Aнна Невская
Моя Ева

Я оказалась лицом к лицу с тем самым парнем, который обвинил меня в подмене заказа. Дьявол!

–Оп-па-а!!! – пропел он с ухмылкой. – Какая встреча!

Парень противно чмокнул губами и наклонил голову набок, с ухмылкой разглядывая мое лицо.

– Развлечься не хочешь?

От страха ком вязкой слюны застрял в горле. Я помотала головой.

– Язык проглотила? Так он тебе еще сегодня пригодится, рыжая.

Парень снова заржал на этот раз невменяемым голосом, вслед за ним рассмеялись и его дружки, которые нас окружили.

– Ребята, мне домой срочно нужно попасть, – сказала на удивление спокойным голосом.

– Так мы быстро справимся. Да, пацаны? А после я тебя лично подвезу домой.

– Извините, как-нибудь в другой раз.

– А я дважды предлагать не буду, рыжая. Садись в машину, по-хорошему прошу.

– Нет.

Сильный удар в спину не оставляет шансов устоять на ногах. Я теряю равновесие и падаю вперед, больно ударяясь коленями о мокрый асфальт, который, словно грубая наждачка, проходится по моим ладоням. От слез почти ничего не могу рассмотреть, лишь свой старенький рюкзак, который валяется рядом в луже. Чувствую, как меня грубо хватают за волосы и тянут вверх, заставляя встать на ноги. Мне не сразу это удается, несколько раз ноги подкашиваются, и я вновь и вновь падаю на землю, от чего волосы каждый раз натягиваются, ощущение будто еще чуть-чуть, и я лишусь скальпа.

– Не жалко?

Сначала я замерла, потом перестала плакать, а затем и вовсе дышать. Кажется, у меня слуховые галлюцинации начались от переизбытка адреналина и страха. Поворачиваю голову в сторону спокойного хриплого голоса.

Глава 4

В нескольких шагах от нас стоял Игорь Андреевич. Он выглядел уставшим, волосы слегка взъерошены, во взгляде скука…

– Ты что-то сказал, дядя?

Мужчина лениво обвел взглядом всю компанию, на секунду зеленые глаза задержались на моем лице, затем прошлись по моему телу. Он немного поморщился, как от зубной боли, при виде моих разбитых коленок и перевел взгляд на Дениса. Кажется, так звали этого эм… Придурка.

– Девочку, говорю, не жалко?

– А тебе что, заняться нечем? Шел бы ты, дядя, своей дорогой, пока я добрый.

Игорь Андреевич устало вздохнул и перевел взгляд на что-то или кого-то находящегося позади нас. Еле заметно кивнул и тихо дал команду:

– Фас.

Через мгновение нас окружили трое мужчин. У всех было одинаковое каменное выражение лица. Судя по их внушительным физическим данным и строгим черным костюмам, это была охрана, возможно, лично Игоря Андреевича. Парни тут же стушевались и начали что-то несвязно бормотать. Вот трусы!

Дрожащими руками подобрала рюкзак с мокрого асфальта. С сожалением пришлось осознать, что его содержимое – учебники и сменная одежда, скорее всего насквозь промокли. Прикусила нижнюю губу – кажется, я сейчас снова расплачусь.

– Ева.

Смотрю на своего спасителя, облокотившегося о бок черной блестящей машины. Руки засунуты глубоко в карманы брюк, немного сутулившийся и уставший.

Тяжело вздохнула.

– Подойди.

Ни на кого не глядя, направляюсь в его сторону. Тяжелый рюкзак оттягивает руку, его мокрые лямки болезненно впиваются в ссадины на ладонях.

«Нужно будет промыть раны», – отстраненно думаю. Только вот перекиси дома, кажется, нет. Ну и ладно, проточная вода тоже сойдет.

– Спасибо, – говорю тихо, подойдя ближе.

Он несколько секунд бесстрастно рассматривает мое лицо, прежде чем оттолкнуться всем корпусом от автомобиля. Я невольно сделала шаг назад.

– Садись в машину, Ева, – сказал негромко, открывая для меня дверцу машины.

С сомнением разглядываю шикарный светло-бежевый салон. Мда.

– Спасибо большое, но я домой на метро доберусь.

Не поеду.

Во-первых, в тесном пространстве общество этого мужчины на меня будет действовать подавляюще, и я вновь почувствую себя насекомым; во-вторых, я запачкаю салон его неприлично дорогого автомобиля; и, наконец, в-третьих… В-третьих я его не знала, а, может, он какой-нибудь извращенец? Ну а что? В жизни разное бывает. Да-да

– Боишься меня? – вкрадчиво.

Еще как!

– Нет.

– Я не причиню тебе вред, Ева.

Он довольно высок. Мне приходиться сильно запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Знаете, я… Я все-таки пойду. Спасибо еще раз.

Устраиваю поудобней рюкзак на плече и разворачиваюсь, чтобы уйти.

– Костя, – слышу устало сзади. – Сопроводи девушку. Удостоверься, чтобы она добралась домой в целости и сохранности.

Резко торможу и разворачиваюсь. Возле Игоря Андреевича по стойке смирно стоит Костя. Большой такой Костя. И во взгляде столько печали и досады.

– Девушка, – говорит он, – давайте мы вас все-таки подвезем на машине, а?

– Не надо меня никуда подвозить и сопровождать тем более.

– Девушка, я очень устал. Очень-очень. Меня дома жена ждет. Беременная, между прочим.

– Кхм-кхм, – закашлял Игорь Андреевич.

– Водички, Игорь Андреич? – участливо спросил Костя.

– Не надо водички. Обойдусь, – пробормотал он.

– Так вот, – продолжил Костя, вновь переключив на меня внимание, – если мне придется вас сопровождать, то я еще не скоро окажусь дома, и потому жена моя будет волноваться, а в ее положении это строго запрещено.

– Кхм.

– Шеф, может все-таки водички?

– Костя…

– Понял, шеф.

– Ну так что? Может, все-таки согласитесь? Мы люди приличные, с нами вы в безопасности. Да, Игорь Андреич?

Снова смотрю на Игоря Андреевича, судя по отстраненному выражения лица, тот не особо горит желанием нянчиться с какими-то там девчонками вроде меня. Бедный мужик.

Вот ехал себе Игорь Андреич домой, уставший после всяких там переговоров и деловых встреч, уже предвкушал, наверное, как, придя домой, примет душ, ляжет в мягкую, теплую постель и позволит заботливому Морфею окутать себя приятными сновидениями. Но не тут-то было, ибо увидел он из салона своего шикарного автомобиля, как к бедной девушке приставали пьяные отморозки, и пришлось тому остановить свой кортеж из, понятия не имею, сколько-тo там машин и начать операцию по спасению прекрасной принцессы, то бишь меня, из лап ужасного дракона, то бишь Дениса. И вот не задача, спасти-то он спас принцессу, не лично, конечно, – не барское это дело, руки марать о простую челядь – а вот что с ней делать далее? Ну не оставлять же посреди дороги одну-одиношеньку? Придется ему уже ее и до дома довезти, если даже не особо хочется. Как там говорится? Мы в ответе за тех, кого спасли?

«Прости, Антуанушка», – мысленно прошу прощения у Сент-Экзюпери за коверкание известной афоризмы.

Быстро огляделась по сторонам. Трое громил оттеснили пьяную компанию парней к парапету мостовой и вежливо – действительно вежливо – объясняли тем, как правильно себя вести с девушками. У тротуара припаркованы два черных блестящих автомобиля. Один представительский, видимо, Игоря Андреевича, второй внедорожник для охраны. Почти пять часов утра, а из-за меня так много людей сейчас не спят – решают последствие неприятной ситуации. Мне стало стыдно. Стоят передо мной двое мужчин и чуть ли не умоляют подвезти домой, потому что совесть не позволяет им оставить меня посреди дороги. У одного во взгляде досада, у другого тревога, что жена дома беременная ждет и переживает, а я стою тут и ломаюсь, как девица из бальзаковского романа. Ну что я, в самом деле?

– Хорошо.

– Ну и слава богу, – запричитал счастливо Костя, придерживая для меня дверцу.

– Только я вся грязная, салон вам запачкаю, – говорю тихо.

– Да не проблема! Почистим мы салон, так, Игорь Андреич?

– Садись, Ева.

Ох!

Быстро юркнула в салон автомобиля. Хлоп! Дверца машины закрыта, пути для отступления больше нет. Прижимаю рюкзак к груди. Через несколько мгновений рядом присел Игорь Андреевич, и я снова почувствовала запах дорогих сигар и парфюма с древесными нотками. Приятный такой запах. Костя завел машину, и мы плавно тронулись.

– Где вы живете, девушка?

– Пречистенка, дом 13.

– Ну и славненько. Рядом совсем, что очень радует. А вас Евой зовут, да? Красивое имя. Очень рад, что вы позволили нам довести вас домой, а то пришлось бы мне сейчас по подземкам с вами шататься, Ева.

– Костя.

– Молчу, шеф.

С трудом подавила улыбку. Игорь Андреевич выглядел мужчиной суровым и непоколебимым, и поэтому быть свидетелем столь фривольного поведения со стороны шофера было немножко странным. А может, он все-таки нормальный, этот Игорь Андреевич, и со своими близкими и подчиненными ведет себя более приземленно? А вот с незнакомыми людьми более сдержано? Украдкой смотрю на своего спасителя, тот хмурится, разглядывая что-то на экране смартфона. Суровый он все-таки какой-то, холодный и неприступный. Сладко зевнула, прикрыла глаза и откинула голову на удобную подушечку для головы. М-м-м. Хорошо-то как, только бы не уснуть…

– Ева.

Просыпаюсь от отклика тихого голоса. Теплая ладонь слегка касается моего плеча.

– Мы приехали.

Зеленые глаза, обрамленные густыми короткими ресницами, находятся в нескольких сантиметрах от моего лица. Отвожу взгляд в сторону.

– Спасибо.

Мой голос звучит хрипло после короткого сна. Игорь Андреевич отстраняется, но тяжелый взгляд не отводит, отчего мне становится неуютно, хочется побыстрей покинуть салон автомобиля и его хозяина.

Берусь за ручку дверцы и в последний раз оглядываюсь на мужчину.

– Спасибо еще раз за то, что помогли мне. Я очень вам благодарна. Правда.

Игорь Андреевич кивнул:

– Береги себя, Ева.

– И вы себя, – сказала с улыбкой. – И… Извините за тот неприятный инцидент в ресторане и за то, что испортила ваш костюм и, кажется… Даже вашему автомобилю тоже досталось от меня, – закончила совсем тихо, разглядывая грязные разводы на светлых ковриках, которые остались от моих кед.

На Игоря Андреевича было стыдно смотреть.

– Это все мелочи. Не бери в голову.

Снова улыбнулась и, коротко кивнув, выскочила из машины.

Перепрыгивая через лужи, словно попрыгунчик, добежала до подъезда. Очень хотелось оглянуться и снова посмотреть на Игоря Андреевича. С трудом подавила желание и, открыв дверь подъезда, направилась к лифту. Войдя в квартиру, наспех сбросила с себя грязную одежду и уже через минуту с блаженством почувствовала, как теплая вода смывает усталость, накопившуюся за ночь. Ссутулилась под тяжестью неприятных воспоминаний последнего часа. Где бы я сейчас была и что бы со мной произошло, если бы не своевременное вмешательство Игоря Андреевича?

Страх невидимым щупальцем пополз вверх по позвоночнику, неумолимо обволакивая шею и перекрывая кислород. Резко сделала глубокий вдох, заставляя подавить приступ паники. Как бы странно это ни звучало, но я не за себя испугалась, а за бабушку. Если бы со мной произошло что-то плохое, боюсь, она это бы не пережила, ведь никого из близких, кроме меня, в ее жизни больше не было.

Многочисленные струйки воды расслабляли мышцы, глаза слипались от усталости, еще чуть-чуть, и, кажется, я засну прямо в ванной. Подавляя зевок, с трудом заставляю себя закрутить кран. Конденсат в ванной комнате от водных процедур покрывает поверхность облицовочной плитки и зеркала. Не вижу свое отражение, что меня сильно радует, уверена созерцание своего уставшего фейса не принесет никаких позитивных эмоций.

Дзинь! Дзинь!

Интересно, кто это к нам пожаловал с утра пораньше?

Наспех надеваю любимый махровый халат и спешу к входной двери. Наверное, инцидент, который произошел со мной буквально час назад, ничему меня не научил. Ибо как объяснить мой следующий необдуманный поступок? Не глядя в глазок, открываю дверь и впадаю в ступор.

Глава 5

– И-игорь Анд-дреевич? – заикаясь, шепчу.

– Я могу войти?

Хлоп-хлоп ресницами.

– A зачем?

Он отвечает не сразу.

– Тебе нужно обработать ссадины.

В его руках пакет с зеленым логотипом известной сети аптек. На лице ни единой эмоции, лишь две глубокие морщины между бровями выдают его усталость. Он терпеливо ждет, когда я соизволю впустить его в квартиру.

Делаю шаг назад, открывая шире дверь.

– Проходите.

Он входит в квартиру и тихо закрывает за собой дверь. Поворачивает ключ в замке.

Раз-два. Щелчок.

В горле становится сухо, я непроизвольно делаю еще два шага назад, завязываю туже пояс халата и запахиваю наглухо ворот на груди.

Он оборачивается. Его взгляд задерживается на моих кулачках, вцепившихся в ворот халата.

– Ты живешь одна?

– Нет.

Выжидающе смотрит на меня.

– С бабушкой, – поясняю я. – Только ее сейчас нет дома.

Чувствую свою уязвимость перед этим мужчиной. Зачем я позволила ему войти? Хочу, чтобы он ушел. Прямо сейчас.

– Игорь Андреевич, я очень устала и хочу спать. Вы, наверное, тоже спешите домой. Спасибо, что принесли мне лекарства. Скажите, сколько денег я вам должна? – затараторила я.

Он медленно направился в мою сторону. Шаг, второй…

Черт!

– Игорь Андреевич…

– Ты впустила в дом совсем постороннего человека, Ева.

Что?! Какого черта происходит?

– Я… Я знаю вас,– шепчу.

– Ты меня не знаешь, девочка. Ты понятия не имеешь, кто я и что я.

И тут меня прошибло. Насквозь. Страхом. Липким и густым, словно черная смола. Пьяная компания парней, что окружила меня на мостовой, теперь казались агнцами божьими, а этот мужчина… Этот мужчина был воплощением всего самого темного. Он будто демон, разгуливающий среди живых.

Насколько подавляющей энергией нужно обладать, чтобы двумя словами вселить ужас в собеседника. А ведь он даже и не притронулся ко мне.

Если он сделает еще хоть один шаг в мою сторону, я точно грохнусь в обморок. А может именно так и поступить? А что? Идея неплохая. Что можно взять от бездыханного тела? Толку-то с него?

Лихорадочно оглядываюсь по сторонам, в поисках удачного места для воплощения своего грандиозного плана. Надо упасть так, чтобы мой обморок выглядел реально на настолько, насколько это возможно, и в то же время постараться не удариться головой.

– Хватит трястись, Ева, – слышу усталое.

А?

– Я же сказал, что не причиню тебе вреда.

Смотрю с недоумением на Игоря Андреевича – ну и перевоплощение. Еще несколько секунд назад он наводил невыразимый ужас. Я даже его с дьяволом кажется сравнила, а сейчас он снова выглядит как нормальный человек. Ну насколько это возможно при его статусе.

– Вы ведете себя странно, Игорь Андреич, – неуверенно бормочу.

– Неужели?

– Вы меня пугаете…

Он перевел дыхание.

– Ты только что впустила в свою квартиру абсолютно незнакомого человека. Да, ты видела меня прежде буквально пару раз, но ты понятия не имеешь, что я из себя представляю. Ты не посмотрела в глазок перед тем, как открыть дверь. И ты говоришь мне, что я веду себя странно?

Чувствую себя нашалившим ребенком, которого отчитывает строгий отец.

– Вы сами напросились ко мне домой, – неуверенно пытаюсь оправдать свои необдуманные действия.

Он с досадой посмотрел на меня.

– А могла вежливо послать куда подальше. Где твой здравый смысл, девочка?

Очень хороший вопрос. Где же он, этот здравый смысл, который являлся неотъемлемой частью моей практичной натуры?

– Знаете, Игорь Андреевич, вы, конечно же, правы. Сам факт того, что я вас обслужила два раза, еще не повод для столь безграничного доверия по отношению к вам. Вы можете смеяться или подумать, что я чересчур наивна, но… Я уверена, что вы не сделаете мне ничего плохого.

Он смотрит на меня хмуро.

– Я не знаю, как это объяснить, я просто это чувствую.

На последнем слове мой голос практически перешел на шепот.

– Чувствуешь? И что же ты чувствуешь, Ева? – спрашивает вкрадчиво.

Снова слышу бархатные нотки в его голосе, отчего миллион мелких мурашек пробежал по моему телу. От макушки до кончиков пальцев на ногах. Невероятное ощущение.

– Мурашки.

Кажется, я ответила не совсем то, что ожидал услышать Игорь Андреевич. Он медленно переводит дыхание, тяжелым взглядом внимательно рассматривает мое лицо, отчего мне становится невыносимо жарко, и кожа становится очень-очень чувствительной. Махровая ткань халата неприятно касается голого тела, хочется его скинуть. Кхм. Плохая. Плохая девочка Ева. О чем я только думаю? Мысленно себя журю указательным пальчиком.

А Игорь Андреевич тем временем медленно подходит ко мне. Во взгляде темнота, черный зрачок увеличился, поглощая зеленую радужку его чудесных глаз. Шаг за шагом расстояние между нами сокращается, воздух вокруг сгущается…

Ну все, настал подходящий момент упасть в обморок.

Сильно жмурюсь, сильнее прижимаю кулачки к груди и думаю, что прав был Андрей Игоревич, когда говорил, что надо было его послать куда подальше. Вежливо.

Спустя несколько мгновений, чувствую близкое присутствие Игоря Андреевича. Жар от его тела окутывает, словно пушистое теплое одеяло, обонянием чувствую его еле уловимый парфюм.

Все, я фанатка его запаха. Такого мужского, немного терпкого и в то же время свежего, и даже запах табака его совсем не портит.

Проходит секунда, две. Ничего не происходит, а должно ли?

С опаской открываю один глаз, потом второй. Передо мной гладко выбритый подбородок, запрокидываю голову сильнее, чтобы встретиться взглядом с Игорем Андреевичем. И снова возникает желание крепко зажмуриться.

– Бойся своих желаний, Ева, иногда они имеют свойства сбываться.

О чем это он?

– Каких желаний? – спрашиваю хрипло.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать два. А вам?

Он хмыкнул.

– Много.

– Так не честно. Я раскрыла вам свой возраст. А вы не хотите говорить, сколько вам лет?

– Скажу так. У меня дочь твоего возраста.

– Оу, – единственное что могу произнести на его ответ.

Он отступает и осторожно кладет пакет с лекарствами на полку позади меня. Его рука касается моего плеча. Вздрагиваю, и не укрывается от внимательного взгляда зеленых глаз.

– И именно поэтому, девочка Ева, если ты меня еще раз снова увидишь, лучше тебе не подходить больше ко мне и держаться подальше.

– Почему? – спрашиваю тихо.

– Потому что я не уверен, что смогу сдержаться в следующий раз.

Глава 6

Давно я не бывал в местах, подобных этому, – старенький подъезд с недавно сделанным недорогим ремонтом, где стоят комнатные цветы в вазонах на лестничных площадках и висят картины – дешевые копии великих мастеров – на ядовито-желтых стенах.

Вполне очевидно, что жильцы многоквартирного дома всеми силами пытаются сохранить чистоту и приемлемый вид старого здания. Брезгливо поморщился от созерцания безвкусицы и мысленно ухмыльнулся. Свое детство прожил в условиях похуже этих, а теперь цинично осматриваюсь, желая побыстрей покинуть помещение.

С облегчением вдыхаю свежий утренний воздух, когда выбираюсь на улицу.

– Муся, стой!

Оборачиваюсь на крик и с недоумением смотрю на мелкую шавку, бегущую в мою сторону. Коричневый комок из лохматой шерсти непонятной расы рычит и лает, брызжа тягучей слюной. Приближается все ближе и ближе, словно маленький ураган, и с остервенением впивается в штанину стоимостью в семьсот долларов.

«Какого хе*а?» – думаю с досадой.

– Муся, стой! Стой, кому сказала! Господи, что на тебя нашло? – кричит старушка лет шестидесяти.

Ай да бабушка. Семь часов утра, а она уже при полном параде: губы накрашены красной помадой, глаза и брови обведены жирной черной смазкой, похожей на смолу, пышная прическа обработана пол тонной лака.

Перевожу снова взгляд на мелкую шавку. Прихвостень продолжает рычать и с упоением рвать клыками дорогую ткань. Не люблю, когда портят вещи, принадлежащие мне.

– Пшла! – стряхиваю собачонку, которая тут же подчиняется приказу и садится на свой зад. Карие глаза глядят с упреком.

– Сиди на месте, Муся, поняла? – изрекаю строго.

– Гав.

– Умница.

– Это кобель, молодой человек, – говорит подошедшая бабушка.

Кобель Муся. Серьезно?

– Что же вы своего кобеля без поводка и намордника выгуливаете, раз он бешеный у вас?

– Это кто бешеный? Мой Муся? Да что вы такое говорите, молодой человек? Мой Муся разбирается в людях получше любого психолога. На добропорядочного гражданина он бы никогда не набросился, между прочим. Так что претензии свои попридержите-ка при себе.

Приплыли. Меня, ярого приверженца высоких моральных нравов, только что обвинили в непорядочности. И показателем моей непорядочности оказалось нападение мелкой собачонки.

– И вообще, кто вы такой и что вы тут у нас делаете с утра пораньше?

Ответить или проигнорировать? Гляжу на любопытное выражение лица старушки. Лучше промолчать. Однозначно. От таких нелегко потом отделаться.

– Это ваша машина там припаркована?

Смотрю на сверкающего черного монстра. На фоне грязного двора с не асфальтированной дорогой Майбах смотрится словно космический корабль, только что прилетевший из далекой галактики Андромеда. Рядом бедный Костя, облокотившись на капот машины, с упоением попивает горячий кофе из бумажного стаканчика Старбакс.

– Моя.

– Бандит что ли?

Не понял.

– Кто бандит?

– Вы, молодой человек. Вы бандит?

Ну все, дожил, как говорится.

Не обращая больше никакого внимания на старушку, быстро направляюсь к машине. По дороге два раза почти по щиколотку наступаю в глубокую лужу, морщусь от неприятного ощущения и чавкающих при ходьбе звуках в обуви. Костя оживился при виде меня, обрадовался, наверное, что домой едем, сделал последнюю затяжку, залпом допил кофе и выкинул стаканчик на землю.

– Какого черта, Костя?

– Да тут и так как после ядерного взрыва в Нагасаки, Игорь Андреич.

– Мусор за собой убрал. Немедленно.

– Есть, шеф, – засуетился шофер.

Сел на заднее сиденье машины. Пока Костя убирал за собой мусор, снял обувь и мокрые носки. Скинул их на соседний коврик, на котором темным пятном выделялись грязные подтеки, образовавшиеся от кроссовок Евы.

Ева – маленькая девочка-женщина с рыжими непокорными волосами.

«Эк меня угораздило», – подумал, усмехнувшись и расслабленно откидываясь на удобное сиденье.

Потянуло на рыцарские подвиги: спас девушку из неприятностей, даже пакет с лекарствами решил купить и лично ей вручить, лишь бы еще раз увидеть. Увидел и… не понравилась. Нет, не Ева, тут все было просто замечательно. Не понравилась моя реакция на девушку. Неожиданная, яркая и противоречивая. Хотелось строго отчитать ее за то, что подвергла себя опасности и открыла дверь, не глядя в глазок, а с другой стороны, хотелось ее… кхм.

Бл*дь, как же не вовремя. Закинул ногу на ногу, чтобы скрыть неуместное возбуждение. Костя мог в любой момент увидеть. Шибко любопытный у меня шофер, однако, и позволяет себе слишком много вольностей. Приструнить его что ли?

Глаза сами собой закрываются. Устал я очень. Не спал сутки. Несмотря на выходной, провел весь день в офисе, а вечером присутствовал на неформальной встрече своего друга детства Миши и его делового партнера сэра Роддерика. Миша давно загорелся идеей инвестировать в местные стартапы, тем самым искупая свою вину перед родиной за то, что иммигрировал когда-то в Англию. Время, конечно же, не совсем подходящее для капиталовложений. Не нужно быть провидцем или финансовым экспертом, чтобы понять – под ударом оказалась вся мировая экономика, и российская в том числе. Так что как Миша и англичанин приехали ни с чем, так и уедут. Переждут годик, а там видно будет.

Достаю телефон и набираю номер. После двух гудков слышу сонный прокуренный голос начальника ГИБДД нашей столицы:

– Что же тебе, Игорь Андреевич, в воскресенье утром-то не спится?

– Да вот, решаю проблемы вместо твоих ястребов, а ты ведь знаешь, человек я занятой, некогда мне падаль мелкую учить уму разуму.

– Случилось что?

– Случилось. Пять часов утра, воскресенье, город полон пьяных отморозков, разъезжающих после клубных тусовок, а я не видел ни одной патрульной машины в центре города. Не хорошо это, Боря, неправильно.

– Я разберусь.

– Конечно, ты разберешься, Борис Палыч.

Сделал паузу, прежде чем продолжить разговор.

– Мои люди отвезли в отделение на Фрунзеской четверо пьяных парней, они разъезжали по городу в нетрезвом состоянии. Мне плевать, кто их родители, сколько у них денег и какие у них связи. Я хочу, чтобы они понесли наказание в соответствии с законом. Надеюсь, мы поняли друг друга, Борис Палыч.

– Тебя не понять – себе хуже сделать, Игорь Андреич, – хмыкнул Боря.

Машина подъехала к крыльцу дома.

– Будь здоров, Боря.

– И ты не хворай, Игорь.

Костя заглушил мотор и обернулся. Посмотрел на мои босые ноги.

– Обувь принести, Игорь Андреич?

– Ну принеси.

Дом встретил абсолютной тишиной и ароматом свежезаваренного кофе. Направился на кухню. За столом сидела Клавдия Михайловна, маленькими глотками попивая горячий кофе из миниатюрной чашечки. Она сосредоточено читала что-то на планшете, поджимая в недовольстве тонкие губы.

– Плохие новости, Клавдия Михална? – спросил я, открывая дверцу холодильника. Холодная поллитровка Перье приятно охладила ладонь. Открутил крышку и прямо из бутылки сделал несколько глотков.

Клавдия Михайловна смотрит с укором – негоже пить воду столь варварским способом.

– Доброе утро, Игорь Андреевич. Стакан подать?

– Благодарю, обойдусь, – вежливо отвечаю.

Она внимательно оглядывает мой неопрятный вид – обгрызенную штанину и кроссовки, в которых я обычно бегаю по утрам. Не самое удачное сочетание – классический деловой костюм и спортивная обувь. Костя сильно не напрягался, принес первое, что попало под руку.

– Завтракать будете?

– Нет, спасибо. Я спать пойду, Клавдия Михайловна. Обед на сегодня тоже можете не готовить, а на ужин что-нибудь легкое подойдет.

– Запеченный лосось с овощами?

– Будет кстати, – кивнул я.

Клавдия Михайловна вновь окинула меня быстрым взглядом и слегка поморщила носик при виде моего внешнего облика, а затем снова уткнулась в планшет.

Повезло мне с ней. Работает на меня почти десять лет, и за все это время ни разу не разочаровала. В личную жизнь не лезла, всегда вела себя корректно, обращалась только при крайней необходимости, не отвлекала по пустякам и… не позволяла себе комментировать мой внешний вид, например.

Войдя в спальню, включил на смартфоне плэйлист Скорпионс. Мощная саундсистема тут же загремела со всех сторон из встроенных в потолки и стены динамиков.

Let me take you far away

You'd like a holiday?

Позволь увезти тебя далеко

Ты бы не хотел отдохнуть?

Спрашивал меня Клаус (Клаус Майне – солист группы Скорпионс прим. автора).

Хотел бы. Очень. За последние три года ни разу не был в отпуске и даже выходные умудрялся проводить в офисе. Правильно поговаривают: если все время работать и никогда не отдыхать, можно стать самым богатым человеком на кладбище.

На кладбище не хочу, а вот на какой-нибудь уединенный островок, окруженный водами Карибского моря, не прочь бы улететь на недельку.

Быстро принял душ и лег в постель. Утренние лучи солнца ярко освещали просторную спальню. Одно нажатие кнопки на дистанционном пульте, и темные портьеры с тихим механическим звуком сходятся на середине панорамного окна. Комната погружается в абсолютную темноту. Закрыл глаза, а сон не идет, несмотря на усталость. Мозг анализирует события, произошедшие за последние сутки: работа, работа, работа, встреча с Мишей и его партнером, Ева… искренняя, открытая, немного наивная. Нет, не в смысле красивого определения глупости, а скорее неопытности в общении с людьми моего уровня.

Подумать только, умудрилась кофе на меня пролить. От горячего напитка до сих пор небольшой ожог на груди.

«Пометила меня», – ухмыльнулся я.

Еще никому не удавалось привлечь мое внимание таким неординарным способом. И даже на колени передо мной встала, оттирая темное пятно на рубашке. Зря это она… Неужели не понимала, что женщина, стоящая на коленях перед мужчиной, настолько сильно заводит, что аж крышу сносит и член колом встает, несмотря на десятки присутствующих людей. Или маленькая девочка решила поиграть с большим серым волком, не отдавая отчета в своих действиях. Хлопала невинно ресницами и виновато бормотала извинения. Притворство или искренность? Невинный ангел или расчетливая искусительница?

В свои тридцать восемь повидал многое. Жизнь закаляла со всех сторон, сталкивала с разными людьми, разбираться в которых научился благодаря приобретенному жизненному опыту. Поэтому с уверенностью мог сказать, что маленькая Ева была девушкой искренней, а в ее действиях не было никакого подтекста, и уж точно она не собиралась таким образом привлекать мое внимание. А раз так, то решение держаться от нее подальше будет самым верным.

Я привык общаться с женщинами под стать себе: уверенными, сильными, решительными, умными. Женская красота для меня не была в приоритете, но я любил ухоженных женщин, умеющих правильно и ненавязчиво подать себя.

И, исходя из этого, моя реакция на молодую неопытную девушку неприятно удивила. Будто что-то первобытное, на уровне примитивных инстинктов, пыталось прорваться сквозь холодную невозмутимость, присущую мне. И мне это совсем не нравилось. Я привык все держать под контролем, как в бизнесе, так и в личной жизни.

Перед глазами картина – Ева посреди маленькой чистой прихожей, только вышедшая из душа. На щеках румянец; рыжие влажные волосы крупными непокорными локонами струятся по плечам; во взгляде недоумение от моего появления на пороге ее квартиры; маленькие кулачки крепко вцепились в ворот огромного махрового халата в пол, который скрывает каждый сантиметр ее тела. А под ним, уверен, ничего, кроме нее самой – соблазнительной сирены.

Кровь в венах снова побежала быстрей. Как тогда, в самый первый раз, при виде нее, стоявшей передо мной на коленях. Правильно сказал, чтобы она держалась от меня подальше. Нутром чувствую, плохо сделаю девочке, если еще раз увижу.

Не сдержусь.