Андрей Геннадьевич Погудин
Мастера иллюзий
Павел набрал следующий номер.
– Сергей Викторович, Смолин беспокоит. Спасибо, хреново! У меня просьба: задержите "девятку" красного цвета, госномер четыре-семь-два. Сейчас движется по Московскому на юг. Я понимаю, но всё же.
Павел посмотрел на монитор. Точка алела уже в конце проспекта, патрули Южного батальона могут и не успеть, эх! Но куда же понесла Любимова нелегкая через полгорода? Смолин увеличил масштаб, экран пересекла сетка улиц. Через долгих десять минут маячок показал, что "девятка" свернула на Пулковское шоссе. Послышался вой сирен, майор выглянул в окно. Молодец Полишко прислал сразу три экипажа, сопровождающих компактный тягач. Патрульные распределились по дороге, регулируя движение, двое начали опрашивать незадачливого водителя и замерять рулеткой расстояния. Смолин выскочил на улицу, рванув из кармана удостоверение.
– Лейтенант, мы преследуем подозреваемых, нам нужно срочно проехать.
– Но я должен составить схему ДТП, опросить свидетелей…
– Послушай, это жизнь, а не Академия! Если через пять минут не уберешь грузовик, то составлять схемы будешь уже на "гражданке". Поверь, я могу это устроить!
Лейтенант вскинул ладонь к фуражке и побежал исполнять приказание страшного майора. Смолин проследил, как тягач стащил грузовик к тротуару и вернулся в машину. Зеваки начали расходиться. Толстые шины "Центуриона" всколыхнули молочное озеро, Павел взглянул на монитор. Точка не двигалась. Так вот куда спешила "девятка"!
– Рома, гони в аэропорт! – рявкнул Смолин и вновь достал телефон. – Здравствуйте, это из Департамента полиции беспокоят, соедините меня с начальником охраны. Спасибо! Алло, Дмитрий? Привет! Да, я. Слушай, куда следуют ближайшие рейсы? Франция и Китай? Проверь, пожалуйста, заявлен ли на них пассажир Любимов Артем. Если есть, задержи его и кто с ним будет. Да, под мою ответственность. Хорошо, я подожду.
Зотов искусно лавировал между автомобилями, словно управлял не большим джипом, а компактным смартмобилем. Когда показался поворот на Пулковское шоссе, ожил динамик телефона:
– Паша, такой пассажир есть, но он уже прошел регистрацию. Самолет взлетает, так что я ничего поделать не могу.
– Черт! Ладно, я сейчас подъеду, посмотрю запись с камер наблюдения. Можно?
– Конечно, я тебя встречу.
Смолин закурил, Зотов нажал на кнопку стеклоподъемника и взглянул на командира.
– Упустили, Павел Аркадьевич?
– Вроде того.
Майор крутил в руках сотовый и думал про последнее средство. Этот Любимов не похож на преступника, что если он просто стал пешкой в чужой игре? Попробуем, вдруг удастся что-нибудь выяснить? Павел набрал хорошо знакомый номер.
– Артем? Здравствуйте, это майор Смолин. Я хотел еще кое о чем с вами поговорить, вы сейчас дома?
– Нет, в Пулково, улетаю на несколько дней в Париж.
– Вот как?
– Да, подвернулась "горящая путевка", хочу отпраздновать окончание учебы.
– Что ж, похвально. Вы один летите?
– Павел Аркадьевич, я перезвоню, а то стюардесса просит отключить телефоны.
– Конечно. Счастливо отдохнуть!
Джип остановился у здания АО "Пулковские авиалинии", на входе майора уже ждал Дмитрий Горин. Глядя на его улыбку, Павел вспомнил историю годичной давности. В Департамент тогда поступил звонок, неизвестный предупредил о бомбе в аэропорту. Сигмовцы сразу выехали на место и, что удивительно, нашли самодельное взрывное устройство – тревога оказалась самой настоящей, а не как обычно. Вычислили и горе-террориста, безработного инженера, от которого жена намерилась сбежать к любовнику в Германию. Уязвленный муж собрал и установил простейшую бомбу, чтобы отомстить благоверной, но вскоре одумался и позвонил в полицию. После этой истории начальник охраны всегда встречал Смолина с распростертыми объятиями.
Они прошли в кабинет Горина. Майор отказался от коньяка, но на кофе согласился не раздумывая – Дмитрий не жалел денег на покупку лучших сортов, что было и неудивительно при его высокой зарплате в авиакомпании.
– Так что там натворил этот Любимов? – спросил Горин, когда майор устроился в кожаном кресле с чашечкой кофе в одной руке и сигаретой в другой.
– Слышал про взрыв Казанского? Я думаю, он что-то знает про это, но скрывает от меня. Есть еще связанные с ним странности. К тому же неожиданный отлет в Париж – похоже на бегство.
– Ну, Паша, тебе по профессии положено всех подозревать! Юноша собрался посетить красивейший город, заранее оформил визу и забронировал билет, что же тут неожиданного? К тому же я проверил – вернется он через три дня, тут и допросишь его с пристрастием.
– Умеешь ты успокоить! Давай записи смотреть.
Дмитрий развернул монитор и щелкнул мышкой. Пошла картинка с одной из камер. На экране открылся вид на пропускной пункт и регистрационную стойку. Люди предъявляли документы, багаж и проходили через рамку металлоискателя. Павел сразу выделил Артема. Тот вел себя совершенно спокойно, не суетился, даже о чем-то шутил с рядом стоящей девушкой. Никого напоминающего Нестерова не видно, обычные люди: интеллигентного вида старичок, бизнесмен с портфелем, семья с двумя детьми… что такое?!
– Дима, можно с начала и помедленней, – попросил майор.
Он вновь всмотрелся в Артема и девушку. Неужели почудилось? Вот Любимов забирает документы и проходит дальше по коридору. Вот девушка делает то же самое, пересекает рамку металлоискателя…
– Стоп! – крикнул Смолин. Дмитрий мгновенно нажал кнопку паузы.
Красивая девушка исчезла. Вместо неё с экрана на майора смотрел мужчина. Мужчина с рисунка.
* * *
Санкт-Петербург. Лиговский проспект – Пулковское шоссе.
…В голове у Артема царил сумбур. События последних дней полностью выбили его из колеи, крутились перед глазами мозаикой калейдоскопа: Вобер, взрыв, полиция, Париж. Любимов даже не успевал всё хорошенько обдумать, как обстоятельства вновь вовлекали его в жизненный круговорот. "И почему я так быстро согласился на путешествие?" – спросил себя Артем. Ведь даже родителям не позвонил, а обещал после учебы к ним в Ростов съездить. Может, Клод и его загипнотизировал, как сделал это с Димой? Любимов покосился на Вобера.
– Я не могу на вас воздействовать кроме как через общение, – сказал Клод.
– Вы что, мысли читаете?
– Артем, ваш вопрос написан на лице двадцатым шрифтом, – усмехнулся Вобер. – Тем более с моим опытом нетрудно догадаться, о чем вы думаете.
– Впредь буду следить за мимикой.
– Repartie!* Как вам мой красавец?
В этот момент они вышли из подъезда, и Артем даже присвистнул. На тротуаре притаился темно-зеленый "Астон Мартин". Благородные линии роскошного купе приковывали взгляд, удивительным образом совмещая в себе мощь и элегантность.
– Наверное, кучу денег стоит? – спросил Артем.
– Смотря в каких купюрах, – улыбнулся Клод.
"Астон" дружелюбно подмигнул указателями поворотов. Артем аккуратно открыл дверцу и сел в кожаное кресло. Тут же зажужжали сервоприводы, подгоняя спинку и сиденье под фигуру пассажира. Вобер нажал кнопку, под капотом басовито заурчал шестилитровый двигатель. Пристегнувшись, Артем с восхищением разглядывал роскошный салон, наверняка сделанный по индивидуальному заказу. Его внимание привлекла фигурка воина с копьем и зеркальным щитом, источающая легкий аромат жасмина.
– Красивый освежитель! – заметил Артем.
Вобер хмыкнул и плавно тронул "Астон" с места.
– Этот освежитель исключает угон и маскирует автомобиль от любопытных глаз.
– Здорово! – восхитился Артем. – Сигнализация и антирадар в одном флаконе. Я таких еще не видел.
– Вам еще многое предстоит увидеть…
"Астон" свернул с Лиговского проспекта на Московский. Артем только хотел задать Воберу пару вопросов, как сзади завыла сирена. Любимов обернулся. Их настигала черная "Волга" с каплевидным маячком на крыше.
– Это за нами! Я же предупреждал!
Клод бросил взгляд в зеркало заднего вида и прибавил газу. Патруль начал отставать, но на перекрестке вновь догнал купе. Вобер нажал клавишу на приборной панели, серый асфальт расцветили блестящие звездочки. "Волга" вильнула и вскоре свернула к обочине. Сирена смолкла.
– Что это с ними? – спросил Артем, повернувшись к Воберу.
– Думаю, колесо прокололи, – ответил тот и пожал плечами. – Столько дряни на дороге валяется…
Два перекрестка они прошли четко на "зеленый", а третий проскочили на "желтый". Следом сунулся девятьсот одиннадцатый "Порше" и с ревом обогнал "Астон" по встречной полосе, где в этот момент двигался грузовик. Водитель резко нажал на тормоза, рефрижератор заболтало, кузов занесло, а спорткар вильнул вправо и ушел от столкновения. Грузовик перевернулся, железо заскрежетало по асфальту. Обернувшись, Артем заметил, как из кабины выбрался человек.
– Гонщик хренов! – не сдержался Любимов. – Ну, хоть водитель цел.
Клод молча смотрел на дорогу, в работе двигателя прорезались рычащие нотки. Впереди показался виновник аварии. После рискованного маневра "Порше" даже не притормозил, а наоборот, увеличил скорость. Вобер вытянул вперед правую руку, пальцы зашевелились, будто что-то ткали из воздуха, и резко выпрямились. Артем ясно увидел ярко-красную нить, вылетевшую из ладони Клода. Её кончик коснулся "Порше".
Завизжали тормоза, покрышки спорткара оставили на дороге жирные линии. Гонщик в последний момент вывернул руль, "Порше" пошел юзом и врезался в бетонное ограждение. Артем выдохнул. Соседние автомобили спокойно продолжали свой путь, словно ничего и не произошло, несколько остановились у разбитой машины. Отпихивая подушки безопасности, из нее выбрался молодой парень. Артем повернулся к Воберу.
– Что это было?
– Водитель превысил скорость и не справился с управлением.
– Клод!
– Артем, иллюзию можно соткать как для множества людей, так и для одного человека. В данном случае этот спешащий юноша увидел на дороге открытый люк и попытался его объехать. Со временем я объясню всё подробнее.
– Я хочу сейчас!
– Dixi.*
– Опять ваши словечки! Ну хорошо, один вопрос. Вы говорили, что я дуал, а что мне это дает? Я смогу делать нечто подобное?
– Qui vivra verra.*
Артем фыркнул и отвернулся. Вобер мельком глянул на него, спрятав улыбку. Заиграло радио: "Мы молчали, молчали так долго, мимо нас текла река. Мы стояли и слушали звуки, звуки шли издалека…".
"Астон" свернул на дорогу в аэропорт.
* * *
Repartie! фр. – Удачный ответ!
Dixi лат. – Я сказал.
Qui vivra verra фр. – Поживем – увидим; будущее покажет.
Глава 5
Санкт-Петербург. Невский проспект. Департамент полиции.
Вооружившись "бритвой Оккама"* и сигаретой, Смолин пытался разобраться в последних событиях. Первое: странно одетый господин Вобер разглядывает Казанский собор за три дня до взрыва. Его причастность к трагедии неочевидна, но возможна. Мужчина замечает, что его рисует художник и хочет выкупить портрет, но при отказе не пытается завладеть силой. Значит, чурается насильственных действий или ему мешает скопление людей на площади. Он находит Артема и повторяет предложение, но у того рисунка уже нет. Они вместе едут в аэропорт и улетают в Париж.
Инициатива здесь явно исходила от Вобера – ну не верил Павел, что у вчерашнего студента появились деньги на такое путешествие. Остается загранпаспорт и виза, но тут Любимов мог проявить похвальную предусмотрительность.
Второе: портрет. Если господин боялся быть узнанным, он бы так не одевался, значит, ему просто понравился рисунок и мастерство художника. Зачем он везет юношу в Париж? Возможно, нарисовать портрет знакомого, живущего во Франции, или же изобразить какой-нибудь милый сердцу пейзаж. Когда у людей куча денег, они и не такое откалывают. Из всего этого можно сделать вывод: ни мужчина, ни Артем к взрыву не имеют никакого отношения, и зря Смолин гнался за ними до самого аэропорта.
Но существует и вопрос номер три: что, черт подери, происходит с этим Вобером?! Когда Павел осмотрел стоянку аэропорта, то не увидел вообще ни одного отечественного авто. "Мерины", "бумеры" и даже дорогущий "Астон Мартин" – пожалуйста, но старенькая "девятка" с госномером четыре-семь-два словно испарилась. По дороге в аэропорт они ее тоже не встречали. Плюс фокусы с одеждой. Вместе с Гориным майор раз двадцать прогнал краткий момент превращения девушки в мужчину и обратно, но так и не понял: то ли это сбой аппаратуры, то ли у мужчины фамилия Копперфилд. И ведь второе более вероятно, потому что Павел ясно видел выходящего на улицу Нестерова, когда на самом деле тот в это время хихикал перед телевизором.
Зачем Воберу эти переодевания? Маскируешься, прячешься, значит, в чем-то виновен, тут Смолин не допускал двойных толкований. Может, выпросить у Красильникова командировку в Париж? А чем ее мотивировать? Забавным роликом из аэропорта и дипломным проектом "Человек пришел к богу"? Генерал тут же запишет его в ближайший патруль, чтобы не издевался над начальством. Нет, надо копать здесь, но и связаться с французскими коллегами – пусть отследят перемещения странной парочки.
– Приехали, – констатировал Зотов.
Обуреваемый противоречивыми мыслями, Смолин спустился на минус первый этаж. Здесь шла бурная дискуссия с привлечением книг, атласов и страниц интернета. Леонид потрясал фолиантом "Крупнейшие храмы мира", Беридзе ему поддакивал, Лана тыкала наманикюренным пальчиком в экран монитора, где двигалась карта Франции, а измазанный сажей Шаврин молча пил в сторонке кофе.
– Что происходит? – спросил майор и тут же добавил: – Первым жалуется Леонид.
– Павел Аркадьевич, я знаю, где будут следующие взрывы!
* * *
Санкт-Петербург. Невский проспект. Площадь перед Казанским собором.
…Утром Кузьмин выехал на место трагедии. Туда же должен был подтянуться Беридзе, вместе они быстро опросят жителей близлежащих домов. Чтобы взорвать собор, требуется чертова уйма взрывчатки, а её нужно на чём-то привезти и как-то установить. Неужели никто ничего не видел?
Оставив мотоцикл у заграждения, Леонид пошел к руинам. Спасатели работали всю ночь, и сейчас техника растаскивала завалы, а грузовики забирали обломки. Действительно, фрагменты почти все одинаковые, отметил Кузьмин, снимая шлем. Из раскопа ему помахал Шаврин. Леонид кивнул и спросил:
– Как дела?
– А никак, – сморщился Глеб. – Всё пытаюсь выяснить характер взрыва, но пока чепуха какая-то получается…
– Джорджа видел?
– Вон к тем домам пошел.
Леонид направился в указанную сторону и заметил вчерашнего батюшку. Отец Алексий с болью в глазах наблюдал за работой спасателей, теребя в руках пожелтевший крест. Накануне Кузьмин пытался поговорить с ним, но тот всё твердил о кознях дьявола, и вразумительной беседы не получилось. Возможно, сегодня будет по-другому?
– Доброе утро!
– А, это вы… здравствуйте.
– Сочувствую вашему горю, батюшка. Мы ищем взрывников, но для этого нам нужна ваша помощь. Не припомните чего-нибудь подозрительного за последнее время? Может, машины разгружались, люди работы вели возле храма?
– Невосполнимая утрата, – невпопад ответил Алексий. – Для всего русского народа, для веры нашей. Этот крест – всё, что осталось, понимаете?
– Конечно.
– Обязательно найдите этих нехристей!
– Обещаю, но как насчет помощи?
– К нам приходит… приходило много верующих. Я не могу сразу определить, у кого зло на сердце.
– Подумайте, может люди какие с улицы захаживали, собором интересовались?
– Туристов мы пускаем беспрепятственно, – ответил Алексий и, помолчав, добавил: – Комиссия по защите памятников еще навещала.
– Какая комиссия?
– Так у них в удостоверениях было написано. Двое мужчин попросили разрешения произвести замеры для оценки сохранности здания. Я позволил.
– Как они выглядели? И что делали в соборе? Расскажите поподробнее.
– Выглядели обычно, среднего роста, оба в очках круглых темных, комбинезоны такие синие с надписью "ЮНЕСКО". Аппаратура у них на треногах. Один мерил, а второй записывал. Минут десять ходили по храму, а я и не препятствовал, служба только через час должна была начаться, да и дело богоугодное. Потом у них что-то сошлось, они заторопились и на выход. Я спрашиваю, что намерили, а они отвечают – собор крепкий, еще сто лет простоит, во как! Второй на радостях даже блокнот обронил, я поднял и за ними, а их и след уже простыл.
– А где сейчас этот блокнот? – спросил Леонид, чувствуя, как вспотели ладони.
– Так я его в шкаф положил, думал, вернутся они за ним, ан нет. Да и понятно, мужчина тот каждый листок исписанный обрывал и в папочку складывал.
– Спасибо, батюшка, – сказал Леонид и побежал к спасателям.
Задняя часть храма пострадала от пожара меньше всего. Огромный манипулятор за час расчистил от крупных обломков находящуюся за алтарем комнату. Глеб плюнул на свои бесплодные попытки что-либо понять в странном взрыве и вызвался помогать Кузьмину. Отец Алексий координировал действия полицейских. Вскоре они извлекли из-под завалов пять икон, чем несказанно порадовали батюшку, а в деревянном месиве, когда-то бывшем шкафом, обнаружили тонкий блокнот в клетку. Вместе с Глебом Кузьмин вернулся на базу.
В лаборатории он осторожно посыпал бумагу железным порошком и переместил его с помощью магнитной кисти. После удаления излишков взгляду Леонида предстал схематичный рисунок. Вершины пятиугольника были помечены буквами: КС-Р, НД-Ф, К-СА, ХГГ-И, ХХС-Р. Под каждой стояли цифры от одного до пяти. Лана живо заинтересовалась находкой и тут же заявила, что KC – это Казанский собор, а дальше мнения сигмовцев разошлись. За этим спором их и застал Смолин.
* * *
Санкт-Петербург. Невский проспект. Департамент полиции.
– Павел Аркадьевич, я знаю, где будут следующие взрывы! – заявил Кузьмин.
– Лучше бы ты сказал, что их не будет, – вздохнул майор. – Излагай…
Кузьмин вкратце рассказал о своей находке и перешел к рисунку.
– Буквы КС-Р обозначают Казанский собор, понятно, в России. НД-Ф – Нотр-Дам де Пари во Франции…
– Возражаю! – подала голос Лана. – Во Франции храмы через один носят название Нотр-Дам и как-нибудь там. Нотр-Дам де ля Гард в Марселе, просто Нотр-Дамы в Дижоне и Шартре.
– Собор Парижской Богоматери – это сердце столицы, – парировал Леонид. – Если террористы будут выбирать, какой из французских храмов взорвать, то остановятся именно на нём!
– Логично, – согласился Смолин, почему-то вспомнив Любимова. – А остальные буквы?
– Единичная "К" – несомненно, святыня мусульман Кааба в Мекке, Саудовская Аравия, – бросив торжествующий взгляд на девушку, продолжил Кузьмин. – Дальше совсем просто: храм Гроба Господня в Иерусалиме, Израиль, и храм Христа Спасителя в Москве.
– Начинают с России и ей же заканчивают, – задумчиво проговорил майор. – А почему вы решили, что взрывы вообще состоятся?
– Под буквами стоят цифры, – перехватила инициативу девушка. – Они показывают очередность терактов.
– А вдруг эти люди просто отмечали следующие объекты для инспекции? Все-таки надписи "ЮНЕСКО"…
– Павел Аркадьевич, я тоже хотел бы так думать, – признался Леонид. – Но характер их действий и аппаратура позволяют мне заключить, что комиссия – липовая. Не знаю, что они измеряли в соборе, но точно не сохранность здания. Кроме того, та же Кааба не включена в список всемирного наследия.
– Получается, мы имеем международную террористическую организацию, о которой ничегошеньки не знаем, и места следующих взрывов без дат, – заключил Смолин.
– Думаю, теракты спланированы во времени, – сказала Лана. – Если начнут рушиться святыни по всему миру, представляете, какая волна негодования поднимется?
– И наша задача поскорее вычислить и нейтрализовать взрывников, – продолжил майор. – Кстати, у меня есть любопытная запись, не хотите посмотреть?
Настал черед Смолина рассказывать о Любимове, Нестерове и погоне за призрачной "девяткой". Сигмовцы сгрудились перед монитором, где Вобер уже в который раз демонстрировал чудеса превращения. Первой высказалась Лана:
– Возможно, какая-то техника проецирует изображение вокруг него. Это доказывает и ее сбой, когда мужчина проходил через поле детектора.
– Ланочка, ты представляешь, каких размеров должна быть аппаратура, выполняющая такие задачи? – возразил Кузьмин. – Товарищ должен везти за собой целую тележку, а у него только легкая сумка.
– А если он гениальный ученый? – не сдавалась девушка.
– Тогда чего же твой гений не продумал опасность подобных сбоев? Из чего сделана его аппаратура, раз металлоискатель её не обнаружил?
– И какой из этого вывод? – спросил Смолин.
– Боюсь показаться смешным, но этот Вобер каким-то образом сам проецирует нужное изображение и на сетчатки глаз, и в объектив камеры, – сказал Леонид. – Если отбросить всё невозможное, то это единственное объяснение.
– Всё не-воз-можное, – передразнила Лана. – Это объяснение твоё невозможно!
– Так, стоп! – оборвал майор. – Если принять версию Лёни, то этого человека нельзя поймать по приметам, но ведь сейчас рядом с ним Любимов. Я, конечно, не представляю, как этот господин делает свои проекции, но вряд ли он способен укрывать ими еще и спутников. Передадим информацию коллегам из французской жандармерии и посмотрим, что из этого получится. Если даже Вобер не замешан в теракте, то явно что-то знает о настоящих взрывниках – не зря же он направился в Париж! Джорджик, я понимаю, Глеб молчит, он больше по саперному делу, но ты-то что думаешь?
– Интересно мне в "Сигме" работать, Павел Аркадьевич. "Секретные материалы" отдыхают!
* * *
Париж. Международный аэропорт Шарль де Голль.
Аэробус А-320 прибыл в столицу Франции поздно вечером. Весь полет Артем пытался выведать у Вобера интересующую его информацию, но тот со стойкостью спартанца пресекал эти неуклюжие попытки и в свою очередь рассказывал про достопримечательности Парижа, где, оказывается, жил долгое время. Постепенно они перешли на "ты".
– Артем, пойми, ты еще не готов правильно всё воспринять. Слова должны получать подтверждение в жизни, только тогда им можно верить. Кстати, ты любишь мёд? Представляешь, в самом центре Парижа, в Люксембургском саду, находится пчелиная пасека, а появилась она еще в 1856 году! Мёд там просто изумительный, мы обязательно посетим оранжерею сада и купим по баночке. Но сначала я приглашаю тебя отведать "le pied de cochon" – свиную ножку в панировке. На бульваре Сен-Жермен есть отличный ресторан, и работает он круглосуточно.
– А фуа-гра там подают? – с видом знатока поинтересовался Артем.
– Конечно! Кстати, для приготовления этого блюда гусей откармливают так, что их печень весит почти килограмм. Ужас, правда?
Шасси мягко коснулись посадочной полосы. По радио зазвучали обычные напутствия экипажа на русском, английском и французском языках. Пассажиры отстегнули ремни, Артем подхватил сумку, где лежал мольберт и смена белья. Вобер пошел впереди, но на выходе замешкался. Любимов посмотрел через его плечо. У трапа скучали карабинеры.
– Aux armes, citoyens*, – пробормотал Клод и, коснувшись шарика на шнурке, повернулся к Артему. – Идем, как ни в чём не бывало, для них теперь мы выглядим по-другому.
Они вышли на трап. Артем старался шагать ровно, но внутри дрожала каждая жилочка. Страх ареста сковал тело ледяными цепями, ноги одеревенели. На предпоследней ступеньке Любимов споткнулся. Сумка полетела в одну сторону, Артем в другую. К нему тут же бросился карабинер и подхватил за руку.
– Ви нэ ушиблись, мадемуазель? – на ломаном русском спросил он.
– Нет, – пропищал Артем и, подняв сумку, добавил: – Спасибо.
Мужчина заулыбался, всем видом показывая, что готов поймать мадемуазель еще раз. Товарищ хлопнул его по плечу, и участливый карабинер посерьезнел, не забыв на прощание подмигнуть симпатичной туристочке из России.
Они прошли в аэропорт через зеленый коридор для пассажиров, не имеющих багажа. Уже оправившись от испуга, Артем крутил головой, впитывая новую для него атмосферу. Вокруг раздавались звуки чужой речи, люди одевались по-другому и выглядели по-другому. Как французы, решил Артем и спросил у Вобера:
– За кого меня принял тот полицейский?
– За красивенькую русскую девушку, одетую в китайский ширпотреб.
– Ладно, хоть красивенькую, – буркнул Артем.
Вобер повернул направо. Стеклянные створки дверей разъехались в стороны, пропуская людей в недра многоярусной стоянки. Спустившись на этаж, Клод направился к автомобилю ярко-красного цвета, в остальном как две капли воды похожего на недавнее купе.
– Любишь стабильность? – спросил Артем, проведя рукой по крылу "Астон Мартина".
– Да, не изменяю вкусам, – ответил Клод. – Тем более, охранный контур заново не надо настраивать.
– Конечно, я понимаю, – с важным видом поддакнул Артем.
В тишине паркинга скрежет металла по бетону прозвучал иерихонской трубой. Из темноты соседнего бокса медленно вышли двое невысоких мужчин. Глаза обоих защищали круглые дымчатые очки, а в сочетании с кожаными куртками, черными джинсами и ботинками на толстой подошве они делали незнакомцев похожими на фанатов группы "Депеш Мод", причем, довольно таки агрессивных фанатов. Один крутил в руке нож-бабочку, другой держал оливково-зеленый пистолет.
– А вот и месье Вобер, – произнес мужчина с ножом. – Мы уже заждались, когда же вы почтите нас своим присутствием. Правда, Жак?
– Точно, Рене.
– Arrête de faire le pitre*, – процедил Клод и бросил Артему: – Живо в машину!
Двух раз повторять не пришлось. Изгнанный вроде бы страх ударил в мозг паникой, Артем юркнул внутрь "Астона" быстрее, чем мышь в спасительную норку. Бандиты никак не отреагировали на его бегство. Один вразвалочку шел к Воберу, второй продолжал целиться из пистолета. Артем быстро осмотрел салон – ничего похожего на оружие. Под прикрытием тонированных стекол он пересел на водительское сиденье и нажал кнопку пуска. Заурчал двигатель. В этом момент Клод начал действовать.
Неуловимо быстро переместившись в сторону, он оказался закрыт от стрелка фигурой Рене. Тот взмахнул ножом, но Вобер ждал это. Слившись с рукой атакующего, он продолжил движение, раскрутив Рене так, что тот волчком влетел в объятия товарища – грохнул выстрел. Клод исчез за машиной. Артем смотрел на лежащего бандита, который зажимал рукой развороченный живот и жутко скалился. Равнодушно взглянув на раненого товарища, названный Жаком пошел к "Астону". Любимов вжался в кресло, пальцы стиснули дверную ручку. Бандит вплотную подошел к машине. Дуло пистолета, казалось, смотрит прямо в лицо Артему. Он зажмурился и изо всех сил толкнул дверцу.
По крыше что-то прогрохотало. Прыгнув в машину, Клод буквально выжал Артема на соседнее сиденье. Взревел двигатель, автомобиль с пробуксовкой рванулся прочь из западни. Артем взглянул назад. Стрелок сидел на бетонном полу, щупая окровавленное лицо, второй бандит медленно поднимался. О его ранении в живот напоминала только дырявая куртка. Вот тут Артема прорвало:
– Что это такое?! Ответь! Кто эти люди?! Ты обещал мне работу, а сам подставляешь под пули! Останови немедленно, слышишь?! Я возвращаюсь домой!
"Астон" миновал шлагбаум на выезде с коварной стоянки, впереди лежала автострада, залитая светом фонарей. На лице Вобера блестели капельки пота, он повернулся к Артему.
– Я должен был предвидеть нападение, прости меня. Постараюсь больше не подвергать твою жизнь опасности. Хочу добавить, что в сложной ситуации ты действовал рискованно, но грамотно. Как настоящий дуал!
– Ты ответишь на мои вопросы, – с нажимом произнес Артем.
– Это справедливо.
– И ответишь немедленно!
– Глупо стоять посреди освещенной улицы и ждать пули в спину. Ты не против, если сначала мы приедем домой?
Набирая скорость, автомобиль помчался по автостраде. Через несколько минут из-под арки выбежали двое бандитов – немного потрепанные, но без заметных ранений. Один достал телефон.
– Господин, мы потеряли его. Да. Он притащил с собой какого-то мальчишку… да, я знаю адрес! Обещаю, они не доживут до рассвета. Повинуюсь!
Мужчины сели на мотоциклы и выехали на автостраду. Их цель находилась на другом конце города.
* * *
Бритва Оккама – согласно этому принципу, понятия, несводимые к интуитивному и опытному знанию, должны удаляться из науки. Короче, если отбросить все невозможные версии, тогда то, что останется, и есть истина, какой бы невероятной она не казалась.
Aux armes, citoyens фр. – К оружию, граждане.
Arrête de faire le pitre фр. – Перестань паясничать.
Глава 6
Санкт-Петербург. Невский проспект. Департамент полиции.
Генерал Красильников сидел во главе длинного стола. Кроме начальников отделов, утреннюю планерку посетил незваный гость – координатор ФОС Максим Ломов. Толстый, с крупным носом и большими ушами, он напоминал мультяшного Шрека, но взгляд маленьких злых глаз сразу предупреждал окружающих, что подобные сравнения лучше не озвучивать. На его визите настоял директор ФОС генерал-майор Лебедев, разбудивший Красильникова телефонным звонком. Валерий Борисович спросонья согласился, а теперь то и дело бросал на Ломова неодобрительные взгляды. Присутствие постороннего человека нарушало давно отработанный ход планерки, полицейские косились на координатора и старались быстрее донести до начальства состояние дел в подразделениях, а Красильников утешал себя тем, что раз федералы прислали своего человека, значит, зашли в полный тупик. Теперь только от Смолина зависит, получится ли утереть нос охранителям.
– Павел Аркадьевич, доклад готов? – спросил генерал.
– Так точно! В ходе оперативно-розыскных мероприятий мы выяснили, что за три дня до взрыва собор посетили два лица, выдававших себя за членов комиссии по охране исторических памятников.
– Как они выглядели? – немедленно влез Ломов.
Смолин посмотрел на Красильникова, тот кивнул. Павел выдержал паузу и продолжил:
– Мужчины среднего роста в очках, одеты в синие спецовки с надписью ЮНЕСКО.
Майор постепенно рассказал о блокноте, Артеме, Вобере и сделанных выводах. Шрека явно распирало от вопросов, но он сдерживался, чтобы не затягивать доклад. Остальные присутствующие слушали Смолина чуть ли не с раскрытыми ртами.
– Вчера я передал информацию французской жандармерии. Позже они сообщили, что пассажиров с такими приметами на рейсе из Санкт-Петербурга не оказалось.
– Как это? – не выдержал Ломов. – Они что, по пути сошли?
Некоторые полицейские заулыбались, Красильников нахмурился.
– Для невнимательных слушателей повторяю: Клод Вобер обладает особыми, как выразился наш аналитик – паранормальными способностями. Он как-то воздействовал на карабинеров и те увидели вместо него другого человека, – сказал Павел. – Эту версию доказывает и запись с камеры наблюдения в аэропорту Пулково.
– Чепуха! Вы сделали неверные выводы, – заявил федерал и, повернувшись к генералу, сказал: – Ваше превосходительство, нам необходимы материалы, собранные вашими сотрудниками. Мы сами их проанализируем. Замечу, тут затронута национальная безопасность. Если под угрозой находится храм Спасителя, то это в компетенции нашей службы, ваши полномочия на Москву не распространяются.