Анна Филин
Ментал: Начало поисков

– После вас, – Аморэн вежливо придержал открытую дверь перед Вицинной и её самошагающими чемоданами.

Её будущая комната находилась рядом с учебным классом на первом этаже западного коридора. Аморэн указал на дверь учебной аудитории по ботанике, которая была украшена очаровательной резьбой с изображением самых разнообразных цветов, но открывать не стал. Для этого нужен ключ.

– Не каждая девушка решится работать в школе, особенно в интернате, – а вот и очередной комплимент. – Наверное, вы очень смелая.

– Ну что вы, не больше, чем кто-то либо, – вновь засмущалась Вицинна.

– А ещё скромная. Да вы принцесса, а не учитель.

Вицинна никогда прежде так сильно не смущалась от банальных комплиментов. За какие-то десять минут она услышала их больше, чем за всю жизнь. Но, несмотря на свою наивность, доверять соблазнителю ей с каждой минутой хотелось всё меньше и меньше. Она уже планировала притвориться растеряхой и пойти искать что-то, лишь бы отойти от него. Вицинну выручила суетливая Хельга: она неожиданно подбежала со связкой ключей:

– Извините, меня задержали. – Быстро нашла подходящий ключ, отворила дверь и вошла в комнату. Хельга бдительно осмотрела помещение и единожды провела по столу рукой, проверив его на запылённость. Комната была в идеальном состоянии. Всё оказалось чистым и готовым к заселению. Хельга бросила взволнованный взгляд на громко тикающие часы, схватилась за свою магическую брошь и указала на маятник, который стал значительно тише щёлкать. – Комнатка маленькая, но уютная. Располагайся, золотце, отдыхай. Ты голодна? Хочешь кушать?

– Не отказалась бы. – Робко прошла за ней в комнату Вицинна.

– Хорошо. Тогда вот тебе ключи. Запирай каждый раз, когда выходишь. Всё. Переодевайся, располагайся, скоро вернусь. – Хельга уже собралась закрыть дверь, как вдруг увидела в коридоре чемоданы, которые Аморэн не додумался занести в комнату. Подумать только, он до сих пор продолжает смотреть на Вицинну, не отрывая взгляда. Тогда Хельга сама заволокла в комнату сначала один чемодан, потом второй. Хоть она и выглядела упитанно, но справилась с чемоданами гораздо легче, чем Аморэн. – Отдыхай, дорогая. – И захлопнула дверь.

Вицинна даже не знала, что сказать. Поморгав пару секунд, оглянулась в тишине и оценила масштаб своего комфорта. В небольшой тёмной, но уютной комнатушке стояла самая обыкновенная мебель первой необходимости: софа, стол, шкаф, часы с маятниковым механизмом, действующие, но не издающие ни звука. Потом заметила дверь в ванную комнату и посмотрела на скучный вид из окна. На рабочем столе обнаружила невзрачный бронзовый канделябр без свечей, держатель под книги и подставку для чернильницы. В выдвижной полке стола оказались совершенно новые восковые свечи и набор из десяти металлических перьев для письма. Под потолком натянуты верёвки для сушки. В узком шкафу – пустые полки, зеркало – на внутренней стороне дверцы, а рядом – небольшой сундук для вещей. Вицинна наконец присела на диван, выпрямила уставшие ноги и представила, что бы сказал Вандук:

«Это есть, уже неплохо».

Вицинна заметила на стенах огромные камни-лампочки: от касания они либо начинают ярко светиться, либо гаснут. Часто применяются только волшебниками и намного удобней привычных свечей. Канделябр здесь тоже не просто так. Он считается переносным источником света, но проблема в том, что в основном им пользуется только люд. Руководство школы не знало, кто приедет, и приготовилось к встрече любого кандидата. Но многим не нравится иметь в своём обиходе вещь, которой они не умеют или им не положено пользоваться. Вицинне было всё равно. Она не из тех, кто закатывает скандалы из-за прихоти.

«Нужно переодеваться, а то Хельга скоро вернётся», – сказала она про себя и пошла к чемодану доставать платье. Перед тем, как начать переодеваться, девушка вынула из потайного кармашка серебряный аграф – единственную вещь, доставшуюся ей на память от отца. Волшебная брошь из лазурита, которой она пользуется для магии, была передана ей от мамы за пару минут до их с отцом смерти.

«Будь сильной, дочка», – услышала она напоследок от матери и всегда вспоминала эти слова, когда сталкивалась с трудностями.

Воспоминания о любимых родителях теплы, но также полны горечи разлуки. Вицинне было девять лет, когда на её семью посреди ночи напал разбойник. Она чудом выжила, но осталась сиротой. После Вицинна воспитывалась в детском приюте Сотвунда, где и встретилась с Вандуком. Они подружились и стали друг для друга как настоящие брат и сестра. Вицинне с Вандуком, как и другим воспитанникам, приписывали одинаковую фамилию – Роотлес, что стало ещё одним поводом считать себя семьёй. У них на двоих была нелёгкая жизнь, полная приключений и опасностей, но они всё преодолевали вместе, как настоящая семья.

В комнату к Вицинне постучались. Это оказалась Хельга. Она позвала её с собой в столовую на поздний обед. Вицинна попросила минутку и быстро переоделась за дверцей шкафа.

Хельга провела Вицинну в главный зал в восточной части здания. Большие двери отделяли его от главного вестибюля. Там широкие просторные окна, камни-лампочки между ними, длинные столы с очень простенькой неброской скатертью и обычные лавки, накрытые бордовыми полавочниками. Самая красивая столовая, которую она когда-либо видела.

Сейчас в ней никого. Хельга проводила Вицинну до главного учительского стола, который находился в центре, и указала на стул:

– Вот, запомни, это только твоё место. Ты же не против, если мы будем рядом сидеть? Кстати, я Хельга Артисуфс. Извини, меня совсем закружили с той уборкой, даже представиться забыла. Так, значит, чтобы появилась еда, нужно положить руки на стол. Да, знаю, что неприлично, но иначе самобранка не сработает. Единственное, о чём могу предупредить, чая у неё не проси. Он противный и без сахара. А узнает, что он тебе не понравится, неделю будешь одну манку есть.

«Тряпка с характером? Что-то новенькое», – удивилась Вицинна.

– А почему никого нет? Когда прибудут ученики?

– Так ещё только конец июля. Я даже не представляла, что ты так рано приедешь. И, кстати, расскажи о себе. Откуда ты? Чем увлекаешься?

– Я в травах хорошо разбираюсь, особенно в чайных. А приехала из Сотвунда.

– Да ты что? – охнула от ужаса Хельга. – Там же сейчас такие ужасы происходят! Я в газете читала. Хорошо, что приехала. Хотя и тут этих проблем хватает. Не стану скрывать, но нам предстоит ужасный год. Я и сама боялась сюда приезжать. Всю дорогу думала: как бы тут у нас кого не покалечили. Всё-таки это же дети магов, которые тот самый ужас в городах и устраивают. Понаберутся от родителей всякого, а мы огребаем. Ну а что делать? Нужно продолжать работать. Слушай, а, может, у тебя успокаивающий чаёк найдётся? У меня от переживаний даже сон нарушился. То уснуть не могу, то проснуться.

– Конечно, найдётся, – обрадовалась своей пользе Вицинна. Похоже, Хельга тоже интересуется политикой и непрекращающимися стычками. Может, она что-то о менталах сумеет рассказать? – А допустим, кто, по-твоему, мог бы остановить эти войны?

– Кто хотел, тот уже не может, а кто может – не хочет. Так что, думаю, вся надежда только на несчастную Тэ-лакен.

– Думаешь, какие-нибудь менталы, кроме неё, остались?

– С такими не знакома. Но если бы я их встретила, то не удержалась от вопроса: куда они исчезли и почему.

– А что ты о них знаешь?

– Хоть я и учитель истории, мне – стыдно признаться – о них совершенно ничего неизвестно. Да и остальные вряд ли в курсе. Ведь всё, что касалось их народа, менталы держали в строгом секрете. Известно только об их кодексе Ноли-ноцет с понятиями того, что может навредить, а что нет, с их нравственными ценностями, нормами поведения, мировоззрением.

«Если даже она не знает, где их искать, может, мне пойти паковать чемоданы обратно к Вандуку? – усомнилась Вицинна. – Ладно, узнаю про кодекс, может, там ответ найду?»

– Очень интересно! А расскажешь поподробней?

– Конечно. Только давай вечерком, сейчас хлопот полно, да и тебе кушать пора. С тебя чай, с меня история. Договорились? Давай, колдуй, – Хельга кивнула в сторону стола. – И не скромничай. Тут еда бесплатная.

Вицинна посмотрела на простенькую с первого взгляда скатерть и положила руки на стол. Перед ней тут же появились три керамических тарелки с настоящим съедобным содержимым: супница с наваристыми щами, посыпанными сверху укропом, рядом на отдельной тарелочке – три кусочка тёмного хлеба и пара блинчиков на сверхосыток. Под руками оказались также ложка и вилка, а рядом – чашка с напитком, похожим на сладкий компот. Такой прелестный артефакт не у каждого дворянина найдётся. А тут правильно, всю школу накормить вдали от города позволяет. Просто прелесть!

Вицинна не верила своим глазам: такая прекрасная еда! От одного только вида на кулинарное творение аппетит просыпается. Настоящее чудо. Просто волшебство!

– Нравится? – улыбнулась Хельга, посмотрев на неописуемый восторг Вицинны. – Она сама определяет, чего ты хочешь, на что у тебя аллергия, с чем несварение. А как покушаешь, тарелки сами собой исчезнут. Не наешься, добавка также появится, только пожелай. А сейчас извини, дорогая, мне бежать нужно. Я зайду за тобой перед ужином, хорошо? – Хельга мягонько похлопала её по плечу и встала с места. – Приятного аппетита! – и ушла.

Вицинна не спеша насладилась самым вкусным в её жизни обедом и ради интереса подсчитала количество стульев за столом. «Двенадцать. Не так уж и много». – Аккуратно вытерла губы салфеткой и посмотрела на исчезновение пустой посуды. Потом пошла в свою новую комнату и потерялась во вновь появившейся суматохе. Хорошо, что на этот раз она знала, куда идти.

Пока Вицинна обустроила уют в своей комнате, развесила в шкафу платья, разложила вещи по ящикам и зачиталась единственной привезённой из Сотвунда книгой, так и не заметила, как стемнело.

Настало время ужина. Хельга вежливо постучалась, как в прошлый раз, и позвала Вицинну с собой. Сейчас за учительским столом в полном составе сидел весь преподавательский коллектив. Похоже, это школьные профессора. Столько людей, и со всеми хочется познакомиться!

Как только Вицинна с Хельгой появились в зале, директор встал с места:

– Попрошу минуточку внимания, коллеги, – начал он. – У нас появился новый преподаватель по флористике и лекарственным растениям, Вицинна Роотлес. Прошу любить и жаловать.

Вицинна вежливо всем улыбнулась и скромно кивнула в знак приветствия.

– Потом познакомитесь, – сказала Хельга, легонько направила её за плечи к столу и усадила на стул. – Всем приятного аппетита.

Вицинна поблагодарила директора добрым взглядом и приступила к ужину. Блюда были так же прекрасны, как и в обед.

«Просто вершина кулинарии!» – хвалила она в мыслях скатерть-самобранку.

Пока все ели, Вицинна ненавязчиво начала разглядывать преподавателей. Знакомый Аморэн сидел напротив директора, тоже во главе стола, и постоянно косился на неё. Вицинне было неприятно кушать под таким бдительным взглядом, и она решила осмотреть остальных в другой стороне стола. А вот и солидный профессор в красивом жилете напротив. Он, похоже, хорошо дружит с носатой деловой дамой. Наверняка они характерами схожи. А вон там директор, тоже с кем-то тихонько беседует. Чувствуется приятная дружеская обстановка в коллективе.

Но в какой-то момент Вицинна поймала себя на тоскливой мысли, что этот ужин ничем не отличается от обеда, на котором она сидела одна, и вместо тишины сейчас слушает едва уловимый звон ножей и вилок в зале с приглушенными разговорами.

– А чаёчка после десертика всё же не хватает, – вытиралась салфеткой Хельга. – Поела? Пошли, – позвала Вицинну, и они пошли к Вицинне в комнату.

***

– И как я тебя с ученицей спутать смогла? – усмехалась Хельга и зашла в комнату следом за Вицинной. – Тебе вообще сколько лет? – Плюхнулась она на диван.

– Двадцать четыре, – вежливо ответила Вицинна, скромно присев рядом. – Я никогда без своего куратора на доклады не ездила. Не пускали, не верили, что я учёный.

– Я их прекрасно понимаю, – хихикнула Хельга. – И не жалко тебе свою молодость на работу тратить? А как же семья? Жених?

– Жениха нет, из семьи только старший брат. Насчёт работы – ну не знаю. Наука для меня в радость, так что пока я не против тратить на любимое дело время. А у тебя? Сложно от семьи на девять месяцев в году уезжать?

– Со временем привыкаешь, – чуть заметно взгрустнула Хельга. – У меня так двое детей с мужем уже пять лет сидят. Только вот… были бы мои ребятки волшебниками, в разы легче было бы, – даже скрывать свою грусть не стала.

Для волшебства нужно было не просто родиться магом, но и стать им. Когда у волшебников появлялся ребёнок, родители должны были внимательно за ним наблюдать и ожидать первые признаки под названием «рассвет магии», при котором у детей начинали болеть ладони. У кого-то это случалось в пять лет, у других магия могла обнаружиться и в двенадцать. Тогда родители давали им в руки большой магический камень, чтобы проявились зачатки магии. Если же этого не сделать, то ребёнок навсегда оставался людом и с сожалением вспоминал о болях в ладошках – единственном шансе стать волшебником. Менталы и люди подобного выбора были лишены. Их дети уже рождались такими же, как и их родители.

– Мы с мужем-то… не успели… Ну ничего, зато они у меня умницы! – заметно засияла она. – Не уезжала бы от них, но зарабатывать кому-то нужно. Поверь, год пролетит, не заметишь. Так и всю жизнь пропустить можно, а молодость-то не вернуть. Ты ж ботаник, – задорно подмигнула Хельга. – Может, пару молодильных яблочек подгонишь?

– Да ты и так красавица. Моя ровесница, не иначе.

– А ты никак у Аморэна льстить научилась? – Хельга с хитрым прищуром посмотрела на Вицинну. – Ну ладно, не яблочками, тогда хоть чаем угости. А то чего сидим просто так?

Вицинна подошла к столу, открыла большую шкатулку с множеством ящичков и начала комбинировать из них высушенные цветы и травы в чайничек. Сжала одной рукой лазуритовую брошь, а другой прикоснулась ладошкой к чайнику, и он сам собой наполнился чистой родниковой водой. Потом она повернула его носиком от себя и приложила ладошку к другому краю, заставив воду кипятиться. А пока заваривался чай, Хельга рассказывала забавные школьные истории и шутила на тему своего возраста. Вицинна только сейчас рассмотрела на её платье аккуратную ониксовую брошь в винтажном стиле. Говорят, каждый камень имеет своё значение и переносит его на своего владельца, даже если перешёл из рук в руки по наследству. Но Вицинне и без него понятно, что Хельга искренняя, сильная духом женщина с характерным чувством проницательности. Иначе трудно объяснить тот факт, что она одна заметила в утренней толпе растерянную Вицинну.

Аромат свежезаваренных трав постепенно заполнял всю маленькую комнатку. Вицинна разлила горячий напиток по чашкам и подала его на блюдце Хельге. Лёгкий шалфей со щепоткой омелы придавал завершению летнего дня спокойствие, а после первого глотка ощущался терпкий вкус пряного чабреца и чарующей цветочной композиции, состав которой Вицинна отказалась рассказывать. Хельга приятно удивилась такому насыщенному аромату обыкновенного чая:

– А ты мастер своего дела! – похвалила Хельга. – И не скромничай, это действительно самый вкусный чай, который я когда-либо пробовала. – Сделала ещё глоток. – Где такому училась?

– Считай, что так выглядит желание сохранить воспоминания о родных. Мама травницей была, с детства научила целебные растения отличать, чаи заваривать, специи комбинировать. Я по ней часто скучаю. До сих пор тот домашний аромат пряных трав помню. И в ботанику я по той же причине пошла, чтоб помнить.

– Понятно. Ну-с, я вроде обещала тебе про кодекс рассказать, – Хельга резко сменила грустную тему разговора. – Начну с того, что менталы не только искусными политиками и лекарями были, но и безупречными воинами. С учётом того, что они также колдовали с магическими самоцветами, их способности были могущественными, а магия – вечной. Ну, про магию ты у Бегемии лучше спроси, а я тебе про этику расскажу. Так вот, для чего нужен был этикет, менталы могли воздействовать не только на предметы, но и на живых людей тоже. Это очень забавно! Считай, взмахнул рукой, тебя на высоту птичьего полёта закинули. Или, наоборот, застыл в воздухе, только глазами вертишь и ничего сделать не можешь. Точно так же Тэ-лакен разбойников ловит: рукой навела – и застыл воришка на месте. Эти способности можно применять как во зло, так и во благо. Но внутри их общины подобных конфликтов не происходит: от природы у менталов есть аура неприкосновенности, то есть ментал на ментала повлиять своей магией не может, а на остальных – легко. Поэтому был написан кодекс Ноли-ноцет, где основная идея такова: «Не вреди ни себе, ни другим, ни природе, ибо к тебе же вред вернётся. Магия для них не была чем-то плохим, а, наоборот, считалась даром. А плохие поступки – выбором личности, мол, делать добро или зло – каждый сам решает. Ментал менталу считался братом, а другие народы – детьми, которых нужно защищать, оберегать и направлять на путь мира без войны. Знания они также считали оружием, и поэтому у них по каждому поводу собирался совет. Там решали, давать новые знания другим народам, рассказывать о чём-то их детям в школах или нет. А своим детям они всё рассказывали, обучали, воспитывали до совершеннолетия строго в своей столице, а потом разрешали путешествовать и жить, где захотят. Бракосочетание у них тоже имело ограничения: они уважали чистокровность, но не имели ничего против брака по любви с теми же людьми или волшебниками. Всё было хорошо, ничего не предвещало беды. А потом – пух! – и они все исчезли. Так сказать, ушли, не оставив записки. – Хельга отпила немного чаю на сухое горло.

– Но ведь Тэ-лакен осталась. Как думаешь почему?

– Да она вся сплошная загадка. Начиная от лица, которого под маской не видно, заканчивая причиной, по которой осталась. Я ничего не могу тебе на это ответить. Но если тебе будет интересно ещё чего про менталов узнать, загляни в библиотеку. Она за школой. Увидишь. Там в домике на втором этаже. – Хельга мельком взглянула на часы. – Ой, засиделась я у тебя, спать давно пора, а я тут всё болтаю и болтаю. – Она допила до дна одним глотком напиток. – Завтра ещё увидимся. Спасибо за прекрасный чаёк. Спокойной ночи, дорогая. Приятных снов. – И ушла, тихонько прикрыв за собою дверь.

Вицинна приятно улыбнулась: «Когда я ещё так с кем-то душевно сидела? Да, весёлый предстоит год. Ну ничего. Главное, чтобы у меня всё получилось». Убрала, помыла чашки и пошла принимать ванну, готовясь ко сну.

===2===

Утром следующего дня Вицинна решила пойти познакомиться с Бегемией, учительницей магии, о которой вчера упоминала Хельга. Но была одна сложность: Вицинна не знала, как она выглядит. А если что-то неясно, нужно спросить у знающего человека, в её случае – у Хельги.

– А где Бегемия сидит? – шёпотом спросила её Вицинна во время совместного завтрака.

– Напротив меня златовласую видишь? – кивнула Хельга в сторону молодой профессорши, чей огромный нос казался компенсацией за самые уникальные в мире волосы. – Это одна из наших профессоров по магии, но выпендривается – мама не горюй! С ней лучше не спорь. Кстати, у меня для тебя на сегодня задание есть. Сейчас поедим, и я тебя в оранжерею отведу.

«Оранжерею! Настоящую! Мою!» – Вицинне уже не терпелось её увидеть, оценить класс, коллекцию цветов, учебников и все остальные возможности заниматься с детьми наукой. Её переполняла радость, но нужно сдерживаться. И каждый раз, когда Вицинна думала об этом, невольно начинала тайком улыбаться и опускать голову, чтобы не показаться перед всеми дурочкой. Она была готова спорить на что угодно, что сейчас Аморэн считает её счастливое выражение заслугой своих шуток за столом.

Пока Хельга шла с ключами от класса ботаники, по дороге решила рассказать Вицинне о школьных порядках, правилах дисциплины и обязательных назначениях дежурств в оранжерее.

Потом они вошли в ботанический класс, который располагался также на первом этаже западного коридора, но только чуть ближе к вестибюлю. Вицинна на мгновенье замерла от восторга, увидев свой класс: широкие просторные окна, длинные парты, две смежные стены усыпаны полками с цветочными горшками и всевозможными саженцами лечебных растений. На потолке – камни-лампочки, позади учительского стола – обычная меловая доска. Очень яркий просторный кабинет, в котором в радость и учиться, и работать.

– Это ещё не всё, – позвала её за собой Хельга, открывая ключом потайную дверь класса. – Отсюда ты можешь быстро проходить с учениками к оранжерее. – Вышла на улицу и показала рукой на подобие одноэтажного хрустального замка. Это была цветочная оранжерея. Внутри, как и в классе, очень светло, просторно, а главное, очень много цветов и растений.

Первая мысль, которая возникла у Вицинны: «Лучше и представить невозможно!»

– Фронт работы до обеда, – протянула ей Хельга скрученный список заданий. – С инвентаризацией знакома?

Вицинна кивнула.

– Умница! Вот, занимайся спокойно, осваивайся, – похлопала её по плечу и вручила связку ключей. – Мне пора бежать. Будут вопросы, обращайся. – И пошла по своим делам.

Поначалу Вицинна налюбоваться всей той красотой не могла. Потом развернула список и постепенно начала отмечать все виды имеющихся здесь растений. Спустя час к ней в оранжерею с посохом в руках зашёл директор:

– Здравствуйте, как ваши успехи? – любезно поинтересовался он у Вицинны.

– Хорошо, вот знакомлюсь, – ответила она ему с сияющей улыбкой.

– Замечательно. Извините, что до сих пор не провёл вам экскурсию по школе. Такая суматоха перед приездом учеников. Не желаете прогуляться сейчас?

Вицинна с огромной радостью согласилась и пошла с ним на передний двор. Их экскурсия началась с деревянной статуи перед школой. Сразу видно, очень важная для школы персона. Одной рукой фигура опирается на трость, а другая, укрытая плащом, повернута ладонью к школе, словно человек намерен защитить её от обидчиков. Директор начал рассказывать:

– Это мой прадед, основатель школы, Григорий. Он был магом, так сказать, с непростым, очень твёрдым характером. Когда его жена родила первенца, Григорий заложил фундамент этой школы. При рождении второго посадил дерево, которое растёт в центре школьного двора. А после третьего – закончилось строительство здания, но его жена умерла от неизлечимой в те времена болезни. С того момента его начали навещать всевозможные дальние и близкие родственники, которые рассчитывали жить в этом богатом поместье и в лучшем случае надеялись на его наследство. А Григорий взял и отослал их со словами: «Я это для детей строил». Родственники ушлыми оказались. Оставили ему своих детей и уехали. Григорий ребятишек на улице не бросил, но и сладкую жизнь решил не устраивать. Нанял им академиков, выделил комнаты под классы, и дети стали обучаться. Каждое лето ученики себе каникулы устраивали, уезжали обратно к своим родителям, а каждую осень возвращались. Ему очень понравилась эта идея, и после своей смерти Григорий завещал родным детям перевести поместье в полноценную школу. Его старший сын директором стал, средний в науку пошёл и учителем здесь устроился, а младший – братьям помогал.

– А вон те скульптуры тоже к Григорию как-то относятся? – Вицинна с любопытством указала на многочисленные деревянные скульптуры животных вдоль забора.

– Нет, это наш плотник мастерит. Хобби у него такое. А вот и он сам. Пойдёмте, я вас познакомлю.

Они пошли навстречу щуплому горбатому старику в простецкой одежде, кожаном фартуке и с ящиком инструментов в руках. Черты его лица остры: скулы, нос, подбородок. Но что-то выдавало в нём скрытую за непривлекательной внешностью душевную доброту.

– Доброе утро, Марк. Вижу, уже закончил ремонт шкафов в классе Хельги?

Плотник скромно кивнул, и директор продолжил:

– Знакомься, наша новая учительница по ботанике, мадам Вицинна Роотлес. Вицинна, это Марк, тоже, кстати, Роотлес.

– Очень приятно познакомиться, – протянул ей руку с добродушной улыбкой старичок.

– У вас чудесные скульптуры, – похвалила его работы Вицинна, пожимая руку. – Какое заклинание используете?

– Заклинание? – посмеялся старик. – Не, я не волшебник. Вот этими руками всё, без вашей хвалёной магии. Директор разрешил мне работы напоказ ученикам выставлять, ребятам всякие подделки мастерю, вы тоже можете обращаться, если чего потребуется.

Вицинна вежливо поблагодарила резчика, но разговор долго не продлился, и экскурсия с директором продолжилась. Он проводил её по школе, показал классы, комнаты ребят, но на шестой этаж не повёл:

– Там ничего интересного, склад да пыльные кабинеты. Туда ходить запрещается, полы хлипкие. Пройдёмте лучше в сад.

Вицинна отметила: в этом месте очень уютная атмосфера, словно не школа, а настоящее поместье дворянина. Все люди здесь не работники, а знатные гости. Приятная обстановка. Такую красоту не в каждом доме увидишь, не то что в школах. На потолках – лепнина, на стенах каждый камень-лампочка в индивидуальной ажурной оправе, на дверях учебных классов искусно высечены атрибуты того предмета, который за ней изучается. Всё очень красиво, уникально, изящно. Они спустились в сад, в центре которого красовалось ветвистое тонкое дерево. Они прошли между трёхэтажных колонн в стене школы, и Вицинна увидела тот самый скромный домик, в котором находились кабинеты лекаря, почтальона и библиотека. На третьем этаже жилые комнаты, а рядом пристройка в виде сарая, где работает Марк.

– А как я могу отправить письмо? – поинтересовалась Вицинна, и директор позвал Финти: жизнерадостную рыженькую молодую почтальоншу в комбинезоне с пушистыми кучеряшками на голове и веснушками около носа.

– Это Финти. Она отправит ваше письмо в любой момент, – Директор познакомил девушек друг с другом и после закончил экскурсию, проводив Вицинну обратно в оранжерею.

Вечером этого дня Вицинна собрала в маленький мешочек чайный сбор и пошла знакомиться с Бегемией. Она нашла светленькую профессоршу на втором этаже, пока та проводила инвентаризацию магических артефактов в своём классе. Элегантная леди в шляпке, очень серьёзная, экстравагантная творческая личность – именно такой при первой встрече показалась ей Бегемия. Несмотря на безобразный нос и золотые уложенные волосы, Бегемия была не привлекательной, но уважаемым профессором по своему предмету. С левой стороны её платья на груди висело украшение из золотистого топаза в золотой оправе, а на руке переливались перламутровые бусины дорогого браслета.

Сейчас Бегемия смотрела на полки открытого шкафа, в руках держала длинный список и постепенно отмечала в нём что-то галочками. Вицинна постучалась:

– Здравствуйте. Я Вицинна Роотлес, новая учительница по ботанике, – приветливо ей улыбнулась.

– Приятно познакомиться. Я Бегемия Гартис, кандидат магических наук, – сдержанно, но с гордостью за своё звание представилась ей златовласая женщина.

– А у меня для вас подарок. Не знала, какой вы чай любите, поэтому принесла золотой Гувулужский. У него пряный оттенок чабреца, немного розы и прохладная мятная нотка. Если захотите, я соберу любые комбинации вкусов по вашему желанию, – Вицинна протянула мешочек с презентом.

– Спасибо большое, – забрала подарок и понесла его к своему столу Бегемия. Вицинна решила оглядеться.

– Извините, а что это за артефакт? – указала на двухметровое копьё с обоюдоострым наконечником за стеклом одного из шкафа.

– Рогатина менталов. Выкупила на аукционе, – похвасталась леди. – Как волшебный посох, только без магического камня и сделан из благородного дерева Гургусс. С помощью неё менталы могли создавать торнадо, наводить туман на армию врагов и колдовать молнии.

– Да, полезная в бою вещь. Только почему она хранится в школе, где полно детей?

– Не переживай. Она защищена моими чарами, а я, между прочим, потомственная волшебница в десятом поколении. Мои чары больше года держаться могут. Детям такую защиту не пробить, – вновь похвасталась Бегемия.

– Восхитительно! А, получается, менталам любая палка для волшебства сгодится?

– Нет, только Гургусс. Не зря только из него все посохи делают. Особый вид древесины. Менталы, кстати, его же и обнаружили, как и многое другое.

– Ну, теперь нам остаётся всё самим открывать. А что ты о них вообще думаешь?

– Говоря между нами, я никогда не понимала суматохи вокруг их исчезновения. Пропали и пропали. Значит, волшебники теперь самые сильные. Подумаешь, вещи без волшебства перетаскивать могли, тоже мне великий дар, – с сарказмом сказала Бегемия. – Совершенно не сочувствую Тэ-лакен. Если верить слухам о пятёрке последних менталов, плевать я на них с высокой колокольни хотела.

«Зато честно», – отметила Вицинна.

Последние пятнадцать лет единственные упоминания о менталах служили лишь поводом для начала развязывания крупной драки. Но неожиданно два месяца назад стало известно о пятёрке выживших последних молодых менталов. Все снова начали соперничать друг с другом и пытаться быстрее разыскать их на всём Континенте. Вицинна тоже загорелась идеей отыскать кого-то из пятёрки. Но Тэ-лакен выступала против. Она запретила искать своих собратьев, приравнивая подобное к манерам Охотника. Но единственному менталу оказалось не под силу остановить гордых волшебников и упрямых людей. Она ушла в тень, чтобы переждать бурю волнений и массовой охоты на себя и соплеменников.

В кабинет с букетом полевых цветов ворвался Аморэн и резко замер, неожиданно увидев Вицинну. Растерялся, засуетился, спрятал за спину букет и долго думал, что же сказать. Его суетливость выглядела очень милой, несмотря на храбрый для комплиментов нрав.

– Я тут вообще мимо шёл, дай, думаю, загляну, – единственное, что он додумался выдавить из себя.

К ним заглянула Хельга: поинтересоваться, как прошла инвентаризация, и Аморэн поспешно всучил букетик ей и ушёл. Хельга с Вицинной озадаченно переглянулись и посмеялись.

– Я же говорила, что ты ровесница. А ещё яблочки требовала, – шутила над вознаграждением Хельги Вицинна.

Бегемия расстроилась и с поникшим взглядом продолжила отмечать что-то в списке. Вицинна попросила у Хельги букетик и внимательно рассмотрела его:

– Нежная голубая гамма цветов говорит о скрытой нежности к человеку и застенчивости. Полевые цветы намекают о незаметном тайном свидании и надеждах воздыхателя, что ему ответит взаимной симпатией давно знакомый человек, – Вицинна медленно подошла к девушке, интригующе вчитываясь в композицию букета. А когда остановилась перед ней на расстоянии вытянутой руки, с надеждой улыбнулась Бегемии и ответила: – Их явно хотели подарить тебе. Такие цветы только пять дней в году цветут, – обернулась, – Можно я из букетика три таких же сделаю?