Андрей Владимирович Фёдоров
Милосердие инквизитора
– Приветствую вас, незнакомцы! – пират снял шляпу и учтиво поклонился, – меня зовут Ротрикум Вендель. Я капитан этого замечательного, – показал рукой на корабль, – шестидесятипушечного фрегата под названием «Красная королева». В кругах мореходов всех мастей и адмиралов довольно известен. Не соизволите ли и вы представиться?
– Я Сквент из Висклара. Бывший инквизитор. А это… – показал на чародейку, – Маора. Волшебница.
– Его возлюбленная, – добавила Маора, – и будущая жена.
– Жена? – удивился Сквент?
– А ты против?
– Вовсе нет.
– Отличный момент нашли, чтобы поговорить об этом… – помотал головой Реммет.
– Я подумала, раз нам погибать, то ты должен знать, что я тебя люблю больше жизни, – Маора широко, искренне улыбнулась.
– Я тебя тоже люблю! – буквально засиял от счастья Сквент.
– Прекрасно! – кивнул Вендель, – напишу об этом стих даже, наверно… – потом взглянул на Реммета, – а ты тоже бывший инквизитор?
– Нынешний, – отвечал церковник, – Реммет из Зельдена.
– Тот самый? Легендарный?
– Возможно и легендарный. Сам я к этому никогда не стремился.
– У меня есть шурин из ландскнехтов… Так вот он двоюродный брат Велеона Пантри. Знакомое имя, полагаю?
– К сожалению.
– Да… – покивал Вендель в ответ, – Он ищет тебя. И будет сожалеть, когда узнает, что ты был здесь, ведь с радостью выпустил бы тебе кишки лично.
– Жизнь полна разочарований… – ухмыльнулся Реммет и смущённо опустил взгляд.
– Значит, тут у нас маг, инквизитор и отринувший. Хм… – задумался пират, – однако, посмею заметить, приятно видеть на одной палубе таких разных персонажей. Когда ещё на моих глазах соберётся подобная команда! Правда, однако, посмею ещё заметить, что среди вас не хватает одного человека. Его зовут Орвальд. Он наёмник у работорговцев, и это… – показал на людей, стоявших на берегу, – его товар, – прикусил нижнюю губу, – м-м, я так понимаю, он… Мёртв?
– Приболел, – отвечал Сквент, – сердце прихватило. Лежит у выхода из замка в грязи. Совсем плох. Побледнел. Хочешь навестить?
Реммет аж рот открыл от подобной наглости.
– Уверен, сегодня у меня есть все шансы слечь так же самому. Но, дабы этого не случилось, я и веду этот отчасти бессмысленный диалог. Ведь стоит мне дать сигнал своим людям, и вас тут же прихлопнут. Правда, погибну и я, потому что нахожусь здесь, а не на корабле. Но и вы же тоже. Вот потому, господа, чтобы никто не погиб, я и хочу вам поведать о том, к чему это тут появился такой пират, как ваш покорный слуга Ротрикум Вендель, – показал руками на себя, – дело в том, что я приехал сюда за этими рабами – показал на людей, – которых я должен перевезти отсюда в Парвур. Не переживайте, всего лишь перевезти. Людьми я не торгую. Торгует тот, кто заплатил мне за перевозку. И если я не привезу их, то он очень сильно разозлится. И тут пан или пропал: или отыграется на мне, или заставит вас искать, чтобы, собственно, из вас долг и выбить. Согласитесь, оба варианта для нас однозначно неприемлемы. Именно поэтому я и прошу вас добровольно и без суеты отдать мне этих рабов. Ваш покорный слуга же их заберёт, и тогда не прольётся ни капли чьей-либо крови. Вы согласны?
– Боюсь, что мы вынуждены вас огорчить, добропочтенный… Как тебя там? – спросила Маора.
– Ротрикум Вендель, – пират смущённо улыбнулся.
– Вот, значит, Крендель, – продолжала Маора, – этим утром к нашему и, увы, вашему глубочайшему сожалению эти люди получили свободу. Ваш друг милостисдарь Орвальд продал их нам за бесплатно, а уже мы освободили. Прошу передать вашему работодателю, чтобы катился к чёрту со своими хотелками. И не дай боги он ещё раз появится здесь, я превращу его в страшную, мерзкую жабу, и после этого, боюсь, ни одна принцесса не захочет целовать его, чтобы тот принял обратно свой человеческий облик. Я ясно выразилась, господин Крендель?
– Вполне, – улыбнулся Вендель, – я так ему и передам. От госпожи Маоры, её возлюбленного Сквента и достопочтенного милостисдаря Реммета из Зельдена. Если всё верно, тогда позвольте мне вас покинуть.
– Ах, да! Забыла ещё сказать: катись в мамкину пизду, откуда и вылез, животное! – воскликнула чародейка.
– Вы очень воспитанная дамочка… – поклонился Вендель, надел шляпу и крикнул под конец, – такие долго не живут.
Сел на лодку и приказал плыть к кораблю.
– Ты с ума сошла? – в гневе прорычал Реммет.
– А что? – пожала плечами Маора, – этот наглец получил тот ответ, какого заслуживал.
– Может быть! Но никто не отменял того, что на нас ощетинились шестьдесят орудий того брига, готовые нас в порошок стереть!
– Ой, -махнула рукой чародейка, – да, может, он это схавает как побитый пёс. Вот откуда ты знаешь?
– Реммет… – поперхнулся слюной от волнения Сквент.
– Что?!
– Этот Крендель подаёт флагами какие-то сигналы на свой корабль.
Реммет прищурился. Вендель передавал на фрегат приказ открыть огонь.
– Сквент, веди людей наверх, живо! Они сейчас накроют нас из пушек!
– Это реально было так обидно? – удивлённо приподняла брови Маора.
– Как видишь, он в таком восторге, что в нашу честь заказал фейерверк, – отвечал инквизитор, – будь добра сейчас сделать так, чтобы стены замка выдержали, пока мы будем уводить людей.
– Заклинание Таргантос их остановит.
– Смотри, чтобы сил хватило, – потом Реммет крикнул людям, – быстрее! Уходим с берега.
– Уходим, уходим! – подзывал людей Сквент.
Все быстро побежали в подвал, а оттуда в замок. Только начали подниматься по лестнице наверх из подземелий, как на стены обрушились удары ядер. Каменная кладка, вероятно, тысячелетней давности еде сдерживала удары. Отступавшая последней Маора оставляла на стенах руны заклинания, дабы ядра не разрушили стену полностью. Помогало это или нет, сказать на тот момент было трудно. Но ощущались удары ядер прилично.
– Быстрее! Быстрее! – восклицал Реммет, но уже не верил, что освобождённых удастся спасти. Их было три сотни, а лестница из подвала наверх вела всего одна. Люди толпились, мешали друг другу, паниковали. Реммету и Сквенту справиться со всей этой толпой было невероятно трудно. А ведь ещё нужно было вывести их не только из центрального донжона, но из замка в принципе.
Из-за очередного удара ядер по стенам сверху на головы людям посыпалась пыль. От страха они все остановились и пригнулись. Кто-то даже чуть с лестницы не свалился.
– По-моему боги нам благоволят. Стены держатся! – улыбнулся Сквент.
– Понадеемся на то, что нам будет везти и впредь… – отвечал один из рабов, средних лет мужчина крепкого телосложения, – до этого, когда меня забрали из своей деревни, я думал, что будет только хуже. У себя ковал подковы, а хаяффитам бы делал сабли, чтобы они ими моих братьев по вере убивали. А когда вы нас освободили, даже второе дыхание появилось, и надежда на будущее. Так пусть боги помогут вам, а вы спасёте нас!
– Надеюсь, так и будет! – отвечал Сквент.
Каким-то чудом всех людей удалось вывести наверх. Они собрались на площади перед донжоном. Пираты не прекращали вести огонь из пушек. Вокруг рушились стены, но, видимо, магия Маоры работала, то ли сам донжон был крепким. Людей не задевало.
Когда чародейка с последним освобождённым вышла наружу, Реммет скомандовал:
– Вперёд бегом! К выходу!
И это действительно была магия Маоры. Только она ослабила магическую хватку, каменный донжон буквально сложился, словно карточный домик, оставляя после себя пыль и летящую в спины каменную крошку.
Люди бежали вперёд, спотыкались, падали, но те, кто ещё стоял на ногах, старались поддерживать друг друга. Вокруг ломались стены замка, а деревянные пристройки трещали, будто поломанные пополам тоненькие веточки. Буквально всё превращалось в руины в одно мгновение: такова была сила огненного песка и чугунных ядер. А ведь раньше эти стены могли спокойно выдерживать сотни попаданий камней из катапульты, либо требушета. Сейчас же их буквально сдувало огнём корабельной артиллерии.
И Реммет чуть было не почувствовал силу огненного песка на себе. Одно меткое попадание ядра обрушило башню, под которой стоял инквизитор, направлявший людей к выходу. Он только успел увидеть, как на него падает куча каменных блоков, и инстинктивно прикрылся от них рукой, да зажмурился. Ну и с судьбой смирился, ибо всё – конец. Но проходит секунда, две, три, а он всё не умирает. Он открыл глаза и посмотрел наверх. Летевшие на него камни висели в небе. Реммет взглянул на Маору. Она применила заклинание Вейнэдаль. Совладав с силой, откинула камни в сторону и свалилась на землю. Инквизитор тут же подбежал на помощь.
– Ты как?
– Эфира мало, я слабею… Ноги сами собой подкосились.
– Всё уже почти кончилось! – отвечал Реммет, – сейчас выведем тебя.
Он взял её на руки и побежал к выходу, попутно свистнув своей лошади, чтобы тоже выехала из замка. К тому времени уже все вышли за стены. Взволнованный Сквент, не увидев Маору среди спасённых, не находил себе места, всё ещё не оставляя надежды, что она в порядке. А когда увидел её на руках у Реммета, быстро побежал к ним с испуганным лицом.
Сам же инквизитор удивлялся себе: разбуди его прошлой ночью, да скажи, что он будет чародеек на руках таскать, спасая им жизнь, он бы не поверил. Но что есть, то есть. Нарушил две статьи кодекса инквизиции, запрещавшие спасать жизнь магам и как-либо им помогать. И что теперь будет, если кто-нибудь узнает? И так репутация не ахти, теперь ещё и это. Реммета как пить дать казнят… «Ну и пусть!» – подумал он: «Пред богами и этими рабами я чист. Они свидетели, что ничего дурного я не сделал…»
– Любовь моя! – Сквент погладил Маору по голове.
– Со мной всё в порядке! – отвечала она и встала на ноги.
Внезапно с фрегата последовал новый залп. Одно из ядер вылетело из стены неподалёку, чуть не задев стоявших рядом людей.
– Проклятье! – тяжело вздохнул инквизитор, переводя дыхание, – видимо, придётся ещё побегать…
– Не придётся, – отвечала Маора. Подошла ближе к стене, крепко сжала кулаки и воскликнула:
– Нэйтвене Массис!
То было мощное заклинание, способное рушить целые скалы. Собственно, это и произошло. По почве пошла трещина, выступ, на котором стоял замок, обрушился и грохнулся прямо в воду с таким грохотом и тряской, что, казалось, небеса разверзлись, и сам Маггот пришёл пожинать свой урожай грешных душ. Удар о воду вызвал гигантскую волну метров в двадцать высотой, которая буквально смела корабль, разбив его на куски.
Маора, услышав только тишину и не заметив никаких признаков пиратского корабля на горизонте, улыбнулась. У неё из носа потекла кровь, и она без чувств свалилась на землю.
Сквент тут же подбежал к ней, восклицая:
– Любимая! Что с тобой?! – он нежно взял на руки её голову, поглаживая. Маора хоть и была без сознания, но признаки жизни подавала.
Реммет же стоял с ошалевшими глазами, поражаясь, во-первых, её невероятной силе. Такого он мог ожидать от какого-нибудь Йоффы Гундланга или таинственного Ла-Мея Борха, но никак не от молодой и хрупкой чародейки. Явно это из-за кольца Сквента, который тот подарил Маоре. Усиление силы магии от кольца – это уже магия безумия. Отсюда и такая невероятная сила. А, во-вторых, ловил себя на мысли, что просто так ему это с рук не сойдёт. Это на дело лекарей можно закрыть глаза иногда, если, конечно, они не были так же опасны и знамениты, как Йоффа Гундланг, и если практикуют магию тихонечко, не привлекая внимания. Всё равно потом какой-нибудь более принципиальный инквизитор в любом случае этого мага достанет. А заклинание Нэйтвене Массис это уже слишком мощная боевая магия. На такое Реммет не обращать внимания не мог.
Вскоре Маора пришла в себя.
– Солнышко! Любовь моя! – радостно воскликнул Сквент, – всё в порядке?
– Да… – тихо отвечала она, – только болит голова и в ушах звенит…
– Ещё бы! Такое заклинание мощное применила…
– Ерунда. Я так каждый день могу… – чуть улыбнулась Маора. Люди, тем временем, боязливо подходили к краям образованного обрыва и присвистывали от удивления:
– Вот это, конечно, перданула она знатно… – присвистнул один смерд, – богам на зависть.
– После такого ещё осталось чувство юмора? – спросил Реммет чародейку.
– Стараюсь…
– А мне вот ни черта не смешно! – гневно воскликнул в ответ инквизитор.
Сквент тут же вскочил, прикрыв Маору от Реммета.
– Что бы ты ни задумал, не надо!
– Ты знаешь законы! Силу она зачерпнула из кольца! Это точно магия безумия! Я не могу её простить! Я не должен!
На конфликт обратили внимание люди, начав, как и Сквент прикрывать Маору от Реммета.
– Что вы собираетесь делать?
– Не трогайте её!
– Она же спасла вам жизнь, милостисдарь инквизитор! Вам не стыдно будет потом в принципе дышать этим воздухом?!
– Господин инквизитор! – продолжал вторить другим пожилой освобождённый мужчина, – я так же, как и многие здесь, знаю законы. Никто из нас не собирается спорить с тем, что она совершила несомненное преступление. Но я взываю к вашему милосердию! Она с этим достопочтенным молодым человеком, – показала на Сквента, – спасла кучу людей из рабства. Мы знаем это не только потому, что теперь свободны сами. Об этом говорили охранники. Речь идёт не о сотнях… О тысячах бывших рабов! И всех спасали они. Разве это не благородный поступок? Разве не о свободе как о высшем благе говорил Идвенс в своей проповеди на Искхаре? Разве не богоугодное это дело – спасать из рабства людей, попавших туда по чужой, злой воле? Вот и я так думаю, что богоугодное. Но при этом понимаю, чего вы боитесь. И готов поклясться вам, как, уверен, и все остальные, что мы никогда никому не скажем о том, что здесь произошло. Никто из нас не обмолвится ни разу! Только песни будем петь, где восславим некоего инквизитора, что преступил через долг, но заслужил нашу любовь за проявленное милосердие. Прошу вас, господин инквизитор! – мужчина встал на колени, – пощадите эту чародейку…
