Boris Zereteli
Кальянная
– Понял. У тебя фонари с собой?
– Да, сейчас сгрузят. Покажи, где установить стул, парни сделают.
– Пошли посмотрим, – сказал лысый, медленно поднимаясь со стула.
Тот же подвал, час спустя.
– О, о! Это нам нужно, волнуется. Видишь, дёргается, и показатель ритма пульса подскочил, – сказал Мэт, внимательно смотря на мерцающий перед ним монитор.
– Что будем делать? – спросил сидящий рядом парень, без особого энтузиазма смотря на шефа.
– Пока ничего, пускай маринуется. Хорошо держится, вызывает уважение. Многие после таких сорока минут уже в коричневых штанишках сидят, а он ещё и не пикнул. Хорошо, что датчики надели, без них было бы сложно его просчитать. Ладно, давай меняйся. Иди ешь, отдыхай и зови Била. Да, и ещё… Скажи этому сербу с акцентом, пусть готовится. Думаю, через часок парень начнёт петь.
– Да, Мэт, сейчас сделаю, – согласился покладистый подчинённый. Быстро покинув место рядом с шефом, парень вышел из комнаты.
«Нужно просто успокоиться. Успокоиться и ждать. Он или они должны себя проявить первыми. Всё в руках Господа! Он велик! Если мне суждено умереть, пусть так…» – Тахир выдохнул и попытался расслабиться. Стяжки давили, чуть спустившись на стуле, Тахир всё же изловчился и положил голову на левое плечо. Минуту спустя его дыхание выровнялось, Тахир успокоился. Вновь ощутив отдалённый запах грецких орехов, он попытался отключиться.
– Так, так, так. Этого нам точно не нужно. Парень довольно неплохо владеет собой! Он сейчас заснёт! Смотри на пульс!
Мэт рефлекторно вскочил со стула, не отрывая взгляда от мониторов. Сидящий с ним рядом мужчина внимательно вглядывался в показания ритма пульса. Мэт быстро метнулся в дальний угол комнаты, где сидели ещё два помощника.
– Пора врубать свет. Двигаемся дальше, – сказал Мэт, подходя к ним и кладя каждому на плечо руку.
«Вот чёрт! После этой темноты такой яркий свет! Невозможно, дьявол… Пробивает даже веки, проклятье!» – Тахир попытался повернуть голову в сторону, но свет бил практически отовсюду. Все шесть огромных фонарей были расставлены полукругом и не давали никаких шансов на спасение. Тахир решил держаться до последнего, но свет был такой яркий, что просвечивал ярко-красным сквозь его веки. Через несколько минут зрачки начала пронзать нестерпимая боль. Тахир попытался закатить глаза, но надолго это не получалось. Хотелось открыть глаза, но ему казалось, что если он это сделает, то тут же ослепнет.
– Что вам, чёрт возьми, нужно? Кто вы? Чего вы хотите? – вырвалось у него, уже практически бесконтрольно. Тахир вспомнил дочь и жену, тёплый жёлтый свет их кухни. Страх подобрался близко к сердцу. Он понял, что ему есть что терять. Страшно, что он больше этого никогда не ощутит и не увидит!
– Что вам нужно! – ещё громче закричал он.
– Ну вот, видишь! Таки действует. Как сказал один мой знакомый, держаться до бесконечности невозможно. У любого есть свои границы, – с явным удовольствием потирая ладони, сказал Мэт, наблюдая на экране конвульсивно дёргающееся тело Тахира.
– Ну так что, выключать? – спросил один из ассистентов.
– Парень, похоже, созрел и готов к диалогу. Пока не выключай, я сам. Позови этого, как его? Милан, по-моему? Да точно, Милан. Парень классно чешет на немецком, да ещё с таким забавным акцентом. Давай, зови скорее! – Мэт поторопил жестом, а сам вновь вернулся к мониторам.
5
.
Загадочный мистер Гудвилл
День первый.
Берлин. Аэропорт Берлин Бранденбург.
– Давно ждёте?
– Сорок минут, господин Гудвилл.
– Рейс почему-то задержали. Даже не извинились, странно.
– Ждать для меня – не проблема, вы сегодня мой единственный клиент. Всё оплачено, – седой и приземистый мужчина быстро убрал в сторону самописную табличку с именем «Гудвилл». Заглядывая с любопытством за спину идущего вместе с ним клиента, таксист округлил от удивления глаза.
– У вас только вот это? Только «викендер»? – с удивлением спросил он, чуть разведя руками. Оказавшись позади так и не остановившегося Гудвилла, он махнул рукой и быстро засеменил за резвым клиентом, который уже покинул здание аэропорта. Оказавшись на улице перед стройным рядом берлинских такси, Гудвилл изящно развернулся в ожидании спешащего за ним таксиста. От этого манёвра концы лёгкого летнего плаща английского джентльмена чуть завальсировали и вновь медленно легли на узко скроенные брюки.
– А насчёт погоды я не ошибся! Она у вас тут прямо не летняя, – сказал Гудвилл, вскидывая голову к небу. Таксист, чуть запыхавшись, теперь стоял перед своим клиентом. С доверительной миной на лице мужчина протягивал руку, чтобы перенять багаж.
– А нет, не стоит. Я возьму её с собой, в салон. Если вы, конечно, не против, – с улыбкой отреагировал Гудвилл, заметив жест пожилого мужчины. Вновь разведя руками, толстячок кивнул и, показав жестом направление движения, побежал вперёд. Несколько скучающих собратьев по труду попытались предложить свои услуги изящному Гудвиллу, но его кругленький «оруженосец» громко прикрикнул на них, заявив тем самым свои права на «жирного» клиента. Комфортно расположившись на заднем сиденье, англичанин, кинул сумку рядом. Достав из кармана своего плаща свежий номер центральной берлинской газеты, Гудвилл устремил свой взор на её первую полосу.
– Извините, пожалуйста, господин Гудвилл, не хочу вас отвлекать. У меня к вам пакет, его передали сотрудники вашей фирмы, и я как бы должен передать его вам, – тихим голосом сказал пожилой таксист, ища в зеркале заднего вида взгляд своего клиента. Гудвилл отвлёкся от газеты и, приветливо улыбнувшись, принял протянутый таксистом пакет.
– Скажите, дружище, не могли бы вы мне посоветовать какой-нибудь отель? Я два года здесь не был. Берлин, как известно, – очень современный город и меняется каждый день. Одним словом, хороший отель в центральной части, который должен быть выгодно расположен в транспортной сетке. Ну, как вам задание, а? – хитро моргнув, спросил загадочный клиент и приступил к вскрытию пакета.
Таксист ловко перестроился в левый ряд.
– Я бы посоветовал «Далтон» или «Густхофф», но мне кажется, вам больше подойдёт «Берлин Сити». Он очень удобно расположен.
– Спасибо, с меня причитается.
– Ну что вы, я же говорил, что ваша фирма всё очень щедро оплатила, – сказал мужчина, вновь ища глаза клиента в зеркале. – Можно один вопрос? – спросил седой толстячок, опять уловив приветливый взгляд клиента.
– Да, конечно.
– Вы ведь британец, господин Гудвилл. Откуда такой хороший немецкий? – продолжая смотреть в зеркало, спросил таксист, наблюдая за реакцией седока.
– Когда-то пара друзей немцев. Сейчас, как говорится, бизнес обязывает, – с неизменной полуироничной улыбкой ответил Гудвилл.
Берлин. Тот же день, четыре часа спустя. Нойкёльн. Отель «Уголок».
– Доброго вам дня, уважаемый! Мне нужен номер на пять дней или, может, даже неделю, – смиренно положив обе руки на стойку, сказал лысый, чуть сутулый мужчина с густой тёмно-рыжей бородой «гарибальди».
– Сотню вперёд. Душ общий, но в номере имеется телевизор, интернет и туалет, – скептически смотря поверх круглых оптических очков на вновь зашедшего гостя, быстро отчеканил седой турок. Пожилой мужчина лет шестидесяти с крючковатым носом был явно не в восторге от предстоящей работы, которая отвлекла его от чтения любимой газеты.
– Мне подойдёт, – продолжил смиренный гость, глядя на турка и кладя правую руку на грудь.
– По тебе видно, женщин водить не будешь. Это я к тому, что многие думают, если отель дешёвый, значит можно делать всё что угодно, – продолжил турок, делая характерное движение кистью правой руки.
Будущий постоялец замер в недоумении.
– Я говорю, деньги и паспорт давай, – нервозно объяснил турок, открывая журнал учёта.
– А, да, да! Конечно, вот, – смущённо улыбаясь и извлекая из штанов паспорт и две купюры по пятьдесят евро, покорно согласился гость.
– Господин Юсуф Рахмулла. О, француз? Хорошо говоришь на немецком, Юсуф, – изучая паспорт, заключил хамоватый администратор.
– Вырос в Эльзасе, иногда приезжаю сюда на заработки. Хочешь не хочешь, само как-то выучилось, – вежливым тоном пояснил будущий постоялец.
– Понятно. Вот ключ, номер 37. Уходишь – ключ мне, приходишь – ключ забираешь. Всё как обычно! – дежурно, но приветливо улыбаясь, сказал старик, протягивая ключи от номера.
– Спасибо вам, – почтительно кланяясь, поблагодарил вежливый Юсуф.
– Погоди. Ты ведь афганец, так? Ну, я имею в виду национальность, – хитро прищурившись, спросил старик, чуть задерживая ключи от номера в своей жилистой кисти.
– Да, уважаемый. А что такое?
– Да нет, всё нормально. Просто у меня сосед афганец, хочу его разыграть, понимаешь. Он всё время что-то бормочет про себя. Хочу его спросить, кое-что спросить на афганском. Зайди сегодня вечером на чай, поболтаем, а? – предложил старик, чуть кивая.
– Конечно, но только не сегодня, уважаемый. Сегодня вечером много дел, много дел! Может быть, завтра? – оправдываясь, ответил Юсуф, перенимая ключи из руки старика.
– Да без проблем. Завтра так завтра, – сказал старик, улыбаясь.
Берлин. Тот же день. Вечер.
– Хорошая квартира, меня устраивает.
– Она, конечно, маленькая, всего одна комната, но всё есть. Да, забыла вам сказать, эта кальянная в доме напротив. Там вечерами бывает очень шумно, но если вы закроете окно, то ничего не будет слышно. Мы в прошлом году поставили новые окна, очень хорошие, – оправдывалась миловидная блондинка, указывая рукой на окна.
– Да что вы! Мне это совсем не мешает. У меня только одна просьба, – спросил гладко выбритый и хорошо пахнущий мужчина с лысиной и толстыми оптическими очками на глазах.
– Да, конечно, – согласилась женщина, смотря доверчивым взглядом в маленькие глазки будущего квартиросъёмщика. Конечно же, они были не такие, его глаза. Но эти ужасные, сумасшедшей толщины линзы превращали их в некое подобие поросячьих.
– Я заплачу вам сразу, всю сумму. Может только так случиться, что мне придётся быстро съехать. Если что, то я брошу ключи в почтовый ящик. Если вы, конечно, не против? – спросил мужчина, приветливо улыбаясь.
– Ну что вы, конечно, нет.
– Тогда вот, пожалуйста, за всю неделю, – сказал он, протягивая женщине деньги.
– Если вдруг у вас возникнут какие-нибудь проблемы по квартире и вообще. Там, на щитке в коридоре, висит номер моего телефона.
– Спасибо вам большое, – сказал очкарик, перенимая ключи из рук блондинки.
Берлин. День второй. Ранее утро. Отель «Берлин Сити».
– Доброе утро, господин Гудвилл.
– Доброе утро.
– Как ваша пробежка? – солидный администратор четырёхзвёздочного отеля «Берлин Сити» с окладистой бородой явно пытался быть внимательным. В строгом форменном костюме, с хорошо ухоженной бородой, он больше походил на лорда, чем на администратора.
– Сегодня солнечно, а хорошая погода всегда имеет немаловажную роль в нашей жизни. В эти утренние часы набережная просто великолепна! Всё было просто прекрасно! – сказал разрумянившийся от бега британец, подходя к стойке.
– Вы правы, вчера был не лучший день, – согласился администратор, протягивая Гудвиллу свежий номер газеты.
– Спасибо, господин Штайнке. Хорошего вам дня, – покачивая газетой в руке, сказал Гудвилл. Он ещё раз обернулся, отходя от стойки, и, махнув, направился к лифту.
– И вам, тоже господин Гудвилл.
Берлин. Тот же день. Полдень. Съёмная квартира.
Элегантно одетый и гладко выбритый, он остановился перед большим окном, смотрящим на противоположную сторону улицы. Несколько секунд поизучав дом напротив, он отошёл от окна. Скинув плащ и пиджак, постоялец снял свои странные очки. Положив очки аккуратно на небольшой журнальный столик и потерев глаза, он вновь вернулся к окну и отодвинул полупрозрачную занавеску. На другой стороне улицы, рядом с небольшим турецким магазинчиком, торгующим свежими овощами и фруктами, располагалось большая кальянная, модно именуемая нынче шиша-баром или шиша-лаунж. Именно это заведение привлекло внимание ухоженного мужчины, аккуратно выглядывающего из занавесок. Медленно отпустив тюль, он покинул свой наблюдательный пункт и вернулся к небольшому дивану, на котором лежали два небольших, но толстых металлических чемодана. Достав из кармана пару латексных перчаток телесного цвета, он присел на корточки и приступил к распаковке. Из первого были извлечены две цифровые камеры с четырьмя складными штативами. Из второго два промышленных портативных тепловизора, ещё одна камера и подзорная труба. Практически вся аппаратура была быстро и профессионально установлена на некотором отдалении от окна. Одна из камер и тепловизор были на направлены на кальянную, вторая камера смотрела на летнюю площадку, принадлежащую всё той же кальянной. Она стояла под более острым углом и по этому помимо столиков могла захватить большую часть улицы. Внимательно осмотрев всю аппаратуру, он был доволен результатом. Взяв в руки подзорную трубу, постоялец квартиры на втором этаже, стал медленно изучать улицу. Процедура заняла у него немного времени, чуть больше пяти минут. Основательно задержав внимание на крайнем столике, где три молодые студентки, пересмеиваясь, приступили к раскурке большого кальяна, наблюдатель улыбнулся. Задумчиво отложив трубу в сторону, мужчина подошёл к комнатной двери, на которой висел кожаный портплед. Аккуратно сняв портплед с двери и положив его на пол, он расстегнул металлическую молнию.
– Слушай, Свенья, ты же говорила, что уже несколько раз курила. Что за странный кашель! – смеясь взахлёб, еле выдавила из себя хорошенькая Кристи. Девушка обращалась к подруге напротив, которая после очередной затяжки сильно кашляла белым дымом.
– Я тоже не понимаю, зачем врать? Просто скажи, что ещё не пробовала! – поддержала её рядом сидящая мулатка. Девушка с пышными формами, чёрной шевелюрой и большими креолами в ушах явно знала толк в этом. Отчаянно вдыхая белый дым из соседнего мундштука, мулатка, не прерывая разговора, выдыхала носом и ртом, как заправский курильщик. Тем временем «лживая» Свенья уже была практически зелёного цвета.
– Оставь, дорогуша. Пей лучше пиво, или, если хочешь, можем заказать чай. Он у них просто класс! – продолжила мулатка, поглаживая подругу по спине и одновременно строго смотря на хохочущую напротив Кристи.
– Я не знаю, что со мной. Может, табак другой был? – чуть отдышавшись, сказала Свенья. Отпив пива из своего бокала, девушка постепенно приходила в себя.
– Это классика. Мы заказали «виноград с мятой», они везде одинаковые. Всё в порядке, расслабься уже, – продолжала успокаивать подругу, фигуристая мулатка.
– Вот именно. Теперь можешь точно сказать, что пробовала! – опять прыснула Кристи.
– Извините, пожалуйста, девушки. Можно вас спросить? – послышалось со стороны с некоторым акцентом. Перед столиком вырос улыбающийся мужчина. Джинсы, коричневые кожаные мокасины, белая льняная рубашка и чёрные очки на глазах и гладко выбритый череп не показались отталкивающими для этой молодой женской компании. Помимо всего прочего от него исходил тонкий и очень дорогой аромат.
– Ого! Британец или американец? – сразу же отреагировав вопросом на вопрос, не без интереса изучая фигуру незнакомца, спросила мулатка.
– Да, конечно, спрашивайте! – сразу же согласилась Кристи, чуть залившись румянцем.
– Спасибо, – сказал незнакомец, обнажая голубые и добродушные глаза. Вставив очки за пуговицу рубашки, голубоглазый незнакомец, годящийся всем без исключения в этой компании в отцы, приблизился к столику. И это неудивительно, что молодым девушкам странным образом нравятся мужчины постарше. Они уверены в себе, у них опыт и не только в постели, что, кстати, немаловажно. С ними почти всегда интересно, они много знают и кое-что повидали в жизни. Чего, конечно, нельзя сказать о сверстниках, у которых почти всегда туго с деньгами, абсолютное отсутствие предрасположенности к романтике и, конечно же, «только одно на уме». Что же нужно мужчинам постарше от таких молоденьких? Здесь вообще-то всё тоже понятно. Конечно же, молодость и свежесть, по большей части в постели, но тоже не всегда. Их поражает жажда жизни и желаний, которые движут этими прекрасными молодыми созданиями. Ведь эти мужчины уже знают, как устроена жизнь, теперь на их стороне, увы, только опыт, ну и, возможно, деньги. Их вновь вдохновляют и удивляют эти «Пошли скорее туда!» или «Это так классно, мы обязательно должны туда попасть!» Эти мужчины, они как те же сверстники этих девушек, но только лет тридцать назад. Тогда у них тоже было много желаний, но не было возможностей и денег. И вот теперь с мыслью «А я ещё ничего!» или «А почему бы и нет?» они переживают свою вторую весну. Некоторые из них действительно обретают новое дыхание и смысл, заводя детей и другую семью. Другие же превращают это в спорт или коллекционирование, не понимая или не желая понимать, что у этих прекрасных созданий тоже есть душа и сердце, которое они, возможно, разобьют навсегда. Но вернёмся к столику…
– Присаживайтесь пожалуйста, мы не кусаемся, – опять предложила Кристи, чуть сдвигаясь в сторону. Этим жестом девушка недвусмысленно предлагала ему сесть именно рядом с ней.
– Спасибо ещё раз! Думаю, такие красотки просто не умеют кусаться, – сказал обходительный незнакомец, усаживаясь на предложенное ему место.
– Так что же вы хотели спросить, приятно пахнущий незнакомец! Кстати, что это за парфюм? – чуть поднимая левую бровь, спросила мулатка, деловито выпуская белый дым в сторону.
– Точно не знаю, сам я называю его «французом»! – сказал он на безукоризненном французском. Эти слова произвели ошеломляющее впечатление на двух из трёх девушек. Свенья, видимо, не знала французского или ещё не совсем отошла от кальяна.
– Очень интересно. Мы можем общаться на вашем родном языке, – с почти детским интересом изучая сидящего рядом с ней мужчину, предложила Кристи.
– Спасибо, но я предпочитаю немецкий, если вы не против. Нахожу его очень красивым, и, честно сказать, мне не хватает практики, – сказал незнакомец, с улыбкой обводя взглядом этот прекрасный цветник.
– Мы не против, – томно согласилась мулатка, медленно отпивая чай из своей чашки.
– Так вот, если позволите. Дело в том, что у меня через два дня намечена важная встреча по бизнесу. Опять же повторюсь, она очень важна. Нужный инвестор из Эмиратов, одним словом, мне предстоит подобрать ресторан и вот что-то подобное, – сказал он, кивком указывая на кальянную.
– Классная работа. Так вы за это ещё и деньги получаете? – спросила Кристи, мечтательно откинувшись на спинку кресла.
– Это просто в моих интересах. Я бы поручил кому-то, но у меня здесь никого нет. Да и потом – хотелось бы хоть чуть-чуть разбираться во всём этом. Я, кстати, ещё ни разу не курил ничего подобного, – улыбаясь и разводя руками, сказал он, обводя голубым взглядом всех присутствующих.
– И? – вопросительно взглянув на него, спросила мулатка, поднимая левую бровь.
– Мне срочно требуется платная консультация с посещением всех подходящих для этого мест, естественно, за мой счёт. И если вы не против, то тем же составом, – изрёк незнакомец, внимательно следя за реакцией каждой из девушек.
– Очень интересное и заманчивое предложение, – загадочно улыбнувшись, сказала мулатка, смотря на подруг.
– Да, я совсем забыл подкрепить договор с финансовой стороны. Я оплачиваю все счета и…
– Я согласна! – взвизгнула от восторга Кристи, не дождавшись продолжения.
– Так вот, я знаю студенческую жизнь. Такие консультации у профессионалов стоят очень дорого, и поэтому, чтобы хоть как-то уравнять шансы, каждая из вас получит 500 сегодня и 500 по окончании, то есть завтра вечером.
– Скажите, в оплату входят ещё какие-то услуги с нашей стороны? – вдруг вставила до этого молчавшая Свенья.
– Я понял. Простите, я не хотел как-то вас обидеть. Я за естественные и настоящие отношения, считаю, что они не покупаются, – сказал странный незнакомец, поднимая ладони в знак отрицания.
– Тогда я тоже за! Лейла, ты? – согласилась Свенья, обращаясь к свой темнокожей подруге.
– Деньги никогда лишними не бывают, тем более такие. Да и это не работа никакая. Дядя просто хочет пошататься по городу в компании молодых и красивых девушек. Я вас правильно поняла, дядя? – язвительно улыбаясь спросила Лейла, опять выпуская дым буквально отовсюду.
– Каждый вправе понимать это как хочет. И если всех устраивают условия договора, то дело даже не в том, кто и как это понимает, согласитесь? – хитро улыбаясь, парировал незнакомец. Лейла загадочно улыбнулась и медленно кивнула.
– С чего начнём? – оживилась Кристи.
– Да прямо с этого заведения и начнём. Мне нужна короткая и исчерпывающая информация, ну и, конечно же, беспристрастная оценка моих экспертов.
– Отлично.
– Я отлучусь на несколько минут. Хочу согласно нашему договору оплатить ваш счёт и посетить кое-какие комнаты – сказал обаятельный незнакомец, поднимаясь со стула и направляясь внутрь кальянной. Вслед ему послышались редкие хлопки вперемешку с удивлёнными возгласами девушек. Быстро походкой Гудвилл прошёл в глубь большого зала и остановился около стойки. Парень-араб, ещё издали заметивший посетителя, приветливо улыбаясь, поинтересовался, чем может помочь гостю. Гудвилл сообщил, что хотел бы оплатить счёт девушек и воспользоваться туалетом. Туалетов оказалось несколько, так как кальянная занимала ещё один этаж, где находились небольшие комнаты в виде отдельных секций. Сначала Гудвилл отправился в туалет, находящийся на первом, но буквально через минуту поднялся на второй этаж. Зайдя здесь в туалетные комнаты, он прошёл к самой крайней кабинке. Почти под самым потолком находилось окно, смотревшее на дом, в котором Гудвилл вчера снял квартиру. Встав на унитаз ногами и приоткрыв закрашенное белой краской окно, он достал из-за рубашки второй тепловизор, направив его на противоположный дом. Медленно сканируя каждое окно, Гудвилл три раза с улыбкой останавливался на некоторых окнах.
