ГлавнаяКниги о войнеАндрей Григорьев300 подвигов Великой войны 1941–1945

Уменьшить шрифт (-) | Увеличить шрифт (+)

Андрей Григорьев
300 подвигов Великой войны 1941–1945

ISBN 978-5-0050-7095-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

300 подвигов Великой войны

Подвиг солдат, офицеров,
Подвиги женщин, детей,
Быть Патриотом и смело,
Мир защитить для людей.
Всё могут эти герои,
Память о них Велика,
Жизнь наша многого стоит,
Славься Держава моя.

Андрей Григорьев.

Т-28

Третьего июля, сорок первого
Две недели Минск был у врага,
«Т – двадцать восьмой» вкатил туда,
И держался к центру курса верного.

Велосипедист немецкий вдруг
Перед танком потихоньку катится,
Думал, что трофеи – каракатица,
Оказалось: танк ему не друг.

Переехал быстро велогонщика,
И к ликероводочному в путь,
Немцы там замешкались чуть-чуть,
Танк в отгрузке выступил помощником.

Разгрузил машину, броневик,
И фашистов от желаний пагубных,
Мало среди них осталось раненых,
Раздавил «Т-28» их.

Мост проехал, мотоциклы встретились,
Важно ехал немцев целый полк,
Раздавил попутно тех, что смог,
Пули в остальных фашистов вперились.

У театра немцы ждут спектакль,
Танк врагам нарушил ожидания,
Вместо пьесы крики и стенания,
Раскидал по площади их танк.

Дальше мчал трёх-башенный герой,
Вдруг на Пролетарской видят полчища,
Бензовозы, пушки – вот сокровища,
Отправлялось всё к передовой.

Все стволы на танке заработали,
Взрывы, скрежет, крики и пожар,
Целый склад под наш каток попал,
Думают – бомбят их самолётами.

А поняв, что танк блуждает там,
Пушку бронебойную настроили,
Их танкисты быстро успокоили,
Три снаряда и горит металл.

Кончились снаряды на трёх-башенном,
Съехали к окраине бойцы,
Где росли в усадьбах огурцы,
Только там фашисты стали слаженны.

Из противотанковой по ним
Выстрел охватил машину пламенем,
Командир смертельно был им раненый,
Николай Педан был там пленим.

А Наумов Фёдор – заряжающий,
Местные укрыли и спасли,
До победы он шёл впереди,
Был такой народ неунывающий.

Танк всю оккупацию стоял,
И напоминал фашистам мужество,
Боевое Русское содружество,
Как народ отважно воевал.

13.05.2019Аг. Андрей Григорьев

Мама Нина

Бабушкой ушла на фронт
Петрова Нина Павловна
И всю войну смотря вперёд,
Была в окопе главная.

Ведущий снайпер – старшина,
А до войны учителем
По НВП была она
И техники – любителем.

Пятьсот двенадцать снайперов
За все года сражения,
Подняла в строй без лишних слов,
Ведя им обучение.

Став «Мамой Ниной» для бойцов
Учитель Нина Павловна,
Была наставник для юнцов,
Как мама, стала – главная.

Фашист боялся как огня
Винтовку Мамы Нинину,
Курок спускавшую, любя,
И точку ставит жирную.

А в сорок пятом, в первомай,
Погибла при аварии,
Ты Маму Нину вспоминай,
Они нас жить оставили.

14.09.2019г. Андрей Григорьев

Людмила Павличенко

Родилась Людмила и росла,
В деревушке маленькой под Киевом.
Средь ребят была всё время лидером,
Целеустремлённая она.

Только началась тогда война,
Сразу записалась с добровольцами,
И пошла со всеми комсомольцами,
Бить неугомонного врага.

Медсестрой её хотели взять,
А она сказала: «Буду снайпером»,
И пример солдатам предоставила
– Двух врагов оставила лежать.

Под Одессой стала воевать,
И на обороне Севастополя,
Меткость, незаметность «Мира голубя»,
Немцев стала молча истреблять.

Немцы забоялись как огня,
Снайперской винтовки меткой девушки,
Даже предложить хотели денежки,
Чтоб Людмила к фрицам перешла.

Меньше года – триста девять душ,
Немцев в преисподнюю отправила,
Но шрапнель ей поменяла правила,
Стала обучать других Катюш.

В США отправили её,
Вместе с делегацией Советскою,
Девушку увидели там дерзкую
И красноречивую ещё.

Спрашивали там про макияж,
Перед боем, что наносит девушка,
А она их выслушает бережно,
«Ничего» и дальше в свой вояж.

«Слишком долго за моей спиной
Вы джентльмены прячетесь от фронта,
Двадцать пять мне лет – совсем немного,
Я уже пропитана войной».

– Так Людмила в Штатах заявив,
Фронт второй приблизила к началу,
Стыдно буржуинам в зале стало,
Подвиги Людмилы оценив.

А когда приехала в Москву,
Звание Героя получила,
Девушек стрелять потом учила,
Немцам на последнюю беду.

Девушка, для немцев «Леди смерть»,
Показала силу Русских женщин,
Заслужила почестей не меньших,
Памяти об этом не стереть.

22.10.2019г. Андрей Григорьев

Группа Петрова

Декабрь сорок второго, Дон окутан
Траншей, окопов, дзотов вереницей,
Минируют подходы к Дону фрицы,
Но лейтенант Петров им карты спутал.

За вражеской позицией следили:
Кто в дзотах, распорядок и привычки,
И ночью группой с помощью отмычки,
Попали к тем, кто до сих пор их били.

Пять человек оставил у колючки,
А сам с другими к дзоту подобрался,
Их часовой увидев – растерялся,
Бросок, и на груди сложились ручки.

В дзот, в бойницу закинули гранату,
Взрыв, и молчит немецкий пулемётчик,
Охранника связали среди ночи,
Им «языка» с собою тоже надо.

Второй таким же образом взорвали,
Ещё землянку, где фашисты грелись,
Трофеи правда тоже заимелись,
У немцев пулемёт они забрали.

Когда уже к колючке подползали,
Очухались фашисты среди ночи,
Палить по Дону стали со всей мочи,
А наши пушки им ответку дали.

Потери наши: ножницы для резки,
Чем проволку колючую кромсали,
Но «языка» и пулемёт забрали,
Такой вот выход к немцам вышел дерзкий.

02.11.2019г. Андрей Григорьев

Бронебойщик Фёдор Старцев

В Перми работал на заводе Ленина,
Отменный слесарь, тридцать пять годов,
Под Сталинград, на фронт идти готов,
И выхода уже другого не было.

С ружьём противотанковым служил,
Вторым сначала, подавал патроны,
Но «первому» враги пробили ноги,
Остался Старцев с ПТР один.

Фашисты два десятка танков в тыл,
Мотострелкам, под Северский Донец,
В степи бы нашим наступил конец,
Но бронебойщик сбил у немцев пыл.

Один с ружьём запрыгнул в колею,
Чтоб незаметным быть на ровном месте,
Патроны сразу вытащил из жести,
И начал по противнику пальбу.

Четыре танка первые дымят,
На месте встали и причину ищут,
А Фёдор под дымок сбежал пониже,
Фашисты по тому, где был – палят.

Ещё три танка Фёдором подбиты,
Ко рву он незаметно подбежал,
И первых двух в колонне расстрелял,
Мотострелки остались не убиты.

«Тридцатьчетвёрки» наши подоспев,
Прогнали все фашистские остатки,
А десять танков Фёдор «сделал» в схватке,
Стояли в поле шая и горев.

Через неделю, тоже в январе,
Год сорок третий, бой под Калитвинской,
Четыре танка стали жертвой быстрой,
Но танк четвёртый мчался по земле.

Фашист подбитый Фёдора под трак,
Под гусеницы, всё смешал с землёю,
Погиб там Фёдор Старцев, как Герои,
Не отступив за Родину на шаг.

Посмертно стал Героем СССР,
В Бессмертный полк зачислен Фёдор Старцев,
Чтоб каждый знал в строю из новобранцев,
Герои подают и нам пример.

01.11.2019г. Андрей Григорьев

Шофер Твердохлеб

Сорок первый, Ладога, день под новый год,
Твердохлеб блокадникам, провиант везёт.
Мандарины с Грузии, детям в детский сад,
И мука загружена им, для работяг.
Вдруг навстречу «Мессеры», на него летят,
Очередью высекли из кабины ряд.
И стекло переднее, и кусок руля,
Стёкла на сидении, в крОви голова.
Пролетели «Мессеры», разворот назад,
У Максима времени, прыгнуть и бежать.
Дети Ленинградские, замерли в душе,
Он педали «клацает», тормоз, газ, к себе.
Взад, вперёд катается, надо – тормозит,
Немцы в «Мессах» маются, весь запас «убит».
Улетели злющие, а Максим вперёд,
Знает, дети ждущие, ценный груз везёт,
Пол-руля кровавыми пальцами схватил,
Напрямик, до садика груз свой докатил.
Там Максима встретили, унесли в тепло,
Руки отморожены были у него,
Кузов изрешеченный, сорок девять дыр.
Столько раз прострелянным был автомобиль.
А в блокадном городе в голод и мороз,
Праздник с мандаринами Твердохлеб привёз,
У детишек радости, словно нет войны,
Оранжевые сладости были так нужны.
Чтоб детей порадовать Твердохлеб Максим,
С риском, для блокадников провиант возил,
Сутки отлежавшийся, снова брал маршрут,
Никогда из памяти Герои не уйдут.

27.08.2015г. Андрей Григорьев.

Таюпов Агзам

Подо Ржевом в сорок втором,
Страшный бой и горит Русский танк,
Но один из «погибших» встаёт,
То Таюпов Агзам – лейтенант.

Он контуженый, ранен ещё,
Стал тушить разгоревшийся танк,
Взять фашисты хотели живьём,
Но отбился от них лейтенант.

Автомата последний патрон,
Он оружие в немца швырнул,
Позже вытащив танковый лом,
Он ещё пару фрицев загнул.

А фашисты опешив стоят,
На «покойника» смотрят, с ломом,
Коим машет живой лейтенант,
Пока можем дышать – мы живём.

Подобрала машина бойца,
Увезла с поля боя в санчасть,
Беспощадной была та война,
Чтим мы память Героев сейчас.

16.10.2018г. Андрей Григорьев

Т-34

Год сорок первый, битва под Москвой,
Последний танк Советский, против немцев,
Вступает в сокрушительнейший бой,
В отличие от многих пораженцев.

Только прибывший младший лейтенант,
Командует последнею машиной,
Фашист такому мужеству не рад,
Пять танков немцев ею сокрушимы.

Немецкий асс подбил Советский танк,
Но младший лейтенант в живых остался,
С водителем возле огня лежат,
А танк пылал, пылал, да и взорвался.

В концлагере, в сорок четвёртый год,
Немецкий асс учить стал гитлер-югент,
Советский танк туда с войны везёт,
В него учить стрелять фашистов будет.

Но танку нужен Русский экипаж,
Находит среди пленных лейтенанта,
Который убегал уже шесть раз,
Тот командир, из Подмосковья, танка.

Не согласился младший лейтенант,
А с ними переводчица, из пленных,
Её собрался немец расстрелять,
Так надавил танкисту он на нервы.

Набрал команду младший лейтенант,
Механика-водителя того же,
С которым возле танка умирать
Они могли на Подмосковной ложе.

Стоял на тягаче Советский танк
– новейшая тогда «Тридцатьчетвёрка»,
А в нём бойцы Советские лежат,
И шесть снарядов – нужная находка.

Захоронили старый экипаж,
Припрятав так-же в яму и снаряды,
Проделали с машиною монтаж,
Да так, что фрицы стали и не рады.

Снаряды из могилы извлекли,
А переводчица украла места карту,
Хоть полигон взрывчаткой обнесли,
Геройству танка всё ж хватило «фарту».

Не ждали немцы, что снаряды есть,
Хотели, чтоб мишенью только были,
Но танк наш показал такую «жесть»
Что пять немецких танков быстро «слили».

В Командный пункт немецкий, по прямой
Осколочным по башне зарядили,
А дальше по центральной мостовой,
Немецкий автопром передавили.

В седьмой побег шёл младший лейтенант,
С командой, переводчицу забрали,
По Рейху мчался Русский авангард,
Да так, что немцы речь свою теряли.

Заправили танкистам полный бак,
А полицай винтовку трёхлинейку,
Отдал танкистам, как бы просто так,
Едой снабдили бравую семейку.

Танк мчался, ночь, привал нашли в лесу,
А рядом водоём с водой прохладной,
Там младший лейтенант сказал: «Люблю»,
Девчушке, переводчице нарядной.

Взаимность между ними протекла,
Рассвет закончил ласки и признанья,
Пешком к границе девушка пошла,
Танкистов ждало немцев наказанье.

Жестокий бой в немецком городке,
Со всех сторон фашисты окружали,
Танкисты снова были на войне,
И все атаки танком отражали.

Как в сорок первом был последним асс,
Машины обе поровну подбиты,
Расстрелянный уже боезапас,
А на мосту все поручни разбиты.

Глаза в глаза вновь встретились враги,
Фашист дал руку, как-бы для пощады,
Но поручни от танка отошли,
Танк Асса был над ними, только рядом.

Вниз, в воду вместе с танком улетел,
Взрыв на воде закончил эпопею.
В разбитом танке Ивушкин сидел,
С израненной командою своею.

Пошли в Чехословакию пешком,
Взяв переводчицу с собою по дороге,
Прошла война, а мы сейчас живём,
Их в памяти храним на злобу многим.

09.01.2019г. Андрей Григорьев

Страшные звуки

Конец марта сорок пятого,
Берег Прута, лёд сошёл,
Надо бить врага проклятого,
В переправу полк пошёл.

Ночь ни зги, переправляются,
Лодки только подошли,
Немцы сразу просыпаются,
Миномёты в ход пошли.

На реке столбами водными,
Миномётная стена,
Кто смогли, взобрались мокрыми
На позиции врага.

Бой, атаку за атакою,
Отбивают мужики,
Плохо у ребят с гранатами,
Скоро кончатся они.

Передышка, немцы замерли,
Начинается рассвет,
Наши помогают раненым,
А патронов больше нет.

Полковой оркестр нечаянно,
Занял первые ряды,
Наши думают, отчаянно:
«Чем сражаться будем мы?»

Оркестранты не отчаялись,
И по утренней заре,
Звуки маршевые занялись,
Вселив ужас немчуре.

Так «Прощанье с Варшавянкою»,
Немцев выгнала от нас,
Над весеннею полянкою,
Лихо музыка неслась.

Берег занят был под музыку,
Оркестранты впереди,
Так смекалкой нашей Русскою,
Немцев отогнать смогли.

15.10.2018г. Андрей Григорьев

Смекалка

Июль сорок четвёртого Прибалтика в огне,
Приказ разведке: Подготовить почву
И двадцать пять разведчиков пошли по темноте,
Готовиться и выдвигаться ночью.

Задействовали технику – бронеавтомобиль,
Два танка, три немецких транспортёра,
Водителями немцы в них, что раньше взвод пленил,
Антифашисты, воевать готовы.

Задача группы скромная – проложить путь полку,
В тылах немецких сорок километров,
На технике своей кресты черкнули на боку,
И двинулись без лишних сантиментов.

В немецкой форме многие, одели наперёд,
И в тыл к фашистам двинулись тихонько,
А кто навстречу нашим если попадёт,
Таранят танком и в кювет, легонько.

Добравшись к городишку небольшому Янишки,
СС бригада где располагалась,
Блок-пост на въезде спрашивал: «откуда те пришли»
Трофейный фриц сказал, что заплутались.

Две синагоги бывшие в ангары превратив,
Там «Тигры» под охраною стояли,
Охрану потихонечку штыками порешив,
Семь «Тигров» у эсесовцев забрали.

Всей мощью на эсесовцев из центра городка,
Как навалилась бравая разведка,
Фашист от изумления бежать не знал куда,
А наши их подстёгивали метко.

Бригада через полчаса Советская пришла,
Собрали пленных, танки, провианты,
Разведка убегающих фашистов догнала,
Пять тысяч в общем сдались нам солдаты.

Так двадцать пять разведчиков, пять тысяч взяли в плен,
А сами все живёхоньки остались
Галуза, Самодеев, Чечулин, Кротов всем
Нам показали, как они сражались.

31.01.2019г Андрей Григорьев

Семейный подряд

Жила в Магадане семья,
А год продолжалась война,
Отвёз муж подарки на фронт,
И понял, что так не пойдёт:

На фронте стоят кое-как,
Того и глядишь, будет враг,
С женою собрали совет,
Главкому отправив пакет:

С полсотнею тысяч рублей,
На танк от семьи, от своей,
И с просьбой, чтоб их обучить,
На танке противника бить.

Ответил им Сталин добром,
В Челябинске были вдвоём,
Закончив училище, в бой
«ИС-2» повели, уже свой.

На танке и надпись была,
Откуда пришли – «Колыма»,
Жена в нём была – командир,
А муж там мехводом водил.

Иван, Александра в боях,
Имели огромный размах,
Крушив «Колымою» врага,
Совсем не жалели себя.

Прибалтику, Польшу прошли,
А в Праге концовка войны,
И вновь Колыма их зовёт,
Домой, на родимый завод.

Расстались, бывало и так,
Но годы оставили знак,
На встрече однополчан,
Вновь вспыхнул меж ними роман.

До смерти вновь вместе пошли,
В год с разницей и умерли,
Такой был семейный подряд,
В «Бессмертном полку» встали в ряд.

24.01.2019г Андрей Григорьев

Святость

Донские степи, год сорок второй,
Два фронта отступают к Сталинграду,
Последним, пулемётчик, чуть живой,
«Максима» тащит кое-как к отряду.

Прошли деревню, немцы на хвосте,
Он без приказа в ней один остался,
Под сорок с лишним было старине,
Он у дороги, рядом окопался.

Красиво, строем гитлеровцы шли,
Пехотный батальон вошёл к сель-магу,
Всех расстрелял, те строем полегли,
Такую дал последнюю атаку.

Все двести пятьдесят патрон ушли,
Он лёг на спину и смотрел на небо,
Фашисты убивали, как могли,
Штыки кололи, а он с ними не был.

Не убегал, пощады не просил,
Смотрел на небо и взлетал душою,
Он Святостью себя превозносил,
За нашу жизнь пожертвовав собою.

21.01.2019г Андрей Григорьев.

Последняя вспышка Звезды

Освенцим, газовая камера, при входе,
Всех женщин раздеваться завели,
Франциска Ман, на двадцать третьем годе,
Раскрыла чары юные свои:

Она балетом раньше занималась,
Здесь стала их стриптизом «развлекать»,
Танцуя к немцам ближе, подбиралась,
И туфлей немцу в глаз смогла поддать.

Тот кобуру успел лишь «откупорить»
Она схватила вражий пистолет,
Не стал он с балериной даже спорить,
А дальше был уж точно не балет.

Две Шиллингеру – местному садисту,
Сержанту в ногу третей пули след,
И женщины сообразили быстро,
Фашисты не смогли уйти от бед.

Один охранник носа там лишился,
Другому скальп содрали с головы,
Не долго, правда, женский бунт продлился,
Расстрелянными были все они.

Из пулемётов, прямо через стены.
Фашисты расстреляли женский взвод,
Без задыханий и предсмертной пены,
От пуль погиб геройский столь, народ.

Звезда балета, вспыхнув напоследок,
Взлетела в небо чистою душой,
С собой забрав по камере соседок,
И там сверкает яркою звездой.

28.01.2019г Андрей Григорьев

Опытный язык

В штаб фронта срочно требовался пленный,
Чтоб замыслы фашистов мог раскрыть,
И все перестановки пояснить,
Но каждый выход был, за ним, плачевный.

По дну реки, сквозь трубочки дышали,
На берег немцев шли за языком,
Притихли возле речки за кустом,
С ведром фашиста тут-же и забрали.

По дну обратно так-же скрытно шли,
Связав фашиста, и положив в лодку,
Тянули за собою ту находку,
Увидев, лодку немцы «разнесли».

Разведчики лежали, наблюдали,
Вдруг мина взорвалась невдалеке,
Разведчика осколком по руке,
Он взвыл от боли – наши план создали.

Десять минут, меж залпами разрыв,
Они подкрались к вражеской колючке,
И сразу после пулемётной «взбучки»,
Один разведчик стал кричать навзрыд.

Фашисты «осветительных» пустив,
Увидели Советского солдата,
А пленного им тоже очень надо,
И три фашиста поползли в отрыв.

К «колючке» друг за другом поползли,
А наши из прикрытия за ними,
Последнего тихонечко убили,
Второго тихо тоже, как смогли.

А первый полз, надеясь, что за ним,
Такие же фашисты месят глину,
А раненый, вдруг как «заехал в гриву»,
И навалился корпусом своим.

Так сам «язык» к разведчикам приполз,
И рассказал, что надо и не надо,
«Я опытный разведчик из отряда»
– Язык так сокрушался там до слёз.

05.02.2019г Андрей Григорьев

Один эпизод

Василий Безродный письмо получил,
На фронт, в сорок третьем, в окопы:
«Жена умерла, мать ослепла, нет сил,
Нет крыши и дети голодны».

Безродный пришёл к замполиту, прочтя:
«Что делать, как жить будут дети?»,
«Попробуй письмо напиши на Вождя»
– Нач-штаба солдату ответил.

Василий черкнул: «Я Советский солдат,
Воюю за нашу свободу,
А дети неделями там не едят,
Что делать такому народу?»

Неделя проходит, приходит письмо:
«Гоните врага до окраин,
С детишками Вашими всё хорошо»,
И подпись внизу «И. В. Сталин».

А следом ещё телеграмма пришла:
«Семью обеспечили Вашу,
Им выданы сахар, мука и крупа,
И крыша, и шуба Наташе».

Один эпизод отношений людей,
О Сталине разные слухи,
Война и Победа, народ стал сильней,
Подняли Страну из разрухи.

09.07.2018г Андрей Григорьев

На «Валлентае»

Под Курском, перед битвой знаменитой,
В часть по ленд-лизу прибыл «Валлентай»,
Канадский лёгкий танк, ещё не битый,
– Немецкий «Panzer», только «крест» черкай.

Ком-взвода – двадцати двух летний парень,
В Поволжье до войны, средь немцев жил,
Был Кошечкин Борис слегка вульгарен,
Но бегло по немецки говорил.

Он предложил: «А может в гости к немцам,
Похулиганим съездим поутру,
В комбинезоны чёрные одеться,
Я разговоры на себя беру».

Решили и поехали к фашисту,
За линией две пушки раздавив,
На крики немцев он ответил быстро:
«Не там стоят», и их-же обвинив.

Автомобиль большой стоял у штаба,
У Кошечкина зародился план,
– К своим угнать машину эту надо,
Наверняка секретный материал.

Отправил заряжающего к штабу,
Тот подцепил на трос автомобиль,
Механику Борис отдал команду,
И он машину танком потащил.

Поздней фашисты только «удивились»,
И стали разворачивать стволы,
Снарядом пушки в башню «поделились»,
Насквозь прошил, но парни все живы.

На полный газ, к своим неслась машина,
Тащила за собой автомобиль,
Командованье Борю наградило,
Довольно ценный груз в машине был.

Так «хулиганство» в Подвиг превращали,
В войне с фашистом Русские бойцы,
Находчивостью немца побеждали,
И Подвигами их гордимся мы.

11.07.2018г Андрей Григорьев

Мой Дед

Андрей Кириллович Григорьев
Родился в ноль восьмом году,
Бои вёл в Финскую войну
И в ВОВ познал не мало горя.

В июне, в сорок первый год
Призвался старшим миномёта
И до Берлина шла работа,
С победой он туда войдёт.

Без страха Дед мой рвался в бой,
Войну всю на переднем крае,
Лишь раны перерыв давали,
В госпиталях лежал герой.

Но возвращался снова в бой,
В передовую с миномётом,
Фашистов минами по дзотам,
Бил за детей своих с женой.

За Родину, за Русский дух,
За пядь земли и за свободу,
Давал он жару миномёту,
Фашистов превращая в пух.

Имел медаль «За Ленинград»
И «За Берлин», и «За отвагу»,
В спине осколок, как награду,
За то, что был повержен враг.

Не дали раны долго жить,
Дед в шестьдесят восьмом скончался,
Но в нашей памяти остался,
Героем, коих не сломить.

07.05.2019г. Андрей Григорьев

Миша – лейтенант

Война, сорок второй, «Катюша»,
Сломалась, надо отступать,
Фашисты степь обстрелом сушат,
Да так, что некуда бежать.

Полк отступает, а к «Катюше»,
Приставили трёх мужиков,
«К утру, чтоб выглядела лучше,
И добирайтесь до полков».

Солдата два и лейтенантик,
Любивший выпить, что горит,
За час сменили сбитый крантик,
И вновь машина «барахлит».

«За это точно надо выпить»
– Промолвил Миша – лейтенант,
Успевший по селу «пошлындить»,
Найти бутыль и провиант.

Всю ночь «Катюшу» обмывали,
А поутру не протрезвев,
Дорогой, по степи помчали,
Вдали пылюгу углядев.

Подъехав ближе, протрезвели,
Фашистских танков ехал строй,
В кювет колёса залетели,
Ракетам в танки – по прямой.

На направляющих положил,
Ракеты, Миша – лейтенант,
Прямой наводкой «подытожил»,
Три танка и ещё солдат.

Пока у немцев грохотало,
Машина мчалась по прямой,
Свой полк за три часа догнала,
Секрет не рассказали свой.

Фашисты сутки в степь стреляли,
Боясь продвинуться на шаг,
Ракеты в лоб, не ожидали,
Не понимали, как же так.

А Миша «вечным» лейтенантом,
За тягу к «жидкости в огне»,
Как обладающий талантом,
Жить в приключениях везде.

Домой с войны живой вернулся,
И только дома рассказал,
Как он к фашистам окунулся,
И как на сутки их убрал.

20.08.2018г Андрей Григорьев