Ой, расскажу вам басню я, Как молодая стрекоза, Да молодая стрекоза, А полюбила муравья. А полюбила, видит бог, Не за красивые глаза, Не за красивые глаза, А лишь за толстый кошелёк.
Она сказала: «Милый мой, Тебя люблю я одного! Тебя люблю я одного! Возьми меня к себе домой!» А муравей был не дурак, Он строил дом не для того, Он строил дом не для того, Чтобы в него впускать за так.
И отдалась она ему. Всем своим сердцем отдалась. Всем своим тельцем отдалась. Да это было ни к чему. Ведь он сказал наутро ей: «Лети, летунья, восвоясь! Лети, летунья, восвоясь! Таких не любит муравей!»
Её поникла голова, Её платок от слёз промок, Цветастый носовой платок. Мораль сей басне такова: Эх, молодая стрекоза, Люби ты не за кошелёк! Люби ты не за кошелёк, А за красивые глаза!
7—8 сентября 1996
Так бывает, когда я скучаю
Так бывает, когда я скучаю, Дни летят я их не замечаю. А когда дней я не замечаю, От ночей я их не отличаю.
Ненароком знакомых встречая, На приветствия не отвечаю. Головой еле-еле качаю, И тем самым я всех огорчаю.
Так бывает, когда я скучаю, То подругам всегда докучаю. Им свидания всем назначая, Напросившись на чашечку чая.
А когда напиваюсь я чаю, Отчего-то я сразу дичаю, И кричу, что души в них не чаю, И за то лишь пинка получаю.
А когда я пинка получаю, Отчего-то я сразу серчаю. Дни летят, я с тоской отмечаю, Что всё больше и больше скучаю.
22.10.1995
Так случалось наверно не раз
Так случалось наверно не раз В простоте допотопных селений. Наблюдало немало пар глазастой Злое шествие новых явлений.
Как обычно, дивясь да шутя, Глупо веря, что снег это воды, Пил народ от дождя до дождя Дух пьянящий и жадной свободы.
Он кричал, никого не спрося, В неучёные, тёмные души: «Пробил час! Что такое нельзя? Рот разинь! Растопырь свои уши!»
Так за кон повели наглецы, И пришло беспредельное время. И взросло, всё ж дождались глупцы, Сатаны безобразное семя.
Одичавшее племя. Одичавшее племя.
Вмиг пути разошлись навсегда. Каждый сам себе ищет дорогу. Всюду вмиг разгулялась беда. Все ли искренне верили Богу?!
Лихачи заразились войной. Обагрилась земля жаркой кровью. И прекрасный дар жизни простой Обесценился вместе с любовью.
И течёт жизнь с безумством реки. И на дно увлекает с собою. Поглощает и рвёт на куски, Ледяной накрывая волною.
Так за кон повели наглецы. И пришло беспредельное время. И взросло, всё ж дождались глупцы, Сатаны безобразное семя.
Одичавшее племя. Одичавшее племя.
Конец лета 1994 год
Там, в Храме Небес
Там, В Храме Небес, В облаках безмятежно летают, И божественный мир обретают. Где-то там, В царстве чудес, Нас одарят добром и покоем, Если мы поспешим, И грехи наши смоем.
Для того, чтоб душа Утешенье нашла, После столь тяжких дней. И весну позвала, И любовь ожила В ней!
Мы Путь завершим, И постигнем суть жизни и смерти, Добрых ангелы встретят, злых черти. Сколько мы Дел не творим, Проклинают нас здесь или любят, Но, хотим или нет, всё-же всех Там рассудят.
Осень 1993
Там, где и зимой цветут
Там, где и зимой цветут волшебные сады, Где всегда покой и мир, вдали от суеты, И куда летят, так спешно, все мои мечты, Там, я верю, ждёшь меня и, может, любишь ты!
Я стремлюсь к тебе, надежды в сердце затая, Так желаю быть с тобою, ты – любовь моя. Вечер ласковым и тёплым обещает стать В миг когда ты мне позволишь счастие познать!
И от дней своих беспечных В мир тайн бесконечных Не напрасно я к тебе одной бежал! И в глазах твоих печальных, В звуках слов хрустальных, То нашёл, о чём я даже не мечтал!
Осень 1993
Твои руки, замёрзшие в этот мороз
Твои руки, замёрзшие в этот мороз, Я готов целовать, сердцем всем согревая. Знаю я лишь одно: в горьком море из слёз Мой корабль любви ещё не утопает!
Пусть твердят мне «безумец», а мне всё-равно, Лишь была бы ты ближе, чтоб видел тебя я. Ведь с тобою во сне, очень, очень давно, В облаках я кружу, кружу и летаю!
Так хотел бы ту ласку тебе подарить, Что и сам не встречал с той поры, как родился… Если б только смогла ты меня полюбить, Для тебя бы я в поле цветов превратился!
1990 (отпечатано без правки)
Той прекрасной весной
Той прекрасной весной, Той прекрасной волшебной весной, Под луной золотой, Где нашли миг любви неземной, Мы стояли вдвоём под зонтом, И смеялись над глупым дождём, В лужу мир уронив, И на время забыв Обо всём!
Я не знаю, как жить, Не могу заглушить в сердце стон. Не могу я забыть Этот дождь – этот сказочный сон. Ты ответь мне, родная, – ответь! — Как тобою мне переболеть? Как из памяти злой Навсегда образ твой Стереть?
1993 год
Ту нить, которую порвал
Решила ты сказать, что я не твой герой. Что недостоин быть такой твоим любимым. И, как ни жаль, разочарованна ты мной. И мой огонь тебя пугает своим дымом.
Года пройдут и, может быть, узнаешь ты, Что ещё много в жизни разочарований. Я не герой твоей несбыточной мечты, Но и не раб твоих несбыточных желаний.
Ту нить, которую порвал, Мне никогда вновь не связать. Свою любовь так долго я искал, Чтобы найти и потерять.
Тебе не жаль ничуть, что всё случилось так. Хотя могло бы быть, конечно, по-другому. Как глуп твой мир, в нём каждый новый день твой враг, И в суете проходит жизнь вся по-пустому.
А мне урок – не стоит душу открывать Тому, кто сам свою открыть не хочет душу. И смысла нет в сердца закрытые стучать, Их открывать – лишь холод выпускать наружу.
Конец 90-х
Тучей над душой
Тучей над душой Ужасная печаль. Просвета не видать. Как снег, надежда тает. Замученный войной И превращённый в сталь Привыкшими ломать Наш век с ума съезжает. В бессмысленной борьбе Готовя смерть себе Сжигая мозг дерьмом Живьём гниём. За стенами тюрьмы, Сдыхая от чумы, И дремля мёртвым сном Ползём вперёд ногами. Куда? Не знаем сами.
Из-под дрожащих ног Под хохот выбит пень. Прервав последний вздох, Петля кончает дело. Опять палач помог Найти печальный день. Вновь встретит душу Бог, Земля укроет тело. Открытые глаза Безжизненно глядят. В них веры больше нет, Лишь смерть отражена. А по щеке слеза Скользит как миг назад, От горя и от бед, И от ночей без сна Так холодна она…
Но будет высший суд. Убийц не пощадят. К ответу призовут. И всех кто виноват Отправят в ад!
1992
Ты заскучал от шуток
Ты заскучал от шуток злых, мой друг, Над тем посмейся, что хочу сказать серьёзно. Протри глаза и оглянись вокруг А то ведь может оказаться слишком поздно.
Ты видишь свет? Прислушайся к нему! Ты знаешь сам, как быть непонятым обидно. Ты у него в гостях и, посему, Будь с ним добрее – светлый праздник портить стыдно!
Оставь мыслишки – это для бедняг, Что рыщут там, где нет ни счастья, ни спасенья. Мысль в Боге – свет духотворящий мрак. Ужель не радость – созерцать Его творенья?
Простор степей и аромат лесной, И солнца луч, для бытия необходимый. Зимою, летом, осенью, весной. Всему открытый свод небес необозримый.
Любовь и жизнь прекрасны и святы! Они есть главное, они так величавы! Простить готовы всех, кто нечисты. Иди к ним, друг! Они достойны высшей славы!
Весна-лето 1994
Ты – моя песня
Когда-то давно – уж не помню и сам Когда это было, лет триста назад — Тебя я не знал, и стихи по ночам Писал, и, казалось, был этому рад. И сотни картин рисовал день за днём. И грелся их светом в домашней тени. Но вот ты пришла! и с тобой обо всём Забыл… Для тебя мои ночи и дни!
Ты – моя песня! Фея из сказки! Ты – моей жизни светлые краски! Всё, что искал я, всё, что любил я, Всё это ты в себе воплотила!
И даже подумать мне страшно порой, Что я мог не встретить тебя на пути, И в мире огромном, безумном таком, Мог просто нечаянно мимо пройти. Бродил по лесам, и срывал я цветы. И пел, вдохновляясь далёкой звездой. Но что мне все звёзды, когда рядом ты?! Теперь я пою для тебя, для одной!
Весна 1999
Уведи меня вдаль
Уведи меня вдаль. Не туда, где ждёт сонное время, Не туда, где тупая печаль Это бремя грызёт. Уведи меня вдаль, В те края, где живёт моё племя, Где не вечна зима и февраль Песен злых не поёт.
И пускай там не рай, Уведи ты меня, Христа ради! Здесь издохнуть, усохнуть не дай, Мне дышать нечем здесь! Там поёт вечный май, В вечно солнечном, юном наряде. Там весна в голосах птичьих стай, Там душою я весь!
Уведи меня в даль, Где бушуют желанные страсти, Где преградой не станет им сталь, Что застряла в груди. В ту далёкую даль, Где есть миг настоящего счастья, За который и жизни не жаль, Я молю, уведи!.. Уведи меня вдаль!
Ноябрь 1994
Чтоб было впрок
Чтоб было впрок всем тем, кто недалёк, Себе во вред, своим сознанием Земли, Среди грядущих во грехе дорог, Я воспою лекарство от тревог, Моля Создателя: «Прозрения пошли!
Пошли то, что пробудит ко всему, Без исключений, в каждом бездну чувств добра, И даст забыть нелёгкую суму, В которой вместо счастья носят тьму, И оттого напрасно ждёт огней утра!»
Я так же был когда-то непростым. В глуши летал и верил праху суеты. И мой корабль нёс ветер словно дым. Весь мир казался мудрым и смешным, Но он лишён был добродушной красоты.
1994
Что мне разговоры, что мне споры?
Вновь моя беда над тем смеётся, Что уже другим стать не смогу, Видно, мне всю жизнь страдать придётся В поисках живых цветов в снегу.
Бешеные страсти, болезни от забот. Словно в волчьей пасти летит за годом год. Счастья маловато, и давно уже Ничего не надо, был бы свет в душе.
Что мне разговоры, что мне споры? Ни о чём я спорить не хочу. Ждут меня незримые просторы, Я к неведомым мирам лечу!
Что мне разговоры, что мне споры? Ведь и так почти остыла кровь. Не заменят золотые горы Сердцу настоящую любовь.
Глупая земная, мирская суета, Извини, родная, ты для меня не та. Пусть твои синицы маются в руках, Мне милее птицы те, что в облаках.
Середина 90-х
Что с тобой, мой друг, стряслось?
Что с тобой, мой друг, стряслось? Что за новая беда? Говоришь, на сердце пустота, И душа пуста. Ты дурные мысли брось! Все печали, как вода Утекут, неведомо куда! Беды – ерунда!
Ночь проскакала. День снова дождливый, и ладно! Пусть ты не чудо, и не кумир. Даже на солнце Встречаются тёмные пятна. Так уж придумал Бог этот мир!
С давних пор так повелось. Грусть всему вокруг близка. И смывает замки из песка Времени река. Но песней грусть пронзи насквозь! И узнаешь, как тоска, Пролетая пулей у виска, Сгинет на века!
8 сентября 1996
Что такое любовь?
Что такое любовь? Я спрошу вновь и вновь. И отвечу опять же нелепо: Это тьма, это свет. Это ветер и бред. Это солнце упавшее с неба.
Для чего прилетает весна? И огонь оживает в крови? Для чего светят звёзды? и эта луна? Если только не ради любви?!
От нелёгкой ходьбы По дорогам судьбы Устаёшь и душою, и телом. А мечтать о своём Удаётся с трудом. Иногда только, так… между делом.
Где-то 1995
Эта пьяная ночь
Эта пьяная ночь снова смотрит в окошко. В эту пьяную ночь вновь никак не уснуть. Эта пьяная ночь, словно чёрная кошка, Чёрной лапой своей наступает на грудь.
Лишь мелькает во тьме угольком сигарета. Превращается в пепел и тает в тиши. Только кажется, больше и больше, что это Одиноко сгорают останки души.
Ты один, но вокруг скачет демонов стадо. Так бывает всегда, это всё алкоголь. Ах, как осточертело быть пленником ада! Как не хочется знать эту вечную боль!
Спит гитара в углу, и ей даже нет дела До того, что молчаньем напомнит она, Чьё-то собственное деревянное тело, Что бессмысленно бредит, застыв у окна.
Эта пьяная ночь так безумно хохочет, Будто пьяная баба, воняя бедой. Ничего кроме боли она не пророчит. Ни своей наготой, ни своей пустотой.
Эту пьяную ночь всей тоской не измеришь. Эта пьяная ночь словно шепчет: «Ты – ноль!» И беда твоя в том, что и сам ты не веришь, Что быть можешь способен на большую роль.
Февраль 1996
Это было в ту пору
Это было в ту пору, Когда увядали цветы. Открывался путь в гору, Где ждали открытые рты. В час веселья вонзилась В застолье чумная стрела. Где-то что-то случилось, Над крышей сгустилась Безумно холодная мгла.
И хромая кобыла Помчалась быстрее ветров. Диким зверем завыла, Не в силах связать пары слов. Захлебнувшись пеною, Стряхнула с себя седока. И ему, как герою, Дарован был тьмою Премудрый уют кабака.
Он смеялся и плакал, Кляня и судьбу и вино. Кружкой по столу брякал, Ругался, бросался в окно. Сплюнув на пол в угаре, На пойло с презреньем взглянул. «Жизнь – дерьмо, люди – твари!» — Бренча на гитаре, Изрёк он, и вновь хлебанул.
Время шло, лез он в драку И стены долбил головой. Стало жаль мне беднягу, Отвёл, усмиряя, домой. Без стыда он уселся На стол, грязен, пьян, как свинья. Я к нему пригляделся, Когда он разделся… О, Боже!.. Да это ведь я!..
И так тошно мне стало, Чуть было не помер с тоски. Так меня испугала Та грязь, что впиталась в мозги!.. Взяв гитару, двухспальный Мешок, сухарей и топор, Я удрал в мир реальный, Духовно нейтральный, И светит мне вечный костёр!
В царстве безумства Ты счастливей не станешь, Скрываясь под маской шута. В царстве безумства Лишь себя ты обманешь, С улыбкой летя в никуда.
Весна 1994
Этот дождь
Этот дождь мне напомнил про что-то былое, Чем я жил, чем дышал, когда знал, что люблю. Я гадать не пытаюсь, что это такое, Я просто стою – капли рукой ловлю.
Свежий ветер приносит мне новые краски. Я коплю их, затем, чтобы всем всё простить. Не желаю я жить, как герой глупой сказки. Я просто хочу снова уметь любить.
Ввысь взлететь – за тобой, моё счастье, умчаться! И в глубины твоих глаз святых заглянуть. Не тревожа их тайн, просто рядом остаться. Хранить и любить – в этом есть жизни суть.
Осень 1993
Я в ночь войду
Я в ночь войду как в глубину души. Забуду о несчастьях, растворюсь В бездонной темноте и в той тиши, Где вновь от одиночества спасусь.
Залюбовавшись сном далёких звёзд, Что усыпят тревоги и заботы, Увижу я как мир красив и прост, Прижмусь душой к земле, вдохну свободы.
И скрасят бедный быт никчёмный мой Иллюзии, фантазии и грёзы. Закрыв глаза, познаю я покой. На время сердце бросят грызть морозы.
И в сотый раз, с волненьем, вспомню я Тебя, предел мечты всегда желанной, Ту бездну глаз – ту тайну бытия… Придуманную мной в надежде странной.
1993
Я понял теперь для чего я пою
Я понял теперь для чего я пою, Зачем открываю пред вами я душу. Ей тесно во мне, она рвётся наружу, Летать между строк донося весть свою.
Ей в тысячу раз выявляться милей В, живущих вне времени, песенных звуках, Чем мерно томиться в обыденных муках, Присущих бессильной натуре моей…
1994 год (в ночь с 14 на 15 декабря)
Я скажу вам, по секрету
Я скажу вам, по секрету — Не поверите, друзья! — С давних пор, бродя по свету, О любви мечтаю я. И с утра, и вечерами. Раз бокалы не пусты, Так давайте выпьем с вами, Так давайте выпьем с вами За сбываемость мечты!
За то, чтоб нам найти заботу, И не во сне, не в мираже, И пусть не в лётную погоду, Была бы только по душе! Да, пусть не в лётную погоду, И пусть не в райском шалаше, Найти в ближайшую субботу, Ту, что была бы по душе!
Лишь тоска от грустных песен. Толку нет судить о том, Как бы мог быть мир чудесен, Если б каждый жил умом. Ведь не насмерть боль и голод Уморили и – взгляни! — Ведь не вечно в жизни холод, Есть и солнечные дни!
1994
Я сижу в тишине
Я сижу в тишине, у ночного костра, И обижен на умных, голодных зверей. Говорят мне они, что любовь лишь нора, И не стоит задерживать мысли на ней.
Ну и пусть говорят, что любви вечной нет. Ну и пусть жрут солому и верят лишь в бред. Я закрою глаза и подарят мне сны Ночь добра и тепла, безграничность весны.
И вновь губы мои прикоснутся к мечте, Ей всей вечною жизнью в любви поклянусь. И своим отраженьем, подобно звезде, В бурном море возвышенных чувств утоплюсь.
И пусть это не явь, а всего лишь мечта, Бестолковый мираж, мир фантазий пустых, Всё ж красивая тема для песен моих Интереснее мне чем болезнь – суета.
1993
2000 – 2010
А в припеве Весна
Не грусти, дорогая, пусть холодно стало, Есть у нас впереди ещё тысяча лет! И у песенки нет ни конца, ни начала, И пропет только первый куплет!
А в припеве Весна снова будет! Будут птицы летать в облаках! И друг к другу потянутся люди С золотыми лучами в глазах! И друг к другу потянутся люди С золотыми лучами в глазах!
Разгулялась зима, замела наше лето, Но вернётся оно, только ты его жди! Пусть пропеты слова и второго куплета, Их у нас миллион впереди!
Зима 2002 (конец года)
Автобус
Ах, как много «поп»! жаль, что Музыки мало! Радио лучше б совсем замолчало. Но режет слух, от начала пути до конца. Всем надо ехать, по воле маршрута, Пусть в никуда, и пусть из неоткуда, В старом автобусе, с номером, но без лица.
А люди, зажатые в заднем проходе, Громко хохочут, одеты по моде… Видно, давно на свободе поставили крест. Давка повсюду, сверху и снизу. Люди за место грызутся, как крысы! Ну а кондуктор орёт: «Оплатите проезд!»
Знает один только пьяный водитель, Куда мы доедем на этом корыте; Знак он давно уже видел: «Проезда здесь нет!» Но, есть ли смысл давить на педали, Если давно тормоза отказали? Вот и приехали! Всё! Остановка «Кювет».
А я так устал от досады и злобы… Выдернуть шнур, надавить на стекло бы! И убежать из утробы, Чьё имя – разгул! Милая, выгляни из под сиденья! Люк не заклинило – наше спасенье! Надо бежать нам, пока бензобак не рванул!
Июль 2005
Авторучка, тетрадь, кровать
Авторучка, тетрадь, кровать… Не злорадствуйте, петухи! — Не мешайте поэту спать: Он всю ночь сочинял стихи.
На бумаге, сквозь знаки букв, Виден прочно стоящий дуб. Лошадь по полю тянет плуг. Рубят плотники новый сруб.
День в разгаре. Пугая кур Ребятишки бегут гуртом. Дед Евлампий, что вечно хмур, Шлёт улыбки беззубым ртом.
Пёс облезлый встряхнёт башкой — Оборвётся полёт блохи… А за рощей, в воде речной, Девки моют свои грехи.
Август 2009
Артистам
С детства в сердце, светом чистым, Лишь одну мечту я нёс: Стать таким большим артистом, Чтоб уметь смешить до слёз, Чтобы зрители рыдали, Растревожены игрой, Чтобы чувства не сгорали С повседневной суетой.
Мой отец, что был таксистом, Колесить меня учил, Но мечтал я стать артистом, И мечте не изменил. Пусть не я играю Лира, Не обидно мне ничуть, В пьесе Вильяма Шекспира И шутом я рад блеснуть!
С миру по нитке — Нищему рубаха. Окромя неё мне Почестей не надо. Ваши улыбки, В миг, когда с размаха Хлопают ладони, Лучшая награда!
Да, не лёгок труд актёра, Но, видать, велел нам бог — Жизнь царя, шута иль вора Проживать в короткий срок. Сердце рвётся из под кожи, Тесно, глупому, в груди, Знать и на том свете тоже Роль себе спешит найти…
Пусть не в моде водевили В наш трагикомичный век, Сцены хамства и насилья Взяли бешеный разбег. Пусть ребята в Голливуде Скачут по уши в крови, Я для вас сыграю, люди, Лучше в сказке о любви!
Чтоб быть истинным артистом — Было так и будет впредь — Нужно пламенем искристым До конца уметь гореть. Потому, что очень важно Верить в свет и красоту. В темноте и чёрту страшно, Не увидеть в ней мечту.
29—30 апреля 2002
Ах, боже мой, как пахнет Русью!
«Ах, боже мой, как пахнет Русью!» — Как говорил один поэт. А я доил доярку Дусю Следя глазами ей во след.
Я рос в колхозе, как в колхозе. Учился жить, стране служил. Работал на молоковозе. Но был мне край родной не мил.
Кобыла ржала в чистом поле. Жужжал в саду пчелиный рой. Соседки, дуры, чушь пороли Про то, чем лечат геморрой.
Кузнец Кузьмич храпел в навозе. Был пьян, и видел сладкий сон, О том, как сказочные лоси Ему приносят самогон.
Скотина глину рыла рылом. Сопливый босоногий шкет Спешил на пруд с кривым удилом, С червями – рыбе на обед.
Мне было грустно и досадно. В сарае хрюкала свинья. И в тишь и глушь, неоднократно, От всех бежал, скрывался я.
И там, в тиши уборной русской, Я грезил, тихо и светло, О жизни, что не будет грустной, Когда покину я село.
Село покинул я… и что же? Асфальт кругом! да та-же грязь. И всюду городские рожи Снуют, фырча и торопясь.
Всё! Брошу всё! Домой вернусь я! И, пьяный, упаду в навоз! Привет тебе, родная Дуся! Привет, любимый мой Колхоз!
июнь 2008
Ах, вот если б тот, кто воскрес
Ах, вот если б тот, кто воскрес, К нам обратно спустился с неба. Сколько б мог сотворить чудес! Отвернув народ от вертепа.
Все бы сразу пошли за ним! Все бы вслушались в Его Слово! Сбросив гнёт вековой возни, Празднуя Естество Христово!
Но… боюсь, что, скорее всего, В век наушников от мобильных, Не услышали бы Его, Из-за песен своих – дебильных.
Как во все времена, народ Богохульно бы сеял скверну: «Посмотрите, какой урод! Из дурдома сбежал, наверно!»
Может, приняли б за дьячка, Снаряжённого не по моде, Что, с утра выпив коньячка, Заблудил сам себя в народе.
И старушка лишь, глядя ввысь, Отдала бы последний рубль. «На, сыночек, опохмелись…» Помолились бы её губы.
Святый мой, боже, Что это? Что же? На свете свету — Мало ли?.. нету? Боже мой правый, Ради забавы, С неба на миг к нам Спустись!
24 декабря 2007
Ах, зачем переехал я в город?
Ах, зачем переехал я в город? Ах, зачем я покинул свой дом? Здесь по улицам куры не ходят. И коров не найдёшь днём с огнём.
И петух не орёт спозаранку. И не хрюкает боров в хлеву. Ах, зачем я не слушался мамку? Ах, зачем бестолково живу?
Время здесь очень бешено мчится. Вспомнить некогда, как я любил… И с крыльца ночью в темень мочиться, И упасть на соломы настил,
И по полю бежать тёплым летом, И ромашки срывать на бегу… Самогонки напившись с соседом, Поваляться с соседкой в стогу…
Расплясавшись босыми ногами, Я, бессовестный, навеселе, Как хотел бы опять, с песняками, Погулять по родимой земле!
