Андрей Абинский
Марсиане. Марс – наш!

© Андрей Абинский, 2017

ISBN 978-5-4483-9399-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Если увидеть дурной сон и рассказать о нем кому-либо, этот сон наверняка не сбудется.

Все имена и фамилии являются вымышленными.

Совпадения с реальными персонами – чистая случайность.

А. С. Абинский

Глава 1

Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить…

Ф. Тютчев

В Багетном зале удобно разместились тридцать солидных мужчин и восемь ухоженных женщин. Они окружили П-образный стол и нетерпеливо поглядывали на высокое кресло президента. Невидимый кондиционер гонял струи прохладного воздуха. В высоких окнах торчали зубья кремлевских стен. На них топтались и чистили перья весенние голуби. Солнце бросало искры на зелёную скатерть и отражалось в хрустальных графинах. Утро обещало хороший день.

– Огласите повестку, Виктор Сергеевич, – спросил пресс-секретаря журналист Неверов.

Виктор Жеков, советник президента, и сам не ведал о причине аврала, поэтому ответил уклончиво:

– Всему своё время…

Публика заметно нервничала. Внезапные форумы чреваты неожиданными последствиями и кадровыми рокировками. Не угадаешь, кому достанется по шапке, а кому – по шее.

Экономист Дерюгин налил себе из графина и с удовольствием выпил.

– В употреблении не замечен, – сказал ему желчный Медлинский. – Но по утрам часто пил холодную воду…

Медлинский отвечал за культурную жизнь страны и всерьёз утверждал, что Иосиф Кобзон поёт гораздо лучше, чем Эдит Пиаф.

Дерюгин презрительно фыркнул и налил второй стакан.

Валентина Сагдеева придирчиво рассматривала собственный маникюр. Один ноготок отслоился и это её сильно огорчило.

Тяжеловес Натан Кожин страдал в тесном кресле, положив длинные руки на крышку стола. Его кулаки годились для забивания свай.

– Этот-то зачем здесь? – спросила Сагдеева депутата Рапсодина.

– Он в Думе, советником по ударным проектам, – ответил Рапсодин.

– Да ну… он же боксёр… человека били по мозгам всю жизнь…

– Это, у кого они есть. Кожину боятся возражать. Полтора центнера живого мяса. Главная опора «Единой России».

В дверях появился Дмитрий Погодин:

– Hello camaradas! – поздоровался он и отвесил мимолётный поклон.

Дипломат и философ знал шесть языков и, бывало, говорил сразу на всех. Как-то с чехами он общался на китайском.

– Нихау! – ответила за всех Сагдеева.

Раньше она была гимнасткой, потом тренером в Поднебесной и умела здороваться на китайском.

Следом за Погодиным вошел президент. Все встали, пытаясь угадать настроение лидера.

– Здравствуйте, господа, – президент обвёл взглядом собрание. Кивнул насупленному коммунисту Забродину. – И товарищи! Прошу садиться.

Президент взобрался на своё кресло и стал немного выше. Справа от него, над столом едва возвышался премьер Хромов. В этом положении его голова казалась пропорциональной.

– Сегодня обойдемся без формальностей, – сказал президент. – И без обычного протокола. Прения, высказывания, реплики – в свободном формате. Разумеется, без лишнего базара. Представители правящей здесь? Оппозиция? Системная оппозиция, не системная? Журналисты?

– Пятая колонна отсутствует, – ухмыльнулся фсбэшник Жбанков.

– Надо было доставить. И непременно с конвоем, – задиристо сказал либеральный демократ Колганович. – И замочить в сортире, не отходя от кассы!

– С божьей помощью, – согласился патриарх отец Онуфрий.

– Не грешите плагиатом, коллега, – заметил Жбанков. – Это знаменитый афоризм президента.

– Из лексикона питерской подворотни, – не смолчал журналист Неверов.

Холодный циник Неверов любил лошадей и не любил попов. Патриарх опасался наглого борзописца и охотно перекрестил бы его своей палкой.

– Об чём базар будет? – тихонько спросил депутат госдумы Тимохин у своего соседа, депутата Учаева.

Оба в прошлом были спортсменами и вышли из лихих девяностых. Штангист Учаев был в Солнцевской группировке, а борец Тимохин возглавлял Тамбовскую. Теперь они подружились, отрастили животы и носили красные галстуки.

– Про бабки стрелка, – ответил Учаев коллеге. – Об чём ещё с утра можно перетирать?

Однако бывший громила не угадал.

Президент вынул из папки лист бумаги и, глядя в него, сказал:

– Господа, я пригласил вас сегодня, чтобы решить архиважную государственную задачу! Необходимо выработать концептуальную версию русской национальной идеи. Прямо здесь и прямо сейчас!

Президент сделал паузу и оглядел притихший зал. Вопросов не было.

«Идеи есть, а денег нет», – сказал про себя премьер министр.

– Здесь присутствуют делегаты всех мастей, пардон, всех слоёв общества, – продолжал президент, – партийные и беспартийные лидеры, представители духовенства и средств массовой информации, бизнеса и силовых структур.

«Сталина на вас нет», – подумал коммунист Забродин.

– Затянувшийся кризис и международные санкции подрывают экономику страны, – говорил президент, – а, главное, доверие электората. Доверие к легитимно избранной власти. А впереди, как вы знаете, выборы.

«Знаем мы ваши выборы. Карусели, вбросы и мертвые души», – подумал либеральный демократ Колганович, но вслух промолчал.

– Госдеп не дремлет, – продолжал президент. – Недруги спят… спят и видят Россию, стоящую на коленях и с протянутой рукой. В этой обстановке нужно сплотить народ вокруг «Единой России» и воодушевить его общей национальной идеей. Прошу высказываться по существу.

Как и положено, самая быстрая реакция была у военных:

– Лучше всего народ объединяет война, – сказал генерал из «ястребов». – Рано мы расслабились в Сирии. Из Украины тоже рано ушли.

– В Украине не было наших регулярных войск, – уточнил президент. – Там сражались бывшие военные. Соответственно патриотически настроенные. По велению горячих сердец.

– Ну да… бурятские танкисты, псковские десантники, – ехидно заметил правдолюб Федянин.

Президент поднял брови и перевёл взгляд с Федянина на гэбиста Жбанкова. Тот кивнул.

– Его не поймешь – то ли он белая ворона, то ли тёмная лошадка, – сказала Сапрыкина. – И нашим, и вашим…

– Кто, Федянин или Жбанков? – спросила Сагдеева.

– Федянин, разумеется. Впрочем, и Жбанков не лучше. Я бы за него замуж не пошла.

– За кого?

– За обоих!

– Хорошо бы, устранить природный коллапс – ну, там… наводнение, потоп, цунами. Пожар, на худой конец, – высказал свою мысль генерал из МЧС, – и общими усилиями преодолеть стихию.

– На погибель всем буржуям мировой пожар раздуем! – саркастически произнёс Неверов.

– Ага, в едином порыве, – съехидничал депутат Федянин.

– Тупиковая ситуация, – рассеянно заметил Дерюгин. – Большой войны нет, цунами не предвидится, деньги заканчиваются.

– Деньги – это к Левайсу. Деньги у Левайса есть, – сказал министр Улыбаев и лукаво прищурился. – Он сам за деньги хвалился.

Министр экономразвития Улыбаев еще не знал, что завтра попадется на взятке в полтора миллиона долларов.

Анатолий Борисович Левайс раскрыл толстый фолиант и заглянул в него поверх очков:

– Сами очень нуждаемся, господа. В «Роснано» нужно вложить еще семнадцать миллиардов, сто пятьдесят шесть миллионов, двести тридцать три рубля. После этого вливания предприятия выйдут на плюс и начнут выдавать чистую прибыль.

– Нано-прибыль и через сто лет, – ехидно заметил экономист Дерюгин.

– Сталина вам недостаёт, – пробурчал Забродин.

– Нужен прогноз по ценам на нефть, газ и воду – сказал кто-то из зала.

– На водку? – переспросил Учаев.

В девяносто третьем ему ударили битой по голове. С тех пор Учаев стал туговат на оба уха.

– На воду! – громко продублировал ему коллега Тимохин.

– При чём здесь вода? – спросил эколог Гуров.

– При том! – неожиданно резко ответил строительный магнат Шлифман. – Есть готовый проект трубопровода из Байкала в Китайские пустыни. За живые деньги, разумеется – китайские юани.

– Золотое дно! – поддержал коллегу газовый олигарх Клюкман.

Клюкман недавно повысил себе зарплату. Теперь он стал получать пять миллионов в день.

«Хана Байкалу, до дна вычерпают», – загрустил эколог Гуров. Подумал, поёжился, но вслух не сказал.

– Не лишним будет выслушать мнение астрономов и астрологов, – предложила Сагдеева. Если уж всесторонне…

В здоровом теле гимнастки Сагдеевой обитал здоровый дух, лояльный к мистическим явлениям.

В разговор вступил придворный экстрасенс Нэргы Патыркын, бывший якутский шаман:

– В ближайший четверг Юпитер и Сатурн войдут в созвездие Водолея, – тонким голосом произнес шаман. – Настанут смутные времена… Ванга, Нострадамус, Джой Айад предупреждали об этом…

– С Вангой понятно, с Нострадамусом тоже, – сказал Бакланов, представитель «Роскосмоса, – а кто такой Джой Айад?

– Кто такая, – поправил его Патыркын. – Джой Айад – каирская царица предсказаний. Челябинский метеорит – это её рук дело. Будут ещё космические катаклизмы. Нибиру, например…

– Не приведи Господь! – произнёс патриарх Онуфрий и уронил посох на пол.

Его преосвященство не доверял экстрасенсам и презирал их в соответствии с канонами православной церкви.

– Выбор у вас не большой, – поморщился Погодин. – Война, стихия и внешние недоброжелатели. Придумайте что-нибудь новенькое.

– Чем славится Русь-матушка? – с вызовом спросила патриотка Ярцева.

– Пушкин – Онегин, Толстой – Каренина, Тургенев – Муму, а Достоевский – Идиот, – уныло произнёс филолог Рапсодин.

– За что вы так, Фёдора-то Михалыча?! – укоризненно спросила Ярцева.

– За старушку, которую за тридцать копеек…

Учаев:

– Грохнули что ли?

– Пришили по беспределу, – ответил Тимохин. – Не поделилась с кем надо.

– А-а-а…

– Юрий Гагарин, Герман Титов, Валентина Терешкова! – сказал «Роскосмос» Бакланов.

– Ленин и Сталин! – отчеканил Забродин. – Иосиф Виссарионович Сталин сегодня особенно актуален. Народ хочет Сталина!

– Понесло кота на басни! – сварливо ответила Ярцева. – Ещё Железного Феликса мобилизуйте с того света.

– Неплохо бы! – мстительно заметил Жбанков. – Вместе с его маузером.

– Господа, сделаем перерыв, – объявил пресс-секретарь, уловив неуловимый знак президента. – Затем продолжим прения. Ждём от вас новых, свежих идей.

В буфете висел бодрящий запах бразильского кофе и теплых ванильных пышек. Улыбаев хрустел поджареной гренкой с чёрной икрой на желтом голландском масле. Коммунист Забродин и «яблочник» Федянин ограничились русскими блинами с красной икоркой. Либеральный демократ Колганович позволил себе рюмочку Hennessy под пластик Cheddar с белыми трюфелями. Пережёвывая санкционные деликатесы, слуги народа переживали за судьбу России.

Глава 2

Масса планеты Марс составляет

10,7% массы Земли.

– Есть! Есть такая идея! – воскликнул Левайс, едва совещание возобновилось. – Нам нужен серьезный прорыв в космосе! Помните, американский Кеннеди поставил задачу американской нации слетать на Луну? И они напряглись, и они слетали! Почему бы и нам не слетать куда-либо? Хотя бы на Венеру.

– Не забывайте, чем кончил Кеннеди, – ухмыльнулся Жбанков.

– Чем? – спросил депутат Тимохин.

– Вальнули, как фраера, из волыны, – ответил ему Учаев.

– А-а-а…

– Господа, если уж американцы обогнали нас с Луной, – продолжал Левайс, – сам бог велел Россиянам высадиться на Венере!

– Не упоминайте имя Господа нашего всуе, – недовольно промолвил отец Онуфрий.

Его реплики никто не услышал.

– Почему на Венеру а, скажем, не на Юпитер? – спросила депутат Ярцева. Юпитер все-таки больше, а Сатурн красивее и с кольцами.

У Ярцевой всегда были завышенные амбиции и жуткие проекты по утеснению прав гражданского населения.

– Венера ближе, – ответил Левайс. – Дешевле обойдётся. После Луны вояж на Венеру выглядит более логично.

– Венеро-логический прорыв, – раздельно произнес Неверов.

– А проект назовём «Аэлита», – предложила Сагдеева.

– Почему это? – спросил Тимохин

– Так зовут сучку премьера, – пояснил Учаев.

– Бабу что ли?

– Дурак, собаку.

Президент, скучающий до этого, вдруг, оживился:

– Господа, мне кажется, это – оно! То, что надо! Высадка человека на другую планету – вполне подходит в качестве национальной идеи. Мы были первыми в космосе, мы будем первыми на Венере. Российский флаг будет развиваться над Утренней звездой! Я бы и сам полетел!

Президент уже летал на дельтаплане со стерхами, нырял в глубины Байкала и бесстрашно заходил в клетку к диким хищникам. «После визита Президента тигрица родила!» – был такой заголовок в местной газете.

– Что скажет «Роскосмос»? – спросил пресс-секретарь.

Глава «Роскосмоса», Игорь Анатольевич Басманов, до этого руководил «Автовазом» и в автомобилях разбирался лучше, чем в ракетах. Поэтому он молча ткнул пальцем в Бакланова, менеджера технических проектов. Бакланов ухмыльнулся, почесал макушку и сказал, обращаясь к Левайсу:

– Ваша Венера, Анатолий Борисович, однозначно не годится. Там жарко, как сесть на печку. Свинец плавится. И давление чудовищное. Из всех вариантов лучше всего подходит Марс. Но там уже бегают американские тележки.

– Значит, Марс будет наш! – перебил его президент. – Поставим себе грандиозную задачу: высадить человека на Марс уже в следующем году! Кто против?

«Кто против» не было.

– Человека на Марс можно послать уже сейчас, – сказал Бакланов. – Но долго он там не протянет и обратно не вернется. Пока это технически невозможно. Давайте думать о своём марсоходе и плацдарме для дальнейшей колонизации планеты.

– А не залупить, … то есть, не запулить ли на Марс наш танк? – предложил министр обороны. – Например, «Армату»? «Армата» гораздо круче американского марсохода. Это железный факт! А уж если бабахнет, то мало не покажется! Давайте танк и запустим. Вот в Пентагоне обделаются!

– Сколько весит ваша «Армата»? – ехидно спросил Бакланов.

– Наш «Армата»! – поправил его депутат госдумы Филин, бывший слесарь Уралвагонзавода. – Сорок восемь тонн без боекомплекта.

Все знают, что на Урале клепают в основном танки, а не вагоны.

Однажды на телеконференции слесарь Филин задал президенту удобный вопрос о насущном и после этого стал депутатом. Его зарплата увеличилась в десять раз. Плюс служебная квартира в Белокаменной и прочие приятные мелочи. Филин уже подумывал об отдыхе в Турции, но тут не вовремя скурвился Эрдоган и Турция отпала. Пришлось раскошелиться и купить путёвку в дорогой Куршавель.

– Можно облегчить танк, отлить броню из пластмассы. Или, на худой конец, из люминия, – предложил Филин.

– Бросьте вы! – возмутился министр обороны. – Ещё смастерите боевую машину из фанеры! Или из папье-маше! Танк – это танк! А танк должен быть железным.

Железная логика убедила собрание.

– Оставим технические проблемы инженерам, – прервал их президент. – Сейчас главное, решить организационные вопросы. Кому дело поручим?

– Роскосмос, ВКС, РАН, Уралвагонзавод, НПО имени Лавочкина, – предложил Погодин. – Под общим руководством…

– Левайса, – сказала Ярцева. – Левайс из любой ситуации выкрутится.

– Есть другие предложения? – спросил президент.

Других не было. В зале воцарилось приподнятое настроение. Государственные мужи участвовали в историческом начинании – рождении национальной идеи.

Всё испортил премьер Хромов. Он наклонил лобастую голову и тихо – спросил:

– Где взять денег, господа? И сколько?

В зале повисла нехорошая тишина. После длительной паузы встал Улыбаев:

– Сколько – определимся потом. А деньги, как говорится, лежат у нас под ногами. Вклады населения в банках – это миллиарды и триллионы рублей. С этим надо что-то делать. Опять же пенсионеры. Их слишком много. Отменить индексацию, повысить пенсионный возраст, работающим – вообще ничего.

– Круто! – сказал Федянин. – Будут возмущения и протесты.

– Когда это вы видели протесты пенсионеров? – парировал Улыбаев. – Они все поддерживают политику президента и голосуют за него обеими руками.

– Восемьдесят шесть процентов, – сказал пресс-секретарь.

«У Чаушеску было сто. Перед тем как…» – подумал Колганович.

– Президент – это Россия, – сказал коммунист Романенко.

– Президент – наше всё! – добавила его жена и депутат от единоросов, оперная певица Максудова.

В скором будущем семейная пара незаметно исчезнет из России и получит украинское гражданство. Полковник Романенко при этом заявит, что был против аннексии Крыма и голосовал «за» под страхом смерти. И, что уж что совсем паскудно, сравнит правящий режим в России с нацистским. У Максудовой обнаружилось двойное гражданство и, по закону, она в принципе не могла быть депутатом и заседать в Государственной Думе.

Все это будет потом. А пока президент сказал:

– Думаю, финансовые вопросы мы уладим. Полагаю, что и бизнес не останется в стороне. Господин Шлифман, к примеру, мог бы купить танк, на свои кровные, как во время войны. И Клюкман, кстати, тоже.

– Зачем нам два танка? – зажался скупой Клюкман.

В кулуарах говорили, что президент неважный стратег, но блестящий мастер тактических многоходовок. Он тут же распределил роли и полномочия:

– Анатолий Борисович, вам и флаг в руки! – сказал он Левайсу. – Через неделю представьте мне список рабочей группы проекта «Аэлита».

Левайс порозовел от удовольствия. Обычным людям такой шанс выпадает раз в жизни. Левайса фортуна любила и улыбалась ему почем зря. А, главное, вовремя. С нано-технологиями у него явно не ладилось.

– Виктор Сергеевич, – обратился президент к Жекову, – освежите в памяти речь Кеннеди и отредактируйте наш, Российский вариант. Вы это умеете. И поубедительнее. Больше актуальных лозунгов – Крым наш, Марс – наш, космос – наш! И так далее…

– Когда планируем высадку? – как о чём-то обыденном спросил пресс-секретарь.

– Ровно через год, – ответил президент.

– Не успеем, – сказал Бакланов. – Полёт к Марсу займет восемь-девять месяцев. А нам ещё железом предстоит заняться с ноля…

– У Сталина вы бы за полгода сделали, – буркнул Забродин. – И железо своё за месяц склепали, в шаражке.

– Шаражки – это уже слишком, – сказал Погодин. – Но, считаю целесообразным разместить участников проекта в одном месте, например в Сочи. Там после олимпиады осталось много свободных мест.

– Лучше сразу на Колыме, в Магадане, – предложил гэбист Жбанков.

– Хорошая мысль! – поддержал его Забродин.

– Предлагаю Маклаково, – сказал министр обороны. – Там построен городок для военных. Со всей инфраструктурой. И от Москвы недалеко, и баня есть. Обнесём забором, поставим охрану.

– А военные?

– Подождут. Им по Уставу положено преодолевать тяготы.

– Замётано! – сказал президент.

Журналист Неверов поморщился. Он даже в общении с жеребцами не употреблял блатных слов.

– Йес! … место есть, люди будут, деньги найдем, – подвёл итог Погодин. – Теперь дело за СМИ. Осветить, оповестить, убедить, воодушевить…

– За этим дело не станет, – ответил телевизионщик Киселёв.

– Мы поможем, – внушительным басом произнес патриарх, – С нами Бог!

– Есть небольшой нюанс, – дипломатично вступил в разговор министр иностранных дел. – По международным законам, кометы, планеты и их спутники не могут быть присвоены отдельной державой или использованы в военных целях. Здесь надо крепко подумать.

– А чего думать?! – заявил экс-бандит Учаев. – Кто смел, тот и съел!

– Не совсем так, – корректно поправил его министр. – Нам наш Крым еще сильно икается, а уж за Марс Америка со товарищи нам глотку перегрызут!

Президент лукаво усмехнулся:

– Всё решаемо, господа. Организуем на Марсе референдум по присоединению планеты к Российской федерации. Аналогично Крыму. Уверен, марсиане нас поддержат и проголосуют единогласно «за».

– Простите, господа, – сказал Бакланов, – на Марсе, извиняюсь, населения нет совсем, и жизни нет вообще.

– А наши марсианские танкисты?! Они и проголосуют!

– А-а-а, – сказал Тимохин. – Зеленые человечки…

– Красные, – поправил его президент. – У них будут красные скафандры.

– Козырный ход! – восхитился Учаев.

Президент сделал пометку в своём блокноте и обратился к Жбанкову:

– Аркадий Макарович, теперь по вашему ведомству. Дайте задание агентуре в районе НАСА внедриться в их логово. Особенно важна техническая документация.

– Сделаем! – сказал старый разведчик. – Там у нас законсервирован «спящий» агент.

– Хорошо бы завербовать Илона Маска, – сказал Бакланов. – У него частная космическая лавочка и неплохо получается с «Фалконами».

– Это вряд ли получится, – ответил Жбанков, – Маска не купишь, он сам миллиардер. К тому же упёртый трудоголик и псих.

– Богатые тоже плачут, – сказала Сагдеева.

Она любила смотреть мыльные сериалы.

– Будем стараться! – заверил Жбанков и покосился на попа. – Во всех епархиях.

Патриарх взглянул в правый угол и, не найдя там иконы, перекрестил зал: «Благослови нас, Господь, на благие дела!»