Back in the U.S.S.R. Подлинная история рока в России – Артемий Троицкий

Многогранная, по-юношески лихая, но в то же время очень вдумчивая, преданная летопись советского рока от человека, который действительно может, хочет и умеет о нём говорить. Читать невероятно увлекательно, ты словно прямо там, наблюдаешь за событиями, разговорами, переживаешь и радуешься взлётам и падениям. Негодуешь, когда власти запрещают музыку, и злорадствуешь, когда правда всё равно пробивает себе дорогу… Личность автора тут видна, но не выходит на первый план, а скорее украшает и придаёт остроты. Артемий действительно прекрасный журналист, который не боялся опасности, не боялся быть запрещённым. Вместо этого он писал, вкладывал в движение душу и делал для него очень многое. В моём восприятии он занял место рядом с такими личностями, как Александр Невзоров и Анна Политковская. Троицкий шёл вместе с роком, будучи внутри стихии, подчиняясь ей и одновременно направляя её движение. Он не только хороший наблюдатель, умеющий анализировать причины и следствия, но ещё и исток многих значимых событий, фестивалей, успеха и известности некоторых групп. При этом он вполне объективен и, придерживаясь своих взглядов, отдаёт должное даже тем, кто не пришёлся по вкусу. Очень трогательно то, как он пишет о Башлачёве: словно о любимом младшем брате.

В книге упоминается столько потенциально-интересных композиций и групп (это даже если не считать дискографии в конце), что начинать слушать всё страшно: и без того огромный плейлист грозит разрастись до невероятных масштабов. Но в то же время это вдохновляет и завораживает: в таком разнообразии музыки точно можно найти что-то, что будет по душе и проживёт в плеере не один десяток лет.

Вообще, не может не поражать осознание, что у нас так много по-настоящему крутых, цепляющих текстов. Тысячи строк, которые хочется высечь золотом на скрижалях и выжечь в своей памяти. Чтобы намертво. Слова будто бы с совсем иного уровня восприятия. Может не нравиться мелодика, но влюбляешься в образы. Кто-то может не нравится как музыкант, но как поэт…Единственный для меня минус книги – не ко всем фото есть подписи.

Да, книга немного затянута и неправильно структурирована. Да, Артемий Троицкий не публицист, хотя и журналист, хотя и музыкальный критик. Но эта книга уникальное свидетельство эпохи. Из неё вы узнаете о тех группах и исполнителях про которых иначе никогда бы и не услышали. Также прочтете что-то новое о своих любимых певцах и авторах. В чем главный недостаток этой книги? В том, что это не аудио, где текст сопровождали бы песни. Если кто-нибудь из издателей возьмется и выпустит такое издание, то оно непременно окажется на полке рядом с нынешним.

Троицкий – личность одиозная, поэтому я долго ходил вокруг да около этой книги. Я очень люблю рок-н-ролл, а когда-то, во времена своей бурной молодости, лингвистической ограниченности и информационной недоступности, боготворил русский рок. И по сей день имена Башлачёва, Гребенщикова, Науменко, Цоя, Григоряна, Кормильцева (и многих других) – это имена былинных героев, чудо-богатырей и пророков, в дымчатой ауре которых мне виделось космическое могущество, в их текстах я видел скрытые толщей ледовитой воды колоссы айсбергов, а их образы были самыми яркими звёздами на моём по-юношески беспросветно-мрачном небосклоне. Словом, так ковалось моё мировоззрение. Уж какое вышло. Поэтому мне было страшно, что сейчас вот этот своеобразный и не лезущий за словом в карман дядька наговорит и напишет чего-нибудь этакого. И придётся верить. Прикоснётся к моей голубой мечте своими саркастичными руками и потом придётся долго искать компромисс с самим собой. Благо, ничего такого не произошло.Оговорюсь, что разного рода рок-литературы я прочитал немало, но это как правило были истории отдельных личностей, групп и взгляд на происходящие процессы в русском роке в целом преподносился сквозь призму этих самых отдельных персонажей. Поэтому вся история этого движения в моей голове представлялась этаким пазлом, элементы к которому я сам вырезал, находя что-то общее в «показаниях», скажем, Майка и Шклярского. Легенды же развенчивал, когда «допрашиваемые», например, БГ и Кинчев рассказывали об одном и том же событии разное. Здесь же, в «Back in the USSR» , взгляд предлагался не изнутри, а извне. Причём, хотя взгляд и извне, но взгляд человека, который оказал заметное влияние на это самый рок, был одним из создателей этого зверя. Тем интереснее было прочесть это произведение.

Так вот. Книга получилась хорошая и рассказ о развитии и смерти рока в СССР – от стиляг конца 50-ых до легализации конца 80-ых, можно назвать всеобъемлющим. Тут и социальные, и экономические, и политические аспекты, и байки. История о том, как Коля Васин, увидев обложку «Abbey road», по Питеру босой пошёл, очень позабавила и воодушевила. Само повествование нельзя назвать беспристрастным, нельзя назвать и строго структурированным, но в отношении многого лично для меня прояснилось – нестыковки состыковались, пробелы устранились, лакуны заполнились. За это большое спасибо.

Однако я не стал бы рекомендовать эту книгу тем, кто не обременён предварительным прочтением десятка-другого биографий идолов 80-ых. Тем, чьи родители не гоняли Цоя и Янку с утра до ночи, а за чаем обсуждали отъезд БГ в Америку, тоже не стоит начинать знакомство с темой именно этой книгой. Потому что всё же она лукава и коварна, а с кондачка это не поймёшь и можно в заблуждение уйти… Вот я не знаю, каким бы был рок в России без Троицкого, но стал бы он без него тем, что мы знаем под названием говнорок «русский рок» – вопрос открытый. Тем удивительнее в послесловии его попытки решительно откреститься от своего детища. Желчный P.S.

Егор Летов, выступая на концерте памяти Александра Башлачёва:« А к тому, что я сейчас вот просто хочу спеть, я хочу перед этим поприветствовать весь попс, собравшийся в этом зале, всех эстетов во главе с Артемием Троицким, вот всех тех людей, которые весь наш рок или то, что у нас роком когда-то было, вместе с Сашкой Башлачёвым, превратили в такую жопу»

О Башлачёве Троицкий пишет в этой книге много, словно замаливая вину. О Летове же не упоминает совсем, будто не было такой фигуры вовсе. Вскользь упоминается лишь Гражданская Оборона и то – в числе прочих.