Борис Васильев
Жуткое дело

Начальник райотдела милиции майор Пронин чистил сапоги на служебном крыльце. Раньше он чистил их дома, но с той поры, как его жена начала выписывать журнал «Здоровье», ее измучила аллергия. И майор теперь драил обувь исключительно на службе.

Светило солнце. Город осторожно начинал трудиться. А только что заступивший на дежурство сержант милиции Николай Муховоз вслух читал свежие газеты:

«…но старший лейтенант мгновенно понял коварный замысел преступника. Прием, и матерый бандит взвыл от боли, лежа на земле…»

– Кто взвыл? – весело спросил зам по угро капитан Холмов.

– В Костроме старший лейтенант голыми руками рецидивиста повязал, – вздохнул сержант. – Везет же людям.

Он был молод и мечтал о подвигах. А майор был в средних летах и мечтал, чтобы не было осложнений. Никаких, никогда, ни на службе, ни дома. И начал в этом смысле воспитывать подчиненного, когда в воротах появилась очень взволнованная дама средних лет и средней упитанности в кудряшках времен покорения целины.

– Здесь милиция?

С этого все началось. И потом майор часто ловил себя на мысли, что тогда, в то солнечное утро не сделал элементарного упреждающего выпада: не сказал солидной гражданке, что никакая это ни милиция…

Не сказал. С того все и началось. И через три минуты майор сурово слушал, капитан слушал жадно, а сержант протоколировал показания и потому слушал вполуха. Возникал —

ДОКУМЕНТ №1

«Я, Короноухова Стелла Трофимовна, учительница литературы и зоологии, прибыла вчера из совхоза «Подсолнечный» для товарищеского обмена опытом, после которого опоздала на автобус и была доставлена сослуживцами в местную гостиницу для переночевания. И уже находясь в постели в процессе засыпания, совершенно ясно услышала разговор в соседнем номере:

– Ты сдала Пернатого мусорам? Молчать, девочка, твоя песня спета! Облом, сделай так, чтобы она исчезла без следа. Ты меня понял, Облом?

– Нет проблем, Пах Пахыч.

– Волоки ее в мою машину…»

Протокол не зафиксировал, что в этом месте со свидетельницей произошла легкая истерика. Однако, выпив воды и будучи дружески охлопанной майором Прониным лично, дама сумела взять себя в руки.

– Исчезай, говорит. А я, говорит, жду гостей.

Она вновь задохнулась, но майор вовремя охлопал ее.

– Ну, а дальше? Дальше?

– Дальше? Дальше отчетливо помню глухой стон, волочение тела. Подчеркиваю, женского.

– Его что, по-другому волокут? – спросил начугро Хохлов.