полная версия

Блейк Пирс
Наблюдая

Глава двадцать восьмая

Выбравшись из такси, Райли нашла самую дешёвую машину на парковке проката – ею оказался побитый хэтчбек, даже в лучшие времена не отличавшийся комфортабельностью, а его лучшие времена остались в далёком прошлом. Но по крайней мере Райли могла позволить себе снять такую машину на один день.

Спустя несколько минут на дороге двигатель начал дребезжать. Машина как будто сопротивлялась, предчувствуя неладное – да и у самой Райли было похожее ощущение.

Её визиты к отцу редко заканчивались хорошо. Её отец вовсе не был добрым и заботливым человеком как для неё, так и для всех остальных.

«Так почему я еду туда, почему хочу увидеть его?» – спросила она себя и рассмеялась, поняв, что мучается этим вопросом каждый раз, когда едет в эти горы.

Возможно, потому, что он единственный живой родственник, который у неё есть поблизости. Она не имела понятия, где сейчас находится её старшая сестра, а больше у неё никого не было.

Вряд ли это можно считать достаточно веской причиной, но она чувствовала, что эта поездка отчего-то очень важна для неё.

Да и ехать недалеко. Проехав немного на запад, Райли свернула с главного шоссе и двинулась по просёлочной дороге; горы Аппалачи всё ближе сдвигались вокруг неё. День был приятным и тёплым, так что она опустила окно и вдохнула чистый, освежающий весенний воздух. Виды семейных ферм, скалистых ущелий и бурных потоков радовали глаз.

Перед последним крутым подъёмом до хижины отца она проехала сквозь маленький городок под названием Милладор.

Тут её машина несколько раз кашлянула. Райли погладила приборную доску и вслух сказала:

– Потерпи немного, дружище. Скоро всё закончится. Самое трудное – это добраться туда. На обратном пути будем ехать под горку. Там будет проще.

«Будет ли? – подумала она. – Если только для машины…»

Но, скорей всего, не для неё. Она очень надеялась, что не будет уезжать оттуда с горечью и в растерянности, как частенько бывало в прошлом.

Последний раз свернув на петляющую гравийную дорогу, она въехала на территорию, принадлежащую её отцу. В поле зрения появилась маленькая хижина, стоящая на поляне, вырубленной в густом лесу.

Райли понятия не имела, как давно здесь стоит эта хижина. Отец купил её, когда ушёл на пенсию из морской пехоты. Он сам починил её. Сам вычистил старый ручей. Электричества здесь не было, но ему это наоборот нравилось. Он мог провести себе линию электропередачи и телефон, но не делал этого.

Подъехав, она увидела отца, стоящего рядом с большим пнём. Рядом лежала куча поленьев, которые он разрубал на пне. Он не повернулся к ней и даже не взглянул в её направлении, пока Райли парковалась.

«Как будто я каждый день сюда приезжаю», – подумала Райли.

Он так и не оторвался от работы, так что она вылезла из машины и пошла к нему.

Её отец был мужчиной лет пятидесяти крепкого телосложения, который стригся по-военному и так же держал себя. В его осанке всегда чувствовалась независимость.

– Привет, папа, – сказала она.

Он посмотрел на неё, кивнул и расколол ещё одно полено.

Райли вздохнула. Знакомая задача: разговорить отца, обернуть его внимание на себя, заставить его заметить своё появление.

Райли заметила, что рядом с хижиной стоит новый фургон.

– Вижу, ты купил новые колёса, – сказала она.

– Да, не стал бы тратить деньги, – проговорил он,  всё-таки прервавшись на мгновение и вытерев лоб, – но мне её отдали за бесценок.

Он сухо рассмеялся.

– Не знаю только, зачем, – сказал он. – Разве что, в церковь ездить.

Райли с удивлением почувствовала, как её губы растягиваются в улыбку в ответ на шутку. Её отец был отнюдь не любителем церкви, но ему нужна была крепкая машина, чтобы передвигаться по горам, особенно в плохую погоду.

Он снова принялся за работу. Райли, скрестив руки на груди, наблюдала за ним.

– Тебе правда нужно рубить дрова в это время года?

– Да, если я хочу пережить зиму. Для этого нужно много дров. Рубить никогда не бывает рано. И дереву нужно время высохнуть.

Райли подошла к нему и протянула руку.

– Не хочешь сделать перерыв? – предложила она.

Отец с готовностью отдал ей топор. Райли поставила полено вертикально на пне, подняла повыше топор и чисто разрубила полено. Её поразило, как приятно было снять напряжение. Отец учил её рубить дрова с тех самых пор, как она выросла достаточно, чтобы удержать топор. Теперь она поняла, как ей не хватало подобного бездумного физического труда.

Отец упёр руки в бока и стал наблюдать с подобием улыбки на лице.

– Сегодня что, не учебный день? Или тебя вышвырнули из школы?

– Не, я всё ещё в этом проклятом колледже, получаю ненужным диплом, который, по-твоему, мне вообще не нужен. Мне просто захотелось приехать и увидеть тебя.

– Как мило с твоей стороны.

Райли поразила мягкость в его голосе.

«Он говорит так, будто серьёзно имеет это в виду», – подумала она.

Райли разрубила ещё пару поленьев, а потом её отец сказал:

– Я слышал, произошло ещё одно убийство.

Райли воткнула топор в пень и повернулась к нему.

– Откуда ты знаешь? – поинтересовалась она. – Я думала, ты не следишь за новостями.

Он пожал плечами с нарочито незаинтересованным видом.

– Так и есть. Но я временами езжу в Милладор, покупаю газеты, вижу отрывки теленовостей в баре. И до меня долетели слухи.

Её слова привлекли внимание Райли.

Она почувствовала, что слухи не сами долетели до него.

С их последнего разговора после убийства Реи он, должно быть, частенько заезжал в Милладор, чтобы следить за новостями из Лантона.

«Он волнуется за меня», – поняла она.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

Он спросил:

– Ещё одна твоя подруга?

Райли кивнула, не собираясь показывать ему свои эмоции.

– Моя соседка по комнате, Труди.

– Чёрт, – сказал её отец.

– Я нашла её тело. И я была вторым человеком, который увидел тело первой девочки. Им обеим перерезали горло.

– Чёрт, – повторил он.

Её отец повернул голову к лесу и помолчал.

«Кажется, это весь наш разговор на эту тему», – подумала она с разочарованием.

Она должна была сразу понять, что не стоит ожидать, что её отец будет выражать заботу о её безопасности.

Она потянулась за топором, чтобы снова начать рубить дрова, когда вдруг почувствовала, как рука её отца крепко обвилась вокруг её горла. Прежде, чем она успела заметить, она уже лежала на земле, а её отец стоял коленом на её груди, приставив нож к горлу. Остриё лезвия больно вонзалось в кожу.

Райли охнула от ужаса.

Он совсем свихнулся?

Он убьёт меня?

Глава двадцать девятая

Прижатая отцом, Райли чувствовала себя маленьким зверьком, попавшим в ловушку и широко раскрытыми глазами смотрящим в глаза хищника, намного более сильного. Он держал лезвие совершенно неподвижно напротив её горла.

Мысли носились в голове Райли как сумасшедшие.

Откуда у него нож?

Тут она вспомнила, что её отец всегда носил охотничий нож у лодыжки. Он выхватил его так быстро, что она не успела заметить.

Но почему он напал на неё?

Она не имела представления. Тем не менее, если он собрался убить её, она никак не сможет помешать ему.

Они не сводили друг с друга глаз. В его взгляде не было ни капли кровожадности. Он был мрачен, но убивать не хотел, он был хитрым, но не помешался.

Так же внезапно он убрал нож, поднял колено с её груди и встал на ноги.

– Ты мертва, девочка. По крайней мере, должна была бы быть. Я бы сказал, заслужила.

Райли, дрожа, поднялась с земли.

– Какого чёрта только что было? – воскликнула она.

– Ты мне скажи, – возразил её отец. – Сначала убили твою подругу. Потом соседку по комнате. Что с тобой? Неужели тебе не приходило в голову, что ты можешь стать следующей?

Райли была ошарашена.

«Нет, эта мысль действительно никогда не приходила мне в голову», – поняла она.

Она была так подавлена этими двумя смертями, особенно Труди, и так зациклена на том, что смогла узнать об убийце, что ни разу не задумывалась о собственной безопасности.

Её отец недовольно покачал головой.

– Если это всё, на что ты способна, можешь считать себя трупом, – протянул он.

Он встал, слегка расставив ноги, и бросил ей нож. Райли удивилась – и обрадовалась, – поймав его точно за рукоятку. Затем отец махнул ей рукой.

– Ну же, – скомандовал он. – Нападай на меня.

Заряженная недавним всплеском адреналина и злостью, Райли подняла нож и бросилась на него. Её мало волновало то, что она могла ранить его.

Через мгновение она получила ряд ударов и снова оказалась на земле.

– Что это за вид боя, чёрт побери? – спросила она, пытаясь отдышаться, пока он помогал ей встать на ноги.

– Это крав-мага, – сообщил её отец. – Израильская система рукопашного боя.

Он прорезал воздух дикими и агрессивными взмахами руки и объяснил:

– Она была придумана ещё до Второй мировой войны. Евреи в Восточной Европе пользовались ею, чтобы защититься от фашистов. В этой технике сочетаются элементы нескольких дисциплин, включая айкидо, дзюдо и карате. Но по большей части это самый обыкновенный грязный уличный бой. Здесь можно всё – всё, что сработает. Поэтому мне нравится этот вид боя.

Райли наблюдала за его движениями с отпавшей челюстью.

До неё дошло, что она очень правильно поступила, приехав сюда.

Она снова вспомнила, что папа сказал ей по телефону: «Ты не создана для нормальной жизни».

Несмотря на все свои сомнения насчёт того, стоит ли вообще сюда ехать, поездка оказалась не напрасной. Кое-чему отец мог её научить, и, возможно, не только касательно драк.

Возможно, благодаря ему она сможет лучше понять себя.

Но сейчас он, похоже, ждал её реакции.

Райли сказала:

– Покажи мне, что я должна была сделать, когда ты напал на меня.

Её отец шаг за шагом показал ей серию движений, выполняя всё медленно и аккуратно, чтобы не поранить её. Постепенно она выучила несколько приёмов.

Следуя его указаниям, она стала в замедленном темпе выполнять движения, когда он одной рукой обхватил её шею, а другой стал угрожать ей ножом. Она опустила одну руку вниз, как будто ударяя его в пах, и почти одновременно схватила его за волосы другой рукой и оттолкнула назад, и наконец снова подняла руки, чтобы ударить ему в лицо, заставив разжать хватку и выронить нож.

– Неплохо, – прокомментировал он. – Теперь ускорься.

Они повторили последовательность несколько раз, каждый раз немного быстрее, чем предыдущий. Райли даже насторожило то, как быстро у неё стало всё получаться.

Затем отец показал ей, как вести себя, если толкают, делают выпад, хватают со спины или спереди. Пока они прорабатывали каждую из ситуаций, он объяснял ключевые идеи крав-маги:

– Чистая агрессия – вот что важно, – говорил он. – Зачастую в драке ты или защищаешься или нападаешь. В крав-маге же можно делать одновременно и то, и другое, быстро двигаясь и переключаясь. Нельзя давать противнику время отдышаться. И нельзя останавливаться, пока он не обессилел – или мёртв. Если кто-то действительно захочет убить тебя, лучше убей его первая. Это не игрушки.

Райли восхитила и напугала жестокость крав-маги. В конце концов, она была основана на уличном бою. Она поняла, что атаковать надо самые чувствительные части тела противника – глаза, горло, пах, солнечное сплетение и так далее, причиняя как можно больше физического вреда за как можно более короткое время. Можно хватать любые предметы, которые можно использовать в бою: камни, бутылки, палки – словом, всё то, что попадётся под руку.

Обучив Райли одному особенно жестокому приёму, её отец внезапно развернулся и ушёл прочь.

– Кажется, тебе пора возвращаться в школу, – сказал он. – А мне пора за работу.

Он пошёл обратно к пню, на котором рубил дрова.

Райли была озадачена.

– И всё? – крикнула она вслед ему. – Это всё, чему ты собирался научить меня?

Отец поднял свой топор, обернулся на неё и пожал плечами.

– А зачем я по-твоему нужен? – спросил он.

«Хороший вопрос», – подумала Райли.

Ставя полено на пень, её отец сказал:

– Хочешь научиться драться, возьми уроки. Всему за один день не научишься.

Поднимая топор, он добавил:

– А я, как видишь, занят приготовлениями к зиме.

Райли открыла было рот, чтобы запротестовать, но быстро поняла, что это бесполезно.

Её отец стал разрубать одно полено за другим в ровном ритме.

«Как будто меня здесь больше нет», – подумала она.

Она сказала:

– Что ж, пока, папа.

И добавила с горьким сарказмом:

– Была рада повидаться.

Он ничего не ответил, продолжая взмахивать топором.

Когда Райли села в машину и поехала прочь, она почувствовала, как её глаза защипало.

«Не плачь, чёрт побери», – строго сказала она себе.

В конце концов, чего она ожидала? Неужели она думала, что небольшой рукопашный бой сможет чудесным образом улучшить их отношения?

Ну, хотя бы машина перестала барахлить. И, проезжая по петляющей между гор дороге и снова наслаждаясь прекрасным видом, она спросила себя…

Стоило ли это того?

Следовало ли заморачиваться приездом сюда?

Обдумывая это снова и снова, она поняла, что ответ был положительным.

Она выучила несколько полезных тактик для самозащиты, но было и нечто ещё – что-то такое, чего она пока не могла понять.

Тут она вспомнила слова своего отца: «Если кто-то действительно захочет убить тебя, лучше убей его первая».

Чистая агрессия крав-маги уже проникла в её кровь.

«Это не игрушки».

И от понимания этого жуткого факта она стала ближе к убийце, чем когда-либо.

*

Чем ближе Райли подъезжала к дому, тем хуже становилось её настроение.

Теперь она столкнулась с реальными бытовыми проблемами.

Сначала она торопилась убраться из квартиры Райана прежде, чем испортит всё окончательно. Потом она сосредоточилась на встрече с отцом и том, что происходило между ними. Всё это время она не задумывалась, где ей теперь жить.

Одно она знала точно: она больше никогда не сможет спать в общажной комнате, которую делила с Труди. Возможно, если она вызовет куратора, её смогут определить в другую комнату с другой соседкой, но от самой мысли о том, чтобы снова войти в здание общаги, ей стало плохо.

Рано или поздно, конечно, у неё не будет другого выбора. Большая часть её одежды и вещей всё ещё находилась там, а она должна как-то их получить. А пока самое необходимое, что она брала в квартиру Райана – туалетные принадлежности, учебники и сменная одежда – лежало рядом с ней в машине.

«Я похожа на бродягу», – со вздохом подумала она, въезжая в Лантон.

Так куда ей поехать теперь? Она не может остаться спать в машине, которую арендовала на один день.

Приехав на парковку проката, она кое-что вспомнила: пару дней назад она звонила Джине из квартиры Райана. Джина сказала, что они с соседкой, Кэсси, больше не могли оставаться в общежитии и решили съехать. Она дала Райли свой новый номер.

Где бы они ни жили теперь, может быть, там найдётся местечко и для Райли?

Она вернула ключи от машины и получила обратно свой депозит, а потом притащила свои вещи к месту, где видела таксофон. Она набрала номер Джины.

Трубку взяла незнакомая девушка.

– Алло?

Райли, смутившись, пробормотала:

– Могу я услышать Джину Формаро?

– Кто её спрашивает?

Голос был очень недружелюбным.

– Райли Суинни.

– Я узнаю.

Райли услышала стук положенной на стол трубки. Потом раздались голоса и шаги. Наконец, раздался радостный голос Джины.

– Привет, Райли! Как ты? Как дела с тем твоим парнем?

Райли сглотнула.

– Эм, с Райаном всё вышло не очень хорошо, и я…

Она заколебалась, с каждой минутой чувствуя себя всё больше не в своей тарелке.

– Джина, я не могу вернуться в общежитие.

Джина сочувственно вздохнула.

– Я понимаю, – сказала она. – Мы с Кэсси тоже так решили.

Райли сказала:

– Вот я и думаю… вы теперь где живёте?

– Помнишь Стефани Уайт и Аврору Ян? Они в прошлом году жили на нашем этаже в общаге.

Райли прекрасно помнила Стефани и Аврору. Они ненавидели общажную жизнь и решили найти недорогое жильё вне кампуса.

Джина продолжала:

– Так вот, мы с Кэсси переехали к ним. Здесь довольно тесно, и это начинает действовать всем на нервы. Однако я думаю, что ничего страшного не будет, просто будем впятером платить, вот и всё.

Райли разочарованно вздохнула.

«Там уже живут четыре девочки», – поняла она.

Похоже, нет особого смысла спрашивать, сможет ли она присоединиться к ним.

Но тут Джина сказала:

– Погоди минутку, я поговорю со Стеф. Она здесь вроде за старшую, – шёпотом она добавила: – Она тот ещё тиран, если хочешь знать.

Райли снова услышала стук трубки об стол, а потом Джина стала разговаривать с кем-то, кажется, с той девочкой, которая сначала сняла трубку.

Наконец, Джина вернулась.

– Стеф говорит, ты можешь приехать. Здесь есть маленькая комнатка на чердаке, где никто не живёт. Когда приедешь, мы рассчитаем твою долю.

Райли сразу стало легче дышать.

– О, спасибо тебе, – воскликнула она. – Это просто замечательно.

– Где ты? Я приеду за тобой.

Райли уже и забыла, что у Джины есть автомобиль. Кажется, удача всё-так и повернулась к ней лицом. Она сказала Джине, что находится у проката машин, и они повесили трубки.

Поставив свои скромные пожитки рядом с собой, Райли оперлась на стену здания проката. Её вдруг захлестнуло волной беспомощности и тщетности, когда она подумала…

Должно быть, я выгляжу как нищая.

И в каком-то смысле так оно и было…

Зато бездомные будут ко мне добры.

Она сдержала всхлип и моргнула, чтобы загнать слёзы обратно.

К приезду Джины нужно успокоиться.

Она никак не могла вспомнить, что совсем недавно она боролась с отцом, чувствуя себя сильной и уверенной.

Сейчас от этого ощущения не осталось и следа. Казалось, любой ветерок может унести её, как пылинку.

Она напомнила себе…

Убийца всё ещё где-то неподалёку.

И в глубине души она чувствовала, что однажды ей предстоит столкнуться с ним лицом к лицу.

И когда бы этот день ни настал…

«Я должна быть сильной», – сказала она себе.

Глава тридцатая

Хотя Райли знала, что на неё вот-вот нападут, она чувствовала себя на удивление спокойно.

Даже дыхание её было под контролем.

Когда противник, который был больше её раза в полтора, сделал выпад и схватил её за левое запястье, движения Райли были лёгкими, как танец. Время как будто остановилось.

Драка казалась ей больше похожей на сон.

Она вывернула свою руку грациозным полукругом таким образом, что парень не смог её удержать. Затем она схватила его самого за руку правой рукой и одним изящным движением одновременно подалась вперёд бёдрами, руками и ногами. Она подняла правую руку до его локтя, а затем выше головы.

Всё его тело наклонилось вперёд, как будто его подвесили за пояс. Он упал на колени, и она подняла его руку сзади его беспомощного тела.

Райли и её противник на мгновение застыли в этом положении.

Затем она отпустила его, и он встал и улыбнулся ей – с оттенком флирта, как ей показалось.

Не то чтобы она возражала.

Он был очень милым и приятным молодым человеком.

Это был первый урок айкидо Райли в спортзале кампуса, и она с удивлением обнаружила, что преподаёт единоборства её профессор по психологии, Брент Хейман.

Профессор Хейман объявил классу:

– Отлично, теперь тори и укэ поменяйтесь.

Райли уже немного выучила терминологию айкидо и знала, что он хочет, чтобы партнёры поменялись ролями. Укэ был тем, кто нападает, а тори – тем, кто защищается.

Теперь Райли предстояло быть укэ.

Они учились нападению и падениями столько же, сколько и защитным приёмам.

По команде профессора Хеймана она протянула руку и схватила партнёра за запястье, но тут же почувствовала, как его правая рука приближается к её локтю. Когда он поднял её локоть над головой, она послушно рухнула на колени.

Они снова застыли на месте, только на этот раз партнёр держал её руку за спиной.

– Очень хорошо, – сказал профессор Хейман ученикам. – Теперь займёмся дыханием.

Райли с партнёром и остальные человек десять выстроились в ряд. Профессор Хейман познакомил их с упражнением плавных подъёмов рук в сочетании с дыханием. Хейман уже объяснял ранее, что это упражнение должно было поднять «ци» – азиатское понятие, обозначающее что-то среднее между энергией и потоком.

Пока Райли дышала, выполняя упражнение, она задумалась: «Неужели я на самом деле в это верю?»

Хейман всё время использовал слова, которые, по её мнению, не имели никакого отношения к бою: гармония, творчество, дух и даже мир.

Всё это казалось ей странным и незнакомым.

Краткий урок крав-мары, преподанный ей её отцом несколько дней назад, был посвящён чистой агрессии – быстрому и жестокому нападению. В том же, что она делала сейчас, не было ни капли жестокости.

Тем не менее, она должна была признать, что ей нравилось это делать. Она чувствовала одновременно расслабление и заряд энергии.

Урок продолжался, и профессор Хейман обучил их ещё нескольким приёмам, чередуя их с дыхательными практиками. Наконец, занятие закончилось так же, как и началось – с группового поклона.

Когда остальные студенты вышли из зала, Райли подошла к профессору Хейману поговорить.

Он улыбнулся и сказал:

– А, Райли! Ну как тебе айкидо?

– Ещё не поняла, – призналась она.

Хейман с любопытством поднял брови.

– Что тебя беспокоит?

Райли на мгновение задумалась, а потом сказала:

– Ну, не хочу прозвучать грубо, но… Вы действительно думаете, что всё это поможет мне, если на меня нападут?

Хейман снова улыбнулся.

– Хороший вопрос, – признал он.

– И что же?

Хейман посмотрел вдаль с мечтательным выражением лица.

– Скажи мне, Райли, – произнёс он, – если на тебя нападут – скажем, в тёмной аллее –разве не пригодится тебе умение обращать агрессию нападающего против него же? Чтобы закончить противоборство без боя как такового?

Райли невольно усмехнулась.

– С тем же успехом, что и умение избить его до кровавого месива.

Она с облегчением услышала добродушный смех Хеймана.

– Да, наверное, это тоже сработает, – согласился он.

Снова став серьёзным, он сказал:

– То, какой путь ты выберешь, зависит только от тебя. Дело в том, что айкидо – это скорее философия, чем система самообороны. Его даже можно назвать стилем жизни – жизни, в которой насилие и агрессия испаряются, едва коснувшись тебя, с каждым твоим вдохом.

Райли не знала, что и ответить.

Наконец, профессор Хейман сказал:

– Попробуй походить ещё на пару уроков. Посмотрим, понравится ли тебе. Но вне зависимости от этого, я рад, что ты пришла ко мне в группу. Тебя всегда приятно учить, Райли.

Райли залилась лёгким румянцем. Она вспомнила слова Труди: «Райли хочет впечатлить профессора Хеймана. Она к нему неровно дышит».

Глядя на своего привлекательного учителя, Райли невольно задумалась: «Может быть, она была права, и я действительно на него запала?»

Если это и так, лучше она не подаст виду. Профессор Хейман не похож на человека, который может вступить в романтические отношения с ученицей. А если бы был похож, Райли предпочла бы держаться от него подальше.

Она попрощалась и вышла из зала.

В коридоре её ждал человек – её партнёр по спаррингу на занятии.

Он робко улыбнулся ей и сказал:

– Кажется, нам так и не представилось случая познакомиться. Меня зовут Леон Хеффернан.

– Райли Суинни, – сказала она, протягивая ему руку. – Ты учишься здесь, в Лантоне?

– Да. Философский факультет. А ты?

– Психология.

Леон неуверенно переступил с ноги на ногу и сказал:

– Послушай, надеюсь, ты не против, если я спрошу… но ты бы не хотела выпить со мной кофе?

Райли поняла, что очень хотела бы, но, к сожалению, они договорились с Джиной, что она заберёт её после тренировки и они займутся делами.

– Прости, но я не могу сегодня, – отказалась она.

Но тут ей кое-что пришло в голову:

– Сегодня мы устраиваем большую вечеринку. Приглашены все. Может, тоже придёшь? Если не будешь занят.

Леон оживился.

– О, отличная идея! – воскликнул он.

Райли записала адрес на бумажке и дала ему. Тут она услышала сигнал машины у здания.

– Это за мной, мне пора, – сказала она. – До вечера.

Она выбежала из здания и прыгнула к Джине в машину.

Джина проворчала:

– Я уж думала, никогда тебя не дождусь.

– Прости, меня задержали, – сказала Райли.

Про себя она добавила: «Это был красивый парень, с которым у меня будет свидание».

В этот момент она даже забыла, как плохо всё закончилось с Райаном.

– Нужно поторапливаться, – сообщила Джина. – Нам ещё кучу всего нужно купить для вечеринки, а времени не так много.

Джина тронула с места, когда Райли почувствовала странную дрожь.

Это было сильное ощущение присутствия убийцы, как будто он смотрел на неё прямо сейчас.

Она была поражена. Она давно не чувствовала ничего такого. Она делала всё, чтобы выбросить убийства из головы, и уже несколько дней не говорила с агентом Криваро. Последний раз, когда они говорили, он уверил её, что они с командой задержатся в Лантоне подольше.

Райли была этому очень рада.

А ещё она была рада, что что-то узнала о самообороне.

Где-то в глубине души она была уверена, что это знание ей пригодится – и, возможно, уже очень скоро.