Аркадий Аверченко
Страшное преступление в кабаке дяди Стамати

Следователь встал и отряхнул песок с платья.

– Стойте! Пусть говорит Тулумбасов. Говорите толком…

– Чего там говорить толком! Нельзя говорить толком! Зарезали, ограбили и убежали. Все ограбили – весь-весь кабак унесли!

– В чем… унесли?

– В узле. Большой такой. Пудов десять!

– Постойте… Кто же это первый заметил?

– Я первый, – сказал Тулумбасов.

– Первый я, – сказал Кандараки.

– А кто первый из вас двух? – терпеливо спросил следователь.

– Я первее.

– Первее – я.

– А из двух – кто первый?

– Из двух? Он, с – некоторым сожалением указал Кандараки на Тулумбасова.

– Что же вы увидели и каким образом?

– Вот каким. Иду я к Стамати, насчет водки из выжимок условиться – он у меня всегда покупает… Вдруг, смотрю, окно кабака раскрывается и оттуда выпрыгивают два матроса с ножами и огромными узлами в руках. Выскочили и убежали. «Э», думаю, – «дело нечистое»… Да подхожу к окну, да как загляну – и свету, матушки мои, не взвидел. Лежат двое: Стамати и еще один на полу с перерезанными горлами, кругом кровь и все перевернуто вверх ногами… Вижу – Кандараки идет – я и ему показал. Посмотрели, да бежать – прямо к вам!

– Какие из себя матросы и куда они побежали?

– Они высокие, черные, широкоплечие… Глаза горят, как у волков. А направились они прямо по дороге на Феодосию… Боже ж мой… что будет, что только будет?..

– Надо осмотреть кабак прежде всего, – сказал следователь.

– Нужно догнать прежде всего убийц, – горячо возразил я, – пока они не убежали… А кабак всегда можно осмотреть.

– Ну, чтож… убийц – так убийц, – лениво согласился следователь. – Достаньте нам у Марасьянца двух лошадей – мы с приятелем поедем.