Андрей Истомин
Верблюд
– Врёшь! Гулял я! Шутил я! Никого не видел. Один был.
– Ну, это понятно, если твоя версия прокатит, тебя или опять родственнички вытащат или, в крайнем случае, схлопочешь за «хулиганку». Суд у нас очень уж гуманный. А вот докажем мы свою правоту – тебе уже даже не контрабанда светит, а соучастие, а то и организация нарушения госграницы. Срок другой. Не скоро ты гашиша после этого курнёшь, сначала в тайге где-нибудь просеку вырубишь.
– Врёшь всё! Один я был. Никого не видел.
– Ну, и чёрт с тобой, – с этими словами Медведев уселся в тень газика.
Лейтенант, видимо, не хотел далеко машину отпускать, вот и придётся им тут куковать, пока они догонят этого бегуна. Петросян уселся рядом. Никиту же посадили напротив задержанного.
Опять потянулись минуты ожидания. Никите было скучно просто ждать. Да и не мог он не пристать с расспросами.
– Толя?
–Чего тебе, меткий Джо?
– А о каком коврике сейчас говорили?
– А? Да, это мне дембеля мои рассказывали. Был тут один старик Хоттабыч на ковре-самолёте. С той стороны пришёл, накинул коврик на систему, прыгнул на неё. Получается, контакта нет, да ещё и не колет сквозь коврик колючая проволока. Перелез и пошёл к нам. А коврик сняли с той стороны. Потом он вдоль КСП прошёл до арыка, видимо, хотел там пройти, чтобы собаки след не взяли по воде. Да наткнулся на секрет. Тоже ломался, не говорил, как перешёл систему. Но собака привела к месту, где он перелез. А там, при осмотре, нашли шерстинки ковра. Вот так-то. В то время, кстати, частенько пробовали на прочность систему. Наша С-100 ещё в шестидесятые была смонтирована, и её поначалу часто испытывали. Ещё один, мне рассказывали, притащил лестницу, типа стремянки, и прыгнул с неё на другую сторону. Да приземлился неудачно – ногу подвернул. Короче, способов много можно придумать. И про гостя Кеймира мы всё узнаем.
– А я думал- через систему нельзя пройти.
– Чудак-человек. Её задача – не помешать пройти, а не дать пройти незамеченным! Ну, и создать проблемы при преодолении. Чем больше проблем, тем больше времени на пересечение. Больше шансов нам поймать его. Думаешь, МЗП – непроходимое препятствие? С хорошими бокорезами его легко пройти. Да только времени убьёшь сколько? И, вообще, хорош болтать. Дуй-ка к розетке и сиди там на связи с дежурным. Мало ли что. Будут новости – сообщишь.
В который уже раз Никита побежал к этой розетке.
Тем временем тревожная группа неслась, ведомая собакой, к стыку. Стало уже ясно, что нарушитель рвётся в сторону железной дороги. И, точно, добежав до путей, собака повертелась и села на землю с виноватым видом. След оборвался. Лейтенант Ермолин знал, что чуть дальше и выше находится пост. Ночью там выезжает прожектор на автомобильном шасси, подсвечивает путь за поездом: вдруг кто спрыгнет. А днём дежурил наблюдательный пост. Добравшись до них, выяснили, что совсем недавно прошёл товарняк. Никого запрыгивающего они не видели. Да, и не могли, нарушитель был с той стороны поезда от них. Скрытно добрался до путей, залёг за насыпью и, при проходе поезда, запрыгнул на него. Благо, тут поворот, и скорость, тем более у товарняка, не такая большая.
Передав по рации на заставу результат, тревожка развернулась назад. Тут уже пришёл в действие весь огромный механизм защиты Родины. Стало ясно: прошёл не просто нарушитель, местный контрабандист, или ещё что. Это был подготовленный человек. И перейти он хотел именно нелегально. Добрых намерений от такого гостя ждать не приходилось.
Кроме пограничников была поднята милиция. В населённых пунктах по ходу следования поезда начались повальные проверки документов. Участковые пошли в обход по участкам: не появлялся ли незнакомый человек подозрительный, буквально только что? И предупредить: если появится – срочно известить. Пограничники перекрыли постами все дороги в зоне своей ответственности. Осматривался весь транспорт без исключения. Срочно связались с системой железных дорог. Они смогли связаться с машинистом поезда. Тот ответил, что ничего подозрительного не видел. Но при самом приближении к станции был закрыт семафор, и он почти остановился. Когда дали опять зелёный, за это время мог спрыгнуть запросто кто хочешь.
Были срочно направлены группы пограничников в указанный район – прочёсывать территорию. Уровень суматохи сложно представить тому, кто ни разу не был в советское время в приграничной полосе. В поиски вовлекалось всё больше людей. Через считаные часы весь район оказался перекрыт.
Квашнин, узнав о потере следа от дежурного, пришёл к машине – доложить новость. Выслушав его, Анатолий задумался:
– Что-то тут не так. Как бы не сбавлял ход поезд, скорость его километров пятьдесят всё равно есть. Я дежурил на этом участке не раз, тут надо быть не просто спортсменом, а каким-то везунчиком.
– Ну и что? Собака – то туда привела, – высказал своё мнение Петросян.
– Вот именно. А, может, её специально туда привели?
Что-то решив для себя, Медведев встал, отряхнулся. Обратился к Петросяну:
– Слушай, посидите тут с юным охотником, покараульте. А я пройдусь, кое – что проверю. Лейтенанту скажешь, что пошёл проверить возможность ответвления следа.
– Чего проверить?
– Не переживай, летёха поймёт. Эй, стрелок, меткий глаз! От задержанного ни на шаг! Примкнуть магазин, при малейшей попытке к бегству – стрелять без предупредительного выстрела. Понял?
– Так точно! – подскочил Квашнин.
– Послушай, Ашот, ты пригляди за новеньким, а то он такой рьяный, сегодня верблюда чуть не подстрелил. Принял его горбы за шапки.
Дружный хохот слегка сбил пыл Никиты. Но Анатолию надо было совсем другое. Он хотел, чтобы Кеймир услышал это предупреждение и информацию, что охранник у него очень рьяный. Глядишь, спокойнее будет сидеть.
Медведев пошёл по следу без собаки. Во-первых, он видел, куда бежала тревожка, во-вторых, на жёсткой сухой траве и высохшей до состояния камня земле кое-где следы было видно – тревожка-то не пыталась идти незаметно. Ну, а самое главное, у него родилась идея, как так получилось.
Собака – очень умное животное. И, хорошо обученная собака, прекрасно идёт по следу. Но есть нюансы, если человек пройдёт в одном направлении, а потом обратно в том же самом направлении, стараясь идти след в след. Учитывая, что он сам только что шёл здесь, нарушитель мог, начиная с нужного места, запоминать тщательно, где идёт, да и сухая трава, как уже говорилось, не сразу распрямляется. Итак, нарушитель мог вернуться назад и где-нибудь повернуть, где след сбивается. Такое место было совсем рядом. Это арык, идущий на бахчу. Это был старый, если не старинный, арык. Прокопанный в земле канал, дно местами было замощено обычным булыжником, а иногда и оставалось чисто глинистым. Дойдя до бахчи, арык упирался в пруд, от которого отводили для полива воду, открывая и закрывая заслонки в нужном месте. Анатолий сам несколько раз втихаря от начальства купался там, проходя мимо.
И если след прошёл вдоль берега, то собака могла пройти по следу независимо от того, двойной он или одинарный. С её точки зрения она всё ещё шла по следу. И если бы не было этого крюка к путям, а след просто оборвался у арыка, преследователи поняли бы, что нарушитель идёт по воде. Наряд прочесал бы вдоль берега и нашёл бы место выхода, после чего собака продолжила бы преследование. А так все довольны. Собака и люди уверены, что нарушитель сел на поезд. По всему району поднимается тревога. А нарушитель, допустим, встретил кого своего на бахче, тот посадил его в телегу и повёз спокойно. Если остановят, хозяин подтвердит, что это его родственник, а у нарушителя документы, конечно, будут в полном порядке. И растает на просторах Туркмении этот нарушитель, как утренний туман. Куда он потом пойдёт, что будет делать?
