Артём Рак
Обитатели Троп
Дэн остановил меня.
– Надо открыть эти ворота, вряд ли за ними кто-то живет, все слишком сильно заросло, но, возможно, мы сможем укрыться, разбив лагерь в безопасном месте, нам в любом случае надо поспать.
Я согласился, поспать нам однозначно надо. Достав туристический топорик, я начал разрубать лозы. Дверь пришлось толкать с силой, петли давно проржавели. Издав истошный визг, ворота наконец открылись, и передо мной открылся вид, от которого мои глаза чуть не вылезли из орбит.
– Кладбище?! Серьезно? С нами произошло недостаточно жути?
– Посмотри на могилы, они свежие, будто половину кладбища только сейчас похоронили, – заметил Дэн.
Я, оглянувшись на друга, достал фонарь и подошел к ближайшей могиле, где чернелась свежая земля. Нагнувшись, я потрогал грунт. Поверхность была еще влажной, будто зарыли только-только. И вдруг в центре могилы комья земли зашевелились. Я не успел отпрыгнуть, как бледная холодная рука схватила меня за запястье.
Я очнулся возле костра, рядом сидел Дэн и жарил на шампуре сосиски. Было еще темно.
– Что произошло? Меня что-то схватило из могилы!
– Ничего там не было, ты просто вырубился, пришлось тебя тащить.
Я оглянулся и увидел за спиной ворота кладбища.
– Дэн, ты рехнулся? Мы возле этого проклятого места?
– А что мне оставалось делать? Я не вол. Оттащил тебя, на сколько смог, пришлось разводить костер прямо тут и ждать, пока ты очнешься.
Выбора у него действительно не было, но нам однозначно надо было сваливать. Эти свежие могилы сильно настораживали, кладбище очевидно было заброшенным, даже эти ворота не открывали, наверное, десятки лет.
– Собираем манатки, надо линять отсюда, и как можно быстрей, – сказал я, поднявшись, и начал тушить костер.
Мы продолжали идти по этой тропе. Нам ничего не оставалось, вокруг были буреломы. Я уже начал думать развернуть палатки прямо на дороге, как лес кончился и перед нами открылась деревня. У меня камень с души свалился. Неужели справедливость есть на этом свете? Я пружинистым шагом приближался к поселению, вглядываясь в дома, которые были очень старыми, перекошенными, но очевидно жилыми. Здесь явно жили бедно, вдалеке от цивилизации, но тут были люди! Я увидел парня, который сидел на лавке возле ограды своего участка и курил сигарету.
– Эй, друг! Здравствуй! Можно задать пару вопросов? – я начал беседу.
– Привет! Уже пару дней тут ни одного не местного не было. Угостить сигареткой? – парень протянул открытую пачку. Но я отказался, так как не курил. Даниил тоже отрицательно помотал головой.
– Ты с самой нашей встречи ни одной сигареты в рот не взял, бросил, что ли? – поинтересовался я.
– Сразу после того, как жена забеременела, зачем ребенка травить.
– Верное решение! Я Кирилл, два дня назад приехал к бабушке в деревню, тут скучней, чем в пустой комнате без окон, – ответил парень с сигаретой. По нему видно было, что одет явно не по-деревенски: видимо, тоже из Москвы.
Мы болтали о разном, ничего о тех происшествиях не рассказали, так как нам нужна была помощь и ночлег. А такие истории могут отпугнуть от нас кого угодно. Кирилл явно был рад поговорить хоть с кем-то. По его рассказу, он приехал сюда из Москвы, так как к нему пришло письмо от бабушки, которая его пригласила к себе в деревню. Он вообще не знал, что у него есть родственники в Подмосковье, так как сам он не москвич, а урожденный пермяк, но письмо было адресовано верно. После чего он зашел в дом и спросил разрешения нам остаться у них. Бабушка, широко улыбаясь, сказала, что рада помочь и всегда рада гостям, и разместила нас на втором этаже.
Наутро, проснувшись и позавтракав, я попросил у Кирилла позвонить. Он достал телефон и показал, что сеть здесь не ловит, так как рядом нет ни одной телефонной вышки. После чего, посмеиваясь, рассказал, что у его бабушки странные правила. Она запрещала ночью выходить на улицу, сама это правило никогда не нарушала, но он сам частенько выходил курить. Еще запрещала выходить за границы деревни: мол, волки близко подходят. Только вот в этих местах нет волков. Но с бабушкой Кирилл не спорил, человек старый, чудит. И вообще в этом поселке нет молодых, даже нет никого среднего возраста, одни старики. Молодые наверняка разъехались по городам, в деревне явно перспектив не было.
– А еще вот бабуля дала, говорит, это оберег от злых сил! – Кирилл улыбался во весь рот, протягивая нам на руке камешек, исписанный странными символами. – Ну и суеверный тут народ.
Вдруг бабуля выскочила из дома, схватила Кирилла за руку и потащила в дом с криками «быстрей-быстрей!» и глянула на нас.
– А вы что встали? В дом живо!
Мы, забегая в дом, заметили, что соседи, живущие напротив бабушки, тоже заспешили в дом, бросив все дела. После того как мы все очутились на веранде, бабушка захлопнула дверь и поставила тяжелый засов, начала зашторивать все окна, что вели в сторону дороги.
– Идите к себе наверх, и ни звука! – предупредила хозяйка.
Мы с Дэном переглянулись в недоумении. Я аккуратно выглянул в окно. Хоть оно было боковое и не вело прямо на дорогу, все же часть дороги была открыта. Я увидел высокого крупного мужчину с густой черной бородой, на голове была беретка, кожа на лице была серой, а вокруг глаз темные синяки, будто он неделю не спал. Но ничего пугающего или необычного в нем не было, он спокойно шел, ни на что не обращая внимания. Через десять минут старушка крикнула, что можем выходить. На вопросы, что случилось, она отвечала размытыми фразами, вроде как опасно было. Кирилл также был в недоумении. Мы вышли на дорогу, обсуждая странность этого события.
– В двадцати минутах ходьбы тут городок есть, мне надо сигарет купить. Посидите с бабушкой? Не хочу, чтобы она беспокоилась о том, что я вышел за пределы деревни. Поболтайте с ней, что ли, – попросил Кирилл.