Анни Безант
Строение Космоса

Тиндаль брал ледяную сосульку и, потирая ее, извлекал из нее звук, при усилении которого сосулька дрожала и разбивалась на круглые осколки, свидетельствовавшие о силе звука, который издала сама сосулька. Повсюду мы видим доказательства того, что звук строит и разрушает формы, являясь, таким образом, то создателем, то хранителем, то разрушителем их. Я назвала его и хранителем, ибо ничто не существует без звука. Все находится в беспрерывном движении, один вид движения создает форму, другой – оберегает ее, третий разрушает; а разрушение одной формы – это создание другой. Движение, разрушая одно, в то же время создает другое. Уничтожения нет, ибо всякая смерть в одной сфере – есть рождение в другой.

Покончим же этот беглый обзор части строения Космоса и свойства звука, показав как строение это оправдывает то, что считали безумными предрассудками и лепетом невежественного народа по отношению к звуку. С тех пор, как существует индуизм, священному слову приписывалось могущество, заключающееся в самом звуке его. В этом Священном Слове заключены все потенции, ибо слово это выражает Единую Сущность, всякое свойство созидающее, сохраняющее и разрушающее. Поэтому-то и было запрещено небрежное произнесение этого Слова; запрещалось говорить его среди толпы, оно не должно было звучать там, где собралось вместе много людей, где существуют поэтому смешанные и враждебные токи, создающие смешанную атмосферу, где всякий сильный звук вызовет смятение, а не гармонию. Произносить его можно только, когда ум чист и спокоен, там, где жизнь благородна, где звук действует на сферу гармоничную и где он может явиться создателем. Если же звук будет оказывать действие на среду негармоничную, он будет только разрушать. Великое Дыхание, чистое по существу, исходит ритмическими колебаниями, и все, что заодно с этим ритмом, тоже чисто по существу и поэтому гармонично. Но там, где Великое Дыхание, оказывая действие на материю, встречает на своем пути препятствия, там появляется нечистота, дисгармония.

Если человек нечист, т. е. негармоничен в атмосфере исходящею из него дыхания, которое является только отражением Всевышнего, тогда произнесение имени Всевышнего означает призывание гибели на свою собственную голову, желание своего распадения. Тогда человек направляет божественную силу в среду негармоничную, и всё, что не имеет ничего общего с божественной гармонией, будет уничтожено. Это справедливо не только по отношению к священному Слову, но и к той мантре, которая повторяется при созидании чего-нибудь. Подумали ли вы когда-нибудь о том, что означает мантра, которая повторяется при зачатии новой жизни в утробе матери? Это делается для того, чтобы присущие этим мантрам созидающие силы подействовали на зарождающуюся новую жизнь и, возбудив в ней гармоничные колебания, сделали бы существо, которое должно родиться, достойной обителью благородной души.

Почему религия для индуса начинается с момента зачатия? Потому что Дух не может оставаться без религии, и, когда он проникает в человека при его зарождении, необходимо, чтобы религиозные силы окружили его и помогли ему создать земную обитель. Священные звуки приветствуют новорожденного в этот мир проявлений, чтобы окружить жизнь его гармонией и в самый момент рождения дать ей толчок для гармонического развития. Эта гармония должна постепенно придать форму вырастающей жизни. Когда же настанет время для Духа непосредственно влиять на тело, это отмечается обрядом посвящения, и ребенку-индусу указывают на ту мантру, которая будет руководить его жизнью. И мантру эту дает ребенку тот, кто знает основную ноту его жизни и способен указать ребенку те звуки, в каких он нуждается для сохранения гармонии на всю жизнь.

Тут же звук получает великое свойство охранять. Когда жизни угрожает опасность, звук может уберечь от нее. Если человеку грозит видимая или невидимая опасность, шепот этой мантры станет между жизнью человека и этой опасностью, создавая гармонические волны, которые силой своих колебаний, оттолкнут от человека всё злое. Мантра отбросит всякого приблизившегося к нему врага. И это будет продолжаться до самой смерти. Всю жизнь человека мантра, спетая утром, будет давать тон целому дню, и день этот будет звучать в гармонии с тем звуком, с какого он начался. Когда же кончится день индуса и солнце зайдет, снова раздается это пение, чтобы претворить в гармонию всё, что накопилось за день негармоничного, и Дух в ночи мог бы воспарить к своему Господу.

А когда наступит смертный час, и Дух должен будет перейти в другие мировые сферы, – и тут опять пение мантры будет сопровождать его. При обрядах шраддха происходит особое пение, которое должно разрушить темницу души и уничтожить тело, рожденное по ту сторону смерти и держащее душу в плену. И на самом пороге Девалоки пение провожает душу до перехода ее в Локу, где дэвы в своей обители окружат ее вечным океаном гармонии. Там не существует земных раздоров, там звук охраняет покой души и вечное её блаженство, пока Слово не вернется опять на землю, чтобы опять способствовать созданию гармонии в природе.

Лекция II. Огонь

Братья! Когда мы изучали вчера строение Космоса, мы видели, что Великое Дыхание является той двигающей причиной, которая придает акаше её первичный признак – свойство звука. Будем ли мы рассматривать вопрос с точки зрения восточного знания или же применим к нему опытный метод Запада, мы одинаково придем к тому, что различия в данных, добытых путем ощущений, состоят в различной передаче сознанию внешних импульсов, которые в сущности составляют одно. Результат Великого Дыхания, приводящего в действие акашу, может выразиться разно, когда он достигнет нашего сознания, смотря по тому, как мы Его ощущаем.

Поэтому с обеих точек зрения одинаково правильно будет сказать, что разница в ощущениях зависит от воспринимающего их органа, который и делает в них различия, причем сознанию передается в разных видах то, что едино по существу.

Западная наука учит нас, что все наши физические чувства развились из одного первичного чувства, которое мы зовем осязанием.

В последнее время производили многие опыты над свойствами и действием эфира, который для нас представляет низшую форму акаши. Акаша – это та первичная субстанция, одним из внешних проявлений которой в нашей солнечной системе является эфир. Эта первичная материя находится, как мы видели вчера, в движении, причем воздух, который есть не что иное, как Великое Дыхание Акаши, и вызывает чувство осязания. Мы проследили эволюцию звука, в связи с которым находится чувство слуха, и получили осязание, связанное с вайю, в его качестве Великого Дыхания. Все эти колебания эфира, с точки зрения современной науки, представляют только так называемые виды движения; название этому движению дается смотря по тому, каким органом оно воспринимается.

Итак, современная наука учит нас, что звук есть один из видов движения, в котором участвует воздух. Свет считают движением исключительно эфира. В последнее время признано, что электричество, так же как и теплота, есть тоже новый вид движения, и т. д. В этом западная наука признала то единство, которое всегда признавалось на Востоке и которое сознание видит в основе различных явлений.

Изучая свет, мы имеем дело еще с другим видом первичного движения, отражающегося в нашем сознании, и то, что является в одном виде звуком, представляется в другом виде как свет. Мы можем поэтому сказать наперед, что все основные понятия о звуке приложимы и к свету; везде в Космосе звук и свет переходят один в другой. Это было доказано позднейшими опытами на Западе.

Мы будем рассматривать сегодня те колебания, которые проявляются в форме света. Этот свет есть синоним того, что во всех древних книгах именуется «Тем, что выше понимания». Мы назвали Его вчера неточным именем Парабрахман, или за пределом Брахмана. В Писаниях это первичное понятие выражается словом «Мрак». Мрак этот, бесконечный и полный, не выражает ничего, ибо он вне возможности выражения; он не передает никакой мысли, ибо мысль есть ограничение и подразумевает отделение того, что есть мысль, от того, что немысль.

Тут же разделения быть не может, тут нет мысли, ибо мысль означает появление различий. Поэтому-то мрак, в котором не существует видимого и невидимого, и служит лучшим символом для этого понятия, мрак абсолютный, вечный, непостижимый. Это то, что находится вне всякого проявления света, как и вне всего, что может быть выражено на языке человеческом. Из этого мрака появляется свет, но еще бесформенный, видимый, так как он проявился, но у него нет формы, так как форма предполагает нечто, вне его находящееся, это пространство, не имеющее формы. Итак, Брахман именуется «бесформенно сияющим», это идея чистого света, на помощь которой мы должны призвать то воображение, о котором мы говорили, потому что мы всегда представляем себе тело, из которого свет исходит. Здесь же вы не должны представлять себе ни тела, ни какой-либо формы – вы должны думать о свете, отделенном от всего, что может его ограничить. Это свет, «бесформенно сияющий», как говорится о Брахмане в Мундака упанишаде.^[9] Первая идея – это идея мрака, из которого уже потом появляется свет.

Странно, что с этим согласна и современная наука. Если мы возьмем понятие о движении, с которым мы связали Великое Дыхание, то с точки зрения человеческого сознания это движение будет присуще и мраку. Свет является на самом деле видом движения, но, если при этом движении колебания слишком быстры или слишком медленны, чтобы вызвать свет, на месте этого последнего появляется мрак. Это факт, достойный внимания, если мы представим в уме своем колебания настолько быстрые, что глаз не может их уловить, в сознании нашем получится впечатление темноты. На самом деле за пределами нашего теперешнего сознания существует возможность бытия, не подлежащего нашим чувствам, но бесконечность которого отрицать нельзя. Наука говорит нам, что невидимые для глаза колебания передаются сознанию как ощущение темноты, а свет появляется только при замедлении этих колебаний.

Переведите эту научную мысль на язык метафизики и вы получите первое проявление мира. Когда то, что находится за пределом мысли, медлит своим проявлением, тогда появляется свет. И в видимом мире – если световые волны слишком быстро следуют одна за другой, то не получается света оттого, что в сущности есть свет. Чтобы получить его, мы должны замедлить известным образом световые колебания.

Когда при проявлении мира происходит эволюция материи, или, иначе, замедление движения в бесконечном мраке, тогда появляется бесформенный свет. В этом заключается как бы намек на древнюю мысль Востока, ибо тут западное мышление путём опыта дошло до восточного понятия о начале вещей. Это излучение без формы, это сияние, которое и является светом, проявляющим себя в своей сущности (его иногда называют «холодным пламенем», чтобы не примешать сюда никакою понятия о теплоте), – и составляет второе проявление, Второй Логос, о котором мы говорили вчера. Свет уже стал огнем; в нем нет абсолютной бесформенности и отсутствия теплоты; она появится при дальнейшем замедлении световых колебаний, по мере того, как продолжается проявление. Тогда уже получится огонь, сущность которого составляет теплота, и холодное, бесформенное пламя превращается в огонь, эту активную силу в строении Космоса. Но огонь не может появиться сам по себе, самое свойство его предполагает нечто иное, чем свет, от которого он происходит, – а именно, трение, от которого появится и теплота. В этом заключается и понятие о той двойственности, о которой мы говорили вчера, когда разбирали двойственное проявление звука. Но мы не можем представить себе огня без того действия, которое он оказывает на окружающее, и первым следствием его влияния будет появление сырости. Отсюда в этом Втором Логосе, или двойственном проявлении в нашем представлении являются огонь и вода. Огонь, сущность которого есть дух, и Вода, которая всегда служила символом материи. И точно так же, как когда мы получили Дух-Материю, Второй Логос, и нашли в этом истинную причину возникновения звука, так же и теперь по отношению к свету мы получаем понятие об огне и воде, о свете Логоса и о том, на что он действует. Символом этому всегда служил Лотос, который вырастает из пупка Вишну и скрыт под водами, откуда должна возникнуть жизнь. Этот Вишну, который не плавает над водами, а скрыт под ними, и будет в этом виде Первым Логосом, а Лотос, выросший из пупка его, будет уже Вторым Логосом, символом огня и воды. Листья Лотоса, плавающие на поверхности воды и поднимающиеся вверх к одной точке, изображают стремящееся кверху пламя. Лотос всегда был символом творческого огня, в недрах которого зарождается теплота, активная творящая сила.