Айдас Сабаляускас
Путешествие из Москвы через Белоруссию в Польшу и обратно. Часть I. СИНЕОКАЯ

Вместо предисловия

Кажется, мы с супругой не один год собирались прокатиться по Восточной Европе на личном авто. Доселе всегда и везде перемещали наши драгоценные тушки на отдых и обратно другим (любимым) видом транспорта – авиа. С Западной Европой уже более или менее были знакомы: Великобритания, Франция, Германия, Австрия, Италия, Испания и страны «между» и помельче. А вот из Восточной видели только Чехию и Болгарию (не знаю, куда отнести Грецию – конечно же, к Восточной, впрочем, теперь уже Центральной, ибо Восточной «стали» Украина с Белоруссией и, пожалуй, мы, то бишь Россия до Урала – но в ЕС Греция оказалась гораздо раньше, нежели те, кто был в Варшавском блоке, посему пусть тоже будет Европой… старой).

Судили-рядили, долго собирались и откладывали. Планировали, как минимум, «захватить» поездкой Польшу и Венгрию. Ну, может, ещё и Словакию, и Чехию, и что-нибудь ещё по пути и беспутно. Как максимум.

И вот однажды решились. Но всё равно на пару дней, как водится, отложили. Типа чтобы поначалу долго запрягать, но потом быстро поехать (мы ведь русские, а какой же русский не любит быстрой езды!). Особенно легко на автопробег «по разгильдяйству и бездорожью» решиться было мне, ведь я пешеход, а водитель – супруга. В дороге «штурвалом» даже не обменяешься: всегда могу сослаться на объективную причину – не виноватый я, водительские права много лет, как просрочены (вовремя не обменял).

Выехали средь недели, во вторник. Долго «тужились», пытаясь съехать на Минское шоссе: вечные московские пробки – печальная судьба водителей мегаполисов.

Дорога была хорошая, четырёхполосная – и это только в одну сторону (а в обе – восемь), потом сузилась до двух полосок. Как только на ней «прояснилось», мы погнали в предвкушении «обыкновенного чуда»: уже настроились на отдых.

Что-то, как всегда, буднично мелькало за окном. Мы и замечали, и не замечали. Я делал снимки и записывал видео: в начале пути – особенно активно.

Видеозаписи сохранили некоторые диалоги и монологи:

– Тут-то то же самое, что у нас.

О чём это было? Кто ж теперь вспомнит. Нечто сакральное…

Впрочем, подобной нелепицы в видеоархиве сохранилось пруд пруди.

*****

…Просторы большие и просторные, дорога длинная и дорожная.

Уже чувствуется осень: деревья слегка тронуты «ржавчиной», но цвета не ржавого.

– Когда поедем обратно, будет уже совсем золотая осень, – глубокомысленно прорицаю я (забегая вперёд скажу, что «прогноз» не оправдался: лето затянулось, и золотом осени на обратном пути мы не насладились).

Насмотревшись на однообразные красоты (или «красоты») вокруг, начинаю читать Бунина «Окаянные дни». Кровавые революционные страсти-мордасти. Затягивает. Дорога ровная и строчки перед глазами, подобно «свидомитам», не скачут.

Россия. Смоленск

Итак, четвёртое сентября. И мы с женой катимся не по наклонной, а в Восточную Европу через Смоленскую область. Вот-вот она, закордонная! Впрочем, нет: не то, что до Европы, но и до Смоленска-то ещё путь не близок. Следуя своей страсти всё «посравнивать», чуть не написал: «как до Москвы – пешком». Впрочем, таки написал!

Проезжаем поворот на село Рыбки:

– Либо Минск, либо Рыбки! Ну? – вдруг шутит супруга.

Я молчу. Поворот спасительно проскакиваем. Ура! Значит, Минск с Европой (во всех смыслах).

– Всё! Остался без Рыбок… – делает «печальный» вид (и вывод) жена, глядя на новые поворотные указатели. Но во второй раз свернуть ни налево, ни направо не предлагает.

Местность холмистая: авто ненатужно то «взмывает» то вверх, то мягко скользит вниз. Видно далеко в даль (и «летит мимо всё, что ни есть впереди»). Просматривается и по сторонам (когда просторы за обочинами не закрываются рядами сосен и берёз). Природа – вообще чудо. И погода подфартила. Тучи небесные, вечные странники, вроде развеялись, рассеялись, солнце теплится и светом разбрасывается – в нас тоже попадает… Дорога на Минск изумительно хороша. Видно, что асфальт постелен только этим летом – совсем юн, «розовощёк» и свеж, хотя и… чёрен. Однако мелькающие по бокам жилища, в основном, донельзя убогие. Так и хочется сказать: дореволюционной постройки. Причём, революцию имею в виду 1917 года розлива (были и другие). Есть у революции начало, но нет конца.

Наконец, Смоленск. Опа! Мы проскочили съезд! Кажется, проскочили и второй. Но третий-то уж точно не проворонили. По указателю свернули с гладкого Минского шоссе в направлении города. Дорога становится просто безобразной хотя сравнение «как после бомбёжки» было бы большой натяжкой). С правой стороны увидели вывеску с орденами, размещённую на трёх металлических (а может, и бетонных) столбах: «Город-герой…». С левой – танк на постаменте с надписью «1941—1945».

…Оставили машину где-то вдоль древней крепостной стены, тянущейся параллельно тихому и узкому Днепру, совсем не схожему, по моим представлениям, с тем, о котором писал великий (для украинцев) кобзарь Шевченко: «Реве да стогне Днiпр широкий».

Может, по реке через эти места ходили «из варяг в греки» и обратно. А может, и нет.

Но легенда сохранилась: древние местные жители «курили смолу» для заделки лодок, строящихся из сосен для дальних путешествий. Кто лично помнит или просто оспорит, ходили ли? Готов незлобиво покивать в качестве как согласия, так и отрицания.

Длинная, местами прерывистая, но хорошо сохранившаяся стена Смоленской крепости. Для себя по незнанию я даже обозначил её как «Смоленский Кремль». Кремль? Если он самый, то мог ли стать общероссийским? Давайте опровергайте или доказывайте гипотезу от дилетанта.

Покружили вокруг. Кругом да около. Первоначально зашли с «тыльной», с мало- или вовсе не хоженной стороны крепостной стены (хотя если уж быть точным, она для «Кремля» внешняя), куда вела натоптанная тропка.

…Всё заросше и загажено. Впрочем, заросшесть слегка скрывает загаженность.

Через какой-то «проём», вскрытый скорей всего руками ленивых на пеший ход умельцев, переместились на «лицевую» (внутреннюю). То же самое – запущенность! Разве что вместо высокой травы – футбольное (или волейбольное?) поле с каким-то зелёным мусорным баком, сиротливо томящимся на одном его конце. Поле заросло сорной травой, но с «проплешинами» и колеями от машин (и чего тут делали?). Видимо, футболом (или волейболом?) народ здесь уже не забавляется или же играет редко.

И никаких тебе толп туристов, даже единичных, не наблюдается.

Пустынно. Разве что «идёт, бредёт сама собой», а потом целуется какая-то молодая парочка. Похоже, ребята местные – знают, где скрытно творить интим.

С одной стороны стены – то ли реставрация, то ли реконструкция, виднеется башня крана – эта часть огорожена зелёным металлическим забором. С этой же части практически к самой стене «наприклеивались» самостройные (как самостийные) сараи, валяется покоцанная шина, кажется, старый холодильник (или нечто на него похожее) и развешано для сушки бельё – повседневная человеческая жизнь взяла своё (заборчик, на котором прилажены пустые пластиковые бутылки, как раз отделяет жилую часть от Смоленской стены).

Сохранившихся башен в крепости много – Википедия впоследствии мне подсказала, что аж восемнадцать. Я не могу их идентифицировать, да по прошествии времени и не хочется. Посему лучше не буду гадать и тыкать пальцем в небо. Часть из восемнадцати (а может, и все) мы с супругой точно обзирали, но не считали. Просто наслаждались красотами.

Возвращаясь вдоль стены к машине, наткнулись на какое-то примыкающее к крепости строение. Территория вокруг него была огорожена, и туда вела настежь распахнутая калитка, из которой как раз в этот момент выходил молодой батюшка (или «батюшка») – наверняка на наше счастье? Захотелось заглянуть внутрь.

– Можно туда пройти? – спросил я.

– А что вы хотите? – то ли смутился, то ли изумился божий человек, словно впервые столкнулся с подобным вопросом-просьбой.

– Просто посмотреть… Хотим, но можно ли? – мой тон был вопросительным, но строгим.

– Нежелательно. Там дети учатся. Это семинария, охраняемое учреждение, – словно извиняющимся (как мне показалось) голосом заключил батюшка.

Ну, нельзя, так нельзя, мы и не пошли. Раньше вообще говорили: раз нельзя, то не очень-то и хотелось. Хотя чуток постояли рядом, словно в недоумении. Типа: может, всё же проявит душевную щедрость и позволит?

*****

Покатались по городу, прирулили на площадь Победы, тут просто погуляли туда-сюда. «Опалённый цветок» и памятник защитникам Смоленска увидели. Впечатлились. Впрочем, не особо. Съехали с пологой «горки» (видимо, этой «горкой» была центральная и более-менее приличная улица, названия которой я так и не удосужился уточнить¹) к подножию Храмов Соборной горы. Бросили машину на «стоянке» (на «прямоугольной» разметке для авто) перед бронзовой статуей Кутузова, стоящей на постаменте из розового мрамора в окружении квадрата живых цветов. И двинулись вверх по соборной лестнице к необыкновенному чуду. Чудо – это Успенский Кафедральный собор, особо не пострадавший ни в период Наполеона, ни в страшный год оккупации Смоленска немцами. Храм, конечно, великолепен изнутри, но снаружи – ещё величественней. Языками от восхищения мы поцокали, но про себя, мысленно.

Смотровая площадка с оборотной стороны собора тоже неухожена, заросша, кочкообразна. Но зато уютна, и с неё отрывается великолепный вид на стены и башни крепости, а также на деревянную одно-двухэтажную жилую зону внизу – она вся в зелени, поэтому годами скопившийся мусор отсюда не виден. А может, это я его не вижу – зрение плохое, очков не ношу.

В любом случае этот вид со смотровой крепостной стены на низину всё же более привлекателен, нежели вблизи. Хотя деревянные дома-развалюшки ненароком и проглядывают, словно говорят: ну, обратите же на нас внимание!

Вертим головами в разные стороны: по другую сторону Днепра видны неказистые и выбивающиеся из городского стиля «высотки» и, видимо, промзона. Неприглядно. Не впечатляет. Небожественно.

*****

Поехали дальше – навигатор рулит, только им одним и спасаемся (и ещё не раз мы скажем ему и разработчикам электронных карт «троекратное спасибо», но «ура!» кричать не будем, потом объясню, по ходу дела). Попутно делаю записи на личной страничке в Фейсбук: «Город прекрасный и ужасный…». В комментариях тут же, словно позыв возмущения, появляется вопрос (видимо, от кого-то из местных): «Эт чем это ужасный?» (правописание сохраняю). Отвечаю: «Дорогами внутри города и тем, в каком состоянии находится вся территория вокруг Смоленской крепости». Получаю вполне себе миролюбимый комментарий: «Тут ещё неплохо. Можно сказать – хорошо».

И вдруг я думаю: президент Смоленск не бросит, уж он-то поможет каким-то новым… «нацпроектом». Поможете, господин президент?

«Кто-то» (но уже точно не местный, а лично мне хорошо знакомый парень с именем и фамилией Олег Александров) рекомендует сходить в сад Блонье, где есть отличный ресторан «Русский двор». Но мы-то уже гоним прочь из Смоленска, посему пишу банальный ответ о нехватке времени и уже состоявшемся движении в направлении Минска. «Тогда непременно зайдите на обратном пути, если будете» (мы будем, но всё одно не пойдём, ибо при возвращении эмоциональных сил уже не останется, да и интереса не возникнет – события поездки «перевпечатлят»). На обратном пути мы проедем мимо города, «и чувств никаких не изведав».

Делаю в Фейсбук ещё одну запись: «Осмотрели Смоленск “галопом по Европам”… Теперь все дороги ведут в Рим, но одна дорога – в Минск (до Рима точно не доберёмся)». Давняя подруга (со времён «Яблока»² и ИГПИ³) постит в ответ своё счастливое итальянское фото с сыном, сопровождая репликой: «Очень советую до Рима! А лучше сразу до Помпей: мы так делали». Но я гордо отвергаю предложение (хотя от него как будто и сложно отказаться): «До Рима мы однажды уже добирались. А есть тропы нехоженные и места невиданные».

Вот новый комментарий (видимо, шуточный): «Тема Минска не раскрыта».

И как было эту тему раскрывать, коли мы до Минска ещё до добрались?

*****

…За русский Смоленск меж тем в глубине души очень обидно: ложечки нашлись, а осадочек остался. Можно было бы превратить старинный город с богатой историей в конфетку! В волшебную игрушку. Не только туристическую. Для самих горожан. Для любви, для жизни, для погоды.

Зато мордочка супруги на всех фото и видео из древнего русского города запечатлелась улыбающейся. И то радость.

*****

После моста навигатор выводит нас на Витебское шоссе. Не ожидали. Впрочем, потом всё одно попадаем на Минское: мы долго его жаждали, взирая по сторонам. И таки выехали!

Проехали Катынский мемориал, прямо… с левой стороны дороги.

Почему-то в голове поначалу щелкнуло «Хатынь». Так в мозгу связалось?

Остановились. Мемориал ухожен.

Осознаём.

Это наша первая минута молчания в дороге.

Белоруссия. Минск

Почти не заметив, проехали прикордонную разметку и столбики, означающие фиксацию российско-белорусской границы. Кажись, только лежачий «полицейский» наши с женой тушки качнул, намекнув тем самым на пересечение междержавных рубежей. Однако дорога сразу стала похуже. Не так, чтобы сильно, «но всё же, всё же, всё же…»

Часто читал в интернете впечатления отечественных путешественников касательно российских и белорусских дорог. Общий рефрен всех заметок и прочих «борзописаний» таков: едешь-едешь по посконным кочкам, а как только въезжаешь на территорию братской Белоруссии, дороги сразу меняются к лучшему и летишь по ним, словно… ну, пусть будет словно «птицей-тройкой». Эх, Беларусь, «куда ж несешься ты? дай ответ…».

В общем, ничего подобного! Нам с супругой при пересечении границы так не показалось. Вернее, показалось ровно наоборот: с родимой стороны дорога ровнее. И отнюдь не только потому, что «дым отечества и сладок и приятен».

Почему же?

Возможно, потому, что прежде мы этой трассой никогда не катались, а Минское шоссе облагородили реконструкцией и дорожным полотном только в этом году – к началу проходившего в России летом Мундиаля, чемпионата мира по футболу-2018. Европейская «инострань» именно по этому «каналу» своим ходом устремлялась в российскую первопрестольную (ну, или, если угодно, в «белокаменную», хоть белых «камней» в столице в постсоветские годы почти и не осталось). Нельзя было упасть в грязь лицом, вот глянец и навели, намарафетили, заасфальтировали на славу. Вот только долго ли сия благодать продержится?

*****

Читал также где-то на белорусских сайтах (ау, tut.by! ау, господин Зиссер!), что все дороги в Белоруссии были капитально реконструированы лет 10-15 назад в рамках какой-то спецпрограммы, кажется, на средства займа Мирового Банка, и что якобы с тех пор их по сути не трогали – разве что нехитрый текущий ремонт. Для полутора десятка лет, они, конечно, великолепные, но для езды сегодня отнюдь не идеальные (особенно после «Минки» и «Можайки», по которым мы с ветерком прокатились по западной части России).

…В общем мы едем здесь и сейчас. И сей момент всё изменилось и «перевернулось», и разрушило штампы-клише, свившие себе уютные гнёзда в моей голове.

А вот поля… Тут между нашими и белорусскими есть кардинальные различия. Вернее, так: у нас вдоль Минского шоссе вообще нет полей. Имею в виду сельхозугодья. Если у нас просторы во все «стороны света» заросли даже уже не «трын»-травой, а деревьями и кустарником (не пашем, не сеем, но что-то кушаем), то у белорусов поля или уже освобождены от урожая и вспаханы, или на них, ожидая своей очереди, ещё «колосится» дозревающая кукуруза… Это устоявшееся за многие годы клише подтверждается (практика – критерий истины, верю глазам своим).

Обратили внимание на такую деталь. По всей Белоруссии скошенная трава скатана в рулоны. Где-то они упакованы в плёнку (травяные консервы?), где-то – без оной (дожидаются своей очереди?). На рулоновых «торцах» – всяческие весёлые мордочки зайчиков-белок-зверушек. Из рулонов сконструированы «фигуры» и «строения»: средневековые замки и «скульптуры»-изваяния рангом помельче. Путешественники останавливаются и делают фотоснимки. Лепота! Потом подобные «сюжеты», пусть и в меньших объёмах, мы увидим в Польше. Кто у кого позаимствовал-«слямзил»: белорусы у поляков или поляки у белорусов? Кто у кого «слизал»? Впрочем, у белорусов этот «феномен» выглядит, пожалуй, поярче и помасштабней-поразмашистей. Красиво жить не запретишь.

Одна схожесть всё же есть: обочины, точнее, за обочинами на метра три-четыре в сторону от дорог и у нас, и у братьев-восточных⁴ славян трава-мурава аккуратно пострижена. Почти под «ноль».

*****

…Ближе к сумеркам въезжаем в Минск. Впрочем, сумерки пока… «лёгкие», «мягкие» не напряжные. Почти и не сумеречные. Одна их видимость.

Прокатываемся по «Праспекту Незалежнасці» (с армейских времен я помню его как «Ленинский»). Проспект насквозь пронизывает практически всю белорусскую столицу, где-то подальше, после площади Ленина и пересечения с улицей Толстого, сливаясь с Московской (или вливаясь в неё). Но мы дотуда не доедем, только мысленно помечтаем. Да и мечтать не будем – без надежд!

Минуем Парк челюскинцев, Академию наук, площадь Якуба Коласа, площадь Победы с монументом-обелиском и вечным огнём (будучи прежде в Минске по делам, в одном из близлежащих домов я однажды на пару ночей останавливался на постой), цирк (супруга даже поинтересовалась, что это за странное здание и я, гордый своими познаниями городских реалий, тут же её просветил). На пересечении с улицей Ленина съезжаем вправо. Ленина вливается в «праспект Пераможцаў» (проспект Победителей). Вот мы практически и на месте. «Ещё немного, ещё чуть-чуть, последний бой – он трудный самый!». Россию мы недавно покинули, посему пока в неё совсем не хочется…

*****

Да, в столице Белой Руси я бывал многократно. В последние лет пять-шесть практически не по одному разу каждый год. И, видимо, не один раз там ещё побываю. Поэтому свежими впечатления братскую «державу» не заклеймишь. Может, именно поэтому минская тема так и останется до конца не раскрытой? Или недораскрытой.

Как уже сказал, в Минске поселились на проспекте Победителей (их, как известно, не судят!). В гостинице «Планета». Для трёх звёзд номер вполне сойдёт. Чистый и с удобствами не во дворе. Мы с женой вообще в этом плане непритязательны: были бы кровать, отдельный санузел и душ с холодной и горячей водой.

…Машину запарковали во внутреннем дворике отеля, поначалу попытавшись тыркнуться на стоянку какого-то, кажется, российского банка (ВТБ?). Или это был местный БелВЭБ? Впрочем, неважно: все банки если не на одно лицо, то стопудово одним миром мазаны.

*****

Идём гулять. Времени мало, нельзя терять ни минуты.

Делаю первое фото супруги на фоне «Планеты». Второе – поодаль, рядом с двумя какими-то «футуристическими» фигурами, протянувшими навстречу друг другу то ли руки, то ли ноги. Плоскость здания за спиной супруги – в ярком пятне изумрудно-зелёной подсветки. Кажется, фоном служит другая гостиница, не помню её названия (но кто-то по фото наверняка узнает и знакомым «пейзажам» обрадуется).

Уже смеркается. И теперь не так, чтобы «легко», а всё напряжней и напряжней. На небе – тучи. Негрозовые, а посему не страшные, не смертельные.

Мы, не боясь водянистой «манны небесной», спокойно, чинно, мирно и благопристойно гуляем по одетой в камень набережной Свислочи, озирая противоположный берег реки. Я помню ещё «те времена», когда набережная была почти раздетой и разутой. Голышом стояла у прохожих на виду!

Теперь всё иначе. Светятся-мерцают фигурные фонари. Лавочки. Фонтан. Пачками тусуется молодёжь. И пешая, и на своих двоих, и на велосипедах. Впрочем, не только группами и в компаниях, но и парами, и даже в одиночку. Кстати, велодорожка у самой «водной кромки» (конечно же с «бордюром», чтобы велосипедист ненароком не ухнул в водную погибель).

Тот, другой, противоположный берег переливается всеми цветами радуги. «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Для особо непонятливых: спектр. Так сказать, мнемоническая фраза, акростих. Не экономят белорусы русском электричество. Ох, не экономят на собственных спичках! Ох, беда российскому налогоплательщику! Ох, радость белорусскому! Но мы с супругой голову пеплом не посылаем, не отчаиваемся – будет и на нашей улице праздник.

Там, за рекой – остров слёз с памятником сынам Отечества. Там Троицкое предместье. Там литературный музей Максима Богдановича, классика белорусской поэзии конца XIX-го – начала XX веков (да и всей белорусской литературы оптом). Знаменит на весь мир сей Богданович (надо бы тоже что-то из его творений освоить, раз уж о фамилии узнал.

*****

Мемориал жертвам трагедии на Немиге я супруге показывать не стал – забыл. А жаль. Почти двадцать лет назад тут в результате давки погибло 53 человека, в основном, подростки и молодёжь – виновницей была назначена гроза. Ведь громыхало же и сверкало не по-детски? Громыхало и сверкало! Значит, всё логично: виновата гроза!

…Мы направляемся в Верхний город. Через Зыбицкую, где в последние годы понастроили кучу ресторанчиков и кафе. Улица вся светится от счастья и «по-туристски» гуляет. Полно инострани. Впрочем, и местной молодёжи немало – возможно, она «золотая», раз по будням не впахивает, а «разгульничает». Тем более начало недели – вторник.

По Зыбицкой же мимо Минской духовной академии мы «поднялись» до Интернациональной (всё для того, чтобы попасть в Верхний город) и двинулись в сторону Ратуши.

– Что это слева? – спросила супруга.

– Дворец Республики. Его «задник», – хитро улыбаясь, ответил я. Чего я так улыбаюсь, сам не знаю, но улыбка моя хитрая.

Тут всё «вместе и рядом»: улицы Энгельса и Ленина (улицы разные), Кирилла и Мефодия (улица одна), площадь Свободы и костёл святого Иосифа, Монастырь бернардинцев и Кафедральный собор Сошествия Святого Духа, Храм святителя Кирилла Туровского и Церковь Святого Духа. Феодализм, капитализм-буржуазность, социализм и нынешняя незалежность в одном флаконе. Букет эпох. Салат оливье.

*****

Куда мы шли? С какой великой целью? «Большой секрет для маленькой, для маленькой такой компании, огромный такой секрет».

Впрочем, совсем уж грандиозной тайны тут нет.

Сначала, конечно, поужинать (надо же перед сном грядущим чем-то наполнить наши опустевшие за день и оттого оголодавшие желудки), а потом и город посмотреть, и себя показать.

Посему перво-наперво – в гастро-паб «Гамбринус»! Некогда в одну из моих самых первых «гражданских» поездок в Минск (когда тут ещё был слабо развит «ресторанный общепит»), я ужинал именно в «Гамбринусе». Память сохранила приятные воспоминания о вкусной (но здоровой ли?) еде и гарном питие.

Никогда особо не задумывался о том, откуда такое «брендовое» и хорошо запоминающееся название. А вот идёт оно от… Примуса. Но не от того примуса, который «починялся» не шалившим и никого не «трогавшим» Бегемотом из булгаковского романа «Мастер и Маргарита». А от Яна. От Яна Примуса аж XIII века, будто бы правителя и даже «короля» Фламандии, рыцаря и воина и ещё… любителя выпить свежего пивка с подданными-собутыльниками. «Король» настолько возлюбил сей пенный хмельной напиток, что даже записался в члены гильдии пивоваров и стал изобретать собственные пивные сорта. Так Яна Примуса средневековые художники и скульпторы якобы и запечатлевали – с кружкой пива в руке. А университетские пьяницы-студенты в ходе своих оргий-попоек заплетающимися языками будто бы вместо Примуса прозвали Яна Гамбринусом. С тех пор имечко и прижилось. Стало раскрученным брендом. Вот белорусский столичный, но без рода и племени гастро-паб этим брендом без спроса и воспользовался. «Используй то, что под рукою и не ищи себе другое».

В подвальное помещение ресторана спускаться мы не стали, расположились под навесом на улице – тепло же! И мухи не кусают, и свежий воздух бьёт в ноздри. Память-«чуйка» о еде и питие меня не обманула – понравилось в гастро-пабе и сейчас. Слава моей интуиции! Впрочем, место оказалось не только «пафосным», но и, по белорусским меркам, очень дорогим: в пересчёте на твёрдую «валютку» – 63 евро на двоих. За всё в этой жизни надо платить.

В «Гамбринусе» был вайфай. Восторг! Кинул в Фейсбук какие-то снимки, что успел сделать по ходу. Тут же откуда ни возьмись «материализуется» Ирина Мальгина, не только коренная минчанка, моя старая знакомая, но и так сказать, сильно пожилая «дама из мира экономической науки». Начинает забивать личку «осуждениями» и мудрыми советами: «напевает» что-то про «снобизм» и дороговизну «Гамбринуса» и посылает куда подальше, вернее, поближе: мол, «за углом» есть ресторан «У Ратуши», где кормят дёшево, вкусно и сердито, да ещё и живая музыка в ухо играет.

Хм, но мы-то уже сидим тут, где… сидим! Пьём, едим. Не переселяться же в самом деле за угол с полунабитыми ртами!

*****

Засиделись мы в «Гамбринусе» надолго. Я пил нефильтрованное пшеничное пиво местного розлива. Что-то из «рода» Бланш’ей. Вкусное, ничего не скажешь. Любители белого пива могут оценить сами, коли почтят сей гастро-паб личным присутствием. «Плесните колдовства в хрустальный мрак бокала, в расплавленных свечах мерцают зеркала». Впрочем, вру, зеркал тут не было. Да и вместо бокалов – кружки.

Чаевые в Белоруссии оставляют редко. Посему хорошим чаевым улыбчивый официант не на шутку порадовался, «железным аргументом» убедив меня прихватить с собой «пива на вынос»:

– За ночь оно не испортится!

Пустая пластиковая бутылка для такого случая в ресторане была припасена словно загодя (не я ж один такой). Пришлось «убедиться» – как-никак в гостиничном номере был холодильник, не пустовать же имуществу!

Довольные (и усталые) покидаем гостеприимный гастро-паб.

*****

Ну, как же, выпивши, не сфотать супругу на фоне Ратуши, тем более, что жена и сама была дюже горазда попасть в объектив моего мобильника. А уж если снимать, то непременно в чугунной (?) карете с «парой гнедых» («Что ж вы плетётесь усталой рысцою, пара гнедых, ай да пара гнедых?»). Эээ, впрочем, «гнедые», судя по расположению их «обутых в копыта» ног, даже не плелись, а просто… стояли «пешком»: одна из лошадей даже опустила голову, видимо, «фырчала» от недовольства (или неудовольствия). Официально эта скульптура носит название «Экипаж» или «Губернаторская коляска». Жена побыла в роли «калифа-на-час», то бишь «губернаторши».

Фонари над всем этим городским «пейзажем с супругой» – словно многолунье (но сама луна в объектив, кажись, не попала, – как тот самый «мёд-пиво», который на пиру течёт лишь по усам).

*****

Неспешно передвигаем ноги дальше. А куда торопиться? Мы ж в отпуске. Отдыхаем.

Ба! А вот и чешуйчатая металлическая птичка возле церкви Святого Духа. Впрочем, для птички она чересчур велика. Пусть будет птица. Или матёрая «птичища»! Орёл! Или орлица – дилетанту-неорнитологу сложно определить пол пернатого. «Раненая птица в руки не давалась, раненая птица птицей оставалась». Впрочем, птица была не раненая, а чугунная, в крайнем случае – бронзовая. Ан нет! Не бронзовой, не раненой, а кованой (легко и приятно совмещать-склеивать «тёплое с мягким»)! А значит, всё-таки чугунной. Из числа тех «сакральных скульптур», которым в Минске несть числа. Впрочем, все они счётны. Можно поперечислять: «Войт/глава магистрата с ключом» («с ключом и сыну ключ сумел доставить»), «Городские весы», «Незнакомка», «Ассоль», «Прикуривающий», «Дама с собачкой», «Фотограф», «Лошадь и воробей», «Торговка семечками» (она же – «Баба Рая»). Продолжать не буду, ибо перечисление почти закончил. Но большинство из списка «сакральностей» мы с женой не увидели: мимо не проходили, не пробегали и рядом не постояли. Из того, что проходили и видели – это памятник главе Магистрата (собственно говоря, на него взирали прямо из «Гамбринуса») и «Городские весы» (эти как раз напротив ресторана «У Ратуши», куда нас норовила заслать-сбагрить Ира Мальгина, чтобы мы поэкономили и послушали там живую музыку).

*****

…Но вернёмся к гордой птице, а то она у нас, в руки не даваясь, «бесхозной» осталась. Словно в пути брошенной. Нельзя оставлять недоговорённостей. Супруга не побоялась (отважная женщина!) покормить орла-орлицу с ладони и изобразить рядом с пернатым хищником «ласточку». Типа позу: «полетели-полетели-полетели». Впрочем, позируют не обязательно «ласточки», но и «гуси-лебеди».

Орёл остался к «ласточке» и «гусям-лебедям» равнодушным. Не схавал «в полёте».

А если птица была орлицей, то всё одно «поравнодушилась» и не схавала, словно и не живая. Словно и не хищник.

*****

…Глубоко за полночь добираемся до номера, и я начинаю, не скупясь на посев «разумного, доброго, вечного», постить в Фейсбуке «фотокартинки» с краткими записями типа: «Ночной Минск…Мы уже тут». И понеслась комментаторская душа в рай. Оказалось, много народу в моей родной Москве и за её пределами в это время не спит, бодрствует. Первой в комментирование включается некая И.А., не знакомая лично мне дама: «Красивый город, добрый». Не могу не согласиться: «Я тоже его очень люблю». И тут снова виртуально «оживляется» Мальгина – та самая, которая «из мира науки», «академичка» при местном Батьке⁵:

– Ты любишь Минск?

Она всё время о чём-то спрашивает: и по делу, и без оного. Иногда даже чересчур назойливо. Ну, как мне было отреагировать? Гаркнуть, что ли, во всё воронье горло «Отстань!», «Изыдь!», «Вот бог, а вот порог!»? Нет уж! Поэтому ответ мой на публику будет дышать добротой и банальностью:

– Да, очень, ты же знаешь.

Не умолкает и незнакомая И.А.:

– А как же его не любить? Широкий, дружелюбный, вкусный, с замечательным городским ландшафтом (без пластмассовых изысков).

В общий хор включается мой московский друг Равиль Сакаев (с ним сдружились ещё во времена оны, обучаясь вместе в российской Академии госслужбы при Президенте):

– Молодцы!!! Теперь Польша.

Но я не согласен:

– Теперь пока Брест.

Равиль желает нам с женой «лёгкого пути» и умолкает – видимо, «отстрелявшись», отправляется опочивать. Баю-бай, друг! Время не детское.

Вот, казалось бы, и поговорили. Но тут пытается посолировать полуночник Серёга Мулин, мой однокурсник по МГУ и крёстный нашей с супругой дочери: шлёт мне свой горячий и пламенный привет без слов, но со ссылкой на Ютюб – там «видеонарезка» из картинок и видов Белой Руси, сопровождаемая чудными (чудотворными!) голосами ещё мулявинских «Песняров» «Молодость моя – Белоруссия»: «Белый аист летит над Полесьем, над тихим жнивьём… Белорусский мотив в песне вереска, в песне ракит».

О да! Белоруссия – моя молодость! Юность! Но в полную меру этот «тезис» я прочувствую не сейчас, а тогда, когда буду возвращаться домой из Польши другой дорогой – не через Брест, а через Гродно.