шахте лифта в наших отношениях многое изменилось. Она стала вести себя более раскованно в моем присутствии, хотя я не мог этого понять. Вроде бы должно было быть наоборот. Теперь я знал, что она против нашей миссии, и меня это беспокоило.

И тем не менее она была настоящим профессионалом. Она не соглашалась с тем, что Стальное Сердце нужно убить, но не бросала мстителей и даже не просила перевести ее в другую ячейку. Сколько их всего, я не знал, – судя по всему, об этом было известно только Тиа и Профу, – но существовала по крайней мере еще одна.

Так или иначе, Меган оставалась с нами и не позволяла чувствам отвлечь ее от работы. Она не соглашалась с тем, что Стальное Сердце должен умереть, но, насколько я сумел из нее вытянуть, верила в борьбу с эпиками, подобно солдату, который считал сражение тактически неоправданным, но при этом поддерживал генералов и сам был готов драться.

И за это я ее уважал. Треск, она все больше мне нравилась. И хотя она в последнее время и не проявляла ко мне особой приязни, прежние холодность и враждебность тоже исчезли. Так что соблазняющая магия вполне могла бы сработать – если бы только я ею хоть немного владел.

Меган поставила ящик на место, и я стал ждать, когда Абрахам снова крикнет. Но вместо этого он сам появился из туннеля и начал отцеплять полиспаст. Рана на его плече уже полностью затянулась благодаря болеотводу, устройству мстителей, невероятно быстро залечивавшему любые повреждения. О нем я почти ничего не знал, хотя и говорил с Коди, который назвал его «последним из трех». Имелись в виду три невероятных технологических достижения, которые перешли к мстителям по наследству от тех времен, когда Проф занимался научной работой, – тензоры, куртки, болеотвод. По словам Абрахама, их все разработал Проф, а потом похитил из лаборатории, намереваясь начать собственную войну против эпиков.

Абрахам снял с веревки последние блоки.

– Все? – спросил я.

– Все.

– Мне казалось, там больше ящиков.

– Остальные слишком большие и через туннель не пройдут, – сказал Абрахам. – Коди отвезет их в ангар.

Так они называли то место, где держали свои машины. Я был в этом большом зале, где стояло несколько автомобилей и фургон. Там было далеко не столь безопасно, как в убежище, – из ангара требовался доступ в верхний город, и он не мог быть частью нижних улиц.

Абрахам подошел к пирамиде из десятка ящиков, которые мы втащили в убежище, и посмотрел на них, потирая подбородок.

– Пожалуй, можно их разгрузить, – сказал он. – У меня еще есть час времени.

– До чего? – спросил я, подходя к ящикам.

Он не ответил.

– В последние дни ты часто пропадаешь, – заметил я.

Абрахам снова промолчал.

– Он не станет тебе рассказывать, где был, салага, – сказала Меган, расслабленно сидевшая за столом. – Привыкай. Проф часто посылает его на тайные операции.

– Но… – обиженно пробормотал я.

Я думал, что уже заслужил доверие команды.

– Не обижайся, Дэвид, – сказал Абрахам, вскрывая ломиком один из ящиков. – Дело вовсе не в доверии. Нам приходится кое-что скрывать даже от своих товарищей на случай, если кого-то из нас схватят. Стальное Сердце умеет вытягивать любые секреты. Никто, кроме Профа, не должен знать обо всем, чем мы занимаемся.

Это выглядело вполне разумным, – вероятно, именно потому я ничего не знал о других ячейках мстителей. Но мне все равно было обидно. Пока Абрахам вскрывал очередной ящик, я достал из кармана свой тензор и с его помощью превратил в пыль деревянные крышки нескольких ящиков.

Абрахам удивленно поднял брови.

– Что? – спросил я. – Коди велел мне больше практиковаться.

– У тебя неплохо получается, – сказал Абрахам, затем полез в один из вскрытых мной ящиков и достал покрытое опилками яблоко, наполовину превратившееся в кашу. – Весьма неплохо, – продолжал он. – Но иногда лом все-таки куда эффективнее. К тому же ящики могут нам пригодиться снова.

Я вздохнул, но кивнул. Мне было… тяжело. Забыть то чувство силы, которое я ощутил во время проникновения на энергостанцию, было непросто. То, как я проделывал дыры в стенах и вырезал захваты. Я мог подчинять материю своей воле. Чем больше я пользовался тензором, тем больше меня влекли возможности, которые он давал.

– Не менее важно не оставлять следов, – сказал Абрахам. – Представь, если об этом узнают? Тогда мир станет другим, и нам в нем будет куда сложнее.

Я снова кивнул, неохотно откладывая тензор в сторону.

– Жаль, что нам пришлось оставить дыру, которую наверняка видел Бриллиант.

Абрахам мгновение помедлил.

– Да, – ответил он. – Очень жаль.

Я помог ему выгрузить припасы, и к нам присоединилась Меган, которая давала указания, куда складывать различные продукты. Абрахам неукоснительно ей подчинялся, хотя она и была младшим членом команды.

Где-то в середине работы из своей комнаты вышел Проф и направился к нам, по дороге просматривая какие-то бумаги в папке.

– Что-нибудь узнал, Проф? – спросил Абрахам.

– Слухи пока что идут в нужном нам направлении, – ответил Проф, бросая папку на стол Тиа. – Город гудит от новостей о новом эпике, который пришел бросить вызов Стальному Сердцу. Полгорода об этом говорит, а другая половина прячется по подвалам, ожидая, когда разразится драка.

– Здорово! – сказал я.

– Да. – Похоже, Профа что-то беспокоило.

– Что-то не так? – спросил я.

Он постучал по папке:

– Тиа тебе не говорила, что было на тех чипах, которые ты принес с энергостанции?

Я покачал головой, с трудом скрывая любопытство. Он что, собирался мне рассказать? Возможно, это бы пролило свет на то, чем занимался Абрахам в последние несколько дней.

– Это пропаганда, – сказал Проф. – Мы считаем, что ты нашел тайное крыло правительства Стального Сердца, занимающееся формированием общественного мнения. В файлах, которые ты принес, – пресс-релизы, описания слухов, которые предполагалось распускать, и истории о свершениях Стального Сердца. Большинство этих историй и слухов – ложь, насколько смогла определить Тиа.

– Он не первый правитель, сочинивший себе великую историю, – заметил Абрахам, складывая консервные банки на одну из полок, вырезанных во всю стену задней комнаты.

– Но зачем это нужно Стальному Сердцу? – спросил я, утирая лоб. – Ведь он… практически бессмертен. Зачем ему выглядеть могущественнее, чем он есть на самом деле?

– Он чересчур самонадеян, – сказал Абрахам. – Все это знают. Это видно по его глазам, по тому, как он говорит, по тому, что он делает.

– Да, – кивнул Проф. – Потому эти слухи и сбивают с толку. Они вовсе не в его пользу – или он весьма странно их воспринимает. Большинство историй – о совершенных им жестокостях. О людях, которых он убил, о зданиях и даже поселениях, которые он якобы стер с лица земли. Но ничего этого не было на самом деле.

– Он распространяет слухи о том, как уничтожал целые города вместе с их населением? – тревожно спросила Меган.

– Насколько мы можем понять – да, – ответил Проф и вместе с нами начал разгружать ящики.

Я заметил, что в его присутствии Меган перестала давать указания.

– Кому-то явно хочется, чтобы Стальное Сердце выглядел куда ужаснее, чем он есть в действительности.

– Может, мы наткнулись на какую-то группу революционеров? – сказал я.

– Сомневаюсь, – ответил Проф. – Внутри одного из главных правительственных зданий? С такой охраной? К тому же, судя по тому, что ты говорил, охранники знали про эту комнату. Так или иначе, многие такие истории сопровождаются документами, утверждающими, что их сочинил сам Стальное Сердце. В них даже прямо отмечается, что они поддельные и им следует придать реальность с помощью вымышленных фактов.

– Он просто хвастается, – сказал Абрахам, – и сочиняет себе подвиги. А его министерству приходится создавать его заявлениям видимость правдоподобия. Иначе он выглядел бы глупо.

Проф кивнул, и у меня внутри все оборвалось. Я полагал, что мы нашли нечто важное. На самом же деле я обнаружил лишь департамент, задача которого состояла в создании положительного образа Стального Сердца. Положительного в отрицательном смысле. Ну или что-то типа того.

– Значит, Стальное Сердце не настолько ужасен, как хочет показаться нам? – спросил Абрахам.

– О нет, он весьма ужасен, – ответил Проф. – Верно, Дэвид?

– На его счету свыше семнадцати тысяч подтвержденных смертей, – бесстрастно сказал я. – Про это есть в моих записях. Множество невинных жертв. Все эти сведения не могут быть поддельными.

– Так и есть, – кивнул Проф. – Он ужасное чудовище. Он просто хочет, чтобы об этом знали все.

– Как-то странно, – сказал Абрахам.

Я полез в ящик с сыром, доставая завернутые в бумагу брикеты и укладывая их в холодильную камеру в дальнем конце комнаты. Мстители ели много такого, чего я никогда не мог бы себе позволить, – сыр, свежие фрукты. Большую часть еды в Ньюкаго приходилось доставлять – из-за темноты выращивать овощи и фрукты было невозможно, а Стальное Сердце держал в надежной узде окружавшие город сельскохозяйственные угодья.

Дорогая еда. Я уже начал к ней привыкать. Странно, насколько быстро это может произойти.

– Проф, – спросил я, укладывая в холодильник круг сыра, – вам никогда не приходило в голову, что, возможно, без Стального Сердца в Ньюкаго будет еще хуже, чем при нем?

Стоявшая в другом конце комнаты Меган резко повернулась ко мне, но я на нее не смотрел.

«Я не собираюсь ему ничего говорить, – подумал я, – так что хватит на меня таращиться. Мне просто хочется знать».

– Вполне возможно, – ответил Проф. – По крайней мере, какое-то время. Инфраструктура города, скорее всего, разрушится, еды на всех не хватит. Если только кто-нибудь могущественный не займет место Стального Сердца и не обеспечит работу охранки, начнутся грабежи.

– Но…

– Ты ведь хочешь отомстить, сынок? Что ж, такова цена. Не стану приукрашивать. Мы стараемся не вредить невинным, но, убив Стальное Сердце, мы станем причиной их бедствий.

Я сел возле холодильника.

– Ты никогда об этом не задумывался? – спросил Абрахам, поглаживая свой кулон, который достал из-под рубашки. – За все эти годы, пока ты планировал и готовился убить того, кого ненавидел, ты никогда не думал о том, что станет с Ньюкаго?

Я покраснел, но покачал головой. Нет, я не думал.

– Так… что же мы будем делать?

– Продолжать то, что начали, – ответил Проф. – Наша задача – вырезать зараженную плоть. Лишь тогда тело сможет излечиться – но сперва ему придется испытать немало боли.

– Но…

Проф повернулся ко мне, и я увидел в его глазах безграничную усталость человека, который уже долгое время ведет войну.

– Хорошо, что ты подумал об этом, сынок. Размышляй. Беспокойся. Не спи ночами, переживая за жертв своей идеи. И тогда ты поймешь, какова цена борьбы. Должен, однако, кое о чем тебя предупредить – ответа ты не найдешь. Хорошего выбора нет. Либо подчинение тирану, либо хаос и страдания. В конце концов я выбрал второе, хотя душа моя разрывается от боли. Если мы не станем сражаться, человечеству конец. Мы постепенно станем овцами для эпиков, их рабами и слугами. Речь идет не только о мести, но о выживании нас как вида, о том, что человек – хозяин собственной судьбы. Я выбрал страдания и неопределенность вместо того, чтобы стать игрушкой в их руках.

– Это все хорошо, – сказала Меган, – пока выбираешь сам. Но, Проф, вы ведь не просто выбираете сами – вы делаете выбор за всех жителей города.

– Значит, так. – Он поставил на полку несколько консервных банок.

– В конечном счете, – продолжала Меган, – хозяевами собственной судьбы им все равно не стать. Им остается либо подчиниться Стальному Сердцу, либо самим заботиться о себе – по крайней мере, пока не придет другой эпик, который снова их себе подчинит.

– Тогда мы его тоже убьем, – тихо сказал Проф.

– И скольких вы сможете убить? – спросила Меган. – Вам не остановить всех эпиков, Проф. Рано или поздно место предыдущего займет новый. Думаете, он будет лучше Стального Сердца?

– Хватит, Меган, – сказал Проф. – Мы об этом уже говорили, и я для себя все решил.

– Ньюкаго – одно из лучших мест для жизни в Разъединенных Штатах, – продолжала Меган, не обращая внимания на его замечание. – Нам следует сосредоточить свои усилия на тех эпиках, из которых не получилось хороших администраторов, в тех городах, где жизнь хуже.

– Нет, – раздраженно отрезал Проф.

– Почему?

– Потому что в том-то и проблема! – бросил он. – Все говорят о том, как здорово жить в Ньюкаго. Но здесь вовсе не здорово, Меган! Здесь хорошо лишь в сравнении с другими городами! Да, есть места и похуже, но пока эту преисподнюю считают раем, мы никогда ничего не добьемся. Мы не можем позволить им убедить нас, что это нормально!

В комнате наступила тишина. Похоже, вспышка гнева Профа застигла Меган врасплох. Я понуро опустил плечи. Все оказалось совсем не так, как я себе представлял, – прославленные мстители, несущие эпикам заслуженную кару. Я ни разу не задумывался об их чувстве вины, об их неуверенности в правильности выбранного пути. Теперь я понял, что им не менее страшно, чем было мне на энергостанции. Они боялись, что могут сделать только хуже, в итоге оказавшись ничем не лучше самих эпиков.

Зашелестела занавеска – Проф удалился в свою комнату, обреченно махнув рукой. Меган посмотрела ему вслед, все еще багровая от злости.

– Все не так плохо, Меган, – спокойно сказал Абрахам. – Все будет как надо.

– С чего ты взял? – резко спросила она.

– Видишь ли, – заметил Абрахам, сжимая черной рукой цепочку с подвешенным на ней маленьким кулоном, – нам вовсе незачем побеждать всех эпиков. Нам нужно лишь достаточно долго продержаться.

– Не собираюсь выслушивать твои глупости, Абрахам, – бросила Меган. – По крайней мере, не сейчас.

С этими словами она повернулась и вышла, скрывшись в туннеле, который вел в стальные катакомбы. Вздохнув, Абрахам повернулся ко мне:

– Что-то ты плоховато выглядишь, Дэвид.

– Мне и впрямь не по себе, – признался я. – Я думал… что если у кого и есть ответы на все вопросы, так это у мстителей.

– Ты неверно нас понял, – сказал Абрахам, подходя ко мне. – Ты неверно понял Профа. Не ищи у палача причину, по которой падает его топор. А Проф в самом деле борец за человечество и палач общества, отстраивать которое придется уже другим.

– Но разве тебя это не беспокоит? – спросил я.

– Не слишком, – просто ответил Абрахам, снова вешая кулон на шею. – Хотя надеюсь, что только меня одного.

Я наконец сумел разглядеть его кулон – маленький, серебристый, со стилизованной буквой «S». Отчего-то этот символ показался мне знакомым, напомнив об отце.

– Ты верующий? – спросил я.

Я слышал о них, хотя никогда не встречал. Фабрика воспитывала реалистов, а не мечтателей – а верующими могли стать только мечтатели.

Абрахам кивнул.

– Как ты можешь до сих пор верить в приход хороших эпиков? – спросил я. – После десяти с лишним лет?

– Десять лет – не столь уж долгий срок, – ответил Абрахам. – Во всяком случае, на фоне всей картины мира. В конце концов, человечество не такой уж древний вид по сравнению с остальными! Герои обязательно придут. Рано или поздно появятся эпики, которые не убивают, не ненавидят, не властвуют. И они нас защитят.

«Идиот», – невольно подумал я, хотя тут же об этом пожалел.

Абрахам вовсе не был идиотом. Напротив, он был весьма умен – по крайней мере, до сих пор выглядел таковым. Но… как он мог всерьез верить в существование хороших эпиков? Собственно, точно такие же мысли погубили моего отца.

«Хотя ему, по крайней мере, есть на что надеяться», – подумал я.

Так ли уж плохо – ждать, когда придут мифические супергерои, чтобы принести всем спасение?

Абрахам сжал мое плечо, улыбнулся и вышел. Встав, я успел заметить, что он последовал за Профом в «комнату для размышлений», – я ни разу не видел, чтобы кто-либо поступал так прежде. Вскоре послышались приглушенные голоса.

Я покачал головой и хотел было продолжить выгрузку припасов, но понял, что душа к этому совершенно не лежит. Бросив взгляд на ведущий в катакомбы туннель и повинуясь некоему импульсу, я отправился на поиски Меган.