Андрей Иванов
Суп из крылышек стрекозы

Суп из крылышек стрекозы

Приключения мальчика Андрейки и его друзей

Рассказы о детстве

Кем работать мне тогда?

Давным-давно, целый год назад, когда Андрейка был совсем маленьким, он хотел быть конюхом.

Когда кто-то из взрослых спрашивал Андрейку, кем он хочет стать, мальчик гордо отвечал:

– Я буду конюхом!

Объяснить, почему он хочет быть конюхом, мальчик не мог, просто ему очень нравились лошади.

На лошадях ездили цыгане, пастухи, и, конечно же, конюхи. На чем еще ездить тому, кто работает конюхом? Только на коне!

Цыганом Андрейка не хотел быть, потому что у них нет дома, они живут в шатрах и в кибитках. А у Андрейки был свой большой дом. Даже не дом, а целая квартира.

Его родители недавно получили новую квартиру. Снаружи квартира была старая и облезлая, а внутри новая и красивая. И очень большая. В квартире было две комнаты. Маленькая кухня и большая комната, где поместился диван, на котором спал Андрейка, и кровать, на которой спали родители. Еще поместился стол, за которым они кушали, а потом мама проверяла тетради своих учеников.

Еще в комнате поместился большой телевизор и четыре табурета.

Телевизор был старый и долго грелся, а когда нагревался, то показывал фильмы, мультики, концерты и всякие другие передачи. Андрейке нравилось все, что показывали по телевизору, даже «Программа Время», хотя там ничего интересного не было.

Потом телевизор выключался, и папа говорил, что он перегрелся и ему надо остыть. Еще папа говорил, что есть другие телевизоры, которые называют «цветными», и они показывают всё, как в жизни. Траву по такому телевизору показывают зеленой, а небо синим.

Папа сказал, что когда они соберут деньги, то сначала купят машину, а сразу потом цветной телевизор.

Поэтому мальчик не мог стать цыганом и отказаться от такого богатства, как новая квартира и цветной телевизор в будущем. Даже ради лошадей.

Пастухом Андрейка тоже не хотел быть. Хотя пастухи и катаются на лошадях, но они все время должны пасти коров. А коров Андрейка не любил. И даже немного боялся. У коров были большие рога. И мальчик боялся, что они его забодают.

Поэтому Андрейка и хотел стать конюхом. Если он где-нибудь видел лошадь, то сразу бежал за ней следом, и его не могли удержать ни бабушки, ни дедушки, ни даже мама. Только папа мог удержать, когда предлагал мальчику покататься на мотоцикле.

Когда Андрейке исполнилось четыре года, он стал уже совсем взрослым.

Андрейка знал все буквы и умел читать. Этому его научила мама. Она работала учителем и учила детей читать и писать. Поэтому ей было совсем нетрудно научить этому и своего сына. Правда, писать Андрейка пока не научился. Буквы, которые он выводил в тетрадке, получались разного размера. Одни – огромные, как дом, другие – мелкие, словно букашки. Некоторые буквы выходили лежа, а кое-какие вообще вверх ногами.

Мама смотрела в тетрадку и смеялась, а вот Андрейке было совсем не до смеха. Ведь он хотел, чтобы получались ровные и аккуратные, как в тетрадках у отличников, которые показывала ему мама.

Отличниками называли детей, которые получают только пятерки, а потом, когда они оканчивают школу, им дают золотую медаль.

Андрейка очень хотел получить золотую медаль, ведь даже у его дедушек, которые были пенсионерами и ветеранами, не было золотой медали.

Разных медалей и орденов было много, а золотой медали ни одной.

Вот мальчик и мечтал, как он станет отличником, получит золотую медаль, а дедушки будут ему завидовать.

Но Андрейка не жадный, он будет давать дедушкам поносить по очереди свою медаль.

Конечно, лучше бы стать Героем Советского Союза и получить «Золотую Звезду», но и золотая медаль отличника тоже сойдет.

Когда Андрейка стал взрослым, кони ему стали нравиться меньше, зато стали нравиться автобусы.

Андрейка любил ездить в автобусе с мамой или с бабушкой, особенно по субботам и воскресеньям, когда по утрам все едут на базар. Тогда в автобус набивается так много людей, что не протолкнуться. Все едут, недовольные тем, что тесно, один Андрейка едет довольный.

Еще Андрейка любил, когда мама давала ему две монетки по пять копеек, чтобы он отдал их тётечке с большой кожаной сумкой на боку.

Тётечку звали Кондуктор, и она работала в автобусе. Она ходила туда-сюда и брала деньги, которые ей протягивали пассажиры. А взамен давала маленькие квадратики бумаги.

Андрейка сам, без мамы, прочел то, что было написано на бумажном квадратике который выдавала тётечка. На них было написано слово «Билет», еще слово «5 копеек» и еще какие-то цифры

Тётечка была всегда одна и та же, но иногда – другая. Её тоже звали Кондуктор.

Андрейка решил, что на работу в автобус берут только людей с именем Кондуктор.

И это ему не понравилось. Он, когда передумал работать конюхом, решил пойти работать в автобус. Ведь работать в автобусе очень хорошо. Забирай себе деньги у пассажиров и выдавай им кусочки бумаги. Бумагу ведь не жалко. Если закончится, то можно из старых дедушкиных газет нарезать. Их у дедушки много, он каждый день получает новую газету. Её приносит специально для дедушки тетечка по имени Галка-Почтальонка. Наверно, дедушке так положено, чтобы ему газеты носили, как пенсионеру.

А людям будет приятно каждый раз что-то новое читать, а не все время одно и то же.

Наверно, куда интересней читать в дороге репортаж о футбольном матче, чем слова «Билет» и «5 копеек», и еще какие-то цифры.

Андрейка совсем недавно читать научился, и то уже эти слова наизусть выучил. Только цифры выучить не может, их все время новые пишут. А слова одни и те же: «Билет» и «5 копеек»

Представьте себе, как скучно читать эти слова, например, Андрейкиному дедушке. Ведь он читать научился очень давно. Лет сто назад, наверно.

Поэтому дедушка всегда читает в автобусе свою любимую газету «Советский спорт».

Если взять те газеты, которые дедушка прочел, то он ругаться, наверно не будет. Он может даже и не заметит. А если заметит, то Андрейка всегда может пойти в киоск «Союзпечать» и купить там дедушке новую газету.

Ведь у Андрейки будет много денег. Мальчик знал, что любимая дедушкина газета «Советский спорт» стоит пять копеек. А он, Андрейка, за каждый кусочек от газеты будет получать по пять копеек. А одну газету, наверно, можно разрезать на сто миллионов кусочков. И за каждый получить пять копеек! Это сколько же газет купить можно? Дедушке их вовек не прочитать. Поэтому лучше много газет не покупать, тем более ему, как пенсионеру, Галка-Почтальонка бесплатно приносит.

Лучше на эти деньги купить мороженое! И пирожное! И ситро «Буратино»!

Когда Андрейка понял, что его не возьмут работать в автобус, потому что у него имя не подходящее, то сначала очень огорчился. И огорчался целых пять минут, но потом решил, что еще успеет придумать, на какой работе ему работать. И перестал огорчаться.

Тем более, что бабушка сказала, что Андрейке надо выучится на комбайнера, потому что комбайнеру много денег платят и все его уважают.

Еще Андрейке нравилась работа, на которой работала старенькая тетечка по имени Баба-Валя. Она работала в клубе, стояла у входа в зал и отрывала кусочки от зеленых бумажек, которые ей протягивали.

А потом сидела в кресле и смотрела все фильмы подряд. И детские, и взрослые. И мультфильмы «Ну, погоди!» тоже. По несколько раз в день.

Когда она вставала со своего места и ходила между рядами, большая тень от ее головы появлялась на экране, закрывая то, что там показывали.

– Баба-Валя, ты не стеклянная! – кричали ей взрослые мальчишки с задних рядов, – Спрячь голову в карман!

– Ребята, уберите семечки! – в свою очередь кричала им Баба-Валя, – И не курите там! А то выгоню всех!

Вот и вся работа. Эта профессия очень подходила Андрейке, правда он немного побаивался больших мальчишек, которые сидели на задних рядах, и, не смотря на запрет, все равно лузгали семечки и курили.

В клубе была еще одна тетечка: она сидела за маленьким окошком с решеткой, брала деньги у желающих посмотреть кино, выдавая им взамен зеленые бумажные квадратики.

Эту тетечку звали Кассир, и хотя она, как и в автобусе, брала у людей деньги, Андрейка не хотел работать на ее месте. Ведь из маленького окошка в ее комнатке кино не увидишь. Другое дело Баба-Валя – сиди себе в зале и смотри кино. У Бабы-Вали даже кресло свое было, прямо возле входа. Его никто никогда не занимал. А мальчишек можно и не трогать – пусть себе курят и семечки лузгают.

Еще Андрейка хотел работать артистом. Раньше хотел работать Вячеславом Тихоновым, которого еще звали Штирлиц, но когда повзрослел, решил, что лучше быть Михаилом Боярским, который был мушкетером Вартаняном, дрался на шпагах, скакал на коне и носил усы.

Один раз Андрейка надел на голову бабушкин парик, нарисовал черным карандашом красивые усы и нахлобучил на голову старую дедушкину шляпу. Когда он взглянул в зеркало, то увидел там настоящего Вартаняна, правда, без шпаги.

Пока Андрейка искал шпагу, сначала пришел дедушка и забрал шляпу, потому что он шел на огород, а без шляпы ему могло напечь голову.

Дедушка позвал Андрейку с собой, но мальчик любил ходить на огород только тогда, когда поспевали помидоры. Он срывал самый спелый плод, мыл его водичкой из бутылочки, которую приносил с собой дедушка, а потом съедал его вместе с хрустящей горбушкой хлеба, которую тоже приносил дедушка. В другое время ходить на огород Андрейка не любил.

Следом за дедушкой пришла бабушка и забрала свой парик. Она никуда Андрейку не звала, зато сказала, что он вымазал чем-то лицо под носом, и заставила мальчика умыться.

Бабушка не любила Михаила Боярского, она говорила, что он похож на черта. Бабушка любила певца Валерия Леонтьева, который был похож на пуделя.

Мама тоже не любила Михаила Боярского, хотя и не говорила, что он похож на черта. Мама любила Юрия Антонова, который был похож на Винни-Пуха.

А папе не нравился ни Михаил Боярский, ни Юрий Антонов, ни похожий на пуделя Валерий Леонтьев. Папа слушал на магнитофоне пленку, где какой-то дядька хриплым голосом пел про горы, про жирафа и про утреннюю гимнастику.

Андрейке тоже нравились эти песни, особенно про жирафа, которому все видно, потому что он большой.

Когда Андрейка спросил у папы, кто поет эти смешные песни, папа ответил, что это Высоцкий.

И Андрейка подумал, что когда ему перехочется быть Михаилом Боярским, то можно захотеть стать Высоцким…

Наша новая квартира

Андрейка любил ночевать у бабушек. Одна бабушка – папина мама, жила на соседней улице. А вторая – мамина мама, жила очень далеко. Едва ли не в другой стране.

Чтобы к ней попасть, нужно было ехать на автобусе целых четыре остановки, потом пересесть на следующий автобус и проехать еще две. А потом долго идти пешком. Минут пятнадцать.

Летом, когда стояла хорошая погода, к бабушке можно было дойти пешком. Напрямик, через поле.

Так выходило чуть ближе, чем на автобусе, но все равно очень далеко.

Целый километр нужно было идти, наверно, а может, даже больше.

Поэтому Андрейка не любил ходить пешком в гости к маминой маме. И ездить на автобусе тоже не любил.

А ночевать у бабушки Андрейка любил. Но только когда папа сажал его впереди себя на мотоцикл и вез напрямик через поле.

Такие поездки Андрейка любил. Любил, когда ветер трепал его волосы, забивался в нос. От этого становилось трудно дышать носом и приходилось дышать ртом. Андрейка широко открывал рот и крепко сжимал коленями бензобак.

Мотоцикл подпрыгивал на кочках, но Андрейка не боялся, он знал, что рядом с ним папа, самый лучший в мире ездок на мотоцикле.

На мотоцикле ехать к бабушке было недалеко – раз и приехали. Андрейка даже жалел, что на мотоцикле так близко ехать. Лучше бы пешком было близко, а на мотоцикле далеко-далеко.

Однажды папа посадил Андрейку на мотоцикл и быстро-быстро привез его к бабушке.

Бабушка и дедушка обрадовались внуку. Бабушка стала угощать Андрейку горячими варениками с вишней, а дедушка принялся звать на голубятню смотреть маленьких голубят, которые только вчера вылупились из яиц.

Мальчик съел целых два вареника, а потом еще один, а потом полез следом за дедушкой по деревянной лестнице на голубятню смотреть птенцов. Правда так ничего и не увидел. Внутри голубятни было темно, а птенцы прятались в гнезде, и их все время закрывали собой взрослые голуби. А один, самый наглый голубь, даже хотел клюнуть Андрейку в нос. Дедушка прогнал наглеца и пообещал отдать его кошке, если он еще раз обидит внука.

Андрейка хотел запомнить голубя, чтобы потом, когда дедушка не будет видеть, кинуть в него камень. Но голубей было много, и все они были похожи друг на друга, поэтому мальчик скоро запутался и забыл, какой голубь его обидел.

Потом они пошли играть в домино с дедушкиными друзьями, которые были ветеранами и пенсионерами. Играть в домино мальчику нравилось, правда, он не мог понять правил этой интересной игры. Зато ему нравилось, как игроки изо всех сил стучат доминошками по столу и кричат: «Рыба!».

А еще нравилось то, что тех, кто проиграл, называют «козлами», а они не обижаются.

Ведь «козел» – это обидное слово. Когда Андрейка назвал козлом одного очень прыткого мальчишку на детской площадке, тот сразу кинулся драться. Напрасно Андрейка старался объяснить, что он не хотел его обидеть, а просто хотел сказать, что мальчишка скачет, как козел.

Мальчишка был больше Андрейки и поэтому сильнее. Он свалил его на землю и даже ударил несколько раз. А потом пришел дедушка, прогнал обидчика и спас Андрейку.

Когда Андрейка первый раз услышал, как победившие назвали проигравших козлами, то решил, что сейчас начнется большая драка. Дедушка оказался победителем, и мальчик был готов в случае чего вступить в драку на его стороне.

Но ничего не произошло, все посмеялись и стали играть дальше. А в следующий раз дедушка проиграл, и его тоже назвали козлом.

Потом пришла бабушка и сказала, что скоро начнется передача «Спокойной ночи малыши!». Андрейка очень любил эту передачу, но сразу после нее должен был ложиться спать.

Он пошел с бабушкой смотреть «Спокойной ночи малыши!», а дедушка остался играть в домино с друзьями-пенсионерами.

Пока Андрейка смотрел телевизор, бабушка постелила ему на перине. Мальчик, когда ночевал у бабушки, всегда любил спать на перине. Перина была мягкая и уютная.

Андрейка проваливался глубоко-глубоко, перина принимала форму его тела, и он сладко засыпал.

Вот и теперь, как только окончилась передача, Андрейка забрался на перину и почти сразу уснул.

Он не слышал, как пришел дедушка и, включив телевизор, стал смотреть «Программу Время». Дедушка всегда включал телевизор на полную громкость.

Андрейка не слышал, как пришла бабушка и выключила звук на телевизоре. И еще обозвала дедушку «глухой тетерей». Дедушка не обиделся и досмотрел передачу без звука.

Всего этого Андрейка не слышал, потому что крепко спал.

И ему приснилась его новая квартира, которую совсем недавно получили родители. И так Андрейке захотелось домой, в свою новую квартиру, что он даже проснулся.

А когда проснулся, то понял, что ему еще сильней хочется домой, в квартиру.

Андрейка осторожно выбрался из своего уютного гнездышка, которое сразу перестало быть уютным.

Ступая босыми ногами по холодному полу, мальчик медленно добрался до двери и открыл ее.

Было темно, и очень громко храпел дедушка.

– Хочу в квартиру! – сказал Андрейка и заплакал.

Дедушка захрапел еще громче, тогда мальчик заплакал громче дедушкиного храпа и закричал во весь голос:

– Хочу в квартиру!

Проснулась бабушка, которая спала в гостиной на диване. Щелкнул выключатель, вспыхнула тусклая лампочка под потолком.

– Ты чего, Андрейка? – сонно щуря глаза, спросила она, – В туалет захотел?

– Хочу в квартиру! – не унимался Андрейка.

Дедушка продолжал храпеть. Андрейке показалось, что он притворяется, будто спит, лишь бы не вести его в квартиру.

– Я хочу в квартиру! – крикнул мальчик в ухо дедушке. Дедушка зачмокал во сне губами, помотал головой и открыл глаза.

– Ты что, внучок? – удивился он, – Рыбки наловил?

Когда Андрейка был маленький и писал по ночам в кровать, то взрослые говорили, что он наловил рыбки.

Андрейке стало обидно из-за того, что дедушка до сих пор считает его маленьким, и он заплакал еще громче.

– Я хочу в квартиру! – заливаясь горючими слезами, кричал мальчик, – Я хочу домой, в свою квартиру!

– Ну, хочешь, значит утром пойдем, – вздохнул дедушка, собираясь снова улечься спать.

– Выключай свет, мать! – крикнул он бабушке, – Нечего зря электричество жечь.

– Не надо выключать! – плакал Андрейка.

– Ну, не надо, так не надо, – пробормотал дедушка сквозь сон, – Говоришь, что большой, а спать без света боишься.

– Я не боюсь! Я хочу в квартиру! – вытирая слезы, заявил Андрейка.

В ответ ему раздался дедушкин громкий храп.

– Ну, не плачь, внучок, – бабушка погладила мальчика по голове, – Не плачь! Утром соберемся и поедем на автобусе. Или пешком через поле пойдем. А может дядя Саша на машине приедет и отвезет тебя. Ты же хочешь на машине прокатиться?

– Хочу, – ответил Андрейка, – Но еще сильней я хочу в квартиру! Прямо сейчас!

Мальчику казалось, что если он не попадет в квартиру в ближайшее время, то просто-напросто сойдет с ума.

Он не знал, что это означает – сойти с ума, зато знал, что это самое плохое, что может случиться с человеком.

Андрейка слышал, как в каком-то кино сказали:

– Самое страшное то, что я могу сойти с ума…

Вот и Андрейка больше всего боялся сойти с ума.

Бабушка принялась будить дедушку.

– Вставай, старый! – говорила она, толкая его в плечо, – Собирайся! Андрейку поведем домой!

Дедушка хотел было возразить, но понял, что спорить с бабушкой бесполезно. Он стал одеваться, недовольно ворча себе под нос.

Пока дедушка одевался, бабушка одевала Андрейку. Вообще-то Андрейка давно одевался сам, но сейчас ему было не до этого, а бабушка наверно, забыла об этом. Она же старенькая.

– Два часа ночи! – ворчал дедушка, запирая калитку, – Поспал бы как человек, до утра, а потом бы отвели тебя на твою квартиру!

– Не хочу спать, – устало сказал Андрейка, который именно в этот самый момент очень сильно захотел спать, – Я хочу на квартиру.

С каждым шагом спать хотелось все сильней, и вскоре Андрейка попросился на руки к дедушке.

– Вот еще, – шутя возмутился тот, – Ты же тяжелый!

– Бери дед, внука, – встала на сторону Андрейки бабушка, – И не ворчи.

В следующее мгновение мальчик крепко держался обеими руками за дедушкину шею.

– Задушишь! – засмеялся дедушка, – Ишь, какой сильный!

От него пахло полынью, тройным одеколоном и табаком. Андрейка уткнулся носом в крепкое дедушкино плечо и уснул.

Проснулся Андрейка от того, что яркий солнечный лучик нежно коснулся его щеки. Мальчик открыл глаза и увидел, что лежит на своем уютном диване, в своей новой квартире.

– Проснулся? – улыбаясь, спросила мама, которая сидела за столом и проверяла тетради, – Вот мы с папой ночью удивились, когда бабушка и дедушка тебя спящего принесли. Сказали, что ты плакал, как маленький, и просился в квартиру.

Андрейке стало стыдно.

– Ничего я не плакал, – насупившись, ответил он, – Наоборот, это дедушка с бабушкой расплакались как маленькие. Веди нас в нашу новую квартиру, Андрейка! Ну, скажи, что мне с ними было делать?

Как называют собак?

У Андрейки родилась сестрёнка! Было у них в семье три человека, а стало четыре.

Еще несколько месяцев назад Андрейка заметил, что у мамы стал расти живот.

– Странно, – размышлял мальчик, – мама вроде бы кушать больше не стала, а живот вырос. Ведь это у обжор всегда большие животы.

Несмотря на большой живот, Андрейка всё равно любил маму. И папу любил. И бабушек, и дедушек тоже любил.

А теперь он любил маленькую сестрёнку, хотя ещё её ни разу не видел.

Однажды вечером Андрейка лег спать, а когда утром проснулся, то увидел, что мамы дома нет, и папы тоже.

На кухне у плиты возилась бабушка.

– Где мама? – спросил Андрейка, с трудом открывая тяжелые от сна глаза.

– Мама уехала по делам, – ответила бабушка, – А у тебя теперь будет братик или сестричка. Маме позвонили из магазина, сказали, что подошла ее очередь.

– Как на машину? – удивился мальчик.

– Ну, да, – чуть смутившись, сказала бабушка, – Как на машину.

– А папа где? – продолжил расспросы Андрейка, – У него сегодня выходной, я хотел с ним на горку пойти, на санках покататься.

– Маме стало страшно ехать одной, – улыбнулась бабушка, – И папа поехал её провожать. Сейчас придет дедушка, с ним и пойдешь с горки кататься.

– Хорошо, – вздохнул Андрейка и, усевшись в кресло перед телевизором, стал ждать дедушку.

Хотя Андрейка было всего четыре года, он уже умел читать и знал наизусть много стихов и песен. И он понимал, что детей не покупают в магазине, а достают из живота у мам.

Вот Сашка – глупый, рассказывал, что его принес аист, а Сашкину толстую сестру Галку родители нашли в капусте. Потому что она толстая и тяжёлая, и аист который её нёс, устал. Он не долетел до дома, где его ждали Сашкины родители, и бросил Галку в капусту, что росла в огороде. Родители не дождались аиста, вышли во двор и услышали, как Галка орет. Пошли ее искать и нашли. А Галка до сих пор орет, хотя ей уже три года. Она не орет только когда ест. А от этого становится ещё толще.

По телевизору показывали передачу "Спортлото», и Андрейка с интересом наблюдал, как на экране вращался барабан, из которого по одному выпадали шары с цифрами. А когда выпадал шар, ведущий называл какой-нибудь вид спорта.

Андрейке больше всего нравилось, когда он называл футбол или хоккей.

Стукнула входная дверь.

– Дедушка пришел! – обрадовано закричал мальчик и побежал встречать дедушку.

Но это был не дедушка, это был папа.

Папа подхватил Андрейку и стал подбрасывать его к потолку.

– Ура! Ура! – кричал папа, – У тебя, сынок, родилась сестричка!

– Ура! – кричал мальчик, взлетая вверх и приземляясь в крепкие папины руки.

Бабушка стояла рядом, улыбалась и вытирала слезы.

– Бабушка! – удивился Андрейка, в очередной раз едва не стукнувшись головой о потолок, – Ты почему плачешь? Ведь радоваться надо, у меня сестричка родилась!

– Я от радости и плачу, внучек, – ответила бабушка и снова заплакала.

– Как назвать решили? – спросила она после того, как поплакала.

– Жанна! – улыбнулся папа и повторил, – Жанна – Жанночка!

– Пап, – подёргал папу за рукав мальчик, – А когда мама домой вернётся?

– Ну, не знаю, – задумался тот, – Дней через пять.

– У-у-у! – протянул Андрейка, – Долго!

– Ничего, – папа весь светился от радости, – Подождём, ведь дольше ждали, Правда, сынок?

– Правда, папа, – не очень уверенно ответил мальчик.

– Если хочешь, то можешь на горку сходить, – разрешил папа, – сам!

Но Андрейка почему-то перехотел идти на горку. Он ходил по квартире и думал, что совсем скоро здесь, в их квартире, появится новый человек. Малюсенький такой человечек!

Андрейка приготовил подарки, которые он решил подарить сестрёнке, когда она приедет домой. Он выбрал свои самые лучшие игрушки: деревянного коня-качалку, пластмассовую клюшку и медвежонка Тимошку.

По поводу рождения внучки бабушка решила устроить пир и собралась идти в магазин за тортом и лимонадом. Андрейка отправился с ней.

Погода на улице стояла хорошая: было холодно, лежал снег и светило солнышко.

У соседнего дома им встретилось несколько старушек.

– Здравствуйте! – сказала им бабушка.

– Здравствуйте! – сказал Андрейка.

– Здрасти! – ответили старушки.

– Ну, что, Филипповна, родила Тонька-то? – спросила баба Клава, вредная старуха, которая как-то пообещала огреть Андрейку своей палкой за то, что он громко кричал под ее окнами.

Бабушка растерянно остановилась.

– Родила, – тихо ответила она, – Девочку.

– Невеста, значит, будет нашему Васеньке, – неприятно расхохоталась баба Клава

Васенька был внуком бабы Клавы – двухлетним сопливым мальчишкой с большими ушами.

Да уж, – шепотом сказала бабушка, – Упаси господь!

Но баба Клава из-за своего дурацкого хохота ничего не слышала.

– Филипповна, а назвали как? – спросила она.

– Жанна, – улыбнулась бабушка, и слезинка пробежала по её щеке

– Жанка! – снова расхохоталась вредная баба Клава, – Вот вы нашли имя какое-то собачье! Жанка!

– И ничего не собачье, – принялась робко оправдываться бабушка, – красивое имя – французское.

– Собачье! – не унималась баба Клава. – Вон у Федоры так собаку зовут!

Бабушка молчала, не зная, что и сказать.

Тогда Андрейка вышел из-за бабушкиной спины, посмотрел бабе Клаве прямо в глаза и заявил:

– Между прочим, собак и Клавками называют!

Баба Клава так и замерла с открытым ртом.

– Не правда! – ответила она, приходя в себя.

– Правда, правда, – серьёзно сказал Андрейка, – А ещё, не Тонька, а Тонечка! А ещё, сами вы невеста для своего сопливого Васеньки.

Мальчик взял бабушку за руку, и они пошли дальше.

Про диких кабанов, каменную бабу и сильного окуня

– Завтра возьму тебя с собой на рыбалку! – сказал вечером папа.

Андрейка всю ночь не мог уснуть.

Ведь он в первый раз поедет на настоящую взрослую рыбалку! С папой! Ведь до этого сколько раз Андрейка просил папа взять его с собой, но все было бесполезно.

– Ты еще маленький, сынок, – говорил папа, – Подрастешь немного, возьму обязательно!

И вот, наконец, Андрейка немного подрос. На целых два сантиметра! Папа увидел это и сразу понял, что мальчика уже можно брать с собой на настоящую, взрослую рыбалку.

До самого раннего утра Андрейка лежал с открытыми глазами, натянув одеяло до подбородка. И мечтал о том, что обязательно поймает самую большую рыбу. Щуку! И наловит рыбы больше всех.

– Да! – скажет тогда папа, – Не зря я тебя, сынок, на рыбалку взял! Смотри-ка, рыбы наловил больше всех! И щуку поймал! Теперь буду всегда тебя с собой на брать. И на ставок, и на речку, и на Дон! Даже на Маныч!

За окнами побелело, когда глаза мальчика стали закрываться сами собой. Веки были тяжелыми, и чтобы они не опустились Андрейка держал их пальцами.

Ведь не мог же он уснуть перед самой рыбалкой. Чего доброго, папе станет жалко его будить, и он поедет сам.

– Надо встать и умыться! – мелькнула в голове мальчика спасительная мысль, – Вот сейчас встану и пойду умываться! Только полежу еще одну минуточку! Даже половину минуточки!

Веки вырвались из пальцев и опустились, закрывая глаза.

– Сынок! Сынок! – сквозь сон папин голос звучал тихо и глухо. Словно папа разговаривал в соседней комнате.

Андрейка с большим трудом открыл глаза.

– Сынок! – прошептал папа, – Просыпайся! Пора ехать! А то все хорошие места займут! Или ты передумал? Может, спать хочешь? Тогда оставайся.

Невидимая сила подбросила Андрейку. Он быстро спрыгнул с кровати, едва не сбив склонившегося над ним папу.

– Ничего я не передумал! – шлепая босыми ногами бормотал мальчик по дороге в ванную.

Папа вывел из гаража мотоцикл. Привязал к багажнику удочки и сачок. Надел на спину рюкзак. После чего ударил ногой по заводной лапке.

Предрассветную тишину разогнал оглушительный треск. Мотор завелся с первого раза.

Папа сел на мотоцикл, подхватил Андрейку и посадил его перед собой.

Мальчик положил ладошки на холодный бензобак и широко зевнул.

– Ну, поехали! – папа крутанул ручку газа. Мотоцикл сорвался с места и покатился по улице, оставляя за собой облака сизого дыма.

Когда выехали в степь, стало холодней. Папа расстегнул пуговицы на своей теплой рыбацкой куртке и ее полами прикрыл мальчика.

Андрейка будто бы попал в крохотный домик. Окно ему заменяло ветровое стекло мотоцикла.

Еще не рассвело, папа ехал, освещая путь желтым светом круглой фары.

Пофыркивая, мотоцикл спустился в широкую балку. На седой от росы траве лежали клочки грязно-белого тумана, похожего на прошлогодний снег.

Андрейка загляделся на невиданное ранее зрелище, а когда снова посмотрел вперед, то испуганно вцепился в руль.

Впереди, в метрах десяти, прямо на дороге кто-то насыпал несколько небольших куч земли.

Если папа их не заметит, то они могут в них врезаться и упасть. Мальчик поднял глаза на папу и увидел, что тот улыбается.

Андрейка успокоился и улыбнулся сам.

Папа нажал на кнопку сигнала, противный звук пробился сквозь треск мотора. Кучи зашевелились и Андрейка понял, что это вовсе не кучи земли, а свиньи. Похожие на тех, что жили у бабушки, только больше и какие-то мохнатые.

Свиньи поднялись на ноги и побежали по траве, разгоняя остатки тумана.

– Дикие кабаны! – прокричал папа Андрейке в ухо.

Мальчик ничего не ответил, просто улыбнулся.

Сбоку от дороги Андрейка рассмотрел еще одного кабана. Кабан почему-то поднялся на дыбы и не собирался убегать.

– Смелый! – подумал мальчик.

Когда они проезжали мимо, он понял, что это не кабан, а каменный памятник. Он был очень похож на фигурки, какие Андрейка лепил из пластилина. Из кривого туловища вырастала косо посаженная голова, на которой находились две узкие черточки обозначающие глаза и такой же узкий рот.

– Это каменная баба! – прокричал папа, – Она тут давно стоит.

– Сто лет? – спросил мальчик.

– Больше!

– А кто ее поставил? Это – памятник?

– Памятник! Потом расскажу, если будет интересно! Идет?

– Идет!

Из-за бугра огромным зеркалом тускло блеснула водная гладь. Так много воды Андрейка ещё не видел. Он видел только ставок и маленькую речку, которую они нашли с дедушкой, когда гуляли среди заброшенных дач.

Речка была такая узкая, что дедушка смог ее перепрыгнуть.

А здесь оказалось невероятно много воды. Рыбаки на другом берегу казались игрушечными фигурками.

Папа нашел свободное место и заглушил двигатель.

К этому времени совсем рассвело и, пока папа налаживал снасти, Андрейка с интересом осматривал берег, кое-где заросший камышами и рыбаков, застывших возле своих удочек.

Тем временем папа достал из бидончика красного червяка, ловко насадил его на крючок, размахнулся длинным удилищем и далеко забросил поплавок, сделанный из гусиного пера. Тот несколько секунд лежал на боку, потом вздрогнул и выпрямился, как стойкий оловянный солдатик.

– Угадал с глубиной, – довольно сказал папа.

– Ты обещал мне дать удочку! – напомнил мальчик.

– Раз обещал – значит дам!

Вскоре в руках у Андрейки была настоящая удочка. С настоящей, почти невидимой леской, с настоящим крючком, жало которого так и норовило зацепиться за штаны мальчика. А поплавок был даже красивее чем у папы. Похожий на маленький пузатый бочонок.

Андрейка отыскал самого жирного червяка и хотел так же, как папа ловко нацепить его на крючок. Но не тут-то было. Червяк скручивался кольцами, следом распрямлялся в струнку и никак не давал проткнуть себя острым жалом.

– Какой неугомонный червяк! – возмутился мальчик, тоном подражая бабушке.

И вдруг ему стало жаль червяка. Он осмотрелся и увидав, что за ним никто не наблюдает, незаметно отпустил его в камыши.