Айрин Лакс
Беременна от бандита
– Скинь мне сообщением. Где и когда. Я перезвоню позднее. Отбой…
Пластик телефона трещит в кулаке Леона. Короткий звуковой сигнал. Приходит сообщение. Леон открывает его. Я начинаю ласкать его плоть интенсивнее и делаю всё, чтобы свести его с ума. Мне это удаётся. Леон швыряет телефон на палубу и приказывает:
– Открой ротик шире. Я хочу войти максимально глубоко…
Я выполняю его приказ и позволяю делать ему всё, что заблагорассудится моему покровителю. Ловлю момент, вижу, что Леон не смотрит, он часто дышит, закатывая веки. Да, так и надо. У меня есть пять секунд. Я прищуриваюсь, продолжая порочно играть, причмокиваю и постанываю как голодная самка, взглядом ищу телефон. Он лежит как раз у ног Леона. Солнечные блики пляшут на глянцевой поверхности «Айфона», но я успеваю прочесть: «Порт Равенна, 17-е, 23–00. L011-017».
Бинго! Экран телефона гаснет в тот же миг, а я прокручиваю эти слова в своей голове. Раз за разом, чтобы ничего не перепутать. Я словно вбиваю их в память так же сильно, как Леон вколачивает член мне в ротик. Раз за разом. Из глаз брызжут слёзы, я уже почти не могу выдержать натиск его каменной плоти. Как вдруг он резко поднимает меня за талию и прижимает спиной к поручням. Приподнимает так, что мне приходится обвить ногами его божественный торс.
– Умница, девочка… Сейчас будет жарко!
– Я и так едва дышу… – всхлипываю, не могу надышаться.
Адреналин зашкаливает! Сердце бьётся как ошалелое.
Получилось? У меня получилось? Не заметил же?
– Дыши, Лина… Я только распробовал тебя на вкус… Дыши…
Перед глазами цветными пятнами расползается удовольствие от бешеного напора. В спину врезаются металлические поручни, нагретые солнцем. Лёгкий ветерок доносит солёный запах моря. Я царапаю ногтями мощные плечи своего любовника. Секс с ним – это лучшее, что со мной когда-либо было. Я ещё ни разу не испытывала настолько сильных эмоций. Когда кажется, что вот-вот, сердце не выдержит натиска экстаза и разорвётся на клочки, а потом резко накрывает волной сладкого блаженства. Будто полёт в нирвану. И меня качает как на волнах. Вместе с яхтой.
Леон бёрёт меня так яростно, как будто не яхта раскачивается на волнах моря, а он сам раскачивает этот мир жёсткими толчками члена. Потом он резко меняет положение и раскладывает меня прямо на палубе. Нависает надо мной на вытянутых руках. Я не могу разглядеть его лица – солнце слепит меня. Приходится прикрыть глаза рукой, чтобы не ослепнуть.
– Ты очень красивая, когда кончаешь… Кончишь для меня сейчас, Ли-и-и-ина-а-а-а…
Он поддается вперед и обжигает мои губы властным поцелуем. Дерзко и жёстко берёт мой рот в плен, устанавливая права. Я вскрикиваю – он перехватывает ладонью мою шею и сжимает пальцы. Надавливает, ускоряя толчки бёдрами. Мне не хватает совсем немного, чтобы вздохнуть. Он словно накинул на шею поводок и контролирует каждый мой вздох. От недостатка кислорода удовольствие становится безжалостным и невероятно сильным. Я выгибаюсь мостиком и схлёстываю пятки за его поясницей. Раскрываюсь перед ним максимально широко и позволяю проникнуть глубже. Его толчки каждый раз задевают все чувствительные точки лона. И после очередного движения я резко сжимаюсь в сильном оргазме, выкрикивая его имя охрипшим голосом:
– Лео-о-о-он!
– Да, Лина! Да-а-а-а!
Финальным толчком он выплёскивает своё семя в меня и падает сверху, бешено целует, забирая последние частички кислорода из моих лёгких. Я обхватываю его руками и ногами, мы переплетены, как запутавшиеся нити. И не хочется двигаться совсем. Но Леону опять звонят. Он матерится, но поднимается… Быстро отвечает на звонок и вытягивается передо мной полностью обнажённым.
– Не хочешь искупаться?
– Я плохо плаваю. Лучше посмотрю на тебя.
– Я научу тебя плавать, Ли-и-и-на. Я многому тебя научу, – он посылает мне воздушный поцелуй и забирается на бортик. Перед прыжком поворачивается в мою сторону, спрашивая:
– Ты же не пропускаешь приём противозачаточных таблеток?
– Я пью их вовремя, Леон. – Предупреждаю, мне не нужны сюрпризы… – Взаимно, – морщусь я.
Он кивает и прыгает в воду. Скрывается на секунду под водой, потом появляется и начинает рассекать бирюзовую гладь широкими гребками. Я любуюсь его сноровкой несколько минут. Потом поднимаюсь и торопливо бегу в свою каюту, чтобы отправить похитителям сообщение с текстом: «Порт Равенна, 17-е, 23–00. L011-017».
Сообщение уходит быстро. Ответ приходит почти мгновенно:
«Ок. Сотри всё.»
Я выполняю указания и прячу телефон на место. Потом бегу в душ и внезапно начинаю рыдать навзрыд в собственную ладонь, стоя под тёплой водой.
Я чувствую себя дважды предательницей, нет, даже трижды…
Я вру сестре.
Я обманываю доверие Леона.
Я предаю своего парня, потому что таю в руках горячего итальянца и не могу думать ни о ком другом рядом с ним. Я начинаю тосковать, если Леон пропадает из моего виду на несколько часов. Я радуюсь его появлению, как кошка. Я путаюсь в своих истинных чувствах и ненавижу себя за это! Я – его враг. Он – не святой ангел. Он – преступник. Я в этом более чем уверена, ведь откуда у Моретти столько денег? Чтобы владеть многочисленными отелями, раскиданными по всему миру и двухпалубной яхтой, размером с лайнер? И откуда у него столько денег, чтобы баловать шлюху дорогими брендами? Да. Я забываю обо всём, когда он смотрит на меня. Забываю о себе и начинаю мечтать, чтобы эта сказочная поездка не заканчивалась никогда.
Глава 9
Ещё две недели пролетели на одном выдохе. У нас с Леоном всё как обычно. Он хочет – я даю. Он требует – я исполняю.
Взамен Моретти балует меня дорогой одеждой, украшениями, катает на своей яхте, таскает за собой по элитным ресторанам и разным экзотическим достопримечательностям. Он дарит мне подарки, я их беру. Должна брать! Должна стонать под ним! Хоть и считаю это грязным делом.
Я считаю себя развратной, испорченной проституткой. Но если я не буду этого делать, я убью своего любимого и подставлю жизнь сестры под угрозу. Мерзкие свиньи ведь пригрозили, что они, в случае моего упрямства, доберутся и до моей сестры тоже. Я сама умру, сама себе пулю в висок пущу, если с ней что-нибудь случится. Её жизнь зависит от моей находчивости. Моя сестра – мощный стимул управления мной. Негодяи нашли этот рычаг. И теперь давят на него! Будто у них нет ни сердца, ни души. Так и есть. Мир кровавого бизнеса жесток и беспощаден. Выживает сильнейший.
Я периодически созваниваюсь с сестрой, проверяя все ли у нее хорошо. Сестра заверяет меня, что все в полном порядке. Я отправила ей немного денег на жизнь, но она и сама начала справляться. У сестренки пошли заказы. Скоро можно устраивать из её работ арт галерею. Как же сильно я ей горжусь!
Леон мне денег на руки не даёт, сам всё покупает. Он сделал из меня куклу, которой вертит в своё удовольствие. Надевает на меня те вещи, какие сам желает на мне видеть. Покупает те украшения, которые удовлетворяет его вкус. А потом трахает мне в них. Иногда я чувствую себя новогодней ёлкой, увешанной искрящимися гирляндами.
Я таю от его ласк и, кажется, начинаю сходить от него с ума, забывая, что я в Италии не на отдыхе. И забываю, кто он такой на самом деле. Не пляжный мальчик в цветастых гавайских шортах, а опасный преступник в казенном смокинге от Armani. От его тайн стынет кровь в жилах. Он постоянно о чем-то шепчется, когда висит на телефоне. Я пытаюсь пронюхать всё о его делишках, правда вот не понимаю, когда моя каторга закончится? Когда Серёжу отпустят?! Я безумно сильно по нему скучаю.
Мне надоел этот вечный экстрим, эта проклятая суета со шпионством, бессонница по ночам, тясучка в руках и ногах с мыслями, что вот-вот и меня схватят. Я будто пляшу на лезвии ножа. В любую секунду могу оступится и сорваться в чёрную яму, разбившись в пыль. А так уже хочется обычной жизни. Душевной гармонии, простых посиделок в компании семьи. Поначалу мне нравились мои приключения на райском острове, нравилось купаться в роскоши, ловить кайф от секса с горячим итальянским красавцем, но сейчас… меня поглотила странная апатия. Наверно от осознания того, что я – всего лишь лицемерная сучка.
Порой мне кажется, что я застряла в какой-то сказке. В остросюжетном любовном романе. Но я живу в реальном времени. Те ужасы, что происходят со мной сейчас – реальность. Рестораны, прогулки на пляже, катание на яхте…
Это все обман. Фальшь и игра.
Я должна помнить об этом. Должна держать чувства под замком. Черноглазый дьявол не должен добраться до них. Не должен просочиться в самую душу, испив её до дна. Влюблюсь – пропаду. Полюбить бандита – боль и яд. Да, я не могу контролировать реакцию своего тела на горячие достоинства итальянца, но я должна контролировать свои чувства. Не позволить им выйти за грань. На родине меня ждёт настоящий мужчина. Он зарабатывает деньги честным трудом. Он ценит меня как женщину. А Леон воспринимает меня как приятную дырку. Тем более, у него есть жена. Но он о ней ничего не рассказывает. Да мы вообще редко общаемся. Он всегда занятой, скрытный, неприступный. Равно утром уезжает по делам, возвращается поздним вечером и сразу же сбрасывает напряжение. Имеет меня как вещь, после – засыпает. Разговорчики, прогулки, подарки – лишь по выходным. Всё остальное время я шляюсь по его огромному особняку без каких-либо дел. Я уже начинаю скучать. И грущу. Разумеется, когда могу ясно мыслить, когда мои мысли не разъедает гадкое возбуждение.
Я умело играю свою роль. И у меня снова получилось слить тайную информацию. Я подслушала разговор Моретти. Передала координаты врагам. Опять порт. Опять какой-то груз. Что за груз? Чем же он занимается? Вряд ли это ему полотенца для отелей доставляют.
Этим вечером меня гложет какое-то странное предчувствие. Я не могу уснуть. У меня болит голова. Нарядившись в белый прозрачный пеньюар, я лежу на кровати, листаю журнал и, как обычно, жду Леона. Час назад я написала Кате сообщение, отчитала её за то, что она не берёт трубку. Я ей звонила два раза, но не могла дозвониться. Странно, обычно за секунду отвечает. А сегодня… Ладно, может в ванне застряла. Что-то тревожно за малышку, даже пульс немного пошаливает.
Неожиданно, я слышу звонкий хлопок снаружи дома. Балконная дверь настежь распахнута, прохладный ночной ветер колышет белоснежную тюль на окне. Машинально я поднимаюсь с постели и направляюсь к окну. Чуть отодвигаю шторку в бок, замираю, когда вижу Леона. Да не одного, а сопровождении трёх громоздких фигур. Двое из них кого-то тащат. Буквально волочат по мраморной плитке двора. Я прищуриваюсь, фокусирую зрение и удивляюсь, так как узнаю в «пленнике» ещё одного подчинённого Леона – его охранника. Почему? За что он с ним так? Избил? Своего подданного?
Парень едва перебирает ногами. На лысой голове амбала виднеется запёкшаяся кровь. Затаив дыхание, я прячусь за шторкой. Леон взвинчен. Он шагает впереди всех, а его подельники – шаг в шаг плетутся за ним следом. Компания направляется в сторону запасного входа. Мой пульс останавливается, пропускает удары, а потом начинает быстро-быстро гонять кровь по венам. Внутренний голос гаденько шепчет: «Иди за ними». Что я и делаю. По крайней мере пытаюсь. Я набрасываю на себя халатик и, босая, мчусь к выходу из особняка. Но сначала осторожно выглядываю из-за двери, чтобы убедится, что в коридорах тихо, а на горизонте чисто.
Минута, я благополучно оказываюсь в саду. Иду на шум и голоса бранящихся охранников. Если вдруг меня засекут, я могу подыграть, что я мол сегодня страдаю бессонницей, поэтому решила прогуляться и потерялась. Ведь резиденция такая огромная, что я и правда до сих пор не могу запомнить, где и что здесь есть. Я специально не надела обувь, я крадусь тихо, оглядываюсь через шаг. Я почти уверена, что здесь нет видеокамер. Потому что я уделила особое внимание этому вопросу – заранее осмотрела весь особняк и сад, взяла на заметку те места, которые контролировались камерами слежения.
На улице темень, но кое-где ещё горят садовые фонари. Прищурившись, за углом здания я замечаю чуть приоткрытую металлическую дверь тёмно-коричневого цвета. Я видела её ещё раньше, но она всегда была намертво запечатана. Кажется, она ведёт в подвал. Мысленно перекрестившись, я ныряю внутрь прохода и мгновенно чувствую на коже острую прохладу, от которой волосы на коже встают дыбом. Тихо, крайне осторожно, придерживаясь за стены помещения, я спускаюсь вниз. Один пролет, второй. Здесь так темно, что можно оступиться и убиться. Слава Богу впереди я замечаю слабую полоску света, она сочится из небольшой комнаты. В подвале неприятно пахнет. Этот гадкий запах вызывает неприятные спазмы в желудке. Я как будто гуляю по мясокомбинату. Страх всё нарастает и нарастает удвоенной порцией.
Грубая итальянская речь с каждым моим шагом становится всё ближе и ближе. Иногда в ней проскакивают русские словечки. Я знаю этот голос как свои пять пальцев. Холодный, как сталь. Доминирующий. Рёв дикого, необузданного зверя. Мне не по себе, когда я вижу Леона таким разъяренным. Да, такое бывает. Человек – настроение. Он будто оборотень. И сегодня его лучше не злить. Потому что тот парень, явно что-то натворил.
Я подкрадываюсь к проходу, ведущему в комнату, из которой льётся слабый свет, чуть выглядываю из-за угла и вижу настолько жуткую картину, от которой едва ли не падаю мертвым кулем лицом вниз. Леон стоит спиной ко мне, по бокам от Леона – его верные подданные. Втроем они стоят ко мне спиной, а «лысый пленник» – лицом. Молит их о чем-то, оправдывается, стоя на коленях со связанными руками. Я пытаюсь прислушаться к речи. Кое-что всё-таки понимаю.
– Sì, è lui… un traditore. Cento per cento. Hai visto le registrazioni dalle telecamere, – грозно молвит один их подельников своему главарю.
Моретти молчит. Пять секунд, он бросает короткий взгляд на собеседника и кивает, чеканя два коротких слова по-русски:
– Кончай его.
Один из амбалов шуршит одеждой. Я слышу щелчок и понимаю, что мне нужно зажмуриться.
Бах!
Выстрел. Хлопок. Эхом бьют по стенам подвала. Я зажимаю руками рот, впиваюсь зубами в собственную ладонь, глотая вопль ужаса, когда вижу, как тело стоящего на коленях человека бездыханным мешком падает на пол. Пять секунд. Убийственная тишина. После которой следует холодный приказ:
– Избавьтесь от грязи. И запомните! Так будет с каждым. С КАЖДЫМ, кто посмеет перейти дорогу Моретти. Никто не станет исключением. Никто. Даже родная мать, царствие ей небесное.
Подданные молча кивают, а я пулей несусь обратно к лестнице, бегу с сумасшедшей скоростью в свою комнату. Быстро срываю с себя одежду и запираюсь в душе. Включаю холодную воду, падаю на колени на пол в душевой, обхватываю руками свои трясущиеся плечи и реву, реву, реву, захлёбываясь в немом крике.
«Никто не станет исключением. Никто».
Теперь я на все сто процентов уверена, что Леон никакой не бизнесмен. Он страшный человек. Он… бандит и преступник. Я в этом только что убедилась. Поэтому мне его ничуть не жаль. И я не буду жалеть о том, что я рушу его бизнес, крошу его планы в песок, игнорируя клич совести. Моретти надо бояться. Но ни в коем случае не жалеть. Он заслуживает того, что я делаю против него. Пусть его бизнес рухнет к чертям! Как и сам он. Провалится в ад. Туда, где ему самое место. Ведь убийца… Должен. Быть. Наказан.
* * *
Я никак не могу найти в себе сил и смелости, чтобы выползти из душа. Горячая вода успокаивает. Внезапно, я слышу, как хлопает дверь в спальне, после звучит хриплый, явно недовольный голос хозяина этого дома:
– Клубника, ты где? Ты мне нужна! Срочно!
Ох, нет. Когда он говорит мне «Клубника» это значит одно – он, либо зол, либо чем-то недоволен. По интонации в стальном баритоне мужчины и по тому, что произошло совсем недавно, я понимаю зачем он сюда явился. Чтобы вытрахать меня как следует, сбросив скопившийся пыл после кровавых разборок.
Я действую по обстоятельствам. Не хочу, чтобы монстр сейчас меня трогал. Не хочу чувствовать на себе его руки, которыми он… убивает людей. Сделав глубокий вдох, я выкрикиваю первое, что приходит на ум:
– Прости… Леон. У меня внезапно начались эти… д-дни.
И дрожу так дико, что вот-вот, и помру со страха.
– Дерьмо.
Я не пускаю мужчину в ванну. Я реву в собственный кулак, потому что до смерти его боюсь. Ведь полчаса назад на моих глазах убили человека. По его приказу. Того, кто каждый день смотрел мне в глаза и приветливо здоровался. Того парня, Начо, его больше нет. Что они с ним сделают? Утопят тело в океане? В лесу закопают?
Я задерживаю дыхание, не двигаюсь, прислушиваюсь. Шаги. Сильный хлопок двери. Леон ушел. Какое-то время я сижу в ванне, будто прибитая к месту гвоздями, после несмело покидаю укрытие. Надеваю пижамные шорты, футболку и падаю на кровать. С головой заворачиваюсь в одеяло, закрываю глаза. От бессилия и внутреннего истощения я проваливаюсь в бесчувственный сон. А просыпаюсь, когда чувствую на лице яркие блики солнца. Тру глаза, выползаю из постели и осматриваюсь. Странно, Леона нет. Он так и не пришёл. Видимо новость о «грязных днях» его от меня оттолкнула. Впервые за месяц я спала одна в спальне. Впервые за месяц я сутки провела без секса. Монстр на неделю оставит меня в покое. Как раз за это время я смогу немного отойти от шока.
Вот только я не учла один, довольно-таки пугающий факт…
У меня задержка. В несколько дней.
Наверно, я просто переволновалась. Ведь столько всего жуткого на меня, хрупкую, свалилось за раз. Вернусь в Россию, обязательно запишусь к врачу. Противозачаточные я пью, как врач и прописала. Так что волноваться не стоит. Больше всего сейчас меня пугает то, что Катя не выходит на связь, у меня жутко болит и кружится голова, а Леон куда-то исчез, не сказав и слова.
Приняв душ, я спускаюсь в обеденный зал. От скуки я начала учить итальянский. Выучила лишь самое основное. Языки даются мне довольно легко. У парадной двери я поймала дворецкого и вежливо спросила на итальянском:
– А где господин Леон?
Франсуа ответил мне, что господин уехал по делам ещё вечером, и, увы, он не знает, когда появится господин Моретти. Опечалившись, я побрела в обеденный зал, в котором суетливые служанки уже накрывали для меня завтрак. Но я так и не притронулась к пище. Кусок в горло не лезет. Воротит от всего. Потому что перед глазами стынет ужас прошлой ночи. Бах! Выстрел. Живой человек стал мёртвым. Он лежит неподвижно, под ним медленно ползёт и растекается тёмно-красное озеро. Я швыряю вилку в сторону. Она соскальзывает со стола, грохотом падает на пол, а я вскакиваю на ноги и, зажимаю рот, мчусь в свою комнату. Еле-еле успеваю добежать до уборной. Меня тошнит и выкручивает наизнанку минут пять, наверно. Боже, я знала, что я такая впечатлительная, но чтобы настолько…
До самого вечера я не выхожу из комнаты. Самочувствие хуже некуда. Я не могу дозвониться до сестры. Я рыдаю. У меня глаза уже опухли и болят. Хочется сдохнуть. Чтобы не чувствовать боль, напирающую со всех сторон огненной воронкой. И я в ней. В самом её жерле. Кручусь и верчусь там, как проклятая грешница, потому что не понимаю, почему и за что судьба послала мне такие испытания!
Сначала Сережа. Теперь Катя. Да и мне недолго по земле ходить осталось, после того, когда я узнала, кто такой на самом деле Леон Моретти. Жестокое чудовище. Деньги, власть, секс. Пожалуй, это всё, что ему нужно от жизни. А на другие ценности и чувства плевать.
Кажется, я задремала. Из сна меня выдернули приятные поглаживания в области скул. Я распахиваю глаза и резко вздрагиваю, когда вижу перед собой серьезное лицо Леона.
– Т-ш-ш, bella, это я. Не бойся, прости, если напугал. Мне сказали, что ты себя плохо чувствуешь? В чём дело? Что болит? Мне вызвать врача?
– Нет, мне уже лучше… Просто я… я не могу дозвониться до сестры. Уже вторые сутки пошли. Помоги мне, Леон.
– Хм, что мне для тебя сделать? – он до сих пор гладит меня по лицу, как будто перышком кожу ласкает. А мне гадко от его касаний. Эти руки убивают. Они будто по локоть в крови.
– Отпусти. В Россию. Хотя бы на несколько дней, чтобы проведать Катю.
Моретти призадумался, закатив глаза. Не прошло и пяти секунд, как он озвучил свой ответ:
– Не вопрос. Ты мне всё равно сейчас без надобности, когда у тебя эти дни. Провоцировать только будешь. Не сдержусь, сорвусь. Так что, да, хорошая идея послать тебя на время от себя подальше, пока всё не устаканится с твоими женскими штучками.
Последняя фраза меня задела. Немного даже обидела. Ну понятно, я всего лишь шлюха, для чего ещё я здесь? А что мне обижаться? Я ведь сама ему об этом заявила, когда пришла в его номер в отеле в России. Тебе – секс, а мне – деньги. Ничего лично. Вот только всё равно от его слов стало горько. Обида вылезла сама по себе, её не звали.
– Собирайся тогда, – легонько шлёпает меня по бедру, а сам вытаскивает телефон из кармана брюк. – Сейчас поставлю в известность пилота, он тебя мигом доставит к сестре.
