Андрей Владимирович Поцелуев
Волонтеры
Женщины продолжают раскладывать книги.
ВАЛЕНТИНА. Гномики. Сами привозят. Но не все такие. Некоторые вещи принесут и стоят, ждут благодарности.
МАРИЯ. Да, бывает. Люди разные. Да и многие представляют беженцев чуть ли не ангелами. Но они обычные люди, и выпить могут, и подраться. Но самая главная проблема очень банальна – им всем деньги нужны. А консервы – это хорошо, и рыбные, и мясные. Долго хранятся. А вот тушенка самая лучшая – белорусская… Так, с книгами закончили. Давай теперь продукты по полкам расставим. Крупы на одну полку, сахар, чай и кофе – на другую.
Женщины начинают вынимать продукты из коробок на полу и расставлять их по полкам.
Вот доставка с ОЗОН. Кто заказывал, неизвестно. Не знаю, кого благодарить.
ВАЛЕНТИНА (улыбаясь.) Я когда на прошлой неделе дежурила, смешной случай был. Мальчик за ранцем приходил с мамой, а ранец оказался больше его. Он и расплакался. Так я ему плюшевого мишку отдала взамен ранца. Вроде успокоился. И мальчик этот мне письма передал для военных. Так и сказал, передайте дяденькам военным. А я у него и спрашиваю: «Это ты сам написал?» А он отвечает, что письма всем классом писали. И действительно, много было писем.
МАРИЯ (обращается к Валентине). Валя, ты на всякий случай срок годности на упаковке проверяй. А то как-то привезли целую коробку гречки, а она вся просрочена оказалась.
ВАЛЕНТИНА. Да, хорошо, я помню. На следующей неделе большая машина на Донбасс поедет. Просили побольше детских вещей собрать и детское питание. Мыло, порошок стиральный, шампуни, одеяла, подгузники. Ну и игрушки, конечно. Надо их будет в отдельную кучу складывать. Не хватает в штабе пакетов, некуда одежду класть. Хотя сейчас больше лекарства нужны. Голода уже нет, продукты доставляют, а вот с лекарствами катастрофа. Аптек-то на Донбассе нет.
Женщины ходят по комнате. Продукты складывают на полки и разбирают вещи на полу. Детские – в одну сторону. Одновременно разговаривают.
МАРИЯ (немного мечтательно.) А я ведь в этом районе Москвы раньше жила. Почему-то из детства зима больше вспоминается. Я брала сани. Старые-старые. Наверное, еще мама на них каталась, а я шла в соседний двор, на горку. Мама мне запрещала, так как я была из десятого дома, а горка – во дворе пятнадцатого. Малышня скатывалась на санках, средние ребята – на картонках, которые клали под пятую точку, а самые взрослые и дерзкие – на своих ногах. И вот я решила преодолеть страх и попробовать по-взрослому, на ногах. Раз, два, получилось. Я была счастлива. А в третий раз какой-то толстый парень подставил мне ножку, и я полетела кувырком и разбила нос. Испачкала всю шубу кровью. Шла домой и горько плакала. А моя дворовая подружка Ленка шла за мной и все говорила: «Велено же было не ходить в пятнадцатый дом».
ВАЛЕНТИНА. А я почему-то помню из детства районную библиотеку в Доме учителя. Меня мама туда отвела. Я очень читать любила. Красивое здание было. Но потом его разбомбили. Мама у меня очень рано умерла. Ее положили в больницу, и врач сказал, что это надолго и чтобы я заходила к ней. А я думала, успею. Куда торопиться, в детстве есть более важные и интересные дела. (Задумчиво.) Не успела… Я почему-то помню, как пахнет мама.
МАРИЯ. Почему у нас никогда не хватает времени для родителей? Почему мы раздражаемся на их наивные вопросы и бесконечные наставления? А сейчас, когда сами стали родителями, нас грызет запоздалое раскаяние.
ВАЛЕНТИНА. А еще в нашем городке в июне было очень много тополиного пуха. Я даже стихотворение помню.
Начинает читать стихи.
Пух залетает
В кафе и в кино,
Липнет к надкушенному эскимо,
К юбкам взметнувшимся пристает
И до любых этажей достает,
Пух под ногами,
Пух наверху,
И у троллейбуса морда в пуху.
МАРИЯ. Валя, я хотела тебя попросить. Давай не будем наши проблемы при беженцах обсуждать. Что делать, куда класть, по сколько в одни руки давать. Мы должны помочь беженцам чувствовать себя среди своих, а не чужих. И им надо постоянно напоминать, что заявки можно не только по телефону оставлять. Есть электронная почта, чат. А то телефон беспрерывно звонит, от дел отвлекает.
ВАЛЕНТИНА. Я согласна, Маша, ты права. И надо девчонкам сказать, что не следует беженцам напоминать про боевые действия, голод и подвалы, про погибших близких и оставленную прошлую жизнь. Надо начинать разговор максимально нейтрально. Например, как дела? И улыбаться, улыбаться.
Звонит телефон. К нему подходит Валентина.
ВАЛЕНТИНА. Да, да. Это штаб помощи беженцам с Донбасса. Что вы хотели?
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОНА. У меня швейная машинка есть, немецкая, ножная с тумбой. Очень хорошая. Но я в Мытищах живу. И машины нет. Кто-то может забрать?
ВАЛЕНТИНА. К сожалению, нет у нас машин. Давайте я ваш телефон запишу, спрошу у волонтеров-мужчин. Может, кто-то сможет к вам приехать.
Валентина записывает телефон.
МАРИЯ (недовольно.) Где они, волонтеры-мужчины? Одни бабы только приходят добровольцами.
ВАЛЕНТИНА (вздыхает.). Да, это проблема. Но главная проблема, что звонят-то много. Предлагают и продукты, и вещи. Но самовывоз. По разным причинам не могут сами привезти. А из магазинов доставка продуктов бесплатно, только если большой заказ.
МАРИЯ. Надо еще промокоды скидочные собирать. Так продукты дешевле получаются. У многих магазинов скидка по десять-пятнадцать процентов на первые заказы.
Открывается дверь, и входит Светлана.
СВЕТЛАНА. Девушки. У меня для вас плохая новость. Охрана здания с сегодняшнего дня внесла новые правила для входа в ваше помещение. За сутки до визита требуется внести фамилию, имя и отчество в списки для пропуска. В противном случае в допуске в штаб может быть отказано. Это относится как к волонтерам, так и к беженцам.
МАРИЯ. Это что теперь, у каждого беженца их данные спрашивать, если он за продуктами или вещами хочет прийти? А если у него никаких документов нет?
СВЕТЛАНА. Получается так. Ну, какой-то документ у них все-таки есть, если они в Москве оказались.
