Аркадий Петрович Воеводин
Богословие апостола Павла. Критический взгляд на Павловы послания. Том I
Глава 2
(1) Итак, неизвинителен ты, всякий человек, судящий другого, ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же.
Так обычно и бывает, что мы осуждаем людей за грехи и проступки, а сами творим более тяжкие преступления, однако, почитаем себя лучше других. Это происходит из-за испорченности нашей природы. Ведь мы рождаемся с уже поврежденным, неполноценным духом, от чего наши взаимоотношения с Богом затруднены, и мы плохо слышим Бога, не понимаем Его; не знаем и не понимаем своей собственной сущности, не видим и не осознаем своей поврежденной и неполноценной духовности. Первородная порча ослепляет наше сознание, лишает способности адекватно оценивать окружающий мир и себя, как личность.
(2) А мы знаем, что поистине есть суд Божий на делающих такие дела.
Апостол не предполагает, не догадывается, но знает точно, что поистине есть суд Божий. Значит, Бог дал ему это знание, потому что никто иной не может дать такого знания, знания поистине, ибо истинные знания дает только Бог; знания, приобретаемые человеческими усилиями, как правило, мнимы, ибо скоропреходящи, а знание, данное Богом, имеет непреходящее значение.
(3) Неужели думаешь ты, человек, что избежишь суда Божия, осуждая делающих такие дела и (сам) делая то же?
Получив знание от Бога, ап. Павел стремится убедить читателей, а по сути, и нас с Вами, что, осуждая других за грехи, мы не избежим суда Божия, ибо сами творим дела греховные.
(4) Или пренебрегаешь богатство благости, кротости и долготерпения Божия, не разумея, что благость Божия ведет тебя к покаянию?
Бог кроток, благ и долго терпит наши беззакония, и, как любящий, всезнающий и всемогущий Отец, все устраивает для человека так, чтобы он одумался и пришел к покаянию.
(5) Но, по упорству твоему и нераскаянному сердцу, ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога,
Апостол обращается к абстрактной личности, а значит, к каждому из нас, и здесь он имеет в виду Страшный суд, который осуществится после второго пришествия Христа; этот праведный суд Божий будет Откровением для каждого человека.
Кому были Откровения от Бога, тот поймет эти слова апостола, кому не было дано – поясню. Обычно человек, (а по сути его душа) получая какие-то знания от окружающего мира (от природы, от людей и от демонов), воспринимает их посредством телесных органов. Но знания, получаемые от Бога, именуемые Откровениями, осуществляются внутри самого человека. Действуя Своим Святым Духом, в духе человека, Бог дает душе человека знание, которое хочет дать, и человек, непостижимым образом, практически мгновенно, обретает знание; при этом человек твердо знает и ни на миг не сомневается, что это знание истинно! Получив это духовное знание у человека могут возникать некие ассоциации с материальным миром, но он, при этом, без сомненья знает, что полученное знание дано Богом. Именно так Духом Святым будет осуществляться суд Божий на Страшном суде: всякая душа в мгновение ока познает свою собственную сущность, и у нее не будет сомнений и вопросов относительно своей святости или греховности.
(6) Который воздаст каждому по делам его:
Только Бог вправе воздавать каждой душе то, что она заслуживает, ибо Он Творец и Господин всякой сущности, и только Он знает истину о человеке. Через пророка Исаию Он верно сказал: «Горе тому, кто препирается с Создателем своим, черепок из черепков земных! Скажет ли глина горшечнику: „что ты делаешь?“ и твое дело скажет ли о тебе: „у него нет рук?“» (Ис. 45:9). К тому же только Бог истинен, свят и праведен, и потому только Его суд по истине праведен и справедлив.
(7—8) тем, которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, – жизнь вечную; а тем, которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, – ярость и гнев.
Все сказанное, полагаю, комментировать нет нужды, ибо понятно даже отрокам, ведь и земные родители воспитывают своих детей в таком же духе. Единственное, что хотелось бы уточнить: в добрых делах, во все времена, ищут славы, чести и вечной памяти о себе, и язычники, и атеисты, но люди, познавшие Бога и Его любовь, добрыми делами ищут любви Божией, а не славы, чести и бессмертия.
(9—11) Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, потом и Еллина! Напротив, слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во—первых, Иудею, потом и Еллину! Ибо нет лицеприятия у Бога.
Если у Бога нет лицеприятия, то почему, во—первых, Иудея, и только потом и Еллина!? Потому что иудеи с детства знают о Боге, имели закон от Бога, потому с них и спрос больший. Еллины (язычники), такого закона не имели, однако, по самой своей природе человек общается с Богом с самого детства и формирует свое отношение к внутренним требованиям Бога (голосу совести). Поэтому суд Божий будет и над язычником, но этот суд будет чуть снисходительнее, нежели суд над иудеем.
(12—13) Те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся (потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут,
Основной критерий, по которому будет осуществляться суд, это исполнение или неисполнение требований Божиих, то есть по делам. Важно отметить, что здесь Павел говорит об осуждении или погибели тех, кто не исполнит закона, независимо от того, знал он закон, или не знал. И через пророка Иезекииля Бог сказал: «По путям твоим и по делам твоим будут судить тебя, говорит Господь Бог» (Иез. 24:14), и через Иеремию: «Я воздам им по их поступкам и по делам рук их» (Иер. 25:14).
(14—16) ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую) в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа.
По природе законное делают, – вот та истина, о которой я уже сказал: о голосе Божием в человеке, о его совести, побуждающей к добрым делам, угодным Богу. Бог, будучи в человеке, знает не только тайные дела человека, но и помыслы человека не сокрыты от Него, ибо Он причастен человеческой природе (посредством Своего Св. Духа в духе человека), и в той или иной мере является частью человека, как личности. Основная богословская суть 16 стиха в том, что Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа! Но самое главное, что суд будет производиться по делам, а не по вере!
По тринитарному учению Бог будет судить тайные дела человеков через Себя, а точнее, через Свое второе лицо, облачившееся в плоть. Но тогда возникает вопрос: в чем смысл такого суда? И потом, как Иисус, не имея в Себе Отца и Св. Духа (так утверждает тринитарное учение) будет судить адамитов, если Он не знает даже день, когда наступит конец мира (Мф. 24:36; Мк. 13:32)? Но Бог Отец прекрасно знает адамитов посредством Своей ипостаси Святого Духа, и даже до создания мира Он всех знал. Поэтому, на самом деле все значительно проще и понятнее. Бог, будучи одной и единственной Личностью, всё и всех знающей, будет судить человеков через Иисуса Христа, находясь в Иисусе Христе. Вед многократно Иисус, будучи видимым и осязаемым Человеком (рожденным от Девы Марии и Бога), свидетельствовал о Своем единстве с Богом Отцом: «Я и Отец – одно» (Ин. 10:30), «Отец во Мне и Я в Нем» (Ин. 10:38), «Отец во Мне» (Ин. 14:10—11), «И видящий Меня видит Пославшего Меня» (Ин. 12:45), «Ты, Отче, во Мне» (Ин.17:21,23). Иисус (Человек) будет судить людей Своим Духом (Словом), а по сути, будет судить Бог, Который является Отцом всех духовных тварей. А то, что Иисус является Человеческой Личностью, а не Божественной, говорят Его слова: «Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя» (Ин. 17:25). Если бы Иисус был Богом Сыном (каковым позиционирует Его тринитарное учение отцов), то Ему не было бы нужды познавать Бога Отца, ибо Он, – Сам Бог. Значит, эти слова принадлежат не Богу, а Человеку! Именно Человек Иисус сказал: «Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его» (Мф. 16:27). И в Своей земной жизни Иисус получал знание о людях от Своего Отца, пребывающего в Нем.
(17—20) Вот, ты называешься Иудеем, и успокаиваешь себя законом, и хвалишься Богом, и знаешь волю Его, и разумеешь лучшее, научаясь из закона, и уверен о себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме наставник невежд, учитель младенцев, имеющий в законе образец ведения и истины:
Эти слова, обращенные к иудеям весьма уместно и полезно проецировать на нас, христиан. Ведь и с нами, имеющими новозаветные законы, данные Христом, происходит то же самое, что было и с кичливыми иудеями, не принявшими Христа. Мы гордимся знанием о Христе, званием христианина, как знамя гордо несем книгу «Новый Завет», уверены, что мы – свет миру, наставники иноверцев, учителя незнающих Бога и Христа, имеем в законе образец ведения и истины.
(21—22) как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадешь? говоря: «не прелюбодействуй», прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь?
Разве эти пороки не свойственны нам, христианам? Более того, нередко и идолами обзаводимся, тратя массу драгоценного времени и душевных сил на предметы второстепенные и скоропреходящие, считая свои увлечения невинными, и даже полезными. Порою, обожая домашних питомцев: собак, кошек и другую живность, – мы ненавидим своих близких, соседей, сослуживцев. Делая своими кумирами животных, которые сотворены Богом для служения человеку, мы извращаем замысел Творца и сами становимся прислугой животных. Нашими идолами могут быть страсти, удаляющие нас от Бога, например, любовь к роскоши и почестям, драгоценным предметам мира сего, которые ничего не стоят пред Богом и вечностью.
(23—24) Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога? Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников.
Если мы хвалимся тем, что мы Божии люди, и что Бог наш Отец, но при этом нарушаем элементарные этические нормы, то мы даем повод людям для насмешек и осуждения нашего Отца. Если христиане хвалятся тем, что имеют более совершенные нравственные законы Нового Завета, нежели мусульмане или иудеи, живущие по законам Ветхого Завета, а сами, при этом, напиваются до бесчувствия, блудят, женятся и разводятся по нескольку раз, то мусульмане получают повод похулить Христа, а со Христом хулится и Бог.
(25) Обрезание полезно, если исполняешь закон; а если ты преступник закона, то обрезание твое стало необрезанием.
Обрезание для иудеев, равнозначно христианскому обряду крещения. Поэтому можно сказать, что нет прока от крещения, если человек живет не по-христиански. Уж лучше бы такой человек не крестился вовсе, чтобы не позорить звание христианина и не давать повод иноверцам хулить Христа.
(26—27) Итак, если необрезанный соблюдает постановления закона, то его необрезание не вменится ли ему в обрезание? И необрезанный по природе, исполняющий закон, не осудит ли тебя, преступника закона при Писании и обрезании?
Много лет я знал человека не крещенного, который по велению своего неиспорченного сердца жил чисто, безупречно, высоконравственно, хоть и не знал, ни Ветхого, ни Нового Завета. Он ненавидел зло, как таковое, гнушался духовной нечистоты и разврата, был идеальным семьянином, по своему милосердию никого не осуждал, любил и жалел все живое, увлеченно трудился на благо науки и общества, великолепно воспитал двух приемных сыновей. Полагаю, что такая жизнь вменилась ему в праведность.
(28—29) Ибо не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога.
Мы не способны ощущать сердечные переживания другого человека, но внутреннее устроение человека, его характер, наклонности, душевные порывы, как правило, проявляются в его поведении. Можно одеждой, манерами поведения, словами позиционировать себя как угодно, но поступки являются самыми красноречивыми свидетелями, характеризующими человека. Совершает поступки душа, движимая своим собственным духом, который она сама же и формирует. Душа является центром и основанием личности; именно она, обладая волей и, развиваясь, формирует и свое тело, и свой дух, поэтому душа, как сущность, будет осуждена или похвалена Богом.
Глава 3
(1—2) Итак, какое преимущество быть Иудеем, или какая польза от обрезания? Великое преимущество во всех отношениях, а наипаче в том, что им вверено слово Божие.
Сказанное апостолом в эпоху трансформации Ветхого Завета в Завет Новый, сознание интерпретирует, как обращенное к нам, христианам. Всему миру (и прежде иудеям) дан Христос, и через Него слово Божие, но получается так, что вверено это слово Божие только нам – христианам – принявшим Христа, и в том наше преимущество перед иноверцами, – преимущество, но не превосходство, ибо превосходство определяется исполнением слова Божия, а не имением его.
(3—4) Ибо что же? если некоторые и неверны были, неверность их уничтожит ли верность Божию? Никак. Бог верен, а всякий человек лжив, как написано: Ты праведен в словах Твоих и победишь в суде Твоем.
Человек существо непостоянное, и сущность его изменчива; нередко человек изменяет своим принципам, своим убеждениям, поэтому человек, как правило, лжив, его испорченная природа от рождения склонна ко лжи. Но Бог, несмотря ни на что, постоянен и неизменен в Своей святости и праведности, всегда верен Своим словам, Своим обещаниям Своим принципам: поэтому Бог всегда прав.
(5—6) Если же наша неправда открывает правду Божию, то что скажем? не будет ли Бог несправедлив, когда изъявляет гнев? (говорю по человеческому рассуждению). Никак. Ибо иначе как Богу судить мир?
Здесь и в следующем стихе апостол витийствует и прибегает к софистике, желая показать безусловное превосходство Бога над человеком. На самом деле не наша неправда открывает правду Божию, а правда Божия обнажает нашу неправду. Но не в этом суть, а суть в том, что если Бог сказал что-то, то непременно исполнит. Если Он прежде суда сказал, что будет судить и накажет нечестивого, то можно ли обвинять Его в жестокости и несправедливости? Нет, ибо Он предупреждал, что непременно исполнит Свое слово. Бог никогда не стремится унизить человека, ибо Сам живет в человеке, но человек сам себя делает ничтожным пред Богом, изгоняя Его из себя своими пороками, своими нечестивыми поступками.
Вообще следует сказать, что Бог, будучи любовью и благостью (по Своей Сущности), не может ненавидеть и быть гневливым. Когда Он говорит об этих качествах, противоположных Его Собственной Сущности, то говорит так в воспитательных целях, потому Павел и уточняет: (говорю по человеческому рассуждению).
(7—8) Ибо, если верность Божия возвышается моею неверностью к славе Божией, за что еще меня же судить, как грешника? И не делать ли нам зло, чтобы вышло добро, как некоторые злословят нас и говорят, будто мы так учим? Праведен суд на таковых.
Такие софистические рассуждения, приписываемые ап. Павлу, очевидно, появились среди иудеев в связи с устными высказываниями самого Павла, письменно запечатленные чуть ниже: «А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (Рим. 5:20). В связи с этим Павел указывает на то, что суть его высказываний извращена, ибо он говорит не о прямой и автоматической пропорциональной зависимости: умножение греха – увеличение благодати; а о посреднической роли Иисуса Христа: «Дабы, как грех царствовал к смерти, так и благодать воцарилась через праведность… Иисусом Христом, Господом нашим» (Рим. 5:21). И здесь он отвергает такие превратные суждения о себе, однако факт такого утверждения налицо.
(9) Итак, что же? имеем ли мы преимущество? Нисколько. Ибо мы уже доказали, что как Иудеи, так и Еллины, все под грехом,
Иудеи почитали себя учителями других народов (Рим. 2:21—25); однако, и они грешны пред Богом, ибо нарушают установления Божии. Конец первой главы и вся вторая глава были посвящены обнажению греховности, как язычников (Еллинов), не имеющих писаного закона Божия, так и Иудеев, имеющих закон. Здесь Павел говорит о тотальной греховности.
(10—18) как написано: нет праведного ни одного; нет разумевающего; никто не ищет Бога; все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного. Гортань их – открытый гроб; языком своим обманывают; яд аспидов на губах их. Уста их полны злословия и горечи. Ноги их быстры на пролитие крови; разрушение и пагуба на путях их; они не знают пути мира. Нет страха Божия перед глазами их.
Это избранные места из Псалтири и высказываний пророков Божиих, обращенных к Израильскому народу. Описанные в них демонические качества присущи не только некоторым современникам Павла (как Еллинам, так и Иудеям), но и людям нашего времени, от чего эти слова апостола актуальны и ныне. Греховность свойственна всем адамитам во все времена. Можно идентифицировать лишь различные степени греховности присущие той или иной личности, но грешны все. Да, действительно, все адамиты грешны, все согрешают, однако, приведенные здесь качества предельной греховности присущей демонам, свойственны не всем людям, и если лично я – непроходимый грешник, то это вовсе не значит, что все таковы. Как бы ни был греховен мир в очах Божиих, – нельзя всех огулом заключать в одну нравственную категорию.
«Нет страха Божия перед глазами их», – эти слова относятся к людям, не знающим Бога, в которых преобладают, выше описанные качества, но, в противовес им, всегда существовали праведники, люди любящие и ищущие Бога, боящиеся оскорбить Его. Поэтому нельзя говорить категорично, обвиняя в демонической греховности всех. Иисус и Его апостолы этого не делали – не обвиняли всех огулом. Не делает этого и Бог, приводящий людей в свои райские обители. А вот Генри Мехен, толкуя ст.16—18, пишет: «По природе своей человек испытывает чувство презрения к живому Богу, что видно на примере его отношения к Христу. Он не намерен почитать Бога»25 (курсив наш – А.В). Напрашивается вопрос: а как же пророки Божии и праведный Иов26; и ученики Христа, и четверодневный Лазарь с сестрами, – разве они ненавидели Христа? Вообще с таким утверждением Мехена невозможно согласиться в принципе. По природе своей человек имеет в себе Бога, живого Бога. Даже человек в своей падшей природе не может испытывать чувство презрения к живому Богу, – такое чувство не от природы, оно воспитывается, взращивается в человеке.
(19) Но мы знаем, что закон, если что говорит, говорит к состоящим под законом, так что заграждаются всякие уста, и весь мир становится виновен пред Богом,
В самом деле, прав ап. Петр, сказавший о неудобовразумительности некоторых высказываний ап. Павла. Здесь мы видим один из примеров, показывающий, как разнообразно понимается и переводится этот стих. Подстрочный перевод А. Винокурова таков: «Знаем же что сколькое Закон говорит в Законе говорит, чтобы всякий рот был загражден и подсудимый сделался весь мир Богу;». Проф. А. С. Десницкий перевел так: «Мы же знаем: если подчиняться закону, то целиком, без изъятия. Так что нечего тут говорить: весь мир подлежит Божьему суду». Современный перевод «Радостная весть» гласит: «А мы знаем, что все, что говорит здесь Закон, относится к тем, кто подчиняется Закону, чтобы никто не смел рта раскрыть для самооправданий и весь мир был ответчиком перед Богом».27 Единственное, что объединяет эти переводы – категоричность в подсудности мира.
Если строго подходить к этой категоричности подсудности всего мира, то это справедливо не по отношению к писаному Закону, ибо писаный Закон был дан только иудеям (да ведь и современные племена, удаленные от мира не знают законов Священного Писания), но справедливо это лишь по отношению к внутреннему нравственному закону совести, который присущ каждому человеку. Правда, душа, сама по себе, совести не имеет, как не имеют ее животные, – совестит человеческую душу Бог, живущий в духе каждого человека. Голосом совести Бог обучает человека Своим нравственным законам. Поскольку дух (Бог, согласно (Ин. 4:24)) присущ каждому человеку, то все находятся под нравственным законом Бога, а так как грешному человеку оправдаться перед Богом невозможно (но Бог Сам оправдывает человека), то заграждаются всякие уста.
(20) потому что делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть; ибо законом познается грех.
И этот стих изложен невразумительно. Во-первых, от того, что существует Божественный нравственный закон и им обнаруживается грех, – весь мир не становится виновен пред Богом, но виновными становятся только те, кто нарушает этот закон. Во-вторых, говоря: «…делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть», – ап. Павел противоречит своим же словам, сказанным прежде: «…не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим. 2:13).
Да, действительно посредством закона обнаруживается его нарушение – грех; если бы не было закона, то не было бы чего нарушать (так животные не знают греха, ибо не имеют закона), но это вовсе не значит, что делами закона (исполнением нравственных законов) не оправдается пред Ним никакая плоть. Ведь если, исполняя закон, человек не оправдывается пред Богом, то зачем Бог дал эти законы человеку? При такой интерпретации существования закона и его реализации, – Бог представляется коварным и немилосердным монстром, что совершенно абсурдно. Очевидно, ап. Павел хотел сказать, что исполнить закон Божий во всей полноте не может никто, так как природа адамитов повреждена, поэтому, так или иначе, но в каком-то из положений закона, виновным пред Богом оказывается каждый человек.
(21) Но ныне, независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки,
Независимо от закона – это, вовсе не значит, что закон упраздняется. Закон остается незыблемым, ибо он от Бога. Это человеческие законы несовершенны и изменчивы, ибо в человеке все находится в противоречии и разладе, поэтому, нередко, человек мыслит одно, говорит другое, а делает третье; но в данном случае речь идет о законе и правде Божией.
«…явилась правда Божия», – эти слова надо интерпретировать, как явление Самого Бога (во Христе Иисусе). В самом деле, правда Божия и Сам Бог являются тождеством, нельзя отделить Бога от Его слов, благих намерений, любви и праведных дел, ибо Он есть, и то, и другое, и третье. Ведь Бог всегда верен Себе, Своим словам, желаниям и поступкам (в отличие от людей). Прежде, в ветхозаветные времена, Бог познавался евреями через посредство заповедей, прописанных в законе, данном на горе Синай через пророка Моисея; в этих заповедях Бог открывался, как Существо высоконравственное, любящее, справедливое, праведное; но ныне (во Христе Иисусе) явился Сам Бог, о Котором свидетельствовали закон и пророки.
(22) правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия,
Этот стих будем читать в контексте предыдущего стиха: «правда Божия (то есть Сам Бог) через веру в Иисуса Христа». Бог явился в Иисусе Христе – Сыне Своем, но это можно познать, лишь поверив Иисусу, Его словам, что Бог Отец в Нем находится (Ин. 10:30,38, 14:10).
Очень интересная и совершенно безупречная истина открывается в словах: «Правда Божия… во всех и на всех верующих». Как можно понять слова «правда Божия во всех», – то есть в каждом? А, вот, так и следует понимать, как я сказал: правда Божия – это Сам Бог. Уверовав в Иисуса, как Человека единого и нераздельного с Богом (Богочеловеческое Существо), человек признаёт эту истину, а Бог приобретает этого человека, поселяется в нем и опекает его (Ин. 14:17). И духовное единение с Христом (Ин. 14: 17,20, 15:4) возможно только посредством Бога (триединого Бога – Отца всякой духовной твари). О всеобщем духовном единении сказал Иисус: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17:21). И Павел подтверждает: «А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1Кор. 6:17).
(23) потому что все согрешили и лишены славы Божией,
Действительно, нет безгрешных адамитов, так или иначе согрешают все, а согрешая, лишаются славы Божией.
(24) получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе,
Здесь, как и везде, богословие Павла совершенно отчетливо различает Бога и Иисуса Христа. Оправдание мы получаем от Бога «по благодати Его», благодаря искупительной жертве Иисуса. Не Бог Иисус, отличный от Бога Отца является жертвой (жертвенным Агнцем), а Человек Иисус.
Однако, не следует вульгаризировать эти слова и, обольщаясь, грешить направо и налево, будучи уверенным, что все мои грехи искуплены Христом.
«…оправдание даром», – основной лейтмотив убеждений Павла, однако, мы уже видели выше (2:13), и будем прослеживать ниже непоследовательность этого утверждения, поэтому его нельзя утрировать.
(25) Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде,
Бог (один и единственный Бог) предложил в жертву умилостивления Иисуса, так как никто иной не был пригоден для этого из-за порочности (испорченности); ведь Богу угодна только чистая и беспорочная жертва (Исх. 12:5). И от Своего народа Он требовал, чтобы в жертву приносили животных без порока (Исх. 29:1,38; Лев. 1:3,10; 4:3,23,28,32). Беззаветным послушанием Богу Отцу, даже до крестных страданий, Человек Иисус умилостивил Бога кровью Своей. Но милость эта распространяется только на уверовавших в Него («через веру»). Однако, Бог прощает только прежние (но не будущие) грехи.
Здесь Синодальный перевод: «для показания правды Его», – не верен. Другие переводы, в том числе и подстрочный перевод А. Винокурова, гласят: «…для показания праведности Его», то есть, этой безупречной жертвой Христа Бог показал Его праведность.
(26) во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса.
Долготерпение Божие вполне естественно, ведь и добрый, любящий отец терпит безрассудные поступки своих малых детей в надежде, что, повзрослев, они образумятся. Тем более Отец Небесный, знающий о неизлечимой болезни детей (о их духовном повреждении), теперь, в настоящее время, с приходом обещанного Спасителя, Он показывает, что праведность Его (Бога) неизменна и непреходяща; и обнаруживается она в том, что Он (Бог) оправдывает верующих в Иисуса, прощая им грехи, соделанные прежде.
(27) Где же то, чем бы хвалиться? уничтожено. Каким законом? законом дел? Нет, но законом веры.
Если бы человек был способен сам исправлять свою природу, испорченную грехом, то он мог бы похвалиться этой способностью, но в том то и дело, что без Божьего содействия сам человек не способен исправить свое испорченное естество. Ему может казаться, что только своими благими намерениями и усилиями, он становится лучше, но это обманчивое самообольщение, ибо сам себя наполнить Святым Духом и поправить свою духовную порчу человек не способен, – это делает Бог.
Человек – слабое и во многом немощное существо, и ему нечем хвалиться, но апостол здесь представляет законы бытия так, что вера исключает всякую необходимость исполнять законы. Такое утрирование неправомерно. Вера – великая вещь, но мы должны знать и помнить, что вера без дел мертва (Иак. 2:20).
(28) Ибо мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона.
Без соответствующих оговорок мы не можем согласиться с этим утверждением, ибо, и здравый смысл, и апостол Иаков говорит, что вера без дел мертва, и «Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего? Видишь ли, что вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства?» (Иак. 2:21—22) – вот это верно! По Павлу же получается, что независимо от дел (добрых или злых), только уверовав во Христа и став христианином, приняв крещение, можно спастись.
Но здесь мы вынуждены заметить, что Павел не последователен в своих утверждениях, ибо прежде он говорил: «…не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут», и «Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа» (Рим. 2:13,16).
(29—30) Неужели Бог есть Бог Иудеев только, а не и язычников? Конечно, и язычников, потому что один Бог, Который оправдает обрезанных по вере и необрезанных через веру.
Бог един для всех людей независимо от расовой, национальной и религиозной принадлежности. Вера порождает праведность, а праведность утверждает закон, что он истинен. Вообще закон всегда остается незыблемым, ибо он от Бога и является фундаментом, на котором основана вера, и строятся дела.
(31) Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак; но закон утверждаем.
Не случайно апостол задал вопрос, ибо чувствовал (или понимал) свое предвзятое отношение к вере, нивелируя закон. Но свой утвердительный ответ, на поставленный вопрос, он не подкрепил никакими, даже мало-мальски приемлемыми доводами, показывающими, каким образом он утверждает закон.
