Бертрис Смолл
Новая любовь Розамунды

– То, что сейчас я вам скажу, Логан Хепберн, должно остаться между нами. Я обращаюсь к вам по приказу короля. Вы понимаете?

Логан кивнул, заинтригованный столь необычным вступлением.

– Я понимаю, милорд, и даю вам слово, что не буду пересказывать то, что узнаю от вас.

– Королева, – начал граф, – воображает, что устроила славную шутку. Она находит это смешным, не имея понятия о том, почему мы на самом деле покидаем двор, и приложила все силы, чтобы свести нас вместе на этом пути. Она поверила, что у Розамунды заболела дочь и леди возвращается домой, а я просто сопровождаю ее. Королева отлично знает о том, с каким упорством вы добивались руки леди Фрайарсгейт, и считает забавным, что ваша молодая жена едет вместе с нами. Но у Розамунды все дочери здоровы, и мы направляемся вовсе не во Фрайарсгейт. Король лично возложил на меня тайную дипломатическую миссию. Как вы уже знаете, я в течение восемнадцати лет не появлялся при дворе и был вполне доволен жизнью у себя в горах. Собственно говоря, никому и в голову не пришло, что король вызвал меня с какой-то особенной целью. И никто, кроме короля, не знает, что мне поручено и куда я направляюсь. Я не имею права сказать это даже вам, Логан Хепберн. Я обещал королю, что выполню его приказ, если Розамунда поедет со мной.

– А вдруг она не захотела бы ехать? – тут же спросил лорд. Несмотря на все старания, он не мог подавить в душе ревность к этому человеку, который ухитрился увести Розамунду прямо у него из-под носа. – Розамунда обожает свой Фрайарсгейт и не переносит долгой разлуки с родным домом.

– Тем не менее она согласилась ехать со мной, – заметил граф Гленкирк.

– Как вы могли полюбить друг друга за столь короткий срок? – не удержался от вопроса, не дававшего ему покоя все это время, Логан.

– Я и сам не понимаю, – честно признался граф. – Все, что я могу сказать вам, так это то, что до встречи с Розамундой я не жил, а всего лишь влачил жалкое существование. Но с той минуты, как наши глаза встретились, мы только о том и думаем, как быть вместе.

– Розамунда никогда не откажется от Фрайарсгейта, – угрюмо добавил Логан.

– Точно так же, как я не откажусь от Гленкирка. Но пока не наступило время нам обоим вернуться к исполнению своего долга, мы будем вместе – пусть даже это продлится недолго.

– Вы любите ее? – с выражением муки на лице спросил Логан.

– Я любил ее всю жизнь, – ответил граф.

– А она вас любит, – зло сказал Логан.

– Да, любит, – уверенным тоном ответил Патрик.

– Я так понимаю, что вашей целью является Лейт, – заключил лорд Клевенз-Карн.

– Сегодня мы выйдем в море, – проговорил в ответ Патрик.

– Розамунда никогда не была любительницей приключений. Она изменилась так внезапно, что я начинаю сомневаться: та ли это девушка, которую я знаю с самого детства? Вы заколдовали ее, милорд?

– Нет! – рассмеялся граф Гленкирк добродушным смехом. – Хотя мы оба подумали о колдовстве в нашу первую ночь. Розамунда сама говорила мне о том, что никогда не испытывала тяги к авантюрам, и тем не менее она по своей воле отправляется со мной в морское плавание. Такова сила нашей любви. Но колдовство здесь ни при чем, поверьте мне, Логан Хепберн. Итак, Том Болтон доедет с вами до Клевенз-Карна, и Розамунда будет вам весьма признательна, если люди из вашего клана проводят его до самой границы, до Фрайарсгейта. Он облечен всеми правами на тот случай, если ее дядя Генри полезет куда не надо, узнав о ее отсутствии. Она боится за судьбу своих дочерей. Вы выполните просьбу леди Фрайарсгейт?

– Нет на свете ничего такого, чего бы я не выполнил по ее просьбе, – заявил Логан с напыщенным видом.

Граф укоризненно покачал головой:

– Босуэлл нашел для вас славную жену, Хепберн. Будьте ей верны и постарайтесь выбросить из головы ваши нелепые мечты о Розамунде. Она не вышла бы за вас даже в том случае, если бы мы не встретились. Она не готова к очередному замужеству. Я знаю, что она пыталась объяснить вам это, но вы не пожелали прислушаться к ее словам. Вы хотели одного: жену, способную рожать вам наследников. Вы получили именно такую особу. Везите ее к себе в Клевенз-Карн и помогите ей забеременеть как можно скорее. А мы с Розамундой к этому времени будем далеко от Шотландии.

– И когда же вы вернетесь, милорд? – спросил Логан.

– Не знаю. Но когда мы вернемся, я очень надеюсь услышать о том, что у вас уже растет здоровый мальчик. – Граф протянул Логану руку и добавил: – Ну вот. А теперь давайте пожмем друг другу руки и пожелаем удачи. Если моя миссия окажется успешной, мы можем предотвратить войну.

Логан крепко пожал затянутую в перчатку руку графа Гленкирка.

– Тогда я желаю вам удачи, милорд, и уверяю вас, что на моих устах будет лежать печать молчания. Я никому не расскажу о вашей тайной миссии. И позабочусь о том, чтобы Том Болтон добрался до Фрайарсгейта живым и невредимым.

Логан развернул коня и поехал обратно к жене и сопровождавшим его сородичам.

Розамунда с Томом выехали вперед.

– Будь осторожна, моя дорогая девочка, и возвращайся как можно скорее! – сказал сэр Томас и ласково погладил маленькую ручку кузины.

– Ты не забыл письмо для Мейбл и Эдмунда? – в который раз спросила Розамунда.

– Не забыл, – заверил Том и отправился вдогонку за отрядом Логана, удалявшимся по дороге на Эдинбург.

– Ты уверена? – спросил у Розамунды Патрик.

– Да, – кивнула она и обратилась с вопросом к Энни: – Ты решилась, милая? Сейчас или никогда!

– Я еду! Будет потом что рассказать внукам! – ответила Энни с неловкой улыбкой.

– Ну, тогда вперед! – подытожил граф и махнул рукой своему камердинеру Дермиду Мору.

Четверо всадников повернули на дорогу на Лейт и поскакали к порту. Погода по-прежнему была очень холодной. Они подъехали к Лейту в конце дня. Солнце уже село за горизонт, когда всадники спешились у дверей таверны «Русалка», стоявшей на берегу моря.

Это было большое и процветающее заведение, во дворе царила ужасная суета. Дермид первым вошел в таверну и, вернувшись через несколько минут, доложил:

– Капитан Дюмьер ждет нас в отдельной комнате, милорд.

– Ну так идемте к нему. Ты знаешь дорогу, Дермид? – спросил граф Гленкирк, соскочив с коня. Он помог Розамунде спуститься на землю.

Дермид кивнул и в свою очередь помог спешиться Энни.

– У меня волдырь во всю задницу, – вздохнув, пожаловалась Энни.

Все четверо вошли в таверну. Пройдя по длинному узкому коридору в задней части здания, они оказались перед дверью, Дермид тихо постучал. Подождав с минуту, он толкнул дверь, пропуская внутрь хозяина и его спутниц.

Плотный джентльмен встал со своего места возле очага и шагнул навстречу вошедшим.

– Лорд Лесли? – спросил он.

– Да, я Патрик Лесли, – ответил граф.

Мужчина кивнул:

– Я Жан-Пьер Дюмьер, капитан «Маленькой королевы».

– Мне приказано сегодня же уйти в море, капитан. У вас все готово к отплытию?

– А как же иначе, милорд! – последовал уверенный ответ. – Погода ясная и спокойная и продержится такой еще несколько дней – спасибо le bon Dieu. Дует ровный норд-вест, и наше плавание обещает быть недолгим. Будет разумнее держаться неподалеку от английского берега первые несколько дней, чтобы иметь возможность укрыться в порту, если начнется шторм. Мы пересечем пролив между Дувром и Кале, затем пройдем до Булони, и, если погода продержится до той поры, я смогу доставить вас в Гавр, но не дальше. Рано или поздно снова начнется шторм, и я не рискну в это время года пересекать Бискайский залив. Моя посудина предназначена лишь для каботажного плавания.

– Понятно, – заключил граф. – Имея опыт плавания в этих водах, я не могу не согласиться с вами, капитан Дюмьер. Мы ведь не слишком рискуем, держась в виду английского берега?

– Oui! Англичане, хотя и объявили себя врагами французов, всегда рады меня видеть, милорд. А особенно виноторговцы и их богатые покупатели! – проговорил капитан Дюмьер, широко улыбаясь. – Если нам придется где-то причалить, у меня припасено достаточно пустых бочонков, чтобы подтвердить свои слова, ну а вы просто джентльмен, сбежавший от жены с молодой любовницей, а? – хитро подмигнул капитан.

Граф расхохотался в ответ:

– Тем не менее будет лучше, если нас вообще никто не задержит!

– Вряд ли это кому-то удастся, – уверенно заявил капитан. – Эти англичане – никудышные моряки. Но их король, как мне говорили, строит большой флот, так что со временем все может измениться. Но на сегодня им хватает храбрости удить рыбку только возле самого берега, чтобы успеть вернуться, если ветер дунет посильнее. Нам ничто не угрожает.

Граф кивнул и спросил:

– Когда мы выходим?

– Вы еще успеете как следует поужинать, милорд, а затем милости прошу на борт. Я пришлю юнгу за вами и вашими спутниками, – добавил капитан и, раскланявшись, вышел, прихватив свою накидку.

– Я умираю от голода! – воскликнула Розамунда. – Мы ехали целый день по жуткому холоду!

– Дермид, найди хозяина и закажи ужин. Не высовывайся и постарайся не показываться на глаза тем, кто мог бы тебя узнать. Свой плед и кокарду оставь здесь, приятель, – наставлял граф слугу.

– Слушаюсь, милорд, – сказал Дермид и вышел.

– Почему ты дал Дермиду такие строгие наставления? – удивилась Розамунда.

– Потому что Лейт – большой порт. А в порту всегда полно соглядатаев, собирающих всякого рода сведения, которые можно продать. Если Дермид появится в пледе с цветами клана Лесли, кое у кого могут возникнуть подозрения. Вот почему я предпочитаю остаться если не незамеченным, то хотя бы неузнанным, – пояснил граф.

– А как же хозяин таверны? Как нам удалось пробраться в эту комнату так скрытно? И чем мы за это заплатим? – продолжала любопытствовать Розамунда.

– Хозяин «Русалки» давно состоит на жалованье у короля – он собирает сведения для Якова Стюарта. Нынче он получил приказ держать эту комнату наготове для капитана Дюмьера и его друзей. Ему достаточно хорошо заплатили за то, чтобы он держал язык за зубами, – объяснил граф.

– Я определенно попала в мир, о существовании которого даже не подозревала! – воскликнула Розамунда.

– А с какой стати тебе было знать о нем, дорогая? – резонно заметил Патрик. – Ты же леди Фрайарсгейт, хозяйка процветающего поместья на границе Англии. Заговоры и интриги не должны были интересовать тебя вовсе, но ты вскоре обучишься этому искусству, потому что едешь со мной. Я взвалил на себя практически безнадежное поручение, но король считает своим долгом предпринять все, что в его силах, ради мира между Шотландией и Англией. Жаль, что ваш король не может похвастаться такой же осторожностью.

– У Генриха Тюдора слишком преувеличенное мнение о собственной персоне, – заметила Розамунда. – Если он считает, что прав, то идет до конца. Ну а Богу, конечно, ничего не остается, как занять его сторону! – закончила она с улыбкой.

Граф громко рассмеялся.

– Сдается мне, дорогая, – проговорил он сквозь смех, – что из тебя получится хорошая помощница в моем нелегком деле. У тебя острый глаз.

– Я не стану действовать во вред Англии, Патрик, – гордо заявила Розамунда. – Я не предательница.

– Ну что ты, милая, – успокоил ее Патрик. – Мы вовсе не действуем во вред Англии, но согласись, что король Шотландии старше, опытнее и мудрее Генриха Тюдора. И не забывай о том, что королева Шотландии – сестра английского короля. Но мы стараемся предотвратить войну, чтобы наш король мог не предавать старого союзника, отстаивая свои интересы, хотя его вынуждает к этому ваш король. Причем делает это весьма недостойным образом, Розамунда!

– Знаю, – вздохнула леди Фрайарсгейт. – Мег всегда говорила, что ее младший брат ужасный задира. А теперь он еще и король Англии.

– И завидует тому, что между королем Яковом и его святейшеством сложились такие хорошие отношения. Он делает все, чтобы разрушить их ради собственной выгоды, – заметил граф.

– Он не из тех, кто может смириться с поражением или хотя бы удовольствоваться вторым местом, – добавила Розамунда. – Патрик, расскажи мне точно, что тебе предстоит сделать?

– Только когда мы поднимемся на борт «Маленькой королевы»! – ответил граф.

– Ты мне не доверяешь? – обиженно спросила Розамунда.

– Я доверяю тебе, любимая, – заверил граф и ласково прижал Розамунду к себе, – но как я могу знать, кто слушает нас за дверью? Ты понимаешь меня?

Розамунда согласно кивнула.

Через секунду дверь распахнулась, и в комнату вошел Дермид, а следом за ним слуга с полным подносом еды. Он поставил поднос на стол, но покинул комнату лишь после того, как оглядел ее быстрым взглядом. Ничего необычного: все так, как сказал хозяин. Любовники бегут на край света. Никто не захочет платить за такую новость, разве что парочка окажется какими-то важными персонами. Но на мужчине не было ни пледа, ни кокарды, так что нельзя было понять, из какого он клана. Лакей изобразил на лице явное разочарование и вышел.

– Что-то слишком уж он любопытный! – сердито заметила Энни.

– Все равно он ничего не высмотрел, – ответил с улыбкой Дермид.

Энни и Дермид накрыли ужин для своих хозяев и получили приглашение поужинать вместе с ними. Им подали холодный ростбиф, жирного каплуна с яблоками и свежее масло. Особенно вкусными оказались морские мидии, вываренные в белом вине. Хозяин не позабыл также о головке сыра и кувшине с густым октябрьским элем. Как только ужин закончился, в дверь негромко постучали и на пороге появился молоденький юнга.

– Мадам и мсье прошу идти за мной, – сказал он.

Энни едва успела накинуть на плечи хозяйке подбитую мехом теплую накидку. Рассовав по карманам своей накидки яблоки и груши, она поспешила следом за остальными. Они покинули таверну, пройдя тем же длинным, узким коридором и выйдя через заднюю дверь. Мальчик-проводник быстро пересек двор и нырнул в узкий переулок, ведущий к длинному широкому причалу, у которого было пришвартовано небольшое судно. Поднявшись по трапу на корабль, юнга провел гостей в кормовую надстройку.

– Вот это будет ваша каюта, – сказал он и вышел.

Розамунда осмотрелась вокруг и решила, что эта каморка слишком тесна для четверых.

– Еще не поздно вернуться, – сказал граф, заметив выражение ее лица.

– Нет, – решительно отказалась Розамунда.

В каюте были две койки – верхняя и нижняя.

– Вы с Энни будете спать внизу, – продолжил граф. – А нам с Дермидом все равно придется спать по очереди, чтобы не пропустить вахту.

– Здесь холодно, – заметила Розамунда и зябко поежилась.

– Нам придется терпеть холод еще не одну неделю, – сказал граф. – Зимнее путешествие никогда не бывает приятным, но мы справимся. Вы с Энни сразу ложитесь в постель, пока не успели замерзнуть. Не раздевайся, сними только башмаки, любовь моя.

Женщины забрались в широкую нижнюю койку и поспешили закутаться в теплые одеяла.

– Здесь гораздо лучше, – с довольной улыбкой сообщила Розамунда.

– Ты можешь спокойно спать. Мы с Дермидом постоянно будем дежурить, – поспешил успокоить ее граф.

– По-моему, я так вымоталась, что даже заснуть не смогу, – пожаловалась Розамунда, но уже через несколько минут сладко спала.

– Ты пока отдыхай. Я возьму себе первую вахту, – сказал граф Дермиду, и слуга полез наверх. Патрик пристроился на узком сиденье под окном. Он слышал, как корабль отдает швартовы, затем ощутил, как началась легкая качка, когда «Маленькая королева» отошла от пирса и вместе с отливом двинулась к горловине залива Ферт-оф-Форт. Он увидел королевский флот, над которым возвышались мачты «Великого Михаила», – предмет гордости и любви короля Якова. Ночь была спокойной и ясной, и по мере того как судно удалялось от берега и приближалось к выходу из Ферт-оф-Форта, на небе все ярче проступали звезды.

Патрик вспомнил, как в последний раз отплывал в Сан-Лоренцо. Его дочери Жанет было тогда не больше десяти лет, а Адаму шесть. Граф Гленкирк был окружен почетом как первый официальный посол, назначенный королем Яковом в Сан-Лоренцо. Он не хотел быть послом, не хотел покидать Гленкирк, но долг звал его на Средиземноморское побережье, к тому же король заверил, что он проведет вдали от родины два-три года, не больше. Когда же Патрик снова вернулся в Шотландию, дочь была утрачена для него навсегда. Они с сыном и Мэри Маккей, бабушкой Жанет по материнской линии, вернулись к себе в горную глушь. Мэри скончалась через несколько лет в той самой хижине, где когда-то увидела свет его дочь. Жан. Жанет Мэри Лесли. Что с нею стало? Жива ли она?

И вот теперь Патрик снова покинул родину и взял себе в спутницы женщину моложе своей дочери. Каждый раз при мысли об этом он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Такого счастья ему не доводилось испытывать никогда прежде. Патрик мысленно поблагодарил судьбу за то, что ему была дарована встреча с Розамундой. Ее безоглядная любовь казалась удивительной и невероятной. Предстоявшее им вдвоем путешествие вряд ли можно было назвать романтичным. Тесная каюта на грузовом корабле должна была стать их прибежищем на пути во Францию, а потом им и вовсе придется скакать верхом не одну сотню миль. Наверное, он был не в себе, когда предложил Розамунде поехать вместе. Он был не в себе уже тогда, когда вообще согласился поехать в Сан-Лоренцо. Король дал ему глупое и безнадежное поручение, но Яков Стюарт считает долгом чести предпринять все возможное для предотвращения войны с Англией.

Погода стояла спокойная и ясная все дни, когда корабль плыл на юг вдоль английского побережья. Ровный и сильный ветер уверенно гнал судно вперед. И наконец, когда однажды утром Энни с Розамундой вышли прогуляться на палубу, к ним подошел капитан Дюмьер и сказал, показывая рукой куда-то вдаль:

– Франция, мадам. Мы пересекли пролив перед самым рассветом. Поскольку погода нам благоприятствует, я доставлю вас в Гавр. Если повезет, мы будет там уже завтра.

– Это очень хорошая новость, капитан! Лорд Лесли уже знает? – спросила Розамунда.

– Да, мадам. Он-то и попросил меня подойти и сказать вам об этом. Он и сейчас не хочет покинуть штурвал. Взгляните! – указал капитан куда-то в сторону.

Розамунда перевела взгляд и увидела, что Патрик правит судном. Она смеясь помахала ему рукой и крикнула:

– Смотрите в оба, милорд, не то, не ровен час, завезете нас обратно в Англию!

На следующее утро «Маленькая королева» вошла в гавань Гавра и пришвартовалась к пирсу. К великому удивлению Розамунды, их лошадей вывели из грузового отсека и отвели на берег.

– Я совсем позабыла о них с той минуты, как мы оставили их в «Русалке»! – воскликнула она.

– Так гораздо удобнее. Мы бы привлекли к себе лишнее внимание, разыскивая в порту лошадей. Чем меньше людей будет иметь с нами дело, тем меньше вспомнит о том, что мы здесь были. Все большие порты, не говоря уже о тавернах и гостиницах, давно стали настоящими рассадниками интриг. Новости об иностранцах здесь самый ходовой товар, за который все стараются получить самую высокую цену, – заметил граф Гленкирк и, обратившись к капитану, поблагодарил его за спокойное плавание.

– Это вы не меня благодарите, а Господа Бога, милорд! – ответил тот. – Вы и сами отлично знаете, что выбрали не лучшее время для морского путешествия из Шотландии на континент. Нам очень и очень повезло. Определенно Господь благоволит вам в ваших делах, – заключил капитан и, пожав графу руку, откланялся.

Розамунда, Энни и Дермид уже сидели верхом, когда Патрик подошел к ним.

– Нам предстоит целый день пути, так что давайте поскорее покинем порт, чтобы не попадаться лишний раз на глаза здешним соглядатаям, – сказал он и легко взлетел в седло своей лошади.

Несколько дней они провели в седле. Граф вел свой маленький отряд через самые глухие провинции и даже там старался избегать оживленных трактов. И Розамунда, и Энни нарядились в мужское платье, и любой встречный принял бы их за молодых джентльменов. Розамунда с тоской вспоминала свои переезды к английскому двору. Теперь они казались ей верхом комфорта по сравнению с этой бесконечной скачкой. В Англии им на пути постоянно попадались то мужские, то женские монастыри, пускавшие на ночлег путешественников. Во Франции же приходилось довольствоваться любым убежищем, которое удавалось найти. Правда, учитывая то, что в их отряде есть две женщины, граф старался выбрать для ночлега зажиточные фермы с добротными амбарами. Обычно хозяин фермы без возражений пускал их туда, получив небольшую плату за свое гостеприимство. И почти всегда жена фермера угощала их свежим хлебом, который они принимали с искренней благодарностью. Провизию путешественники покупали по пути, на небольших сельских рынках в придорожных деревнях.

Погода испортилась. Теперь все время то лил дождь, то мел мокрый снег. Но по мере продвижения группы к юго-востоку становилось заметно теплее. Путники и сами не заметили, как вдруг началась весна и солнце стало пригревать сильнее. Наконец, по прошествии многих дней, граф сообщил:

– Завтра мы пересечем границу Сан-Лоренцо.

– Прежде всего я хочу искупаться в ванне! – с чувством воскликнула Розамунда, в этот момент устраивавшаяся на ночлег на сеновале.

– Обещаю, что мы не нанесем герцогу визит вежливости, пока не помоемся и не переоденемся в приличную одежду, – проговорил граф, нежно обняв Розамунду за плечи.

– Меня представят герцогу Сан-Лоренцо? – удивилась она, а потом встрепенулась и добавила: – А почему бы и нет? Это только укрепит окружающих во мнении, что мы двое влюбленных, сбежавших на край света.

– Милая, ты не только моя возлюбленная, но еще и верный товарищ в пути! – заметил граф. – А герцог вполне современный человек. Я с удовольствием возобновлю наше знакомство, хотя это означает, что мне придется встречаться с его сыном и невесткой.

– Это с тем юношей, за которого должна была выйти твоя дочь? – спросила Розамунда.

– Да, – тихо произнес граф. – Мне всегда казалось подозрительным, что он так скоро женился на принцессе Тулузской. Иногда я вообще сомневаюсь, любил ли он мою Жан…

– Не стоит бередить прошлое, милорд, – ласково проговорила Розамунда. – От того, что ты позволишь горю и отчаянию снова овладеть тобой, ничего не изменится. Ты явился сюда с тайным поручением от самого короля. Так выполни свой долг, и пусть тревоги прошлого останутся не более чем смутным воспоминанием. Ты здесь не для того, чтобы налаживать отношения с Сан-Лоренцо, а скорее для переговоров с Венецией и Священной Римской империей.

– Ты мудро рассуждаешь, женщина, – одобрительно заметил граф. – И где только молодая девушка из Камбрии могла набраться такой мудрости?

– Наверное, от Хью Кэбота, моего второго мужа. Он научил меня ни от кого не зависеть и самой заботиться о Фрайарсгейте. А еще, наверное, мне на пользу пошли годы службы при дворе короля Генриха Седьмого. По большей части я находилась в свите королевы-матери. Она была чрезвычайно мудрой женщиной.

– Ты явно оказалась способной ученицей, Розамунда! – похвалил возлюбленную граф.

– Давай-ка лучше спать, милорд, – предложила Розамунда. – Завтра нам предстоит нелегкий день. Я буду рада снова спать в постели, каждый день принимать ванну и носить красивые платья. Мне уже надоело быть мальчишкой. – Она наклонилась и легонько поцеловала Патрика в губы. – Доброй ночи, мой ненаглядный возлюбленный!

– А я буду рад снова увидеть тебя в постели так, как мне хочется, – прошептал он ей на ушко и нежно прикусил розовую мочку. – Я ужасно соскучился по тебе!

– И я тоже, – прошептала в ответ Розамунда. – Если герцог не пожалеет для нас большой ванны, мы могли бы выкупаться вместе! – многозначительно добавила она.

– Если нам это удастся, ты знаешь, к чему это приведет!

– И я жду этого с нетерпением! – игриво улыбнувшись, ответила Розамунда. – Ну а теперь давай спать, Патрик! Завтра тебе вряд ли удастся выспаться!

Граф рассмеялся, привлек Розамунду к себе и положил руку ей на грудь.

– И тебе тоже, милая! И тебе тоже!