Андрей Кунгурцев
Сияние Каменного Сердца. Путь к Небесам

Мое одиночество скрасил незнакомец – мужчина лет тридцати. Он сидел на лавочке, которая, как мне показалась, была до этого пуста. Сначала подумал, что меня приглючило, но незнакомец поздоровался именно со мной, когда я проходил мимо.

Одетый в черный костюм и с серым пальто поверх, он смахивал больше на бизнесмена, нежели постояльца Хабаровской деревеньки. А когда я столкнулся с взглядом его карих глаз, они от чего-то показались мне мудрыми не по годам.

Сначала подумал, что мы можем быть знакомы, но когда присел рядом и вгляделся в его лицо, уже окончательно понимал – этого человека я не знаю.

– Мы знакомы? – уверенно начал я.

– Конечно, нет. Но думаю, стоит познакомиться. Меня зовут Азазель, – мужчина с невозмутимым видом протянул мне руку в знак приветствия.

Так спокойно назвался, словно это Петя или Вася… в нашей-то полосе.

– Странное у вас имя, демоническое я бы даже сказал, – я скупо усмехнулся, ответив на рукопожатие.

– Верно подметил. Я демон, но не думаю, что тебя это удивит. Если не возражаешь, то задам пару вопросов.

Наступила короткая пауза. Незнакомец явно заметил, что я насторожился.

– Расслабься, я не драться пришел, это не имеет смысла. О тебе и так знает уже весь Ад, потому что ты у нас кое-что отобрал.

Замечательно меня Владыка подставил, блять.

– Что же вам нужно?

– Видишь ли, дело в том, что в Аду, среди демонов есть торговцы душами. Есть посредники, свои начальники. Проще говоря, у нас тоже свой бизнес – со своей иерархией, как у людей. Но привычный порядок мы поддерживали до сегодняшнего дня, пока не уничтожили нашего проводника на Землю. Да, я сейчас говорю о колдуне, которого ты убил. Он единственный, кто мог открывать дверь в Ад и контролировать входы-выходы демонов. Как ты понимаешь, наши дела встали, – в голосе Азазеля слышались ноты недовольства.

Я насторожился. Не хватало еще, чтобы демоны против меня ополчились или сделали своим проводником на Землю. Не успел от одного избавиться, так снова в оборот хотят взять?

– Я пришел к тебе по приказу верховного демона. И прошу лишь об одной услуге – открыть дверь в преисподнюю вновь, чтобы мы продолжили работать, а всем и дальше было хорошо. Людские мечты ведь тоже так просто не исполняются.

– А что будет, если я вам откажу и не стану открывать дверь?

– Тогда мы откроем ее сами. Только способ достаточно древний и неприятен для рода человеческого. Не исключено, что пострадает много людей. Но мы ведь не такие звери на самом деле, каким нас описывают. Нам не выгодно убивать на Земле, иначе не получим душ. В общем, даю тебе сутки на размышление. Встретимся завтра в этом же месте. Жду тебя с ответом.

Внезапно, в голове проскочила совсем безумная мысль.

– А что твой начальник? – поинтересовался я.

– Что… мой начальник? – Азазель явно опешил и помрачнел.

– Может, нам переговорить лично?

– Не стоит тревожить Люцифера по такой ерунде, мальчик, – усмехнулся демон, – жду завтра.

И не успел я глазом моргнуть, как остался на лавочке в полном одиночестве.

Но мысль о возможной встрече с Люцифером не выходила из головы. И причина была не только в договоренности об открытии двери, сколько в шансе избавиться от Владыки…

***

Вернувшись домой, застал Анюту мирно спящей. Как обычно скинула с себя одеяло и мерзла, будучи в одних трусах. Заботливо укрыв ее, не решился хоть как-то беспокоить и рассказывать о планах. Наверняка не одобрила бы мой визит в Преисподнюю, да действовать следовало незамедлительно, не дожидаясь встречи с Азазелем.

Я спустился в подпол с намерением самостоятельно открыть дверь в ад. Волновался ли? Слабо сказано, судя по тому, как подрагивали мои руки. Как минимум, я не знал, чего стоит ожидать. И понятия не имел, как использовать эту способность.

Пришлось отгонять все страхи перед столь отчаянным поступком – вечно тянуть нельзя.

Я сосредоточился и пожелал оказаться в аду. Буквально все сознание сконцентрировал на этом.

И, похоже, у меня получилось – в пространстве передо мной растянулась энергетическая полоса, которая изредка искрилась, а изнутри сочился яркий, красный свет.

Нужно только подойти. Понимая, что пути назад нет, я шагнул в разлом…

И то, что предстало моему взору дальше, я не забуду никогда.

В лицо сразу полыхнуло жаром, который давно для себя не ощущал. Передо мной предстал длинный коридор и каменные стены, испещренные разломами, откуда исходил красный свет. Факелы, установленные в держателях, тоже освещали мне путь.

Но главная и самая жуткая деталь – это решетки… они были едва не каждый метр.

Мне казалось, что вой должен стоять немыслимый, но слух улавливал только слабые стоны. Нездоровый интерес сыграл со мной злую шутку, поскольку я все-таки заглянул в одну из темниц.

Там, в кромешной тьме, находились люди. Истерзанные, закованные в цепи или заживо прибитые к стенам. Они слабо хрипели и натужно завывали, взывая о помощи – к освобождению от бесконечных мук. Но их никто не слышал. И тем более не слушал…

Потерянные, страдающие души, которые наверняка раскаивались. Но все было бессмысленно…

Встряхнув головой, с трудом вырвал себя из оцепенения и, стараясь не прислушиваться к мучительным стонам обреченных, двинулся дальше.

В конце этого длинного коридора, который показался мне бесконечным, я увидел массивную стальную дверь.

Не заперта…

Отворив ее с ужасным, металлическим скрипом проржавевших навесов, прошел внутрь, где мне предстал большой зал. Вокруг – привычный для ада грубый камень, но все-таки было здесь что-то… возвышенное и значимое? Если можно говорить об этом в таком месте.

Пройдя до середины, услышал голос, на который обернулся. За спиной у меня стоял плотного телосложения мужчина – на вид старше Азазеля. В солидном черном костюме и с короткой стрижкой темно-русых волос.

Он пристально осматривал меня, словно изучая.

– Кто ты? – не сдержался я, разрезав давящую тишину.

Его глаза сверкнули красным, а я уже сам догадался о его сущности и оцепенел.

– Верно мыслишь, я здесь главный, – на лице мужчины воцарилась едкая ухмылка, – и уже наслышан о тебе…

***

Анну посреди ночи разбудила яркая вспышка света. Через силу отогнав сон и потерев глаза, она поднялась с кровати и накинула легкий халат на голое тело – ожидала увидеть Андрея, но на кухне увидела совершенно иного гостя.

Маленькое существо в балахоне, а лицо его скрывала стальная маска. Девчонка сразу насторожилась, поскольку знала, как выглядит Хозяин ее парня.

– Здравствуй, Анна. Думаю, ты и так поняла, кто я, но не представиться не могу. Можешь называть меня Владыка. Только на этот раз я пришел к тебе.

– З-зачем? Где Андрей? – голос Ани дрогнул, а ее разум рисовал неутешительные картины, – что случилось?

– Не задавай много вопросов. Пока еще ничего не случилось, но может. Я пришел предупредить, что Андрей связался с теми, с кем связываться вообще не стоило. Он опасался меня, понимаю, но сейчас не я отправил его в преисподнюю.

Анюта в откровенном шоке уставилась на карлика, а ее губы раскрылись в немом вопросе.

– Да, твой парень, видимо, решил, что Сатана поможет ему выйти из-под моего контроля. Тот самый Люцифер, который был свергнут в ад. Я не могу знать последствий, поскольку Земля охраняется группой Архангелов и вряд ли закроет глаза на подобное вмешательство. Потому что сейчас в этом доме открыта настоящая дверь в преисподнюю…

– А-а-а… я-то чем помочь могу? – растерянно спросила Аня, когда ее глаза наливались слезами.

– Когда он вернется, я надеюсь, что в твоих силах будет вразумить его. Конечно, если Андрей не совершил непоправимого…

И решив не задерживаться, Владыка покинул дом в яркой вспышке света, оставив девушку наедине с худшими мыслями…

***

– Мало того, что ты доставил некоторые неудобства нам, так еще и решил лично прийти? Смело-смело, – мужчина покачал головой, – ну-у-у, тогда предлагаю озвучить цель своего визита. Неспроста же мы стоим друг напротив друга?

– Неспроста, – в подтверждение я кивнул, – Владыка хочет заставить меня сделать непоправимое. А я… не могу, я не хочу этого делать. Эти люди не заслужили…

– Какие? – прищурив один глаз, поинтересовался Люцифер.

Я вкратце объяснил ему суть, что от меня хочет хозяин. Выслушав, он поджал губы и покивал.

– Как интересно. То есть, по-твоему, жизни стариков стоят того, чтобы прийти сюда и просить о помощи меня?

– Он не остановится… ему нужно будет больше места.

– Логично, – хмыкнул мужчина и ненадолго задумался, – конечно, я могу его устранить, но ты же не думаешь, что просто так?

Да, это было ожидаемо.

– Что ты хочешь?

– Как, что? Заключим сделку.

– Какую еще сделку?

– Самую обычную. Моя тема проста, как валенки. Я занимаюсь твоим хозяином, а ты отдаешь мне в пользование то, что получил от нашего коллеги с Земли, а там я уже разберусь, кого главным назначить. Все-таки, каждого демона перемещать собственноручно – больно накладно, а контракты с людьми, знаешь ли, заключаются чуть ли не ежечасно. Столько свободного времени у меня, увы, нет.

«Придурок, не взду-…» – только Феникс начал говорить, как Люцифер, лениво закатив глаза, щелкнул пальцами.Внутренний голос затих, словно его выключили.Да к черту эти силы, если он убьет Владыку. Пусть забирает, напугал ежа голой жопой…

«Придурок, не взду-…» – только Феникс начал говорить, как Люцифер, лениво закатив глаза, щелкнул пальцами.Внутренний голос затих, словно его выключили.Да к черту эти силы, если он убьет Владыку. Пусть забирает, напугал ежа голой жопой…

«Придурок, не взду-…» – только Феникс начал говорить, как Люцифер, лениво закатив глаза, щелкнул пальцами.Внутренний голос затих, словно его выключили.Да к черту эти силы, если он убьет Владыку. Пусть забирает, напугал ежа голой жопой…

– Я согласен!

Мужчина довольно улыбнулся, в глазах мелькнул огонек азарта, и он вознес ладонь, сложив вместе большой и указательный пальцы.

– Ну, тогда за дело, – послышался звонкий щелчок, а мое сознание тут же погрузилось в темноту…

Глава 3

Страх перед Владыкой затмевал весь рассудок. Опасался его влияния, а по итогу собственноручно доверился королю лжи и обмана. Сделка с Люцифером…

И о чем только думал?

Впрочем, нет уже смысла в сожалениях. Теперь все окутывала кромешная, непроглядная тьма. И железные прутья вокруг, потому что моим пристанищем стала клетка и постоянный спутник в виде Архангела.

И боль. Бесконечная боль.

Мотивы Люцифера оказались до безумия просты. Не хотел он никаких сил. Ему нужно было мое согласие, чтобы завладеть телом, но я слишком поздно это понял.

Отныне, он хотел умертвить меня или получить полный контроль. Оно и понятно – мой сосуд идеальное вместилище для его пребывания на Земле.

Но я не сдавался. Ни разу. Чувствовал, что могу и должен держаться дальше. Не подавал вида, что устал. Существование превратилось в слепую борьбу за выживание, лишь бы не допустить худшего. Да, я ошибся… облажался, но не мог позволить именно мучителю вырваться наружу.

Шли дни, недели… наверно года подсознательного времени. Но ничего не менялось. Только бесконечные драки, пытки и раны.

С наступлением следующего дня, я полностью восстанавливался. В течение дня Люцифер рвал меня на куски, а затем начинал все сначала в надежде, что на этот раз я точно сдамся.

Все повторялось снова. И снова, и снова… и снова…

В какой-то мере я готов был все отдать. Все, кроме души.

Но вот незадача – только она у меня и оставалась.

– Какой же ты упрямый… сколько мы тут уже? Пять лет? Больше? – усмехнулся Люцифер, устроившись напротив меня в углу клетки, – признаю, есть в тебе отличительная иска. Но вот понять не могу… в чем она? Может, копнем еще глубже? Или напомнить, что ты всегда можешь это прекратить?

Я не ответил. Лишь готовился к очередному дню.

Все повторилось снова…

***

Я смирился. Наверно, даже… привык? Если к такому вообще уместно подобное выражение. Да и Архангелу это, судя по всему, начинало надоедать.

Но все изменилось в один момент. Темноту клетки разрезал свет – яркий, теплый и такой… манящий. Позабытый. Он сочился из угла темницы, а все мое существо пробрало волной надежды.

И пока Люцифер отвлекся на аномалию, я изо всех сил рванул к спасительному источнику. Это казалось единственным вариантом, который я не мог упустить.

Сияние захватило все мое израненное сознание и, обратившись безликим силуэтом, протянуло мне руку.

Я без раздумий уцепился за нее, как утопающий за спасательный круг, а дальше меня объяла безмятежная пустота…

***

Мыслей не было. Только окутывающий и пронзающий все существо страх.

Белый свет, падение, обреченность.

Попытался открыть глаза – картинка все еще мутная, но передо мной голубое небо, усеянное перьевыми облаками. Только потом понял, что меня кто-то тормошит.

– Парень? Ты как? Встать можешь? – послышался женский голос.

– Что? Не… не знаю. Не трогай, – отмахнулся я и прикрыл веки.

Ничего не хотелось. Ничего.

Что?

Ничего не понимаю. Где я вообще?

Поднялся на ноги и попытался выгнать пустоту из головы. Она казалась липкой, настойчивой.

– Что с тобой? Откуда будешь? – девичий голос стал не менее назойливым, но один только ее вопрос заставил меня насторожиться.

А откуда я?

– Погоди… погоди. Не понимаю, – я зажмурился, сосредоточившись на попытке вспомнить, как меня сюда занесло.

Ничего. Как это возможно…

Незнакомая девушка стояла в паре метров и с тревогой осматривала, а мы были на проселочной дороге. Еще раз сосредоточился…

Нет, никаких воспоминаний. Ничего…

– Как ты себя чувствуешь? Помощь нужна?

– Я не понимаю… не знаю. Не помню…

– Идти сможешь?

Я растерянно посмотрел на незнакомку. Не понимал, как быть и что делать.

– Наверно. А где мы?

– Дубровка, дурашка, Белогорск. Веселая ночь была? – она хмыкнула, но глянув на меня, сникла, – прости. Подумала, что перепил.

Если бы мне это что-то говорило.

– Откуда ты у нас? Городской?

– Не знаю.

Неприятное, липкое чувство начинало захватывать разум сильнее. Я не понимал где нахожусь, куда идти, как здесь оказался. Девушка продолжала сыпать вопросами о моем состоянии, но ответить по существу не мог. И худшим стал ее интерес о моем имени.

– А зовут тебя как?

Сглотнув, понял простую, но скверную истину.

– Я не помню…

***

Окончательно убедившись, что у меня нет никаких воспоминаний, мы с этой девушкой двинулись вдоль проселочной дороги.

В голове был абсолютный штиль, поэтому пытался занять разум хоть чем-то. Ну, и не придумал ничего лучше, чем рассматривать эту незнакомку, которая оказалась так добра ко мне и не бросила на произвол судьбы.

Даже предложила побыть у нее первое время, пока что-нибудь не вспомню. Единственное, что хоть немного утешало.

На вид ей было лет двадцать, не больше. Миниатюрная, девушка с округлыми бедрами, которыми она покачивала при ходьбе. Брюнетка, небольшого роста. Миловидное лицо с аккуратным, остреньким подбородком и с легкой хитрецой в карих глазах, которые она щурила из-за яркого света.

Ну, мне она сразу понравилась. Особенно то, как одета – легкое, летнее платье, сквозь которое удалось рассмотреть ее светлое белье.

Но что-то подсказывало, что лучше так не пялиться.

Что это такое? Девок в своей жизни мало видал, раз так на нее запал?

Постарался переключиться на местность – мы уже подходили к деревне, а в паре километров от нас виднелись первые дома.

– А тебя саму, как звать? Со мной-то все понятно.

– Вероника. Чернова Вероника Игоревна, но больше люблю, когда меня зовут Ника.

Как официально, однако.

– Спасибо, Ника.

На лице ее воцарилась умиротворенная улыбка.

– Пока что не за что, красавчик.

Даже не помню, как выгляжу… что должно произойти, чтобы совсем никаких воспоминаний не осталось? Имя хотя бы узнать.

Но все тщетно. На одно только надеялся – те, с кем я был знаком, меня ищут. Ведь должны же быть у меня родные, близкие? Конечно, должны!

Одна вещь не вязалась с моим состоянием – я чувствовал облегчение. Само по себе ощущение спокойствия казалось непривычным, но таким… приятным.

И округа. Эта яркая зелень, поля со стогами сена вдали… широкие поля. Мне это нравилось. Как и отдаленные крики петухов со стрекотанием кузнечиков в траве. Будто, что-то родное для меня. Вот бы еще озеро рядом, и вообще красота!

А красавица дополняла шарма в эту гармонию деревенской природы.

По пути продолжали знакомство. Вернее, Ника делилась своей жизнью, а я ее слушал. Рассказала, что родилась и выросла в этой деревне, рано потеряла маму и живет с отцом. Мягко намекнула, что не отказалась бы от помощи по хозяйству, взамен на приют. Помимо всего, успела пожаловаться на назойливое окружение местных быдланов и отсутствие перспектив.

М-да, видимо, несладко ей тут живется…

***

Оставшийся путь шли молча. Войдя на территорию населенного пункта, я увидел обыкновенную деревню. Несколько улиц и главная, асфальтированная дорога, вдоль которой пролегали скромные домишки. Некоторые из них были в совсем негодном виде. Крики петухов доносились почти из каждого двора, как и кудахтанье куриц.

Вскоре дошли до ее жилища и прошли в коридор. Обычный, деревянный домик. У входа зашарканный коврик, рядом стоят резиновые сапоги, ношенные мужские ботинки, две пары женской обуви.

Помимо двери, в проеме висела белая, кружевная занавеска в пол. Отодвинув ее и переступив деревянный порог, мы оказались на кухне. У широкого окна стоял небольшой, кухонный столик, а правее – рабочая зона с далеко не современной плитой. Две длинные половицы красного цвета с зелеными полосками по бокам раскинуты по всей кухне. Еще немного осмотревшись, я увидел зеркало.

И свое отражение…

Ну, сойдет, если не брать во внимание грязную одежду и пыль на лице. Короткая стрижка черных волосы – только челка стоит торчком. Карие глаза, широкий лоб. Разглядывая себя, выглядел, как самовлюбленный дебил, и даже не заметил, как к нам вышел мужчина.

Небольшого роста, худощавый, с сединой на висках и уже лысеющий. На вид ему было около пятидесяти.

На удивление, Игорь Николаевич оказался хорошим, справедливым и в меру добрым. Ну, именно такое впечатление у меня и сложилось об отце Ники после нашего с ним знакомства.

– Я ничего не помню, даже имени не знаю. Поверьте, я не сделаю вашей дочери плохо. Мне нужен приют, хоть временный, – сидя за столом с отцом Ники, рассказывал я.

– Ничего, парень. Прорвешься. Не можем мы тебя бросить вот так, на произвол судьбы. Не по-людски это.

Как камень с плеч.

– Спасибо вам огромное. Я постараюсь быть полезным, вот увидите, – улыбнулся я.

– Ты, я смотрю, парень хороший. Но просто так доверить ее тебе не могу. Поработай, покажи, как умеешь зарабатывать хлеб, тогда и посмотрим. Я бы тебе этого и не предложил, но вижу, что смотрит она на тебя по-особенному. Знаком мне этот взгляд… жена на меня так смотрела. Ну, чего уж там… давай отдыхать, а завтра начнем. Все покажу, расскажу, да приступим.

Закончив скромное застолье, я отправился в свою комнату, которую выделил мне Игорь Николаевич. Небольшая, конечно, но я и такой рад. Старый диван, прикроватная тумбочка, торшер, розетка и окно, выходящее во двор дома.

Уснул практически сразу. Только сновидение оказалось тревожным – темнота кругом, страх и безысходность. Картины были расплывчатые, пока я не увидел силуэт, состоящий из чистого света. Рядом с ним мне становилось спокойно, легко, а все кошмары растворялись.

А затем я уловил… голос? Тоскливый, молящий. Но я словно чувствовал – звали меня.

– Андрей… – тихий девичий зов удалялся и таял в потемках сознания, но все же я ее услышал.

Имя отдавалось эхом и звучало… родным?

В душе зародилась надежда, что начинаю что-то вспоминать, но из сна меня вырвал стук в дверь. Я мгновенно подорвался на диване и увидел отца Ники, который прошел в комнату.

– Не разбудил? Мы рано вставать привыкли, и ты привыкай. Пошли завтракать, да приступать к делам. Все тебе покажу, – мужчина хотел покинуть мою комнату, но я его окликнул.

– Игорь Николаевич! Зовите меня Андрей. Да, Андрей… кажется, я что-то вспомнил сегодня ночью…

***

Андрей отсутствовал дома уже почти месяц. Никаких вестей о парне Анна не получала с момента его исчезновения.

Более того, она осталась совершенно одна. Наедине со своими страхами, мыслями и одиночеством, а родители ее переживаний не разделяли. Считали, что парень загулял.

Лишь Владыка периодически навещал девушку, интересуясь, не явился ли Андрей. Объяснил, что не чувствует его, но поспешил успокоить Аню – пропажа парня еще не означает его гибель. Поиски продолжались.

В очередной вечер Анюта решила посетить родительский дом. Надеялась, хоть немного отвлечься, пусть получалось и с трудом. Она сидела за столом напротив матери и пила с ней горячий чай. Откусив немного вафли, девушка недовольно сморщила нос и отодвинула угощение.

– Скажи честно, он тебя бросил? – подала голос женщина.

– Нет, все нормально, – отрезала девушка, но мать не отступалась.

– Вы поругались?

– Нет.

– Ты беременна?

– Господи, нет, мам. Нет, я не беременна. Настроения нет, понимаешь? – насупилась Аня.

– Поехали с нами в город? И никто тебя донимать не будет, пока Андрея нет,

– Нет, мне тут нужно быть. Андрей скоро должен вернуться, – Анюта встала из-за стола.

Идея навестить родительский дом оказалась не такой радужной, как хотелось. Поддержки не получила, зато расспросами мать засыпала на год вперед, не забыв упомянуть, как девушка поторопилась с отношениями и переездом.

Но она еще в поезде поняла, как хочет быть с Андреем. Сразу дала понять родителям, что переезжает к нему. Парень про ультиматумы не знал, но Аня хорошо потрепала матери нервы и со скандалом ушла из дома. Буквально сбежала, пусть ей и было всего шестнадцать. Он первый, кто смог разбить брешь, которую девушка выстраивала перед противоположным полом. Как говорится – влюбилась по уши. И последующие четыре года совместной жизни с Андреем лишь доказали, что в выборе она не ошиблась. И неважно, что он оказался не человек.

Теперь же, ей оставалось только молиться о возвращении любимого.

От матери шла в подавленном настроении и поначалу не придавала значения нагнавшему ее пареньку.

– Чего такая кислая, Анька?

Навязчивым спутником оказался Паша – сынок деревенского управленца, на пару лет старше Ани. Считал, что именно ему позволено больше других. А поскольку девушек в Благодатном немного, не хотел упускать возможность прибрать себе Анну.

Тем более, она отличалась приятными внешними данными и многим местным нравилась. Характер, правда, скверный, но картинка преобладала над этим недочетом.

Анюта, конечно, некоторых деталей не знала, но когда Андрей еще не переехал в деревню, к ней в родительский дом заглядывал сосед. Уверенно набивался в будущие мужья четырнадцатилетней девчонке, обещая матери перевоспитать ее дочь и взять Анну под сильное, мужское крыло. Разница в пятнадцать лет его не смущала, да и, как сказал, готов был подождать совершеннолетия невесты.

Отец Ани отвадил назойливого жениха, которому на тот момент стукнуло уже тридцать. Возможно, именно повышенное внимание со стороны мужчин в дальнейшем сгладили острые углы между родителями и девчонкой, которая решилась переехать к возлюбленному.

Уж лучше с ровесником и по любви, чем с деревенским алкоголиком.

Но сейчас Павел настойчиво сопровождал одиноко разгуливающую девушку. Давно заметил, что она ходит без Андрея, и не мог не воспользоваться моментом.

Поддерживать разговор Аня совсем не хотелось, поэтому ускорила шаг в надежде оторваться.

– Давай хоть провожу тебя, а то все одна. Где твой ненаглядный-то потерялся? – парень приобнял Аню за плечо, но она сбросила его руку.

– Руку убери, – шикнула она, но Паша лишь глумливо хмыкнул.

– А что такое? От наших нос крутишь, а перед городским… во сколько ноги раздвинула? Шестнадцать-то было, когда он тебя натянул?

Анна не сдержалась – развернувшись, ударила ему звонкую пощечину, оставив красноватый след.

– Так и думал, – парень потирал щеку с едкой ухмылкой, – не зря бабки слух пустили, что ты давалка…

Девушка уже намеревалась убежать прочь, но Павел схватил ее за запястье и притянул к себе, стиснув брыкающуюся Аню.

– Отпусти! Не смей… не трогай меня!

Чувствуя, как чужие руки нагло изучают изгибы ее тела, Анна извернулась и попыталась сделать ему больно. Локоть пришелся в грудь парня, но толком не навредил – только раззадорил. Пальцы его сильнее сжимались на уязвимом теле, оставляя синеватые отпечатки.

– А вот это ты зря, милая…

Парень хотел ударить ей воспитательную пощечину, но ладонь пришлась и по губам. Аня быстро почувствовала металлический привкус крови, которая сочилась из разбитой губы.

– ПОМО-… – стоило ей только закричать, как Павел заткнул жертве рот и потянул в сторону заброшенных сараев.

– Тебя все равно не услышат, смысл надрывать голосок?

Наблюдать за агонией вырывающейся девушки ему даже нравилось. Он с особым наслаждением затащил Анюту в сарай, окончательно уничтожив ее последнюю надежду на спасение.

Запах сырости, старого сена и гнилых досок сразу ударил им в нос. Павел оттолкнул девушку в центр, где она рухнула на копчик, а сам подпирал старую дверь лопатой.

Убедившись, что ему уже никто не помешает, парень направился к ней, с ехидной улыбкой изучая. Дырявая крыша сарая пропускала достаточно света, чтобы можно было немного оценить обстановку.

Суча ногами и осматриваясь по сторонам, Анна старалась найти хоть что-то, чем могла бы отбиваться. Но вокруг – только старые, трухлявые доски и ржавые грабли без черенка в дальнем углу, до которых метра четыре. А поблизости ничего. Ничего, что могло бы ей помочь.

Собрав в руку горсть жалкого, старого сена, она швырнула им в глаза Павлу, надеясь хоть как-нибудь дезориентировать. Он зажмурился и оскалился, но не растерялся. Рука парня схватила Анюту за горло, сдавив, а когда он проморгался, то ударил очередную пощечину.

Глаза девушки налились слезами, но не столько от боли, сколько от страха неизбежного. Она бессильно скребла ногтями по по полу, чувствуя забившееся под них сено, и уставилась в сумеречное небо сквозь дыры в крыше.

Оно было усыпано, как показалось Ане, красивыми, лиловыми облаками – разум девушки невольно вспомнил, как она лежала на майской траве у озера рядом с Андреем. Как они вдвоем мечтали о семье и были счастливы.

Но все это перечеркивали грязные руки, сдирающие с Анны футболку. Беззащитная, она осталась в одном бюстгальтере и джинсах.

Понимая, что деваться девушке некуда, Павел ненадолго отстранился и, с вожделением наблюдая за жертвой, начал приспускать с себя штаны.

Анюта резко дернулась в сторону, перекатившись по полу, и схватилась за грабли. В момент, когда она повернулась, ее рука уже опускалась в замахе – ржавое острие орудия частоколом вонзилось в бедро Паши.

По сараю прокатился озверелый вой, а Аня ударила по основанию инструмента, буквально вбив его в податливую плоть.

Парень повалился на пол, осыпая девушку проклятьями, но она уже выскочила из заточения. Были мысли схватиться за лопату и добавить по голове обидчика, но с трудом сдержалась. Главная цель – спастись.

Три сотни метров до дома показались Анне бесконечными. Лишь за порогом, когда заперлась изнутри на все замки, девушка скатилась на пол. Сердце бешено колотилось, а конечности подрагивали. Адреналина уже не оставалось, и теперь Анюту накрыло истерикой.

Что делать? Рассказать правду? Так ее саму четвертуют за то, что покалечила сына управленца.

– Анна?

Девушка испуганно вздрогнула и уставилась перед собой, но уже привычный образ Владыки немного успокоил ее.

– Что у тебя случилось?

Она чувствовала, как взгляд из-под стальной маски изучает ее неряшливый вид.

– Т-там… в сарае… – губы Ани не слушались, она продолжала жадно глотать воздух ртом в истерике, – там… там парень… я его ударила.

– Кого? Кто тебя обидел, Анна? – голос Владыки звучал вкрадчиво, он осмотрел рассеченную губу и синяки на ее теле, – это он с тобой сделал?

Она смогла лишь часто покивать. Вразумительно объяснить что произошло – не получилось. Только жестами показала, в какой стороне сарай, и постоянно повторяла, что из дома больше не выйдет.

Понимая, что ей нужно отдохнуть, карлик не стал задерживаться. Были дела куда важнее…

***

Как только Анна устремилась со всех ног домой, Павел выдрал из бедра грабли, со злобой отшвырнув их в сторону. Кровь струилась из ран, заставляя парня шипеть от злости. Он попытался выйти из сарая, но смог доковылять лишь стены.

Тяжело дыша, проклинал дрянную девку и свой телефон, который оставил дома. Но больше всего его пугало кровотечение – уж слишком сильное.

Дверь сарая скрипнула – Паша дернулся в надежде, что кто-то услышал его крики и пришел на помощь. Но гость не внушал доверия.

– Т-ты… еще кто?

Карлик в маске прошел внутрь и приблизился к парню, заставив его попятиться. От чего-то, один только образ неизвестного внушал страх.

– Не подходи! Ты хоть знаешь, кто мой отец!?

Угрозы на этот раз не имели смысла. Отступать Павлу было некуда – он вжался в угол под гнетом наступающего Владыки.

– В глаза мне смотри, червяк…

Он медленно снял свою маску, а парень в ужасе уставился перед собой пустым, безумным взглядом…

***

Прошел почти месяц с момента, как Чернова нашла меня на дороге и приютила у себя, как брошенного щенка. Но вспомнил я только имя. Все остальное, чем жил раньше – вычеркнуто из головы или являлось в виде размытых образов во снах.

Я освоился в деревне и помогал по хозяйству отцу спасительницы, чтобы хоть как-то оправдать проживание. Благо, работа легкая. Хотя, это стало очередной странностью моего состояния. Без еды я мог обходиться сколько угодно, а усталость – это вообще не про меня.

Единственное, что выбивало из колеи – это девушка, которая все чаще являлась во снах. Последние ночи ее образ вырисовывался отчетливее всего, но я ничего о ней не знал. Одна обстановка – домик у озера и незнакомка, которая зовет за собой.

Каждый раз она была все ближе, приносила новые детали, а надежда, что мы как-то знакомы – только усиливалась. И я сам тянулся к ней в попытках оборвать расстояние.

Но стоило мне пойти к ней, как я просыпался в своей комнате. Так случилось и минувшей ночью.

Я скрыл лицо в ладонях. После таких недосказанных сновидений оставался неприятный осадок.

Наверно, если бы не Ника, то я окончательно бы рехнулся из-за собственных мыслей о прошлой жизни и бесконечных поисков себя. Да и отвлекала она мастерски.

Показывает всем видом свою недоступность, а сама ходит в откровенно коротком платьице кормить кур, демонстративно нагибаясь при мне. Да, она мне нравилась, да и время проводить с ней интересно.

Я тоже был ей симпатичен, судя по кокетливым взглядам и «случайным» попаданиям в мою комнату, когда я спал без футболки. Ага, знаю я такие случайности.