полная версия

Анастасия Валерьевна Панюшкина
Fxxxing caнсара

– Каждая жизнь заслуживает того, чтобы её прожили. Даже если это супернегативный опыт, по твоему мнению. Это тот опыт, который выбрала душа. И он также имеет место быть, как и всё остальное.

– Неужели ему нравится такая жизнь? Мне бы так хотелось помочь ему измениться, разве он не хочет добиться чего-то стоящего?

– Может и хочет? Только вот каждый сам решает, что менять в своей жизни, а что нет? А жалость -то твоя ему зачем сдалась? Принимай его жизненный опыт такая, как есть – прокомментировал Рома.

– Иногда мне кажется, что людям нравится страдать и переживать. Некоторые так лучше чувствуют жизнь…– поделилась Аня, – это как искушение.

– Любое жизненное ограничение является трансперсональным опытом. И его проживает каждый индивидуально. Из этого следует, что каждый сам задает себе вопросы и сам на них отвечает. Тот, кто осознал себя, может быть примером для остальных к осознанию себя, но каждый должен проделать всё сам. Попытка изменить других является последствием намерения «я не готов принять тебя». Как правило люди, которые не принимают окружающих их людей не могут принять себя. Может быть, какую-то часть себя ты не можешь принять? Поэтому ты так бурно отреагировал на этого мужика? – предположила Алина.

Я задумался: что общего между моим отношением к этому незнакомцу и моим отношением к самому себе?!

«Жалость- не любовь», —говорю я сам себе, но это не помогает. Почему этот тип так меня зацепил? Ну какая мне разница, как он живет? Не нравится- не смотри, но нет же! Я не могу пройти мимо и не подумать о том, что стоит людям в себе поменять. А ведь именно об этом он и говорил, зачем думать о решении проблемы… Тем более если меня это не касается. Точно, ведь иногда плохие вещи случаются. Они, как катализатор, как пинок под зад. В конце концов, он сам выбрал свой путь.

– Каждая жизнь заслуживает того, чтобы её прожили, – Аня как будто прочла мою мысль.

– Точно! Именно об этом я сейчас и думал! Нужно просто отстать… от окружающих. Перестать пытаться навязывать им свое виденье, свое мнение, перестать транслировать на них свои ожидания

– Тем более, что иногда не иметь ожиданий – это самое лучшее, что мы можем дать миру.

– Аня, ты -гений!

Я словил какую-то дикую эйфорию, мне так стало хорошо. Пазл сложился, и именно в этот момент я увидел весь свой путь. Мне казалась, что сам Творец привел меня в эту точку моей жизни.

Я облокотился на большой камень и выпил водички, чтобы немного успокоиться. – Прекрасно.

– Да, здесь чудесно, только пообедать хочется. Никто не проголодался? – спросила Алина.

– Там чуть дальше есть кафе, пойдемте туда? – предложил Дима и все согласились.

Дима на каждого заказал по яичнице и чая масалы:

– Я вам говорил, что мы с Юлей взяли билеты домой? Сезон в Индии заканчивается, пора двигаться дальше.

– Я тоже собираюсь, – ответила Алина.

– Так быстро? – Аня нахмурилась, видимо не ожидала, что все уедут в одно время.

– Почему же, я в Индии уже полгода, я соскучилась по родным.

– Я не хочу уезжать, а ты, Ань? – я напрягся, потому что мы даже не обсуждали отъезд.

– И я, – улыбаясь ответила Аня.

Я знал эту улыбку. Аня улыбалась так каждый раз, когда наши взгляды на вещи совпадали. Мне было приятно, что в очередной раз мы были на одной волне. Более того, это означало, что мы будем жить вместе, и я начал перебирать в голове возможные варианты. Мы провели весь день у подножия водопада и обошли все окрестности рядом.

– Нам пора подниматься, а то скоро стемнеет, – сказал Дима, как главнокомандующий.

Мы брели в тишине, так как устали. Мне казалось, что в этот вечер каждый из нас задумался о своем: о своих близких, о сложных отношениях, о деструктивном поведении родных и о своей беспомощности. Наши разговоры не делали нас великими или сверхумными, мы делились своими размышлениями, мне было приятно встретить похожие взгляды, чего мне раньше так не хватало.

Слышно было только пение птиц и звук проезжающих машин. Когда мы вышли к дороге, оказалось, что таксист рикши, на которой приехали ребята, всё это время нас ждал. Мы удивились.

Доехав до нашего хостела, мы с Аней ушли первыми. Дима с ребятами почему-то застряли с таксистом. Мы вернулись к ним. Проблема была в том, что таксист озвучил сумму больше, чем мы договаривались. Дима принципиально отказывался платить ему лишние деньги, потому что его раздражало такое поведение:

– Я не буду платить тебе лишние даже сто рупий.

– Эй, я вас ждал сколько времени! Не возьму денег тогда вообще.

– Нет, но вы послушайте себя. Берите ту сумму, на которую мы договорились. Почему я должен платить больше?

– Но это же немного, – обратился я к Диме.

– Я знаю. Но это дело принципа!

Такой жаркий спор из-за каких-то 100 рупий, тут до меня снизошло озарение! Когда я приехал в первый день сюда, меня вез таксист, которому я заплатил на 100 рупий меньше. Мне тогда казалось, что я прав. Внутреннее чувство подсказывало, что это мои кармически деньги и я решил прекратить спор, отдав водителю рикши 100 рупий.

– Вот она, сансара! Ребята, представляете, это были мои кармические сто рупий! Сегодня день инсайтов, обожаю Индию.

– В смысле?

– Круг замкнулся. Я почувствовал вину, не додав сто рупий таксисту, который не довез меня до хостела и обстоятельства сложились так, что их всё равно пришлось отдать. Понимаю, сто рупий – это мелочь, но какое это попадание в яблочко. Вы что-нибудь слышали про круговорот сансары?

– Ну да, это из буддизма, сансара – вечное колесо перерождений, – ответил Рома.

– Да, но если смотреть глубже, то это не просто перерождения, а вообще вся жизнь. Сама жизнь состоит из кругов сансары, мы ходим по кругу один за одним. Заблуждаемся, падаем, встаем и снова по новой. События, люди, города – всё меняется, но сама суть всегда остается. Вы понимаете, о чём я?

– Не совсем, – ответил Дима.

– Как же это объяснить…С тобой никогда не происходили события, которые заставляли тебя вступать в борьбу?

– Конечно, вся наша жизнь-борьба.

– То есть всё, что с нами происходит можно назвать сансарой? – переспросила Юля.

– Всё плохое или экстраординарное, – уточнил я, – можно назвать сансарой. В круг сансары легко попасть, как я сейчас, например. Если бы до меня так и не дошло, что это мой должок, мы бы так стояли, продолжая спорить с таксистом. Может быть, даже ушли домой в ужасном настроении.

– Так, давай разберем это на моем примере, – Юля начала рассуждать вслух. – Можно ли считать, что я попала в замкнутый круг, если я много работаю и много зарабатываю, но всё равно при этом у меня бывают дни, когда я остаюсь без денег совсем и меня это напрягает. Я бы хотела работать меньше, так как устаю, но при этом не терять в заработке. Чем больше я работаю, тем больше денег я трачу и для меня это самый настоящий замкнутый круг. Получается, чтобы выйти из этого круга, мне нужно либо увеличить стоимость моих услуг, либо уменьшить свои потребности, чтобы появилась подушка безопасности.

– Не нужно уменьшать потребности, нужно выделить деньги на подушку безопасности, также, как и на другие твои нужды. Такой подход или/или – он о крайностях. Либо ты шикуешь, либо ты экономишь. Сансара всё время пытается загнать нас в такие крайности. Попробуй начать относиться к подушке безопасности, как к элементу шика. Если ты начнешь думать, что ты ограничиваешь себя, то напомни себе, что инвестируешь в свое будущее.

– Я никогда не думала над своей ситуацией под таким углом. Ну, что это мой круг, – Юля задумалась и начала что-то писать в телефоне.

– Да, для меня это тоже в новинку, всё-таки это новое понимание сансары, – ответил я, чтобы поддержать беседу.

– Марк, помнишь ты мне рассказывал на крыше про уровни сансары. Получается, что, находясь здесь мы тоже их проходим? – спросила Аня.

– Уровни? Ну да. Опыт на Земле уникален, здесь мы можем достигнуть любого уровня, правда даже не узнаем об этом.

– А что за уровни? – поинтересовался Дима.

В этот момент я пожалел, что не внимательно слушал Мелиссу, потому что не мог доступно рассказать:

– Ну, это уровни эволюции души, – я почесал затылок, ожидая насмешки над собой, – как-нибудь потом расскажу.

– И когда? Это наш последний вечер, ты уже забыл? – Дима хлопнул меня по плечу. – Ладно, не грузись, я понимаю о чём ты. На самом деле, чтобы это понять, не нужно умирать и впадать в кому, существует много разных писаний, в которых говорится о чем-то похожем.

– Мне кажется, что нам, людям, чтобы понять мир, необходимо всегда придумывать объяснения тому, что происходит. Ограничивать мир этими представлениями, – Рома отлип от телефона и вклинился в разговор, как всегда спеша донести свои мысли, – я думаю, всё проще.

Было приятно его слушать, иногда он говорил вещи, до осознания которых в одиночку было бы сложно дойти, просто не задумываешься.

– Твоя душа развивается или деградирует, – продолжил он, – и ты всё время перемещаешься между этими уровнями, звучит прекрасно.

– Эх, так жалко, что это наш с вами последний вечер, – сказала Алина, – прекрасная ночь, но мне пора собираться.

– Нам тоже, – отозвались Дима и Юля.

Рома посмотрел на нас и уже хотел что-то сказать, как Аня его перебила:

– Мы пойдем спать, устали уже. Завтра за завтраком продолжим.

– Вообще-то я хотел сказать, что завтра рано утром уеду в Непал.

– Что? Почему ты говоришь только сейчас? – Аня шлёпнула его по плечу.

– Да я сам только что узнал – он показал на телефон. – Пригласили побыть волонтёром, начало сезона через 2 дня.

– Поздравляю! Не хочу прощаться, надеюсь, что наши дороги ещё пересекутся, – я не ожидал, что все в один день уедут. Мы начали обниматься, говорить друг другу много теплых слов и разошлись по комнатам.

Это и правда был последний день, когда мы собрались все вместе. Наступила пора прощаться и двигаться дальше. Конечно, хотелось верить, что наши дороги ещё не раз пересекутся. Ведь каждый из нас оставил глубокий след в сердце другого, каждый, незаметно для себя, немного изменил чужую жизнь всего лишь своим присутствием или оказался тем случайны незнакомцем, с которым поделились моментом вечности, запечатлённым в памяти мироздания. У меня было предчувствие, что с некоторыми из них я уже никогда не пересекусь. Момент – он оттого и ценен, что его не повторить, не вернуть и заново не прожить.

Мне было грустно, но со мной оставалась Аня.

*

Хостел совсем опустел. Кто-то вернулся домой, кто-то уехал путешествовать дальше. Я почти всё время оставался у Ани в комнате. Когда встал вопрос о продлении аренды, мы не стали долго думать и решили снять отдельный дом в Ришикеше. Отток туристов позволил нам выбрать самый милый домик для себя. Аня тут же создала в нём уют, а я устроился художником-аниматором на удаленную работу… С увеличением количества задач я всё больше уходил в работу. Доходило даже до того, что я забывал про еду, повседневные дела, но никогда не забывал про Анечку.

– Марк, ты всё время работаешь, когда мы уже съездим куда-нибудь? – спросила как-то она.

В это время я уже закончил работу и ждал, когда компьютер завершить рендеринг. Я откинулся на спинку кресла и потянулся.

– Ну, я всё, можем идти завтра.

– Супер, куда пойдем? – она обняла меня за шею.

– Предлагаю взять палатку у Шивы и переночевать у реки, рядом с пещерой.

– А это не опасно? Ведь мы плохо знаем местность.

– Нет, что случится-то?

– Тогда пошли, – Аня поцеловала меня в макушку и ушла готовить чай. Я написал нашему арендодателю Шиве с просьбой одолжить палатку и спальники. Он с радостью согласился.

– Аня, я договорился. Пойду сбегаю к Шиве за палаткой.

– Ага, – крикнула она.

Я вышел на улицу. Свежий воздух растормошил мои волосы, было приятно ощущать вечернюю прохладу после жаркого дня. Наш новый дом находился рядом с рынком, я решил зайти туда и купить на ужин фруктов. Краем глаза я увидел знакомый силуэт, приглядевшись стало понятно, что это был Джо. Я кинулся в его сторону, но не успел даже подойти к нему, как он испарился.

Прошло уже достаточно много времени, чтобы я перестал вспоминать о том мире. Теперь же меня гложило предчувствие, что Джо здесь не просто так. Я дошел до Шивы, забрал вещи и быстро вернулся домой.

В эту ночь я не мог сомкнуть глаз, мысли атаковали меня. Как бы я ни хотел сбежать от тех воспоминаний, что путали моё сознание, они снова настигали меня. Я ушел спать в другую комнату, потом снова вернулся в свою постель, чем в итоге разбудил Аню. «Почему она так чутко спит, даже бессонницей не пострадаешь?!»

– В чём дело? Что-то случилось?

– Ложись спать, уснуть не могу.

Аня обняла меня и начала петь колыбельную:

«Спасибо тебе за любовь, которую мне подарил

Спасибо тебе за мечты, ты ими меня окрылил

Спасибо тебе за людей, которых с тобой нахожу

Спасибо тебе за свет, который в душе я ношу

Спасибо тебе за тень, в которой уютно везде

Спасибо тебе за слова, что говорю про себя

Спасибо, что слышишь их и отвечаешь всегда.

Спасибо за этот сон, которым меня накрыл

Спасибо тебе за всё, мой компас любви застыл».

Аня пела эту песню каждый раз, когда мне становилось дурно или не по себе, и всё плохое тут же уходило. Стало тепло и уютно. Я только моргнул, а Аня уже собрала все вещи для похода.

– Ну что, вставай, а то пойдем в самый солнцепёк.

Я молча накрылся простыней.

– Марк, мы что, не пойдем?

– Пойдем, – простонал я.

– Я всё взяла, еду тоже. Не забудь взять карандаши для рисования, нарисуешь мне Джо и всех остальных, чтобы я знала, как они выглядят.

От этих слов я расплылся в улыбке, как чеширский кот, и полез к ней целоваться. Как приятно знать, что тебя не воспринимают за чудака! Она меня в шутку оттолкнула.

– Вставай уже.

– Да, дорогая.

Я быстро собрался, взял сумки, и мы отправились в путь. Конечно, это походом не назовёшь. Мы доехали на рикше до максимальной точки, а оттуда минут 30 прошли пешком, ещё где-то час мы потратили на обустройство.

Было приятно находиться только вдвоем на берегу реки. Когда солнце начало садиться, я разжёг костёр. Вокруг стояла тишина, только иногда слышался треск веток. Языки пламени разгорались всё сильнее и обдавали меня жаром, когда я подкидывал дрова. От костра шел приятный грушевый запах. Я и не заметил, что собрал ветки груши. Закрыв глаза от наслаждения, я увидел образ Джо. Почему он преследует меня? Я понял, что не смогу окончательно расслабиться, пока не нарисую его портрет для Ани. Она тем временем начала готовить, достала из портфеля помидоры и положила их на землю, а перец и другие овощи положила на решетку.

«Зачем она кладёт их на землю? Ведь кто-нибудь из нас может наступить на них» – подумал я и продолжил рисовать портрет Джо, сидя у костра.

– Марк, поставь решетку на огонь.

Я отложил в сторону свои вещи и, поднявшись, наступил на один из помидор, лежащих на земле.

– Ну, Ань.

– Что?

– Вот, смотри, наступил на помидор я, а виновата ты.

Она вопросительно посмотрела на меня и, не ответив, подбежала меня щекотать. Я пытался вырваться из её крепкой хватки, но решил сдаться. Аня победоносно засмеялась и легла на плед, я прилег рядом. Пока она смотрела на небо, я сделал из бумаги цветок и вручил ей:

– Разверни.

Она медленно и аккуратно развернула его. Внутри было написано:

«Я люблю тебя

Потому что

Вопреки

Просто так»

Она поцеловала меня, и прошептала мне: «Я люблю тебя». Мы всю ночь смотрели на звезды и разговаривали обо всём на свете. Я думал о том, что я – самый счастливый в мире человек и как мне повезло, что я оказался здесь. Поехал бы я в Индию, если бы со мной не произошла та катастрофа, узнал бы я о любви то, что знаю сейчас? Именно в этот момент я осознал, что ничего бы в своей жизни не поменял.

На следующий день, ближе к вечеру, мне захотелось поехать в кафе и поесть карри:

– Поехали в ресторан?

– Думаешь, это хорошая идея? – не отводя взгляда от книги, ответила она, – ну, не знаю, Марк, мне так не хочется. Может быть, ещё переночуем здесь? – не соглашалась Аня.

– Давай развеемся, мы весь день тут тусим, кажется, как будто зря время трачу- я погладил её по животу, – а то, вон, станем как Обломов из твоей книги, – настаивал я.

– В нашем порицаемом обществе не ценят отдых, – она закатила глаза, – сразу же за минуту становишься этим персонажем. Но на самом деле это все остальные Обломовы! Обламывают отдых. Если мне хочется полежать и посмотреть на звезды, это не значит, что я впустую трачу время. Я так отдыхаю, ничего не делая. Ты вот телефон, когда на зарядку ставишь, ты ведь им не пользуешься. А если используешь его во время подзарядки, то он дольше заряжается. Получается, разговаривая с тобой, я могу увеличить время своей жизненной энергии на время нашего разговора.

– А ты теперь на всё будешь разводить философскую демагогию?

– А это новый вид отдыха, – она подмигнул мне, и продолжила ничего не делать.

– Ох уж эти твои правила, – я ринулся её обнимать. Мне всё-таки удалось уговорить её поехать поужинать в ресторан. Заехав на минутку домой, чтобы скинуть вещи, я на мгновение замер в дверях, как будто что-то тянуло меня на назад. Может быть мы что-нибудь забыли? Проверил все карманы, всё было на месте. Заводя байк, я в последний раз оглянулся на дом, в котором мы жили, и тронулся с места.

Это был обычный вечер. Мы ехали по дороге, по которой ездили каждый день. Теплый ветерок обдувал лицо, вдалеке горели фонари, как маяки, освещая окна ресторанов. Дорога была полупустой и темной. Я притормозил у первого попавшегося кофе. Аня спрыгнула с байка и пошла через дорогу. Машин не было, вдруг мотоциклист на бешеной скорости появился из ниоткуда. Я кинулся к ней, чтобы защитить её, раздался громкий визг тормозов.

Удар. Темнота. Пустота.

Глава 5. Линии времени

– Марк, очнись, пожалуйста! – я пытаюсь нащупать его пульс. Тишина. Кто-то из прохожих уже вызвал скорую помощь, я продолжаю держать Марка на руках и не отпускаю до её приезда медиков. Врачи забирают у меня любимого, его несут в машину наносилках, стараюсь не отставать. На нём рвут рубашку, слушают пульс, делают…массаж сердца? Я так мало знаю об этом! Один из них, огромный индус, с силой бьёт его в грудь, раз, ещё раз… Вот сейчас он откроет глаза, ещё один удар. Врач поворачивается ко мне и отрицательно машет головой. Не могу поверить!

Я сижу посередине дороги. Меня окружила толпа людей. Я смотрю прямо на них, но их лиц не вижу. Как такое может быть!? Неужели это происходит со мной. Я последний раз целую Марка и разрешаю его увезти. Постепенно лица начинают проявляться, и я вижу знакомое лицо, лицо с рисунков Марка. Это был Джо! Мы смотрели друг на друга, он кивнул мне и ушёл. Я ринулась за ним.

– Подожди! – я пыталась остановить его, но вышел лишь тихий сип. Слова застряли в горле. Я спускалась вниз, вслед за ним, спотыкаясь о камни. Он зашел в реку Ганга. Я хотела докричаться до него, но голос ко мне так и не вернулся. Тогда я шагнула в воду. Течение было сильнее, чем обычно, и у меня совершенно не было сил противостоять ему. Я доплыла до середины реки, но вокруг никого не было. Из последних сил я закричала: «Джо!». Река накрыла меня с головой. Я начала задыхаться, как вдруг кто-то резко схватил меня за руку и вытащил на берег.

– Какого хрена ты делаешь? – спросил меня незнакомый голос.

Я лежала на берегу и откашливалась.

– Можешь не отвечать, не трать силы на это, – мужчина сел рядом.

– Ты Джо? – ко мне вернулся голос, а вместе с ним и силы.

– Да, – он кивнул.

– Ты знал, что произойдет с Марком? Поэтому ты пришел на рынок? – спрашивала я.

– Да, я знал, что с ним произойдет, – мрачно ответил Джо.

– А почему не остановил тогда?

– Какая разница? Марк заключил сделку. Он обменял возвращение сюда на своё сознание, не оговорив сроки. Старик забрал свой долг. Здесь никто не в силах ему помочь.

– Зачем же ты пришел тогда к нему?

Джо ухмыльнулся:

– Почему ты думаешь, что я пришел к нему? Оглянись вокруг, – произнес он мягко, – разве это Ришикеш?

Я начала всматриваться вдаль, по-прежнему было темно и мало что видно вокруг.

– А где я тогда? – спросила я, всё ещё не понимая, о чём он.

– Ты перешла в другой мир, – ответил Джо.

Я рассмеялась:

– Что за бред ты несёшь, – я встала, чтобы получше разглядеть берег и увидела в небе две луны.

– Река Ганга – это портал в другой мир. Когда я открыл его, ты перешла вместе со мной.

– Ты сделал это намеренно? Зачем тебе я? Ты – вестник смерти?

– Я по наитию оказываюсь там, где должен быть. Когда я увидел Марка, я тоже думал, что я пришел к нему. Но, как видишь, разговариваем только мы с тобой.

– А где сейчас Марк? Почему его нет с нами?

– Не знаю, он ведь заключил сделку с чародеем. Эх, нашёл кому верить, не надо было с фурией связываться. Если бы Марк перешел реку, он бы вернулся в свое тело. Вместо этого он доверился Мелисе и променял свое сознание. Такая вот бестолковая цепочка событий.

– А что теперь делать дальше? Как мне его найти? – спросила я.

– Тебе нужно дойти до первой деревни среди гор, переночевать там. Утром зайди в кафе, оно там единственное, и попроси хозяина дать тебе коробку Жозефины.

– А что будет в коробке?

– Увидишь, или ты мне не доверяешь?

– А с чего вдруг мне тебе доверять? Ты бросил Марка в метро, помог Эвергам уйти, чем вынудил Марка…

– Вернуться домой, – договорил Джо.

– Да, вернуться домой, – я тихо повторила его слова, – Блин, я понимаю, что мир не делится на плохое и хорошее, он гораздо многограннее. Приходится всё время смотреть вглубь вещей и видеть причины и следствия. Но иногда вещи такие, как есть, лежат на поверхности, не прикрытые добродетелью. Ты делаешь то, что выгодно тебе и не считаешься с окружающими.

– Я и не должен, – ответил Джо.

– И ты ещё спрашиваешь, доверяю ли я тебе!

Джо поравнялся со мной, взял меня за плечи и пристально посмотрел в глаза. Так Марк смотрел на меня, когда признавался в любви.

– Аня, я…

Он не успел договорить, как вода усилила течение, и сильная волна сбила нас с ног, меня резко откинуло назад. Когда я открыла глаза, Джо исчез. Я ринулась к воде, но вода вздыбилась и, будто стеной, разъединила нас.

– Джо, ты там? Ты жив?

Мне никто не ответил, вода рухнула, но Джо уже не было. Я посмотрела на противоположный берег, надеясь увидеть прежний город, но там ничего не было. Без особого энтузиазма выдвинулась в сторону гор, размышляя об услышанном. Я была крайне недовольна, что мне нужно было найти какую-то Жозефину, в непонятном кафе в неизвестной деревне. Только что потеряв близкого человека, на мою долю выпадают такие приключения. Не говоря уже о том, что я якобы…якобы перешла в иной мир. Мне даже было сложно думать о смерти.

Дорога оказалась легкой, в отличии от моих мыслей. Я шла медленно и совсем не чувствовала усталости. Серпантин был обычным, таким же, как и везде, но вот небо… Небо было особенным: две планеты буквально застыли в космосе. Самая притягательная из них была прозрачной, похожей на огромный алмаз. В зависимости от того, как преломлялся свет, кристаллики на планете складывались в рисунок. Я потеряла счет времени, рассматривая эту звезду. Непонятный шум появился откуда-то сверху, я ускорила шаг, так как боялась встретиться с чем-то неизвестным. Но дорога уперлась в необычное дерево из меди. Посередине ствола было высечено лицо. Все ветки дерева были голыми, с острыми концами. За деревом не было видно дороги. Казалось, что там был тупик, но я не была уверена наверняка. Шум усилился и сзади меня приземлился корабль.

– Привет! – кто-то крикнул, – ты заблудилась? Иди сюда, мы тебя подбросим.

Мне не хотелось дальше продолжать путь в одиночку, поэтому я послушно развернулась в их сторону. Корабль был похож на слегка видоизменённую спортивную машину, увеличенную в несколько раз. Человек, окликнувший меня, стоял на борту. Я поднялась к нему. Он был в круглых больших очках, а рот его был закрыт платком. «Как я вообще его услышала?» – подумалось мне. Дверь летательного аппарата закрылась за нами, и корабль тут же взлетел вверх.

По инерции, чтобы не упасть, я схватилась за первую попавшуюся ручку.

– Ты из какого века к нам попала? Давно я не чуял запах хомо сапиенс, – он шел в начало корабля. Я пыталась не отставать от него, но меня шатало.

– Из 21-го, разве это имеет значение, если я умерла? – недовольно ответила.

Парень остановился и резко повернулся ко мне. От такой быстрой смены движения, я напряглась. Осознав, что нахожусь в замкнутом пространстве в воздухе с незнакомцем, я испугалась ещё сильнее. Впереди я увидела окно и кабинку пилота. В голове уже начал выстраиваться план побега. Незнакомец же нарочито медленно снял маску, затем очки.

– Ты… что… доисторический… артефакт… – он произнес каждое слово так медленно с натянутой улыбкой до ушей, словно я какая-то тормознутая. Он начал медленно приближаться ко мне, как к дикому животному, которого надо приручить. Неужели меня можно бояться? – подумала я. Он неторопливо обошел меня, и крикнул прямо около моего ухом, – да, Зет?

Борт самолета замигал огнями, и я услышала ещё один голос:

– Да, Адам, твоё обоняние не проведешь, – к нам вышла женщина-робот. Её туловище было сделано из металла, большие глаза с фиолетовой радужкой, – Только как она сюда попала?

Мне стало так обидно, почему я ожидала, что меня встретят родители? Или кто-нибудь из близких? Мне было жалко себя. Я хотела, чтобы Марк был рядом, я не смогла сдержать слезы.

– Что это? – спросил Адам.

– Загружаю данные, провожу анализ, цитирую сводку из хроников, – ответила Зет, – это слезы. Слёзы – жидкость, вырабатываемая слёзными железами для смачивания и очищения поверхности глаза. Эта жидкость прозрачная, солоноватая, имеет слабощелочную реакцию.

Адам дотронулся пальцем до моих слез,

– Не трогай меня, – я резко ударила его по руке.

– Ай, больно, – он облизнул свой палец, – действительно солёные.

– Вы, что, никогда не плакали?

– Мои глаза не нуждаются в смачивании или очищении, – гордо ответил Адам.

– Я плачу не поэтому, я… разочарована. Мой парень пропал, я не знаю, как его найти. А самое ужасное то, что после смерти есть жизнь. И она начинается не в объятиях твоих родителей, а с объяснений, что ты – человек! – крикнула я им.

– Извини, если я тебя обидел. Просто здесь почти нет представителей твоего вида, и я совсем отвык от общения с такими, как ты.

– Почему так?

– Потому что Земля-территория времени… А у нас тут случилось преломление времени, которое поделило наш мир на две разные временные линии. Время движется нестабильно, почти всегда в виде временной бури, оно хаотичное, подобно дождю или сильному ветру. А в другой временной линии время идет быстрее…

– Быстрее? А в ней мог оказаться Марк?

– Да, нет, я не знаю… я мало знаю про другую линию… – Адам сел в кресло пилота.

Я рассматривала землю внизу из окна, там была пустота: сухая почва, камни. Природа вокруг выглядела сурово, и это подсказывало мне, что условия жизни были такими же. Адам понажимал на кнопки, вся панель загорелась, и появился гул. Летающий корабль взмыл вверх, и мы очутились в застывших облаках. Они были едва заметными, из-за своей полупрозрачной формы их было невозможно увидеть с земли. Внутри облаков были тонкие разноцветные линии. Облака застыли в воздухе, как будто они демонстрировали отсутствие времени.

– На, держи, – Зет протянул мне кружку.

Я взяла её, подозрительно принюхалась, аромат был похож на какао.

– Это всего лишь какао, – крикнул Адам, стараясь перебить гул корабля – тебе бы прийти в себя, ты такая подозрительная, прям до чёртиков.

– Ничего я не подозрительная.

– Так какие у тебя планы? – поинтересовался Адам.

– Найти Марка, – ответила я.

– Разве не должен он тебя искать?

– Ну, у него навряд ли это получится.

– Почему?

– Потому что он, скорее всего, меня не помнит.

– Это как? И зачем тебе тогда он?

Мне хотелось встать, швырнуть ему кружку в лицо, прочитать монолог о нравственности, любви и вере, но я молча продолжила пить свое какао. Конечно, я понимала свои минимальные шансы на поиск Марка, и мне было страшно с ним встретиться, зная, что он может меня не узнать. Но в душе я не могла поверить, что Марк мог меня забыть. Наверное, Адам понял, что вопрос был неуместным, потому что не стал расспрашивать дальше.

– Окей, первым делом мы должны понять, на какой временной линии он находится. Если в этой – то всё просто, если в параллельной – то всё хреново, потому что я не знаю, как туда попасть.

– Что, никто никогда туда не хотел попасть?

– Серьезно? Это не наша временная линия, зачем нам туда? В любом случае, чтобы что-то понять, надо добраться до храма.

– А он далеко?

– Он меняет свое место каждый раз, когда наступает временная буря. Нам повезло, что вчера как раз она была. Сейчас мы по радарам засечем храм, – Адам начал что-то нажимать на компьютере. Просканировав пространство, он определил, что Храм находится в 5 км от нас.

– А как вы живёте, если всё вокруг постоянно перемещается?

– Только таким образом мы и можем перемещаться. Самолет подзарядился от бури. Ему хватит заряда, чтобы поднять тебя на борт и долететь до храма, но нам не хватит на обратный путь. А следующая буря начнется как раз там, куда мы летим. Так что всё складывается как нельзя лучше. Ты готова?

– Да, – ответила я, Зет села в кресло и застегнула ремень безопасности, я сделала так же. Адам опустил рычаг вниз и самолёт взлетел, я вжалась в сиденье кресла и буквально через 10 минут мы резко остановились, меня откинуло назад. Я была готова к тому, что меня сейчас стошнит, так как мой вестибулярный аппарат был не самый выносливый.

– Разве не должен наступать покой после смерти? – простонала я Адаму.

– Покой не наступает из ниоткуда, ты сам выращиваешь его в себе, – ответил он, отстёгивая ремни безопасности и включая автопилот.

– Но этот мир жестче, чем наш, – меня всё ещё укачивало.

– Он не жёстче, он просто другой. Земля – это колыбельная для вас, сон во сне. Вы там что-нибудь вообще осознаете? Мир эволюционирует, сознание усложняет игру. Просто он не совпал с твоими ожиданиями, ты, наверное, хотела увидеть лесных фей.

– Да, и родителей. Что в этом такого?

– Вот мы и спросим в храме, – он показал пальцем на огромный остров, застывший в воздухе. У его основания висела поломанная цепь. А верхушка была похожа на распустившийся бутон тюльпана.

– Это застывший водопад. Когда времени нет, вода застывает, образуя километровые белоснежные стены. Пар от водопада тоже застывает и создаёт ступени. Мы же пойдем вглубь, в пещеру. Итак, держи часы, если они завибрируют, значит пришла временная буря, бросай всё и прячься, ни в коем случае не попадай в бурю, ты поняла?

Я кивнула.

– Как только мы узнаем все ответы, лети пулей в самолет. Я сяду на остаточный потенциал времени и смогу набрать скорости.