Анна Май
Уезжаем завтра
Домой добрались на автопилоте. Даже почти не падали. «Дядь Сережа пьяный и злой, наорал. Там большая драка», – Лешка благоразумно умолчал о том, что послужило поводом. Но теперь их почти не ругали за грязь – были явно рады, что вернулись. Живые. Отмываясь на кухне в тазу с нагретой водой, Лешка слышал, как за стеной баба Лена отчитывает Надежду:
– Я говорила тебе – дети с выпившим мужиком не справятся! Да еще через пустырь! Да еще в потемках! Там же бичи* (*бомжи) ночуют и черт знает кто еще! Дура ты – додумалась! Что – самой лень было?
– Да я о тебе беспокоилась – о спине твоей и давлении! Вон посуды было сколько… Ладно, пойду сама схожу. Где фонарик?
– Вместе пойдем. Мать послушает!
– Мама, да ты что? Это же через пустырь! И с твоими ногами!
Но Елена была непреклонна – услышав про драку (где могут пустить в ход бутылки и ножи), она ринулась спасать ненаглядного сына.
Вымотавшийся Лешка был голоден как волк и довольно подумал, что сейчас налопается оставшихся пирожков – но уснул, едва присев на диванчик. Проснулся от того, что его расталкивает мать: «где Саша?». Сонный мальчишка с трудом понимал, что от него хотят. Потом до него дошло: малявка пропала! Сон тут же как рукой сняло, а живот словно пробило молнией. Бабушка, мать и еще какие-то полузнакомые и незнакомые дядьки и тетки продолжали выпытывать у него, где девочка может быть и когда ушла. Может, приходил кто? Но Лешка понятия не имел. Взрослые начали обсуждать план действий: кто на какие улицы пойдет. Бабушки и тети пропавшей не было два часа – даже если Саша убежала сразу же после них, вряд ли далеко ушла. Но что, если ее кто-то увез? И что, если она зачем-то пошла через пустырь? А ведь могла! Снова звать отца. Кстати, Наде с Еленой удалось вернуть блудного сына и брата: добрые люди, которые теперь кинулись искать Сашу, помогли довести Сергея до дома. Но он был так пьян, что даже вести о пропавшей дочери не доходили до сознания горе-папаши: он мычал что-то нечленораздельное и снова проваливался в тяжелый сон. Его утробный храп разрывал стены комнаток скромного материного дома.
Лешка знал, что хорошие люди есть, но плохих тоже немало. Есть даже такие извращенцы, что специально охотятся на маленьких девочек! А еще как-то в новостях была жуткая история про пожилую семейную пару людоедов, те тоже предпочитали малышей: дескать, мясо у них вкуснее и заманить к себе легче. А Сашка такая доверчивая!
Усилием воли мальчик попытался унять усиливавшуюся панику. Вспомнил, что великие сыщики, его кумиры, никогда не тратили понапрасну время и силы. Сначала он решил применить дедукцию своего любимого Шерлока Холмса – но, как назло, от исчезнувшей малышки и ее возможных похитителей не осталось никаких следов. То есть следы-то были – во дворе и перед оградой целая мешанина после тех, кто сегодня приходил к ним в дом. И поди тут разбери, найди отпечатки сандаликов легкой Сашки! Нет, невозможно – они скрыты под тяжелыми оттисками огромных резиновых сапожищ, что предпочитают местные.
Еще никогда Лешка не чувствовал себя таким потерянным – даже тогда в лесу. Стоп, но Сашка сумела их вывести. Как? Доверилась своей интуиции. Сестра говорила, надо отключить все мысли и идти туда, куда чувствуешь, что надо. Но как чувствуешь? Где? Эх, почему он подробно не распросил! По дурацкой привычке, только посмеялся.
Может, это как в холодно-горячо? Только играешь с судьбой на чужую жизнь! И причем не на чужую – а своей маленькой сестры! Ладно, просто попробую. Чтобы не думать, что с Сашкой может быть. Лучше – где она может быть. На пустыре? Ничего не ощущается. Нет, как будто сгустился холод. Саша на их улице? Странное чувство, что вроде бы да – а еще стало теплее. Или это только кажется? Она выходила за ворота? Снова повеяло холодом. Она в доме? Уже не тепло и не холодно – но ощущение, что нет. Тогда где?
Машинально, секундами выключаясь от недосыпа и усталости, Лешка медленно брел, сам себе не отдавая отчет, куда. И оказался за домом и поленницей, возле заброшенного хлева. Когда-то там держали корову, потом коз, потом превратили в склад старья, которое когда-нибудь может понадобиться. Лешка сам не верил своим догадкам, то есть всей этой всплывающей откуда-то хренотени, но все же толкнул дверь. Она не поддавалась. Ну вот, нифига не сработало. Сарай заперт, а Сашка бог знает где. Он толкнул дверь еще раз, просто для очистки совести. И вдруг понял, что она не заперта на замок, а чем-то подперта изнутри. То есть там точно кто-то есть! «Сашка! Саша!» – выкрикнул он. «Ты один?» – глухо послышалось оттуда. Это был голос его сестры! Слава богу – живая! «Я один. Но тебя все ищут». За дверью послышался шум, от нее что-то отодвигали. И еще. Потом усталый голосок Сашки сказал, что у нее нет сил открыть дверь с ее стороны. Лешка толкнул деревянную ручку и вошел внутрь. Там было темно, пыльно и затхло. «Закрой!» – Сашка в луче его фонарика выглядела перепуганной. Ее страх тут же передался ему, а радость от того, что сестренка нашлась, как-то улетучилась. «Что случилось? Ты кого-то боишься? Ты тут прячешься? От кого?» – он заметил, что она дрожит. Сашка была все в той же одежде, грязной и мокрой. Должна быть реально серьезная причина, чтобы уставшая, голодная и замерзшая пятилетняя девочка просидела здесь несколько часов!
– Ты не помнишь? Он же обещал меня убить!
– Кто?
– Инопланетянин. Этот Чужой, который вселился в папу.
Лешка все же сумел сдержать смешок – потому что очень устал. «Да он просто пьяный, – объяснил он. – Пошли, тебе надо в сухую одежду». Но девчонка помотала головой: «Не пойду. Принеси мне. Пожалуйста!». Она сильно дрожала, но не плакала. Хотя при свете фонарика видно, что раньше ревела, и долго: глаза все красные. Лешка еще никогда не видел такого потерянного лица. Разве что у бабушки на дедушкиных похоронах. Неожиданно даже для себя Лешка обнял Сашку, совсем позабыв, что это девчачьи-телячьи нежности: «Пойдем домой, сестренка. Батя твой спит уже. Ничего не бойся – мы все будем с тобой. Никто не даст тебя в обиду».
